Сбой в системе

И вот они снова остались наедине. Эванджелина стояла на месте и не позволяла страху собой овладеть. Та не рисковала выходить, осматривая аниматроника и готовясь к худшему. Их молчаливые гляделки могли бы продлится до самого утра, если бы девушка не решила вежливо поздороваться. — Доброй ночи. Вижу, что сейчас ваши глаза потеряли пылкость. — Хе-хе-хе, как остроу-у-умно! Меня всего лишь вернули к заводским настройкам. — Посмеивается всё тем же жутким скрежетом и стоит на руках, закинув ноги за голову, точно хвастаясь своей гибкостью. — Желаю вам доброй ночи, моя Звё-ё-ёздочка! Я ра-а-ад безмерно нашей встрече! Прошу простить ту ужа-а-асную ситуацию… Уверяю, этого больше никогда не повторится! — Он галантно перевернулся обратно и сделал шутовской поклон. — Что этот взгляд значит? Боитесь? Поддевает, задавая тот же самый вопрос, что и она ему когда-то. Она до сих пор помнит, что он сделал тому мальчику. Да, возможно, в нём был вирус, но тогда как объяснить то, что Солнце не вредил никому из детей? Возможно именно сам Луна был таким — строгим и радикальным блюстителем дисциплины. Очень радикальным. — Нет, но есть причины опасаться. — Девушка ловко выкручивается, упёршись ладонями в стол. Лямка фартука снова небрежно скатилась по плечу. — Значит, хотите, чтоб я вышла к вам? — И да и нет. Я могу стоять здесь всю ночь. Но будет приятно, если решитесь — я ведь не куса-а-аюсь! Это могло быть уловкой, Эванджелина прищурилась, чем показала своё недоверие. Солнце её недолюбливал, какова вероятность, что Луна не окажется таким же? Она могла поступить глупо, но не была совсем дурой, чтоб рисковать собственной жизнью без причины. Вышла украдкой, огибая стол и поправляя рукава, после чего встала перед ним. Перед своим потенциальным убийцей. Она не верила в слова механиков, была настороже. В полумраке одежда Луны светилась белыми и голубоватыми оттенками, рисунок из звёздочек приятно переливался, создавая нарочитую иллюзию безопасности, некого спокойствия и удовлетворения. Брюнетка поджимает губы и покачивается, а рабочее платье снует взад-вперёд от потока воздуха. Воспитатель же, тихо и непринуждённо стоит, наблюдает, не предпринимая попыток шевельнуться. Демонстрирует, как он безобиден. — Значит помните, что случилось? Всё ещё не доверяет, однако Луну это ничуть не задевает. От него снизошел еле-заметный кивок, а лицо перестало светиться улыбкой. Теперь оно выражало сожаление. Даже если и притворное, то убедительное, слишком эмоциональное, поскольку уголки губ опустились неестественно низко. И стоя рядом, он не делает шаг вперёд, возможно понимая, какую ошибку сотворил пару дней назад, во время сончаса. — Помню. И вы… злы на меня? — Грустное утверждение роняется неосторожно и аниматроник прячет руки за спину. Улавливая смену настроения, девушка внезапно залилась серебристым хихиканьем. Лицевая пластина Воспитателя прокрутилась вокруг своей оси с характерным звуком движков и приблизилось на неприлично близко к лицу няни, отчего та распахнула очи и перестала смеяться. Он смотрел печально, но выглядело такое слишком решительно. — Пх, простите! Это всё ваша мимика… — Невинный ответ разрядил обстановку вокруг, но Луна явно уже был заинтересован. Следом сказанное вынудило робота втянуть шею обратно в плечи. — Я не злюсь. В помещении стало тихо и только работа механизмов эхом отбивалась от стен. Они не решаются заговорить друг с другом. Девушка отошла в более тёмную часть игровой и слегка повернула туловище к роботу. Свет от звёзд на потолке заметно попадал на неё, мягкое освещение струилось по чёрным волосам, огибая точечный силуэт женской фигуры, в то время как лицо полностью скрывалось в тени. — Почему вы остались? Сегодня ведь не за кем присматривать — де-е-етки по домам сидят. — Будто сами не понимаете… — Вздохнула Эванджелина и присела на мягкий пол, а затем похлопала на место рядышком. Она намекнула, что начался его испытательный срок. Луна подкрадывается, тихо подходит, сканируя её. Почти все его сторонились, даже когда он был не поглощён вирусом, воротили нос, словно видят перед собой мусор. А интеллект Воспитателя всё рос и чем чаще к нему ставили помощников, тем детальнее он изучил человеческую природу. Эванджелина всё-таки ничем не отличалась, разве только, по его мнению, нестандартным внешним видом, точно вышла со страниц книги. И даже после покушения на жизнь продолжает смотреть спокойно, словно ничего не было. Она точно не сбежала ни из какого погорелого театра? Робот мало знал о ней. Возможно, что она была, как и говорили дети, каким-нибудь правительственным агентом под прикрытием. Но он не ребёнок, чтоб верить в такие глупости. Скрестив ноги по-турецки, Луна медленно присаживается напротив. Не поодаль, не сбоку, а перед ней, словно говоря этим действием, что тоже не доверяет. Просто отзеркаливает. Эванджелина отворачивает лицо и поднимает ноги, охватывая