Двадцать три дня из жизни мистера Стила

Я посмотрел на Диего, который лежал на земле. Теперь он снова выглядел как человек. Из раны на его шее текла кровь. Он не шевелился. И тут до меня начало доходить, что я только что убил человека. Даже то, что я сделал это в целях самообороны, не может оправдать меня. Я стал убийцей. "Слеза", которую я сжимал в руках, снова приняла свою обычную форму. А другие слёзы мокрыми полосками текли по моим щекам. Я уже не просто плакал, я плакал и смеялся, у меня была истерика. Я пытался что-то сказать, но захлёбывался в собственных слезах и не мог произнести не слова. Я что-то говорил Валентайну, который, услышав шум, вышел из своего убежища и видел, как я убил Диего. Меня всего колотило, я чувствовал, как пульсирует кровь, так что в голове гудело. Валентайн не стал ничего говорить. Он достал из кармана какой-то платок и вытер мои слёзы. Мои руки дрожали, ноги меня не держали. Президент поднял меня на руки и отнёс в дом. Он посадил меня на кровать, сел рядом и крепко обнял. Меня всё ещё трясло, я прижался к Валентайну. Я чувствовал тепло его тела, слышал биение его сердца. В этот момент мне было всё равно, что сделал этот человек, что он собирался сделать. Главное, что это был настоящий живой человек, которого не волнует, что сделал я. Мне вспомнилось, как я кричал этому человеку, что ненавижу его. Как давно это было. Я говорил, говорил ему какие-то бессмысленные слова благодарности, говорил, что люблю его. (в тот момент я и правда любил его) Валентайн лишь успокаивающе гладил меня по голове. Я посмотрел ему в глаза. Его взгляд был грустным и задумчивым. Почему он грустит? Впрочем, какое мне до этого дело? Я ещё крепче прижался к Валентайну и поцеловал его. За что? Да просто за то, что он был со мной рядом... "Стивен, очнись! " – услышал я чей-то голос. Оказалось, что я так изнервничался, так устал, что сам не заметил, как задремал. Дремал я, наверное, полчаса, не меньше. И всё это время Валентайн старался сидеть неподвижно, чтобы случайно его не разбудить меня. Но случилось так, что в какой-то момент сна я почему-то затаил дыхание, и Валентайн подумал, что со мной что-то случилось. Что же было в этом сне? Обычно то, что приснилось человеку, когда он дремал, запоминается лучше, чем обычный сон. Помню, началось всё со странного золотого поля. Я брёл куда-то, щурясь от яркого солнечного света. Высокое чистое небо было над моей головой. Я чувствовал себя уставшим, но умиротворённым. Я сел на землю, любуясь золотыми колосками. Я был совершенно один, но это не печалило меня. Наоборот, у меня никогда не было так легко и спокойно на душе. Но тут кто-то нарушил мой покой. Это была юная девушка в красивом розовом платье. Кажется, она звала меня по имени, но мне так не хотелось вставать и идти к ней, да и собственное имя стало для меня таким чужим и далёким, будто полузабытый кошмарный сон, так что я остался на месте. Девушка ещё раз позвала меня. Я знал, что её зовут Люси, но это для меня ничего не значило. Я был лишь слегка раздражён, что кто-то нарушает мой покой. Что нужно этой девушке? И тут я увидел второго человека. Он тоже, как и девушка, был в розовой одежде и с золотыми локонами под цвет колоскам. Но если девушка была такой же чистой и воздушной, как всё это место, то этот человек был похож на бездомного скитальца. Его одежда превратилась в лохмотья, на спине видны были безобразные шрамы, в глазах агония. Человек в розовом упал на землю, девушка подошла ближе, протянула мне руку. "Пойдём со мной, мистер Стил. – ласково сказала девушка. – Тебе пора домой". "Стивен, очнись!" – закричал вдруг человек в розовом. Столько отчаянья было в этом крике, что я всё таки встал и подошёл к нему. Девушка сердито топнула ногой, но я уже не обращал на неё внимания. Я помог подняться несчастному человеку в розовых лохмотьях. Внезапно пейзаж вокруг стал меняться. Вот исчезло поле, пропала девушка, вокруг были обшарпанные стены какого-то дома. Человек в розовом остался рядом со мной. Я открыл глаза. "Стивен, - голос Валентайна дрожал. – Ты жив!" "А разве я должен быть мёртв?" – удивился я. Только тут я увидел, что сжимаю в руке осколок стекла, точнее осколок слезы. Я заметил царапины на своей руке. Они быстро исчезли, будто их и не было. А были ли это просто царапины или что-то другое? Неужели, я..? Так странно, всё то, что было сегодня (или это было вчера) совершенно не волновало меня, будто это произошло не со мной. Я был совершенно спокоен, ведь я уже принял решение. Еще тогда, во сне. А правильное оно или нет, это уже не важно. Я смутно помню, как Валентайн что-то говорил мне, просил прощения, сердился, ходил туда-сюда по комнате и даже плакал. Помню, как пришла Люси, как я обнял её, как она и президент кричали друг на друга. Помню, как они вдвоём что-то сбивчиво говорили мне, но я их не понимал и лишь безмятежно улыбался, глядя куда-то в пространство. Забыв обо всём, я любовался золотыми лучами солнца, проникшими в эту старую пыльную комнату через приоткрытую дверь и щели в заколоченных окнах. Рядом со мной стояли два человека в розовом, оба с золотыми волосами. Я так привязался к этим людям, что мне было совершенно всё равно, что было в их прошлом, что было в моём прошлом. Ведь, что было то прошло. Я просто любил их и был счастлив, что они есть рядом со мной. Я был не один. Я был счастлив.