I Stole A Secret From Your Lips

В жилом комплексе наступает мирное затишье в 9 часов вечера, когда Ген снова открывает двери здания. В его движениях, когда он идет к своему постоянному клиенту, есть ритм, почти как в танце. Мягкое покачивание бедер и легкие шаги - хорошо отработанные приемы, которые теперь получаются сами собой. Он знает, что взгляд охранника задерживается за ним, даже ожидает этого. Магия действует даже в лифте, где человек, с которым он едет, переводит взгляд, постукивает ботинками и поворачивает голову, чтобы скрыть покраснение щек. Ген делает то же самое, но только для того, чтобы скрыть ухмылку на своих тонко очерченных губах. Иногда ему приходится напоминать себе о том, какую силу могут иметь несколько нарядов и красивое лицо. Эту силу он полностью осознает и без проблем использует. Подумать только, он еще даже не ослабил поясной ремень. Длинный пурпурный кардиган расцветает за его спиной, когда он входит в комнату своего клиента. Беспорядочно написанная записка на двери от "человека часа" говорит ему об очевидном, поэтому он поднимается по лестнице, закатив глаза и умелыми пальцами расстегивая пояс, удерживающий кардиган на замке. Он хотел бы сказать, что нервничает, стоя перед дверями лаборатории с почти голым торсом, виднеющимися на брюках ремнями и лицом со свежим, но едва заметным макияжем, но это не так. Он уже сбился со счета, сколько пальцев пробежалось по этой самой мягкой ткани, перебросило тот самый ремень через всю комнату, испортило одну из многих пар брюк и чулок; и он слишком привык к такому вниманию, чтобы испытывать хоть малейший стыд. Не то чтобы это было постыдно с самого начала. На безраздельное внимание со стороны подданных всегда можно было рассчитывать, и он определенно рассчитывает, что блуждающие глаза Сенку-чан будут смотреть на него и только на него. Прошлая ночь была неожиданной, но вполне объяснимой. У бедняги поджимали сроки, и он выглядел слишком чистым, чтобы захотеть запятнать кредитную историю господина Нанами профессиональным сексом на одну ночь. Он просто один из тех гордецов, которые знают о своих финансовых возможностях и стыдятся, но отчаянно пытаются удовлетворить свои плотские потребности. Он заплатит за услуги Гена сам и на своих условиях, - это безмолвное желание Гена услышал громко и четко. Он стучит, и двери распахиваются. Ген уже нацепил свою самую красивую улыбку еще до того, как его клиент оказался на виду. С этого момента все, что он делает, - не что иное, как представление, шоу; созданное для его аудитории, и ни для кого другого. Тонкий танец, исполняемый снова и снова, но всегда меняющийся и меняющийся. "Добрый вечер, Сенку-чан". Рука на двери, медленное моргание, наклон головы и тщательно расставленные ноги. "Итак, для какой работы я вам сегодня нужен, доктор?" Даже за очками Ген видит реакцию, которую ему удалось из него выжать. Глаза Сенку расширяются, а рот беззвучно открывается. Маленькая победа. Ген держит искру в своих глазах внутри себя, скрытую от чужого взгляда. Ручка между пальцами Сенку дергается, и Ген с электрическим предвкушением наблюдает, как руки в перчатках подносят прибор ближе. Оно просовывается под его длинный рукав, тянет, тычет. Ручка переходит к кардигану у груди, распахивая его настолько, насколько позволяет пояс на талии, обнажая грудь, чтобы Сенку мог видеть. Он чувствует себя лучшим образцом для осмотра, редким субъектом, которого заманивает ученый. Хотя Ген не может отделаться от ощущения, что именно он успешно заманил доктора Исигами в свою паутину. "Вы... ...под тобой ничего нет", - наконец говорит Сенку. Это его первые слова за эту ночь, и Ген надеется, что к концу вечера ему посчастливится услышать, как этот голос превратился в одни лишь воздушные вздохи. Ухмылка Гена становится шире, когда он осторожно берет руку Сенку, обтянутую перчаткой, с его одежды, убирая ее с бледной кожи. "Наблюдение на пять с плюсом, доктор. И что вы планируете делать с вашими выводами?" На секунду Гену показалось, что он наконец-то добрался до него. Он ждал этого щелчка, этого перелома в его самообладании. Чтобы Сенку сделал что-то, чего от него не ожидали, и освободил желание, глубоко сидящее в нем. Ген наслаждается, когда его брови нахмуриваются, лицо