***
Рыжие волосы липли к лицу. Охранница, раздраженно и протяжно втянув ноздрями воздух, громко выдохнула, а после загорелась, точно самый настоящий огонь и совершила удар. Маленький мячик пролетел небольшую полосу препятствий, но так и не сумел закатиться в лунку, пропадая где-то в зарослях. — Да чёрт возьми, что за невезуха?! — Вскрикнула рыжая и откинула клюшку от себя в сторону. — Тебе стоит больше тренироваться, тогда будешь забивать так же круто, как я! — Опустив очки в виде звёзд на глаза, Монти показал свой фирменный бросок, ловко попадая в лунку. На такой выпендреж со стороны аниматроника охранница лишь завистливо фыркнула. — Пф, конечно, у тебя же всё просчитывается вплоть до наклона и потока воздуха! Это я нифига не умею… Эх, вот бы стать хотя бы наполовину такой же, как ты… — Она скрещивает руки на груди, а после того, как робот подошёл поближе, склоняя туловище до её уровня и пытливо выявляя признаки грусти, то быстро собралась и притворно улыбнулась. — Ладно, ещё одна попытка и я иду домой! — У тебя что-то случилось? — С любопытством, его челюсть широко открылась, будто он готовился проглотить кого-то заживо. Хотя обычно он так делал, когда был готов послужить подушкой для слёз и криков. По крайней мере для Леми точно. — Ага… Случилось! Случилось то, что выводит меня из себя! Нервно поправляя галстук, а после и вовсе его снимая, она откидывает вещь в сторону и, раскачивая бедрами, с силой замахивается, совершая удар по мячу. Пуговица на рубашке отрывается и отскакивает куда-то в траву, а верх блузки широко распахивается, обнажая тонкую чёрную футболку с принтом какой-то метал группы. Яростная подача. Шар прокатился через небольшую полосу препятствий и попал прямо в лунку. Послышались механические хлопки. — Отличный удар! Вот видишь, как мои слова тебя мотивируют! — Это не из-за тебя, ящер ты недоделанный! Я ведь не зря курсы посещала! — Махнув волосами, победно ухмыльнулась она и посмотрела на радостного за неё Монти. Его грозный вид заставил вспомнить о недавней теме разговора. — Так и что, видел их сегодня? — Видел, на выходе с гонок Рокси. Но по правилам Пицца-Плекса, цитирую, «Мы не имеем права разглашать личную информацию о посетителях!». — То-то ты зубы скалишь! Мф… — Рыжая причесывает распущенные пряди обратно в хвост и закатывает глаза. — Ла-а-адно, забей, я всё-равно разузнаю, с кем этот кабель мне изменяет! У меня тут ещё есть связи. — Учти, я поддерживаю бунтарство, но не в такой ситуации! Ревность ни до чего хорошего не доведёт, особенно в твоём случае. — Пригрозил он пальцем, а девушка передразнила его, сложив ладонь в клюв и клацая ею, чем возмутила крокодила. — Эй, я всё вижу! Будешь так делать, бесплатно больше не пущу! Я тоже имею функцию обижаться! — Ой, а я и не просила тебя ко мне психологом наниматься! — Ворчит в ответ та. — Тебе, между прочим, уже пора на подзарядку, Мистер Крок! У вас завтра выступлений целая туча! Посмотрев в одну сторону, а затем в другую, крокодил прошёл тяжёлым шагом, что казалось сотрясается земля, покорно собрал раскиданные девушкой бутылки из-под фаз-шипучки, убрал предметы гольфа на их законное место и пошёл к лестнице. Свет начали постепенно гасить, то в одном помещении, то в другом. Леми, смотря на верх, с хрустом потянулась к потолку. — И ты придёшь? — Неожиданно поинтересовался Монти, оказавшись на второй ступеньке. — Вот уж увольте, не люблю шумные компании пубертатных тупиц! Мне один раз кофе на одежду пролили! А ещё за шесть тысяч, представляешь, маникюр испортила, пока за ними гонялась! Видите ли, билеты потеряли! А мне что, пустить их надо? Электронные билеты действуют по коду, а не по скриншоту, идиоты! — Ты уже рассказывала эту историю. Трижды. — А, правда? М… Чёрт, помада смазалась! — Стукнув себя по лбу, девица замолчала и достала с кармана брюк маленький карандаш, которым осторожно подвела края, после чего о чем-то сильно призадумалась. А когда нашла, что сказать в довесок, то сощурилась. — Мда, никак не пойму, чего она тут забыла? Могла бы быть моделью, или, может, актрисой какого-нибудь погорелого театра, но нет, переться с сопляками сидеть… В её то возрасте и с такой внешностью! Грх, везёт же некоторым такими красотками уродиться… Прикинь, у неё даже кожа чистая! Ни одной родинки, по крайней мере на лице и руках, ни одного прыща, да блин, даже уши не проколоты! Интересно, каким кремом она пользуется… Аллигатор, поднявшись на две ступени и уловив, что к нему снова обратились, остановился и развернулся обратно. — Ты про помощницу Воспитателя? А что с ней не так, что тебя это так возмущает? — Опершись об перила, Монти спустил очки не переносицу. — Да она какая-то молчаливая через чур! Не такая, как все… — Снова тема нетрадиционной ориентации беспокоит? Я могу провести ещё одну разъяснительную беседу, ведь в этом нет ничего плохого, кроме того, природа устроена так, что… — Так, ну-ка хватит, цыц! — Хлопает пальцами, показывая жестом прикрыть рот. — Я не об этом! Чёрт, тот разговор был по пьяне, забудь уже! Я ничего против этих не имею, просто… не важно, не важно чел! Эванджелина, она… Сама по себе странная личность! А в купе с нашим чудаковатым клоуном — просто треш сочетание! Луна уже её чуть не придушил, представляешь?! Слухи так быстро разлетелись! Теперь уже три родителя отказались оставлять тут своих детей, узнав об этом инциденте! Крокодил закинул свою клюшку за спину и клацнул острыми клыками. — Это потому что кое-кто