Медвежонок

— Вы точно сможете пустить запись, а не прямой эфир? Чонгук смотрит на Тэхёна. Наблюдает со стороны, играя пальцами с сидящим на коленях ребенком. Любуется своим мужчиной. Вернувшись от главы, они тепло провели остаток дня вдвоем. А после и втроем, когда Чимин завез к ним соскучившегося малыша. После напряжения в Голубом Доме такой вечер был просто необходим. А сегодня снова в бой. — Пустят запись, — Тэхён, закончив звонок, садится около Чонгука и забирает на свои ноги Бэкхёна, мило потянувшегося в его объятия. — Сделаю, как вернемся домой. Потом едем в офис и будем следить. — Как ты вычислишь шпиона? — Думаю, это Хичоль, — растрепанный, Чонгук аж морщится, вспомнив, как неопрятно он выглядит. — Ему я сказал реальное время лже-эфира. — Значит, если Сонпё придет сразу до этого времени или вовремя записи, то шпион и правда Хичоль, — Чонгук улыбается, замечая, как Бэкхён начал клевать носом в крепких руках. С Тэхёном ему всегда спокойнее, чем с Чонгуком, — которому с Тэхёном тоже на самом деле очень спокойно, — и почти всегда он покладисто сидит, как сейчас, мило вжавшись носом в ключицы мужчины. Вопреки серьезности слов, Чонгука накрывает нежностью к ним. А Тэхёна в ответ — он едва заметно улыбается, позволяя себе отдохнуть в любви к семье. — Если не придет — я ошибся. — Ты не ошибаешься. Тэхён с ним не согласен, Чонгук чувствует это внутри. Но мужчина не спорит, решив уделить внимание медвежонку — мягко поправляет его кофточку, кутая плотнее в тепло. — Чонгук! — Из коридора его имя летит первее обладателя. Но юноша узнает в нем Лию, работающую вместе с ним над исследованием. — Что-то случилось? — Теперь уже его очередь отходить от Тэхёна, чтобы не мешать медвежонку. — Не совсем, но ты нам очень нужен. Кажется, мы что-то нашли. Юнги уже идет, давай тоже, — Чонгук бросает взгляд в в её горящие глаза, под которыми жуткие синяки, и кивает. Это его дело и он должен быть рядом, когда происходит нечто важное. — Дай мне секунду. Чонгук возвращается быстро к Тэхёну и, поцеловав Бэкхёна в лоб, поднимает на мужчина взгляд. — Деловым стал, — комментирует тот с улыбкой. — Странно, когда не ты важен и не тебя дергают? — Чонгук усмехается, но и Тэхёна целует. В губы, правда. — Я постараюсь быстрее, но если пойдете сдавать кровь без меня, заговаривай ему зубы. Бэкхён боится иголок, поэтому его нужно отвлечь. — Успей, пожалуйста, — у Тэхёна в душе проскальзывает искорка страха. — Я постараюсь, но не обещаю, — а Чонгук теперь понимает его вчерашнее веселье, когда он сам трясся в машине. Оказывается, быть уверенным в чем-то и видеть страх своего соула — правда забавное ощущение. — Ты справишься, я уверен. Мычание Тэхёна он слышит уже себе в спину, быстрым шагом отправившись за Лией. Чонгук понял ровным счетом ничего. Но радость Юнги в него вселила надежду, как и такой же ничего не понимающий взгляд Чимина. Не один он не особо что понимает. Юнги дает им двоим задание привлечь больше людей для анализа и с улыбкой ныряет обратно в микроскоп. Постояв над его душой ещё пару минут, Чонгук всё-таки решает вернуться к своим. Бэкхёна только-только должны были вызвать на забор, шансы успеть есть. Но Чонгук не успевает. Понимает это, когда издалека замечает Тэхёна со стеклянным взглядом, направленным в стену. Бэкхён же, понервничав, заснул на нем. — Как прошло? — Чонгук очерчивает малыша взглядом, замечает повязку на локте, с которого сползла кофта. Тэхён даже не заметил этого, пока Чонгук сам не поправляет, но мужчина перехватывает полы кофты и кутает ребенка в нее. — Мы, — у Тэхёна голос хрипит, словно в кабинете это именно он порывался истерично плакать, — всё сдали. — Уж действительно “мы”, — Чонгук коротко смеется с этого обреченного голоса и садится рядом, мягко касаясь руки Тэхёна, которой тот обнимает медвежонка. — Плакал? — Нет, храбрился, — Тэхён вздыхает и вдруг обрушивает на Чонгука всё, что бушует у него внутри. За своим интересом к исследованию, Чонгук даже не заметил, что Тэхён снова отгородился от него. Зато сейчас перестает веселиться, чувствуя, как Тэхёна дерет изнутри до сильной боли в сердце. — Это было чуть-чуть больно, а у него просто слабые нервы, он легко может перенервничать. Не волнуйся так, ты был рядом, а значит медвежонок в полном порядке, — Чонгук, совладав с чужими эмоциями в себе, старается говорить мягче и сплетает их пальцы, помогая удерживать Бэкхёна. — Я понимаю. Но невыносимо видеть его таким, — Тэхён чуть подается назад и касается щекой волос Чонгука, напитываясь от него спокойствием, как это часто сам делает юноша. — Лучше бы это всё делали со мной. — Родительская любовь, она такая. — Это тяжело. — Но ты хорошо справляешься. Спасибо, что был рядом с ним, — Чонгук прижимается к его плечу, рассматривая волнистую макушку Бэкхёна, сопящего мужчине в грудь. Их совсем не беспокоят проходящие мимо люди и персонал. Словно никого вокруг нет, словно бы они дома — настолько уютно в поддержке между ними. — Что-то хорошее случилось? — Вроде бы да, я пока не уверен. Юнги радостный, а остальное мне уже не понятно. Придется завтра много поработать, сегодня не хочу быть в этом. Хочу рядом с тобой от и до. — Я люблю тебя, душа. — Я тебя тоже, — Чонгук мило притирается щекой о плечо, но после хмыкает. — Но я кого просил не прятать чувства, м? — Не хотел тревожить. — Не держи всё в себе, Тэхён. У нас поэтому такая связь, чтобы ты разделял всё со мной, а не переживал один. — “Такая связь”? Ты знаешь другие, душа? — Я видел у пары на собрании. Они читали мысли, общались словами, я уверен. Чонгук, судя по ошеломлению в Тэхёне, забыл сказать нечто очень важное. У него жизнь, насыщенная трудностями, ему простительно. *** Чонгук стоит за высококачественной камерой, которую привез ассистент Тэхёна. Ему думается, что Тэхёну будет так проще выступать — говорил не в никуда, а ему, Чонгуку, глядя в глаза. Ему несколько тревожно, когда дома есть посторонний человек, но выгнать его как-то стыдно. Чонгуку хватило смелости попросить его быть где-то на кухне или в гостиной, пока они сами на втором этаже в кабинете Тэхёна. Бэкхён спит на удобном диване, морально вымотавшись из-за сдачи крови. Тэхён настоял, чтобы он был рядом, а Чонгук даже не сразу понял, что мужчина подозревает всех вокруг в опасности. — Мы ведем исследования, чтобы предотвратить детские смерти. Но главной целью остается возвращение внимания к истинным соулмейтам. Нам не хватает пар для исследования понятия, но ученые полагают, что смысла в ограничении рождаемости, при стопроцентном нахождении соулмейтов друг другом — нет. Есть основания полагать, что это