***
Она клюнула носом, но резко подняла голову, слегка побив себя по щекам. Айси не спала уже почти двое суток, она была измотана. Сердцем ведьма понимала, что и другим не легче. Авалон распустил школу на целую неделю, объявив её внеплановыми каникулами. Ученицы были рады новой возможности погулять, повидаться с родственниками и в принципе уехать из школы. Разумеется, они не знали истинных причин возникновения каникул, никто им ничего не сказал. От радости девушки даже не заметили, что Винкс отсутствуют. Одна из девушек попыталась задать Авалону этот вопрос, но её отвлекли подруги, и она забыла. Сама Айси находилась в библиотеке, изучая очередной фолиант, коих уже скопилась далеко ни одна стопка. Идея Блум пришлась ей по душе, но как её реализовать девушка не знала. Последние силы она брала из своего кольца, черпала оттуда энергию бодрствования. Если бы не эта маленькая побрякушка, то Айси рисковала заснуть и больше не проснуться. Всё же кольцо было не вечным и вскоре его заряд должен был закончиться. После чего ему требовалось долгое время на перезарядку. Валтор тоже был рядом, вокруг него расположилось гораздо больше книг, чем было у Айси. Маг поставил себе собственную защиту от внезапной дрёмы. Она заключалась в наличии у шеи небольшого сгустка пламени, если Валтор наклонял шею слишком низко, что соответствовало позе засыпания, он банально обжигался и тут же поднимался обратно. Авалон, что так же был вместе с ними в библиотеке, обошёлся простой иголкой на воротнике. Ривен не отходил от Музы, переживая за её жизнь, когда ему рассказали о происходящем. Когда же и он увидел Каю, то тоже впал в ступор, как Тёмная Блум. Стоило ему увидеть саму девушку, как он тотчас схватился за свой меч, готовый к атаке. Успокоить его пришёл Валтор, объяснив, что в данный момент девушка находилась на их стороне и она более-менее стабильна. Ривен строго настрого запретил Тёмной находиться с Музой в одной комнате. Специалист постоянно торопил оставшийся в Алфее народ, аргументируя спешку — заботой о ребёнке. Берменность Музы была для всех сюрпризом, никто не ожидал, что она первая из Винкс, что станет матерью. Внутренне Айси была горда за фею музыки. Несмотря ни на что она смогла пойти дальше и привести в этот полный ужаса и смертей мир — новую жизнь. Хоть ребёнок и находился в животе, Айси не сомневалась, стоит им покончить с Сородичем, как Муза родит здорового во всех смыслах малыша. Ведьма коротко поздравила Ривена и собиралась поздравить будущую мать, как только та проснётся. — Нашли что-нибудь? — глаза слипались, язык еле двигался. Мужчины отрицательно покачали головой. — Даже дневники Сальваторе тут не помогут, — Валтор откинул книгу на стол, встав он погладил шею, послышался короткий хруст костей. — Мы два дня сидим в этой чёртовой библиотеке и всё без толку! Мы измотаны, а он этого и ждёт. Дерьмо. — Сходи к Блум, проветрись, проведай её. Успокой разум. Сказал Авалон не отрываясь от фолианта. Его глаза бегло впитывали каждую строчку, однако никакого успеха это не возымело. Всё, что у них было, наспех придуманная теория Блум. — Правда, проверь её. Я была недавно — теперь твоя очередь. Ничего не ответив, Валтор вышел. Как долго он мечтал войти в Алфею, сломить всех фей и покроить ненавистную Фарагонду. И отчасти его мечта осуществилась: он внутри школы, ходил по её коридорам, морщился от слишком слащавого воздуха. Глаза болели от слишком ярких цветов, его качало из стороны в сторону. Дойдя до второго этажа, он сначала постучал, затем вошёл внутрь комнаты Винкс. На одном из диванчиков расположилась Тёмная. Её взгляд был направлен на приоткрытое окно за которым барабанил дождь. Капли попадали внутрь комнаты, стекая на подоконник. Под цветами Флоры образовалась небольшая лужица. Из-за открытого окна в комнате