Точка схода

      Шинсо и Каминари молча держались за руки некоторое время. Никто из них не выпускал руки другого, как бы говоря большое «идите к чёрту» системе.       Это продолжалось до тех пор, пока искры электричества не стали больше.       — Ты наэлектризовал кошку, — сказал Шинсо, указав пальцем на комок белой шерсти на коленях Каминари.       — О, чёрт! — Каминари чуть ли не подпрыгнул и выдернул руку из ладони Шинсо, поспешно стряхивая с себя искры и успокаивая причуду. Затем он обратился к кошке: — Детка, извини, но вроде как ты в порядке? Вроде мирно спишь…       Белая кошка на коленях Каминари сладко потянулась и зажмурилась. Её шерсть всё еще была наэлектризована, топорщась. Он поднёс руку к кошке, оставляя небольшое расстояние между её шерстью и ладонью. Белая шерсть потянулась к ладони Каминари, и он хихикнул.       — Твои волосы пережили апокалипсис, — отметил тем временем Шинсо и усмехнулся. — Кажется, я понимаю, почему Мика называет тебя чучелом.       Каминари пригладил торчавшие волосы на голове и надулся, смотря на Шинсо.       — Твоя причёска выглядит так, будто ты наэлектризован всё время.       Шинсо прищурился в ответ.       — Она такая от природы, — хмыкнул он.       — Я уверен, ты просто спишь лицом в подушку и не знаешь, что такое расчёска и укладка.       Шинсо притворно-недовольно пихнул Каминари в бок.       — Эри говорит, что мои волосы гладкие, — ответил Шинсо самодовольно.       — Эри твоя сестра, конечно, она скажет тебе нечто подобное. Так что… не верю.       — Потрогай, — предложил Шинсо и наклонил голову.       Каминари с сомнением глянул на его макушку с кошачьими ушками и поднёс руку. Он потрогал фиолетовые волосы, провёл пряди между пальцами, а затем коротко погладил Шинсо по голове, словно тот — действительно натуральный кот.       — Ладно, — сказал Каминари и откинулся на спинку дивана, убирая руку. — Признаю, они гладкие. Я бы сказал, лучше моих. А я очень хорошо ухаживаю за своими волосами! Так что считай это комплиментом в свою сторону.       Шинсо не ответил. Он поднёс свою ладонь к голове Каминари и дотронулся пальцем к чёрной молнии на его чёлке.       — Мне всегда было интересно. Ты сам подкрашиваешь эту молнию или она у тебя с рождения?       Каминари усмехнулся.       — С рождения! — сказал он радостно. — Точнее, родился я как все… с короткими волосами. А потом оно… ну, отросло. Так что молния самая настоящая! Под стать моей причуде, — похвастался Каминари, вздёрнув подбородок.       — Скромность это не твоё, — усмехнулся Шинсо, убирая руку. Он всмотрелся в лицо Каминари. Его щёки перестали быть красным, но глаза выдавали то, что он недавно пролил несколько капель слёз. — Ты как? — поинтересовался Шинсо. — Расплакался как маленький ребёнок, — поддразнил он.       Каминари вздохнул, поглаживая кошку.       — Я хотел успокоить тебя, а в итоге получилось наоборот, — буркнул он.       — Ну, тебе это нужно было, судя по всему. Да и если тебе станет легче, то… ты смог успокоить меня.       Каминари коротко оглянулся, и озорная улыбка озарила его лицо.       — Считаю, было бы логичнее, если бы расплакался ты. С учётом того, что тебе наговорил этот… это дерьмо, — исправился Каминари.       — Я проплакал это всё в детстве, — поделился Шинсо. Почему-то, говорить Каминари об этом оказалось легко. — Так что считай, что я слишком толстокожий для подобного.       — Не очень-то толстокожий. Ты завис над своим пиджаком на пару минут! — напомнил Каминари.       Шинсо закатил глаза.       ***       Были тому виной ободки с кошачьими ушками или нет — кошки, казалось, приютили Шинсо и Каминари, усыновили, считая их за родных. Или, может быть, кошки были настолько отзывчивы из-за того, что в какой-то момент Мика принесла ещё немного сухого корма.       Каминари считал, что они с Шинсо их котята. Шинсо же скептично указал на то, что кошки просто хотели жрать, отчего они были настолько прилипчивы.       Они просидели в кафе ещё пару часов, играя с разными кошками и разговаривая обо всём и ни о чём.       