4 июля

— Приятно познакомиться, — сказал дубликат, ухмыляясь, и Брок поймал себя на попытке проснуться. Чёртова копия действительно выглядела как он сам. Впрочем, при внимательном рассмотрении разница всё же наблюдалась, к некоторому облегчению: морда слегка потасканее, глаза сидят чуть ниже, надбровные дуги немного другой формы, нижняя челюсть тяжелее, а ширина плеч явно обеспечивается за счёт мускул — похоже, в кости «копия» уже. Наверняка, если раздеть, можно найти ещё какие-то отличия, но это всё мелочи, которые не заслоняют собой общую картину тошнотворного сходства. Но хотя бы не клон, и на том спасибо. Вот за ДНК было бы обидно. — Я давно мечтал встретиться с таким преданным делу «Гидры» человеком как вы, — начал воодушевлённо Адам, и Брока, который наконец-то прислушался к голосу, внутренне передёрнуло. Голос у «копии"оказался чуть выше, чем его собственный, с каким-то пришёптыванием и неуместными сладковатыми нотками. Это в комбинации с телом создавало своеобразный микс, действующий на нервы. — «Гидра» — мечты сбиваются, — с ухмылкой ответил Брок, чтобы заполнить образовавшуюся паузу. Тупёж он себе простил: в конце концов, редко когда за одни сутки радуют назначением в кураторы Агента, о существовании которого ещё вчера не знал, а контрольным выстрелом — собственной копией. Брок нагло решил, что ещё хорошо справляется. А поэтому вознаградил себя малыми радостями и посучился: — Голос не похож. Мимика не подходит. Так я никогда не ухмыляюсь без контузии средней степени… Спина! — последнее слово рявкнул, от чего подпрыгнули оба — и копия, и Джон Смит. Брок умилился на мгновенно идеальную осанку. Вот всё бы так в жизни выпрямлялось, глядишь, и жизнь он бы эту полюбил не в окошко снайперского прицела и без мата. Да ещё и добровольно. Мечты-мечты. — Я рад, что вы подмечаете недоработки в нашем проекте, — отмер Джон Смит, которому по должности было не положено так вытягиваться перед Рамлоу. Однако высказывать претензии он очевидно побоялся. Брок подавил ухмылку, прекрасно замечая этот страх. Он осознавал наличие внутреннего мудака, любившего запугивать и строить тех, кто не нравился. И не видел смысла хотя бы порой не выводить этого мудака на прогулку. В «Гидре» жить — сукой быть. — В общем, вы не могли бы пообщаться с вашей заменой? Над голосом ещё будет вестись работа. И Адам учтёт ваши замечания. Он очень старательный… Копия послушно кивнула. Брок сделал себе пометку отучить. — Исполнительный, — Адам ехидно оскалился. Видимо, по его мнению, он имитировал недавнюю ухмылку самого Брока. Тому срочно захотелось придать дубликату оригинальности сломанным носом. Вместо этого Брок выжидательно покосился на Смита, надеясь, что эта презентация не рассчитана на всю ночь. Хотелось домой, жрать, но ещё больше — остаться наедине с собой утрясти происходящее в голове. Джон Смит проявил понятливость и на призыв откликнулся: — У него подготовка, и опыт работы оперативником в итальянском подразделении «Гидры». 7 лет назад у Адама во время одной из операций серьёзно пострадало лицо, пришлось всё буквально восстанавливать. Было принято решение воспользоваться создавшимся положением — на благо «Гидре», разумеется. Поэтому Адаму восстановили … Но не своё лицо, а ваше. Эта идея была реализована в связи с тем, что остальные параметры подходили — телосложение, рост. Конечно, не обошлось без некоторых доработок, но результат — сами видите. — Вижу, — согласился Брок, позаимствовав у Агента привычку обходить рассматриваемый объект со всех сторон. «Брока-2», к садисткой радости Рамлоу, подкрадывание со спины явно напрягало, но он молчал. Терпеливый, надо же. — Я готов на всё ради дела «Гидры»! — с маньячным блеском в глазах подвела итог презентации копия. — Если надо, я стану лучшим Броком Рамлоу чем сам Брок Рамлоу! Брок и Смит посмотрели на него со скепсисом. — И что конкретно от меня требуется в связи с этим? — мотнул головой Брок в сторону «лучшего Рамлоу». — Работу с внешностью мы закончили, над голосом ещё подумаем, — Смит, почувствовавший возможность спихнуть Адама, оживился. — Как видите, сейчас больше всего проблем с речью, мимикой, языком тела. Для достижения лучшего эффекта мимикрии нужно, чтобы с ним поработали вы. Кто как не Брок Рамлоу знает, каким должен быть Брок Рамлоу. — Охрененно. А где мне на это найти время? — ласковым тоном спросил Брок, стараясь не сильно хуеть от самого концепта происходящего. Выходило так себе. Смит слегка попятился — очевидно, ласковые интонации в исполнении Рамлоу его напрягали: — Простите? Адам тем временем продолжал тупо пялиться. Брок понадеялся, что в черепной коробке у копии происходит хоть какая-то мыслительная активность. Иначе они все в жопе, чтобы там Пирс не задумал. — У меня — Агент, если вы не знали, — начал вкрадчиво Брок. — Да, я слышал, я рад, это большая честь, поздравляю… — Я тоже рад. Только эффективное выполнение миссий с Агентом требует подготовки. Времени, в частности. И вы, может, не слышали, но я работаю в ЩИТе на маленькой непримечательной должности командира группы огневой поддержки Капитана Америка. Слышали? — Рамлоу издевался, не