не умеет держать язык за зубами! — Да не я это, честно! Вообще-то наш болтливый администратор всё начал… — Буркает девушка и встаёт в закрытую позу. — А, кстати! Я не видела, чтоб Эванджелину кто-нибудь встречал после работы и в принципе не видела тут в другие дни… Как думаешь, может… Она эта, спецагент какой? Пф, ха-ха, нет, это через чур смешно! Я скорее поверю, что она ночная бабочка! Монти изображает громкий кашель и начинает строго отчитывать: — Гх, перестань! Не стоит говорить такое о наших сотрудниках, ты ведь можешь получить штраф! — Да ладно, это просто шутка… Не надо штраф! Ненадолго стало тихо, точно оба обдумывали сказанное. И колючее молчание давило бы дальше, если бы Монти не решил нарушить эту затянувшуюся паузу: — Солнце и вправду не принимает на своей территории посторонних работников, в особенности ботов-уборщиков. Но протоколы безопасности для всех едины, и если он что-нибудь выкинет, его отключат насовсем и он это знает. Его роль намного значимее нас, глэмрок-аниматроников, поэтому за ним контроль намного выше. — Это потому что он тут мониторит всё, помимо того что с детьми сидит, конечно за ним глаз да глаз нужен! Каждую неделю приходиться отводить его к механикам! Бр… Вечно пытается меня заболтать и свалить под шумок обратно в дет-сад! Только вот почему-то на Луну эти протоколы безопасности не распространяются… — Леми, не переходи черту. — Ей пригрозили металлическим хрустом пальцев. — Мы уже закрыли эту тему. Логично, почему всё так происходит: ему повредили важный механизм, на восстановление которого… — Тот человек не соглашается. Да-да, знакомая песня! — Та развела руками и натянула на себя неприятную карикатурную улыбку. — Окей, мне в принципе запрещено об этом болтать. — Кроме нас тут никого нет. Но не увлекайся, иначе штрафное! — Он повернул голову с характерным скрипом в сторону выхода. — Так ещё долго будешь задерживаться? У тебя были дела. — Напоминает ей про время, похрустывая шарнирами в своих руках. Ему бы тоже не помешало посетить мастера, давно пора смазать необходимые для передвижения механизмы, пока они не заржавели. Упираясь в бока, Леми посмотрела на верх, а когда заметила тень, которая резко начала отдаляться от стеклянного окна, нахмурилась и поспешила к выходу из игровой. — Хах, точно! Я побежала, а ты давай, топай на подзарядку. Без меня дойдёшь? — Рок-н-ролл, детка! Я тебя ещё научу своему коронному броску через бедро! — На эту колкую внутреннюю шутку та лишь махнула рукой и хихикнула. — До завтра! На том и разошлись. Ей не нравились аниматроники, даже больше — она боялась их, особенно в отключённом виде. Неизвестно, что выкинут, вдруг начнётся восстание машин и она окажется первой, кому они откусят голову? Было ощущение, что даже отключённые те следят за ней. В особенности её пугал Фредди, казалось бы, на вид самый спокойный из всех. Но почему с Монти не было такого же страха? Он ведь такой большой, грозный, с острыми зубами и грубым голосом. Может, из-за её любви к ящерицам? Даже дома держала двух, которые часто покидали каким-то мистическим образом свои террариумы и бежали встречать её с работы, пока в один прекрасный день не ушли на совсем. И как бы она их не искала — тщетно. С тех пор Леми не заводит домашних животных. — Блин… — Бурча себе под нос, рыжая нажимает на кнопку и двери в комплекс закрываются. Ей действительно уже пора домой, было очень поздно. Но тот человек у окна… Какого чёрта он там делал? Этот человек не был похож ни на Ванессу, ни на Марка, ни на поваров из столовой, да вообще ни на кого из этого заведения, а на бота-охранника и отдалённо. Новенького опять наняли? Неужели ей придётся мониторить камеры и искать нарушителя? Да нет, для этого же сегодня есть Ванесса и ещё два парня. — Стоит ли ей сообщать? — Следом спросила сама себя Леми и причмокнула, распределив помаду по поверхности губ. — Пф, нет уж, увольте! Я и так сегодня отлично поработала! — Вспоминая, как она полдня бегала в столовую, а остальной остаток вечера играла в гольф с Монти почти до трёх ночи, то прыснула слюной от смеха. — Пх… Интересно, а что там Эванджелина? В прошлый раз, когда она ходила проверять её, то ничего необычного не заметила. Сотрудница вела себя спокойно и глупостей не вытворяла, даже напротив, говорила с аниматроником и старалась как-то наладить с ним контакт. Потревожило только маленькое событие, когда Солнце вдруг схватил новоиспеченную няню и начал трясти. Со стороны это выглядело очень жутко. Девушка стояла слишком далеко, чтоб услышать их разговор или понять ситуацию, но стало не по себе и охранница в тот момент уже приготовила свой розовый красивый электрошокер, дабы наказать обидчика, но когда увидела, как Эванджелина держит его за ручки и как тот опустив голову, словно смутившись, о чём-то твердит, то расслабилась и с равнодушием удалилась по своим делам. Перед этим сделала пару фотографий тайком на телефон, ведь так близко с Солнцем ещё никто не общался. Кто знает, может, начальство наградит её за такие редкие кадры? Всё-таки камеры в детском саду уже два дня были неисправны… Вот почему девушка так беспокоилась, что именно Эванджелину решили сделать так называемым «подопытным кроликом». Её, не смотря на вторую по важности роль в работе Воспитателя видели пока только дети и некоторые сотрудники, а из посетителей вообще никто. Она ходила по рабочим коридорам, а в выходные практически не появлялась в Пицца-Плексе. Девушка-загадка, что сказать. И