их тонкими руками, после чего кладёт голову на колени. — Дава-а-айте поболтаем! Расскажите о себе. — Он подпирает ладонью импровизированный подбородок, упираясь локтем в колено, а вторую руку сгибает и кладёт на другое. — Вы еди-и-инственная, о ком из сотрудников я знаю ме-е-еньше всего. Заинтересованно, выпытывающе смотрит. Его взгляд пронизывает с ног до головы, но не пугает, как было в первую встречу. Красный — агрессивный цвет. Красный — предупреждающий. А сейчас его зрачки были нежно-синего, почти прозрачно-белого оттенка, такого комфортного и обычного. Луна хорошо видел в темноте, чего не скажешь о напарнице: девушка щурилась, дабы присмотреться к собеседнику. — О себе? Даже не знаю, зачем вам это... — Что вам нравится? — Жестикулируя ладонью свободной руки в воздухе и гремя колокольчиками, перебивает аниматроник. — Какие люди, какая пого-о-ода, блюда, му-у-узыка, книги? М... Роботы? Я часто видел вас за чтением во время перерыва и судя по всему, это ваше люби-и-имое занятие. От такой внимательности к своей персоне няня вытягивает ноги и скидывает туфли на матрас, освобождая нежные лодыжки от тяжести. — Какой вы наблюдательный. Хорошо, я отвечу. — Она прикрыла веки. — Я люблю дождливую погоду и мне нравятся сладости, в особенности молоко с печеньем. — Мягкий голос струится в ночной тишине. — Люди… Не знаю, с каким типажом мне комфортнее общаться, но думаю, что с такими, как Ванесса. От неё всегда знаешь, чего ожидать, вспыльчивость и сама прямолинейность. Но интереснее, несомненно те, у кого полно скелетов в шкафу. Из уст Эванджелины это прозвучало вызывающе. Что она имела ввиду, говоря такими загадочными предложениями? Ненавидит роботов, боится, презирает прогресс? Она ведь проигнорировала вопрос о них. Или он просто не так её понял. Догадки строить не станет. Вокруг витала напряженная атмосфера из-за царящего полумрака. — Хе-хе-хе… Кажется, Ванесса вам о-о-очень нравится. — От сожалеющей мины не осталось и следа. Напротив, лицо Луны озаряла просто широченная улыбка. Эванджелина не сразу поняла, а когда осознала скрытый подтекст, то постаралась сдержанно ответить, лишь бы не выдать смешок. — Кхм, ну уж нет, не настолько очень. Тоже шутите! — Моя вина, прошу простить, хе-хе-хе. — А вы, судя по всему, так и будете отмалчиваться, да? — Следом протянула девушка, подставив указательный палец к подбородку. Робот только хихикнул и кивнул. Надо срочно отвлечься от этой странной ситуации. — Мне нравится джаз и время от времени послушать лофи. — Она вскидывает голову к потолку. Посидев так в тишине ещё немного, брюнетка поднимается и направляется к компьютерам. — Вы не будете против, если я включу? — Не стоит утруждать себя. Стоило ему щелкнуть пальцами и музыка заиграла из динамиков сверху. Громкость была подобрана тоже весьма грамотно. Не слишком громко, но и не очень тихо, чтобы можно было насладиться звучанием сполна. Никто никогда обычно не спрашивал ни у него, ни у Солнца разрешения на что-либо: все делали, что хотели, а если Воспитатель делал замечание, то орали и оскорбляли так страшно, словно он совершил кровавое убийство. Ведь именно они — люди, тут главные, а не какая-то там груда ходячего металлолома. А девушка вела себя с ним на равных, это было необычно. — Так вы волшебник? — Приподняв одну бровь, усмехнулась Эванджелина. — Хе-хе-хе, это всего лишь хи-и-итрости профе-е-ессии, не стоит благодарности, дорогуша! — Луноликий поднимается и подходит вплотную. Что делает чересчур резко, заставив няню упереться ладонями и попой в край стола. Девушка понимает, как это выглядит со стороны и неловко тупит взгляд. Показала слабость такой реакцией, в то время как аниматроник буквально навис над ней и бахнул железными руками вдоль женских бёдер, заставив вздрогнуть. — Так какие же книги нравятся моей напарнице? Вы мне не отве-е-етили. — Эх, вам действительно так хочется знать? Или, может быть, просто неудачно флиртуете? — Нахохлившись, она спрятала голову в плечи. — Это, вообще-то, уже вторжение в личное пространство. — Хо-хо, никакого фли-и-ирта! Я не рассчитан на столь взрослые вещи! — Посмеивается он, ограждая себя прямыми ладонями от таких заявлений и гортанно протянув букву «р», прячет взгляд в пол, будто сомневается в своём ответе. — Если не хотите, мо-о-ожете не говорить. Но мне бы пригодилась эта информация в будущем. — Погодите-ка… Что вы имеете ввиду, говоря о будущем? — Машет головой, когда Луна, медленно поднимаясь по плечу, берёт её волосы и зачем-то подносит к своим губам, вдыхая носом лёгкий сладковатый аромат. — Хе-хе-хе, Эванджелина-а-а… — Робот возвращает руку в исходное положение и отходит. — Вы ведь не уволились после того инцидента, а зна-а-ачит остаетесь тут на дли-и-ительный сро-о-ок. Ну и… — Ну и допустим? — Мне просто любопы-ы-ытно… Не знаю, что вами дви-и-ижет, но если вы хотите занять наше место, я буду делать всё, чтобы этого не