Умри во мне...

Он стонал как умалишённый. Сидя на столе, с раздвинутыми ногами, Сану вздыхал с прикрытым глазами, из которых текли еле видные слёзы. Под ним сидел лизавший ему зад, Бум, который также голый дрочил свой «инструмент». Мужчины занимались сексом после тяжёлого рабочего дня. Брюнет, уставший, таким образом решил снять напряжение, а О сделать приятно, так чтобы тот скорострельно кончил ему на волосы. Массивные ягодицы «мужа» он придерживал руками, чтобы ему было лучше получать удовлетворение. Крепкие руки тянулись к высоко вставшему органу, который так и просился его потрогать. Светловолосый глубоко дышал, чтобы хоть как-то утихомирить сексуальное давление, которое так сильно одурманило его разум. Через некоторое время, Юн игриво приближается к члену Сану, медленно и осторожно, мастурбируя орган своему «возлюбленному», страстно смотря в глаза партнёра, ни на секунду не сводя с них взор. А вот Сану было не до наблюдений: влажные пальцы темноволосого раздрачивали анал, аж до головокружения, а другой рукой тот мастурбировал большущий хуй «супруга». После, принялся излизывать воспалённую головку из которой так и сочилась смазка. Бум излизывал хуй и так, и сяк — заглатывал практически целиком; целовал огромные яйца блондина. Внезапно, светловолосый встаёт, хватает Бума за шею, но тот ни на секунду не испугавшись, ложится на стол вместо Сану, выпятив костлявый зад. Мужчина разминает гладкие ягодицы, а после облизывает два пальца, после чего смачивает дырочку, чтобы войти быстро, а также, скорострельно кончить. Юн глубоко дышит, а с его чёлки капают мелкие капли пота. Он изредка поворачивает голову, чтобы посмотреть, чем именно занят О, но не успев и пискнуть, как вдруг мужчина начал стремительно входить в «любимого». Царапая стол ногтями, тот кое-как сдерживает крики возбуждения и мольбы прекратить всё это немедленно и сейчас же, но что-то сдерживало его; что-то не позволяло ему закричать. Юн Бум лишь прерывисто дышал, глотая ртом воздух, чтобы хоть как-то сдержать стоны возбуждения. О сильно и беспощадно долбился в задницу сталкера. Тот не выдержал и тут же застонал как самая последняя сучка с трассы — тихо и будто бы невинно. Ему нравилось, то с каким рвением партнёр делает «это»; ему хотелось повторять это ещё много-много раз, но вдруг тот почувствовал, что из его отверстия вытекает что-то жидкое: это была сперма. О вытащил наполовину упавший член, тряся им над выпяченным задом «мужа», таким образом выдаивая из него все остатки выделений. Мужчина распластался по столу не в силах даже отдышаться. Он улыбаясь, смотрел на партнёра в желании его страстно поцеловать в губы, но неожиданный звонок в дверь, в миг прерывает «любовные утехи» супругов, входе чего испуганным мужчинам пришлось по-быстрому надеть на себя футболки и шорты. Пока Сану впускал в дом незваных гостей, Бум приводил в порядок дом, чтобы никто не заподозрил, чем «мужья» занимались в столь поздний час. В помещение, где убирался сталкер, бесцеремонно вламывается его дядя, а следом за ним уверенной походкой входит детектив. Темноволосый не мог понять то, как эти двое так легко вошли на порог жилища, но после увидел стоящего на коленях, в дверях Сану, с поникшей головой, и в мозг брюнета вошло осознания того, почему так произошло. Дядя угрюмо и строго смотрел на племянника в желании излить всю злость и гнев на своего смазливого родственника. В глазах Юна горел факел храбрости и смелости — ему больше не было страшно; он не склонит голову перед деспотом, который издевался над ним на протяжении