I Stole A Secret From Your Lips

Часто, а может быть, и слишком часто, Асагири Ген связывал себя с клиентами такого высокого интеллектуального калибра. Он слишком хорошо знаком с такими людьми. Богатые и гордые математики, врачи, юристы, ученые, художники. Все они пытаются доказать свою гениальность, выплескивая на Гена слово за словом, чтобы утвердить свое умственное превосходство, излагая оригинальные идеи и идеологии, навевающие размышления, за первые десять минут пребывания в его компании. И Ген всегда готов выслушать. Он всегда там, неся идеальный, индивидуальный рецепт для каждого клиента, который попадает ему под руку еще до того, как начинается ночь. В идеальном мире он мог бы сказать, что ему это нравится. Ген жаждет совершенствования, понимания и легкого доступа к знаниям о том, как работают люди, а люди не только выкладывают это бесплатно, они платят Гену за то, что он слушает. Что создает проблему для Гена. Обучение у элиты никогда не означало, что они хотели, чтобы Ген понимал достижения; они хотели, чтобы Ген чувствовал себя идиотом. Их достижения были их собственными, а не для людей, и даже не для научного, математического или исторического сообщества. Они намеренно усложняли свою методологию или результаты, чтобы Ген мог восхищаться ими за то, что они так хорошо все объяснили, а он не смог. Таким образом, Ген живет не в идеальном мире, где интеллектуалы хотят, чтобы другие процветали и раскрывали свой потенциал. Ген жил в эгоистичном и претенциозном мире сладких нотаций, воркования и лести, в то время как мир его клиентов остановился на горизонте его клиента, не желая идти дальше. Ген принял свой мир и смирился с тем, что в какой-то момент он не сможет узнать больше, чем уже знает: остается только подгонять и редактировать свой мир, чтобы он соответствовал миру его клиентов. Первые несколько минут, по его мнению, самые трудные. В конце концов, они являются самыми важными. Именно в течение этих нескольких минут, пока он разминается с клиентом, Ген использует все возможности для наблюдения и адаптации - чтобы медленно перевоплотиться в другое лицо в зависимости от потребностей клиента. Он разговаривает с ними, витает вокруг них, дразнит их прикосновениями электрического света, притворяясь невинным. Он тонко копается, чтобы узнать, какие слова и жесты заставляют зрачки расшириться, губы разойтись или дыхание участиться. Он ждет, пока они не начнут ерзать на своем месте, нетерпеливо шагать или небрежно говорить. Возможно, он никогда не достигнет такого же уровня интеллекта, как эти мужчины и женщины, но Ген не идиот. У него все еще есть немного знаний, накопленных благодаря небольшому самоисследованию. Кто сказал, что его работа - чисто физическая? Ген создает интеллектуальную игру с игроками, которые умеют говорить только стонами и мычанием, а не формулами и кодами. Всего этого минимума информации из его школьных уроков и неуклюжих исследований достаточно. Осталось только переплести эти данные с цветистыми словами и убедительно расплывчатыми заявлениями. Преподнести себя так, чтобы их большие мозги почувствовали вызов, но не преодолели его. Он завлекает их тщательно сшитыми предложениями, заставляет их думать, что он понимает хотя бы половину того, что они говорят, завлекает их дразнящими взглядами и острым языком. Он тратит свое драгоценное время на то, чтобы разложить их на части мысленно, прежде чем сделать это другими способами. И как только он это сделал, дальше все идет гладко. Если, конечно, они не любят грубость. Он сбился со счета, скольким именно клиентам Ген успешно предложил свои услуги; но впервые за всю карьеру Гена он оказался в тупике. Новый клиент должен был быть вырезан и вставлен после трудного вступления. Ишигами Сенку, более молодой, чем те, к кому привык Ген, озадачивает его на профессиональном уровне. Забудьте о его профессии и престиже; Ген впервые оказался в замешательстве, пытаясь понять, как направить этого человека в нужное русло и избавить его от потока информации и еще большей информации. За свою карьеру Ген расширил зону комфорта до необъяснимо странных вещей, и, тем не менее, никто и никогда не останавливал тиканье шестеренок в его голове так, как доктор Ишигами. Ни словесных, ни физических подсказок. Он совершенно не похож на своих прошлых клиентов; предпочитает молча смотреть выступления и слушать докладчиков, не говоря ни слова признательности