явление — механизм регуляции размножения людей, появившийся в ходе эволюции. Нет ничего более естественного. Поэтому мы будем стоять до конца, чтобы добиться счастливого и полного мира для каждого гражданина Кореи. Спасибо, что выслушали меня. Я призываю вас не рисковать собой. Не выходите лишний раз на улицу, там опасно. Чонгук ещё несколько мгновений смотрит в темные глаза мужчины, а после нажимает на кнопку на камере, остановив запись. Он шумно выдыхает, наконец не боясь помешать записи звука, пока Тэхён упирается локтями в стол и поддерживает свешенную голову. — Это сложно, — он переживает. Его грызет что-то сильно знакомое Чонгуку. — Но ты замечательно справился. Был слишком красивым в кадре, надо было не делать тебе макияж, — Чонгук тихо отвечает ему, подбираясь ближе. Прикусив губу, он чуть-чуть наглеет и аккуратно сталкивает руки мужчины со стола, заставляя ровно сесть, а сам забирается прямо перед ним на столешницу. Несколько мгновений Чонгук смотрит в его глаза и потом мягко касается шеи, надавливая, чтобы уложить голову Тэхёна уже себе на бедра и ласково надавливать на плечи, разминая их. — Я впервые выступаю на всю страну. Мои слова услышит каждый. Я смог донести, что не требую ничего от них? Что стараюсь во всеобщее благо? — Не сразу, но они поймут. Разберут твои слова, сопоставят с действиями. В отличии от Сонпё, ты не обвиняешь никого ни в чем, ты просто решаешь проблему. Ты не призываешь никого помогать тебе, наоборот, просишь заботиться о семье и не выходить. В этом видео ты показал себя заботящимся о людях лидером. Прямо как партнер, все теперь узнают, какой достался мне мужчина, — Чонгук сладко улыбается и ласково проводит по щеке мужчины, зарываясь в мягкие, чуть пушистые волосы. — Ты сильно помогаешь, душа. — Ты бы и без меня справился. Но я рад, что со мной тебе полегче, — нежа его кожу, Чонгук наблюдает за закрытыми глазами Тэхёна, силясь согреть его теплом внутри, будто знает, сколько сложностей им предстоит. — А кто будет новым главой? И политиками… — Помнишь Госпожу Лим? Она займет пост временного главы и выдвинет свою кандидатуру в выборах. — Выборы? Мы сами будем выбирать, кто будет управлять страной? — Государство создано для поддержки. Граждане и политики должны бороться плечом к плечу против остальных. Мы первостепенно наладим внутреннюю политику. Медицина, образование, демография, соулемйты. — Это ведь приведет Корею к росту, почему же Глава сейчас этого не делал? — Кто-то совершил ошибку. Проще поддерживать её плоды, а не исправлять. Жадность, жажда власти, желание обезопасить своих родных. — Просто не тот человек у власти, получается… Но он не уступит ведь. — Сперва Сонпё. Потом решим, что делать, — после этих слов Тэхён поджимает губы и наконец раскрывает веки, выпрямляясь напротив Чонгука. — Настало его время? — Настало. — Возьму нашу сумку и приду. Возьмешь Бэкхёна? — Чонгук соскакивает со стола и не дает мужчине ответить, накрыв его губы. Он быстро идет в их спальню, мельком отметив, что ассистент Тэхёна сидит на кухне, не став занимать диван. Забрав заранее собранные на троих вещи — Тэхён попросил, предполагая, что им придется несколько дней скрываться, — Чонгук находит Тэхёна на краю лестницы со все ещё спящим ребенком на боку. Сплетя с ним пальцы на свободной руке, Чонгук сбегает вниз по лестнице, немного подрагивая от скручивающего в узел страха. Он не хотел бы даже через экран видеть Сонпё, не то что в их квартире. И столько всего может пойти не по плану Тэхёна — Чонгук не сомневается в нем, но не переживать тоже не может. — Господин Ким, — ассистент нагоняет их в гостиной, коротко кланяясь обоим. И говорит шепотом, чтобы не разбудить малыша, чем вызывает у Чонгука мягкую улыбку. — Камеры все работают, я проверил. Каждую комнату видно с двух ракурсов, сигнал стабильный, запасная сеть на аккумуляторе работает. Мы можем ехать, если вы готовы. — Ничего не забыл? — Тэхён оборачивается на Чонгука, но получив отрицательное мотание головой, кивает ассистенту. — Едем. Держа Бэкхёна, пока Тэхён надевал любимое Чонгуком пальто, Чонгук старается дышать глубже, чтобы успокоиться. Чувство тревоги нагнетает внутри и даже душевные объятия Тэхёна не до конца его прогоняют. Чонгук не боится за Бэкхёна. При любом малейшем намеке на опасность Тэхён с надеждами людьми отправит его к Чимину, там если что и подальше из страны. Чонгук даже не боится за себя, хоть и собирается остаться за плечом мужчины до самого конца. Ему страшно за Тэхёна. Потому что он будет прикрывать собой Чонгука всегда. И не только Чонгука, всех своих людей. Тэхён, как лидер, будет стоять перед своим народом. А Чонгук не смеет просить его не делать этого, он знает, что Тэхён согласится, выберет его и Бэкхёна, но будет страдать. Перед таким выбором Чонгук его не поставит. Успокаивается он лишь в машине парня, в обычном, уже повидавшим время хендае. После новейших и дорогущих машин Тэхёна быть в самой обычной кажется чем-то странным. Рядом с Тэхёном Чонгук забыл, что такое “обычное” — еда, машины, квартира. Одежда, разве что, у него все еще обычная. И то, к гадалке не ходи, как Тэхён освободит голову и поймет это, закажет полные пакеты на дом. Бэкхён уютно спит в детском кресле у окна, а Чонгук, усевшись посередине, поглядывает на него, пока Тэхён не касается его ладони, переплетая пальцы. — Дом эвакуировали утром, — Тэхён звучит задумчиво, смотря в сидение перед собой. Он слишком неуместно выглядит в простой машине. Слишком роскошным и дело вовсе не в одежде. Почувствовав, что Чонгук снова залипает на его красоту, мужчина едва заметно улыбается. — Думаешь, — а Чонгуку все еще неловко, потому что он жутко не вовремя вспоминает, насколько красивым Тэхён может быть в моменты наедине. Когда проваливается в удовольствие. — Н-не зря переполошили людей? — В доме просторные квартиры, поэтому жильцов мало, — улыбка становится чуть более видной. Тэхён лишь по обуревающим Чонгука чувствам понимает, что творится в его голове. А младшему от этого только стыднее. — Всех угостят обедом за мой счет. — Я все еще даже не могу представить, насколько ты богат… — Мы. — Да, точно, — Чонгук нервно хмыкает, в последний раз видя их дом на повороте. Из машины даже до окон не доглядеться, слишком те высоко. Если с квартирой что-то станет, он будет грустить. Внезапно она стала настоящим его домом, впервые за долгие и сложные годы. — Почему ты уверен, что Сонпё придет? — Когда меня арестовали, показали его допрос. Сонпё с женой высказывались о системе, клялись об отравленных составах за пару лет до движения. Его соулмейт потеряла ребенка. В тот