напрягается, пальцы хватают фиолетовую ткань, рот снова приоткрывается... "Три вещи. Первое, я просил тебя не называть меня доктором. Bторое, Я сказал тебе, что работа будет грязной. Третье, Ты хочешь серную кислоту на свою кожу, Асагири?". Ген моргнул. "Что?" Сенку стонет, снимая очки, чтобы протереть глаза; несомненно, от усталости и разочарования. "У тебя была правильная идея с длинными рукавами, но ты мог бы хотя бы больше защитить свой торс. Я не собираюсь нести ответственность, если ты получишь ожоги от контакта с серной кислотой". Ген чувствует себя так, будто на все его действия только что опустили занавес. "С-серная кислота?!" "Слушай, плавиковая кислота была бы более эффективной, но она в десять миллиардов раз вреднее старой доброй серной, и я не думаю, что кто-то из нас захочет поздно вечером ехать в скорую".  Он ненавидит, как непринужденно звучит Сенку сейчас. Несколько секунд назад Асагири Ген чувствовал себя одним из самых знаменитых исполнителей на сцене. Теперь же он чувствовал себя не более чем полуголой рыбой, неловко барахтающейся на суше. "Если честно, Сенку-чан", - надулся Ген, натягивая кардиган и затягивая пояс. "Сегодня утром ты ничего не говорил о серной кислоте..." "Но..." Сенку делает паузу, чтобы затащить Гена в лабораторию, вручая ему лабораторный халат, перчатки и защитные очки. "Я предупреждал тебя, что будет грязно. Стажеры в фирме уже знают, что это значит". Невероятно. "Ну, судя по тому, откуда я родом, "грязно" может означать множество других вещей". Ученый нагло пожимает плечами, снимает перчатки и снова кладет руку на двери лаборатории. "Тогда это не наша вина. Конец дискуссии". Он указывает на Гена: "Твоего закрытого кардигана может быть достаточно, но я все же хочу убедиться. Подожди здесь, я принесу тебе рубашку". Последнее, в чем нуждался Ген, был последний удар по его самолюбию. Его рука метнулась за Сенку. "Не нужно, Сенку-чан, правда..." Ученый отмахнулся рукой: "Все в порядке", - заверил он, когда половина его тела уже вышла за дверь. Багровые глаза оглядывают Гена с головы до ног одним быстрым движением, которое должно было бы взволновать Гена, если бы он не знал лучше. "В любом случае, мы практически одного размера, если оценивать. Не трогай ничего, пока меня не будет. Это будет быстро". Когда дверь со щелчком закрылась, Ген почувствовал, что может практически расплавиться в луже стыда на полу. "Глупый Сенку-чан". Он проводит рукой по лицу, бормоча проклятия и слабо опираясь на стойку позади себя. Верхнее зеркало на одном из лабораторных прилавков свидетельствует о его несчастье, и Ген видит свое собственное отражение, смотрящее на него во всей своей краснощекой красе. Он был обнажен перед десятками глаз, и его губы касались всех видов кожи. Естественно, Ген не может понять, почему он сейчас тонет в смущении. Сколько времени прошло с тех пор, как клиент привел его в замешательство? Сложившаяся ситуация не может не раздражать и не унижать, но ему ничего не остается делать, как сидеть и гадать, почему доктор Ишигами так настойчиво зовет его вернуться, когда все, что он заставляет его делать, - это смешивать смертельные химикаты в колбах. Ген был создан для того, чтобы возиться с головами людей и залезать в их штаны и бумажники, а не исследовать ДНК или играть с жидкостями, которые могут убить его. Не может же быть, чтобы он этим занимался? Гену удается сохранить хотя бы часть своего достоинства и взять себя в руки, как раз когда Сенку возвращается в дом с розовой футболкой в руках. Футболку бросают, Ген ловит и разворачивает ее, обнаруживая надпись "E=mc 2 ", напечатанную на левой груди футболки. Как уместно, почти ласково. "Теория специальной относительности Эйнштейна?" Сенку хмыкает, надевая очки и надевая на руки новые перчатки. "Подарок от моего друга, Тайджу. Уравнение было приятным штрихом, но розовый цвет ужасен. По крайней мере, вы прикроете его кардиганом и лабораторным халатом, чтобы я его не видел". Похоже, у этого человека все-таки есть друзья. "Тц. Бедный Тайджу-чан, счастье иметь такого заботливого друга, как ты".   "Я все еще держу его рядом, не так ли? И я сказал ему, что мне ничего не нужно дарить". "Говори сколько хочешь, Сенку-чан. Любой дальнейший спор недействителен после того, как ты уже посчитал его достойным жертвоприношения в лаборатории, бедняжка. И это не так уж плохо". Поднятая бровь Сенку говорит о его явном несогласии, и, взглянув еще раз на рубашку в его руках, Ген не стал держать на него зла. Иронично, что вместо того, чтобы снять одежду, его заставляют надеть еще больше.  "Ладно, может быть, ты и прав, но в любом случае, ты хочешь, чтобы я переоделся где-нибудь или..." "Тц, пожалуйста. Ты был достаточно бесстыден, чтобы стоять почти полуголым в моей лаборатории. Какая разница? Просто поторопись и покончи с этим. Из-за тебя у меня слишком много задержек". Сенку уже уходит и возвращается к своей тонкой настройке, оставляя Гена с одеждой и тем приличием, которое у него осталось. Только на прошлой неделе Ген устроил стрип-шоу всей своей жизни совершенно незнакомому человеку (который оставил очень щедрые чаевые), не потупив глаз, а теперь он здесь, заикаясь от своих некогда грациозных, плавных движений.  А клиент даже не смотрит на него. Дрожь пробирает Гена, а прохлада кондиционера остается на его голой коже. Сенку находится на значительном расстоянии от него, повернувшись спиной и безраздельно отдавшись своему проекту, а Ген быстро надевает рубашку и поправляет кардиган, чтобы спастись от холода лаборатории. Это, конечно, не самое сексуальное стриптиз-шоу, которое он устроил, да и не шоу это вовсе, учитывая, что единственный мужчина в зале больше рад испачкать руки химикатами, чем Ген. Он просто надеется, что любой нелепости, которую запланировал Сенку, будет достаточно, чтобы забыть обо всем, что произошло за последние несколько минут. "Итак, Сенку-чан", - начинает он, когда его наконец-то одели для этого случая. "Скажи, почему мы играем с чем-то, что может положить конец нашей карьере?" Ученый насмехается над ним. "Это не игра, Асагири". Он протягивает контейнер, наполненный темной жидкостью со знакомым запахом. "Помните нефть, которую мы пропустили через поляриметр прошлой ночью?" "Нефть - да. Процедуру - нет". Сенку ворчит, но продолжает объяснять в любом случае. "К моему счастью, если я действительно в это верю, нефть не разложилась, а значит, теперь я могу ее переработать. И вот тут-то и пригодится серная кислота". Он указывает на другой контейнер на прилавке с надписью "H²SO⁴ ".  Угрожающее химическое вещество незаметно сидит на столешнице, неподвижное и прозрачное, как будто это всего лишь вода. Ген глотает, а Сенку хватает контейнер и подносит его к ряду больших металлических контейнеров, соединенных металлическими трубками, расположенных в одном из углов лаборатории прикладных наук. Некоторые из труб огибают друг друга, другие ведут в коллектор, а остальные - в то, что, по мнению Гена, является локальной свалкой отходов. Вся эта система занимает почти всю стену и находится прямо под наклеенным сверху знаком опасности.  Обнадеживающий. "Что это?" Сенку смотрит на него, выглядя очень довольным, что Ген спросил, как будто он этого ожидал. "Упрощенная установка для алкилирования серной кислотой. Они должны быть больше и сложнее, но поскольку я всегда работаю с небольшими объемами, эти вполне подойдут". Он передает Гену контейнер с серной кислотой, который тот послушно принимает, даже если его хватка оказывается слишком крепкой. "Это идет туда, а нефть - сюда, в более высокую трубку. Они обе попадут в реактор, затем в кислотный отстойник. Часть будет переработана и пройдет через него снова, а часть отбракована и выброшена в мою систему сбора отходов. Он будет деизобутанизирован в этом последнем контейнере, и в конце мы получим несколько хороших, чистых алкилатных продуктов. Высокооктановый компонент бензина, который подходит для авиации". "Авиация..." Сенку хлопает один раз. "Хорошо, вставляй, Ген". При нормальных обстоятельствах Ген даже не должен был спрашивать, что клиент имел в виду. "Ты должен быть более конкретным, Сенку-чан". Сенку вздыхает, переливая нефть в один из металлических контейнеров повыше, жестом показывая Гену, чтобы он сделал то же самое. "Налейте серную кислоту в нижний металлический контейнер.  Осторожно.  Не понимаю, почему я должен был это указывать, когда ты буквально держишь химикат в руке, а контейнер находится прямо здесь.  " "Никогда нельзя быть слишком уверенным, Сенку-чан! Я бы не хотел просунуть его не в то отверстие, не так ли?". Двусмысленный вопрос вызывает раздраженное ворчание Сенку, хотя Ген почти уверен, что эта реакция связана с тем, как сильно он тянет время, и никак не связана с тем, что Сенку понял шутку. Впрочем, шутка не пропала даром. Она служит мягкой ширмой легкомыслия, чтобы отвлечь внимание от неуверенности и непривычки держать в руках химикат, буквально угрожающий жизни. Признаться в том, что он испытывал хоть малейший страх, когда наливал кислоту, - это выше его гордости, но он справляется с этим быстрыми точными движениями и вздохом, когда контейнер в его руке опустошен и закрыт. Рядом с ним Сенку одобрительно хмыкнул, прежде чем он переключил несколько засечек и повернул несколько ручек. Сделав несколько последних проверок, он снова усаживается перед своим проводным монитором, чтобы проследить за ходом работы. Каким бы странным ни было все это испытание между ним и его клиентом, Ген не может отрицать того факта, что, возможно, он просто наслаждается этим; смертельные химикаты в стороне. Он никогда не считал себя любопытным, по крайней мере, не научным любопытством, но Гена все еще мучает несколько вопросов, а также необъяснимый инстинкт поиска ответа.  "Почему бы просто не перерабатывать нефть на настоящих нефтеперерабатывающих заводах? Ну, знаете, как это делают бензиновые компании. Разве это не сэкономит вам время и не даст более чистый результат, ведь они действительно специализируются на этом?" Любопытно, что после этого вопроса на лице ученого загорелась маленькая искорка. Не отрывая глаз от экрана, он отвечает. "Хороший вопрос. Я нахожусь на утомительном пути создания модели... ... чего-то. Мне нужно мое топливо, мои материалы, мои процессы. Нет никакого волнения в том, чтобы делать то, что уже было сделано. А где азарт в том, чтобы просто получить все, что мне нужно?" Он поворачивает свой стул, чтобы встретиться взглядом с Геном, малиновые глаза широко раскрыты и наполнены блеском удивления, как будто он говорит о самом драгоценном камне в мире. "Подумай вот о чем, Ген. Что если я открою что-то по пути? Например, более легкий способ делать что-то? Более быстрый путь или более эффективную смесь, которая принесет пользу человечеству? Просто подумай, если бы человечество никогда не отступало от убеждения, что Земля плоская, где бы мы сейчас были?". Это определенно отвечает на вопрос, хорошо,но внимание Гена уже давно отклонилось от его первоначального вопроса и переключилось на гораздо более интересное открытие. Прямо сейчас, глядя прямо в глаза Сенку, Ген думает, что видит в его радужке больше страсти, чем во всех людях, с которыми он спал в своей жизни, вместе взятых. Это кажется... естественным.  Врожденным.  "А если ты не откроешь ничего нового по пути?" Сенку улыбается про себя. "Тогда я ничего не потерял. Даже неудачи что-то значат в науке". Он бы поспорил, что это было самое идиотское предложение, которое он слышал за последнее время, но оно не кажется таким глупым, исходящим от ученого. "Я в этом уверен, Сенку-чан". За свою жизнь Ген встречал множество людей, но он уверен, что никогда не встречал никого, подобного Сенку. Дело не только в том, что он явно не в постели сейчас, несмотря на свою должность. Дело еще и в том, как он работает, как разговаривает, что думает, во что верит и насколько верит в свое ремесло. Он почти забывает, что доктор Ишигами - не более чем очередной клиент.  Его маленькая односторонняя улыбка не сходит с лица, даже когда он отворачивается, чтобы осмотреть свой экран, не давая Гену никаких указаний о том, что делать дальше; голова, кажется, все еще витает в облаках от своего маленького проекта. Сейчас, когда он ничего не делает рядом с Сенку, это кажется неправильным; нервирует, что на него не сыплются приказы. Поэтому он решил исправить ситуацию. "Не то чтобы я возражал против этого небольшого перерыва, Сенку-чан, но что нам теперь делать?" "А?" Сенку потирает рукой затылок, стул слегка поворачивается от его движения. "Вообще-то, пока ничего. Нам просто нужно дождаться алкилирования. Изначально я вызвал тебя, потому что должен был заниматься еще одним секвенированием ДНК, помимо моего побочного проекта, но глава отдела в последнюю минуту отдал это