в адрес Гена. Как грубо. Обычно, учитывая все трюки Гена, Сенку уже должен был пускать слюни на его наполовину расстегнутый костюм. Даже его дразняще легкие прикосновения, когда он спасал Ишигами от наглого, бестактного общения, абсолютно ничего не дали. Ни даже то, что он был немного груб, ни даже то, что он предпринял такую безвкусную попытку, как бросить знойное "господин" еще до того, как они начали. Ни расширяющиеся зрачки, ни дрыгающиеся ноги, ни затаенное дыхание, ни даже просто инициативный разговор. Затем последовал пристальный взгляд. Это само по себе означало хорошее начало невысказанных обещаний Гена, но этот глупый стажер просто обязан был испортить момент, и теперь Ишигами Сенку даже не смотрит на него. Единственное, что Ген может заключить наверняка, это то, что Сенку совершенно не является социальной бабочкой в любом смысле этого слова. Вообще. Он хотел бы узнать больше, но парень настолько иронично открыт в своей незаинтересованности, что Ген не может найти ни единой зацепки или обрывка информации о его личности. Как же Гену превратить это в умопомрачительный опыт, если у него нет ни одного ума от своего собеседника? Но он полагает, что это следствие того, что он не выбрал своего клиента лично. Скорее всего, Ген не был выбором Ишигами в их странном деловом соглашении о "свидании вслепую". Если уж на то пошло, у Гена, возможно, было бы больше шансов с более богатым парнем, который за него заплатил, но приказ есть приказ. Может быть, Сенку даже не хотел этого с самого начала. Нет ничего плохого в том, чтобы попытаться заставить его расслабиться и уговорить Ишигами отвезти его к себе домой. Оживленная и светская атмосфера, вероятно, объясняла некоторую враждебность. Конечно же, глубокий монотонный голос Сенку, прорезавший гудящую энергию толпы, вывел Гена из состояния сосредоточенности. "Мы уходим", - говорит он, уже вставая и жестко шагая к дальнему выходу, оставляя Гена быстро ставить свой бокал и догонять его. Ген может сказать, что мероприятие еще далеко не закончено, но похоже, что его клиента этот факт совершенно не волнует. Обычно такое поведение говорит о том, что клиент начинает проявлять нетерпение и готов бросить все свои обязанности, чтобы приступить к выполнению следующего плана. Однако, зная доктора Ишигами даже за этот короткий промежуток времени, Ген достаточно умен, чтобы не предполагать этого. Несмотря на неопределенность, это все же что-то, с чем Ген может начать работать. По дороге они сталкиваются еще с несколькими людьми, и Ген с удовольствием помогает безнадежному ученому быстрее вывести их на улицу. Его работа заключается не только в начинаниях, которые происходят в спальне; он должен сопровождать их через магию ночи, быть помощником на мероприятии или плечом, на котором можно поплакать. Хотя, по его признанию, завершить ночь, запутавшись в простынях, всегда было его любимым способом заключить сделку. Каждый едва уловимый вздох облегчения клиента он воспринимает как хороший знак. Может быть, у Гена еще есть шанс, в конце концов. Водитель парковщика останавливается прямо перед внешней мраморной лестницей заведения. “Неплохо, думает Ген, для человека с зарплатой Сенку иметь такую машину”. Вспоминая, какой именно модели эта белая машина, он почти хихикает. Он, конечно, мог бы позволить себе что-то получше, чем, похоже, гибрид от производителя, который вряд ли пользуется популярностью в Японии, но не Ген должен судить о стиле жизни своего клиента. Сенку не теряет времени, дает чаевые персоналу и садится на водительское сиденье, громко приказывая Гену сесть. Если быть честным, он мог бы привыкнуть к тому, что Сенку приказывает ему. Ген хочет произвести лучшее впечатление, показать, что он может выполнять больше приказов из красивых губ доктора Ишигами, поэтому он следует за Сенку в машину, лишь минимально соблазнительно потягиваясь, чтобы быстрее сесть. Ген делает вид, что не замечает явного выдоха Сенку, как только обе двери закрываются, или того, как расслабляются плечи другого, когда они начинают отъезжать от оживленного места. Вдали от толпы лицо доктора Ишигами заметно изменилось, и Ген может видеть, как он помолодел за пределами своей прежней угрюмости и затворничества. Они одни, клиент находится в удобном положении, и время еще на их стороне. Это прекрасная возможность. Ген фиксирует взгляд на водителе, скрупулезно просчитывая каждое сжатие