По воле судьбы

Наступил вечер. Солнце давно спустилось за горизонт, унося за собой источник природного света. На фоне темно-голубого неба, проплывала легкая дымка облаков. В городе зажглись фонари, который не давал, проходящим, людям сбиться с пути. Лаборотория давно опустела и погрузилась тишину. Уинри, задержавшись на работе, неспешным шагом бродила по коридорам шестого этажа. Блондинка заметила приоткрытую дверь кабинета, из которого лился яркий свет. И девушка, не долго думая, подошла к двери и открыла. Уинри, застав Эдварда, удивилась тому, что кроме нее в лаборотории может находиться кто-то еще. Блондин с понурым видом сидел на диване. Его поникшие плечи и спрятанное в ладони лицо, говорили о том, что молодого человека что-то гнетет. — Эд, что-то случилось? — Спросила блондинка, подойдя ближе. Элрик в ответ отрицательно покачал головой. — Я же вижу, что у тебя неприятности. — Все хорошо, Уинри, — устало произнес Эдвард. — Просто мой отец болен, а я ничего не могу с этим сделать. — Элрик оторвал руки от своего лица и обхватил ими голову. Эта новость шокировала Уинри, и она с сочуствием посмотрела на химика. — Мне очень жаль, Эд. Но неужели ничего нельзя сделать? — Отец говорит, что той болезнью, которой он страдает, не могут найти лекарство. — Уинри, ничего не сказав, протянула руку и коснулась мягкого золота его волос. Эдвард не отстранился и продолжил: — Я всегда презирал отца за то, что он пренебрегал нами, а теперь когда он подхватил недуг, от которой папа может умереть, мне становиться страшно. Почему все так? Может это потому, что из меня вышел хреновый сын?. — Горько усмехнулся химик. Уинри не знала, что ответить и продолжала утешающе поглаживать светлые пряди блондина. Эдварду было даже приятно, что в такой напряженной тишине блондинка осталась рядом с ним. Присутствие Уинри было намного красноречивее слов. Несколько минут пара сидела в молчании, пока нежный голос голубоглазой не нарушил тишину: — Теперь когда ты знаешь, что твой отец болен, хватит корить себя и докажи ему, что он дорог тебе. — Что ты имеешь в виду? — Удивленно посмотрел Эд на девушку. — Ты же умный и талантлевый ученый. Создай лекарство, которое поможет твоему отцу побороть болезнь. — Подбодрила Рокбелл и отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза. Она увидела, как, потухший, взгляд янтарных глаз начал оживать, а в душе молодого человека появилась надежда. Элрик тепло посмотрел на ту, кто вдохновил его. — Ты права, Уинри, я создам лекарство и спасу папу. — Твердо заявил химик. Теперь у молодого человека появился шанс, чтобы доказать свою полезность. — Вот это по нашему! — Прокомментировала Рокбелл, дружески хлопнув по плечу химика. Девушке передался его позитив и была рада тому, что Эдвард пришел в себя. — Чтож теперь когда у тебя все хорошо, я спокойна. Уже поздно, пойду домой. — Произнесла блондинка и поднялась с мягкого дивана. Подойдя к двери, Уинри услышала, как Эд ее окликнул: — Уинри, постой. — Девушка обернулась и увидела, как Эдвард поднялся и подошел к ней. — Я подвезу тебя. — Спасибо конечно, но не стоит себя утруждать, — вежливо отказывалась блондинка. — Отказ не принимается. — Настаивал на своем химик. — Я не могу позволить, чтобы ты шла по улицам одна. — С этими словами, Эдвард выключил свет и вышел из кабинета. Заперев дверь, Элрик двинулся вместе с девушкой в сторону лифта. Оказавшись в подземной автостоянке, Эд и Уинри направились к ауди, который переливался черным глянцем. Элрик, достав пульт, нажал нужную кнопочку. Машина, пиликнув, тут же издала рычащий звук. Эдвард, подойдя к своему авто, открыл дверцу со стороны пассажирского сидения. Уинри, поблагодарив