Рюсую. Очевидно, этот ублюдок был свободен уже несколько дней и просто никому не говорил. Я не хотел отменять встречу в последнюю минуту". Ген положил ладонь на стол рядом с Сенку, размышляя о том, что он не работает. "Итак, мы свободны?" Другой кивает. "Технически, да. Ты можешь даже уйти, если захочешь, но это также будет означать уменьшение твоей зарплаты вдвое". Ген бросает ему фальшивый вздох, преувеличенный и драматичный. "Как это странно! Я думал, что игра с серной кислотой должна была принести мне зарплату за вредность". "Это что, офис? Опасности - это часть работы". Сенку усмехается, переводя взгляд с экрана на руку, лежащую на столе. Любые более игривые ответы Гена игнорируются, когда он сосредоточенно хмурит брови, а его пальцы легонько барабанят по столешнице. Скорее всего, из размышлений. "Хм. В другой лаборатории есть несколько неорганизованных шкафов, так что если вы действительно хотите сделать себя полезным..." Затем он останавливается.  Любопытствуя, он пытается проследить за взглядом другого, который, похоже, зацепился за рукав Гена, давно отвлекшись от мигающего монитора, отбрасывающего свет на его лицо. Как бы странно это ни казалось Гэну, он пытается заставить его продолжить. "Земля Сенку-чан? Если бы я хотел быть полезным, я мог бы..." "Сними пальто", - неожиданно, но мягко приказывает Сенку. Воздух вокруг них меняется так быстро, что Ген думает, что он совсем остановился.  Уже во второй раз за сегодняшний вечер Ген застывает на месте. "Что?" Сенку смотрит Гэну прямо в глаза, тон требовательный и серьезный. "Снимай пальто. Сейчас же." Как он ни старается переиначить и перевернуть слова в своей голове, никакого другого объяснения ему не приходит. Ген совершенно и бесспорно смущен внезапной сменой приливов и отливов, но сейчас он не собирался жаловаться. Не сейчас, когда Сенку, кажется, наконец-то показывает свою руку. Вполне справедливо, что Ген протягивает ему руку в ответ, даже если в глубине его сознания звучит голос, который все еще говорит ему, что ситуация нестандартна. "Боже, как же ты изменился, Сенку-чан". Он начинает услужливо, осторожно расстегивая пуговицы на лабораторном халате. "Немного неожиданно, но я знал, что в конце концов ты придешь в себя..." Затем что-то шевелится в другом. Внезапно сцена меняет свой темп, и Сенку рычит. Низкий, грохочущий звук, издаваемый сквозь стиснутые зубы, посылает неожиданные мурашки по позвоночнику Гена. Он даже не уверен, правильно ли он расслышал его. Вслед за этим ноги быстро встают на ноги, а быстрые руки вцепляются в пальто, с новой силой дергают его вниз и стряхивают на пол, оставляя Гена снова в кардигане. Слишком внезапное развитие событий было непредвиденным и резким, новым и одновременно знакомым; оно напомнило Гену ту точку перелома, которую он когда-то пытался найти в движениях Сенку, но практически сдался, решив, что этого никогда не произойдет. Но теперь, возможно, переломный момент наконец-то попал в руки Гена; и именно этого окна возможностей Ген так долго ждал. Он говорит. "Вздорный, да? Но притормози, у нас есть все ни..." "На твоем рукаве была серная кислота, идиот".  И точно так же мир, который вот-вот должен был накрениться вокруг своей оси, возвращается на свое место, прихлопывая Гена вместе с ним. "Что было?!" Сенку механически берет руки Гена в свои, поднимает их вверх и осматривает. "Немного, наверное, попало, пока ты наливал". Внезапно весь кайф момента улетучивается из Гена, быстро сменяясь ужасом, когда он смотрит на очевидное теперь коричневое пятно на рукаве его скомканного пальто на полу - уродливое и смущающее на фоне белой одежды. "На моем рукаве была серная кислота?! Все в порядке? На меня попало немного? Нужно ли что-то делать? Будет больно? И почему ты так спокойно к этому относишься, я..." "Асагири Ген".  