Каминари казался Шинсо крышесносным вихрем, подвижной волной — тот был активен и весел, рассказывая про разные проделки Ашидо и Сэро. Каминари был удивительно открытым, бесконечно динамичным, будто он являл из себя реактивный мотор или робота, заряд батарейки которого мог работать месяцами. Он смеялся, заряжая Шинсо своим звонким смехом, восторженной радостью и громкими выкриками, пихая Шинсо в плечо или пиная его ногами под котацу, распугивая кошек, которые в итоге переходили ближе к Шинсо или забирались на котацу.       Каминари скакал с темы на тему, переводил разговоры настолько быстро, что Шинсо едва успевал следить за их течением. Каминари рассказывал о сюжетах многих книг, которые прочитал, и Шинсо отметил про себя, что слушает Каминари очень внимательно, не отрывая от него взгляда.       Каминари интересный: его истории — пусть даже с долей выдумки — оказались настолько захватывающими, необычно приукрашенными, что Шинсо по неволе задумался, насколько же быстро Каминари мог выуживать информацию с задворок своего разума, вкидывая множество деталей в разговор или вспоминая разные факты или поразительные теории.       Так же Шинсо отметил про себя, что Каминари очень расстраивается, если его рассказы не находят отклик: всего лишь на мгновение взгляд Каминари угасал, но Шинсо старался пресечь это на корню, коротко ему отвечая, и тогда Каминари вновь загорался подобно бушующему огню.       Тонкие пальцы с покусанными заусенцами тыкали Шинсо в разные места: то в руку, то в бедро, то в щёку. Локти Каминари пихали Шинсо в бок, иногда специально, а иногда он вовсе этого не замечал, будучи поглощённым разговором. Ладонь Каминари иногда ненадолго сжимала плечо Шинсо.       И тогда Шинсо понял, что у него появилась уязвимость, крохотная слабость: он хотел этих прикосновений от Каминари. Он жаждал их, всё больше и больше, и в какой-то момент он понял, что сам прикасается к Каминари, пусть и ненадолго, пусть это просто короткое, якобы случайное, прикосновение бедром к чужому бедру или невзначай мимолётное касание ладони к чужой ладони, тут же исчезавшее, словно тень.       Иногда совершенно неразумные, глупые, приземлённые шутки Каминари, лишённые интеллектуальной составляющей, вводили Шинсо в ступор, но от этого сам Каминари не переставал быть исключительно очаровательным. В отдельных случаях эти шутки были настолько тупыми и ограниченными, что Шинсо фыркал на них, и из его груди непроизвольно вырывались редкие смешки. Он смеялся, но не над самими шутками, а скорее над Каминари, над тем, как он мог выдумывать нечто такое нелепое или неловкое. Смеялся над Каминари без злого умысла и просто потому, что никогда прежде он не чувствовал ничего подобного.       Каминари в какой-то момент открыл галерею на своём телефоне, и это оказалось порталом в ад. Он показывал Шинсо смешные картинки; фотографии животных; себя в младшей и средней школе (— Посмотри какой я тут маленький и прыщавый!); различные здания интересных форм; закаты и рассветы, небо; чайный сервиз в доме у Яойорозу («Когда он вообще успел? — думал Шинсо, — Я же сидел рядом»); понравившиеся шмотки из магазина (— Слишком дорого, чтобы это стало когда-то моим! — жаловался Каминари); так же были фотки Сэро, Ашидо, Киришимы и Бакуго (— Если Бакуго узнает, что у меня есть его фотки, то я не жилец! Если что, завещаю тебе коллекцию своих разноцветных шнурков!).       В одну секунду получилось так, что Каминари прижался своим боком к боку Шинсо, а в отдельный момент и вовсе положил свою голову тому на плечо, всё ещё листая галерею с бесконечным множеством фотографий, увеличивая их на сенсорном экране и указывая на какие-то еле заметные детали в фотографиях.       Проводить время с Каминари было весело, и Шинсо бы хотелось продолжить это, но близился вечер, и ему пришлось указать на то, что пора расходиться по домам и отдохнуть перед практическим экзаменом.       — Практический экзамен! — радостно сказал Каминари. — Я слышал, что это будут роботы, как на вступительных!       — Роботы, — уныло отозвался Шинсо.       — Не кисни! Сейчас у тебя есть твоё дополнительное оружие, — заметил Каминари с лёгкой улыбкой, хлопнув Шинсо по плечу. — Я уверен, что ты справишься с роботами. Тебе всего-то нужно будет захватить их в ленты и сделать «бум!». Сэро так и сдал вступительный экзамен, связав их своими клейкими лентами и сталкивая их друг с другом!       Немного обдумав это, Шинсо согласился:       — Окей, звучит неплохо.       Напоследок они ещё раз покормили кошек, немного с ними поиграли, Шинсо сделал парочку фото котов, чтобы потом показать их Эри, а затем они начали собираться. Шинсо порывался заплатить за себя, но Каминари, положив деньги на стол Мики, сказал, что следующий раз будет за счёт Шинсо.       Следующий раз.       Шинсо отметил про себя, что он совершенно не против такого развития событий.       Они дошли до метро, юркнули внутрь вагона. Им не хватило сидячих мест.       Они встали бок-о-бок у неоткрывающихся дверей. С течением времени людей становилось всё больше и больше, и Каминари всё плотнее прижимался к Шинсо. В один миг вагон метро сильно качнулся, останавливаясь, и Шинсо машинально приобнял Каминари за спину, прижимая к себе, чтобы тот не улетел в рядом стоящего человека.       — Ох, спасибо, — рассеяно произнёс Каминари.       Чем дальше они уезжали от центра города, тем меньше становилось людей.       — Я выхожу на следующей станции, — оповестил Каминари. Он расслабил галстук школьной формы и устало вздохнул.       — Помню, — ответил Шинсо.       Они ехали в тишине, но от взгляда Шинсо не ушло то, что Каминари постоянно поглядывал на него, будто пытался что-то сказать.       Вагон метро замедлял свой ход, и Каминари встал напротив Шинсо и поддался вперёд, говоря сквозь шум метро:       — Я рад, что познакомился с тобой. И я рад, что провёл сегодня с тобой время. Знаешь… — Каминари занёс руку к затылку, почёсывая его. Он увёл взгляд в сторону. — Ты спокойно рассуждаешь со мной на разные темы. Я никогда не думал, что найду настолько… понимающего человека. Ты… из тебя хороший собеседник, Шинсо.       Вагон метро остановился, и Шинсо только и смог в изумлении спросить:       — Собеседник?       Каминари кивнул ему и улыбнулся, сделав пару шагов назад, а потом развернулся к открытым дверям, чтобы напоследок громко сказать:       — До завтра! — и махнуть рукой, выходя на платформу.       Шинсо в замешательстве застыл на месте и даже не поднял руки, чтобы попрощаться, он просто уставился на Каминари сквозь закрывшиеся двери, пытаясь осмыслить новую характеристику о самом себе.       ***        Шинсо снял школьные туфли, замечая, что, кажется, он пришёл первым в дом. Обуви остальных он не видел, и он вздохнул с облегчением, понимая, что у него есть некоторое время побыть одному.       Он зашёл на кухню и сделал себе кружку чая. Затем поднялся к себе в комнату, поставил кружку на стол, открыл балконную дверь, переоделся в домашние футболку и штаны, складывая школьную форму на стул. Сел на пол со скрещенными ногами у кровати.       Он напряг мозг, чтобы воспроизвести в голове информацию о дыхательных упражнениях Ямады. Он помнил, что в прошлый раз у него закружилась голова, поэтому поставил таймер на телефоне, чтобы там отсчитывалось две минуты, и положил телефон около ног.       Он закрыл глаза и выровнял дыхание, дыша через нос.       Затем сделал глубокий вдох, продолжительностью в две-три секунды, затем плавно перевёл вдох в начало выдоха и сделал паузу в одну секунду. Затем снова вдохнул, повторяя предыдущие действия.       Дыхательное упражнение, которому его научил Ямада, оказалось, как нельзя кстати. Был слишком напряжённый день, и Шинсо нужно было снять остаточную нервозность. Предпосылок к панической атаке не было, но он не хотел рисковать, не зная, накроет его снова или нет.       Усталость сегодняшнего дня постепенно сходила на нет. Он чувствовал, как по телу пробегали приятные волны спокойствия, как разум потихоньку начал очищаться, освобождая его от мыслей.       Прозвучал писк, и Шинсо открыл глаза, прекращая дыхательное упражнение. Две минуты прошло.       Он потянулся к телефону и отключил таймер. Затем открыл браузер и навёл палец на строку поиска.       