скрываясь. — Да, но… — А ещё я — не суперсолдат, — оскалился Брок. — Обычный смертный. Мне нужно спать не меньше 5 часов в сутки, жрать и срать. Регулярно. И мыться. Представляете? Это я даже молчу о простой человеческой потребности в ебле. Судя по тому, как заалел ушами Джон Смит, он очень даже представлял. Копия пялилась на Рамлоу с восторгом. Что его привело в дебильно-экзальтированный экстаз, Брок даже не брался предполагать. Для него всё это было «слишком». Весь этот, к хуям собачьим, долгий ебанутый в край день. А ещё у Рамлоу чем дальше, тем больше крепли подозрения, что ничего из идеи с этой копией не выгорит. Судя по Адаму, он завалится на первой же вылазке. И похуй на всё феерическое внешнее сходство: Брок никогда не вёл себя как придурок с тяжёлыми признаками дебилизма на почве недостатка IQ в организме. Он был мудаком, но хитрожопым мудаком, иначе тот же Страйк его давно сожрал бы, сырым и без соли. На Адама, который дал «Гидре» превратить себя в чью-то копию, Броку было откровенно срать. Но провал затеи с дубликатом (интересно, какой светоч в «Гидре» так озарился?) будет проблемой самого Рамлоу. Как бы, блядь, этот идиот не запалил его в ЩИТе. И это только часть возможных неприятностей. Брок прям жопой чуял. — А вы не могли бы временно себя в чём-то ограничить? — поинтересовался Джон Смит. — Вы же понимаете, дело «Гидры»… — Я понимаю, что делу «Гидры» нужен я — живой, здоровый и с мозгами, — перебил его Рамлоу. И не удержался: — Перестать жрать или испражняться я не могу даже ради Господа Бога. — Простите, — Адам начал подозревать неладное, — Вы не в восторге от нашего знакомства? Рамлоу предположил в кретине отставание в развитие. Ну или актёра, талантливо изображавшего такового. К окончательным выводам на этот счёт он ещё пока не пришёл. — От просьб об автографе пока воздержусь, — ухмыльнулся копии. И посмотрел на Смита: — Если я себя ограничу во сне, рискую нахрен врезаться в столб за рулём. Вряд ли кто-то хочет сейчас делать Агенту новую привязку, — Брок ещё не добрался до инструкций в полном объёме, но предполагал, что слишком частая смена кураторов создаёт большие проблемы. По крайней мере, он на это надеялся. И судя по горестному вздоху Смита, надеялся небезосновательно. — Мы все прекрасно понимаем степень вашей занятности, но планы руководства требуют наличия у вас копии. — С какой целью? — не удержался Брок. Он не сомневался, что правды ему не скажут, но ведь то, как врут, тоже может дать немало пищи для ума хорошим кулинарам. — Вы же слышали: для поддержания легенды… — Поддерживать легенду можно и методами проще и дешевле вырезания на живом человеке моей рожи, — заметил Рамлоу. —Я не могу сказать ничего особо конкретного, да я и сам не то, чтобы много знаю… — Смит замялся. — Это как-то связано с будущим «Гидры» в Америке. И с великими делами, которые нас ждут в ближайшее время. Джон Смит безуспешно пытался изобразить разочарование от того, что с ним ничем не поделились. Не очень талантливый спектакль одного актёра с одним зрителем. Адама Брок решил посчитать в данной сцене оригинальной декорацией. — Час за двойную премию, — разжал Рамлоу губы наконец-то, созерцая происходящее. — Простите? — Час в сутки. Двойная премия в месяц, пока я работаю с Адамом. И время определяю сам, место — база, — окончательно отделаться от копии явно не выйдет, а вот деньги при любом раскладе не помешают. — То есть у нас сейчас час занятий? — встряла копия в разговор. — С завтрашнего дня, — конкретизировал Брок. — Мне нужно подготовиться. — Но у вас завтра миссия с Агентом в Индии! — переполошился внезапно Смит. — Во сколько? — Рамлоу чувствовал себя уже таким морально заёбанным, что его ни хрена не удивляло в этом дурдоме. Блядь, и это «Гидра» за порядок. Они у себя бы его навели. Впрочем, Брок понимал, что срывается. С планами, графиками и согласованием всего и вся у «Гидры» всё было в полном порядке. В отличие от того же ЩИТа, который часто действовал более хаотично. Однако какой-то глобальный порядок в «Гидре» всё же, на взгляд Брока, упорно не наблюдался. — Начало в 16 часов, — Смит сверился с какими-то графиками, достав смартфон. — А до этого вам нужно продолжить установление контакта с Агентом. — Я многозадачный, — отозвался Брок, рассматривая, как Смит и копия переглядываются. Они явно не хотели открывать больше рот при Рамлоу. Впрочем, информации для анализа пока что хватало. — Успею и то, и другое. До завтра, дамы. Смит судорожно вздохнул в ответ, продолжая копаться в каких-то графиках. Адам уже не выглядел таким воодушевлённым. Он смотрел Броку вслед с каким-то сложным выражением лица, которого Рамлоу на своей роже не привык видеть. Нет, с мимикой надо будет что-то делать. С этими мыслями Брок выбрался с базы, но осознал этот факт только на подъезде к себе. Он давно не помнил, когда настолько заёбывался не в миссиях. Ничего особого вроде бы не происходило: 4 июля, злой Кэп, журналистки с зудом в одном месте, работа на два фронта… И Агент. Который то ли Роджерс, то ли не Роджерс. А если всё-таки Роджерс, то непонятно, насколько. И копия самого Брока, один факт наличия которой