руля, каждый вздох, каждый звук, издаваемый им. В случае с любым другим клиентом это могли бы быть сигналы, которые Ген мог бы разобрать, но с доктором Ишигами никогда нельзя быть слишком уверенным. Для начала он отваживается завязать разговор со своим неразборчивым собеседником. Светская беседа кажется безопасной первой ставкой. "Итак, гибридный автомобиль?" Слова удивляют Сенку, как будто он вообще не ожидал, что Ген заговорит. Он выпрямляет позу и немедленно возвращает взгляд на дорогу, даже если Ген твердо намерен не сводить с него глаз. "Это на десять миллиардов процентов более энергоэффективно. Конечно, я бы выбрал гибрид. Внешний вид меня не волнует". Боже, может ли этот мужчина стать менее сексуальным? Несмотря на восхищение его преданностью своему делу, если сказать человеку, который должен быть привлекательным для того, кто собирается с ним переспать, по сути, "мне плевать на внешность", то усилия, которые Ген приложил к своей внешности, покажутся пустой тратой энергии. Не то чтобы Ген собирался выразить эту мысль даже в виде легкомысленной шутки. Преданность и упрямство своему ремеслу, по меньшей мере, свидетельствуют о том, что Ген уверен, что он по-прежнему сидит красиво на своем месте, пальцы вяло перебирают собственный костюм и галстук, пока он поддерживает разговор. Кроме. "Как долго вы работаете в этой сфере, Асагири?" Сенку продолжает за него. Какая интересная смена темпа. Ему кажется, что он видит, как научное любопытство Сенку пробивается наружу, рука об руку с долей открытости, которую Ген еще не видел. Сцена позволяет ему лукаво улыбнуться и слегка повернуться лицом к клиенту, слегка взъерошив волосы. "Уже около четырех лет, доктор Ишигами. Думаю, можно сказать, что я приобрел большой опыт". "Хм" - это все, что отвечает Сенку-чан. Это почти разочаровывает, но ожидаемо. Это уже не первый клиент, который играет не в свою силу, и у Гена есть опыт. Похоже, ему снова придется вести разговор. Ген медленно скрещивает ноги, насколько позволяет пространство в машине. "А вы?" В машине раздается ехидный смешок. "Пока что вопросы задаю только я. Тебе повезло, что я позволил тебе проскользнуть с вопросом о машине..." Ген воспользовался возможностью прокатиться на этом коротком поезде игривости, который открыл Сенку. "Вообще-то да, учитывая тот факт, что технически я твой работодатель на данный момент, и было бы неправильно не оценить твой опыт заранее". Сенку качает головой в явном разочаровании, но Ген любит думать о том, что это может быть полунамеком. "Я ожидал, что Рюсуй даст мне кого-то более воспитанного". Услышав это предложение, чувствуешь себя так, словно олень только что попал в веревочную ловушку. Он поскользнулся, и Ген поймал его. Если учёный хочет кого-то более послушного, Ген может легко превратиться в любого, кого пожелают его клиенты. Он может быть послушным. Это достаточно просто. Все это говорит Гену о том, что Сенку, похоже, заинтересован в этом больше, чем говорит. Возможно, его прежнее поведение было не более чем побочным эффектом его дискомфорта от общения с Геном, которое казалось ему слишком безличным для человека, желающего контролировать ситуацию. Поэтому Ген откинулся на спинку кресла, позволив себе перейти на более низкий тон, аккуратно сложив руки на коленях. "Я прошу прощения. Вы, конечно, можете спросить больше о моей квалификации, если хотите, сэр. Все, что угодно, чтобы уверить вас в моей компетентности". Возможно, более формальный способ общения понравится и ему. Рядом с ним Сенку даже не изменил выражения лица. "Ценю, но, к сожалению, сейчас это излишне. Мы уже почти пришли, так что нет смысла начинать вопросы, которые не будут закончены". Его тон остается ровным, его интерес едва заметен, и терпение Гена убывает миллиметр за миллиметром. Ген снова открывает рот, но Сенку лишает его привилегии заканчивать предложения. "И, пожалуйста, хватит светской болтовни. Пустая болтовня на десять миллиардов процентов не нужна. Это ни к чему не приведет". Даже когда в нем нарастает разочарование, Ген все равно видит в его ответе пользу. Сенку из тех, кто сразу переходит к действиям. Я должен был догадаться, насколько он прямолинеен и быстр. Но при всей его прямоте, у него, конечно, странные способы озвучивать свои желания. Если он хотел обойтись без прелюдии, ему следовало просто сказать об этом. Поэтому, улыбнувшись лучшей из своих улыбок, Ген держит