Он едва замечает, как Сенку крепче сжимает его руки в перчатках; небольшая попытка вернуть его внимание. Твердый взгляд другого пытается успокоить Гену (не то чтобы он в этом нуждался), а теплые пальцы ощущаются даже сквозь тонкий латекс. "Не сходи с ума из-за такой мелочи. Все в порядке. Я бы не стоял здесь и ничего не делал, если бы ты был в опасности". Ген вздрогнул от вздоха. "Но..." "Пальто на шестьдесят пять процентов состоит из полиэстера и на тридцать пять процентов из хлопка. У полностью хлопкового пальто не было бы шансов, но полиэстер - лучший фильтр. И судя по всему, - он перевернул руки Гена, проверяя фиолетовые рукава, - он еще не просочился в твою одежду, так что ты в порядке. Именно для этого и предназначены лабораторные халаты". Чтобы подчеркнуть это, Сенку поворачивается и показывает на многочисленные разноцветные пятна на подоле своего халата, заставляя Гена задуматься, какие вещества и эксперименты могли вызвать каждое из них. "Это случается". Несмотря на попытку успокоить, Ген пока не делает попыток заговорить. Он не ученый, и никто не может обвинить его в недоверии к тому, с чем он не сталкивается каждый день. Сенку лишь с досадой вздыхает перед ним, снова используя тревожное молчание Гена как свое окно для разговора. "Слушай, если тебе от этого станет легче, - начинает он снимать перчатки Гена, бросая их в стоящую рядом урну. "Ты можешь пойти и вымыть руки и запястья в раковине, пока я принесу тебе новое пальто, хорошо?". Каким-то образом, сквозь тонкое облако страха, окутывающее Гена, он все еще находит в себе силы доверять Сенку, даже если голос ученого не успокаивает. "Д-да." "Ну, тогда продолжай". Гул кондиционера и журчание воды из крана - единственные звуки, слышимые в течение некоторого времени после этого. Это и случайное шарканье Сенку. Пока Ген мужественно оттирает несуществующую серную кислоту на своей коже, в его голове проносятся только две мысли. Во-первых, что никакая рискованная поза или незнакомая игрушка не сравнится со страхом от того, что такое химическое вещество находится так близко к нему. А во-вторых, он абсолютно, без сомнения, не может понять, что за человек на самом деле Ишигами Сенку. Другие люди, с которыми он встречался, были не более чем точками во времени. Все они - лишь одно, вполне определенное пятнышко с именем и лицом, которые редко стоило запоминать. Точка, которая неизбежно остается позади, как только Ген делает шаг вперед, никогда не оглядываясь назад. Но Сенку, Сенку - это волна.  Он не точка, которую Ген может просто назвать и забыть. В одну секунду он спокоен, в другую - взволнован. Он может быть лишен эмоций в один день и искриться от удивления в другой. Он - это несколько точек, а не одна из них. Он продолжает меняться, его невозможно предсказать, он способен перемещаться по этой плоскости вперед вместе с Геном, а не просто вести себя как все, кто остается позади.  Пункты Сенку соединяются так, что Ген хочет их понять. Даже когда одно предложение из его полных губ противоречит другому, они всегда ощущаются как единая связная мысль, когда их объединяет полная идея, которую хочет донести Сенку. В Сенку была какая-то глубина. В тот момент, когда Ген думает про себя, что Сенку ведет себя "не по характеру", Ген понимает, что Сенку - это гораздо больше, чем персонаж, действия которого можно расписать в сценарии. Он больше, чем точка, которая подходит к другим точкам на линии. Ген думает про себя, что если бы он нашел время, чтобы узнать о Сенку, то смог бы понять его. Человек есть человек, а у людей есть модели, даже если Сенку - это модель, с которой он еще не сталкивался. Сенку имеет смысл в том, что не имеет никакого смысла. Ген просто хочет понять, почему все странные поступки Сенку имеют смысл, когда их совершает именно Сенку. Но как бы эскорт ни любил вызов, иногда ему просто хочется, чтобы Сенку снова превратился в бессмысленную точку, как и все остальные. В этот момент мыло в его руках слишком долго мылится, и кожа под ним начинает краснеть. Он вздыхает. Ген не должен так переживать из-за кого-то, кого он встретил всего два раза, но два раза - это все равно на один больше, чем у большинства. Ему действительно следует перестать анализировать ситуацию и просто прополоскать рот. Он все еще реорганизует шкафы, которые Сенку велел ему поставить в другой лаборатории, подальше от него. И на этот раз он старается быть особенно осторожным. Со своего места он может видеть ученого через узкое окно на соединительных дверях, все еще погруженного в работу над своим маленьким проектом. Часы в двух комнатах тянутся продуктивно, и к тому времени, когда Ген возвращается в другую лабораторию, уже более-менее оправившись от этого