стало на порядок холоднее. — Как она? — без всякого приветствия Валтор перешёл сразу к сути. — Ты была у неё? — Нет. Тёмной словно было плевать на происходящее вокруг, она безразлично глядела в одну точку, изредка щёлкая пальцами или проверяя свой длинный маникюр. — Ясно. Ничего больше не добавив, Валтор прошёл к двери ведущей в комнату Светлой и постучал. Послышалось тихое «войдите», и маг повернул ручку. Внутри царил мрак, и если бы не огонёк, что летал вокруг сидящей на подоконнике Блум, мужчина бы и не понял, где она находилась. — Здравствуй, Блум. Как ты? — Плохо, — хрипло ответила девушка. Наступила непродолжительная тишина. Блум неотрывно следила за огоньком, словно он был её последней надеждой на жизнь. Растворись он, и девушка погибнет. Валтор мало что мог разглядеть, но видел круги под голубого цвета глазами, осунувшиеся плечи, беспорядок в причёске. Сверкнула редкая молния — девушка вздрогнула. Валтор так и стоял у входа, не решаясь пройти дальше или сделать вообще что-либо. Раньше ей нравился дождь. Она лежала в кровати слушала, как он стучит по крыше над ней. Это давало ощущение… Мира. Но это всё было до того, как она поняла, что такого понятия, как «мир» нет… Есть только страх. Всеобъемлющий. Пожирающий. Жуткий. Он липкими лапами забирается под кожу, обвивая кости, медленно подбираясь к лёгким, забирая из них воздух. Хочется царапать кожу, продираться сквозь собственное мясо, лишь бы вытащить страх из себя и наконец сделать вдох. Не выходит. И не выйдет. На свете не было людей, кто смог бы преодолеть великий страх. Ибо страх есть везде, покуда есть жизнь. Эмоциональный спектр крайне сложен в полноценном познании, жизни не хватит, чтобы понять и принять все находящиеся внутри него эмоции. — Мы работаем над решением. — Айси сказала, что Муза ждёт ребёнка… Надо будет её поздравить, это чудесно. Казалось, что Блум не воспринимала Валтора, словно девушка говорила сама с собой. Она даже ни разу не взглянула на него за всё то время, что он стоял в комнате. — Когда-то… Ещё до его смерти… Я хотела детей, хотела семью… Валтор не стал уточнять о ком шла речь, он считал, что Блум нельзя перебивать, что может случиться что-то нехорошее. Если она начала, то нужно закончить. — Но теперь его нет. Как и нет моей мечты. Моей надежды. Ничего нет. Весь этот мир… — она наконец подняла взгляд и Валтор смог увидеть, как некогда сияющий голубой свет потух. — Стал чёртовым адом. — Не могу с тобой не согласиться. Она вздрогнула. Хоть он и прошептал, для неё его голос показался ударом грома посреди ясного дня. — Ты же демон. Сам говорил тогда, что лучше нас, простых людей, во всём! Ни боли, ни страха, никаких чувств! Тебе-то откуда знать?! — Потому что я больше не демон, Блум, — спокойно ответил маг. — Сальваторе воскресил меня человеком. Валтор наконец сделал несколько шагов и оказался возле кровати Блум. Он сел на стул, сложив ногу на ногу. — Забавно, правда? Нет, даже иронично. — Согласен, — усмехнулся мужчина. — Демон, что презирал и насмехался над всем человеческим — сам стал человеком. Жестокая издёвка судьбы. Как твоё состояние? Прошло два дня, тебя не клонит в сон? Блум открыла окно и в комнату сразу задул холодный ветер, вслед за ним появились звуки барабанящего по крышам дождя. — Нет, не клонит. Словно я замерла во времени. Прежде я давно бы уснула, но сейчас… Что-то не даёт мне заснуть. — С одной стороны это хорошо, не заснёшь — не попадёшь в его лапы. С другой, ты единственная из нас, кто в принципе не желает спать. Это, как минимум, настораживает. Валтор наблюдал за Блум, в ожидании хоть какой-нибудь реакции, говорящей, что Сородич действительно находился в её голове, что он слышал и видел всё, что слышала и видела девушка. Однако ничего похожего маг не замечал. Фея была чиста. Но говорить, что