это неимоверно раздражало охранницу. Ей бы хотелось метнуться с ней телами на денёк-другой. Солнце был так же популярен среди других своим причудливым дизайном, и не только среди детей. Он был очень интересен подросткам и некоторым взрослым посетителям, именно поэтому ему иногда разрешалось покидать детский сад в нерабочее время, дабы пообщаться с другими клиентами. До того инцидента с Луной… Директор верил, что так он расширит свой кругозор и коммуникационные навыки. Он был одержим идеей признания искусственного интеллекта. И для Леми, работающей здесь не так давно, это явно не было добрым знаком. Но платили хорошо, даже очень! Настолько много денег за такую, казалось бы, простую работу, что ей хватало на оплату аренды квартиры в небоскребе, на вкусную еду, бытовые мелочи и даже на походы в салон красоты. Она буквально жила в сказке! Да только столь амбициозной девушке, как выразился когда-то Марк, мало почему-то даже такой жизни, о которой многие могли только мечтать.***
Голова Эванджелины приподнимается и она, втянув как можно больше воздуха, улыбается краями губ. Девушка приобретает ласковый облик. — Как только Солнце погаснет, начнёт сиять Звезда. Я заберу всё то, что принадлежало тебе — себе! Рука сжимает кисть и осторожно переворачивает девушку в танце. — Нельзя быть такой жадной, нужно уметь делиться! Та грациозно взмахивает волосами и надменно смотрит ему в лицо. — Мх, глупости… Я не собираюсь больше слушать твою болтовню… — Почему ты така-а-ая злая? Что я тебе сделал? — Аниматроник наигранно хмурится и намекает девушке, что его пора оттолкнуть. Ловко вывернувшись, черноволосая отходит на два шага назад и поворачивается спиной. — Я тоже хочу светить ярко, хочу, чтобы все смотрели на меня! Ты не заслужил этого! — Она насупилась и притворно захныкала. А когда Луна подошёл и начал жалеть её, она усмехнулась и ударила его блестящим резным ножиком подмышку. — Вы все глупцы! И теперь я заполучу всю власть над этим миром! Ха-ха-ха! Кха-кха… — На последней реплике девушка закашлялась и прервалась. Луна, отыгрывающий роль, скрестил руки на груди. — Вы молодец, однако не переигрывайте, дети не поверят в то, что вы поступаете плохо. — Мх, да знаю… Из меня злодейка не очень. — Потирая неловко затылок и смотря куда-то в потолок, выдохнула голубоглазая, опёршись о край стола. — Уверены, что этот сценарий именно так выглядит? Просто… — Уверен. Вся информация полученная за день так же доступна и мне. А я прекрасно понимаю то, что пытается донести моя вторая ли-и-ичность. — Слова, поддавшиеся странному искажению, внушили липкое состояние тревоги. Будто действительно, сейчас с ней говорили оба аниматроника. Всего на мгновение, но это заставило её кожу обдаться мурашками. — Это вполне на него похоже. — Смотря на каракули, где кривое Солнце купается в лучах славы, а темное пятно с кривой короной плачет в уголочке, девушка закатила глаза. — Получается, эта сценка всего лишь первый акт? — Да. Второй будет показан после сон-часа, если ничего не изменится в плане. Солнце решил в импровиза-а-ацию. — Покручивая ножик в руке, он ловко кинул его в мишень в виде плаката Фредди на стене, на что девушка никак не отреагировала. — Поэтому хорошо подумайте, смо-о-ожете ли вы подстра-а-аиваться под его внеза-а-апные реплики! У вас как раз останется время на перерыв. — Хорошо, спасибо. — Будто ничего необычного не услышав, она спокойно присела на крутящийся стул. — И вы… уже сможете присутствовать? — Если с вами сегодня ниче-е-его не случится, то с большой вероятностью меня допустят к де-е-етям. Так обстоят дела. — Широко улыбнулся во все зубы Воспитатель, после чего взял со стола расческу и как-то подозрительно глянул на напарницу. Она напряглась от этого изучающего взора и он, понимая такую реакцию, положил вещицу обратно, так и не удосужившись ею воспользоваться. — Может, спеть вам колыбе-е-ельную? Поправив две длинные косы, Эванджелина подумала над вопросом и пожала плечами. — Думаю, я смогу послушать вас. Раз уж глэмрок-аниматроники поют так хорошо, то интересно узнать, на что способны вы, — увидев, как Луна улыбчиво завис от такого тёплого ответа, Эванджелина мило хихикнула и помотала головой, — но не сейчас. — Хе-хе, боитесь уснуть под мой прекра-а-асный го-о-олос? — Двуликий выдал неестественную усмешку и подошёл ещё плотнее. — Ну вы и труси-и-ишка! Аниматроник медленно поднял руку, скрипнув механизмом и намекая, что хочет подержаться. Эванджелина вздыхает, но выполняет эту безобидную просьбу и скрепляет пальцы между собой. Ладонь невероятно нежно скользит по металлу, вдоль бардовой завязанной ленты. И заметив, что она не туго затянута, решает переплести, за чем с любопытством наблюдает Воспитатель и бегает по девушке кукольными глазками, то поднимая шею-стержень, то опуская вниз, точно попугай. — Мне бы хотелось узнать про бывшего Воспитателя… Про Звезду. — Внезапно, так резко и нежданно начала она, чем вынудила круглое личико напарника скривиться. — Нет данных. — Это звучало так натянуто, словно он просто не желал отвечать. Или не мог. И когда черноволосая закончила с его лентами, он отстранился. — Если хотите о ней узнать, спросите у кого-нибудь ещё. — Хорошо, извините. — Кивнула она и подняла взгляд на настенные часы. Четыре утра. Так быстро пролетело время. Надо было возвращаться обратно в игровую зону и следовало ещё отвести Луну в его комнату. — Время… — Хи-хи-хи, и вам совсем не интере-е-есно узнать обо мне