Пока не наступит Тишина

- Хм, я рассчитывала обойти Тиралин через лес, но, похоже, немножко не рассчитала направление, - устало проговорила Эми, прищуренными глазами вглядываясь в старенькую затертую карту, почему-то оказавшуюся в крошках от печенья после извлечения из сумки. – Я впервые вижу эту чащу, и, кажется, теперь я по-настоящему заблудилась в зачарованных лесах. До сего момента мне не требовалось миновать Тиралин, и я не углублялась так далеко в лес. Не знаю теперь, что и делать. Витерия, не ты ли у нас природное создание? Может, хоть ты сориентируешься здесь. - Напомню тебе, что я не могу знать все леса Занзары как свои пять пальцев, - отрезала златокрылая волшебница. – Ты же не берешься сказать, что знаешь каждый закоулок своего человеческого мира? - Не берусь, конечно, - вздохнула девушка, сворачивая карту. – Но понадеяться можно было… Что же, тогда попробуем еще поплутать по этой чаще, а затем сделаем привал. Чувствую, что до болот нам еще ох как далеко… В раздражении Эми пнула ногой припорошенную снегом кучу влажных листьев и, запустив руки глубоко в карманы, молча двинулась дальше. * * * Заходящее осеннее солнце скупо освещало маленький утес у широкой, бурной реки, на котором, свесив вниз босые ножки, одиноко сидел мальчонка лет восьми. Болтая ступнями и глядя на свое искаженное отражение, он насвистывал собственную мелодию, погрузившись в раздумья. Однако вскоре из размышлений его вырвал небольшой камешек, полетевший ему в затылок. Подскочив от неожиданности, мальчик обернулся и состроил кислую мину группке ребятишек. Те смотрели с насмешкой. - Эй, громила, мы тут поиграть решили в героев и одного злобного великана, которого они должны победить. Не хочешь присоединиться? Правда, по сюжету игры, в конце герои бросают великана на землю и бьют ногами. - Отстаньте, - буркнул Иеремия, отворачиваясь. Однако краем глаза он заметил, как один из эльфов вновь подбирает с земли камень. Злость начинала подниматься в нем волной, и мальчишка вскочил с земли, в свою очередь подхватив первый попавшийся ему в руку обломок валуна и запустив его обидчику прямо в лоб. Тот взвыл от боли, схватившись рукой за огромный синяк, моментально проступивший на коже. - Ну и урод же ты, - с отвращением произнес один из эльфов. – Ты похож на человека, слышишь? А мне папа рассказывал, что люди все уроды! Тебя вообще следовало бы изгнать из Тиралина – тебя и твою мамашу тоже. С кем же она зналась, что у нее появился такой как ты, Иеремия?.. С яростным воплем мальчик накинулся на компанию, размахивая кулаками. Хоть он был и намного выше их, эльфы с готовностью ринулись в драку, поскольку их было много, а он один. Вскоре под общим напором тот был повален на землю, где его без устали и жалости били ногами. Иеремия скрючился от боли и крепко зажмурил глаза, не издавая ни звука. Вскоре, когда компании надоело избивать его, мальчика оставили одного, смеясь и потешаясь над ним. А тот все продолжал лежать на земле, не в силах двигаться от боли. В какой-то момент его худенькая бледная рука сжала ком влажноватой земли с травой. Не обида и не злость терзали его душу, нет. То была жгучая ненависть, глодавшая его душу. Ненависть ко всем, кто не был таким уродом как он, и ненависть, в первую очередь, к самому себе. - Иеремия! Вставай! – позвал кто-то издали, но мальчик не среагировал. Однако когда к тому голосу присоединилось несколько новых и уж очень знакомых, тот неуверенно зашевелился, прежде чем понял, что он уже не спит, и голоса принадлежат его феям, отчаянно пытавшимся разбудить его. Эльф резко вскочил, разметав под собой прелую и влажную от подтаявшего снега листву. - В чем дело? – спросил он хриплым со сна голосом. – Вы что-то обнаружили? - Что-то движется сюда, - боязливо оглядываясь, ответила Латисия. – Что-то… С незнакомым запахом. Существо не