внутри её головы сидела потусторонняя тварь, он разумеется на стал. — Она… Сидит там, да? — Да. Валтор сразу понял о ком говорила Блум, конечно же о своей сестре, Тёмной версии. — Почему? Почему все так о ней заботятся? — Она такой же человек, как и ты. Несмотря на всё, что она сделала или сделает, этот факт не изменится. Тёмная Блум испытывает такие же эмоции, ей знаком страх, веселье… Любовь. Я считаю она не виновата в том, что делала. У неё не было ничего другого. Тебя воспитывали родители, у тебя есть друзья, а что есть у неё? Никого. Она совершенно одинока. Светлая вздохнула. — Она умирает, — видя, что Блум встрепенулась, хоть и слегка, Валтор продолжил. — Кристалл, что внутри её тела, медленно убивает её. Пока она держит силу под контролем, но это ненадолго. Чуть что и она вспыхнет, сгорит. Понимаешь? Твоя сестра умрёт, и ты не успеешь её узнать, понять. — Ей можно помочь? — У меня были теории, но из-за всего происходящего пришлось их отодвинуть. Возможно, может помочь твой Огонь Дракона, а возможно и мой. Много неизвестных переменных. Оба замолчали. Никто не знал, как продолжить едва живую беседу и стоило ли вообще. Валтор смотрел на Блум, она же в свою очередь отвернулась, наблюдая за дождём. Во дворе уже появились приличные лужи, с крыш бежало, словно из крана. Наверняка, подумала девушка, и балкон залило. — Я найду способ всё исправить, — вставая сказал маг. — Я… Спасу тебя, Блум. — Почему я? В чём моя важность, Валтор? Он лишь усмехнулся, мол сама всё знаешь. И она знала. Эта чёртова фраза, произнесённая сладким баритоном, звенья одной цепи. Валтор упоминал её при любой удобной возможности. И самое страшное — он был прав. Валтор вышел. Справа от входа на диване всё ещё находилась Тёмная. — Поворковали, голубки? Ничего не ответив он ушёл. Девушка закатила глаза и хмыкнула. Перевела взгляд на дверь и вздохнула. Наконец она решилась. Стоило ей войти внутрь, как у Светлой тут же заболела голова. В разуме сами собой появлялись картинки, постепенно складываясь в единое целое. — Всё ещё не передумала? На кону твоя жизнь. — В этом бренном мире меня держал лишь умерший бывший, после его смерти пришёл ты и дал новый смысл жизни. Всё, что я получила за свою жизнь, так это страдания и боль. Этот мир прогнил насквозь, так что пусть хоть кто-то получит счастье, которое не смогла получить я. Сальваторе вздохнул. — Мир — это жестокость. Я поняла это на своём опыте. Создание «Винкс» это лишь попытка спастись от этой жестокости, как маленький ребёнок, что прячется под одеялом. Нужно заставить мир повзрослеть, как ты заставил повзрослеть меня. Ведь наш мир — это ребёнок. Глупые игры в магию, добрых фей и злых ведьм, тому доказательство. Из-за игр они потеряли способность здраво мыслить, считая себя главными в этом мире, и не в силах даже задуматься о собственной смерти. Мужчина обошёл Блум, вглядываясь в мерцающее в камине пламя. — Иногда я забываю насколько ты юна, твои мысли достойны великих философов моего времени. — Не переоценивай меня, Сал. Я лишь озвучила свои наблюдения последних лет, только и всего. — Мне жаль, что твоя жизнь так оборвётся. Блум встала, подойдя к Сальваторе, девушка обняла его. — Неважно, забудь об этом и иди к своей мечте, Сальваторе. Верни свою любовь. На сей раз возвращение некоторых воспоминаний прошло лучше, голова хоть и побаливала, но скорее была просто тяжёлой. Не было никаких приступов, потерь сознания и тому подобного. — Ты хотела умереть, — прошептала Светлая. — Что? Тёмная села на диван, напротив близняшки, сложив ногу на ногу. Не дождавшись ответа она отвела взгляд куда-то в сторону. — Тогда с Сальваторе, — так же шёпотом продолжила она. — Ты хотела отдать свою жизнь ради него. Ты хотела счастья, а получила лишь страдания и боль. — Чёрт, ты снова влезла в мою