долгих лет. Можно сказать, что насильник на него смотрел абсолютно дерзким, непокорным взглядом, что вызывало негатив со стороны опекуна, и интерес со стороны Харуто. — Подлец! Я тебя уже который месяц ищу! Почему ты мне ничего не сказал? Думал, что так просто сбежишь от меня?! — Мужчина хотел было замахнуться на Юн Бума, но детектив успел вовремя схватить его руку. — Были бы наедине, то размазал бы тебя об стену и не пожалел! — Я не вернусь домой! — Уверенно заявил сталкер. — Да?! Наверное раздвигать ноги перед незнакомыми мужиками, куда лучше, чем жить под одной крышей с дядей!... — Да! —Оборвал сталкер. — Это куда лучше, чем жить с издевателем! И Сану мне не чужой человек! Мы любим друг друга, слышишь! Любим! — А ты разве не издеватель? Всё это время, я места себе не находил — искал тебя, недоумка, и что получил в ответ! Наверное, я слишком тебя разбаловал! Нужно было пороть так, чтобы на всю жизнь запомнил как со старшими нужно разговаривать! — Значит я такой плохой, да? — Понизил тон Бум. — А ты, случайно, не забыл как за малейшую провинность я получал ремнём по спине. Забыл как безжалостно избивал руками и ногами! Сколько раз я получал битой по голове — ты это помнишь?! — Я воспитывал тебя! — Как?... Ты насиловал меня, ночью… — Из глаз темноволосого покатились слёзы. — Мне было больно и страшно. Я знал, что это такое, но не мог ничего с этим поделать. Ты сломал мою волю, но подобного больше не повторится! Я не смирюсь с таким отношением к себе! Пошёл вон из дома! — Бабушка по тебе очень скучает… — С сожалением добавил дядя. Между ними пролетела неловкая пауза. Юн Бум вспомнил, как он сильно любил эту милую старушку, да и она его тоже — сильно любила, хоть и была иногда строгой, но она была единственной, кто мог хоть на самую малость утихомирить дядю, заставив его сжалиться над племянником. Брюнет отвернулся от родителя, всё также продолжая лить слёзы. Он не понимал, что его заставляет испытывать подобное чувство. Раскаяние? Нет… Он ни чуть не сожалел о поступках, которые привели к сегодняшней ситуации. Он ненавидел дядю всем сердцем, но обида отступила куда-то очень далеко; остался лишь страх и жестокие воспоминания прошедшего детства. — Скажи бабушке, что я никогда не вернусь… — Бум! — Мне повторить ещё раз! Ноги моей не будет в твоём доме! — Грозно выразился Юн. — Давай начнём всё сначала! Уверен, что ещё можно всё исправить! — Что ты исправишь!? — Отступился на несколько метров от кухонного стола и дяди Бум. — Ты достаточно сделал, чтобы сломать мне жизнь, а теперь просто уберись отсюда! — Что я должен сделать, чтобы всё исправить? Я всё сделаю! — Взмолился мужчина. — Не приходи сюда больше! — Вот как… Неблагодарный педик! Я кормил тебя, поил, одевал, обувал, ты жил в моём доме, пользовался моими вещами, а теперь ты не даёшь мне и шанса на попытку всё исправить! — Ты ничего не сможешь изменить… — Со слезами прошептал брюнет. — И если тебе так нужна моя благодарность, то я могу отплатить тебе деньгами за всё юношество и те ужаснейшие годы, которые я провёл с тобой. Скажи только сколько нужно заплатить и я всё выплачу. Но сейчас ты покинешь дом! Мужчина сдался. Он понимал, что больше ничего не сможет предпринять; что больше ничего не сможет изменить. Юн Бум сильно изменился, вырос и стал более взрослым — мужественным. Он больше не в силах заставить брюнета доверчиво подчиниться его воле. Мужчина ушёл бы, но с этим решил немного повременить. — Ты должен заплатить за услуги этого Господина… — Растерянно произнёс дядя. — И почему я не