химика, забралась во внутрь. В салоне было уютно и тепло, а бежевые сидения приятно радовали глаз. Эдвард, сев на водительское сидение, пристегнул ремень, а затем плавно вывел машину из парковки. Эдвард внимательно глядел на освещенную фонарями дорогу и время от времени бросал взгляд на Уинри. Блондинка же неотрывно смотрела на проплывающие мимо здания. Девушка почувствовала накатывающую усталость и ее веки становились тяжелыми. И Уинри не заметила, как провалилась в дремоту. Доехав до ресторана, Эдвард повернулся к блондинке. Химик мягко улыбнулся при виде, спящей, девушки. Она выглядела такой умиротворенной, что Эду не хотелось будить ее. В благоговейной тишине, было слышно тихое сопение. Элрик, развернувшись к ней, стал наблюдать за Уинри. В этот момент блондинка выглядела такой беззащитной, словно маленькая девочка. Эдварду следовало разбудить девушку, но вместо этого он протянул руку и коснулся мягкой щеки. Погладив шелковистую кожу, Элрик приблизил свое лицо к ее. В нос тут же проник легкий и едва уловимый аромат ее духов, который приятно щекотал нос. Убедившись, что Уинри все еще спит, химик нежно коснулся губ девушки своими. Уста блондинки оказались медом и Эдвард неспешно стал смаковывать этот сладкий нектар. Уинри сквозь сон ощутила, как что-то теплое и мягкое коснулось ее губ. Это было непривычно и в тоже время приятно, даже слишком. Голубоглазая еще никогда не испытывала ничего подобного и, шумно вздохнув, поддалась навстречу. От того, кто это делал очень приятно пахло. Напор на губы увеличился, а воздух в легких постепенно заканчивался. Ей было так хорошо, что она не хотела, чтобы это приятное волшебство заканчивалось. Рокбелл слегка приоткрыла глаза и увидела перед собой лицо Эдварда. Элрик без всякого стеснения целовал девушку, проводя языком по слегка пухлым девичьим губам. Уинри, не ожидавшая такого, резко одернулась и удивленно уставилась на химика, а ее щеки стали пунцовыми. — Что это ты делаешь, Эдвард Элрик?! — Ошалелым голосом потребовала Уинри. Элрик, часто дыша, усмехнулся и ответил: — Всего лишь разбудил тебя и я выбрал самый приятный способ для твоего пробуждения. Только не говори, что тебе не понравилось. Потому что я в это не поверю. Уинри, прижав, подрагивающие пальцы к припухшим от поцелуя губам, с волнением смотрела на довольную физианомию Элрика. Она была бы дурой, если бы сказала обратное. Но то, что Эдвард поцеловал ее было большой неожиданностью. — Мог бы спросить разрешения, прежде чем лезть целоваться! — Пожурила Уинри молодого человека. — А ты бы мне запретила? — Вскинул брови Эдвард, продолжая ухмыляться. — Я вроде не заметил, чтобы ты сопротивлялась. Попробовав тебя, я узнал, что ты очень приятная на вкус. Уинри, продолжая пылать, все еще чувствовала тепло мужских губ. Ей следовало влепить хорошенькую оплеуху наглецу, чтобы смыть эту наглую ухмылочку, но она не могла. Поэтому девушка ничего не сказала и вышла из машины. Перед тем, как войти в ресторан, Уинри повернула голову в сторону химика. Элрик смотрел на нее и улыбался. Когда Рокбелл скрылась за дверью, Эдвард продолжал сидеть, глядя перед собой. Приятное событие, произошедшее минуту назад, отказывалось покидать мысли химика. Во время поцелуя, Эд ощутил неопытность блондинки, будто целовал невинное дитя. Элрик ощутил, как чувство гордости охватило его от того, что он был первым, кто вкусил сладость губ Уинри. Мысль о посещении публичного дома напрочь вылетели из головы блондина, и вместо него появилась голубоглазая колдунья, которая упрямо вошла в мысли химика и ни только. — Вот черт! — Вырвалось у молодого человека и, выведя машину на дорогу, поехал в сторону дома.