же день мой отец попал в больницу. Сонпё обвиняет меня в смерти жены, сошедшей с ума из-за потери — из-за моей семьи им не оказали должной помощи. — Это же абсурд! — Чонгук в сердцах поворачивается на Тэхёна, готовый убеждать его в идиотизме, ведь его отец не мог забрать на себя всех врачей в больнице. Уж сам Чонгук больше виноват, ведь в тот же день случилось ужасное в метро, он познакомился с Бэкхёном и долгие часы слонялся по больнице, пока их обоих проверяли. Но Тэхён в успокоении Чонгука не нуждается. Ему отдаленно неприятно в душе, но ни толики грусти или вины там нет. — Да. Поэтому он придет. Он борется за соулмейтов, но больше — за месть. *** — Тебе не стоит смотреть, — Тэхён садится рядом с Чонгуком, неотрывно следящим в ноутбуке за изображениями из их дома. — Я все равно пойму все по твоей реакции, — Чонгук нехотя отводит от экранов взгляд, замечая, что Тэхён принес ему чай. Мельком глянув на сына играющего с гоночной трассой, собранной прямо посреди кабинета гендиректора и основателя огромного холдинга, Чонгук откидывается на спинку, наконец уделяя внимание Тэхёну. — Понимать и видеть — разное, душа. — Ой, — закатив глаза и все же забрав свой, конечно, ромашковый чай из ладоней мужчины, Чонгук подползает ему под бок, уютно устроившись под рукой на своем плече. — Тебе не скучно потом будет жить? — Спокойствие и скука разные вещи же. Мы можем путешествовать, открывать новые бизнесы, я могу что-то в них делать, можем попробовать что-то в… Постели, — впервые за день у Тэхёна приятное тепло растекается в груди от слов Чонгука. — Нам с тобой скучно никогда не будет. Голос юноши ещё не успевает раствориться в воздухе, как они слышат тихое, такое похожее на Чонгуково “Ой”, а после замечают летящую в сторону рабочего стола Тэхёна маленькую машинку. — Это точно, — от звонкого удара вполне себе могла появиться трещина, но Тэхён совсем не напрягается по этому поводу. — Как минимум вырастим здоровым и счастливым нашего медвежонка. — Насыщенная жизнь. И уже не так далеко, да? — Да, душа. Совсем близко, — последние слова Тэхён выдыхает ему в висок, ласково прижимаясь губами к коже юноши. — Но не сейчас. Одновременно с ним Чонгук натягивается словно тетива лука, заметив движение на камере, направленной на лифт в их квартире. Его дверцы плавно открываются и дают выйти десятку мужчин, среди которых Чонгук замечает Сонпё — он даже не стал прятать лица. — Дом эвакуирован полностью, — Тэхён аккуратно тянет Чонгука обратно к себе, заставляя устроиться головой на плече. В такой расслабленной позе, абсолютной безопасности и тепле наблюдать за Сонпё по скрытым камерам странно. На фоне Бэкхён играет своими машинками, Чонгуку лишь чуть-чуть немного скосить взгляд, чтобы увидеть его, но он смотрит в монитор, на котором много вооруженных людей медленно заходят в их квартиру, родной дом, выглядывая из-за каждого угла с поднятым дулом. Противный холодок бежит внутри, потому что где-то в параллельной вселенной могло выйти так, что Чонгук не был бы в безопасности и тепле. А был бы за одним из этих углов и потом оказался под прицелом. На волну его страха, сковывающего органы в животе, Тэхён обнимает крепче, кутая своим теплом и физически, и ментально. — Всё идет, как должно, Чонгук. — Знаю. Но видеть его у нас дома… Клининг сейчас работает? — Для нас — да. — Отличненько, пусть со спиртом все ототрут после него, — Чонгук все сильнее хмурится, смотря, как отряд ровно обследует первый этаж, точно зная, что где находится — очень уверенно открывают двери и входят в комнаты. — Тэхён, уже понятно, кто сливает ему информацию? — Хичоль, ученый, работал с Сонпё, думал, что эфир будет в шесть вечера. Гвинам, инвестор с соулмейтом, знал о трех часах. — Сейчас, — Чонгук цепляется за пальцы Тэхёна и поднимает его ладонь, смотря на часы на запястье. — Без пяти три. — Гвинам. — Но его соулмейт… Он такой хороший был, — Чонгук вспоминает ту самую пару, что читала мысли друг друга. — Я думал это будет Хичоль, он казался достаточно сумасшедшим для такого… — Муж Гвинама не мог не знать, — Сонпё на экране уже идет к лестнице на второй этаж, где вот-вот наткнется на отряд захвата Главы. — Ты будешь настаивать на наказании их? — Когда мы победим, это будет считаться шпионажем. Суд вынесет приговор согласно новым законам. — Тэхён, — Чонгук, когда оператор переключает камеру на кабинет, снова садится ровнее, наблюдая, как их люди выстраиваются вдоль стен, чтобы их не было видно из двери отряду Сонпё. — Душа, — Тэхён, положив сильные ладони на плечи Чонгука, разворачивает его к себе, вынуждая оторваться от начавшейся перестрелки. — Иди к Бэкхёну. — Держи меня в курсе важного, — Чонгук послушно поднимается на ватные ноги и садится на ковер около ребенка. Радостный малыш сразу вручает ему красную гоночную машинку, — любимую, думает Чонгук, — и получает нежный поцелуй в лоб. Чонгук послушно ставит машинку туда, куда указывает маленький пальчик, чтобы она отравилась в свое скоростное путешествие и принесла восторг ребенку. — Мы чуть-чуть опоздали, — стоило только открыть дверь, Юнги сразу же вваливается в кабинет со странным чемоданчиком в руках. — Уже началось? — Закрой дверь, — Тэхён следит с прищуром и легким недовольством за их друзьями, пока улыбчивый Чимин приветствует его кивком головы, а после идет к Чонгуку. — А, да, точно, секретная операция, все дела, — Юнги закатывает глаза, и тут его соулмейтом быть не надо, чтобы понять, что Тэхён немного его бесит. Их дружба ещё не до конца понятна Чонгуку, но улыбку все же вызывает. — Захват начался. Сонпё отступает. — Хорошие вести, хорошие, — после собственного открытия Юнги будто ожил. Он все еще выглядит осунувшимся после отравления и донорства крови, но улыбка сильно красит его. И Чимина, который влюбленным взглядом следит за каждым его действием. — А что за чемодан такой? — Чонгук, не глядя, ставит очередную врученную сыном машинку на старт трассы, все не отрывая взгляда от Юнги, севшего рядом с Тэхёном. Его лицо никак не отражает происходящее на экране, как и Тэхёна. От этого правда спокойнее. — Набор врача, как "что", — Юнги хмыкает, даже особо не отвлекаясь от происходящего. А вот Тэхён недовольно поджимает губы, сталкиваясь взглядом с юношей, у которого активно начинают работать шестеренки в голове. — Для чего он тебе? — Чонгук спрашивает осторожно, скосив взгляд на Чимина, опустившего глаза в пол. Тоже знает нечто, о чем Чонгуку не сказали. — Для оказания помощи, если она вдруг потребуется. Юнги делает вид, что не замечает непонимания Чонгука. А тот лишь недовольно щурится и снова сталкивается взглядом