будил в Рамлоу самые дурные предчувствия. Поддержка легенды — ха! Они его за идиота держат? Копия — это заменяемость его, Брока. Если быть лохом, можно поверить в собственную ценность для «Гидры», которая озаботилась созданием дубликата для сохранности самого Рамлоу. А потом в важный момент подставит копию. Да-да, справа на ушах — удон, слева — фунчоза, картина маслом. Да только Брок лапшу предпочитал в тарелке. И поэтому всю дорогу, на всякий случай сбрасывая хвост (ничего не заметил, но привычка — вторая натура), вертел в голове факты то так, то эдак. Адама с ним роднила, похоже, только рожа. Завтра надо будет провести спарринг — не стоило недооценивать «замену». Нужно понять, на что его натаскивали. На что-то должны были. Смит говорил о работе этого Грилло на «Гидру» до игр в клонов. Но либо квалификация была низкой, либо идиот нацепил на себя маску, а на самом деле не был идиотом. И непонятно, какой вариант лучше. В первом Адама нельзя было отправлять на важные задачи: не вытащит. Значит, поставят Брока. И подставят? Скорее всего. Вариант с маской идиота означал игру на выживание. 2 Брока «Гидре» ни к чему, выживет только один и прочие страсти. В кино интересно, в жизни — не очень. Впрочем, если предположить маску, то Адам на сегодня заигрался. Настолько вести себя как идиот — не от большого ума, как бы иронично это не звучало. Брок видел, что случалось с идиотами в «Гидре», вне зависимости от того, были ли они таковыми на самом деле или просто искусно притворялись. Дураки организации не нужны, как мнимые, так и реальные. Поэтому они становились первыми кандидатами на пушечное мясо. При подходе к дверям Рамлоу честно попытался выкинуть мысли из головы хотя бы на остаток вечера. Психике явно требовалась разгрузка. Квартира встретила привычной тишиной: хорошая звукоизоляция позволяла отдохнуть и отстраниться от всего мира. Рамлоу, как отказался от идеи собственного дома, так и не стремился больше сделать квартиры, в которых жил, удобными или уютными. Практичность и безопасность — этого достаточно. И оружие — в спальне, в ванной, в гостиной, на кухне. Несколько нычек в полу, в сейфе и за полками. Броку никогда не бывало мало оружия. Он даже не мог представить себе такого. А то, что большая часть была зарегистрирована даже не на него, странным образом успокаивало. Короткий ужин, душ, бытовые дела — тело действовало на автомате. Перед глазами Рамлоу, стоило только глаза прикрыть, вставало лицо Агента, как будто бы выжженное под веками, вбитое туда намертво. Лицо, которое нельзя было назвать ни живым, ни мёртвым. Безэмоциональные движения, механические действия. Брок сам не мог понять, почему его так на Агенте заклинило. В конце концов, он узнал о собственном двойнике, что в «Гидре» не было хорошей новостью. Слишком жирный намёк на заменяемость и пешку. Но от мыслей о Роджерсе избавиться до конца не получалось, пусть это подспудно и бесило. Рамлоу снова и снова вспоминал его выражение лица: пустое, словно кого-то внутри выключили. И это почему-то неимоверно раздражало. Хотя Брок и давно расстался со своей юношеской восторженностью. Видимо, всё же, не до конца. Хотя он не исключал и остатков недобитой совести. Проделать такое с живым человеком — мороз по коже. Когда во сне Брок увидел лицо Роджерса другим — живым, эмоциональным, воодушевлённым, то счёл это закономерным. Удивлял современный антураж вокруг, но не особо сильно. Уставшая психика способна и не на такие выверты. **** Утром Брок решил, что рефлексировать на тему Роджерса будет позже — сейчас стояла задача выжить. А для начала надо разобраться с внезапным двойником и Агентом. И с первым, при всех подвохах, было проще. Наниматель пытается избавиться? Не в первый раз. Конечно, раньше всё было как-то проще, без двойников и прочих элементов латиноамериканской драмы с вкраплениями футуризма. Но те же яйца, только в профиль… Агент — совсем другое дело. Брок представить себе не мог, как он думает. А это нервировало. Агент во всей схеме был неизвестной переменной, которая могла сыграть против него, за него и вообще никак не повлиять на события ближайшего времени, которые явно начинали раскручиваться. Впрочем, в последнее Броку не особенно верилось. Но для работы с Агентом надо было сначала разобраться с пресловутой копией, чем Брок и занялся с утра. Первым делом провёл спарринг, заодно давая себе разминку. Копия-Адам был действительно неплохо подготовлен: удары поставлены, грубых ошибок не совершал, но чего-то в нём не хватало. Возможно, скорости или злости, и однозначно — готовности причинить боль и самому с ней столкнуться. Брок прекрасно помнил ещё по Вест-Пойнту: нельзя стать хорошим бойцом, если будешь постоянно бояться боли. Избегать её. Это вовсе не означало, что хороший солдат должен быть мазохистом — ни в коем случае. Хороший солдат — в первую очередь живой солдат, тот, кто умеет позаботиться о себе. Но страх боли, как ни странно, в бою и в драке мешает эффективности. Стараясь увернуться от царапины, солдат может получить более серьёзную рану, а то и погибнуть, поддавшись панике. — Всё плохо? — криво ухмыляясь, спросил