рот на замке и сохраняет красивое лицо, пока Сенку уверенно ведет машину сквозь медленно уменьшающийся поток машин и мимо ярких городских огней. По мере того, как тянутся минуты, он начинает видеть крупицы надежды. В конце концов ,Ген замечает, что одна из ног его клиента немного подрагивает, а длинные пальцы барабанят по рулю. Эти движения продолжаются, пока они останавливаются под светофором, и Ген уже знает, что это значит. Нетерпение. Обычное явление среди его клиентов, и долгожданное. Вот уж поистине восхитительная вещь, которую можно наблюдать в Сенку. Спустя еще несколько мгновений молчания они, наконец, подъезжают к парковке. Это не большой особняк на склоне холма или чудо современной архитектуры, а жилой комплекс. На вид он не слишком отличается от дома самого Гена. Сверкающее высотное здание прикручено в самом центре токийского метро, возвышается над городским пейзажем и отражает неровные огни через декоративные стеклянные панели. Ген не может вспомнить, когда он в последний раз обслуживал клиента, живущего в таком простом месте, как многоквартирный комплекс. С впечатляющими окнами, большинство сторон которых были покрыты цветами, о которых Ген и не подозревал, город не допускал для стеклянной архитектуры зданий, и нависающей, но не доминирующей высотой, Ген задался вопросом, что может быть внутри. Сенку быстр и методичен, даже когда его усталость подчеркивается тусклостью подвальной парковки. Он с такой точностью паркует свою машину рядом со старой долговязой Хондой одним движением, мгновенно глушит двигатель и снова приказывает Гену следовать за ним. Почему-то у Гена возникает ощущение, что подчиняться ему придется всю ночь. Сенку уже расстегивает свой костюм, когда они заходят в лифт, и Ген, конечно же, не скучает. Он чувствует, что снова вошел в свой ритм, вернулся на знакомую территорию. Еще один шаг к тому, чтобы достичь того, что Ген всегда ищет в своих клиентах - их переломного момента. Лифт останавливается на 39-м этаже, всего на один уровень меньше, чем пентхаус. Он готовится к тому, что после ввода карточки-ключа его встретит кричащая мебель и безвозмездное пространство, предвкушение растет с каждой секундой, пока он наконец не сталкивается с... Абсолютный гребаный беспорядок. Он не ошибся в том, что мебель хорошая, а пространство просторное, если судить по квартире с двумя спальнями. Но, ради всего святого, человеку не помешало бы немного помочь с этим местом. Стопки и стопки папок и бумаг разбросаны по столу и ковровому покрытию в гостиной. Стены до боли голые, а полки украшены лишь слоем пыли. Если бы не пальто, висящее наполовину на стуле, наполовину на полу, и галстук на полу, можно было бы подумать, что в этом лесу бумаг и работы никто не живет. По крайней мере, он может надеяться, что спальня достаточно приличная для того, что он запланировал. Сенку быстро снимает галстук и костюм, оставшись в помятой черной рубашке на пуговицах, рукава которой он закатал до локтей. Несмотря на то, что они гораздо более высокого качества, чем те, что уже разбросаны вокруг, Сенку относится к ним с тем же пренебрежением, так что они практически предназначены для ковров. Ген был прав насчет нетерпения, и переломный момент уже не кажется таким уж недосягаемым. "Оставьте свой костюм у вешалки. Рядом с кухней есть ванная". Сенку протягивает Гену запасную ключ-карту, что должно обеспокоить его, что он так быстро доверяет ему такую вещь. "Поднимайтесь в пентхаус, когда будете готовы". Он даже не удостоил Гена взглядом, когда сказал это, только провел рукой по своим непонятным волосам, чтобы покинуть блок с мягким щелчком двери. Пентхаус? Он и им владеет? Его мнение об этом человеке продолжает меняться, гораздо сильнее, чем это должно быть для обычного клиента. Действительно, интересный экземпляр. Он жаждет узнать больше об Ишигами Сенку; он хочет поддаться своему любопытству. Проанализировать его по частям и узнать, как именно работает его разум. Изучить его психологию и препарировать его до тех пор, пока он не сможет читать его, как книгу, так же легко, как читал других. Но у него есть работа, которую нужно сделать, а Ген не отличается усердием. Поэтому он не торопится приводить себя в презентабельный вид в ванной. Он придает себе такой вид, перед которым не может устоять даже человек с характером Сенку. Он смачивает волосы, чтобы уложить их, и приглаживает белые и черные пряди. Он