с Тэхёном. — Я допустил, что Сонпё мог предусмотреть ловушку и явиться сюда. — Но никто ведь не знает про всё это кроме нас и главы, — волна негодования от того, что Тэхён снова что-то скрыл начинает медленно, но подниматься. Правда мужчина ее гасит, крепко оплетя Чонгука чувством любви в душе. — Кроме Джонни и дюжины лучших наемников Кореи за дверью. Чонгуку остается лишь недовольно просопеть, прожигая Тэхёна взглядом. Приятно, конечно, что он озаботился об их безопасности настолько сильно, что Бэкхён и друзья в любом случае будут в порядке. Его отвлекает небольшая ладошка Чимина, сжавшая плечо. Парень смотрит с огромным пониманием в глазах, а Чонгук вдруг разом осознает, насколько сильно изменилась их жизнь — ещё пару месяцев назад Чимин так касался его, когда Чонгук пробирался ночевать к Бэкхёну. — Мы обязаны напиться с тобой и обсудить всё это, — Чонгук вздыхает, а Чимин ему довольно улыбается и согласно кивает. — Давно уже пора. Зато теперь есть возможность. — С возможностями приходит и ответственность, — Чонгук накрывает его ладонь своей, молча благодаря за поддержку, и снова смотрит в сторону своего соулмейта. Тэхён слишком внимательно следит за происходящим в их доме. Идеальный профиль, уложенные после записи видео волосы и потрясающие черты лица — Чонгуку снова сложно не заметить его красоты. Он открыл Чонгуку весь мир, но и принес с собой много сложностей. — Твою ж, — от мыслей отвлекает упавший на спинку дивана Юнги. Тэхён, в отличии от него, молчит. Поднимается на ноги и отходит к одному из своих шкафов, под тремя взглядами открывая сейф и заправляя вынутый оттуда пистолет за пояс брюк. — Сонпё ушел, — Тэхён оборачивается и сталкивается взглядом с Чонгуком, говоря только с ним. — Глава дал приказ не убивать его — в Сонпё не было сделано ни одного выстрела. Поедешь со мной? *** Тэхён ведет машину нервно, постоянно поглядывая на точку на экране в торпеде почему-то внедорожника. Впервые на памяти Чонгука Тэхён ведет сам не спорткар, но спрашивать почему сегодня так, юноша не решается. Его и большой внедорожник вполне устраивает. — Тэхён, а твое выступление же уже показывают? — Чонгук замечает вдалеке толпу людей, которая абсолютно не вяжется с режимом города сейчас. Хотя увидеть кого-то на уже привычно пустынных улицах, даже без машин, приятно. — Более получаса, — юноша успевает заметить, как мужчина недовольно сжимает губы, тоже очерчивая взглядом толпу. — Просил же. — Ну, фактически, еще нет. Ты только в конце выступления просил не рисковать собой, а до этого момента еще минут сорок… Взгляд Тэхёна напоминает его в первые дни. Такой же окатывающий холодом, но Чонгук уже знает — эта суровость в глазах вовсе не злоба, а напряжение. — Джонни, останавливаемся, — отдав приказ в рацию, которую ему на ходу отдал глава охраны, Тэхён сворачивает прямо на тротуар, желая подъехать поближе к митингующим с плакатам людям. Чонгук едва успевает прочесть “За истинных!”, как по щелчку пальцев все плакаты падают. Кто-то из людей бежит прямо на их машину, кто-то бежит в стороны — выскочив следом за Тэхёном из машины, Чонгук замечает троих мужчин, избивающих нескольких людей, повалившихся на землю. От громкого выстрела совсем рядом Чонгук едва сам не падает. Он испуганными глазами озирается, но замечает пистолет в руках у Тэхёна — который даже не пытается его утешить в душе. Мужчина направляет его в сторону тех троих, а Чонгук пожалуй не был бы Чонгуком, даже с колотящимся в горле сердцем от страха, если бы не отметил, насколько Тэхён красив в своем пиджаке, с идеально ровной спиной и с пистолетом в тонких, венистых пальцах. — Спиной к стене, — голос стальной и сильный, успокаивает внезапно Чонгука. — Ким Тэхён! Люди вокруг замирают, осознавая случившееся. Чонгук тоже медленно оглядывается, наконец понимая, что эти трое явно сбежали из тюрьмы. Один из них резко дергается, пытаясь добраться до Тэхёна, но мужчина стреляет. Громкий звук оглушает Чонгука и заставляет присесть, коснувшись капота рукой. Сердце бьется так, что Чонгук вот-вот задохнется, но ему страшно лишь от громких звуков, а не от опасных мужчин. Тэхён попал в плечо одного из них и все еще целится, смотря в ответ со вздернутой бровью. Чонгук почти подпрыгивает на месте, — бедное его сердце, — когда чувствует прикосновение к своему плечу. — Ты в порядке? — Джонни с искренним переживанием смотрит на него, словно старший брат. Чонгук слабо кивает и с помощью его рук поднимается на ноги, пока остальные телохранители обходят их полукругом и целятся на преступников. — Держись за меня. Мужчина поддерживает его и говорит что-то еще, но Чонгук не может отвести взгляда от Тэхёна, такого незнакомого сейчас. Он, все еще держа на прицеле людей, говорит по телефону с жутким холодом в глазах, он снова закрылся от Чонгука, не дает почувствовать его — но Чонгуку и не нужно чувствовать, чтобы понимать, что он крайне напряжен и, возможно, в ярости. Джонни усаживает Чонгука в машину и протягивает ему воду, заставляя немного попить. На автомате сделав пару глотков, Чонгук возвращает ему бутылку и наконец словно выныривает из воды, начинает разбирать голоса вокруг. — Чонгук, — конечно, первым слышит самый родной. Тэхён смотрит на него издалека, но даже в таком хаосе его голос слышно. Выглядит уже не столько напряженным, сколько расстроенным. Поджав губы, Тэхён окидывает наверняка бледного Чонгука взглядом и наконец легко касается внутри, будто рукой накрывает плечо — дает почувствовать собственное присутствие. — Господин Ким! — Стоило людям Тэхёна увести куда-то тех мужчин, около него сразу появляются все те люди. Их сотни наверное. За чужими спинами Чонгук уже не видит его, а поэтому подскакивает и, быстро улыбнувшись в благодарность Джонни, проталкивается, чтобы ухватиться за локоть Тэхёна и быть рядом с ним. — Лучше вернитесь и дослушайте запись, — Тэхён заглядывает по очереди всем вокруг в глаза, передавая собственное спокойствие. Гомон в толпе медленно затихает, все делают несколько шагов назад, уже не зажимая Чонгука и Тэхёна в своем круге. Вокруг появляется больше места и дышать становится легче. — На улицах небезопасно. Позаботьтесь о себе и вашей семье сейчас. Я знаю о вашей поддержке. Пожалуйста, не приносите жертв, чтобы ее показать, — это не имеет смысла. Слова Тэхёна звучат немного холодно, поэтому, чтобы сгладить это, Чонгук старается улыбаться — хотя наверняка все еще выглядит перепуганным после перестрелки. — У вас правда есть истинный соулмейт, господин Ким? — Кто-то из задних рядов задает вопрос, который тут же вынуждает Чонгука выпрямить спину. И правда, он