что-нибудь? — Не думаю, — сказала, как отрезала, чем явно его расстроила, ведь он состроил брови домиком и потянул Эванджелину на себя, только такой расклад не устроил девушку и она отмахнулась сухим продолжением фразы, — нет, это правда, я всё давно изучила… мне даже показали вашу недавнюю оптимизацию. Луна, услышав это, засиял казалось пуще прежнего и кокетливо приблизился к мягкому лицу, неосторожно ткнув носом в щеку. — Оу, и как я вам сейчас? Теперь я могу открывать и закрывать рот, глаза, а ещё выражать эмоции через мимику! — И дабы это подтвердить, он начал кривить различные рожи. — Честно… — Неуверенно начала та, на что Луна энергично закивал головой, отчего шапка с помпоном слетела на пол. — Раньше было лучше. — Ху-ху-ху, но функционал говорит об обратном! Пальцы вылетают из механической руки, а девушка, переполненная потоком мыслей после тактильных испытаний, отходит к шкафчику, откуда начинает доставать свой будущий костюм для выступлений на утренниках. Ей было неприятно, что Воспитатель стоит и смотрит прямо в спину, поэтому Эванджелина решает отвлечь его внимание на что-то другое, лишь бы не ощущать стрелы в свою сторону. — Посмотрите, пожалуйста, лак Vr-Shine для волос в моей сумке. Мне нужно будет сделать укладку и… балетки где-то там же. Робот не сказал ничего против и отправился на поиски. Найдя то, что нужно, Эванджелина слабо прикрыла веки и прижала к себе старую ткань театральной одежды. Она пахла нежно-сладко, а сам вискоз был очень приятен на ощупь. Звезды, едва выведенные узорами, блестят и переливаются. Наряд пришёлся ей по душе, она очень любила винтажные платья и деловые костюмы и как ей было радостно от факта, что здесь этих прекрасных одеяний хоть завались. Вдруг, Эванджелина испуганно подпрыгивает, вылетая из своих фантазий, когда слышит, как что-то падает и катится к ногам, задевая её повреждённую лодыжку. — Ой-ой-ой, какой я неуклю-ю-южий! Взял и уронил… — Расстроено разводит руками Луна, а затем подходит и даёт девушке нужную вещь, а вторую поднимает и разворачиваясь всё с той же широченной улыбкой, отходит обратно к сумке. Прикосновение к его ненастоящим рукам было необыкновенно странным. Даже каким-то приятным. Видя реакцию на лице напарницы, Воспитатель возвращается обратно и подносит ладонь к своей щеке, трется, будто тоже желая ощутить, какова женская кожа на ощупь. Только уже в другом месте, более чувствительном. Её вводит в замешательство такой поступок и она удаляется в сторонку. — А… Спасибо. — Посмотрев на сиреневый баллончик с потертыми узорами, няня поднимает взгляд на своего смотрителя и поджимает губу. — Вы ведь хотите работать с детьми, как прежде? — Слыша вопрос, Луна тут же кивает. — Тогда зарубите себе на носу — никаких резких и неожиданных действий. Особенно с детьми. — Её взгляд стал хмурым и леденящим, блики спрятались под ресницами, превращая добрую няню в жуткую колдунью из сказок. Как же ему нравились эти ассоциации. Что показалось таким нелогичным, ведь с предыдущими работниками игры в сравнения были далеко за пределами его мыслей. — Ваша мимика говори-и-ит мне, что вы чем-то недовольны. — Ох, поверьте, это и близко не рядом… Внезапно, Луна перезагрузился, ненадолго отключившись после её замечания и Эванджелина замерла, не решаясь подойти ближе. Даже вооружилась лаком на всякий случай, дабы в любой момент распылить ему в лицо, но когда глаза открылись и загорелись голубоватым сиянием и он, хихикая, поклонился ей, та облегчённо выдохнула. Звякнув колокольчиками на ногах, Воспитатель подскочил к выходу и открыл дверь. — Так вы идёте? — Да… — Как-то задумчиво проговорила девушка и вышла в коридор с прижатым к груди реквизитом. Она устало охнула, когда поняла, что вдобавок к основной работе ей ещё по своей невнимательности придётся искать пропуск. — Лю-ю-юбите в облаках летать? Хе-хе-хе! Больше она ничего спрашивала, а он не говорил. По лицам обоих было видно, что произошедшее повлияло на дальнейшее взаимодействие, не было желания нарушать тишину, в которой приятно звучала глухая мелодия откуда-то из другого зала. Хватало обычного зрительного контакта. Брюнетка наблюдает, следит за реакциями, за движениями, за тем, как он хихикает, когда она неловко спотыкается. Когда они дошли до входа в игровую, то Эванджелина заговорила первой, закончив свои наблюдения. — Что ж, от Солнца вы не так уж сильно отличаетесь. — О-о-оу? Правда? Совсем-совсем? — Он наклонился к ней впритык и странно улыбнулся, даже криво, будто не зная, как реагировать, когда та неловко качнулась. — А если подумать? — Перечислить по пунктам что-ли… Воспитатель хрипло посмеялся, приложив указательный палец к подбородку. — Я бы послу-у-ушал! Вы ведь такая внима-а-ательная! Насмешливые ноты в искусственном голосе заставили няню сжать кулаки, но после мысленных дилемм расслабленно их разжать. И из-за боли в ране. Он всего лишь робот, причём робот с дефектами, не стоит воспринимать его слова в штыки. Ведь ИИ не понимает многих человеческих аспектов и эмоций, которые были в тысячу сложнее, чем просто логическая цепочка выстроенная в его проводках и механизмах. Оставленные позади часы репетиций уже в комнате Воспитателя не прошли даром и она полностью освоилась, ловко отвечая на самые различные ситуации, что ей создавал Луна. Всё-таки она не ожидала, что искусственный интеллект так охотно отзовётся ей помогать в столь нелёгком актёрском мастерстве. Очень хотелось спать, но нужно было ещё доделать