Каминари рассказал, что ранее Пятно был линчевателем, который сошёл с пути и стал злодеем.       Он ввёл в строку поиска: линчеватель Стендаль.       Ожидаемо, информации по первым ссылкам он не нашёл. Однако, пролистнув около пяти страниц ссылок, он наткнулся на форум, посвящённый линчевателям, героям и подобного. Может быть здесь будет какая-либо информация?       Он щёлкал темы форума, натыкался на разнообразные обсуждения, затем открывал их в новых вкладках браузера.       В итоге он отвлёкся, забыв о изначальной цели. Открыв одну из тем, он наткнулся на одно из обсуждений, где люди говорили о своём опыте со злодеями, линчевателями и героями.       ~        Я был бы мёртв, если бы какая-то девушка в маске не защитила меня от какого-то жуткого типа. Она не была героиней, на ней была гражданская одежда.       ~       Однажды я поздно шла с работы домой, опоздала на последний автобус, и мне пришлось добираться до дома пешком. Я свернула в переулок и наткнулась на сделку между дилерами. Мне приставили нож к горлу. Я не знаю, что было бы, если бы какой-то мужчина, прыгнувший с крыши, не оттолкнул меня от одного из них. Они начали драться. Линчеватель победил, он их вырубил, связал им руки верёвкой и попросил меня вызвать полицию. И попросил, чтобы я не говорила о нём полиции слишком много. Я так и поступила, сказала им, что не особо видела того, кто меня спас.       ~       Я просто услышал жалобное мяуканье в переулке, и решил выяснить, что там происходит. Увы, к моему приходу взрослая кошка была мертва. Но… народ, я не знаю, могу ли я считать себя линчевателем, но, кажется, я спас котят от каких-то двух ублюдков.       ~       Я возвращалась с гостей, услышала какой-то шум за углом недалеко от дома. Мне пришлось остановиться. Ранее я видела патрулирующего героя в этом районе. Я пошла обратно к этому герою и сказала, что слышала подозрительный шум. Мне ответили, что в этом районе часто ошиваются бездомные и скорей всего они просто устроили драку между собой. Я пошла обратно к тому месту. Там пырнули ножом гражданского, он был без сознания. Линчеватель, который наспех перевязал ему бок своей кофтой, скрылся от меня в тени и сказал, чтобы я вызвала скорую. Скорая успела вовремя.       ~       Мой брат учится в средней школе. Однажды после школы он возвращался домой и стал очевидцем преступления. Двое мужчин и женщина хотели обокрасть супружескую пару. Мой брат побежал искать героя, а когда нашёл его, то рассказал, что видел. Герой сказал ему не выдумывать ерунду, так как в дневное время такого произойти не могло. Если бы взрослый человек обратился к герою, то герой бы поверил. Я не знаю, что стало с той супружеской парой. Мой брат просто вернулся домой другим путём и рассказал мне это. И, знаете, что? Он всегда восхищался героями. Но в тот день он снял геройские плакаты со стен своей комнаты.       ~       Моя причуда позволяет мне отращивать длинные ногти на руках. Я защищалась ими от мужчины, который решил зажать меня у стены поздно ночью. Я выколола ему глаз в попытке защитить себя, пырнула его ногтями куда-то в бок и ударила по голове. Он потерял сознание. Я вызвала полицию и… меня доставили в полицейское отделение вместе с неудавшимся насильником. Мне было страшно, я думала, мне окажут помощь… Но мне сказали, что я нарушила закон, когда использовала свою причуду таким образом. Я не могу больше верить этому обществу. Мне нужно было позволить изнасиловать себя?       ~       Шинсо читал всё дальше разные истории от людей. В какой-то момент люди, отвечая друг другу, начали говорить о том, что общество несправедливо к линчевателям. Несправедливо по отношению к гражданским, которые не могут использовать свои причуды свободно. Что герои настолько возведены в культ, что общество слепо по отношению к другим прослойкам населения.       Мысли о матери вновь с новой силой обрушились на Шинсо. Но эти мысли не успели толком достичь его разума, как он услышал, что входная дверь на первом этаже с силой хлопнула.       Видимо, кто-то вернулся.       