голову! — огрызнулась Тёмная. — Убирайся оттуда! Тёмная взяла подушку и положила её перед собой, словно та была особым магическим щитом. — Я не специально, это… Само собой происходит. — Что ещё ты успела украсть у меня? Яркие глаза опасно сверкнули в ночи, Тёмная наслаждалась лёгкой прохладой, идущей от окна. — Я помню… Помню Красный Фонтан, бойню и… Смерть Гелии, — Светла говорила тихо, медленно, выдыхая слова. — Ты убила… Его. Ей было бы легче, не помни она этого, не знай. Однако она помнила и знала. Такая ноша тяготила и без того измученное женское сердце. Потерять друга и видеть, как именно ты его убиваешь, но при этом зная, что ты этого не делала… Жутко пугало. — Почему ты это сделала? — Тогда я думала, что я оригинал, что я — это ты. Хотела разорвать связь с прошлым, любые связующие нити. Я позволила убить Стеллу, я убила Гелию, убила многих. Тогда это казалось… Правильным. Светлая была удивлена, голос Тёмной не сочился ядом, злобой или сарказмом, как она уже успела запомнить. Он больше был тяжёлым, безрадостным и грустным. — Казалось? — Теперь уже нет. Чем больше я об этом думаю, тем больнее мне становится. Когда Тёмная прокручивала в голове те события, сердце стонало, хотелось плакать. Она никак не могла понять, почему? Ведь она делала всё осознанно, она хотела так сделать. Тогда почему всё в душе так болело? — Это осознание того, что ты сделала. Совесть, чувство вины. Мне это знакомо. — Тебе? А что ты, маленькая добрая фея, сделала такого ужасного? — Ты знаешь. В голове всплыли воспоминания. Тёмное измерение внутри одного демона. Горящий на полу знак. Крики, страх, мерцание водных звёзд. И эта чёртова пыльца чёртового Энчантикса. — Валтор, — догадалась Тёмная. — Да. — Ты не имела права! — У меня не было выбора! Тёмная близняшка вскочила и в два шага подошла к Светлой. Та лишь подняла пустой взгляд в ожидании тирады. — Жалкое оправдание слабой трусихи, которая не в состоянии принять трудные решения! Взгляни на себя, ты идеал! У тебя есть всё, что пожелаешь! Семья, друзья, ты чёртова королева бала! Ты не заслужила этого! Не заслужила. Эти слова эхом отдались в глубине души Светлой. Не заслужила. Она-то? Прошедшая через самый настоящий ад, потерявшая семью, родную планету, силы, измерения. Ей никогда не сыпалось с потолка, всё добивалось с трудом под угрозами смерти. Не заслужила? — Я из кожи вон лезла, чтобы стать сильнее! Училась! Побеждала десятки врагов! Спасала это измерение, жертвовала своей жизнью! А что сделала ты?! Только появилась и начала убивать без разбору! — она слезла с подоконника, гневно уставившись на близняшку. Огонь стал в разы больше и ярче. — Даже твоя секира досталась тебе просто так! Я кровью и потом пробивала себе дорогу! Ты не пролила ни капли! Даже тогда ты напала на меня со спины! Трусиха с топориком! Тёмная не собиралась просто так оставлять сказанные слова. Она сжала руку в кулак, острые ногти больно впились в кожу, норовя пустить кровь, но ей было полностью наплевать на это. — Не переживай, бедняжка. Я и без секиры найду способ пустить тебе кровь! Она ударила Блум в лицо, и глазах всё сразу потемнело. Когда же наконец Тёмная открыла их, то поняла, что больше не находится в комнате Алфеи. Тёмная и Светлая, что была спереди, отделяющаяся на несколько больших шагов, парили в полной темноте. — Сначала лицо, затем любимого! Шанс на семью! Сколько ещё тебе нужно?! Ты отняла у меня всё! Тёмную не заботило, что произошло и где она находилась. Ей были важны только сказанные сестрой слова. — Тебе не забрать мой разум! Она направилась к ней, по пути преобразовывая в руках секиру Камаэль. Темнота тут же окрасилась алым пламенем. Вокруг пары выросли огненные столпы, соединяясь пламенными стенами. Огонь не был спокойным, размеренным, как было пламя Блум. Наоборот, он