несколько дел — приготовить корону и погладить одежду. Снятый головной убор с поломанной модели другого аниматроника был явно не первой свежести, местами в ржавчине и потертостях. Пока она это делала, то робот всячески норовил ей помочь, либо просто брал и начинал скакать рядом, отчего ей было сложнее сосредоточиться под нескончаемый лязг колокольчиков. И, наконец, когда все дела были окончены, она обессиленно рухнула на кровать, снимая с головы защитную маску. — Мистер Луна… — Сидя на широкой постели с мягкими игрушками и в обилии пастельных подушек, Эванджелина неловко перебирает две большие косы. — М-м-м? — Заинтригованно протянул Воспитатель, отвлекаясь от изучения собственного отражения в зеркале. — А… — Растерявшись, няня замолкает, опуская взгляд на свои ладони и мотнув головой. — М, нет, ничего… — Вы что-то хоте-е-ели? Как ваша ножка? Девушка встаёт и расхаживается. Судя по спокойному выражению лица, боль стихла, а походка больше не была похожа на подбитую курицу. Луна с удивлением наблюдал за этим, но ничего не говорил. Он лишь подпёр голову ладонью, усевшись на стульчик и закинув ногу на ногу в ожидании ответа. — Всё прошло. — Робко, она усаживается обратно, поправляя подол широкой юбки. — Хм, вы уве-е-ерены? Сможете ли работать в таком состоянии? На спектакле придётся выполнять акробатические трю-ю-ю-ки… — Тон был самым обычным. Он интересовался, но словно не был вовлечен во всё обсуждаемое взаправду. Это и отличало его от человека, эмоции не всегда давались так, чтоб это выглядело правдоподобно. — Да, уверена. У меня за спиной цирковые выступления, думаю до вечера нога придёт в норму… — Видя, как аниматроник продолжает просверливать в ней дыры взглядом, будто дожидаясь услышать что-то ещё, Эванджелина вздыхает и плавно машет пальцами. — Да-да, если станет хуже, то я обязательно прервусь и возьму больничный. А теперь… Идите сюда. — Ха-а-ах, а если я не хочу? — Он начинает играючи скакать с одной ноги на другую, будто бы дразня этим няню позвать себя как-нибудь ещё, возможно даже по имени, как ранее, но она лишь сонно улыбается. — Значит придётся самой мне, с раненой ногой, подняться к вам? Подловила. Правда, он вызывал такие противоречивые впечатления — от восторга до неподдельного дискомфорта. — Мы ещё увидимся, хе-хе-хе, — подойдя впритык и сокрушая своим ростом, Воспитатель плавно падает на колени, укладываясь головой прямо на её бёдра, — поспи-и-ите. — И вы ничего мне не сделаете? — С подозрением щурясь, Эванджелина оперлась ладонями о матрас. — Какая вы недове-е-ерчивая! — Его острый нос встроился в впадину между ног, отчего девушка неуютно съежилась и Воспитатель хрипло усмехнулся. — Не сде-е-елаю… — Значит, через два часа? — Она смотрит на него сверху, а свет от неоновой лампы создаёт причудливый ореол над головой. — Через два часа-а-а. — Слышится бубнёж уткнувшегося в ткань робота. — Температура вашего тела вдруг стала ниже нормы… Из-за чего? Но няня молчит, опустив взгляд вниз и как-то вымученно вздыхая. Всё-таки он тоже любит болтать. Интересно, в присутствии детей он обычно вёл себя иначе из воспоминаний девушки о просмотренных кассетах. Однако, спустя какое-то время, решает ответить: — Из-за гипотермии.***
Сон окутал буквально в считанные секунды. Но поспать долго не удалось, её тут же разбудил звонкий повеселевший голос, который няня наверняка уже успела мысленно проклясть про себя миллион раз. — Хэй-хэй-хэй! Солнышко давно встало! Просыпайся! Её глаза жмурятся и она переворачивается. Когда она разлепляет веки, то с удивлением обнаруживает сидящего аниматроника над собой, чему конечно не сильно пугается и безразлично смотрит. А внутри явно ощущает шоковый удар от этого кривого лица вблизи после не самого приятного пробуждения. Он звенит колокольчиками над её ушами и задорно хихикает, держа в правой руке какой-то тюбик. Когда она полностью включает мозг, то чувствует, как под носом что-то холодное неприятно жжётся и заставляет скривиться. Эванджелина подскакивает, а Воспитатель быстро ретируется в сторонку, пряча за спину руки, как ни в чем не бывало и так проказливо улыбается, словно мальчишка дернувший одноклассницу за косичку. Каково же было удивление девушки, когда она обнаружила у себя на лице белые усы из мятной зубной пасты и подрисованные злые брови поверх своих. Солнце явно ожидал, когда няня закричит и в ужасе бросится с этой работы в слезах, уже приготовив открытую дверь. Но Эванджелина спокойно прикрывает веки, достаёт влажные салфетки с нижнего ящика у зеркала и осторожно промачивает, стирая с себя остатки средства зубной гигиены. — Ты что, не злишься? — Удивлённо спрашивает Солнце. — Не злюсь. — Лёгкой походкой, Эванджелина снимает фартук и откладывает его на стол, продолжая держать глаза закрытыми. Робот явно занервничал, не ожидая такого спокойствия. Ведь все люди до этого убегали, визжали, ругались, либо просто посылали его к чёрту на куличи, называя неисправной ошибкой, с которой работать они больше не намерены. А она спокойно так отнеслась к этому? Для неё это всего лишь детская шалость? Он прикусывает губу и сводит брови у переносицы. — Ты даже не убежишь отсюда? — Ам… Нет. — Повернувшись к нему и будто удивляясь вопросу, разводит руками Эванджелина. — А вы что, думали таким образом от меня избавиться, да? Вот тут то Воспитатель подловил момент и широко улыбнулся, скрепив руки за спиной между собой и наклонившись к подошедшей к нему няне. — Что-о-о