Адам, вставая в очередной раз с пола, куда его швырнул раздражённый Брок. — Ты точно был оперативником или просто талантливо притворился? — Конечно, был, — возмутился Адам. — Я участвовал в 3 операциях! — В скольких? — В 3! — гордо возвестил Адам. — За последний год? — Брок уже издевался, но не откомментировать происходящее было выше его сил. — Всего, — растерялся тот. — Но это же тоже опыт? Рамлоу закурил, с сомнением рассматривая копию. — Всё в нашей жизни опыт, даже поход в сортир. Не всё полезный, — он вздохнул. — Почему тебя так редко брали на операции? — Почему редко? У нас просто район тихий… Ну и я был из резерва, так-то я больше координирую всё в штабе. Но у меня отличная форма! Знаешь, сколько я качался? Брок подавил в себе желание побиться головой об стену. Штабная крыса будет изображать командира лучшей группы огневой поддержки ЩИТа. Все ебанулись. Ближайший час в жизни Брока был шумным и нервным. Он выяснил, что официально отвечающим за внедрение копии назначен Смит, достал того во всех смыслах, но оговорил детали: дубликат сомнительного качества пока что учится, к использованию непригоден. Применять редко, в крайних случаях. Больше всего шума и нервов за этот час, к удивлению Брока, доставил сам Адам. Когда он узнал, что привлекать к операциям и являть его миру в качестве Рамлоу никто не торопится, впал в истерику. — Мерзкий выродок, ты просто боишься сравнения! — орал, веселя Брока попыткой дать в морду. — Ты зассал, что все увидят, что я круче тебя! Я докажу! Увидишь! Я проявлю себя, сукин сын! Брок, уже собравшийся было мирно развернуться, отпихнув кретина, не удержался и двинул в морду. — Что здесь происходит? — возмущённо спросил высунувшийся откуда-то Смит, с которым Рамлоу 5 минут как закончил разговор на тему Адама. — Урок. Я показываю, как давать в морду, когда хочешь дать в морду, а не поскакать вокруг противника с нелепыми телодвижениями, — ухмыльнулся Рамлоу. — 5 минут, впишите в мой час. — Иди нахуй! — огрызнулся растрёпанный горе-дубликат. Кажется, из модуса «идиот» он решил перейти в модус «неуравновешенный подросток». Брок снова задумался, сколько здесь правды, а сколько — цирка. И переоценивать, и недооценивать копию было для него одинаково опасно. — И матерюсь я креативнее, особенно когда пропускаю. Пока, зайка, — ухмыльнулся Рамлоу в конце концов, поняв, что продолжения спектакля пока не будет, акт закончен. И отправился к Агенту, понятия не имея, что его там ждёт. ***** Ждал его Агент, мрачно рассматривающий халаты. Те пытались боязливо подступиться к нему с какими-то шприцами. Судя по виду суперсолдата, ничего хорошего в происходящем не было. — Подготовка к операции, — отмер один из халатов при виде Рамлоу. Брок его не помнил: раньше явно не встречались. Впрочем, рядовые сотрудники «Гидры» менялись так часто, что Рамлоу даже не считал нужным к кому-то особо присматриваться — не видел смысла. — Для повышения эффективности? — Рамлоу не думал, что Роджерсу нужны были какие-то уколы. Зачем? Сыворотка Эрскина его уже отлично подготовила — раз и навсегда. — Для тестирования по графику, — проблеял один из халатов, указывая на какой-то экран. — Мы изучаем взаимодействие веществ с кровью… — Это обязательно сейчас? — перебил его Брок. — Ну, мы можем отложить, но нам всё равно нужно продвигать эксперименты… — халат, похоже, одинаково неуютно чувствовал себя и под давящим взглядом Агента, и под тяжёлым — самого Рамлоу. — Отложите, — приказал Брок. — Но… — У меня сегодня первая операция с Агентом, контакт всё ещё в процессе установки. Я не хочу срывов из-за ваших экспериментов, — он начал терять терпение. Рамлоу не знал, что в тех шприцах, но сомневался, что витаминки. — Мне для начала нужно взаимодействие с Агентом в «чистом виде», без всякой химии. — Есть, отложить, — халаты скисли, но других вариантов у них не было. В то время как старший куратор, то есть Пирс, давал общие указания, обозначал цель миссии, а также мог отменить операцию, младший куратор отвечал за всё остальное. И за реализацию миссии, и за состояние Агента. Следовательно, пока тот был эффективен, у младшего куратора оставалась свобода действий в отношении указаний по живому оружию. Всё это Рамлоу узнал вчера из инструкций, которые полностью изучить не успел, но главное ухватил. Впрочем, изучение он собирался продолжить. Агент, поняв, что колоть его ничем не будут, вопросительно и как-то недоверчиво взглянул на Рамлоу. Его лицо на один миг словно преобразилось: на нём были вполне человеческие эмоции. Недоверие, облегчение, лёгкий страх, настороженность, растерянность. Брока от такого живого Роджерса наяву, а не в дурацких снах, будто изнутри чем-то ошпарило. И поэтому он даже обрадовался, когда Агент снова сделал морду кирпичом. Собственная реакция на него Рамлоу неприятно удивляла. Со вчерашнего дня окружающий мир преподносил сюрпризы, и когда к происходящему присоединился и внутренний, это как-то дёргало. И особенно беспокоило то, что Рамлоу никак не мог въехать: какого, собственно, хера? Да, Роджерс, юношеская идиотская влюблённость фаната в кумира. И? С тем же Барнсом, от которого Брок фанател