бушевал, словно неконтролируемый лесной пожар. — Где мы? — оглядывалась Светлая. — Неужели мы в твоей го… — Всё, хватит! — крикнула Тёмная. По сути их силы были одинаковы. У одной огненная секира с добавлением капельки сумасшествия, у другой — величайшая сила во всём волшебном измерении. Одна стихия — два разных направления. И второе различие в том, что каждая по-своему оттачивала их. Светлая вскинула руки и вокруг неё образовался огненный барьер, который смог заблокировать атаку Тёмной. — Остановись, сейчас же! Вторая не слушала, она била по куполу не переставая. Ярость и злоба вели её сердце. Обида и отчаяние контролировали руки. — Никогда! Я не дам тебе победить! Ты ничто! Взгляни на себя! Признай! И умри! Капли слёз пропустились сквозь барьер, сталкиваясь с нежной кожей лица Светлой. Здесь до Первой наконец дошло. Она поняла, кто перед ней, чьи глаза, полные боли, смотрели на неё. — Тебе нужна помощь! Это была сломленная во всех смыслах девушка, которой всего год от рождения. Она являлась по сути ребёнком во взрослом теле. Почему Блум раньше не поняла этого? Почему так старалась избежать её? Запереть? Выкинуть из памяти? Потому что ей было страшно. Страх столкнуться с тёмной и извращённой версией себя. Понять, какой она может быть, если отдастся тьме. Она приняла этот страх, вместо того, чтобы принять что-то другое… кого-то другого. Тебя воспитывали родители, у тебя есть друзья, а что есть у неё? Никого. Она совершенно одинока. Она умирает. — Мне твоя помощь не нужна! И тем более она умирала. Считая мир полным адом, она старалась соответствовать. А кто бы сделал иначе, знай он то, что знала Тёмная? Ей никто не дал нормальной жизни, нормального рождения. Появилась и сразу пустилась во все тяжкие, в бой. Если бы Стелла не появилась тогда в парке Гардении, то Блум имела все шансы стать такой же, как Тёмная. Не найди она Домино, настоящих родителей, Дафну, друзей… Она бы погрузилась в отчаяние, в злобу и полностью отдалась бы безумию. Ведь это было бы так легко, так просто. — Наша связь считает иначе! У Тёмной никого не было, её все оттолкнули, бросили на произвол судьбы. Возможно, она ждала, когда её сестра придёт и спасёт, исцелит душевные раны, заполнит пустоту. Однако та лишь нанесла новую рану, куда более глубокую, чем все остальные. Светлая не приняла Тёмную, когда должна была. — Какая ты жалкая! Что они вообще в тебе увидели?! То, что я вижу сейчас в тебе, хотела сказать Блум, но язык словно живой и неконтролируемый своей хозяйкой, выдал другие слова: — Твой кристалл неисправен. Ты умираешь! — Я? А кто я? Назови моё имя, Блум. Удары остановились. Тёмная сверху вниз смотрела на Светлую. Пара смотрела друг на друга некоторое время, глаза в глаза. Они словно пытались найти что-то, прочитать тайны внутри душ. — Я… Светлая замедлилась с ответом. Она понимала, что действительно имени у второй не было. Блум не могла его назвать. Тёмная это заметила. — Ты можешь сказать мне, кто я такая? Где кончаются твои воспоминания и начинаются мои собственные? Можешь?! Её голос надломился, руки безвольно повисли отпуская секиру. Та упала куда-то в бездну, что крутилась под девушками. Блум погасила барьер, подлетев к Тёмной ближе, она осторожно взяла её лицо в свои руки. Большими пальцами она убирала дорожки слёз. Горящие оранжевым глаза покраснели. Боль, огромная боль, поселилась внутри них. Тёмная фея была совсем одна в огромном мире, брошенная, не нужная, забытая. Сердце Блум кольнула вина. Она нахлынула лавиной, погребая под себя. — К-кажется, да. Могу. Мы — то, что мы помним. Мы — это наши поступки, это те жизни, которые мы меняем, это те, кого мы любим. И те, кто любит нас. Ты — это не я. Ты другая. Я должна была понять это сразу… Я испугалась. Прости меня. — Что? Близняшка не успела ничего осознать, как