Бескрылый

Лето выдалось по-настоящему жарким. Воздух был сухой и плотный, солнечные лучи нагревали открытые части тела, оседая на кожу загаром. Студенты, расположившиеся во время обеденного перерыва на траве возле кампуса, обсуждают предстоящие летние каникулы. Зелёная короткостриженая трава щекочет лодыжки. Джихён, жмуря глаза, вытягивает руку, пытаясь скрыться от прямых лучей. Все места в тени были заняты, поэтому пришлось устроиться на солнце. Ручной вентилятор зазря гоняет горячий воздух, — и как долго продержится эта жара? Он улыбается, когда видит протянутую бутылку холодной воды. — Спасибо, — благодарит Джихён, принимая сидячее положение. — У тебя сегодня много пар? Чонвон, бросив свою сумку на землю, садится рядом и, оглядевшись по сторонам, наклоняется, бегло целуя в щёку. — Ещё две, а у тебя? — Три, — вздыхает Джихён, откручивая крышку. Учиться в такую погоду — сущий ад. Наверное, стоило остаться внутри университета и наслаждаться прохладой кондиционеров, но после нескольких пасмурных дней захотелось погреться на солнце, — как бы не перегреться. К тому же он ждал своего парня. Прижимается к его плечу, довольно улыбается, пока тот треплет его по осветлённым волосам. На Чонвоне обычная белая футболка и джинсы. Правая рука полностью забита татуировками, — Джихёну нравится разглядывать каждую деталь по-отдельности и водить пальцами по коже, исписанной чернилами. По его скромному мнению, тату Чонвона красит. Как жаль, что не все с этим согласны. Рядом с сумкой лежит тонкая рубашка — прежде чем зайти внутрь здания, её приходится надевать, чтобы скрыть нательные рисунки от посторонних глаз. На замечание о том, что татуировки портят внешний вид обучающего, Чонвон отреагировал спокойно. А вот Джихён весь вечер бухтел, лёжа на коленях парня, считая несправедливостью запрещать людям самовыражаться. Чонвон ведь не бунтарь какой-то. Прилежный студент, лучший в своей группе по успеваемости. Подумаешь, по вечерам гоняет на байке… Это же не запрещено законом! — Заедешь за мной после девяти? — Джихён встаёт на колени и обнимает со спины, прижимаясь щекой к щеке. И плевать, что подумают окружающие. Да они завидовать ему должны. Такой парень ему достался. Умный, красивый, воспитанный, а какой заботливый… — Сокджин-хён точно не против, что я забираю тебя так часто? — спрашивает Чонвон, поправляя очки. — Мне уже двадцать один, — закатывает глаза тот. — Могу делать всё, что захочу. Даже так. — Он обвивает чужую шею руками и стискивает в объятиях, заливаясь смехом, ведь Чонвон быстро реагирует и переворачивает его на спину, укладывая головой на свои колени. — Мне кажется, твой опекун меня уже ненавидит, — говорит с ухмылкой, поправляя чужие выбившиеся прядки волос. — Тебе кажется. Хён тебя просто обожает. — Правда? — Ага. Чонвон улыбается. — Тогда останешься сегодня с ночёвкой? Джихён сразу оживляется, закусывая нижнюю губу. Он вытягивает руку, касаясь указательным пальцем подбородка. — Что будем делать? — хитро щурит глаза. — Посмотрим, — пожимает плечами Чонвон. — Не мешало бы тебе подтянуть математику. Я могу позаниматься с тобой, если хочешь. Джихён быстро теряет запал. Убрав руку на место, он отворачивается. — Не хочу. Вот и развлекайся со своей математикой, а я, пожалуй, устрою себе киновечер. Чонвон тихо смеётся. — Какой же ты у меня вредный. — Только вредный? — Джихён с трудом делает вид, что обижен. Сдерживает улыбку, скрещивая руки на груди, старается не смотреть в глаза. Однако Чонвон поворачивает его к себе лицом и склоняется над ним, заставляя замереть. — Любишь? — шёпотом, чтобы никто не услышал. — Очень, — проговаривает парень одними губами. Честное слово, Джихён готов растаять. И далеко не из-за солнца. Раскрытая книга, которую он читал до прихода Чонвона, быстро забывается. Джихён толком не помнит, откуда она у него взялась. Корешок уже потрепался, страницы пожелтели, а единственная пометка, сделанная карандашом, со временем перестала быть видимой. Предыдущий обладатель книги выделил два предложения на сто пятьдесят первой странице. Они звучат так: «Вещи, которые мы видим, — тихо проговорил Писториус, — это те же вещи, которые в нас. Нет реальности, кроме той, которую мы носим в себе». Джихён не особо понимал, чем данная фраза так зацепила. Однако он думал о ней слишком часто, прокручивая её в голове раз за разом. Эту книгу под названием «Демиан» он прочитал несколько раз. И каждый раз ему казалось, что где-то на страницах кроется ответ на его главный вопрос: почему его не покидает ощущение, что он знал прежнего хозяина? Читая её, у него возникало весьма странное чувство, будто этот «кто-то» должен был передать ему послание. Уже позже он обнаружил маленькую надпись на самой обложке. Она была короткой и аккуратной: «Дорогому Джихёну