случи-и-илось! — Прямые зубы оголились, а уста растянулись. — Хочу узнать вас полу-у-учше. Обычно по статистике в 85% таким образом люди становятся ближе-е-е. Я же, в отличие от человека, учусь на своих ошибках момента-а-ально! — Ох, я же сказала, что не собираюсь заменять вас. Для этого не обязательно узнавать обо мне такие мелочи. А ещё лучше было бы не раскрывать мне свои намерения так откровенно. — Волнение постепенно спадает, но она продолжает стоять у стола, словно готовясь к очередной неожиданной атаке. Мягко улыбается, когда напряжение испаряется. — Неужели, уличили меня во лжи? — Боязнь неизученного и необъяснимого гу-у-убит человека его глупостью. Вы все-е-е, как один, стремитесь избавиться от непонятного как можно скорее, даже не удосужившись разобра-а-аться. Движимые эмоциями, а не разумом, совершаете необдуманные поступки, после чего вините других. И я знаю, какими люди могут быть наи-и-ивными, но вы не из таких. — Пластина прокрутилась с характерным скрипом. Такие размышления из уст робота звучали странно, даже пугающе. — Я мог убить вас в тот день и вы всё равно остались. — Мх… Попробуем по другому, — убирая выпавшую прядь волоса за ухо, девушка сдержанно выдыхает, — мне не хотелось бы, чтоб вы крутились вокруг меня всё время. Думаю, что сейчас я довольно четко обозначаю свою позицию. Я пришла работать, а не конкурировать с кем-то. Тем более с роботом. Верно, Эванджелина уже прочертила черту, которая говорила «не нарушай дистанцию». Но Луна был непоколебим, чем и отличался от человека. Он не всегда мог понять смысл тех или иных слов, жестов и человеческой мимики, а если и понимал, то переворачивал всё в свою пользу ловкими манипуляциями, просчитывая действия на несколько шагов вперёд. Человек даже ничего не успевал понять и оказывался заточён в капкан. — Ве-е-ерно, куда человеку до такого, как я? — Вы что-то сказали? — Изогнув вопросительно бровь, удивилась няня, поскольку услышала что-то, чего слышать явно не должна была. Аниматроник не растерялся и уверенно мотнул головой, точно стараясь отвлечь от неудачно сказанного. — Мх, нет, ничего! Книги. Я жду. Если вы утолите моё любопы-ы-ытство, может быть я и отстану. Да, в отличие от него, искусственного разума, люди не были бы людьми, если бы не рвались беспричинно в бой, поддаваясь эмоциям. Няня, в конце концов сдалась, ответив на его вопрос, взмахивая кистью. — Ладно… Мне нравится читать ужасы и старую классику, довольны? — Блуп! Хе-хе-хе… — Тот так резко ткнул пальцем в нос, что девушка опешила, выпучив глазенки до размеров ёлочных шаров. Следом, Лунный Воспитатель мелодично пропел. — Спасибо за столь це-е-енную информацию, Звезда моя! Приглушенные огни остроконечных звёзд украшали арку, из которой обычно Солнце эффектно любил появляться, Луна отворачивается и удаляется в её сторону — его глаза подозрительно дёргаются, фиксируются на чём-то. Очень неожиданно, робот подпрыгивает и взмывает вверх, цепляясь рукой за еле-заметный трос, после чего вовсе скрывается в непроглядной темени. Эванджелина не сразу понимает, что случилось, прижав сжатый кулачок к груди. — Постойте, вы куда? — Она зовёт его, но тот не отвечает. Стало подозрительно тихо, даже музыка перестала играть. — Если вы хотите меня напугать, то не получится! Немедленно вернитесь! Мистер… Луна. Прошло минут пять. Десять. Пятнадцать. Эванджелина занервничала, но идти искать робота по лабиринтам не рискнула. Не горела желанием шастать в потемках с фонариком, как идиотка. Она начиталась достаточно ужасов, чтобы понимать, чем кончаются такие вылазки. Лучше стоять на месте и ждать, пока всё само собой не решиться… Да, именно! А свет включать ей не позволяли некоторые условности. Например лишь потому что если она это сделает, то с Луной сблизиться не удастся и рабочий план будет провален. Присев на мягкий пол, чуть подальше от стойки администрации, скрещивая ноги и покачиваясь из стороны в сторону, она раскидывает подол сарафана. Начинает считать. Робот пропал почти на полчаса и даже на камерах его не было видно. Всматриваясь в жуткие силуэты игрушек, башен из кубиков и лабиринты, девушка невольно ловила на себе взгляды откуда-то сверху, снизу, из темноты. Они пожирали её, облизывались и противно чавкали. Что-то неожиданно громыхнуло сверху в трубе, заставив нервно дернуться. Эванджелина машет головой, отгоняя дурные мысли. Чего только не померещится? Зато никто не достаёт разговорами и можно немного побыть наедине со своими мыслями. Сложив ручки на груди, крепко скрепляя пальцами кожу, она вспоминает жуткие фотографии со старым обликом Воспитателя. Причина сбоя ясна, как день. Он перешёл черту и навредил себе, а работники, что застали его в плачевном виде, до сих пор не могли отойти и взяли отгул. Лицо его было застывшим, жутким, вечно улыбчивым, ничего не могло выражать эмоций, кроме голоса. Записи с кассет навеяли не меньше тревоги. Поломанные зубы, разодранные