История одной девочки

На утро Изабелла и не помнила что снилось. Как только она вышла со своей комнаты, началось ЭТО: — Вон она, смотри! — Где? — Да вон она! — Это которая с чёрными волосами и изумрудными глазами? — Ты знаешь что у неё фамилия Слизерин? — Она будет творить ужасные дела как Слизерин! Этот шепот Изабелла слышался со всех сторон с того самого момента, как вышла из спальни. За дверями кабинетов, в которых у Изабеллы были занятия, собирались толпы школьников, желающих взглянуть на неё. Одни и те же люди специально по нескольку раз проходили мимо, когда она оказывался в коридоре, и пристально смотрели ей в лицо. Изабелла думала что она скоро зарвётся как крипер! Но она не понимала что такое крипер... Просто в голову пришло именно слово "крипер". В Хогвартсе было сто сорок пять лестниц. Одни из них были широкие и просторные, другие — узкие и шаткие. Были лестницы, которые во вторник приводили Изабеллу совсем не туда, куда вели в понедельник. Были лестницы, у которых внезапно исчезало несколько ступенек в тот самый момент, когда Изабелла спускалась или поднималась по ним. Так что, идя по этим лестницам, надо было обязательно прыгать. Один раз под Изабеллой внезапно исчезли пару ступенек и она почему то не падала, магия народ, магия! С дверями тоже хватало проблем. Некоторые из них не открывались до тех пор, пока к ним не обращались с вежливой просьбой. Другие открывались, только если их коснуться в определенном месте. Третьи вообще оказывались фальшивыми, а на самом деле там была стена Запомнить расположение лестниц, дверей, классов, коридоров и спален было очень сложно. Казалось, что в Хогвартсе все постоянно меняется и сегодня все иначе, чем было вчера. Люди, изображенные на портретах, ходили друг к другу в гости. И Изабеллы показалась, что стоящие в коридорах рыцарские латы способны бегать. Добавляли хлопот и привидения. Изабелла всегда оказывалась в шоке, когда сквозь дверь, которую она пыталась открыть, вдруг просачивалось привидение. С Кровавым Бороном, призраком подвала Слизерина и, следовательно, союзником, проблем никогда не было. Даже наоборот — он всегда был счастлив показать первокурсникам, как пройти туда, куда им надо. Но вот Пивз был опаснее двух закрытых дверей и ведущей в никуда лестницы — особенно если встретить его, когда опаздываешь на занятия. Пивз ронял на головы первокурсникам корзины для бумаг, выдергивал из-под них ковры, забрасывал их кусочками мела или благодаря своей невидимости незаметно подкрадывался и внезапно хватал за нос с хриплым криком: «Попался!» Но хорошо что это происходит не со Слизеринцами, ведь Пивз очень боиться приведенье Слизерин Есть ещё Школьный завхоз Аргус Филч оказался куда более неприятной личностью. В первое же утро Изабелла обратила на себя его внимание — к сожалению, в плохом смысле слова. Филч застал их в тот момент, когда она пытались открыть одну из дверей. К несчастью, выяснилось, что именно за этой дверью начинается тот самый закрытый для всех коридор на третьем этаже, про который говорил на банкете Альбус Дамблдор. Филч отказывался верить, что Изабелла просто заблудились. Смотритель был уверен, что она специально хотела проникнуть на запретную территорию, и угрожал запереть их в находящуюся в подземелье темницу. Но в самый критический момент их спас проходивший мимо профессор Квиррелл. У Филча была кошка по имени миссис Норрис — тощее пыльно-серое создание с выпученными горящими глазами, почти такими же, как у Филча. Она в одиночку патрулировала коридоры. Стоило ей заметить, что кто-то нарушил правила — сделал хотя бы один шаг за запретную линию, — и она тут же исчезала. А через две секунды появлялся тяжело сопящий Филч. Филч знал все секретные ходы лучше, чем кто-либо другой в школе — за исключением, пожалуй, близнецов Уизли, — и появлялся так неожиданно, словно был привидением. Ученики его ненавидели, и для многих пределом мечтаний было отважиться дать пинка миссис Норрис. У 80% учеников занятия оказывались порой куда более непростыми, чем поиск той или иной комнаты. Как быстро выяснила Изабелла, магия вовсе не сводилась к помахиванию волшебной палочкой и произнесению нескольких странных слов, но Изабелла была лучшая ученица на первом курсе, разве что Грейнджер тоже почти с уровнем Изабеллы Каждую среду ровно в полночь они приникали к телескопам, изучали ночное небо, записывали названия разных звезд и запоминали, как движутся планеты. Трижды в неделю их водили в расположенные за замком оранжереи, где низкорослая полная дама — профессор Стебль — преподавала им травологию, науку о растениях, и рассказывала, как надо ухаживать за всеми этими странными растениями и грибами и для чего они используются. Самым утомительным предметом для многим учеников оказалась история магии — это были единственные уроки, которые вел призрак. Профессор Бинс был уже очень стар, когда однажды заснул в учительской прямо перед камином, а на следующее утро он пришел на занятия уже без тела. Бинс говорил ужасно монотонно и к тому же без остановок. Ученики поспешно записывали за ним имена и даты и путали Эмерика Злого с Уриком Странным. Профессор Флитвик, преподававший заклинания, был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. На самом первом уроке он, знакомясь с курсом, взял журнал и начал по порядку зачитывать фамилии. Когда он дошел до Поттера, то возбужденно пискнул и исчез из вида, свалившись со своей подставки, конечно потом он стал но следущей была Изабелла, от чего он упал в обморок. А вот профессор МакГонагалл была совсем другой. Изабелла была права, когда, увидев ее, сказала себе, что с ней лучше не связываться. Умная, но строгая, она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на ее урок и расселись по местам. — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила. После такой речи всем стало немного не по себе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться превращать предметы мебели в животных они смогут еще очень нескоро. Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые предстояло выучить наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. У Изабеллы получилось с первого раза! За это начислили 25 баллов Слизерин. К концу урока и у Грейнджер спичка немного изменила форму — профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Грейнджер, улыбнулась ей и начислила 30 баллов Гриффиндору. Эта улыбка поразила всех не меньше, чем превращение стола в свинью, — ведь казалось, что профессор МакГонагалл вовсе не умеет улыбаться. Но Изабелла была возмущена, когда она превратила спичку в иголку, профессор холодно посмотрела на неё и начислила 25 баллов. Что то тут не чисто... С особым нетерпением все ждали урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться. Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Милесента Булсторд спросила, как Квиррелл победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным. И даже спал в том, в чем ходил по школе, — чтобы вампир не застал его врасплох. За первые несколько дней учебы Изабелла с облегчением убедилась в том, что она не хуже, чем другие. Очень многие школьники родились и выросли в семьях маглов и, как и она, даже понятия не имели о том, кто они такие, пока не получили письмо из Хогвартса. К тому же первокурсникам столько всего предстояло выучить, что даже Драко Малфой, родившийся в семье волшебников не имел особого преимущества перед остальными. Пятница стала для Изабеллы великим днем. Она наконец смогла спуститься в Большой зал на завтрак, ни разу не сбившись с пути! — Что у нас там сегодня? — спросила Изабелла, посыпая сахаром овсянку. — Два занятия по зельям — заниматься будем вместе с сумасшедшими Львами, — ответил Драко. — Занятия ведет профессор Снегг, он наш декан. Говорят, что он всегда и во всем на нашей стороне, выгораживает нас перед остальными преподавателями и ставит намм лучшие отметки. — Вот как раз и проверим, так ли это? — Ухмыльнулась Изабелла. Пока они завтракали, прибыла почта. Теперь Изабелла уже привыкла к этому, но в свое первое утро в школе она даже испугался, когда во время завтрака в Большой зал с громким уханьем влетело не меньше сотни сов. Они начали кружить над столами, высматривая своих хозяев и роняя им на колени письма и посылки. Пока Куро не принес Изабелле ни одного письма. Разве что одно, но она это посчитала очередной шуткой близнецов Уизли: «Девочка моя, я очень люблю тебя, но не могу прийти к тебе. Твой дедушка» Ворон Куро иногда залетал в зал вместе с другими совами, чтобы посидеть у неё на плече и ласково похватать её клювом за ухо. А потом, съев кусочек тоста, улетала в совятню, как называли в школе домик, где жили совы, и там спокойно засыпала. Но этим утром Изабелла, приземлившись между сахарницей и блюдцем с джемом, уронила в тарелку Изабелле запечатанный конверт. Изабелла тут же вскрыл его — она просто не мог спокойно завтракать, не прочитав свое первое настоящие письмо. «Дорогая Изабелла, — было написано в письме каллиграфическим почерком. — Я знаю, что в пятницу после обеда у тебя нет занятий, поэтому, если захочешь, приходи ко мне на лимонные дольки. Хочу знать, как прошла твоя первая неделя в школе. Декан твоего факультета отведёт тебя в нужное место. Пришли мне ответ с Этим прекрасным Вороном. Деректор школы Дамблдор.» Изабелла закатив глаза достала у себя очень дорогое воронье перо, нацарапав на обороте письма: «Да, с удовольствием, приду к вам Изабелла» — и вручила письмо Куро. Кабинет профессора Снегга находился в одном из подземелий. Тут было холодно — куда холоднее, чем в гостиной Слизерина. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные. Снегг, как и Флитвик, начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. И, как и Флитвик, он остановился, дойдя до фамилии Поттер. — О, да, — негромко произнес он. — Гарри Поттер. Наша новая знаменитость. Драко Малфой и его друзья Крэбб и Гойл издевательски захихикали, прикрыв лица ладонями. Изабелла лишь усмехнулась Закончив знакомство с классом, Снегг обвел аудиторию внимательным взглядом. Глаза у него были черные. Глаза Снегга были холодными и пустыми и почему-то напоминали темные туннели. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он. Снегг говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и профессор МакГонагалл, Снегг обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках профессора МакГонагалл, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил Снегг. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки. После этой короткой речи царившая в курсе тишина стала абсолютной. Эти слова завораживали Изабеллу, заткнуть смерть, жидкость которое пробирается по венам человека, околдовывая его разум. — Поттер! — неожиданно произнес Снегг. — Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни? Изабелла усмехнулась, по виду Поттера, он растерялся. Зато Гермиона Грейнджер и Изабелла Слизерин явно знали ответ, и их руки взметнулись в воздух. — Я не знаю, сэр, — ответил Гарри. На лице Снегга появилось презрительное выражение. — Так, так… Очевидно, известность — это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер. — Снегг упорно не желал замечать поднятые руки Грейнджер и Изабеллы. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? Изабелла и Грейнджер продолжали тянуть руки, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. А вот по виду Поттера, он абсолютно не представлял, что такое безоаровый камень. И он старался не смотреть на Драко Малфоя, Крэбба и Гойла, которые сотрясались от беззвучного смеха. Изабелла лишь третий или четвёртый раз усмехнулась продолжая тянуть руку. — Я не знаю, сэр, — признался Поттер. — Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?! Профессор Снегг продолжал игнорировать дрожащие от волнения руки Грейнджер и Изабеллы. — Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? Грейнджер, не в силах больше сидеть спокойно, встала, вытягивая руку к потолку. А Изабелла спокойно тянула руку, соответствуя этикету. — Я не знаю, — тихо произнес Гарри. — Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить ее? Послышался смех. Поттер нервно оглянулся, чтобы увидеть, кто еще над ним смеется, кроме Драко Малфоя и двух его приятелей. — Сядьте! — рявкнул он, на мгновение повернувшись к Грейнджер. — Слизерин! Вы можете ответить на все эти вопросы? — Конечно, сэр. — Сказала Изабелла встав со стола. — Из корня асфоделя и полыни приготавливают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар — это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха — это одно и то же растение, также известное как аконит. — Сказала Изабелла на одном дыхание. — Замечательно, Мисс Слизерин! 30 баллов Слизерину! Все Поняли? Так, записывайте то, что Мисс Слизерин сказала! Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос профессора Снегга перекрыл поднявшийся шум. — А за ваш наглый ответ, Поттер, я записываю штрафное очко на счет Гриффиндора. Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снегга обещали быть не самыми приятными. После того как Снегг усадил Поттера на место, произошло еще кое-что другое. Снегг разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. профессор раскритиковал всех, кроме Слизеринцев. В тот момент, когда Снегг призвал всех полюбоваться, как Изабелла варит рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Невилл Долгопупс каким-то образом умудрился растопить котел Симуса, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. — Идиот! — прорычал Снегг, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями. — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Снегг, обращаясь к Симусу. А потом повернулся к Поттеру и Рыжеволосому, работавшими за соседним столом. — Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора. Поттер уже открыл рот, чтобы возразить, когда Рыжеволосый пнул его под столом и что то прошептал Поттеру. Час спустя, когда они вышли из темницы и поднимались по лестнице, голова Изабеллы была полна всяких неприятных мыслей, а радостное настроение с которым она приехал в Хогвартс, совсем улетучилось. В первую же неделю пребывания в школе её пригласил директор. — Выше нос, красавица. — подбодрил внезапно появившийся Фред и подмигнул. Без пяти три она вышла из гостиной факультету тут же она увидела Декана Слизерина. — Профессор... — Дамблдор меня предупредил, — Ответил профессор Снегг будто прочитав мысли. — Идите за мной, Мисс Слизерин. Тра-татам, коридоры, коридоры и коридоры... Вот, она уже рядом с горгулья. — Сладкие лимоны — Сказал профессор Снегг холодно. — Вам туда, Мисс Слизерин. Короче, кабинет директора. Изабелла тихо постучалась. — Войдите! — Сказал голос Дамблдора. Изабелла тихо вошла по Слизеринске. Дамблдор на секунд помедлил, было видно что его передёрнула, но он как ни в чём не бывало улыбался. — Ох, девочка моя! — Сказал Дамблдор лукаво улыбаясь. — Вы ведь позвали меня не для того чтобы поговорить со мной о первой неделе в школе, не так ли? — М... Да. — Ответил Дамблдор. — Я могу ответить на любой один твой вопрос. Изабелла вспомнила письмо от дедушки. — Вы не знаете кто мой дедушка? — Спросила Изабелла холодно. — М... Да, я знаю... но... ты ещё маленькая что бы теббе говорить об этом. — Вы сказали: Я могу ответить на любой один твой вопрос. — Сказала Изабелла, сделав акцент на слово любые. — Хорошо, — Вздохнул Дамблдор. — твой дедушка творил ужасные вещи, великие, но ужасные. — Как его звали? — Об этом ты узнаешь потом, я сказал один вопрос. — Ответил Дамблдор — Я думая тебе стоит идти к себе, Изабелла. — Сказал он. Как только Изабелла ушла. Дамблдор вздохнул. — Как она похожа на него...