***

На следующий день все шло своим чередом. Дерзкий химик исчез и вместо него, вновь появился строгий начальник. Теперь когда Эд был преисполнен желанием помочь отцу, тут же начал создавать формулы у себя в голове. Когда Эдвард приехал домой, он первым делом поделился идеей со своим младшим братом. Ал с уважением посмотрел на старшего и вызвался помочь Эду. На что старший Элрик не посмел отказать Алу в содействии. Эдвард, изготовливая анестезию, ждал возвращения Альфонса с больницы. Куда парень поехал, чтобы забрать медицинскую карту отца. Эд был уверен в том, что младшему Элрику не составит труда привезти копию. Сосредоточившись на работе, Эдвард услышал звук, катящий, тележки. Повернув голову, химик увидел Уинри. Девушка, войдя в помещение, бросила взгляд на блондина и поспешила приступить к уборке. Сменив мусорные мешки, блондинка занялась влажной уборкой. Пока Уинри стояла спиной к нему, химик мог в полной мере полюбоваться на осиную осанку и округлые девичьи бедра. Когда блондинка поворачивалась к нему лицом, он поспешно отводил взгляд, делая вид, что работает. Наблюдая за движениями голубоглазой, Элрик загорелся желанием коснуться соблазнительных изгибов. Но молодой человек знал, стоит ему это сделать, как простой оплеухой он не отделается и Эдварду оставалось довольствоваться зрелищем. Но чем дольше Эд смотрел на нее, тем сильнее поднималось его настроение. А вместе с этим его маленький товарищ снизу начал подавать признаки жизни и поспешил сосредоточиться на химии. Размешав вещество, Эдвард понял, что у него не хватает данной жидкости и повернулся к голубоглазой. — Уинри! — Позвал химик девушку. Рокбелл, повернувшись, вопросительно взглянула на Эда. — Подай пожалуйста хлороформ — это такая бесцветная жидкость там на столе. — Кивком головы указал Элрик на стол. Рокбелл, подойдя к столу, увидела несколько прозрачных бутылочек с непонятными для ее мозга формулами. Взяв первую, попавшуюся, колбу, Уинри направилась к химику. Эдвард, не обратив внимания на название, влил содержимое в подогретую жидкость. Эд только сейчас понял, как глупо он доверился своей горе-ученицы. Потому что через секунду раздался оглушительный хлопок, который разрушил все начинания химической работы. Уинри, прижав ладонь ко рту, со страхом смотрела на жертву неудачного эксперемента. Эдвард стоял перед тем, что осталось от работы и в руках он держал горлышки от колб. Его лицо и зубы покрывала черная история, а на его, обуглевшегося, антенке горел крохотный огонек, которая напоминала желтую свечку. Уинри подошла к Эдварду и, намочив палец, коснулалась любимой челки Эда. И та, зашипев, потухла. Если бы очки не защитили химика, то бы он получил бесплатную депиляцую бровей. Эдвард, глубоко вздохнув, посмотрел на, покрасневшую от неловкости, хулиганку. — Простите, мистер Элрик, это вышло случайно! Я не специально! — Начала оправдываться Рокбелл. Уинри знала, что за такое ее могут запросто выгнать и очень не хотела стать центром насмешек и позора. Однако она услышала только одно: — Тебе еще учиться и учиться, Уинри. — Произнес Эдвард. Не смотря на серьезный вид химика, Рокбелл видела, как уголки губ молодого человека начали подрагивать. И блондинка почувствовала, как ее настроение начало повышаться и не смогла сдержать улыбки. Рокбелл, прижав ладонь ко рту, смотрела на химика и смеялась. Глядя на подрагивающие плечи и веселое настроение блондинки, Эдвард начал хохатать вместе с ней. Уинри достала из кармана платок и стала вытерать черные следы с мужского лица. — Что здесь произошло?! — Произнес, вошедший в лабороторию, Альфонс. Младший Элрик с удивлением смотрел то на бардак, то на, хохочущую, пару. — Скажем так. Это была неудачная попытка лишить меня: зубов, бровей и моей любимой челки. — Успокоившись, сказал молодой человек. — Как у тебя дела, Ал? Сумел достать копию? — Еще как. — Деловитым тоном проговорил младший Элрик, достав из папки бумаги. — Я сказал им кто мой отец, и они без вопросов дали мне