в хлам детали и облупленная краска на пальцах служили доказательством того, что он всё сделал сам. Ужасная и мерзкая картина никак не хотела выходить из головы: механизмы были залиты газировкой, а провода склеены расплавленными от температуры конфетами. По словам некоторых сотрудников, желание робота сделать себе рот превысило первичные команды и вышло то, что вышло. Сейчас после удачной оптимизации, Солнце и Луна выглядели действительно лучше, стали намного больше похожи на человека и даже могли открывать и закрывать рот, но ради спокойствия, что того случая не повторится, внутреннюю систему тоже решили доработать. Он всё равно будет подражать человеку и с этим ничего не поделаешь. Слишком много денег потрачено. Разделить только их двоих будет стоить огромных сил. Денег. Всё вокруг них и крутится. Сейчас же у него были прямые белые зубы, словно у Щелкунчика, кривой нос в купе с авангардисткой внешностью и искаженный задорный голосок, сменяющийся на шёпот во время сон-часа. Девушка устала сидеть и ждать чего-то, вот и решила начать поиски сама, переборов глупые убеждения. Включает фонарик, слегка постукивает по нему, тот мерцает, но всё-таки загорается и она направляет луч в сторону пирамид. Падающая тень создаёт страшный силуэт и та жмурится. — Вдох-выдох, Эванджелина… Это всего лишь игра разума, ничего страшного… Проходит вперёд, делает круг и замирает, резко оглядываясь на шорох. Показалось. Внутри всё бушевало, а сердце барабанило. Напряженно. Но она взрослая — она не должна бояться темноты. Обойдя с горем пополам часть игровой зоны с лабиринтами, Эванджелина запнулась, неуклюже упала и с разочарованием обнаружила, что батарея на фонаре села. Нужно было проползти под горкой, чтоб выбраться из беспроглядного мрака. По дороге её не покидало ощущение слежки, будто кто-то смотрел в спину. Наконец-то встаёт и идёт обратно к тускло-горящим мониторам, которые, благо, находились на расстоянии вытянутой руки. Тут она ощущает, как со спины на плечи ложатся чьи-то твёрдые длинные пальцы. Эванджелина ахнула и подпрыгнула, словно пружина. Раздаётся хриплый смешок. Чёрные волосы щекочут нос и взгляд няни недовольно уставился на Воспитателя, который, посмеиваясь, хватается одной рукой за живот, а второй опускается на её талию. — Ох, ну что за ребячество… — Ворчит девушка. — Хе-хе-хе! Нашё-ё-ёл! — Победно кряхтит Луна, явно довольный такой реакцией. Но когда он понял, что напарница не оценила его юмор, то виновато понурил голову. — Неужели, я вас напугал?.. Осторожно сбросив его руку с себя, она поджимает губы и кривится. — Конечно напугали! Что за глупые шуточки у вас? — Отругав его, брюнетка пыхтит и поправляет помятый подол формы. — Пойду прогуляюсь! — Не дуйтесь, Звё-ё-ёздочка, моя хор-р-рошая. Я решил, что мы начали играть в пря-я-ятки, ведь увидел, как вы ползали под гор-р-ркой. — Луна тихонько хихикает, проматывая эту сцену в своей голове по нескольку раз. Следил за ней? Это настораживало. Неужели его взгляды она ловила на себе всё это время? Подкрадываясь со спины, аниматроник вдруг берёт её за ладони, разминая нежно пальцы рук, чему она не сопротивлялась. — Я покидал вас по одному срочному де-е-ельцу. Кто-то был здесь помимо нас, вот я и решил проверить. — Кто-то? Возможно, Марк за чем-нибудь вернулся… — заметно оживилась и посмотрела на Луну, который, широко улыбаясь, помотал головой, — но тогда… кого вы встретили? — Это не сотрудник и не посетитель. — От этих слов взгляд няни стал серьёзным, отчего Луна не сдержался и рассмеялся. — Ну-ну, не переживайте, ваша работа следить сегодня за мной, а не волнова-а-аться по пустякам! Клянусь, что мне попался ме-е-елкий нарушитель. — Нет же, скажите! — Тон уже более требовательный, хотя голос всё такой же мягкий. Она поймала его за кисть руки, позволив ответную вольность. — Если будете молчать, мне придётся доложить об этом охране! Нет, мне в любом случае придётся доложить… — Эванджелина-а-а,— он качает головой, переходит на более тихий говор, в то время как пальцы не теряли времени и уже поднимались вверх по плечам, воспользовавшись ситуацией, — я не говорил, что это человек. — Приведение? — С долей иронии поинтересовалась голубоглазая. Оторвавшись плавно от няни и скрестив пальцы рук вместе, он синхронно взмахнул ими, сымитировав крылья. Девушка посмотрела на него с подозрением. — Это была птичка! Получив немного забавный и нелепый ответ, Эванджелина даже позволила себе расслабиться: — Ха-а-ах… Так вы поймали? — Не успел. — Опечалился Воспитатель. — Она очень бы-ы-ыстро упорхнула в вентиляцию! Как-то не верилось. Но враждебности за ним выявлено не было, однако… Та заметила, что он слишком своевольно повёл себя во время разговора, посмев начать трогать её. Сердце так и выбивало чечетку, отчего становилось тяжелее дышать. И вот снова — робот перешёл на новый уровень наглости. — Что вы делаете? — Слова были произнесены