***
План был до безобразия прост: в канун Рождества запереть в одной комнате Хью и Адриану Гарсиа, и пригрозить, не выпускать до тех пор, пока они не решат все разногласия и не помирятся. На словах звучало просто… Но на деле оказалось всё не так, как Майкл планировал. Альберт так вообще считал затею слишком наивной, ведь такие чудеса даже в Рождество не случаются. — Паскуда мелкая! Если сейчас же не откроешь дверь, я её вышибу и сверну тебе шею, — едва ли не рыча, Хью с силой ударил по железной двери. Та не поддалась. — Только попробуй его хоть пальцем тронуть, — прошипела, стоявшая позади Носферату, Гарсия, — и я тебя уничтожу. — Пустые угрозы, ведьма, — процедил Хью, выпуская клыки. Гарсиа надменно вздёрнула подбородок и скрестила на груди руки. Ругаться с Носферату она посчитала нецелесообразным, тем более что были другие, более насущные проблемы. — Майкл, милый, открой дверь, — она подошла ближе, и посмотрела так, будто бы могла видеть через толстый слой металла. Из-за двери послышался глухой голос, повторяющий уже озвученное ранее условие: — Как только подружитесь, — а следом — удаляющиеся шаги. — Ты воспитала идиота, — подытожил Хью, сползая по стене и усаживаясь на пол. Хоть в комнате в меру украшенной гирляндами и рождественским декором стоял уютный красный диванчик, но садиться на него совсем не хотелось — будто бы поступи Носферату иначе, и это значило бы, что он пошёл на поводу у мальчишки и принял его условия. — От твоего, скорей всего, нахватался, — огрызнулась Гарсиа, отходя в сторону. — Какие-то проблемы? — обманчиво-ласково спросил Хью, готовый вступиться за птенца и с неприязнью глядя на Адриану. — Да, моё дитя связалось с… Носферату, — она явно хотела использовать другое слово, но передумала. Вот только интонацию, передающую вселенское презрение, скрыть не удалось. — О, какая жалость, сынок не оправдал надежд и лёг под кого-то бесперспективного. Никакой выгоды, — Хью картинно вздохнул и покачал головой, с усмешкой наблюдая за тем, как свирепеет Гарсиа. — Да что ты можешь знать?! — не хуже змеи зашипела та. — Я желаю для него только лучшего. — И при этом против его выбора? Даже мне понятно, что между этими двумя что-то посерьёзнее мимолётного влечения. И пусть мне не особо нравится выбор Альберта, я готов его поддержать. А готова ли ты на то же самое ради своего птенца? Гарсиа отвернулась и надолго замолчала, обдумывая слова Хью.***
— Ты сделал всё, что мог, — Альберт притянул Майкла ближе, обнял, утыкаясь в шею. — Но недостаточно, — вздохнул тот. — Они, как и прежде, ненавидят друг друга. — Что могу сказать: Носферату и Тореадоры — слишком разные, и общий язык им найти очень сложно. — Да ну, — Майкл расплылся в широкой улыбке, едва сдерживая смех. — Вообще ничего общего, ну совершенно разные. — Хэй, перестань, — Альберта по инерции мелко потряхивало, так как Майкл в его объятиях всё же рассмеялся. — Мне приятно думать, что мы — исключение из правил. — Смех стал громче. — Так, прекращай, а то укушу. Майкл замер, стараясь совладать с собой, запрокинул голову, ища сил где-то на потолке, и… разразился очередной порцией смеха. — По-подом-мел-ловский ку-к-кусь, — сквозь смех выдавил он, а Альберт так же глянул на потолок и заметил, что стоят они аккурат под омелой. Угрозу Альберт всё же исполнил, аккуратно прикусывая шею возлюбленного.***
— Скажем, что всё решили. Помирились, подружились и далее по списку, — устроившаяся на диванчике Гарсиа смотрела куда-то поверх головы Хью, и будто бы не с ним разговаривала, а со стеной. — Надеюсь, притвориться не составит труда? — Для тебя уж точно, — едва слышно ответил Хью, и уже громче добавил: — Подарим ребёнку рождественское чудо. — Что? — не сразу поняла Гарсиа, а когда до неё дошло, то улыбнулась немного фальшиво — для неё уже давно в этом празднике не было никакого волшебства и сказки. Она не украшала дом, не приглашала друзей, не делала подарков и не слала рождественских открыток. Всем этим занимался Майкл. И он настолько верил, что в Рождество происходят чудеса, что даже решил будто бы одной этой веры хватит, чтобы стереть любые разногласия. — Что ж, чудо так чудо… — на этот раз Гарсиа улыбнулась чуть более искренне, решив, что пусть и не сразу, но попытается поладить с Носферату. И с птенцом, и с его названым сиром.