же соулмейт самого Ким Тэхёна, должен быть таким же статным, но испуганно жмется к нему. — Да. Чон Чонгук — мой истинный соулмейт. Наш ребенок болен, как и другие дети. Я собирался идти до конца, но теперь не могу позволить помешать мне из-за моей семьи, — следующий вопрос еще не успевает раздастся, как Тэхён вскидывает свою — конечно, красивую, — ладонь и прерывает его в воздухе. — Мы торопимся. Сегодня Сонпё ответит за свои преступления. Позже организуем встречи, любой желающий сможет задать вопрос лично мне. Но сегодня думайте только о безопасности. Иначе мне нет смысла побеждать. Я рассчитываю на вашу помощь именно в этом. Вы дадите мне её? — Вы сказали, что это прямой эфир, — девушка, прямо перед ними, с красными глазами. Смотря на нее, Чонгук ощущает себя старше. Ее хочется утешить и убедить, что всё будет в порядке — очевидно, что у нее случилось горе. — Я солгал, — Тэхён отвечает спокойно, хотя его просьбу отпустить их проигнорировали. — У вас всё хорошо? — Чонгук отпускает руку мужчины и делает шаг навстречу к этой девушке, чувствуя, как Тэхён скользит пальцами по его ладони, не желая отпускать. Но он молчит. Чонгук чувствует его взгляд на себя и разрастающееся напряжение, будто он в опасности, но сам же останется спокойным, пытается передать это же Тэхёну, пока добирается всё-таки до девушки. Люди позади нее отходят чуть назад, словно боятся Чонгука, — Тэхёна, прожигающего их взглядом, если быть честными, — а там самая девушка молча смотрит в землю, пуская по лицу прозрачные слезы. — Ничего не хорошо… — Мы можем помочь? — Чонгук максимально аккуратно касается ее плеч, отмечая, что девушка едва достает ему до ключиц. Он привык ощущать себя большим только рядом с ребенком, поэтому видеть такого же взрослого, а то и более старшего человека, таким маленьким очень странно. Не ощущая сопротивления, Чонгук тянет ее к себе и легко обнимает, давая уткнуться в его толстовку под курткой, как часто делает с сыном. — Чонгук, — Тэхён зовет из-за спины, но не слишком требовательно. Всего-то напоминает, что им нужно ехать, чтобы нагнать опасного человека и… — Расскажите, что случилось, пожалуйста, — чувствуя на себе взгляды всех вокруг, все еще держащихся на почтительном расстоянии — всё же понято, чей именно соулмейт перед ними, — Чонгук мягко проводит по волосам, испытывая впервые в жизни такую огромную любовь к чужому человеку. Ко всем людям вокруг. К человечеству. Ошарашенный собственными эмоциями, он даже не сразу разбирает то, что ему говорят. Поглядывает из-за плеча на Тэхёна, который едва заметно улыбается, понимая чувства юноши. — Я нашла пару, успели уже съехаться и всё было хорошо, но потом его забрали какие-то люди, сказали, что он соулмейт какой-то там Госпожи, а я осталась одна, на улице, никак не могу с ним связаться и даже просто сказать, что ношу его ребенка, как будто умираю внутри… Но раз он чужой соулмейт, меня вынудят сделать аборт… Поджав губы, Чонгук вместе с ней в руках оборачивается на Тэхёна. Должно быть в его взгляде написано всё, что он думает — Тэхён медленно выдыхает и кивает ему, молча соглашаясь. — Едьте в городскую больницу. Вас осмотрят и отправят в лагерь, пока все не уладится. Мы устроим перепись населения, и вы сможете найти вашего соулмейта. — Но ведь врачи- — Больница сейчас наша, — Чонгук с нежностью в последний раз проводит по ее волосам и мягко отстраняет от себя. — Там правда помогут и не причинят вреда ребенку. А в лагере хорошо, я жил там несколько недель. — Я могу подвезти. Мне тоже некуда идти, — перед людьми выходит парень-европеец возраста Тэхёна. Благодарно ему кивнув, Чонгук буквально передает девушку в его руки. Он еще смотрит, как толпа расступается, пропуская их двоих, как несколько людей тоже отделяются и идут следом, видимо решив также отправиться с ними. Оглядев еще раз круг людей, словно ожидающих чего-то от них еще, Чонгук тяжело сглатывает. Непривычно ощущать на себе столько внимания. — Мы спешим, — Тэхён разряжает воздух вокруг и дает вдохнуть, положив ладонь на талию юноши и утянув его к себе под бок. — Если вам нужна помощь, обращайтесь в больницу или мой офис. Убежище, еда, побег — вам помогут со всем. Чонгук одновременно с ним кланяется людям и, последний раз глянув в несколько ошарашенных пар глаз, уходит, ведомый крепкой рукой Тэхёна. Мужчина доводит его до пассажирской двери, где так и остался стоять Джонни, ярко улыбнувшийся юноше. Только услышав хлопок двери рядом, Чонгук откидывает на спинку и прикрывает глаза, вдруг почувствовав головную боль. Тэхён садится рядом и тише закрывает свою дверь — тоже чувствует его боль. — Мне приятно, что ты почувствовал это, — его тихий голос особенно приятен. Чонгук поворачивается на Тэхёна, очерчивает его идеальный профиль взглядом, а после ловит взгляд, пойманный с поличным за любованием. — Ради этого я борюсь. — Хочется каждому помочь. Но даже твоего богатства на это не хватит, да и это нечестно по отношению к тебе, — тяжело вздохнув, Чонгук собственнически отнимает руку мужчины от руля и утягивает ее себе, зачем-то подкладывая под щеку. — Как ты справляешься с этими мыслями? — Помочь каждому отдельному невозможно. Людей слишком много. Поэтому делаю глобально, помогаю всем одновременно. — Я теперь понял, зачем ты построил эти лагеря… — Именно, душа. Не могу спасти каждого. Но и бросить в беде не получается. — Я говорил, насколько сильно люблю тебя, Тэхён? — Знаешь же, это необязательно. Я чувствую, — Тэхён улыбается, глянув на него, но после становится серьезнее. — Тебя уже не так пугают выстрелы? — Не так. Они все еще жутко громкие и страшные, но паники почти не было… — Сонпё угнал мою машину. В каждой есть отслеживание, поэтому мы едем в его убежище. Скорее всего нам окажут сопротивление. Подождешь меня в машине? — Вот еще, — Чонгук фыркает, но сразу серьезнеет. — Если с тобой что-то случится, я обязан быть рядом, Тэхён. — Так и думал, — тяжело вздохнув, Тэхён проводит большим пальцем под глазом Чонгука, не отрываясь от дороги. Они уже почти покинули город, но точка на карте еще не останавливается. — Будь внимателен. Мы наденем пуленепробиваемые жилеты, но конечности будут открыты, нас могут ранить. Если случится, нужно сделать тугую повязку на рану. Если кровь идет сильно, тогда жгут выше раны, обязательно засеки время наложения жгута. В бардачке есть сильные обезболивающие, нужно выпить одну таблетку. От слов Тэхёна плохеет. Чонгук помнит раздирающую боль в руке, когда Тэхёна просто поцарапала пролетающая мимо пуля. О том, насколько будет больно, если он войдет в тело, думать просто жутко страшно. — Хорошо, но