с укором. Луноликий сделал самую что ни на есть опечаленную рожицу, опустился на колени и вжался в её живот носом. Творит, что хочет, та и не поспевает за его действиями. Такое поведение ввело в ступор и няня осторожно окликнула его. — Эй? — Я так стараюсь быть дружелюбным… Следую пра-а-авилам… Наказываю наруши-и-ителей… Я очень хор-р-рошо выполняю свою работу! Неужели, я плохой?.. — Шепчет жалобной интонацией, что девушка невольно ощущает себя виноватой, но не теряет бдительности. Луна не даёт ей времени на размышления, говоря более невинно, что заставляет затылок обдаться мурашками. — Эванджелина, можете обнять меня? — Обнять? — Переспросила неуверенно, сомневаясь в услышанном и подняла мягкие ладошки над головой робота. Тот продолжал держать её под колени и вжиматься в ноги, показывая таким образом, что ждёт. Вздох. Она начинает не спеша гладить Воспитателя, сняв предварительно колпак с помпоном, а вторую ладонь аккуратно положив на плечо. Ощупывает ровную поверхность круглой головы, неловко задевает его за щёки, нащупывает спрятанные внутри солнечные лучи и одёргивает руку, когда ощущает их движение. Простояли бы они так долго, если бы Луна сам не проявил инициативу разорвать объятия. Подняв лицо вверх и смотря на Эванджелину, которая так же смотрела на него, он улыбнулся во все зубы. И вправду — действия говорили куда больше, чем слова. Она не держала на него зла и теперь он смог в этом убедиться. Те, кому он был противен, не позволяли обычно столько вольностей и посылали сразу на три весёлые буквы. Вставая на ноги, аниматроник прокручивает голову, надевает обратно шапочку и очень радостно восклицает: — Ну что-о-о? Теперь мы можем перейти на ты? — Пока нет. — Пресекла девушка, разрушив стереотипную цепочку и в два шага оказалась за монитором одного компьютера, начав кликать мышкой. В гробовой тишине стало неловко и она подняла взгляд на Воспитателя. — М… Давайте прогуляемся? — Сейчас я в вашем распоряжении, но потом ба-а-аиньки! Луна чешет пальцами её длинные волосы, поглаживая и распутывая. Мягкие, шелковистые, идущие волнами. Ему очень понравилось, а вот Эванджелине ничего не осталось, кроме как отпрянуть, чтобы это прекратить. — Послушайте, я понимаю, что вам нужно о ком-то заботиться, но я не ребёнок. Я ваша напарница. Это несколько неуважительно. — Обреченно, она вздыхает, потирая лоб. Луна замер, не двигаясь, не шевелясь не единым механизмом, обдумывая сказанное. Взгляд няни, изучающий текст на экране, оторвался и метнулся в сторону опечаленного робота. — Не надо на меня так смотреть… Я ведь себе подобного не позволяю. — Но-но! — Подняв указательный палец вверх, решил вступиться за себя Луноликий. — Вообще-то, Звезда драгоценная, вы меня уже тро-о-огали! Разве это не одно и то-о-оже? — Это было сделано для того, чтоб вы запомнили, что так… Что так делать нежелательно. У вас… руки холодные. Опираясь об поверхность стола, брюнетка постояла так какое-то время, постучала носком туфли об пол, после чего покинула компьютерное бюро, обойдя с опаской робота и двинувшись к высоким деревянным вратам, что вели в коридор. — Хе-хе-хе. Думаю, если моя напарница попросит, я могу стать горячее… — Противно хихикая, отвечает робот, подперев подбородок и не переставая скалиться Эванджелине, которая совершенно не изменилась в лице. — Ну вот, вы опять хм-у-уритесь. Снова злитесь? — Вопрос Луны казался невинным. Он шёл за ней попятам и скрипел длинными конечностями. Белая рука с синими пальцами касается плеча напарницы и она останавливается. Лицо приближается, а шея-стержень вытягивается вперёд, нависнув над её затылком. — Или же… Звёздочке проти-и-ивна моя компания? Тяжелый вздох. Смирилась, что ей дают прозвища и не стала делать замечание. — Нет. Совсем нет. Я просто сильно устала за сегодня и… — она распахнула веки с оранжевыми кругами под глазами, посмотрела на верх и уткнувшись неловко в его нос своим, поправила воротник, — мне вовсе не противна ваша компания. Давайте пока соблюдать дистанцию, ладно? Воспитателя, на удивление, удовлетворил такой ответ и он учтиво кивнул. — Как скажете. Но! — Но? — Можно взять вас за ручку? — Круглые пухлые щёчки на лице Воспитателя, казалось, налились красным в момент просьбы, как нагретая чугунная печь. От такой функции в его арсенале девушка опешила и протёрла глаза, не веря им. Всё-таки показалось. — Хорошо, можете взять. — Он внушал доверие и не был так приставуч, как Солнце. А главное, вторая личность её никак не отчитывала. Идёт на уступки, прикусив кожу на костяшке указательного пальца. — Но без внезапных объятий, а ещё лучше… — Всего того, что любит делать Солнце, вер-р-рно? — Да… — Та удивилась такой проницательности, однако решила не подавать виду, потирая ладони. — Мне всё равно нужно будет как-то взаимодействовать с вами, чтобы отчитаться перед начальством. — Только поэ-э-этому? — Грустно вопрошает аниматроник, а его брови