Он поднялся с пола, оставляя телефон на кровати, и вышел из комнаты, проследовав на первый этаж.       Ямада, Айзава и Эри вернулись вместе. Он поприветствовал их, спускаясь с последних ступенек.       — Маленький слушатель! Иди сюда, возьми пакет!       — Тоши! — Эри мигом сняла свои ботинки и побежала к Шинсо, заключая в свои объятия. — Ты слушал радио?!       Ох, чёрт.       — Не-а, — отозвался Шинсо, кладя руку ей на макушку. — Но я послушаю повтор.       Эри насупилась, но как только Шинсо нагнулся к ней и поднял её в воздух, вся её обида пропала. Она, посмеиваясь, обвила его тело своими ногами, а руками переплела его за шею. Шинсо придерживал её одной рукой. Он прошёл к Ямаде и Айзаве, которые только-только сняли свою обувь и поставили её у стены, затем схватил пакет, лежащий на полу, и проследовал на кухню.       Он выпустил Эри на пол и сказал ей идти переодеваться и не забыть надеть тапки. Она бодро убежала.       Шинсо поставил пакет на стол, и там внутри он обнаружил четыре коробочки с готовой едой.       Ох, ну да.       Логично, что никто готовить не будет. По идее, если бы Шинсо не пошёл в кафе, то Айзава наверняка бы поручил ему что-то приготовить вечером. Что же, готовая еда была как нельзя кстати. Он взял одну из коробок с едой в руки, замечая то, что она подписана. Рис с рыбой и брокколи. Усмехнувшись, он поставил эту коробку туда, где обычно сидит Айзава, ведь Ямада ненавидит брокколи всей душой. Это точно не его коробка. Он был слегка удивлён рыбой в составе. Айзава ещё ни разу не готовил им ничего с рыбой. Он списал это на то, что Айзава наполовину фрик, а наполовину кот.       В следующей коробочке был сладкий рис с яблоками. Это точно для Эри. Он покачал головой с лёгкой улыбкой на лице. Иногда он подвергал сомнению их родство, считая, что Эри выросла скорее на одной из яблонь, а не с ним.       Оякодон. Для Ямады. Он как-то говорил о том, что любит оякодон Айзавы, а сам так готовить не умеет.       И, наконец, острая лапша с курицей для него. Он не помнил, что когда-либо упоминал о своих предпочтениях в еде, поэтому, скорей всего, это дело рук Эри.       Как только он поставил свою коробку на стол, на кухню вошёл Айзава с жёлтым спальным мешком на перевес. Тот уже переоделся в домашнюю одежду, которая походила на его геройский костюм: он был полностью в чёрном.       Айзава мазнул усталым взглядом по столу, положил жёлтый мешок у стены, затем кивнул Шинсо и направился к шкафчику со столовыми приборами.       Шинсо почувствовал себя неуютно рядом с ним.       — Я забыл кружку у себя в комнате, — буркнул он и поспешно вышел из кухни.       На втором этаже он зашёл к себе в комнату, взял кружку, но идти обратно он не спешил. Он заглянул в комнату к Эри, та почти что переоделась. Она сидела в красной футболке и натягивала на себя зелёные пижамные штаны.       Из Шинсо вырвался смешок. Специально или нет, но Эри походила на яблоко с зелёным листком.       Когда она закончила, то Шинсо, стоя в дверях, протянул ей руку. Эри преодолела несколько шагов и схватила его ладонь.       Они спустились на первый этаж, держась за руки, и из кухни донеслась часть разговора Ямады и Айзавы:       — …жду, когда из этого жёлтого кокона вылупится прекрасная бабочка!       — Вылупляются из яиц, Хизаши. И я не гусеница.       — Тогда я жду, что вылупится милый цыплёнок, а в итоге довольствуюсь ворчуном…       — Если здесь будет цыплёнок, — сказала Эри, входя на кухню и отпуская ладонь Шинсо, — то Ямада-чан его съест!       Ямада звонко рассмеялся.       — Эри, ты мой лучик солнца в этом тёмном царстве ворчунов!       ***       В основном, за ужином Ямада и Эри громко разговаривали между собой. Шинсо наблюдал за течением их разговора, избегая редких взглядов Айзавы, который тот в него кидал. Он не мог понять, почему чувствовал себя так неловко. Точнее, отчасти он понимал, что причиной служила его стёртая причуда на практическом занятии сегодня днём, но он… просто пытался загнать эту мысль куда подальше.       Но она неумолима атаковала его, вплеталась в сознание паутиной и не хотела отпускать.       