на память». В ней не было особого смысла, и всё же, бросая взгляд на написанное, на душе становилось тепло. Книга, надо сказать, оставила неизгладимый отпечаток после прочтения. К ней он будет возвращаться ещё не раз. — Они такие милые, — проговаривает Тэхён, улыбаясь. Чонгук, стоя позади него, соглашается. Пересекаться им нельзя, поэтому приходится наблюдать со стороны. Они приехали навестить Сокджина, заодно Чонгук решил проведать, как там дела у Джихёна. По всей видимости, у него всё прекрасно. Лежит на коленях своего парня, строит ему глазки, вырисовывая пальцем узоры на татуированной руке. Чонгук, на минуточку, удивлён. Внешне Чонвон очень похож на него, но их стили в одежде абсолютно разные. Да и возраст — тоже. Чонвон молодой, красивый, высокий, ещё и в очках, — наверняка какой-нибудь гений. А Чонгук… простой. В свои годы учёба не вызывала у него интереса, да и украшать своё тело татуировками он никогда не думал. Джихёну повезло, — думает он, ухмыляясь. Да и Чонвону, вообще-то, тоже. Они определённо друг друга стоят. С Сокджином они встречаются в кафе этим же вечером. Тот прямиком с работы: взмыленный, уставший, с синими кругами под глазами, но несмотря на это, он широко улыбается, вскидывая руку, чтобы его заметили. Чонгук очень рад его видеть. Они долго разговаривают, пропуская по две бутылочки пива. Сокджин рассказывает, что смог вернуться в больницу. Власти сняли печать с его души, позволив вернуться к обычной жизни. — Мне кажется, это из-за Джихёна, — делится мыслями мужчина. — Если бы я не взял над ним опекунство, вряд ли бы ангелы так расщедрились. Вполне вероятно. Тэхён подтверждает его догадку, говоря, что небеса не станут подвергать охотника опасности, когда он является единственным близким человеком для другого человека. Сокджин сразу же вспоминает своего отца: кажется, теперь понятно, почему тот пробыл охотником не так долго. — Я смотрю, у вас тоже всё хорошо, — указывая на серебряные кольца, украшающие их безымянные пальцы, усмехается он. Чонгук загадочно улыбается, никак не комментируя свой подарок на годовщину отношений. — У тебя как на личном? — спрашивает как бы невзначай. Сокджин тяжело вздыхает. Как бы объяснить… Уже несколько лет за ним бегает один странный мужчина. Они встретились на улице: тот схватил Чонвона за грудки, пока они были на улице, а Сокджин крайне разозлился, что их прогулку прервали. Джихён и Чонвон тогда только начали встречаться, кружили вокруг него, уговаривая разрешить провести вместе выходные в другом городе, а он долго не соглашался. Вот школьники и вывели его прогуляться, а тут нарисовался непонятный тип. Совсем не ожидал, что на него накричат. Увидев в нём охотника, обмолвился, что является древнейшим демоном по имени Абаддон. Попытался запугать, а Сокджин лишь цокнул языком. Да он с Хосоком под одной крышей прожил много лет, — его уже ничем, кажется, не напугаешь. На мужчин он никогда особо не заглядывался, но Демон оказался настойчивым. Уже позже он представился Намджуном и сказал, что разыскивает Чонгука. Смотрел на семнадцатилетнего подростка, видел схожие черты, но понимал, что это не тот, кто ему нужен. К Джихёну он тоже долго приглядывался. Только вот Сокджин даже на метр не подпускал его к детям. Каким-то странным образом их крики переросли в нормальное общение. Намджун, слава богу, успокоился и даже зачем-то начал приходить уже просто так. Иногда они сидели вечерами на улице, о чём-нибудь разговаривали, пока вокруг бегала собака по кличке Чорим, — выпросил Джихён, а по итогу выгуливал её Сокджин. Намджун оказался довольно занятным собеседником. Правда, с замашками. Что-то про прислужника самого Дьявола говорил… Если честно, Сокджин его не всегда слушал. Он так устал от другого мира, что от любого его упоминания содрогался. То, что новый знакомый оказался демоном, конечно же, напрягало. Поначалу Сокджин его опасался, а потом как-то и привык. Первое время Намджун подсаживался рядом и просто молчал. Было неловко и очень странно. Кажется, тот сам не понимал, зачем приходит к бывшему охотнику. Уж больно Сокджин был красивым и своенравным. Ещё никто не отчитывал его, являясь простым смертным. Зацепил. Только вот до сих пор не подпускает близко. Об этой связи даже рассказывать стыдно. Поэтому Сокджин молчит. Оказывается, не только ангелы могут что-то чувствовать… Если вспомнить Хосока, который тоже проявлял эмоции, то данное явление имеет место быть. И всё же рассказывать о Намджуне он не собирается. Наверняка его история покажется странной. За ним ухаживает демон, — да кто в такое поверит? Хотя, смотря на Тэхёна, поверить можно во всё что угодно. На его глазах ангел-хранитель держит за руку своего человека, с которым состоит в отношениях уже не первый год. Этот мир и правда невероятен.