Хай Кинк & Катасах Аск #textaskgreedfall

#ивент@textaskgreedfall #modernAU@textaskgreedfall #Catasach@textaskgreedfall #greedfall 🍃🌿🍃 К смогу, повисшему над вечерним Тир-Фради, добавилась едва заметная глазу перламутровая дымка. С каждым закатом в воздухе всё отчётливее проступало подобие мягко колышущейся серебристой занавеси, расцвечивающей вечернее небо в непривычные оттенки зеленовато-голубого, вплетающегося в сочные оранжевые оттенки уходящего солнца. Renaigse, вероятнее всего, ничего не замечали. Катасах же с момента аварии на шахте, помимо тревожных наблюдений за атмосферой, уже неделю жил с привкусом сладкой, как сон ребёнка, Соли во рту. С виду ничего особенного не происходило. Новостные заголовки не пестрили сенсациями, и сообщения о необычной болезни разбавляли ядовитые памфлеты в адрес Black Pearl Logistics, за которыми следовали конкурсы котиков и теории заговоров; Бэнкси в очередной раз надул ценителей стрит-арта на кругленькую сумму, а коллегиально подписанная хирургическая петиция о возврате кетгута на рынок никого, кроме хирургов и операционных сестёр не тронула. Всё как всегда. С мячом под мышкой, Катасах поднялся на крышу небоскрёба, принадлежавшего «Недра Inc.» и вышел к вертолётной площадке. Ветер трепал ворот его халата. Шум ночного города остался где-то внизу, и слышалась только песня ветра. За спиной лязгнула дверь. Мерцая в темноте жёлтыми глазами, на крышу поднялся и Айден. Заградительные огни по углам плоского квадрата с буквой «H» в круге горели рдяно-красным, словно остывающие угли по краям жерла Вулкана. На тысячетрёхсотфутовой (ок.400м) высоте синева ночной дымки превращала их рубиновый пульс в отсветы фиолетово-красного, и вот уже над зданием «Недр» в солевой пыльце загорались сине-розовые горящие столбики. Задумчиво ударяя мячом оземь, Катасах брёл к баскетбольной корзине, под которой качалась и позвякивала на ветру сетка из цепей, и прислушивался к звону туго накачанной композитной кожи, когда учуял табачный дым. — Oi to caranten! Faurnd e dar ad grimoderem dam! (эй, парни! идите-ка сюда, узнаете, кто тут папка!) Широченный кулак Джазага звонко хлопнул в его же ладони. — Oi! Toig, es radei em rádid cwad (э! а хорошо цепляться к приличным людям?). Ишь, завёлся… — примирительное ворчание Винбарра настраивало на добродушный лад. Только сейчас Катасах вдруг понял, как сильно устал за всё это время. Почти у самого края крыши, традиционно лишённой привычного ограждения, две пары жёлтых глаз встретились с парой пронзительно-белых и ещё парой жёлтых. Отсутствие заграждения, пусть даже условного, добавляло остроты в расслабленное удовольствие от игры. Качнувшегося Айдена почему-то передёрнуло, и он до боли вцепился в плечо наставнику. Дети Тир-Фради перестукнулись кулаками. Присутствие баскетбольного мяча, как и всегда, задало тон ночи, вертолётной площадке, да и самой компании. Чёрные пиджаки комками полетели на пол, за ними последовали и белоснежные биомедовские халаты, красные в свете заградительных огней. На фоне облаков, словно вобравших в себя весь уличный неон, в красных пятнах на фоне черноты настила, мужчины с горящими глазами, кружащие вокруг лихо бьющего о крышу небоскрёба мяча, больше всего напоминали подростков на заднем дворе какого-нибудь магазина комиксов. И уж точно никак не первых лиц крупнейшей сырьевой корпорации. Татуированный подбородок доктора вскинулся кверху, и вся компания задрала носы на перламутровую версию нового северного, вернее, солевого, сияния. — Красивая фиговина, — чуть присевший Джазаг кивнул в сторону разноцветного неба, а сам бочком подбирался к Катасаху с раскрытыми объятиями. Впрочем его наивный обманный манёвр понял даже Айден и, шаркнув вбок, увёл мяч. — Эта, как ты выразился, «фиговина» уже повсеместно, — обходя воспитанника, Катасах вихрем крутанулся вокруг него и, завладев мячом, неспешно двинулся к корзине, приваренной к стене лифтовой шахты. — В том числе и в крови людей. Уголёк