сводятся домиком. — Всё… Возможно… Ву-у-ух! — Закрывая за собой тяжелые двери, сквозь пыхтение отвечает она и отдышавшись от своей нелёгкой работы, гордо выпрямляется. — Ну, вперёд. Шли оставшийся путь по цветным коридорам они уже молча. Лишь приглушенная музыка сопровождала их, заполоняя Пицца-Плекс голосом диктора из радио. Реклама конфет, расписание концертов, всевозможные заманивающие лозунги. Эванджелина поглядывает на Воспитателя с интересом и никак не может оторваться от изучения тела и одежды. И как она так интересно меняла цвет? Ей бы тоже хотелось приобрести подобную ткань. Вприпрыжку, почти бесшумно поднявшись по лестнице, робот проводит рукой вдоль локтя девушки и сжимает подушечку ладони, нежно поглаживая и утягивая за собой. По коже бегут мурашки от такого ненавязчивого и приятного прикосновения. — Могу ли я поинтересова-а-аться, куда мы направля-я-яемся? — Внезапно заговорил Луна. И его голос, в отличии от бурного Солнца, приятно ласкал слух, действовал гипнотически, вгоняя в состояние полудремы. Потерев веки, Эванджелина легонько зевнула и поднялась следом. — К Фредди… Да, к нему. В его гримерке есть кое-что, что мне понадобиться для спектакля. — Без предупреждений или объяснений, Эванджелина хочет расцепить пальцы, но Воспитатель не позволяет, зажимая её ладонь крепче. Они тут же останавливаются в центре у статуи глэмрок-аниматроников, смотря на работающий фонтан напротив. Простояв так в тишине ровно минуту, она, недоумевающе хлопая ресницами, просит. — Вы уже можете отпустить мою руку, Мистер Луна. — Р-р-рх, Фредди значит… — Да… А что, что-то не так? — Интересуется, а сама всё пытается как-то выбраться из его стальной хватки. Но до серьёзных последствий не доходит и он наконец отпускает её. — У него сегодня репетиция. Не будем мешать и вернёмся в Звёздный Сад. — Не знаю даже. Ох, я то думала, что его просто отключают на ночь… — Ха-ха-ха-х! Звезда моя — это потому что вы не следите за всем порядком в Пицца-Плексе. А я слежу. За всеми слежу. Про каждого всё знаю. Каждого слышу и вижу… Даже вас, милая, хе-хе-хе… — Нет, всё-таки я пойду искать. Если правда буду мешать, тогда послушаю вас. — С каждой горящей здесь неоновой лампой голова кружилась всё сильнее. С подозрением смотрит по сторонам, останавливаясь на ботах-охранниках, но собирает волю в кулак и шурша платьем, разворачивается к Воспитателю. — Ну же, идё-ё-ём. Туда и обратно! Не могу же я вас здесь одного оставить? Обида после сказанных слов сменилась невероятной радостью, будто ему всучили кулёк конфет. Хотя такая резкая замена эмоций тоже вгоняла в недоумение. Он крадётся, идёт не спеша и ещё каким-то образом успевает обогнать няню, оказываясь спереди. А Луна похоже недоволен сложившейся ситуацией, раз так упирается идти дальше. Только по какой причине, Эванджелине не было понятно. Неужели, всё дело в той обычной маленькой дверце? Или дело в Фредди? Помнится, при упоминании глэмрок-робота он стал каким-то раздражительным. Повернувшись и идя задом-наперёд, аниматроник хитро чему-то ухмыляется. — Не боитесь упасть? — А Звёздочка волнуется за меня? Как ми-и-ило! — Сложив ладони вместе, Луна энергично мотнул головой, отчего шапка забавно качнулась следом. — Хи-хи, я тоже таю в себе не мало секретов, знаете ли. — Видите затылком? — А вот не скажу. — Пригрозил шутливо пальцем. — Это наказание за ваше упря-я-ямство. Одарив лишь доброй улыбкой, Эванджелина ускорилась и обошла его, покачиваясь на пятках и виляя бедрами, словно лодка в океане, заставляя ткань подола виться волнами. — Скажите, а вы… Вы любите детей? — Решила задать очередной вопрос, когда они уже почти дошли до комнаты. — Не знаю, можно ли это назвать любовью, но то-о-очно испытываю симпа-а-атию. Они такие милые, когда спя-я-ят… А вы испытываете ко мне что-нибудь? — Он вежливо пропускает её вперёд и посмеивается с тщетных попыток активировать турникет пропуском, просто перелезая над ними и не понимая, почему напарница не поступит так же. — Какой же вы любопытный… — О, Эванджелина! Я тебя обыскалась! — Их разговор прерывает знакомый грубый женский голос. В лицо ударяет свет фонаря и няня жмурится, прикрывая глаза ладошкой. Воспитатель лишь прячет руки за спину, уставившись на приближающийся к ним объект. — Доброй ночи, Ванесса… — Проморгавшись, черноволосая удивляется. — Вы что, простите? — Я тебя искала, говорю! Ну что за недотёпа? — Резко хватая ту за кисть руки, охранница больно тянет через перила, чего не ожидает Эванджелина и ударяется животом. — Аккуратнее! В общем, перейдём сразу к делу. Мне тут сказали, что тебе нужен реквизит? — Ну… — Она чешет неловко затылок. — Я как раз с Мистером Луной шла его искать в той… Девушка не успевает договорить, как её тут же перебивает охранница. — Ты не пролезешь. Дверь была для детей сделана, сейчас она завалена с другой стороны всяким хламом. Нам придётся в обход идти в любом случае. — Смирив