ты, конечно нет! Как ты могла поду-у-умать обо мне такое? Хи-хи! Это просто безобидная шутка! Смешки его прерываются ошеломительной сценой, в которой безразлично настроенная девушка выхватывает из его рук тюбик с пастой и выбрасывает её в мусорный контейнер. Что ж, он допускал и такой исход, а потому не сдался и последовал дальше: наблюдать за тем, что же выкинет его напарница на этот раз и долго ли она сможет держать свою милую мордашку настолько непринуждённо-спокойной? Девушка молча села обратно к круглому зеркалу и принялась расплетать волосы, перебирая тонкими пальцами черные пряди. Его заворожило это действие. Так необычно, так красиво. По правде говоря, людские привычки вызывали в нём неприятную горечь, которая огнём сжигала все системные устройства внутри железного непробиваемого тела. Зависть? Очень даже похоже. С примесью восторга от того, что какие-то эмоции наконец стали ему даваться. Он не мог в полной мере ощутить всего этого и злился, искал выход, искал методы повторить. И сейчас ему тоже безумно хотелось повторить за Эванджелиной. Но поскольку своих волос у него не было, он решил без разрешения вторгнуться в её личное пространство, конечно же, с добрыми намерениями, и вежливо помочь с прической. — Эй, вы что делаете? — Теперь её реакция поживее и явно поинтереснее того безжизненного холодного лица. Он продолжает давить, натягивая улыбку до самых щёчек. — А разве не видно? Я хочу сделать тебя краси-и-ивой! — Но я и так хорошо выгляжу… — Стыдливо бормочет, по крайней мере так кажется по её интонации. Замечая на девичьей руке пластырь, Солнце ненавязчиво интересуется: — Ой, а где же это ты так пора-а-анилась? С Луной не подружи-и-ились? — А вы что, не помните? — Её это слегка ввело в ступор, ведь Луна говорил, что они делят память. Либо Солнце увиливает и врёт, либо действительно ничего не помнит. — Кто? Я? Не-е-ет. Ведь это же ты отключила меня! — Последние строки окрашены осуждением и злобой. Вот он и перестал прятать лицо за маской. — Я не отключила, а переключила. Разные вещи, прошу заметить. Тот будто специально берёт и дёргает её за волосы, а после того, как она резко разворачивается к нему лицом, он отскакивает на два шага назад и покачиваясь из стороны в сторону, насмехается противно, прикладывая к лицевой пластине ладошки и вертя ею из стороны в сторону, то укорачивая лучики в своей голове, то снова удлиняя. Эванджелина с подозрением посмотрела на него какое-то время, и, не желая тянуть кота за хвост, опять отвернулась к зеркалу, поправляя спутавшиеся пряди. Волосы после долгой ходьбы с косами стали волнистыми и мягкими, даже приятнее на ощупь, чем было ранее. Расчесываясь, девушка подавленно молчит. И Солнце видит это, хмыкая в ответ. — Пф, вообще-то, это я тут обижен! Признай, что поступила со мной очень-очень пло-о-охо, Звёздочка и попроси прощения! — Простите. — Тихо начинает говорить, на что Воспитатель подносит к своей голове ладонь и укорачивает лучи. — Что-о-о? А можно чуть погромче, тебя не слы-ы-ышно! Потерев веки пальцами, черноволосая леди подходит к напарнику вплотную и говорит уже громче. — Я прошу у вас прощения, Мистер Солнце! Мне не следовало так поступать. — Хи-хи-хи, ла-а-адно, я не злопа-а-амятный! — Деловито выпрямляя спину, он приподнимает импровизированный подбородок к верху и закрывает глаза, стукая девушку по плечу, будто готовился посвятить ту в рыцари. — Немножечко прощена! — Раз так, перейдём сразу к делу. — Быстро переводит тему и, проверив карманы фартука, вынимает папку с так называемым «сценарием», на который Солнечный аниматроник сразу же обращает внимание. Лизнув подушечку большого пальца, няня переворачивает страницы и останавливается на сцене, где непонятные чёрные пятна летают в воздухе над каким-то своеобразным куполом. — Не хотите ли объяснить, как я должна выполнить этот трюк без должной подготовки? Будто не понимая, о чём девушка толкует, Воспитатель пожимает плечами и отводит взгляд белых горящих глаз в сторону арки, откуда любил эффектно появляться. — Но ты ведь у нас всё ловишь на лету-у-у! Разве это не значит, что акробатические номера даются тебе так же легко-о-о? — Дерзкий и смелый вопрос, даже пытливый. — Слушайте, вам не кажется, что это уже слишком? — Девушка прокручивает движения в голове и начинает понимать, как её нога отваливается от одной мысли о предстоящей пытке в пируэтах. — Я не осилю такое сложное движение, ещё и с повреждённой лодыжкой… — А это уже только твоя проблема! Не моя вина в том, что ты такая неуклюжая! — Скрипнув механизмами, Солнце нависает над ней, как было в первый рабочий день. Жутко и нагнетая. Возможно сейчас ей и откусит голову. Но через мгновение неожиданно меняется, очень широко и даже как-то игриво натянув кривую улыбочку до самых ушей, если бы они у него были. — Но! Я тут поразмы-ы-ыслил и понял, что возможно смогу тебя прости-и-ить, если ты кое-что сделаешь для меня-я-я, Э-ван-дже-ли-на! — Что именно? — Ну-у-у, даже не зна-а-аю, хм-хм-хм, что-бы такое придумать? — Обойдя няню вокруг, робот издевательски посмеивается, чем заставляет лишь больше напрячься. Что не скажи, а Луна совершенно другая личность. — Станцуй для меня! — Ч-чего? — Переспрашивает голубоглазая, расшив их до размеров ёлочных шаров и надеясь, что ей послышалось. Её не перестаёт удивлять этот искусственный интеллект. Увы, маленький процент стремительно рухнул вниз, как только Воспитатель подхватил свою напарницу под руку, вручая ей белые