я не собираюсь тащить тебя раненного до машины, так что, пожалуйста, не лови пули, — он старается придать голосу веселости, но это не утешает ни его самого, ни Тэхёна. — Мы… Мы можем туда не идти как-нибудь? Пусть это сделает Джонни, они же умеют… — Я тоже умею, душа. Но иду, потому что там напуганные люди. Только я смогу их успокоить и убедить не бороться за Сонпё. — Ох, черт, — Чонгук отрывается от сидения и оглядывается по пустынному шоссе, похожему на кадры из фильма про апокалипсис. — Мне страшно, Тэ, очень страшно. — Я хороший стрелок. И оратор, — Тэхён тоже пытается улыбнуться и развеселить Чонгука, но и у него это не получается. Поймав влажный и наверняка жутко испуганный взгляд, он снова касается Чонгука, крепко сжимает плечо ладонью. — Нам есть к кому возвращаться. И ты обещал попробовать что-то в постели. Чонгук разгорается краской настолько же быстро, насколько спичка огнем. — Ничего я тебе не обещал, так просто сказал, — он бубнит себе под нос, робея смотреть на довольно ухмыляющегося мужчину. — Возьми в бардачке пистолет, — неловкость тут же спадает, но после слов Тэхёна того всепоглощающего страха не остается. У Чонгука лишь трясутся руки и, кажется, все органы в животе, когда послушно достает тяжелый пистолет на двух ладонях. — Он не заряжен, не бойся. — Утешил, — ворчит тихонько, но аккуратно берет оружие в пальцы, оценивая, как он тянет руку к полу. — Молодец. Вторую руку положи снизу и обхвати основание рукояти. — Но ты ведь в одной руке… — Я умею стрелять, душа, — Тэхён кидает взгляд на его руки и кивает. — Да, верно. Стреляй, если увидишь угрозу и меня нет рядом. Лучше в упор, издалека тебе сложно будет попасть. — Я не отойду от тебя, так что не буду стрелять, — Чонгук тяжело сглатывает и крутит пистолет в ладонях, рассматривая со всех сторон. Хоть он и не заряжен, но все равно не рискует направлять его на Тэхёна. — На крайний случай, если что-то пойдет не так. Джонни будет рядом, его задача защищать тебя. Но я не могу оставить тебя без навыков защищаться, поэтому возьми пистолет в правую руку, как полагается, — детское любопытство тут же прячется, Чонгук послушно сжимает рукоятку пальцами. — Положи указательный палец на курок. Когда магазин будет внутри, тебе нужно большим пальцем снять предохранитель. Найди его сбоку и потяни вниз. Чонгук чуть поворачивает пистолет к себе, находя на его верху флажок. Он достаточно легко поддается пальцу и опускается вниз. — После этого можно выстрелить. Если не выстрелишь, обязательно верни предохранитель на место, — юноша еще несколько раз щелкает им туда-обратно, пока не привыкает к этому движению. — Второй рукой накрой верх пистолета и дерни на себя. Это затвор. Не с первой попытки, но у Чонгука получается щелкнуть крышкой, дернув ее на себя. — Да, верно. Это движение переводит патрон в патронник, делай его только после смены магазина. После движения затвора курок сам опускается, посмотри и подними его, — Чонгук находит все тем же большим пальцем круглый выступ пистолета и легко переводит его наверх, а потом вниз. — Если трогал затвор, сразу нажимай на крючок и стреляй. Если затвор не трогал, то сперва спусти крючок. Это не обязательно делать, можно сразу нажать на спусковой крючок. Но если спустить курок, то нажать на крючок будет легче, и сможешь точнее попасть в цель. Если нужно действовать быстро, можешь не спускать курка. А теперь стреляй. Дрожащим пальцем Чонгук тянет на себя крючок, отчего курок со звоном подскакивает обратно наверх. Это совсем не так громко, как когда стреляет настоящий патрон, Чонгук даже не вздрагивает. Он по кругу повторяет все, что ему рассказал Тэхён то со спущенным курком, то нет, давая пальцам привыкнуть к силе нажатий и последовательности действий. — У тебя будет двадцать патронов. — Второй магазин мне давать не надо. Пожалуйста… — Конечно. Хватит этих. Если что, Джонни дашь пистолет, он поменяет, — видимо, почувствовав вновь липкую волну от Чонгука, Тэхён забирает пистолет из его рук и кладет в подстаканник, чтобы сжать пальцы теплой ладонью. — Это крайний случай. Я постараюсь, чтобы его не случилось. Чонгук первым замечает, что Сонпё наконец остановился. Он сжимает крепче руку Тэхёна и, когда мужчина поворачивается, кивает на экран. — Это где он? — Ханам, химический завод, — Тэхён хмыкает, — я бы там искать не стал. Хороший выбор. — Ты его вообще не искал, а дал ему самому все показать. Так что в любом случае гениальнее, — Чонгук сам знает, что ворчит достаточно мило, а теплая улыбка Тэхёна это лишь подтверждает. Достаточно далеко от завода Тэхён съезжает с трассы, под вопросительный взгляд Чонгука попросив его выйти. У их багажника помимо Тэхёна уже собрались еще четверо человек — по одному из каждой машины их небольшого подкрепления. — Мы нашли чертежи, бежать из здания кроме леса некуда. Поэтому оставим двоих в самом начале полосы, остальные все идут в здание. Я и Хван будем с вами, в случае разделения мы ведем Чонгука в машину. Заходим здесь, — Джонни указывает им на планшет в своих руках, в котором открыта карта достаточного большого завода. — Помещений не так много, скорее всего основной холл переделан под бытовые нужды, а Сонпё будет где-то в комнатах. Поэтому движемся от входа до каждой из комнат, пока не найдем его, двое останутся у входа, чтобы он не смог выйти незамеченным. — Хорошо, — Тэхён кивает и после этого мужчины, словно солдаты, отточенно оборачиваются назад и разбредаются к своим машинам. Тэхён же манит к себе сжавшегося в плечах Чонгука — не по себе от больших, одетых во все черное и даже шлемы мужчин с автоматами наперевес, — и легко обнимает его за плечи. — Всё под контролем. — Само собой, еще б тут было что-то не под контролем. — Давай наденем жилеты. Чонгук покорно стоит, пока Тэхён сам снимает его куртку, оставив только в толстовке и накидывает ему жилет сперва на плечи. — А чего такой тяжелый, — Чонгук приседает под его весом, не готовый так внезапно получить килограмм десять сверху себя. — Лучший класс защиты, — мужчина деловито застегивает крепление на плечах, дергая и убеждаясь, что сидит плотно, а после делает то же самое на животе. В застегнутом жилете Чонгук чувствует себя черепахой в панцире. Тэхён отходит, чтобы надеть на себя такой же, а юноша неловко подходит к нему и достает из багажника свою куртку, кое-как натягивая ее на себя. — Я теперь понимаю, почему Бэкхён ходил как пингвин в своем зимнем комбинезоне, — Тэхён с улыбкой скашивает на него глаза, с такой легкостью застегивая на себе жилет, словно он весит не больше килограмма. — Ты должен выглядеть воинственно. Но