удивлён?... — Вздохнул насильник. — Сейчас схожу за сумкой… — Стой! — Неожиданно опекун хватает Бума за запястье. — Ты отплатишь другим. — Чем же? Снова ему отдать машину? — Ты должен вылизать ему ноги… — Медленно протянул мужчина. — Что? — Колоссально удивился Юн. Всё перед глазами перевернулось вверх дном. Голова закружилась, а колени неистово затряслись. Темноволосый схватился за край кухонного стола, пытаясь нащупать пальцами нож. — Я не стану ничем подобным заниматься! Нет, ты не заставишь меня сделать это! — Лучше по хорошему встань на колени и исполни, что говорят! — А если я не унижусь перед ним? — Сообразил брюнет. — Тогда у меня есть одно условие… — Объявился Харуто из далека. — Ты оставишь Сану в покое и больше никогда к нему не подойдёшь. Ты потенциальная угроза его существования. Тебе нужно лечиться, Бум. — Вы ворвались в наш дом, оскорбляли меня всеми возможными способами, а теперь утверждаете, что я больной? — Усмехнулся мужчина, перекрыв рот рукой. — Супруги не стали бы сбегать от своих любимых. Тем более, как ты оправдаешь глубокие порезы на стопах и собачий ошейник, который я случайно нашёл при нашей первой встрече. — Сану в тот раз порезался о разбитое стекло! Что на счёт ошейника, вообще не имею понятия о чём ты говоришь. Твои бордельные рабы носят такие же, да и сам напялил на себя какую-то сучковую подвеску. Разодетый шлюхой будет мне ставить условия в моём же доме? — Это не твой… — Дерзко пояснил Хозяин. — Это наш дом! — Для меня это лично не имеет никакого значения. Тебя всё ровно не переубедить. — Харуто выставил вперёд ногу для чистки. — Ты можешь оставить О или же «заплати» за работу. Дядя вцепился в плечо опекуна, заставляя его встать на колени, но тот всеми силам пытался сопротивляться, не смотря на то, что силы были не равны. Скрепя зубами он пытался достать нож, который лежал не совсем в подходящем месте для взятия его в руки. Бум старательно тянулся, правда мужчина почти что упал на пол, но всё же ему удалось дотянуться до любимого орудия убийств. Схватив оружие брюнет пырнул им в живот родителя, а после вытащил лезвие, а из раны струилась кровь, брызгая прямо в лицо сталкера. Дядя кричал сильнее чем резаная свинья, пытаясь закрыть руками рану из которой извергалась кровь. Он оскорблял племянника самыми пошлыми и унижающими словами. Когда Юн смог встать, то вонзил оружие в шею дяди, а после тот трупом повалился на пол, а из его ран продолжала изливаться кровь. Бум упал на колени рядом с побледневшим телом дяди, продолжая всё глубже и глубже пронзать и без того бездыханное тело. Детектив с ужасом наблюдал за всем происходящим, а после бросился к порогу, но Сану там не застал. Блондин надел на голову Хозяина целлофановый пакет, а после въебал ему молотком по голове и всё пространство в пакете наполнилось алой жидкостью. Мужчина аккуратно положил труп на пол, всё не отрывая от него безумный взгляд. Пол приобрёл кроваво-красный окрас. Мужчины сидели близ убитых, смотря каждый на свою жертву. Началась минута молчания: оба «супруга» проглотили языки, не в силах сказать что-либо. Юн схватился за голову, извергая из уст нечленораздельные звуки. Весь негатив смешался в сознании темноволосого убийцы, что безумно вскружило ему голову. Сталкер глотал ртом воздух, чтобы хоть как-то прийти в себя, но он терялся. Сану подошёл к безумцу и крепко обнял несчастного, который в тот же миг заплакал. Брюнет упал на плечо «мужа», испуская на его футболку, горькие слёзы. Его психика была слаба для убийств и блондин это прекрасно понимал. Он знал, что в