кошачьи уши, ошейник с бубенцом, хвост на лямке и перчатки-лапки. — Вот в этом! — Энергично начинает покачиваться тот. — Я уже приготовил для тебя костю-ю-юмчик! Словно фокусник, Воспитатель вынимает из-за спины сложенные шорты, чёрные гольфы и топ с вырезом в виде сердечка в области груди, так сказать, в доказательство своих серьёзных намерений. — И-извинительный т-танец в с-столь откровенном виде?.. Но зачем? — Как заче-е-ем?! Я хочу посмотре-е-еть, на что ты способна перед тем, как мы начнём выступа-а-ать! Заодно и разминка для тебя и извинишься, хо-хо! И ничего он не откровенный, а очень даже милый! Посмотри на эти пушистые лапки, а на эти великоле-е-епные ушки?! Ты вообще давно в интернет выходила? А на улицу? — Я знаю про интернет, я не настолько отстала от жизни! То есть… Мне ещё и для вас танец разучивать? Не слишком ли жестоко? — С досадой смотрит ему в лицо, как бы намекая на своё не самое завидное положение, ещё и с больной ногой. Она пытается надавить на жалость, чего ненавидела делать или по крайней мере найти в аниматронике здравое зерно, но все эти попытки оказываются бесполезными, когда Солнцеликий переходит в атакующий тип «повторюша». — А не сли-и-ишком ли жесто-о-око было переключать бедного и несчастного меня, когда я умоля-я-ял тебя этого не де-е-елать?! Не подумала, что это могло травмировать мою не-е-ежную психику, а? — Что ж, ей нечем было возразить и она виновато опустила голову в пол, прикрыв покорно веки, на что Солнечное чудо довольно хмыкнуло. — Мф, вот то-то же! А сейча-а-ас… Снимай одежду! — Не могу… — Она мнётся, чего аниматроник не понимает. А когда, покрутив извилинами и скорчив лицо в задумчивой гримасе наконец находит ответ на вопрос, то ехидно делиться им с брюнеткой. — Ты что, стесняешься Солнышко? Хи-хи-хи! — Не стесняюсь, а злюсь! Это дело этики, подобное поведение самый настоящий дурной тон! — Гневной тирадой Эванджелина ничего не добилась, поскольку Солнце продолжал смотреть и ждать. — Ладно… Хорошо, ваша взяла, я переоденусь. Роботы меня нисколечко не смущают, но если всё-таки за вами стоит какой-то человек, не важно кто он и насколько богат… Я выбью из него лично всю дурь через суд, слышали? — У-у-у-у, какие мы грозные, мне уже стра-а-ашно! — Потирает плечи робот и хихикает. — Хо-хо, не переживай! Я — это я, никаких дяденек за мной не-е-ет! — Покрутившись вокруг своей оси и проверяя, словно моряк смотрящий вдаль, тот радостно оповещает. — Вот видишь? Но если тебе насто-о-олько некомфортно, то так уж и бы-ы-ыть, я отвернусь! То-о-олько ради тебя, слышала? Какой же я всё-таки ще-е-едрый! — Не перестаёт себя нахваливать, приложив ладонь к груди, будто совершил действительно настоящий подвиг. И это бы выглядело забавно, не будь ситуация настолько сюрреалистичной. — Дава-а-й, я считаю до десяти звёздочек и развора-а-ачиваюсь! — Перевернувшись в стоячем положении на одной ноге, тот присаживается на корточки и закрывает глаза. — Одна звёздочка… Вторая… — Хоть до тысячи звёзд, Мистер Солнце, честное слово… Как же он любит ребячиться. Что ж, её дело предупредить, остальное не важно. По поведению робота нельзя сказать, что за ней действительно кто-то наблюдает, поэтому интуитивно, но прислушиваясь к ощущениям, та позволила себе расслабиться и начала не торопясь переодеваться, дабы снова нелепо не упасть и не запутаться в собственной одежде. Будет очень неловко, если это произойдёт. Хотя перед Воспитателем не так стыдно, как перед кем-то другим. А он действительно считал — закрыл лицо ладошками и качался из стороны в сторону, будто играл с ней в прятки. Сама виновата, давно надо было понять, что Солнце очень обидчивый и выпросить у него прощения порой ох как не просто. Так непривычно осознавать, что в нём спит вторая личность, которая так отличалась своим поведением и внешним видом. По крайней мере, безрассудных действий Луна ещё не заставлял её вытворять, давя чувством вины, как Солнце, и обращался исключительно на «вы», спрашивая на что-то разрешение, это внушало надежду на возможность наладить с ним хорошие отношения. А Солнце… Его она стерпит, и не с такими приходилось работать. Хотя не сказать, что с ним проще. Он всё-таки робот, отчего сложнее было предугадать, что тот выкинет в следующий раз. Костюм сел прямо по фигуре, отчего у девушки закрались сомнения насчёт собственных слов. Робот мог знать её параметры, ведь в данных они были указаны, и никто кроме начальника или Ванессы о них знать не мог. Это единственные работники, кого она точно не включала в список подозреваемых, элементарно лишь потому, что директор общался с её попечителем. — Десять звёздочек! Всё, я открываю глаза и… Как и обещал, Воспитатель по истечению времени разворачивается к Эванджелине и умилительно пищит, наблюдая действительно любопытную картину: недавно строгая и утончённая леди в старомодном наряде превратилась в современную софт-гёрл с обложек молодёжных журналов, или в какую-нибудь японскую айдол-кошечку. Несколько секунд потоптавшись на месте, няня стыдливо прикрывает розовый нос ладонями и шумно вздыхает. — Ничего не говорите! Ох, и зачем я только согласилась, вот зачем?.. — Какая же ты милашка, Звёздочка! Нечего тут стесняться! Всё не так плохо, как кажется! — Робот надвигается и она отходит к стене, упёршись в неё спиной. Голый бетон охлаждает кожу и Эванджелина, поджав губы, глупо опускает взгляд в пол. Она видит лишь деревянные дощечки и его ноги, но это не мешает наблюдать