выглядишь мило, — приобняв его, Тэхён закрывает багажник и одновременно с этим легко касается губ. — Я люблю тебя, душа. Будь за моей спиной всегда и держи пистолет в руках. — Постараюсь не отвлекать. Но мне нужны с собой бинты на всякий случай! Тэхён, конечно, дает их. И вставляет магазин в пистолет юноши, напомнив, что теперь это смертельное оружие. Чонгук кивает со всей серьезностью и даже не решается засунуть его в какой-то карман — так и держит в потеющих ладошках, пока Тэхён выезжает следом за двумя машинами в сторону завода. — Машина бронированная. Выдержит не только пули, но и полет в кювет, даже не помявшись, — тихо проговаривает, когда Чонгук замечает большое здание за поворотом. Он кивает, немного успокаиваясь от факта, что они в мини-бункере. Стоило только им заехать на площадь перед зданием, как по машине сразу прилетают пули. Чонгук вздрагивает, но даже не слышит их шума, лишь ощущает тонкие удары вибрации, а Тэхён спокойно едет поближе ко входу. Несколько мужчин выпрыгивают почти на ходу из своих машин и отстреливаются, а после скрываются сбоку здания — пошли назад, как и сказал Джонни. — Готов? — Заглушив двигатель и почему-то отдав ключи Чонгуку, Тэхён оборачивается на него, тоже сжимая в руке пистолет. Не готов. Но выбора у Чонгука особо-то и нет — остальные, включая Джонни, уже высыпали из машин и обступают их, готовые защищать в этом небольшом захвате. — Мне страшно, — Чонгук шепчет, сталкиваясь взглядом с глазами Тэхёна. Они вовсе не соответствуют ситуации, как всегда смотрят с огромным теплом и любовью, будто прямо сейчас Тэхён планирует его закутать в одеяла и целовать, пока Чонгук не заснет. — Мне тоже, душа моя, — Тэхён так привычно кладет руку на шею, легко притягивая к себе, чтобы мягко поцеловать и прошептать в губы. — Но мы должны. — Будь осторожен. Просто напоминаю — я без тебя не выживу, Тэхён. Тэхён серьезно кивает ему и первым выходит из машины — тянуть уже больше нельзя. Чонгук выскальзывает следом за ним же. Вокруг Тэхёна — оставив его во главе, — выстраивается их отряд, а Джонни подталкивает Чонгука в центр круга, держась к нему настолько близко, что нарушает личные границы. Но Чонгуку так все равно на это — он не сводит взгляда со спины Тэхёна, скрытой жилетом, и надеется этим вечером изучить всю ее своими губами. В здание Тэхёну открывают дверь, но они не успевают еще даже зайти, как выстрелы громом обрушиваются сверху. Чонгук совсем не понимает как, но он оказывается за одной из стен, надежно прижатый к ней мужским телом. Даже слова не говорит против, лишь прикрывает глаза и прислушивается к Тэхёну, радуясь, что он цел — будь ранен, Чонгук бы почувствовал. Даже когда из связь еще была слабой, он очень ярко чувствовал его боль, а сейчас, пожалуй, Чонгук будет умирать от нее так же, как и Тэхён, если зацепит пулю. — Нам пришлось убить людей, открывших огонь на улице, — Тэхён каким-то образом умудряется говорить громче шума, который стихает под волнами его голоса. — Я хочу расширить список лишь одним именем. Вам нет смысла умирать за Кан Сонпё. — А за тебя что ли есть! — Это ты разделил нас и начал войну! — Сколько людей погибло просто так из-за вас, богатых мажоров? Чонгук слушает выкрики — уже знакомые, не первый раз толпа делится так своим мнением с ними, — и затаивает дыхание. На месте Тэхёна он бы, пожалуй, заплакал. Тэхён, правда, посылает мягкое тепло в ответ, словно поняв его мысли. Хорошо всё же, что их связь не про слова, а про чувства. Жужжал бы Чонгук в его голове сутками и мешал бы своими глупыми мыслями, да даже так умудряется отвлекать. А Тэхён вот умудряется и его пригреть, и выйти с поднятыми руками перед людьми Сонпё. — Он манипулирует вами, потому что жаждет власти и расквитаться со мной. Чонгук тянется следом, но его придавливает рука Джонни, шикнувшего на него, чтобы стоял ровно. Чонгук щурится недобро и настойчиво толкает мужчину в руку, вынуждая выпустить себя. — По твоему приказу наших детей травят. — Наш ребенок отравлен, — у Чонгука всё ещё не получается говорить также громко и четко, как у Тэхёна, но его точно слышат — сразу переводят дула оружий. Немного сжавшись в плечах, он всё-таки подходит к Тэхёну и касается его руки, тихо сплетая пальцы. Рядом. — Когда я попал в лагерь, Сонпё сказал, что в этом виновато правительство. Что нет лекарства, чтобы вылечить нашего сына. Я был в отчаянии и сделал бы всё, что он мне сказал, лишь бы он помог найти лекарство. Чонгук смотрит в глаза и мужчин, и женщин, всё ещё смотрящих на них так, словно они готовы выстрелить. Ощущение фантомной, будущей боли сильно пугает, но Чонгук не дает страху вырваться наружу, лишь немного отразиться в дрожи голоса. — Кан врал прямо мне в лицо, когда дал приговор моему ребенку. Детей отравляет не этот состав для лже-соулмейтов, его не меняли десятками лет. А мы ведь с вами здоровы, — видеть, как некоторые начинают опускать оружие приятно, но пока хоть одно будет направлено в их сторону, Чонгук не будет чувствовать себя в безопасности. — Состав разработали и вводили детям на протяжении последних лет. Нам уже известны возрасты пострадавших. Прямо сейчас в центральной больнице ведется исследование этого заболевания. — Которое спонсирует Тэхён! Мы пытаемся помочь, правда! — У меня есть подтверждения причастности Сонпё к разработке состава. И есть трупы ученых, которые знали формулы и смогли бы сделать лекарство. — Я хочу спасти соулмейтов. Не дать человечеству лишиться прекрасного дара. Хочу люди были свободны выбирать себе пару и иметь семью, какую и когда они захотят. Кан Сонпё прогнил в своем эгоизме и желании отомстить любыми способами, — Тэхён, как и Чонгук, видит, что почти все люди опускают оружие. — Если вы хотите присоединиться — приходите к больнице. Нам нужна помощь для исследований. Сейчас не препятствуйте, тогда не пострадаете. Взяв плотнее пальцы Чонгука в свои Тэхён медленно идет прямо на людей. Они расступаются, пропуская их небольшой отряд, но ближе к последним рядам, немолодой мужчина всё же наставляет на Тэхёна оружие. — К черту вас вс- Он не успевает даже договорить, как весь зал оглушает выстрел. Чонгук вздрагивает и чувствует его прямо через ладонь Тэхёна — или ему это просто кажется. Стараясь избегать взглядом красного пятна, Чонгук идет следом за Тэхёном, в котором после его выстрела колыхнулась печаль. Никаких слов он больше не говорит, но и все вокруг тоже — он предупреждал. — На плане сперва идет приемная, потом кабинет, — Джонни появляется около них словно из воздуха. Но Чонгук мгновенно расслабляется, даже слабо ему улыбается, на что получает легкую