Книги в огне

— Ты его видишь? — спросил один мрачный тип другого. Вместо ответа второй приложил к глазам компактный армейский бинокль, с мощной оптикой и автозахватом. Помолчал, всматриваясь. — Нет пока, но эту девку-копа я замечательно срисовал — буду, если что, ориентироваться по ней. Надеюсь, у нас нет идеи кончить её одной из первых? Его друг криво ухмыльнулся. — Я же не с ней играю, а с Каслом. Она лишь просто досадная временная помеха, соус для остроты и пикантности. Но это не значит, что ей однозначно дозволяется вмешиваться: ведь все мы тут балансируем на грани, и каждый малейший шажок в сторону может оказаться фатальным. Но так даже лучше: сладостно, занимательно и феерично, но, повторюсь, не девка моя основная цель. Поэтому — установку проверял? — Да, но ты точно хочешь этого? Не знаю, есть ли необходимость в подобного рода устрашении. Ведь писателя можно и на улице заловить... — Что?!! Неужели у кого-то проснулись остатки совести?! А когда мы нищенку поджаривали, ты что-то так не говорил! — Она же вонючая была и совершенно никчёмная. Таких абсолютно не жаль... — Ну, и тут не жалей. Разницы-то нет никакой. И помни — убираться нужно будет очень быстро. Копы реально взбесятся и попытаются устроить нам ад, но мы с тобой — не какие-нибудь сосунки. Да и Каслу ещё как следует не перепало... Напарник основательно поскреб в затылке. — Хаос для того и создаётся, чтобы сотворять дьявольские вещи. А насчёт угрызений совести — это ты зря. Понятно, что в случае большого переполоха наша задача только упрощается, но мне почему-то не хочется оттирать с обуви кровяные пятна... * * * Пока они, под вопящую во всю улицу сирену, мчались к месту взрыва, Рик задумчиво посматривал в окно. Его органы слуха будто бы отключились, а тело оцепенело и впало в неподвижность, лишь изредка покачиваясь в такт автомобилю. И пока рация Беккетт была включена на приём, до сознания Касла долетали лишь обрывки эфира, в котором творилось нечто невообразимое: громкие вызовы и крики, невнятные команды и беглые сообщения, трески и скрипы, щелчки и попискивания, и неплохо сведущая в обстановке Беккетт изредка влезала в этот информационный шум, называя по делу цифровые кода или же просто, но ёмко комментируя... Спустя полчаса, машина наконец-то подкатила к месту происшествия. К тому времени улицы в районе молла уже были наглухо перекрыты, а от обилия "светотехники" неимоверно рябило в глазах. Полицейские и пожарные авто, неброские легковушки с "мигалками" на крыше, фургоны нацгвардии и спецназа, стройная вереница реаниамобилей, и сходу сразу было не понять, кто куда следует, и кто как взаимодействует и с кем. Ну, разве что кроме парамедиков, что просто с невероятной скоростью выхватывали пострадавших из рук спасателей и мчались со всех ног к поджидавшим их "скорым". Машина Беккетт сделала убористый разворот, чтобы приткнуться на крошечный пятачок свободного асфальта, и с Рика как-то сразу спало оцепенение: он мгновенно оживился, крутя головой на все четыре стороны, чтоб поскорее сориентироваться в происходящем. А когда Беккетт с трудом, но выползла со своего места, Касл тоже, втянув до позвоночника живот, ужом протиснулся наружу. До молла по прямой через сквер и слегка наискосок было ярдов двести, но даже от машины Беккетт было заметно и разрушенный угол между вторым и третьим этажами, и неровный пролом в фасаде, из которого курился чёрный дым, и пробивались темно-багряные косицы пламени. Едко, до тошноты, пахло гарью. — Касл! Оставайся здесь! — это Беккетт, стиснув в руке жетон, обернулась к напарнику — взгляд её был грозен и непреклонен, а характерное движение вскинутого кулачка знаково сопровождало сей непреклонный посыл. И срываясь с места, Кейт обернулась на Касла только раз, но что конкретно её сейчас заботило — с ходу было не понять. Отчего Касл привычно решил, что после, обязательно и в подробностях, додумает завязку сюжета, разбавив её шокирующими нюансами, а пока, раз события предприняли столь драматичный оборот, стоило бы просто понаблюдать... И Рик подошёл к оградительной ленте, за которой цепочкой дежурили полисмены — пока Беккетт разузнает подробности, самое время было осмотреться и понаблюдать за слаженными действиями пожарных: настроив несколько брандсбойтов, они старательно тушили упорно бьющее из окон пламя. Как помнилось из краткой исторической справки, включённой в аннотацию к одной из его книг, здание молла не имело особой архитектурной ценности. Построенное ещё в 70е годы, как цех швейной фабрики, оно неоднократно перестраивалось изнутри под нужды владельцев, но практически не менялось снаружи. Единственное, что добавлялось — неприметные косметические штрихи для свежести визуала стеновых панелей, мелкие, в духе эпохи декоративные элементы цоколя и рекламные растяжки новых и старых арендаторов. Фасад же, как и прежде, выглядел строго, с минимумом лепнины на громадных зазеркаленных окнах, и бурлящая толпа покупателей ежедневно, сквозь "револьверы" входных дверей, проникала внутрь, где и растекалась разноцветным прибоем по галереям и эскалаторам. И, по сути дела, молл уже длительное время являлся заурядным торговым центром, не большим и не маленьким, не супер популярным, но и не самым заштатным, и, в общем-то, трудно было бы назвать причину, по которой здание захотелось бы взорвать. Это если дело не чьём-то злом умысле и не в инопланетном нашествии, которое вдруг прошляпило НОРАД... ...