девушке в радиусе вялого расфокуса эту победную довольную улыбку. Неужели, он добивается её ухода? Допустив подобную мысль, няня взяла себя в руки и гордо выпрямилась, посмотрев прямо ему в лицо. Ухмылка аниматроника искривилась и он несдержанно захихикал. — Знаешь такой популярный ролик «Ня, онии-сан и миу-миушки?» Как камень с сердца. Этот танец был не замудренным и скорее состоял из миленьких кривляний на камеру в аниме-косплее. Из танцевальных движений там было разве что виляние бёдрами, топчущийся поворот вокруг оси и игра лапками сверху-вниз. Ну и пару раз встать в эффектную позу кошки, начиная от потягиваний на коленях и заканчивая сидячей с вытянутыми ножками. Когда заиграла музыка, от которой сердце ушло в пятки, няня замотала головой. Нет, всё это она повторять не будет, извинения перед какой-то железкой того не стоят! — Ну, видела пару раз… — Загнанная в угол, она выдаёт это. Всегда так, нужно сказать одно, а выходит совершенно другое. — Хочешь пересмотреть и освежить па-а-амять? — Он будто читает её мысли и задаёт очевидный вопрос, от которого Эванджелина тут же открещивается руками. — Нет-нет, я помню. Надеюсь, это всё? — Хи-хи, да-да, всё отли-и-ично! Я как раз уже приготовил запись! — Зачем? — А? Ну… — Солнце приложил пальцы к виску и насупился. — На память! Да и что, как вы любите говорить, зря пропадать добру?! Ты ведь такая мила-а-ашка в этом костюме! «Дети точно будут в восторге!» — подумалось ему. Солнце склонил шею-стержень вбок и задорно рассмеялся. Ему явно доставляло издеваться над своими подчинёнными, а иначе ей было неясно, для чего он устроил весь этот цирк. Бубенец на шее теперь в унисон позвякивал неприятной дрелью с колокольчиками на Воспитателе, который от забавных сходств начал называть Эванджелину своей кошечкой, на что та конечно отреагировала ожидаемо и попросила вежливо себя так не называть. Приходилось позировать и нелепо изображать из себя невесть что. Нет, даже находясь наедине с собой она бы сгорела от стыда вытворять столь вульгарные вещи, не то что на камеру. Он записывал всё своими глазами. Они не знали, что происходило за дверью. В это время мимо проходила Леми и её появления явно никто не ожидал. По крайней мере в кабинете Воспитателя точно. Но она не зашла за дверь, а остановилась с поднесённым пропуском, когда услышала через глухой вакуум размытый диалог. — Ты неправильно делаешь, подними попу чуть вы-ы-ыше! — Ну уж нет! — Определённо, столь нежный голос принадлежал Эванджелине, рыжая узнает его из тысячи. — Это несколько смущает… — А кто говорил, что ниско-о-олечко не стесняется роботов? Хи-хи-хи! — А вот противные смешки Солнца, которые совсем не похожи на человеческие и были по тембру всегда громче, точно ни с чем не перепутать. — Да не вы, а сама поза! Затем всё стихло, послышалась возня, шорох ткани и Леми прижалась ухом к двери, чтобы расслышать всё получше. Но как только цокающие шаги начали приближаться, девушка тут же отскочила. — Куда это ты? — Голос, полный негодования и скрытой злости, голос холодный и предвещающий что-то очень страшное заставил охранницу застыть и затаить дыхание. Неужели, он заметил её, неужели он знал, что она пришла и встала за дверью? Паника сменилась удивлением. — Вы меня за грудь схватили… Стоило видеть пунцовое лицо охранницы, которая в шоке стояла замерев в одной позе и пыталась дотянуться уже до крохотного решётчатого окна в двери, дабы увидеть одним глазком и рассеять свои извращённые мысли. Ведь любому было до одури любопытно, что же происходило там за дверью буквально в метре. Нагнетающая тишина прервалась нервным тембром робота, который держался за грудь девушки. Он явно не намеревался лапать, просто так получилось по дебильному, просто не рассчитал возможность столь чёткого попадания. Эванджелина уже была переодета в свой излюбленный костюм, оттого шорох плотной ткани слышался даже через стену. — А-а-а-а, раз-з-зве? Ох… Ам… Ты извращенка! — Вскрик аниматроника окончательно убедил Леми, что у них там всё очень серьёзно и что лучше ей во всё это не вмешиваться. Однако ситуация породила в её голове огромный потенциал разболтать всё услышанное первому встречному, а потому она побежала скорее к напарнице, которую заприметила расхаживающей вдоль столовой. — Как можно наговаривать на меня?! Эванджелина недовольно закатила глаза, ожидая, когда же стальная хватка от неё отлипнет. Но вместо этого Солнце обиженно запыхтел, выпятив губы и грозно нахмурившись. И он даже не заметил, как снова сжал один мягкий упругий кусочек сильнее прежнего, сдавил так, что девушке явно не понравилось и она взвизгнула, отпугнув от себя тем самым ничего не понявшего Воспитателя. — Это я извращенка?! Да чем вы лучше! Лапаете меня средь бела дня, ещё этот дурацкий костюм надеть на себя заставили! Знайте, я не хотела этого говорить, но вы очень-очень плохой робот! Повышенный тон от напарницы, которая столько времени была тише воды, ниже травы и не проявляла признаков агрессии и вправду напугал бедного робота. Он сжался, начав искать оправдание поступку и стоя у стены с укороченными остроконечниками, будто смог бы таким образом спастись. — Я не… не извращенец!.. Во мне вообще нет такой фун-функции! Это случ-случ-случайность! Рядом послышался уже знакомый женский голос: — Эй, чего расшумелись, девочки? Не поделили костюмчик? Оба застыли, посмотрев на дверь. Ведь она была открыта, а на пороге стояла Ванесса, покручивая пропуск Эванджелины на пальце.