Эванджелину оценивающим взглядом, она хмыкнула и покрутила фонарь в руке, следом указав на робота. — Так-так, а чего это мы разгуливаем за пределами Звёздного сада, а, Луна? Обстановка накалялась из-за не очень дружелюбно настроенной Ванессы и Воспитатель решил прервать дорогу приключений своей напарницы, хватая ту за талию и неожиданно для обоих, прижимая её к себе. Девушка еле удержалась на ногах, вылупив глаза по пять копеек, но ничего не успела сказать. Впала в ступор, хмуря свои бровки. — Тогда почему это вы тут, а не в штабе, а, Ванесса-а-а? — Задаёт похожий вопрос, да так колко, что блондинка замолкает на время, поджав нижнюю губу. — Мы шли по делам, так что не отвлекаа-а-йте нас и занимайтесь своей работой, ла-а-адно? Сквозь сжатые зубы, та зло процедила в ответ: — Да как ты смеешь мне дерзить? Забыл, с кем разговариваешь? — Кхм, простите, что вмешиваюсь, но нам правда пора. Мне ещё роль учить… — Встряла до сего молчавшая девушка, выбравшись из объятий Луны. Это сработало — охранница стихла, щурясь с неприязнью. Ощутила свой проигрыш. И Воспитатель тоже молчал. Ничего не говорил, ничего не делал, даже не скалился. Он просто смиренно опустил голову, никак не выражая эмоций. Однако, пока Эванджелина не смотрела, тот широко улыбнулся. Да нет, его рот буквально растянулся до самых ушей! Эта победоносная улыбочка была точно адресована смотрящей на него. Ванесса вскипела от такой наглости, но постаралась сдержать себя и отвернулась. — Следуйте за мной. Махнув рукой, блондинка в свойственной ей манере грозно свернула в другую сторону, огибая огромную колонну, переливающуюся неоновой подсветкой. Большие плакаты, столики, застекленные пустые комнаты, в которых судя по всему должны были быть ещё аниматроники, но по какой-то причине оказались скрыты за плотными красными шторами. Свет от узоров падал вниз, создавая эстетичную атмосферу. Будто образы из снов бродили перед глазами в размытых огнях. Вокруг, тут и там стояли маленькие жёлтые роботы-уборщики, напоминающие милых животных с круглыми ушками и только поворачивались из одной стороны в другую, наблюдая за живым движением. Эванджелина бросала на них косые взгляды. Ничего такого не случилось, но внутри затаилось напряжение. Вот они и дошли до второго входа в таинственное помещение. Но таинственным оно казалось только одной Эванджелине. Из-за стены с другой стороны слышны низкое басистое пение Фредди и игра на гитаре, которая часто прерывалась и начиналась заново. Ванесса повернула голову и презренно сощурила лисьи глаза. — Где ключ? — А… Он у меня! Вот… Протянув пропуск, Эванджелина тихонько ахнула и отдернула руку, поскольку охранница достаточно грубо вырвала блестящую вещицу, больно оцарапав рубцами на кончике ключа молочную кожу девушки. А Луна, как и обещал, соблюдал в этот раз дистанцию, стоя за спиной и покачиваясь по инерции из стороны в сторону. Туда-сюда, как тряпичная кукла. Или как профессиональный танцор, готовящийся к перевороту вокруг оси. Но было не трудно заметить, как он плелся за напарницей по пятам. Отворяется дверь и Ванесса, постучав предварительно по фонарю с ворчанием, освещает средних размеров комнату и ищет взглядом выключатель. Пыль, стены, вещи, шторы и всякие коробки были покрыты сантиметровым слоем пыли, в потаенных уголках пауки уже сплели свою паутину, а на пролитой неизвестного происхождения жидкости очень давно выросла плесень. Девушки поморщились от не самого приятного запаха и прошли внутрь. С горем пополам, но удалось найти кнопку. Мигающий и белый свет вспыхнул, ослепляя гостей и заставив блондинку раздражённо фыркнуть. — Что тебе конкретно было нужно найти? Может, я смогу помочь? — Тон девушки в кепке с надписью «охрана» смягчился, когда Эванджелина, потирая царапины на ладони, прошла чуть дальше в комнату и опёрлась о деревянные коробки. — Я думаю, мы справимся, спасибо за содействие! — Слабо улыбнулась та, стирая с щеки прилипший волос. — О-о-о, и кажется, я уже нашла то, что мне нужно! Та-а-ак, сейчас… Вух, как высоко! Эта новость обрадовала не только няню, но и её напарника, который, напрягая Ванессу своими телодвижениями, решил направиться за девушкой. А след Эванджелины и вовсе простыл, в жутком мерцании лампы была видна лишь её голова, спрятавшаяся за стоящими друг на дружке коробками. Взобравшись на неустойчивую конструкцию под грязной тканью, девушка срывается и падает вниз, заодно роняя что-то огромное и тяжёлое на себя. — Ва-а-а-а! — Идиотка! — Самой первой отреагировала Ванесса, пробегая дальше в комнату и направляя свет фонарика то в одну сторону, то в другую. Испуганный тон сменился невероятной злобой. — Твою мать, чего ты разоралась?! — Ване-е-есса, не груби-и-ите персоналу, 1239 предупреждение! — Аниматроник небрежно оттянул охранницу за плечо, затем присел на корточки, осматривая с осторожностью придавленную к полу Эванджелину. — Ох-ох-ох! Звё-ё-ёздочка, вы