и Касл криво улыбнулся своим цветастым, но малость неуместным сейчас фантазиям. Да будь бы рядом с ним Кейт, то она, выслушав, живо перенаправила бы его мысли в нужном направлении, и на какой-то миг ему стало бы и теплее, и легче на душе, а в текущей фазе творчества разгорелся бы живой огонёк. А когда по-соседству и страдания, и кровь, то следует и вести себя, и думать так, как этого требуют обстоятельства... ...Касл даже не заметил, когда и как его стала подпирать толпа, но при всём своём пустяковом интересе, зеваки всё же оставляли и для пожарных, и для парамедиков небольшие проходы. И для улучшения обзорности пришлось даже бесцеремонно отстранить какого-то потного и снулого, как рыбий глаз субъекта, чтобы можно было, привстав на цыпочки, проследить за Беккетт: посреди снующих людских голов по ту сторону ограждения заметно отсвечивал её берет. Но, в принципе, Касл примерно так себе и представлял маршрут Кейт: она двигалась по направлению к штабному автобусу, припаркованному на пригорке у окраины сквера, чуть в стороне от молла. А Каслу же осталось только ждать, скучая и переминаясь с ноги на ногу... Гулкая, раскатистая очередь внезапно прошила вечереющий воздух: с верхушек в сквере посыпалась листва, испуганно вспорхнули голуби, теряя попавших под свинец, а прицельно бьющая безжалостная строчка уже дырявила рекламное панно на другой стороне улицы, прямо напротив машины Беккетт. Вспыхнули искры от перебитой проводки, зашипел погасающий "неон", и целый дождь стеклянных и пластиковых осколков посыпался на толпу: та шарахнулась в дикой панике, пронзительно завизжали женщины, заголосили раненые. А копы, как по команде, выхватили оружие и рассредоточились в полуприседе — кто за машину, кто просто на колено — не понимая кто и откуда стреляет. Спрятался за капотом старенькой "джетты" и Касл, с неприязнью и содержательно ругаясь про себя: этот характерный смертоносный клекот Рик не слышал со времён войны, и от этого звуки выстрелов показались дикими и нереальными. Ну, не должно быть пулемётного огня по мирным людям, и хотелось бы, чтоб никто не погиб, а развязавший бойню преступник должен быть осуждён. Даже если на этот теракт у него и были свои причины. — Беккетт! Черт! — и Касл схватился за телефон. — Здесь стреляют! Есть раненые! Но Беккетт сразу же сбросила вызов, а Касл уже мысленно мчался с ней, к неведомому и безжалостному стрелку. Тем более, что и траектория выстрелов указывала примерно на пятый этаж углового здания, что треугольником возвышался прямо над сквером и напротив молла. И как здорово, что, несмотря на опасность, люди кинулись друг другу помогать: подставляли дружеские плечи упавшим, рвали на клочки рубашки и кофты, перевязывая раны от стекла и свинцового рикошета или же просто держали пострадавших за руки. Кто-то громко звал полицию и медиков, позабыв, что все они находятся рядом, а Рик нервно изгрыз губы, не сводя глаз с того самого окна: если ублюдки и выстрелят снова, то он громко закричит и хоть кого-нибудь, да спасёт. Да, он мог бы броситься Беккетт на помощь, и прямо сейчас, но, помятуя об её жёстком, кинжальном взгляде, не стоило без причин нарываться. И поэтому сострадательная натура Касла, после некоторой заминки, предалась умению бинтовать, зажимать кровоточащие раны и успокаивать, успокаивать, успокаивать. Ведь не все в своей жизни побывали под огнём, и не во всех попадала беззвучная пуля. И ведь не все падали в овраг с водой, в набрякшей от крови рубашке и с потемнением в глазах. И тот, кто презирал смерть и рисковал жизнью за друзей и страну, тот как никто лучше других понимал и ужас, и последствия творящегося здесь. Это и имеющая шансы не успеть хирургическая помощь. Это и вал обращений к мозгоправам, реально свихнувшихся или бессознательно притворяющихся клиентов, со своими психологическими вывертами и мрачноватой мимикой. Это и слабость в руках и ногах, когда осознал, что смерть просвистела мимо, и ты жив, и с оптимизмом смотришься в будущее. И это все надолго врезается в сознание, а тело и руки помнят, хоть и разум отказывается принимать... — Давай...- усталый, с пятнами чужой крови на одежде и пересохшим, как подмётки языком, Рик вяло махнул парамедикам, заталкивающим пациентку в машину. — Всё будет хорошо... И посмотрел на часы: прошло не более двадцати минут с начала стрельбы, а показалось, что проскочила вся жизнь. И пятясь на ту сторону улицы, и отирая запястьем пот с лица, Касл желал, всем и каждому, в итоге остаться в живых. Потому что априори они не виноваты в том, что пришли просто поглазеть (уж такова есть человеческая натура!), и никакому чокнутому маньяку их за это не наказывать. Зато у Беккетт теперь прибавится работы, а вместе с этим — и материала у него. Только ничего не нужно говорить маме и Аликс, а уж объяснения цветастые он просто мастер находить... Рик выбрался на относительно свободное место и вновь полез в карман за телефоном: его сообщение должно успокоить Беккетт, что она найдёт его там же, где и оставила. Трясущимися пальцами, Касл начал набирать текст, и в этот миг кто-то остановился со спины. Дохнул в затылок жарко, негромко кашлянул, и в этот миг Рик почувствовал укол. Затем его куда-то поволокли: перед глазами тут же поплыло, земля потеряла устойчивость, и жёсткое днище какой-то машины показалось Каслу мягче пуха.