очень крупное, но явно представляющее угрозу. От него несет… гнилой плотью. - Та-ак, а это уже кое-что интересное, - мигом согнав с себя остатки сна и украдкой сделав пару глотков из фляги, Иеремия утер губы и застыл в напряженной позе, вглядываясь в полумрак за окружающими зарослями. – Что-нибудь еще чувствуете? - Оно не касается земли, - после некоторого молчания сказал Симгот. – Но задевает листья и нижние ветви… - Я слышу скрежет металлических крыльев, - прошептала Латисия, прикрыв глаза. – И дыхание… Ужасное, хриплое дыхание… - Пусть идет сюда, - Гарбат размял кулаки, поигрывая мускулами на каменных руках. – Мы к этому готовы. - Смотрите, не переоценивайте своих возможностей и деритесь осторожно, - предостерег Иеремия. – Мы еще понятия не имеем, с чем столкнулись. После этих слов эльф и его подопечные продолжили ждать врага в гнетущей и напряженной тишине. От волнения, казалось, сердце вот-вот вырвется из груди. Поначалу сам Иеремия ничего не видел и не слышал, но вскоре ему удалось заметить непонятное шевеление невдалеке. Против воли он ощетинился, словно он и сам готов нырнуть в астрал вслед за своими феями, чтобы низвергнуть врага в бездну. Однако то, что он увидел в последующие секунды, значительно поумерило его пыл и заставило взбудораженную кровь моментально отлить от лица. Ему не хотелось запоминать даже вид этого существа. Лучше бы напротив, забыть ужасное чувство страха, отвращения и шока при виде кошмарных метаморфоз, которые пережила эта несчастная дикая фея. Раньше, судя по всему, то была обыкновенная обитательница леса, маленькая любительница дубовых деревьев, которая очень часто встречалась в этих загадочных рощах. Но сейчас едва ли ее можно было узнать в этом уродливом создании. Некогда аккуратно повязанные волосы цвета налитой соком травы были засмолены, грязными космами лежа на тощих, костлявых плечах. Некогда тонкие и белые руки были исполосованы множеством шрамов, а ногти на них из-за своей неестественной длины казались когтями. Изумрудные крылья были помяты, оборваны, и с трудом держали свою хозяйку на весу – эту работу в основном выполняла вторая пара уродливых металлических крыльев, впаянных прямо в спину сквозь нежную белую кожу. Иеремия всегда мог похвастаться большим самообладанием и хладнокровием, но на сей раз он не в силах был сдержать своего ужаса при взгляде на это изуродованное и изувеченное существо. Рот его приоткрылся, зрачки расширились. Его подопечные пребывали в еще более глубоком шоке, ибо подобное изуверство над самой природой волшебных существ было для них самым страшным, что только можно представить. За этим они забыли даже о своем намерении напасть, и только продолжали смотреть на это кошмарное зрелище, силясь совладать со своими эмоциями. Чудовищная фея, видимо, смекнула, что к чему, ибо вместо того, чтобы напасть на команду Иеремии, она выдала похожую на оскал улыбку и, развернувшись, нырнула в чащу. Только после этого эльф, наконец опомнился и, тряхнув головой, чтобы развеять оцепенение, отдал команду своим подопечным: - За ней! Не дайте ей уйти! Мы слишком долго выслеживали ее, чтобы упустить сейчас! Повторять не требовалось. Пять крылатых бойцов без промедления рванули вслед за диким мутантом, но вот только, будучи всполошенными появлением этого странного существа, они, равно как и их хозяин, напрочь забыли о спящем неподалеку диком кабане, который продолжал громко сопеть, лежа на влажной листве. Изуродованная фея остановилась возле дикого животного и, бросив на преследовавших ее фей коварнейший взгляд, отправила в кабана обжигающий, но не убийственный магический сполох, который заставил того с ревом вскочить, моментально пробудившись от сна и придя в неистовство. И поскольку первым, кто попался ему на глаза, был возникший из зарослей Иеремия, весь животный гнев был обращен именно