данный момент, «супруг» крайне нуждается в поддержке, поэтому на неприятности лучше не нарываться, а зальстить сладкими речами будет более выгодным вариантом. Через какое-то время, Юн уже похорошел в лице. Даже щёки порозовели, а глаза заблестели смыслом. — Что мы будем делать? — Всхлипнул сталкер. — Нужно немедленно избавиться от улик. — Отчеканил О. Светловолосый взял на руки Господина Харуто, что делал в первый раз. В его сознании он всё ещё был жив — жив в его сердце. Мужчина перетащил трупы в подвал, а после приказал «любимому» принять душ и хорошенько очистить тело от крови. Юн послушно кивнул головой, после чего закрылся в ванной. Сану же принялся к расчленению трупов: сперва он начал с дяди Бума. Светловолосый циркулярной пилой разделил тело на ноги, руки и туловище. Всё помещение было забрызгано кровью; на полу растеклась кровавая жидкость и другое бордовое месиво из крови, мяса и других компонентов в составе. Обрубки тела он вложил в большой чёрный мусорный пакет. Благо туда всё влезло, после чего, Сану крепко завязал мешок и принялся к разделыванию тела Харуто. О снял с головы убитого пакет, а после, поцеловал вспотевший окровавленный лоб Господина. Член уже стоял. Раб хотел раздеть Хозяина, снять обувь и хорошенько отполировать пальчики языком, чем он сейчас и занялся: сняв с трупа носки, мужчина вдыхал божественный запах ног своего Господина. Но вот настало время мясорубки для Харуто: Сану, рыдая отсоединял инструментом руки и ноги, иногда останавливался, чтобы вытереть слёзы. Он посчитал этот поступок мерзким и оскорбительным в адрес Хозяина, поэтому старался сделать всё как можно быстрее, чтобы поскорее забыть о произошедшем и больше никогда этого не вспоминать. Блондин крепко завязал пакет вместе с останками детектива, после чего оба мешка перетащил на верх. Юн Бум с влажными волосами и полотенцем на голове удивлённо таращился на мешки, но не стал задавать лишних вопросов О. Мужчина и так был на приделе. Ему следовало заняться чисткой пола, за что он и взялся. Времени было мало, поэтому он просто прошёлся мокрой тряпкой по окровавленному полу, собирая на ткань всю кровь и прочее месиво. Спустя пятнадцать минут подвал был полностью убран и теперь «супруги» были окончательно готовы к захоронению трупов. Погрузив всё необходимое в багажник, убийцы сели в машину и отправились далеко за город, куда-то в горы, где точно бы не стали искать, а если вдруг и стали, то вряд ли бы нашли. За окном лил дождь как из ведра, а стеклоочистители всё ни как не унимались, ритмично протирая лобовое стекло. Сталкер потупился в окно, где мимо него мелькали силуэты автомобилей и ярких фонарей. Никто из них не догадывались куда держат путь эти двое. Вскоре они приехали к запланированному месту. Бум нёс мешок с телом детектива, а Сану с трупом дяди Юна. Они шли долго, так как брюнету было тяжело нести груз, да и в такую ненастную погоду, делать это было куда сложнее, чем казалось бы. Холодный дождь обливал лицо убийц. Слёзы и дождь — всё смешалось на щеках Юн Бума. Его ноги неконтролируемо дрожали; ему хотелось упасть лицом в эту грязную землю и отдохнуть хотя-бы на минуту, но он старался не отставать от «мужа», поэтому ему приходилось делать небольшие рывки при ходьбе, чтобы ускорить шаг. Вдобавок, О нёс с собой ещё и лопату, но не смотря, на такую тяжесть он продолжал идти, так как не на шутку боялся за своё будущее. Они поднялись на возвышенность — это место должно было стать для опекуна и детектива могилой. Сану занялся выкапывание ямы, а Юн молился, провожая