ничуть не меньше, такого как-то не наблюдалось, когда его разморозили. То есть он охуел, как и все в Америке (да и не только в Америке, чего уж там). И да, Брок залипал на потрясающую фигуру Кэпа, как и на его смазливое лицо, и на вкрадчивый голос. То, что в этот голос добавлялась порой ленивая хрипотца, делу не помогало. Да, фантазий и сейчас хватало. Но в целом всё это не мешало себя контролировать, особенно на важных операциях. Собственно, если бы Брок был замечен пускающим слюни, его бы не назначили командиром группы поддержки Кэпа. На операциях о другом нужно думать. А Агент… Или Роджерс в роли Агента выбил из колеи. Причём в критический момент, когда на кону явно стояла жизнь самого Брока. И не сказать, чтоб он как-то особо привлёк. Нет, тело у него было идеальным — как у статуи. А таких задниц Рамлоу не видел ни в жизни, ни в кино. Да и лицо — сильное, волевое, с правильными чертами лица, нежными губами — было откровенно красивым. Но полная безэмоциональность и состояние биоробота напрочь отсекало всё. Так что сексуальная тяга или личная харизма здесь были ни при чём. И это раздражало: залипание на красивых мужиков, пусть и откровенно неуместное, Брок бы в себе понял. Как там? Стрессовая ситуация, реальный шанс умереть, возрастание либидо и всё такое. У психологов были даже какие-то умные термины по поводу всей этой херни. Вроде как часть защитной реакции психики. Но хрень с Роджерсом в эту стройную и красивую картину не вписывалась. Жалость? Тоже нет. То есть Брок был в ахере от того, что такое сотворили с живым человеком… Но, откровенно говоря, он видел жуткие вещи. И прекрасно понимал, что «Гидра» — не клуб любителей бабочек. Его что-то накрепко зацепило в самой комбинации «Роджерс на позиции Агента». Как будто … Как будто он привык относиться к нему определённым образом, воспринимать, а тут картина мира рушилась. Возможно, так оно и было: увидеть национального героя в таком положении, в качестве живого оружия, убивающего по приказам «Гидры», против которой сражался, которую ненавидел, стало действительно тем ещё шоком. Но у Брока не проходило ощущение, будто что-то он в себе упускает. И это бесило едва ли не сильнее всего. Впрочем, сейчас было не до рефлексии. — Подготовка к операции, — сообщил Брок уставившемуся на него Агенту. И начал зачитывать протоколы по предстоящей операции, взятые у Смита. Рамлоу так и подмывало просто вручить их Агенту и приказать самому изучить, но регламенты и камеры не давали расслабиться. Он и так вчера проявил на базе недопустимо много эмоций. Агент слушал, внимательно рассматривая Брока. И того не отпускало ощущение, что если вчера его изучали, чтобы запомнить, то сегодня как будто бы приглядывались к нему самому. Рамлоу точно не мог бы сказать, в чём заключалась разница, но она была. И это нифига не успокаивало. **** Ещё никогда не операции Рамлоу не чувствовал себя настолько бесполезным. Агент, выбравшись из базы, словно преобразился. Будто бы она как-то сковывала его мощь, не давала в полной мере расправить плечи. В первую очередь он поразил Брока прыжком без парашюта. Нет, Рамлоу, досконально в своё время изучавший всё, что нашёл по Барнсу и Роджерсу, слышал и об этом. Но сам факт преподносился скорее как легенда. И даже в подростковом состоянии Брок относился к этой части истории национальных героев скептически. С недоверием. Ведь не секрет, что вокруг звёзд в любой сфере всегда начинается мифотворчество. К тому же одно дело — читать или слышать, а другое дело — увидеть как живой человек спокойно прыгает без парашюта так, как будто бы сделал шаг со ступеньки. Барнс по неизвестным Броку причинам таким не развлекался, так что Рамлоу не был готов к этой выходке от Агента. Торопливо проверяя в последний раз свой парашют, чтобы шагнуть следом, он понял: легко не будет. Легко и не было. Агент пёр как танк, освобождая объект «Гидры», которого здесь официально не было, от пакистанских террористов, которых здесь тоже не должно было быть. Происходящее отдавало нотками сюрреализма. Рамлоу, матерясь, старался не отставать и самому не подставиться под пули, которые летали вокруг как злые пчёлы возле перевёрнутого улья. И всё это не мешало Агенту поражать эффективностью и какой-то великолепной безжалостной неумолимостью. Он не делал лишних движений, бил точно в цель — стрелял, метал ножи, убивал голыми руками. И постоянно двигался, затрудняя задачу попасть в себя всеми доступными методами. При этом Агент не красовался: когда надо было — падал, заплетался в разные фигуры за любыми преградами, какие только могли скрыть его от снарядов, давая себе передышку. А потом снова продвигался вперёд. Казалось, всю операцию так и будет: Агент просто пришёл, вынес всех и ушёл. Однако без явного выхода за рамки существующих протоколов не обошлось. Роджерс как раз освободил основную часть базы, дав возможность группе поддержки вычищать её по мелочи. Сам же Агент направился к одному из чёрных выходов, заинтересовавшись бородатым мужиком с РПГ, которого метко подстрелил. Видимо, что-то Роджерса в происходящем не устроило, потому что одним трупом он решил не довольствоваться: выбил дверь и огляделся. Рамлоу, пристрелив очередного террориста, следовал за Агентом как приклеенный, в очередной раз задаваясь вопросом, зачем он вообще нужен на этой операции. Ради галочки? Для протокола? Агент не дал Броку долго размышлять над происходящим. Он метнулся к одному из засевших в чахлых зарослях террористов, сворачивая тому шею, потом оглянулся на базу. Выражение лица у Агента было внезапно задумчивым. Брок, как раз рассматривавший открывающуюся панораму через окно, напрягся. Его накрыло ощущением какого-то западла. Но спросить у Агента, что происходит, не успел: тот, окинув всё взглядом, вытащил из кустов ребёнка. Это был маленький, отчаянно перепуганный (даже с позиции Брока было видно) пацан лет 6-7. Он с ужасом взирал на Агента, и у Рамлоу что-то ёкнуло в груди. Регламенты предписывали не оставлять в живых свидетелей. Никого. Брок подавил в себе желание отвернуться, чтобы не видеть… Но Агент присел на корточки и заговорил с ребёнком. Рамлоу не было слышно, на каком языке шло общение, но пацан стал меньше трястись, оглянулся, кивнул, а потом махнул рукой куда-то вправо. Агент посмотрел в том же направлении и что-то спросил. Ребёнок снова кивнул. Брок перестал понимать, что происходит. Допрашивал Агент его, что ли, перед тем, как убить? Но тот, похоже, не думал о ликвидации. Агент поднялся, а ребёнок, задрав голову, посмотрел на него несколько секунд, а потом с удивительной для такого возраста прытью сорвался в обсуждённом направлении. Через пару минут ничто не напоминало о том, что здесь был какой-то мальчик. Рамлоу завис, пытаясь уложить произошедшее в голове. Агент отпустил ребёнка, хотя это было прямым нарушением инструкций. Означало ли это его нестабильность? Стоило ли Броку всё же разрешить халатам вколоть те инъекции? Насколько Агент опасен теперь для окружающих? Последний вопрос Рамлоу стал особенно занимать, когда Роджерс с самым решительным видом направился к нему — своему куратору. Брок подавил желание истерично вцепиться в оружие. Помогло только напоминание, что с оружием или без, а против Агента он не продержится и минуты, если тот всерьёз надумает его убить. — Командир, задание выполнено, — отчитались перед ним всё тем же безэмоциональным голосом. Только Брока всему этому уже не доверял. Ему вообще начало казаться, что последние дни жизнь вокруг решила добавить в происходящее красок и с какого-то хуя показывает странный маскарад. Одни маски кругом. — Зачем ты отпустил ребёнка? — Не цель миссии, — не моргнув и глазом, сообщил Агент. — Он свидетель, — напомнил Брок, стараясь не срываться. Нет, он был рад, что не стал свидетелем зверского убийства ребёнка. Даже для него это было бы слишком. И по каким-то неведомым ему самому причинам Рамлоу особенно не хотелось, чтобы этим убийцей оказался Роджерс. Отчаянно не хотелось, с такой силой, которая Броку категорически не нравилась. Так что больше всего тянуло в окружающем найти какую-то константу, что-нибудь понять. — Ему 6 лет, он аутист, не знает европейских языков, боится, рассказывать не будет, не свидетель, — Агент продолжал отчитываться, будто бы не видел в происходящем ничего странного. Впрочем, возможно, что и не видел. Брок всё ещё не понимал, как работают его мозги. И это было ещё одной раздражающей деталью. — И ты всё это узнал за пару минут разговора? — скепсис в голосе он и не думал скрывать. — Допросил, — подтвердил Агент. — А ты не думал, что он может тебе соврать? — вкрадчиво поинтересовался Рамлоу. — Не было физиологических признаков лжи. Признаки страха были, лжи — не было. — Отлично, ты теперь ещё и ходячий полиграф! — Брок понятия не имел, как на всё это реагировать. — Агент виноват, готов понести наказание, — судя по всему, сукин сын нифига не чувствовал себя виноватым. И Рамлоу внезапно понял, что Роджерс всё это время заговаривал ему зубы, чтобы дать пацану уйти. Отойти как можно дальше от базы, рядом с которой он как-то оказался (что он вообще тут делал?). — Других свидетелей ты тоже упустил? — Других не было, — Агент по-прежнему оставался бесстрастным. Но Рамлоу решил на это не покупаться. Замороженная, исковерканная, без памяти, но личность под всем этим определённо оставалась. Весьма упрямая личность, надо сказать. Со своими, мать его, принципами. Брока это иррационально порадовало. Причём до нелепости сильно — как будто бы какую-то хорошую новость услышал, а не о непредсказуемости живого оружия «Гидры» узнал. Он только и мог что мысленно материться — на себя, на Агента и на всю ситуацию в целом. Но какое-то ощущение радости от этого не проходило. Возможно, у него на фоне происходящего просто начала ехать крыша? Брок ещё раз обматерил себя и начал мысленно составлять отчёт Пирсу. В том, что доклад по первой совместной операции будет принимать он лично, Рамлоу даже не сомневался. Хотя теперь, когда узнал о существовании Адама, не мог не задаться вопросами о существовании других двойников. Пирс явно нашёл, как себя обезопасить. — О выжившем свидетеле не докладывать, — сообщил Рамлоу Агенту. — Сам разберусь. — Выживших свидетелей не было, — отчитался тот с каменной рожей. — На