маленького трюка, Сенку уже собирает плоды их работы. "Мм, разве тебе не нравится запах бензина, витающий в воздухе, Сенку-чан?" комментирует он, возвращаясь на свое место рядом с ученым, сморщив нос от резких испарений, выходящих через вентиляционные отверстия. Теперь понятно, почему Сенку купил самый верхний этаж для своей лаборатории. Это замечание вызывает у него усмешку, пока он перекладывает продукт алкилата в контейнер с соответствующей маркировкой. "К этому привыкаешь". Ген присаживается рядом с Сенку, разглядывая скомканное пальто, все еще валяющееся на полу неподалеку. "Не думаю, что это так утешительно, как ты думаешь". Сенку пожимает плечами, как будто беспокойство Гена не имеет к нему никакого отношения. "Я не хотел тебя утешить. Просто это то, к чему я привык". "Неудивительно, что ты никогда не спишь. Ароматный запах, должно быть, преследует твои сны". Сенку лениво отвечает: "Да, и не только по ночам". Он приподнимает бровь. "Ты закончил с организацией?" "Очень тонкая смена темы, Сенку-чан. И да. Я пытался игнорировать тот факт, что в этих шкафах, вероятно, были гораздо более смертоносные вещества, но все равно сделал это, раз уж ты так мило попросил." Ученый щелкнул языком. "Подобные риски должны быть ожидаемы. Это часть того, за что вам платят". Что не должно быть тем, за что платят Гену, если говорить о его работе. Кстати говоря, Ген еще не затронул этот источник замешательства. Он хотел спросить об этом; прояснить ситуацию и прояснить свой вопрос с предыдущей ночи. Поэтому еще несколько секунд прошли в праздности и, возможно, некоторой неловкости, пока он размышлял над тем, как он будет излагать свои мысли. Он придвинулся на дюйм ближе к Сенку; затем, поставив локоть на стойку и положив подбородок на ладонь, он произнес. "Вообще-то, Сенку-чан. Я хотел спросить тебя об этом". "О чем?" уточняет Сенку, не глядя на Гена. Его руки, которые когда-то были заняты слежением за монитором, теперь заняты поисками чего-то в карманах. Ген пожимает плечами. "Я хотел спросить, почему вы все еще нанимаете меня для работы в лаборатории, хотя я..." Его прерывает звук руки, мягко опустившейся на столешницу. Под этой рукой, скользнувшей к Гену, скрывается знакомая картина, которую он видел снова и снова, сжимая в усталых пальцах бесчисленных клиентов. Его зарплата, уже аккуратно сложенная в конверт, помятый от ширины стопки. "Кстати, нам больше нечего делать. Теперь вы свободны". В очередной раз Сенку удается застать Гена врасплох, и это происходит несколько чаще, чем Ген должен себе позволять. Самое странное даже не то, что его уже отправили домой раньше времени. А то, что ему платят наличными. Большинство клиентов предпочитают расплачиваться кредитом, как только переваливает за четыре часа, учитывая цену, но Сенку платит ему наличными. "Обычно "целая ночь" в моей книге означает восемь часов, Сенку-тян. Вы уверены, что хотите оборвать ее на короткое время?" Сенку упорствует с непоколебимой гениальностью. "Ты и так уже много сделал. Эта оплата все еще годится для восьми, но тебе больше не нужно дорабатывать свои часы. Считай это моей благодарностью и компенсацией за то, что чуть не случилось". Несколько часов назад Сенку настаивал на том, что такие опасности - "часть работы", поэтому такой жест с его стороны - это... неожиданная щедрость. Чувство, с которым Ген не знает, что делать. Сенку теперь смотрит на него; лицо не читается, а рука все еще лежит над конвертом, ожидая, что Ген возьмет его. Даже Ген не понимает, почему он медлит с принятием. Может быть, это разочарование, а может быть, просто остаточный шок от событий этого дня; но Ген не хочет пока уходить. Проходит еще несколько мгновений размышлений, прежде чем Ген наконец вспоминает, что его работа никогда не была связана с его желаниями, и тянется за ним, складывая пачку в пальцах и засовывая ее в карман. "Спасибо, сэр". В ответ Ген получает лишь хмыканье, кивок и жужжание вентиляционных отверстий, пока он аккуратно складывает свое использованное пальто и возвращается на свое место. Никаких последних просьб или даже должного прощания. Никаких приглашений вернуться; не то чтобы Ген ожидал этого. Конечно же, нет. Ген выходит из лаборатории, бросив последний взгляд на сгорбившегося над столом