оказалась в крепких объятиях. Её сердце пропустило удар. Тем временем Светлая продолжала шептать ей на ухо. — Прости, что я не приняла тебя, я должна была… Я причинила тебе огромную боль. Тёмная попыталась вырваться, она брыкалась, отталкивала, но Светлая держалась стойко. Она продолжала прижимать хрупкое тело феи к своему. — Я… Я тебе не верю… Нет, ты лжёшь! — Я не буду драться с тобой, — то, что она сказала дальше остановило любые попытки освобождения. — Ты моя сестра. Дрожащими руками Тёмная наконец обняла сестру. Слёзы неконтролируемо покатились по щекам. Она ревела в голос, прижимаясь к хрупкому телу в ответ. Наконец-то, она так долго хотела, ждала, мечтала, воображала… Её близняшка приняла её. Признала. У неё появилась вторая сестра. — Я помогу тебе. Так они и стояли, посреди темноты, парили в воздухе, находясь в крепких сестринских объятиях. — Прости меня. — Ничего-ничего, ты не виновата. Ты прости меня. Отстранившись, они заметили, что у обеих на лице играет улыбка. Блум показалось, что где-то в глубине янтарных глаз, что смотрели в её небесные, промелькнуло что-то голубое. — Безумие захлёстывает меня, я не могу его контролировать. Мне страшно, Блум. — Я помогу, если ты позволишь. Светлая протянула руку. — Сёстры должны помогать друг другу. Дафна будет рада. Тёмная положила в неё свою. — Пойдём, Блум. — Я не Блум… Я нечто большее, но в то же время ты часть меня, как и я часть тебя… Мы сёстры. Ты и я… Части единого целого. Я… Нашла себя. Нашла себе имя. Пусть это имя будет говорить о нашей связи, о том, кем я была и кем хочу стать. Блум, меня зовут Экселла. Она мечтала о жизни, которую у неё украли. Пока она не поняла, что никто не живёт только одной жизнью. Сны отражают внутренний мир человека, её совершенно не удивляет, что её новые сны находятся в состоянии постоянных изменений. Экселла вспомнила, что люди должны найти свой собственный путь в жизни… Каким бы необычным он ни был. Светлая Блум была рождена, чтобы спасать. Тёмная была рождена, чтобы страдать. Но кто сказал, что она должна страдать вечно? Прошлое больше не имело для неё значение, ведь Экселла стала чем-то большим… Кем-то большим. Она стала самой собой. Тем временем вдали от них пространство изогнулось. Из небольшой червоточины показался красного цвета глаз. Вены на белке вздулись и уже были готовы вот-вот лопнуть. — Как по нотам.***
Очнувшись девушки оглянулись. Оказалось, что после удара они вошли в какой-то ментальный контакт, их тела упали на пол без чувств. Огонёк, что до этого летал возле Блум, потух. Дождь за окном прекратился, грозные тучи постепенно рассеивались, уступая место свету луны. — Привет, — прошептала Тёмная. — Привет, Экси. Коротковолосая потупила взгляд, слегка склонив голову набок. — Что? — Ну, — смущённо улыбнулась Блум, отводя взгляд. — Ты сказала, что твоё имя Экселла и я придумала ему сокращение, — вернув внимание к янтарным глазам сестры, она заботливо спросила. — Тебе не нравится? Экселла усмехнулась. У неё наконец появилось что-то своё, не связанное с её сестрой-близнецом. Что-то личное, сокровенное. — Мне нравится. Экселла… Экси… Ха-ха, мило, — её взгляд с ласкового сменился на обеспокоенный. — Стоп, что-то не так. Она резко встала и призвала в руки секиру. Приложив ухо к лезвию, она ужаснулась. — Он молчит, — рыжая перевела взгляд на сестру. — Камаэль молчит! Я его не слышу! — Это… Это же хорошо, да? — Нет, я с ним уже год. Он всегда говорил, Блум, всегда! Почему он замолчал?! Она паниковала, её взгляд метался из стороны в сторону, от предмета к предмету. От подушек до окна, от окна до полки с книгами, от неё к Блум. — Что происходит?! Почему он молчит?! Блум встала и медленно протянула руку к Экселле. Та, словно ошпаренная, отскочила назад. Фея не сдавалась, она сделала аккуратный шаг, затем