расстегивает несколько пуговиц на светло-желтой блузке, чтобы ее оборки хорошо сочетались с проглядывающими из-под нее фиолетовыми кружевами. Ген отрабатывает в зеркале свою фирменную улыбку и полуприкрытые глаза. Он даже подумывает о том, чтобы позволить рубашке соскользнуть с плеч, но решает не делать этого. Если клиенту уже не терпится попробовать, то Ген может использовать это в своих интересах. Сенку-чан, конечно, может сначала развернуть еще несколько слоев, прежде чем добраться до своего подарка, не так ли? Несколько капель пудры, брызги духов, проверка в последний момент, есть ли у него в кармане презервативы, и игривый поцелуй в зеркало завершают его процедуру. Гену не терпится увидеть, как быстро ученый потеряет самообладание в его присутствии. Он благодарен, что в лифте больше никого нет, чтобы наблюдать за его взглядом. Эта красота доступна только тем, кто готов заплатить. Когда он наконец открывает двойные двери большого пентхауса, он останавливается. Ему требуется минута, чтобы осознать, что когда его клиент сказал "пентхаус", Сенку на самом деле имел в виду весь этаж. Тем не менее, Ген преодолевает шок и входит в дом, готовый, как всегда, напустить на себя профессиональный вид и проложить себе путь в руки к другому клиенту. Затем на целую секунду он искренне думает, что открыл не ту дверь. Здесь нет ни кровати, ни дивана, ни вообще чего-либо, напоминающего дом. Свет не приглушен, а на самом деле настолько яркий, что Гену приходится отвлечься, чтобы дать глазам привыкнуть. Он только что вошел в большую, действующую, полностью оборудованную, высокотехнологичную лабораторию, похожую на те, которые Ген видел в бесчисленных фильмах, если не учитывать "вымышленную" часть "научно-фантастической". И посреди всего этого Сенку удалось слиться с окружающей обстановкой, сделав его практически невидимым. Это совершенно не похоже на то, что он только что видел внизу. Здесь все безупречно, безукоризненно; ни одной пробирки не на месте, ни одного пятна. Теперь Ген знает, куда уходят все эти деньги, и он, конечно, был дураком, думая, что такой человек, как доктор Ишигами, поставит комфорт выше работы. Подождите. Неужели Сенку рассчитывает переспать... в лаборатории? Он не считал учёного извращенцем. Ген напомнил себе - он не в том месте, чтобы судить своих клиентов. "Клиент всегда прав", не так ли? Философия, глубоко укоренившаяся в таких работниках, как Ген. Он видел и похуже, и на него ложились похуже. Он уверен, что сможет выдержать холодные прилавки лаборатории, если Сенку это нравится. "Эй, Асагири. Разве тебя не учили двигаться немного быстрее? Ты там тысячелетие спускался". Ученый был полностью погружен в свою работу, даже не поднимая глаз от пузатого счетчика, с которым он возился в своем лабораторном халате и очках. Как ему еще удается выкроить несколько минут для работы в такое время? Неважно. Хороший вызов всегда возбуждает Гена. Он подкрадывается к своему клиенту, грациозно обходя по пути все дорогое оборудование и аппаратуру. Его действия хорошо отработаны, настолько, что могут стать его второй кожей. Воображаемый прожектор падает на Гена, когда он останавливается прямо за Сенку, шторы все еще закрыты, но актер готов к встрече с ожидающей его публикой. Для вступительного номера Ген откидывается на спинку прилавка и позволяет расстегнутому пуговичному платью драпироваться вдоль его формы, частично обнажая изящные кружева под ним. Теперь нужно задернуть шторы. Он смотрит вверх сквозь ресницы, затем переходит на чувственный тон, которым он уже хорошо владеет. "Простите, сэр. Мне просто нужно было подготовиться, вот и все", - мурлычет он. Занятые руки останавливают свое движение, как будто голос Гена был единственной подсказкой, в которой они нуждались. Сенку, наконец, поворачивается. "Ну, теперь ты здесь, так что вот что мне нужно, чтобы ты..." Он останавливается и смотрит. Зрители, наконец, получают его первый вкус сцены, первую секунду его личного шоу. Ген с гордым удовлетворением наблюдает, как глаза другого пробегают по нему. Его рот слегка приоткрывается, но ни одно слово не вырывается наружу. Внезапно Ишигами Сенку выглядит не слишком отличающимся от всех остальных мужчин и женщин, с которыми Ген имел дело. Не более чем обычный клиент, о котором он, вероятно, забудет на рассвете. Ишигами Сенку - просто еще одно тело в первом ряду, наслаждающееся шоу. Как Ген и хотел.