на эльфа. Напоследок одарив своих преследователей злорадным оскалом, фея скрылась, в то время как кабан, вновь издав протяжный рев, бросился на предполагаемых обидчиков. - А вот теперь сваливаем, - скомандовал эльф, коротко выругавшись. Развернувшись, он в быстром прыжке перемахнул через кусты и ринулся сквозь чащу, в глубине души понимая, что у того кабана есть неплохие шансы нагнать его и изувечить как следует. По пути его феи пытались оторваться от погони как могли – то Гарбат скинет на пути зверя небольшой валун, то Симгот повалит сухое деревце поперек дороги. Отважный Флагвин плевался в кабана огненными вспышками, но вскоре вынужден был прекратить, так как это только злило последнего. Всего этого было недостаточно, и расстояние между эльфом и диким зверем стремительно сокращалось, как бы быстро тот ни бежал. В какой-то момент потерявший всякую надежду Иеремия с отчаянием оглянулся назад, мысленно прощаясь с жизнью. И в ту же секунду на всей скорости своего бега он влетел в кого-то, кто так неудачно оказался у него на пути, в результате чего оба фактически кувырком полетели вниз по травянистому склону, инстинктивно вцепившись друг в друга. Пережив довольной болезненный удар спиной о влажную землю, Иеремия, скрипнув зубами, скинул с себя человеческую девушку и перекатился на бок, хрипло кашляя и сплевывая забившуюся в рот землю. Эми же, грубовато брошенная на спину, стала медленно и осторожно подниматься, убрав волосы с запачканного лба и прижав ладонь к кровоточащей ранке на виске, неприятно пульсирующей. - Что за… - процедила она, взглянув, наконец, на сбившего ее с ног эльфа. - А ну замолчи! – шикнул на нее Иеремия, бесцеремонно зажав ей рот рукой и настороженно взглянув наверх. – Если этот кабан ринется в овраг следом за нами, не поздоровится нам обоим! Эми возмущенно отпихнулась, но все же замолкла, направив свой взгляд туда же, куда и эльф. Между тем маленький Флагвин, издав рык, от души цапнул ее за палец. От неожиданности девушка ойкнула и отдернулась. - Я же сказал тебе сидеть тихо! - Твой звереныш меня укусил! - Так тебе и надо, нечего на дороге стоять. - Так это я виновата в том, что ты чуть не убил меня? – зашипела Эми. Но Иеремия проигнорировал ее, продолжая прислушиваться, надеясь уловить движение кабана поблизости. Однако, похоже, что тот все-таки ушел, поскольку за пределами оврага стояла тишина – прелые листья на земле были беззвучны, не колеблемые даже слабым ветерком. И только тогда эльф, наконец, обратил на незнакомку внимание. - Ты что же… Человек? – наконец спросил он недоверчиво. - Сколько же отвращения в твоем голосе, - фыркнула Эми. – А сам-то не видишь, что ли? Как ты вообще сюда попал? Я думала, я единственный человек здесь. Выражение его лица на миг испугало ее. - Когда-нибудь все те, кто путает меня с человеком, сгорят в аду, – плюнув ей прямо под ноги, Иеремия, резко поднялся на ноги. – Если ты могла заметить, я не так уродлив, как ты. Мне просто не повезло с ростом. - Тоже мне, красавец выискался, - оскорбленно парировала девушка, поднявшись следом. Ей все меньше и меньше нравился этот самодовольный грубиян, и, пожелав как-нибудь уязвить его в ответ, она с ехидной улыбкой приложила ребро ладони к его лбу. – М-да, да ты на полголовы меня выше… Тяжелый случай. Бедняжечка. Ну прям вылитый человек, фу. В семье не без уродов. Скрипнув зубами, Иеремия сбил с себя ее руку. Он еле сдержался, чтобы не ударить нахалку. Однако она хоть и человек, но все же девушка. Проучить ее можно иначе. - Ату ее! – отрывисто приказал Иеремия своим подопечным, которые, к слову, до сего момента уже успели обменяться с феями Эми парочкой неприязненных взглядов. Посему они с готовностью ринулись в астрал для выяснения отношений. - Повеселимся как следует, - издал мрачный смешок Дреданокс, поигрывая сгустком тьмы в