окурка перекочевал из одного угла его рта в другой. Оттеснив атаку, Винбарр расслабленно держал оборону. И очень внимательно слушал. Айден сделал было обманный манёвр, однако мяч чуть не перехватила невесть откуда взявшаяся пятерня Катасаха, и молодой учёный решился пойти на бросок. Мяч ударил по раме и отскочил. После прыжка Айден остался висеть на корзине и крикнул: — После такого пожара для renaigse не могло не остаться последствий. А я искал! Уже начали даже сниться сводки о происшествиях, но никаких прямых следствий аварии не было… — …пока мы не сопоставили данные и не сделали выборку по обычным людям, не по магам… Лавируя между Джазагом и Айденом, Катасах продолжил, сверкая зубами: — Психиатрические отделения переполнены, — заметил он на циничную усмешку Винбарра. — Избавь меня пожалуйста от рассуждений о росте прибыли для Forstentum и их биг-фармы, умоляю… Да, умы renaigse, далёкие от осознанного присутствия в магических слоях, действительно не справляются. Но это не самое плохое… С треском мяч ударил в стену над корзиной и, прозвенев сеткой, наконец-то провалился. Посыпалась штукатурка. Ладони Джазага и Винбарра шлёпнули друг о друга. — Судя по собранным нами анамнезам, — Катасах зигзагами обходил противников, дразня ложной открытостью и доступностью мяча, — галлюцинации стремительно прогрессируют в острый психоз. И развивается он, как ни странно, на фоне органического поражения мозга в целом и нервной системы в частности… Едва замешкавшись, он тут же потерял мяч, и широкая спина пляшущего Джазага закрыла ему подходы к корзине. — …и узнали мы это уже из отчётов вскрытия… Погибших всё больше. К нашим потерям следует прибавить и ещё людские. Слишком много смертей, и это следует всеми силами остановить. — Не вывозят renaigse нашу Соль, — хмыкнул Джазаг. — Она их убивает, Джазаг. Сначала расслаивается сознание, после — расслаиваются ткани тела. Эта смерть очень болезненная и страшная. Анестетики не работают. Никакие. Совсем. Улыбка сползла с лица Заместителя, чему Катасах остался доволен. По непонятным причинам Айден некстати остановился, упустил мяч, а навалившийся на него всем весом Джазаг чуть не сбил его с ног. Айден попытался сдвинуть Джазага, но только получил тычок в рёбра. Помрачневший Винбарр воспользовался замешательством у корзины и завладел мячом. В прыжке с Катасахом они ударились друг о друга, и рама корзины жалобно скрипнула, отбивая мяч в тёмное поле, залитое красным светом. Доктор не удержался: — Зря ты, Джазаг, так улыбаешься. Тебя спасло только то, что ты родился сыном Тир-Фради. Если бы не происхождение, тебя бы постигла ровно та же участь. Хмурый и помрачневший, изо всех сил вколачивая мяч себе под ноги, Айден мчался к стене. Мгновение, — и наконец вожделенное очко забито и в их с наставником корзину. — Один-один! Разрумянившийся Катасах тем временем вытер лоб локтем и подсел к присевшему на корточки у края крыши Винбарру. — Renaigse слишком давно ведут себя как хозяева на нашей счастливой земле. Моё злорадство омрачают только экономические издержки, и то незначительные, в виде сокращения их покупательской способности. Если их doneigada, в смысле маги, ещё хоть на какой-то мизер годны, то остальные renaigse, «нормальные» которые, — они же полностью бесполезны… — Процедил колдун, обшаривая взглядом разноцветные гирлянды улиц, расчертившие ночной город под их ногами. Однако развивать излюбленную тему о бессмысленности жизни renaigse — не-магов, к вящему удовлетворению Катасаха, не стал. — И антидота нет? — Соль полностью усваивается всеми физиологическими жидкостями организма, а усвоившись, ведёт себя как благородный металл: она не вступает в соединения с другими веществами. Ни с какими. — Ты же doneigad, неужели и это не работает?.. — Давай-ка я тебе приведу больного, сам посмотришь, работает или нет? — Ну да, ну да… Катасах. Я, по-твоему, похож на врача? — Угу. На проктолога-иллюзиониста. — Очень смешно. — Мы ищем. — Ладно… 🍃🌿🍃