ещё и ещё, пока не оказалась возле сестры. Девушка положила руки на руки Экси. — Сальваторе говорил, что он живой, что Камаэль — это живое оружие, — она выглядела так, словно была готова вот-вот расплакаться. — Я говорила с ним ночами, Блум. Он мой друг! — Я не знаю, — секира исчезла и Блум без опаски обняла близняшку. — Я обещала тебе помочь. Я помогу. Мы найдём твоего друга. Рыжая почувствовала, что её страх, сковавший разум и сердце, стал отступать. Ей становилось легче. — Ты помогла мне, спасибо, Экси. Та обняла в ответ. — Сестрёнка. Наконец они всё решили. Наконец они стали сёстрами.***
Валтор открыл глаза. Вокруг него была тьма, затем появилась земля. Из неё выросли каменные статуи. Они изображали человека на коне, что протыкал змею копьём. — Ты хочешь быть героем, Валтор? — как гром среди ясного неба зазвучал двоящийся голос. — Хочешь быть рыцарем, что спасает принцессу от злого дракона? Голова статуи треснула и затем лопнула, каменная крошка упала на землю. Валтор поднял взгляд и увидел, что вместо неизвестного человека было его собственное лицо. Рядом из той же земли выросла статуя девушки в длинном платье, её лицо напоминало лицо Блум. — Проблема в том, что ты не понимаешь своей истинной роли, сложно осознавать истину, когда понимаешь, что ничто и вовсе не истинно. Валтор вертелся из стороны в сторону, пытаясь отыскать источник голоса, но он так и не смог этого сделать. Звук шёл отовсюду. — Твоя роль — змей. Ты никогда не станешь героем, как бы не пытался, ведь мы оба знаем твою истинную натуру. Всё это, твоё бахвальство, напыщенный героизм — лишь игра, маска. Когда всё дозволено, неудивительно потеряться в собственной лжи. Сородич явно пытался воздействовать на сознание Валтора. Он старался проникнуть в самые недра, внушить свои мысли. — Тебе не справиться. Его голос перешёл на шёпот, стал более вкрадчивым, жутким. — Ты проиграешь. Валтор резко обернулся, услышав голос прямо возле уха, но рядом по-прежнему никого не было. — У тебя нет никаких особых возможностей, ты же больше не демон. Прозвучал голос возле другого уха. Он будто летал, передвигаясь с места на место, не останавливаясь ни на секунду. — Нет, есть одна. В своё время люди меня кое-чему научили. Я никогда не сдаюсь. Валтор замычал незамысловатую мелодию, сконцентрировавшись всего на четырёх словах: «Это всё не реально». Он заполнил свой разум одной единственной мелодией. Пространство вокруг исказилось, но всё же снова вернулось в норму. — Я надеюсь, ты понимаешь, как глупо выглядишь, дружище? Тебе не выбраться, никогда. Покуда я владею этим местом. Что это за песенка? — Именно она не даёт тебе проникнуть в мой мозг. Как я уже сказал, я не сдаюсь. И он вновь замычал. Не поддаваться страху, не пускать его в своё сердце, не дать укорениться в душе. Окружение вновь исказилось, на этот раз куда больше и сильнее. — Я войду в твой мозг, Валтор! Обещаю! — В моём мозгу не очень приятно находиться. Чем дольше Валтор напевал, тем быстрее всё крутилось, вертелось и вскоре он услышал голос Айси. — Валтор! Проснись, чёрт побери! Открыв глаза маг понял, что находится на полу в одном из коридоров Алфеи. — Что… Что случилось? — Ты заснул, вот что случилось! Совсем с ума сошёл?! Мы все перепугались. Ведьма отошла в сторону показывая, что Валтор действительно собрал внушительную аудиторию. Перед ним стояла державшая за руку Блум Экселла, сама Айси с Авалоном и Ривен. — Я выбрался… — прошептал он, но ведьма льда его услышала. — Конечно, я тебя разбудила. Мужчина резко встал, в его глазах загорелось пламя, уста посетила радостная ухмылка. — Нет, я выбрался сам! Он не отпускал меня. Я смог проснуться самостоятельно! Вы понимаете, что это значит? Компания переглянулась друг с другом и вновь вернула внимание магу. — Мы можем ему противостоять.