Сенку, и больше не произносит ни слова. В лифте его все ещё одолевает усталость: его худое тело находит утешение в холодных стенах лифта, а его размытое отражение в металле смеется над тем, в какую странную ситуацию попал Ген. Обычно люди, находящиеся на том же уровне "эксцентричности", что и он, платят наиболее щедро, напомнил себе Ген, чтобы успокоить себя от необычности этой ночи. Как обычно, после всех операций, он нащупывает карманы и выкладывает купюры из конверта, как любимые игральные карты, пока судно медленно спускается по этажам. Его губы бормочут цифры, пока он считает. "Два, четыре, шесть, восемь, десять, двенадцать, четырнадцать, шестнадцать..." Нет. Этого не может быть. Он берет 5 000 йен в час. Это бессмыслица. Он быстро выпрямляется, снова перетасовывает купюры в руках. "Одна тысяча йен, два, четыре, восемь, двенадцать, шестнадцать". И больше ничего. Он не понимает. Его руки снова опускаются к бокам, а глаза бросаются на медленно уменьшающиеся цифры красного цвета над дверями лифта. Он знает, что на самом деле ничего не делал с Сенку сегодня вечером в рамках своей работы, но шестнадцать тысяч йен? Его расценки за пол ночи больше, чем то, что у него на руках. А за полную ночь - вдвое больше. Не стал бы Сенку намеренно так недоплачивать ему, верно? Он уже готов был снова отправиться в полный рост в пентхаус Сенку. Готов был топать туда, чтобы сказать ему, что то, что он ему дал, не больше, чем зарплата лаборанта... О. Как глупо с его стороны. Как глупо с их стороны, вообще-то. Двери со звоном открываются как раз вовремя, чтобы все частички в голове Гена собрались воедино и обрели смысл. Поведение Сенку, его слова, неясность, работа, замешательство, смущение, оплата - внезапно все это приобретает полный, абсолютный смысл. Небольшое прозрение заставляет его провести руками по волосам, когда он выходит из судна, позволяя своему недоверчивому смеху разнестись по пустому вестибюлю в три часа ночи, пока он запихивает купюры обратно в карман. Сенку думал... он думал, что господин Нанами нанял Гена в качестве настоящего лаборанта. Ген не перестает хихикать про себя, даже когда прощается с охранником, даже когда холодный ранний воздух обжигает его лицо на улице. Подверженный бездействию позднего часа, он задрал голову вверх, прищурив глаза на высокий комплекс, едва уловив самый верхний этаж, где находилась лаборатория. "Насколько ты гений, Сенку-чан, настолько же ты идиот, как и я", - комментирует он ночное сияние здания, позволяя ветру бесплодно нести его слова к заданной риторической теме. Зарплата эскорта соответствует только роду деятельности эскорта. А зарплата помощника соответствует только работе помощника. Если уж на то пошло, единственным, кто оказался в убытке, был бедный Нанами-сан, который заплатил Гену все 40 000 йен за то, чтобы они с Сенку сделали работу, за которую ему уже платят. Смешно, правда. Он натягивает кардиган поближе к себе, ловя, похоже, единственное такси в этот час, забыв про ужасную розовую футболку. Там он вспоминает доктора Исигами и все, что произошло за последние две ночи. Обычно к этому времени его клиент уже стерся бы из сознания Гена; еще одно лицо, потерянное для ветра. Но технически он не может назвать Сенку своим клиентом, не так ли? Он позволил себе в последний раз рассмеяться, откинувшись на спинку обтянутого кожей сиденья. Короткий момент веселья прерывается жужжанием в другом кармане, и Гену не нужно смотреть, чтобы понять, что завтра к вечеру он вернется к своим обычным делам с настоящим клиентом. На этот раз он будет одет соответственно обстановке и, надеюсь, без мензурки или кислоты. Поскольку Гена отпустили раньше, он надеется, что еще один клиент сможет компенсировать упущенную зарплату, и тогда все для ночи можно будет назвать ровным счетом ничего. Скоро то, что только что произошло, превратится не более чем в забавный анекдот о двух забывчивых мужчинах, которые каким-то образом умудрились работать вместе, несмотря на то, что их карьеры находятся на противоположных концах спектра. Пока что Ген мысленно отбрасывает воспоминания, стараясь не обращать внимания на то, как он не решается удалить номер Сенку. Ген должен был бы пожелать, чтобы это было последнее, что он слышал о Сенку Ишигами.