лету схватываешь. — У Агента улучшенная обучаемость, — подтвердил суперсолдат. Рамлоу не нашёл в себе силы даже как-то комментировать это бахвальство. Пирс. Всё остальное подождёт. **** Пирс действительно не был настроен ждать. Он внимательно выслушал Агента, который в базе снова оброс какой-то коркой, причём Рамлоу не понимал, как он это делает. Видимой разницы вроде бы не наблюдалось, но она чувствовалась на каком-то уровне. Брок и подумать не мог, что давнее фанатение даст такой интересный эффект — будто бы он давно привык присматриваться к Роджерсу и теперь знал, куда смотреть. Впрочем, на базе было не до лирики, а считать, что Рамлоу как-то особо знает Агента — самоубийственно опасно. Пирс выслушал доклад от того с тем же выражением лица, с которым слушал сигналы от приборов, кивнул и перевёл взгляд на Рамлоу: — Вы хорошо поработали. Никаких инцидентов не было? — Нет, сэр, — Брок знал, что в этот момент у него не изменился даже пульс. В своё время пришлось научиться врать виртуозно, благо он несколько раз проходил полиграф. Правда, Рамлоу не знал, будет ли этого достаточно, чтобы обмануть суперсолдат — способность Агента замечать ложь стала для него неприятным сюрпризом. Если, конечно, тот не соврал. Хотя, может, это касалось только маленьких детей. — Хорошо, — Пирс отлично умел возвращать в реальность одним голосом. — В ближайшее время вам нужно будет продолжить сотрудничество с Агентом. Вас ждёт ряд важных совместных операций. Но это не означает, что о вашей роли в ЩИТе нужно забыть. Ничто не должно отходить на второй план, Рамлоу, вы понимаете? — При всём уважении, сэр, но такое совмещение может сказаться на качестве. Я не суперсолдат, — напомнил Рамлоу. — Именно поэтому мы и предоставили вам помощника. Вы уже знакомы с Адамом? — Пирс, кажется, не видел проблемы. — Да, и я очень ценю то, что «Гидра» для меня делает, — Брок понимал, что ступает на тонкий лёд. Ни «Гидра», ни Пирс не любили недовольных, а любую критику могли записать в нытьё. Но промолчать, а потом провалиться тоже было опасно. Возможно, даже более. — Однако Адам не готов сейчас к тому, чтобы быть моей копией. Пирс недовольно посмотрел на Рамлоу, бросив косой взгляд на Агента. Возможно, он не хотел, чтобы тот знал о существовании дубликата Брока, однако прямого запрета дать не успел, так что нарушения не было. К тому же эта информация оставалась с Агентом только до следующего обнуления. Видимо, эта же мысль пришла в голову и Пирсу, поскольку тот довольно быстро принял нейтральное выражение лица. — В итоге, сэр, — решил продолжить Брок, делая вид, что ничего не замечает, — мне нужно разбираться с Агентом, продолжать свою миссию в ЩИТе и помогать Адаму справиться с его задачей. Я приветствую многозадачность, но боюсь что-то упустить. Дело «Гидры» заслуживает самого лучшего, сэр, и мне бы не хотелось… — Хорошо, — перебил Пирс. — Что вам нужно для выполнения поставленных задач, Рамлоу? — Доступ ко всем данным по Агенту для компенсации нехватки времени на личную притирку, — сообщил Брок, который ждал этого вопроса. — Информация по опыту взаимодействия предыдущих кураторов. — Для чего? Рамлоу, это излишне, — Пирс нахмурился. — Сэр, я думаю, что предыдущие кураторы могли допускать какие-то ошибки, неточности или недочёты в процессе работы с Агентом. Мне бы хотелось изучить их опыт, чтобы гарантировать идеальный результат. На минуту в помещении повисла тишина. Нервы Брока были напряжены как канат. Он почти слышал, как Пирс, решив, что Рамлоу слишком далеко зашёл, отдаёт приказ Агенту его ликвидировать. Хотя, конечно, это было маловероятно: в реальности злодеи вовсе не были самодурами, убивающими налево и направо за каждый неверный шаг. Таких кретинов очень быстро убирали свои же. — Хорошо, — нарушил Пирс наконец-то тишину. Брок подавил желание облегчённо выдохнуть и напомнил, что это ещё не всё. — Я предоставлю вам допуск. Со стороны Агента почудилось какое-то движение. Но когда Рамлоу скосил глаза, он ничего не увидел. Роджерс стоял во всё той же позе, вытянувшись безэмоциональной статуей. В голову пришла мысль о том, насколько же странно национальный герой смотрится на базе «Гидры». — Вам что-то ещё нужно, Рамлоу? — Да. Чтобы Адама пока что не использовали… Без крайних случаев. Он ещё не готов, сэр, и может сорвать мою легенду в ЩИТе, а не укрепить её, — Брок не хотел упускать контроль над происходящим. К тому же дубликат действительно не был готов. — Я знаю, мистер Смит уже доложил мне. Внедрение в ближайшее время не состоится. Если возникнут вопросы финансового или материального обеспечения, вы как всегда можете обратиться к мистеру Смиту. Лимит для вас снят. Нам предстоит в ближайшее время очистить Америку от заразы ЩИТа, и ваша задача слишком важна, Рамлоу. Поэтому… Пирс сделал паузу. — Не подведите. — Я готов жизнь отдать за дело «Гидры», сэр, — Брок понятливо включил режим фанатика. Угрозы он прекрасно понимал. Как и то, что после выполнения этой задачи его с высокой вероятностью ликвидируют. — Пока не надо, — сообщил Пирс. И поинтересовался не в первый раз: — Рамлоу, ещё не передумали насчёт инъекций? Брок, уже