Это было впервые, когда в присутствии Айзавы Шинсо чувствовал такое опустошение внутри себя.       Шинсо не хочет думать о том, что их взаимоотношения, которые строились на доверии всё это время, могут потерпеть крах. Ему больно от мысли, что Айзава может ему не доверять, подвергать его сомнению. Айзава никогда ему не врал. Айзава не говорил ему напрямую, но он подразумевал, что Шинсо станет героем. По крайней мере, Шинсо хотелось бы так думать, ведь Айзава устроил его переход на геройский курс. Или… он просто хотел присмотреть за потенциальным злодеем? Айзава был резок, иногда суров, строг, но никогда в его действиях не было того, что было сегодня.       Он никогда до этого не стирал причуду контроля сознания.       Может быть, Шинсо просто до сегодняшнего дня никогда не давал повода сомневаться в себе?       Шинсо пребывал в замешательстве, и тёплая атмосфера, витавшая на кухне, казалось ему чужеродной, будто там ему не место. Острота лапши не помогала сбить клокотавшие мысли в голове. Не помогали так же шутливые тычки Эри или пылкие реплики Ямады в его сторону. Он понял, что ест на автомате, говорит благодарность за еду на автомате, коротко обнимает Эри, встаёт и идёт выкидывать пустую коробку в мусорку на автомате.       Он так же добрался до своей комнаты словно робот и, не включив свет, плюхнулся лицом в подушку, бедром натыкаясь на телефон.       Он отчётливо понимал, что ему нужно отвлечься. Он взял телефон в руки и разблокировал его, заходя в социальные сети. Около трёх сотен сообщений было в чате 1-А класса.       Иида напоминал всем о том, чтобы они не ложились спать слишком поздно, потому что нужно быть готовыми к завтрашнему экзамену. Урарака, Киришима и Мидория согласились с ним. Бакуго написал, что никто не смеет ему указывать. Яойорозу завела разговор с Джиро и посоветовала ей новую марку чая, на что Тсую вклинилась в их диалог и ответила, что этот чай не всем по карману. Тогда Яойорозу извинилась и написала, что принесёт им в расфасованных пакетиках чай и угостит их. Джиро в ответ на это кинула картинку с милым щенком и парочку бодрых песен. Затем в чате появился Сэро и скинул несколько анекдотов.       Он занёс палец над одним из анекдотов Сэро и вспомнил, что так ему и не написал, чтобы спросить о фотографии Каминари. Недолго думая, он открыл с Сэро пустой чат. Написав приветствие, он спросил о фотографии.       Шинсо: Привет. Не мог бы ты мне скинуть фотографию Каминари?       Отправленное сообщение спустя пару секунд значилось прочитанным.       Сэро: Здарова! Дай мне минуту!       Шинсо начал ждать и, когда через минуту Сэро прислал не только ту самую фотографию Каминари, но и другие, он чуть не выронил телефон из рук от неожиданности.       Сэро прислал около десяти разных фотографий Каминари.       Сначала Шинсо открыл совместную с Каминари фотографию, он даже не знал, что попал в кадр. Фото было сделано через проём двери, они стояли друг напротив друга, Шинсо глядел на Каминари. На фото Шинсо был с лёгкой ухмылкой на лице, и смотреть на самого себя оказалось странным. Но комичнее было смотреть на Каминари с пустующим взглядом с пальцами в ноздрях.       Он листнул следующее фото. Каминари обхватил трёхцветную кошку и прижал к себе, приглядевшись, Шинсо понял, что это один из котов из кошачьего кафе по кличке Оякодон. Фотографий с Каминари и котами оказалось несколько штук, и на всех этих фото Каминари улыбался, играя или поглаживая кошек. Так же была совместная фотография с самим Сэро, они оба держали кошек, но кот, который был в руках у Сэро, укусил его за палец, отчего, видимо, это фотография оказалось чуток смазанной.       Ещё несколько фото было сделано в классе, где Сэро, видимо, исподтишка фотографировал Каминари. Одно фото было с Оджиро, где Каминари гладил его хвост и разговаривал с ним. Каминари слаб до пушистых объектов, и хвост Оджиро числился в этом списке. Другое фото было с его страдающим лицом, где он, хмурясь, занёс ручку над тетрадью и смотрел в учебник. Шинсо уже понял, что Каминари и учёба не очень совместимые вещи, но наблюдать за унылым лицом Каминари оказалось весьма занимательным.       