убитых в последний путь, сложив ладони вместе. Гроза ударила очередной раз, а блондин вытирал со лба то ли пот, то ли ручьи дождя. Наконец с ямой блондин закончил, после чего, забросил трупы на дно, а затем принялся закапывать, тем временем как Бум трясся от страха. Брюнет боялся, что это недостаточно хорошее место; что их вскоре найдут и после случится что-то очень нехорошее. Паранойя заставляла Юна оборачиваться каждую минуту назад, думая, что быть может за ними кто-то следит, например Ян. Мужчина упал на колени прямо в лужу грязи, закрыв лицо руками. Сану бросился к «супругу», пытаясь угомонить отчаяние сталкера. — Хватит рыдать! — Кричал голубоглазый. — Ты сбиваешь меня с толку! — Мне страшно, Сану! — обнял светловолосого за шею «муж». — Я больше не могу! Я схожу с ума! — О чём ты говоришь! — В унисон с речью О ударила молния. — Я не хочу в тюрьму! Я не хочу умирать! Я не смогу жить в мире, где нет тебя! Я хочу умереть прямо здесь! Я не смогу уйти отсюда! У меня не идут ноги! — Не говори так, — поцеловал «супруг» несчастного в щёчку, — нас не поймают если всё сделаем быстро. Я уверен, что за нами не было слежки. Мы здесь одни, видишь! Если не поторопимся, то погибнем вместе! Сталкер грелся о тёплое дыхание «любимого» и ему становилось легче. Страх практически вышел из головы, а Сану взялся за своё дело. Дождь с каждой минутой постепенно отступал, а когда и вовсе прекратился, то из-за огромных туч, нависших над горами, выглянуло солнце. К тому времени, О со всем закончил и вместе с «супругом» они пошли вниз к машине, правда, Бум не прекращал оглядываться назад в надежде, что мертвецы не встанут. Подойдя к машине темноволосый ещё раз переспросил у «мужа» о возможности наблюдения посторонних лиц за ними, но голубоглазый с улыбкой заявил, что переживать не о чем, нежно гладя Бума по голове. Мужчины спокойно отправились домой: не гнали как при быстрейшем прибытии в горы, чтобы избавиться от доказательств преступления, а тихо, не спеша ехали, слушая какую-то подборку музыки на японском языке от неизвестного исполнителя. По приезду сталкер кинулся к кровати и через несколько минут сон окончательно одолел мужчину. Сану лёг подле него, нежно гладил его лицо, целуя в губы и в лоб. Юн спал как убитый — ничего не ощущал. Лишь иногда слеза могла прокатиться по бледной щеке темноволосого, а «супруг» заботливо убирал её пальцем. Бум проснулся вечером, пока, «любимый» спал, но одновременно и бодрствовал. Мужчина аккуратно встал, чтобы невзначай не разбудить Сану. За окном виднелся необыкновенной красоты закат. Золотое солнце практически зашло за горизонт, а пурпурно-красноватый окрас распростёрся по всему небу. Юн Бум вышел на балкон, чтобы получше рассмотреть сию красоту. На душе было так легко и эта простота не сравнится с состоянием мужчины ночью. Он верил О — «муж» смог хорошенько убедить насильника, что их будущему ничего не угрожает. По-крайней мере ему хотелось верить в это. Внезапно, Юн Бум ощутил прикосновение сильных, но в тоже время нежных рук, к его плечам. Эти тяжёлые руки обнимал его со спины и были такими тёплыми, добрыми. Давно они были столь близки к друг другу — столь добры и ласковы. На лице брюнета нарисовалась нежная улыбка. Для него время будто бы остановилось. Ничто больше не имело значения — лишь только этот момент был крайне важен. — Давай уничтожим всех, кто встанет на нашем пути… — Поцеловал О волосы «супруга». — Мы никому не позволим разрушить наши чувства. — Тихо шепнул сталкер. — Да. — С этими словами, О нежно целует «любимого» в губы.