исполосованных шрамами руках. Окинув зорким взглядом залитую солнечным светом арену, он сумел уловить неподалеку от себя движение, на которое демон устремился подобно охотнику, преследующему добычу. Под затененной аркой из замшелого камня его в самом деле поджидал Симгот со Световой Стрелой наготове. Выпустив ее подобно снаряду из некоего незримого магического лука с натянутой до предела тетивой, он сумел поразить врага в самое сердце, да так, что то едва не разорвалось от неимоверной и губительной силы. Дреданокс издал жуткий хрип, но тут же пришел в себя и в ярости обрушил на голову Симгота свое фирменное заклинание Затмения. Обезоруженный боец стал отступать, но приведенный в неистовство Дреданокс поспешил за ним, стремясь показать врагу, кто тут мастер ведения боя. Пораженное светом, его сердце билось неровно, с трудом перекачивая вязкую черную кровь. По ходу дела он с не меньшим гневом примораживал Симгота Ледяным Шаром, зная, что к подобному заклинанию тот крайне чувствителен, и даже самая крепкая кора страдает от мороза. Демон все ждал, что оппонент покинет поле боя, но старший брат Коргота оказался на редкость упрям, и не желал сдаваться. Улучив момент, Симгот все же успел материализовать в руке снаряд природного заклинания, которым он поспешил ответить на град ледяных кристаллов, обрушиваемых на него. Легкие Шпоры не нанесли Дреданоксу большого вреда, но значительно замедлили скорость зарождения магии в его ладонях. Воспользовавшись этим, полуживой Симгот вновь вооружился Световой Стрелой и, не жалея маны, отправил череду слепящих зарядов во врага. Прежде чем последняя стрела достигла его сердца, Дреданокс, собрав волю в кулак, ответил последним ледяным кристаллом, острым как бритвенное лезвие и смертельно холодным. В одну и ту же секунду плоть его была изъедена светом, в то время как его же ледяная глыба пронзила коренастое тело Симгота насквозь, выжав из того последние капли жизни. Получервь рухнул на колени и растворился из астрала следом. Далее бой продвигался на удивление быстро и жарко, да так, что можно было и не уловить, на чьей стороне перевес. Свидетельство ссоры между хозяевами породило в душе фей особую неприязнь друг к другу, и те испытывали какую-то особенную мрачную радость, разрывая друг друга заклинаниями. Даймонекс заливался раскатистым смехом, когда подплавленный огнем доспех Латисии до хруста смял бедняжке ребра. Всему виной была мощная отдача от ее же заклинания, которое она передержала. Искореженный доспех так сдавил ее хрупкое белое тельце, что несчастная стала моментально терять здоровье от недостатка воздуха. Впервые собственная же броня из гибкого пластинчатого металла сослужила ей плохую службу. Гарбат, не боясь своей уязвимости, безжалостно бил ржавой металлической цепью по Суэйн, исполосовывая ранами ее тонкую белую кожу. Когда фея света наносила слепящий удар, он тут же восстанавливал целостность своей каменной шкуры ответным выпадом ценою истощения заклятия Неумышленного Движения. Ситуация забавляла его, хотя о забавах было думать и некогда, поскольку намерения каменного голема по изничтожению враждебной феи были серьезными. Вскоре ослабленная Суэйн вынуждена была скрыться с арены. Прошло немного времени, прежде чем Эми и Иеремия, на ментальном уровне ощущающие происходящее на арене, поняли, что перестали вникать в суть сражения – вспышки магических сгустков и череда сменяющих друг друга фей слились в единое цветастое пятно, а на замшелый камень арены то и дело проливалась неизвестно кому принадлежащая кровь, которая тут же испарялась без следа. Прежде чем оба мастера фей успели опомниться, на арене осталось всего по одной фее с каждой команды – то были Флагвин и Витерия. У каждого была своя уязвимость и свое преимущество, и оба были на последнем издыхании. Шкура дракончика была изрубцована