На другом фото был запечатлён Каминари рядом с Киришимой, но суть фото заключалась в том, что в кадр так же попало злое лицо Бакуго и его рука, которая тянулась со стороны Киришимы и дёргала Каминари за желтую чёлку с чёрной молнией. Киришима, видимо, ахнул в процессе фотографирования, обнажая клыкастый рот, а лицо Каминари отдавало болью и замешательством, но от этого фото не переставало быть забавным.       Другое фото было сделано в столовой, в кадре так же была Ашидо, которая, судя по всему, воровала что-то из подноса Каминари, тот отпихивал её руку с палочками от себя и вид его был недовольным, когда как Ашидо лучилась ехидством.       Шинсо фыркнул. Он сохранил себе все фотографии. Открыв галерею, он ещё раз посмотрел на их совместную фотографию в коридоре около класса 1-А, недолго думая, поставил это фото на заставку телефона.       Открыв снова чат с Сэро, тот ему отправил подмигивающий смайлик. Шинсо не понял, что это должно значить, но написал в ответ «спасибо». Затем Сэро отправил ещё несколько сообщений с анекдотами, и кое-что ещё.       Сэро: и проверь заявки в друзья, Каминари мне ныл, что ты его не добавляешь!       Ох.       Шинсо поспешно открыл заявки в друзья и обнаружил, что помимо заявки Каминари, ещё около половины класса отправили ему запросы. Сэро, Ашидо, Киришима, Мидория, Оджиро, Яойорозу, Джиро, Тсую, Иида, Урарака, Токоями и даже Тодороки, с которым он пересекался всего пару-тройку раз.       Добавлять такое количество народа было несколько пугающим. Но это странным образом отдавало чем-то тёплым в груди. Это придало ему некоторую уверенность в себе.       Он открыл чат 1-А класса и просмотрел список одноклассников. Был ещё один человек, которого бы он хотел видеть в списке своих друзей, но этот человек (Шинсо готов поклясться) слишком стеснительный и застенчивый, чтобы даже подумать о том, чтобы отправить ему запрос. Этот человек был похож на него самого, когда он был совсем ребёнком.       Этот человек поднял в нём некоторые тёплые воспоминания из детства. Шинсо разучивал язык жестов вместе с мамой, когда боялся говорить вслух из-за своей причуды.       Он не знал, в чём была причина молчания Коды. Шинсо мог бы предположить тысячу причин. Но молчание бывает разным. Из-за неуверенности, из-за страха, а может человек сам по себе тихий и стеснительный. Но все эти предположения не отменяли того факта, что Шинсо будто посмотрел сквозь время и заглянул в своё прошлое, видя в Коде отголоски себя прежнего.       У Шинсо давно не было необходимости использовать язык жестов, но для кого-то это всё ещё являлось способом коммуникации с внешним миром. Ниточка, связывающая всё воедино.       Немногие понимают язык жестов, но он понимал. И он не знал, лишь предполагал, что может быть Кода захочет как-то с ним пообщаться.       Шинсо всегда считал, что со стороны он может выглядеть невозмутимо, сдержанно, иногда даже хладнокровно. Но выглядеть — одно, а ощущать внутри бушующий ураган эмоций, который готов, не щадя, сломить стену сдержанности — совершенно другое.       Шинсо давно не искал себе друзей специально, не пытался общаться нарочно с мыслью, чтобы стать с кем-то больше, чем просто знакомыми. Реакция всегда была одна и та же — нескрываемый страх, ненависть к нему. Он отгородил себя ото всех много лет назад, пытаясь не причинять боли окружающим.       Но Кода сообщил, что не боится его.       Многие словесно или нет, сообщили ему это.       Шинсо никогда не был знатоком человеческим эмоций, он полагался на логику, факты, доказательства. И сейчас едва слышимое эхо подсказывало ему, что Каминари сделал первый шаг для него ещё тогда, на совместной тренировке между геройскими классами. А затем ещё шаг, ещё и ещё. Множество шагов в его сторону. И не только Каминари, но и все остальные.       И сейчас Шинсо готов. Готов сделать первый шаг сознательно в сторону кого-то другого, кто, возможно, так же нуждался в общении, как и он сам до недавнего времени.       Он отправил заявку в друзья Коджи Коде, чувствуя, что на этот раз его не оттолкнут.