копию. — Протянул Ал документы старшему брату. Элрик-старший взял бумаги и стал пересматриваить его содержимое. Эд, нахмурив брови, внимательно изучал каждую букву. Перелистывая каждую страницу, Элрик-старший не обратил внимания, как к нему присоединилась Уинри, которая также заинтересовалась историей болезни отца Эда. — Это поразительно. — Удивился химик, не отрывая свой взор от документа. — Наш отец оказывается был здоров, как бык. Скорее всего папу укусило неизвестное насекомое и его яд попал в кровь нашего старика. — Нам нужно выяснить, от какого насекомого он пострадал. — Добавил Ал. — Я позвоню папе и спрошу у него. — Сказал Альфонс, доставая из кармана свой мобильный. — А я пойду и приведу себя в порядок. — Проговорил молодой человек и взглянул на Уинри. — Думаю мне не нужно говорить тебе, что нужно делать. — Указал химик на беспорядок. Рокбелл поняла намек и с невозмутимым видом повернулась лицом к столу, чтобы заняться уборкой.

***

Перед тем, как приступить к делу, Эдвард направился к себе в кабинет, чтобы взять кое-какие бумаги. Но какого было его удивление, когда, открыв дверь, он увидел Эмбер. Брюнетка сидела на рабочем столе, закинув ногу на ногу. Девушка, улыбаясь алыми губами, смотрела на химика томным взглядом, а ее декольте открывало и без того большую грудь. Любой бы мужчина при виде такой женщины, потерял бы голову. — Ты что здесь забыла, Эмбер? — Ровным голосом спросил химик. В ответ зеленоглазая медленно сползла со стола и кошачьей походкой приблизилась к нему. В нос молодого человека тут же ударил запах духов, который показался блондину слишком приторным. — Вы слишком много работаете, мистер Элрик, и я пришла, чтобы помочь вам расслабиться. — Сладким голосом пропела девушка. Эдвард был буквально поражен словам и поведению ассистентки. Окинув золотистым взглядом фигуру зеленоглазой, химик понял, что таким образом брюнетка пытается толкнуть молодого человека в ее объятия. Эд почувствовал, как его маленький Эдвард был совсем не против такого. К тому же Эмбер сама предлагала себя. Однако разум химика говорил ему не делать этого, и образ голубоглазой блондиночки окончательно вытеснил желание удовлетворить свои потребности. Эдвард, глубоко вздохнув, одарил зеленоглазую взглядом полного безразличия. — Я конечно благодарен тебе, Эмбер, за твои старания. Но твои услуги мне не нужны. — Произнес молодой человек и, обойдя разочарованную девушку, подошел к столу. Эмбер стояла и недоуменно хлопала глазами. Зеленоглазая просто не могла поверить в то, что ее отвергли. «Что я сделала не так?» Спросила сама себя брюнетка. Она знала, что у химика давно не было женщины и не могла поверить в то, что он просто отказался от нее. И тут Эмбер догадалась в чем причина и возмущенно посмотрела в спину блондина. Девушку буквально бесило от того, что этому мужчине интересна другая. — Это все из-за нее, да?! Это из-за той грязной поламойки ты не хочешь меня?! — Процедила брюнетка, раздувая ноздри от гнева. Она увидела, как спина Эда напряглась, и он повернулся к ней лицом. Янтарные глаза молодого человека превратились в, горящие, угли. А выражение его лица превратилось в маску злости. Голосом, которым химик заговорил звенел сталью. — Если я хоть еще раз услышу от тебя подобные слова, то вылетишь отсюда! Здесь все работники равны и я не желаю слышать подобные оскорбления в адрес мисс Рокбелл. — Но я же вижу, как вы смотрите на Уинри! — Оскорбилась брюнетка и из ее глаз покатились крупные слезы. — Что такого есть у нее, чего нет у меня! Элрик терпеть не мог женских слез. Ведь плач девушки самое эффективный способ надавить на жалость. Однако Эд прекрасно знал, что Эмбер великолепная актриса и то, как она драматизирует блондин разозлился еще больше. — А вот это не твоего ума дела, Эмбер! Я не обязан перед тобой отчитываться! А теперь вон отсюда пошла, пока я не вышвырнул тебя! — Но… — Хотела сказать Эмбер. — Я сказал вон! — Рявкнул Эдвард. Вздрогнув от крика, брюнетка бросилась к выходу.