начавший было выдыхать, обматерил себя за то, что слишком рано расслабился. — Нет, сэр. Напоминаю, что процент выживаемости и функциональности после инъекций слишком мал, насколько мне известно, если это не поменялось. — Это не поменялось, — подтвердил Пирс. — Однако наши учёные создали лайт-сыворотку. Она не сделает из вас суперсолдата, но добавит выносливости на определённый период. Вы смогли бы не спать и ограничить другие потребности организма без ущерба. Подумайте над этим, Рамлоу. Хайль, Гидра! — Хайль, Гидра! — на автомате откликнулись в помещении все. И Пирс наконец-то свалил. Выдохнули все — Брок прямо физически ощущал, как халаты отпускает. Даже спина Агента стала менее каменной, хотя внешне в нём ничего не изменилось. — Дальнейшие действия, сэр? — робко спросил какой-то из халатов. Видимо, повышенный допуск и «неограниченные материально-финансовые возможности» всех впечатлили. Брок понял, что на базе он опасно приблизился к положению левой руки Пирса (в роли правой здесь выступал Смит). И это нифига не радовало. — Агенту — отдыхать, никаких экспериментов. — Но… — Мне повторить? Или все присутствующие слышали указания руководства? Глухих не нашлось. — И мне нужен доступ к материалам. Прямо сейчас. Доступ Рамлоу предоставили, и он вскоре почти пожалел об этом. Сидя в выделенном ему на базе кабинете, Рамлоу всё равно оставался под прицелами камер. А поэтому приходилось постоянно контролировать выражение лица. Да и виски или водку никто бы не понял. Выпить же под перечисление всех экспериментов, которым подвергали Роджерса, хотелось зверски. Зато теперь было понятно, почему столько предосторожностей. Роджерс отчаянно сопротивлялся — количество обнулений на первых порах с разными подходами шло на десятки. Он не хотел убивать, не желал сотрудничать с «Гидрой». Были даже две попытки побега, причём одна едва не закончилась успешно. Роджерса подвело стремление спасти каких-то ещё пленников, которые оказались тогда на базе. На этом месте Рамлоу захотелось побиться об что-то тяжелое головой. Идиот. Видимо, прожарка мозгов плохо действовала на интеллект, раз национальный герой не додумался до того, что повторный захват повлечёт за собой больше трагедий, чем даже смерть всех заложников. Которые, к тому же, на тот момент всё равно были обречены: «Гидра» испытывала на них действие медленного, но смертельного яда, от которого не существовало антидотов. По крайней мере, тогда. В глаза бросился спад попыток сопротивляться после предоставления Роджерсу доказательств героической гибели Барнса. Информацию о смерти Пегги Картер ему тоже принесли. Правда, потом это оказалось уткой, специально распространённой в СМИ в ходе одной из операций. Но вот об этом Роджерсу, конечно же, не доложили. Продираясь через казённый язык документов, которые бесстрастно описывали уничтожение живого человека, Рамлоу чувствовал изнуряющую тошноту. Его наниматели никогда не были ангелами, но «Гидра» перешла какой-то порог. Она так и осталась нацистской организацией — по своему духу, под кого бы ни маскировалась. Однако помимо шокирующих моментов, нашлось в материалах и немало интересного. Большой поток данных о разных срывах операций — по мелочи и в крупных деталях. Роджерса было неимоверно сложно заставить убить детей или безоружных женщин, и каждый раз после подобного наступал неизменный срыв, после которого следовало обнуление. Но ещё до обнуления он громил лаборатории, убивал кураторов, причём (Брок не поверил своим глазам и перечитал несколько раз) не только младших, но и несколько старших. Собственно, после таких смертей роль младших кураторов и возросла. До этого они были чем-то вроде незначительных помощников. А потом оказались теми, кого старшие кураторы решили подставить неуравновешенному Агенту вместо себя. Рисковать собственной шеей не хотелось никому. Новость о том, что именно Агент убил Говарда и его жену, Рамлоу поразила. И не только потому, что это было чёртовой сенсацией. Роджерс дружил с Говардом, насколько Рамлоу знал. Как он будет жить с этим, если когда-нибудь очнётся? Рамлоу вздохнул и продолжил изучение инструкций. Сопротивление Агента вызывало контрмеры. Записывались и уточнялись триггеры, которые могли вызвать вспышку. К Агенту приставили группу огневой поддержки, чтобы оперативно решать вопросы с детьми и прочими лицами, способными спровоцировать срыв. Протокол привязки к куратору усложнился, превратился в целую процедуру с последовательным вбиванием в мозг необходимости подчиняться. Команды дробились, чтобы Агент не смог увидеть всю картину. И ситуация по операциям начала улучшаться. Для «Гидры» конечно. Счёт только основных целей шёл на десятки. На первый взгляд создавалось впечатление, будто бы система — цельная, баланс достигнут. Но Брок прекрасно понимал: такое количество правил и ограничений (не давать еду с ярко выраженными вкусами, не включать музыку, не пользоваться духами или одеколоном, избегать лишних тактильных контактов) указывало как раз на хрупкость. Агент мог ожить, и «Гидра» явно боялась этого. Что ж, у Рамлоу были плохие новости для неё. Он собирался разбудить Геракла.