там це-е-елы? — Ах… Да, кажется. — Сквозь боль просипела брюнетка, а сама лежала и не шевелилась, словно солдатик. Рукав от одежды зацепился за шип на короне, прикрепленной к чьей-то голове. От такого поворота Луна несколько секунд держал рот на замке, однако немного погодя громко, нет, почти истерически рассмеялся. — Пхах-ха-ха-ха! — Это… Ух, не смешно! Снимите это скорее с меня, мне ноги отдавило! — Ха-ха-ха-ха, Эванджели-и-ина! Как вы там, ха-ха, говорили? Не бои-и-итесь упасть?! Аха-ха-ха! — Держась за голову, Воспитатель поднялся назад и, перестав заливаться смешками, наконец соизволил поднять то, что так неосторожно придавило бедную девушку. Его выражение лица резко изменилось, когда он посадил гигантскую куклу-марионетку на пол. А затем, не говоря ни слова, отошёл подальше. — Кто это? Отряхнув себя от грязи, Эванджелина поднялась и с трудом смогла разглядеть того, кого она уронила на себя: огромная и высокая кукла опиралась спиной о ящики и глядела куда-то чёрными пустыми глазницами, пугая своим видом не меньше, чем Солнце или Луна. Под веками глубокие трещины, одежда в засохших брызгах какой-то жидкости, а оголенные участки тела украшала облупленная выцветшая краска, то ли синего, то ли бирюзового цвета. По виду чем-то даже напоминала Статую Свободы. — Бывший Воспитатель. — Ванесса подпирает бок одной рукой, а второй жестикулирует, не переставая говорить с видом недовольной кошки. — Да уж. Не думала, что эту хрень тут оставят. — А что с ней случилось? — Любопытство завладело новоиспеченной работницей, оттого глаза заискрились, словно в небе взорвали петарду. Благо, эта грубая, но оттого понятливая охранница всегда отвечала кратко. — Сбой в системе произошёл, вот она и порубила нескольких сотрудников своими вентилями, — подойдя к кукле, она выдвинула с режущим слух скрежетом одну из острых и длинных полостей, которые были прикреплены к спине, — после чего зависла и начала нести всякую чушь. У создавшего её человека был пульт дальнего управления на случай чего, так что эту дрянь быстро отключили. — Сбой… — Слово неприятно впилось в память, заставляя вспоминать мгновения минувших дней. Няня сглотнула. — Значит, те сотрудники уже?.. — Да, погибли. — Какой кошмар… Но что послужило причиной поломки? В разгар этой беседы лишь один Луна молчал, не позволяя себе вымолвить и слова. Он натянул привычную белоснежную улыбку и тихонько наблюдал за происходящим. Скорее даже не за этим — его взгляд отчетливо устремился на жуткую и потрёпанную временем марионетку. — В тот день объявили о новом аниматронике. Попробуй угадать, кто это был. — С полным безразличием хмыкнула Ванесса, точно знала всю историю этой огромной пиццерии лучше других. — Мистер Луна? — Эванджелина посмотрела в сторону робота. От раздумий отвлек мелодичный голосок напарницы. Знали ответ все, кроме неё. Хотя, та уже начала догадываться. Воспитатель, слегка наклонив голову к низенькой девушке, протянул медленно и почти незаметно свою руку к нежной маленькой ладони, желая взяться за руки. И не к какой-то случайно попавшейся, а именно к той, что неосторожно оказалась повреждена Ванессой. — Вернёмся в Звёздный Са-а-ад… — Взгляд такой стеклянный и пугающий, отчего Эванджелина не рискует начать вырываться из его стальной хватки, а покорно сжимает холодные железные пальцы, но не хочет отчего-то идти. Он повторил настойчивее. — Вы уже нашли то, что хоте-е-ели! Теперь идём обратно, как договорились! — Что-то ты быстро, а как же обход? Няня, одев корону на голову, поскольку положить было некуда, вопросительно посмотрела на блондинку. — Какой ещё обход… — О-о-о, так ты не знала? — Цыкнула языком Ванесса и ухмыльнулась. — Луна любит делать ночные обходы по всему комплексу, несмотря на установленный запрет. — Взяв брошенную старую ткань, которая скорее всего свалилась с упавшей куклы, она бросает её обратно, прикрывая тело. В интонации слышны эти ядовитые, издевательские и напрягающие всё нутро нотки. Покрутив в руке связку ключей, Ванесса тыкает фонариком в Воспитателя, заставив его с шипением закрыть лицо. — Эванджелина, я была уверена, что тебя больше осведомят о делах этого места… Хах. Как думаешь, почему я так возмутилась тогда? — Вы про-о-осто хотите спровоцировать конфликт! Мы возвращаемся в садик, а вы — к своей рабо-о-оте! — Схватив под плечо длинноволосую леди, Луна гордо задрал подбородок к верху и наигранно-обиженным тоном протянул. — Идём, Звезда моя! Нам не-е-е о чем разговаривать с этой невоспитанной ворчуньей по имени Ванесса! Даже на возмущения не дал возможности, подхватывая следом девушку на руки и быстрым шагом удаляясь из помещения. Плотная ткань подъюбника приятно скрипела под его пальцами, а Эванджелине ничего не оставалось, кроме как тяжело вздыхать и прижиматься к нагретому корпусу робота. И теперь в её голове поселилось ещё больше вопросов, касаемо этого загадочного комплекса, чем было раньше…