***

На Ризенбурские земли опустился вечер. Природа отдыхала после теплого дня. В приятной тишине были слышны шум ночных животных. Из окон дома Рокбеллов лился желтый свет. На кухне за столом сидели Хоэнхайм и Пинако. На деревянной поверхности стола стояли несколько бутылок с алкоголем, а также закуски и два стакана. Слегка захмелевшие приятели делились друг с другом своими воспоминаниями. Старушка была очень рада, когда к ней впервые за столько лет приехал Ван. Глядя на постаревшего мужчину, Рокбелл-старшая слушала историю Хоэнхайма. Помимо еды и выпевки, на столе лежал потертый фотоальбом, в котором лежали памятные фотографии разных времен. — Ты почти не изменился, Хоэнхайм, разве что седина прибавилась. — Подметила старушка. — А ты все такая же бойкая на язык. — Вернул комплимент блондин, слегка улыбнувшись. — А как твоя семья поживает? — Полюбопытствовала Пинако. — Жены у меня нет, а с сыновьями все отлично. Они сейчас живут в Централе и работают на благо людей. — О, молодцы какие. Видно ты их хорошо воспитал. — Ты преувеличиваешь, Пинако, — произнес Хоэнхайм. Блондину было не ловко слушать того, чего он не делал. — Отец из меня никудышный. Воспитанием Эдварда и Альфонса занималась Триша. А после ее смерти, они перешли на попечение няни. Из-за того, что я пренибрег ими, они в упор меня не хотят видеть. — Вздохнул Ван. Блондин знал, что заслужил такое отношение со стороны сыновей и внутри него остался неприятный осадок. Хоэнхайм не хотел, чтобы Пинако видела, что творится в его душе и поспешил вернуть улыбку на лицо. — А вот твоя внучка выросла что надо. — О, так успел познакомиться с Уинри? — Приятно удивилась Пинако. — Как тесен мир. Когда ты с ней встретился? — Вчера я заходил к сыновьям в лабороторию и увидел ее там. Славная девушка, а характер у нее прям твой. — Подметил Ван. — А то, — усмехнулась Пинако и потянулась за бутылкой. Разлив высокоградусную темно-янтарную жидкость, старушка задала вопрос ученому. — Слушай, Хоэнхайм, как ты смотришь на то, чтобы породниться? — В каком смысле? — Вопросом на вопрос ответил Ван. — Твои сыновья наверное еще не женились, да и моя Уинри до сих пор не замужем. Вот и подумала насчет того, чтобы один из них стал мужем для моей внучки. Услышав такое предложение, Хоэнхайм с улыбкой посмотрел на старушку. «Пинако, с каких пор, ты стала свахой.» Мысленно произнес блондин. Но вслух сказал: — Эдвард и Альфонс уже взрослые и я не могу вмешиваться в их судьбу. Однако я не против того, чтобы наши детишки поженились. — Рада слышать. — Усмехнулась Пинако и подняла свой стакан. — Выпьем за наших детей. — За детей. — Улыбнулся блондин и последовал за старушкой. И в уютной тишине раздался тихий звон стаканов.