металлом и изувечена водой стараниями Океаны так, что что продолжала исходить паром. Природная же фея медленно изнемогала от обморожения - предсмертного подарка Глассес. Однако несмотря на тяжелое состояние, мысль о том, что именно их победа принесет победу их командам, подстегивала соперничающих и придавала им немного сил, чтобы продолжать непростой бой. Однако в какой-то момент искрящийся снаряд в руке Витерии потух. В какой-то момент силы словно оставили природную фею, и та, возведя глаза к чистому светлому небу, словно ожидая увидеть там лица хозяев, произнесла, обращаясь неизвестно к кому: - Казалось бы, прошли те времена, когда фей использовали исключительно ради целей того, кто ими владеет. Но теперь я вижу, что ничего не изменилось. Ссорятся мастера, а кровь свою льем почему-то мы. Разве это та участь, которой достойны древнейшие создания Занзары? - Витерия! – воскликнула Эми в изумлении. - Сразу видно, что в твоей колоде никакой дисциплины, - самодовольно произнес Иеремия на это. – Моим феям подобная блажь никогда в голову не придет. Словно в опровержение его слов Флагвин убавил огонь и издал по поводу высказывания своей оппонентки согласный, хоть и несколько неуверенный рык. Эта мясорубка также порядком ему надоела. Вместо всего этого он с куда большим удовольствием понырял бы в горячей лаве, чтобы восстановить целостность своей шкурки. Витерия в свою очередь возвела к небу обмороженные руки. - Посмотрите на это! Мы наделены силой, но не наделены волей – и потому способности, изначально предназначенные для свершения чудес и защиты первородного мира, сейчас эксплуатируются по любой прихоти наших хозяев. Мастера фей начинают забывать обещания, которые они когда-то нам давали. Они становятся поработителями, а мы – порабощенными. - Витерия! – повторила Эми; ее голос понизился почти до сиплого шепота – настолько велико было изумление. Уж чего-чего, а такой вот поистине революционной речи от своей подопечной она не ожидала. Казалось бы, никогда повелительница не обращалась со своими феями неподобающим образом, всегда относилась к ним как к равным. Или и равного отношения им уже мало?.. - Да убей ты ее уже! – рявкнул Иеремия Флагвину, раздраженный неповиновением. – Ты слышишь меня? Прекрати это! Иначе я не стану лечить тебя в конце боя, будешь самостоятельно зализывать свои раны! Флагвин издал приглушенный рык, словно говоря «Не больно-то и хотелось», и улегся на нагретые астральным солнцем каменные плиты арены, свернувшись клубочком и исподлобья поглядывая на Витерию, словно ожидая, что та передумает и нанесет-таки удар. Но фея природы и не думала продолжать воевать. Она неспешно подошла к дракончику и осторожно опустилась рядом с ним, чуть проведя рукой по его шее. Флагвин никак не отреагировал на это и лишь слегка прикрыл глаза, словно собираясь заснуть. Изумленные взгляды Эми и Иеремии пересеклись. Какое-то время они смотрели друг на друга, прежде чем эльф отвел взгляд и нервно пробурчал: - Твои феи плохо влияют на моих… Прав был народ, ты – еретичка. - У вас это в порядке вещей, называть еретиками тех, кто спасает ваши инфантильные задницы? – невозмутимо откликнулась Эми, поправляя взъерошенные волосы. – И что я время на тебя трачу? Иди и корчь из себя великого мастера фей где-нибудь в другом месте. - Не тебе указывать, где и кого мне из себя корчить, отродье человеческое, - выплюнул Иеремия, поднимаясь на ноги. Астральный контакт был разорван, и полумертвые феи вернулись в реальный мир. Не говоря ни слова, лишь обменявшись напоследок полными презрения взглядами, Эми и Иеремия отвернулись друг от друга и твердым шагом направился каждый в свою сторону. За всем этим никто из повелителей фей не заметил, как Витерия украдкой помахала Флагвину, а тот в свою очереди качнул головой и дернул хвостом, выражая свою благосклонность.