улыбку от телохранителя в ответ. — Двое спереди, остальные за господином Кимом и Чоном, — он командует, быстро перестраивая их отряд. К заветной двери, ведущий в конец их противостояния с Сонпё, они добираются в абсолютной тишине. Кажется, никто из людей не решился выйти отсюда, следя за действием отряда. Джонни отсчитывает на пальцах до трех и резко распахивает дверь перед напарником. Сразу же оттуда раздаются выстрелы и снова Чонгук не успевает среагировать сам, но хотя бы осознает, что Тэхён с ним в охапку дергается к ближайшей стене и зажимает его, закрыв своим телом. В этот раз нападение длится дольше, Тэхён не идет убедить людей этого не делать. Он замер каменным щитом над своим соулмейтом и дышит ему в губы, а Чонгук не был бы Чонгуком, — как всегда, — не отметив красотой его пленительные черты лица. Легкомыслие проходит, когда среди выстрелов становятся слышны крики и стоны. — Не слушай, — Тэхён одной рукой — вторая все еще с пистолетом, — тянет голову Чонгука к своей шее и прикрывает ему одно из ушей, немного заглушая звук. А Чонгук старается не слушать. Он смотрит из-за его плеча, как всё-таки перепуганные перестрелкой люди вываливаются наружу, что-то кричат друг другу. Думает, что они сделали всё, чтобы избежать бессмысленных потерь, а те, кто напали — сделали сами свой выбор. Их раны сейчас – это не вина Чонгука или Тэхёна, или кого-то из их отряда. Это вина самих людей, выбравшись Сонпё. — Чисто, — голос не Джонни, но по не ставшему в Тэхёне сильнее напряжению, Чонгук понимает, что кого-то из их людей. — Чисто. — Чисто! С каждым новым словом мужчина сильнее расслабляется, пока наконец не выпрямляется и не идет вместе с Чонгуком в ту самую комнату. Юноша старается не смотреть вниз, держит взгляд на двери в конце комнаты и почти не замечает пятен на стенах. Лишь от металлического запаха, ужасно знакомого, ему становится плохо, тошнота подкатывает к горлу, но Чонгук теперь не просто Чонгук, слабый мальчишка, как был когда-то. Он соулмейт Ким Тэхёна и стойко идет с ним нога в ногу к двери, сглатывая противный ком в горле. — Я первый, — снова Джонни оказывается прямо перед ними. Он сильным ударом ноги выбивает дверь и бегло осматривается, а после отступает, давая паре пройти. Чонгук впервые с лагеря видит Сонпё лично — теперь он выглядит абсолютно не так, как раньше. В тенях на его лице Чонгук видит страшное, пускающее мурашки по спине, а в глазах словно нечто потустороннее. Его соулмейт, часть души погиб, а Сонпё даже не пытался исцелить эту рану. Он дал гною затопить себя изнутри и сейчас хлещет им. Как Чонгук не видел этого раньше, он не понимает. — Не думал, что тебе хватит смелости притащить мальчика, — он усмехается, но совсем слабо. Даже боящийся его Чонгук видит, что Сонпё слаб, скорее всего ранен. Медленно он отодвигается от окна, перед которым стоял, к столу. Садится так же медленно на стул, а Тэхён просто смотрит на него, снова закрывшись от Чонгука в душе. В этот раз даже ворчать на этот жест не хочется. Тэхён оберегает Чонгука, а Чонгук сжимает его руку, напоминая, что он правда рядом. — Не думал, что ты пожертвуешь столькими людьми. Чего ради? — Тэхён звучит очень горько. Даже не чувствуя его в себе, Чонгук знает — он скорбит по всем, кто пострадал в этой ситуации. — А чего ради ты всё это делаешь? И все остальные, м? Мы все в конечном счете хотим одного и то же — быть в безопасности и с любимыми. Или отомстить, когда их не станет. Дать самое лучшее, пусть они уже этого не узнают, — Сонпё совсем не двигается, но не звучит уставшим, каким выглядит. Чонгук чуть щурится, в темноте кабинета, присматриваясь к нему. Чувствует неладное — не сходится его состояние с голосом. — Тэхён, — он успевает выдохнуть его имя и легко потрясти руку до мгновение до того, как Кан резко дергается к пистолету, лежащему под открытой книгой. Всего через одно мгновение Бэкхён лишился бы отца, Тэхён — соулмейта. Сонпё бы добился своего — заманил ведь их в ловушку. Но Тэхён реагирует быстрее. Он успевает выстрелить в руку мужчины на столе и, отпустив Чонгука, в два шага приближается к столу, чтобы скинуть с него пистолет. В этот раз Сонпё выглядит по-настоящему раненным, шипит через зубы и зажимает простреленную ладонь, не находя уже ядовитых слов. Тэхён, не сводя взгляда с Сонпё откидывает и свой пистолет. А Чонгук, так и замерший в дверях, не может пошевелиться. Он следит за длинными пальцами мужчины, утопающими в кармане брюк, когда они достают оттуда шприц полный такой знакомой прозрачной жидкости. — Я обещал, что в тебе окажется в два раза больше, — Тэхён говорит абсолютно спокойно, снимая колпачок с иглы. — Если ты вколешь это в Юнги. Сонпё замирает в таком же удивлении, что и Чонгук. Но стоит Тэхёну потянуться к нему, мужчина пытается отскочить от стола, только снова Тэхён проворнее — он хватает его за руку и давит большим пальцем прямо в пулевую рану, выбивая из груди Сонпё болезненные крики. Тот оседает на своем стуле и никак не реагирует на иглу, вонзившуюся в шею. Чонгук следит, как медленно палец Тэхёна приближается к основанию, проталкивая поршень. — Я всегда исполняю свои обещания, но ты знал это, — отбросив от себя уже пустой шприц, Тэхён выпрямляется во весь рост, оглядывая Сонпё. Словно ждет, что препарат подействует мгновенно или выдаст свое нахождение в теле, но нет. Они сталкиваются взглядами и в этом есть нечто, отчего Чонгук ежится. Ему становится холодно, и робкая попытка постучаться в барьер Тэхёна срабатывает — его сразу же кутает родным, таким знакомым теплом. Тэхён уверен в его безопасности теперь и рад этому, хотя смотрит в глаза умирающему человеку. — Скоро ты будешь с ней, — это последние слова, что Сонпё услышит в своей жизни. Из его глаз словно ушел весь тот гной. — Наконец, — мужчина, помолодевший на десять лет, кивает и ласково улыбается, прежде чем увести взгляд от Тэхёна и столкнуться с небытием. Чонгук не видит его последнего вдоха, обнятый крепкой рукой Тэхёна. Выведя его, мужчина закрывает дверь, повернув в ней ключ и окидывает их команду взглядом. Одного ранили — Чонгук тоже фокусируется на нем, но не может перестать видеть перед глазами ту улыбку на губах Сонпё. Понявшего, что он и правда скоро воссоединится со своей душой. — Проверь через десять минут. Тело нужно доставить в больницу, — отдав поручение Джонни, Тэхён снова обнимает Чонгука и выводит его на улицу, оставляя ужас позади. Видеть голубое небо приятно. Чонгук вдыхает полной грудью и приваливается к плечу Тэхёна. — Один позади, душа, — он тоже напитывается жизнью на свежем воздухе, мягко поцеловав Чонгука в висок.