Constellations

На настенном отрывном календарике уже практически не осталось листов. Голубоглазый брюнет в дурацком, по его мнению, растянутом свитере с оленями обрывает предпоследний. Сегодня 31 декабря, значит, что-то снова подходит к концу. Мужчина тяжело вздыхает, не любит Волков все эти итоги и финалы, вспоминает, что год был не из простых и знатно его потрепал, а затем вдыхает полной грудью, прикрывает глаза от наслаждения, когда чувствует на натруженных плечах прикосновение тёплых рук любимой жены. Смакует каждую секунду, на лице проявляется едва заметная улыбка. Аромат её духов, лёгкий, свежий, праздничный. От неё пахнет уютом: апельсины и хвоя. Традиционные ассоциации с Новым Годом и Рождеством. Как же Олег завидовал счастливым детям, которых видел во время экскурсий по Петербургу перед каникулами, все они были такими беззаботными, дома в снежную морозную ночь их точно кто-то ждал. Когда он чувствует этот аромат, вспоминает, как родители тащили домой ёлку, чертыхаясь и пыхтя от тяжести, а шустрые мальчуганы и девчонки сновали вокруг до около, путались в ногах, помогали тем самым взрослым. Волков всегда был уверен, что однажды и его семья будет такой: полной, настоящей, той, которой он сам был лишён. Теперь он впервые счастлив и благодарен этому году за то, что тот подарил встречу с Аней. Можно подумать, что глупости это всё, он ведь не маленький верить в Деда Мороза и любовь с первого взгляда. Но Олег верил в любовь с первой улыбки. Этот момент был подобен таянию ледника глубоко в заскорузлой душе, израненной годами на службе. Иной раз Волков боялся закрывать глаза, особенно когда целовал возлюбленную, думал, вдруг эта сказка окажется всего лишь сном. И теперь, стоя на кухне загородного дома посреди лесных просторов, он не боится. Всё это взаправду. Мужчина поворачивается к ней, девушка обнимает его за шею и осторожно касается губами щетинистой щеки. Морщится, но всё равно улыбается. Остраняется и ловит его глкбокий затуманенный взгляд. Они вместе уже порядочно, но страсть бушует как в самом начале. Волков легко сжимает талию и опускается ниже, продолжая целовать Волкову в шею. Кладёт руку на бедро и поглаживает. Аня тяжело дышит. Волков блаженно мурлычет, прикрывает глаза и позволяет теплу растечься по каждой клеточке тела. Аня нежно массирует крепкие плечи, и мужчина расслабляется. Это как безумно реалистичный осознанный сон — стоит открыть глаза, как всё это рассеется снежными бликами за окном. На ней рождественские духи, источают аромат апельсинов и хвои, она пахнет праздником, уютом и волшебством. Первого он никогда не чувствовал, о втором мечтал, а в третье давно утратил всякую веру. Волкова намного ниже супруга, поэтому неловко становится на носочки и поворачивает его к себе, чтобы одарить нежным, практически невесомым поцелуем. И ей удаётся вырвать мужчину из тягучей карамели собственных мыслей. Аня сталкивается с ледяным затуманенным желанием взглядом голубых глаз. От её касаний ледник в недрах души стремительно тает, мужчина тяжело дышит, крепче прижимает возлюбленную к себе, и по телам обоих пробегает мелкая дрожь, земля уходит из-под ног. Его действия уверенные, но осторожные. Быстрый поцелуй в губы и продолжительный горячий в шею. Волков слегка прикусывает нежную кожу, а затем аккуратно зализывает следы от зубов. Щетина колется, и девушка ёжится. Это она в шутку вечно просит Олега побриться, а самой нравится, как он трётся о неё щекой. Сейчас десять утра, слишком рано, чтобы бросить всё, забыть о турке, стоящей на плите, забыть о печенье в духовке и отдаться инстинктам. Сегодня нужно так много сделать, впрочем, это он так считает, военная выправка портит всё непринуждённое удовольствие предновогоднего дня, а брюнетка думает, что лёгкий беспорядок никому не навредит. Они же здесь вдвоём, ну кто будет оценивать обстановку, кроме внутреннего критика Волкова? — Олег…ну не сейчас… — Почему же, любовь? — Ещё так рано… — А там всё до ночи заблокировано? , — Волков сам первый заливается смехом от собственной остроты. — Ну Олег! Тоже мне шутник нашёлся, сейчас вообще ничего не получишь! Волков резко и крепко прижимает супругу к себе, не давая ни единого шанса вырваться. Он усмехается, когда вспоминает, насколько разное отношение было изначально у него и у неё. Для Ани эти отношения начались с мысли «а почему бы и нет», в то время как Олег изначально заглядывал в будущее и визуализировал радостную картинку, однажды увиденную во время предновогодней экскурсии в Эрмитаж: отец тащит на плече большую свежую ёлку, она волочится по земле, а маленький мальчик звонко смеётся и пытается поймать ель «за хвост». О таком Волков и мечтать не смел до встречи с Аней. Кажется, что можно сглазить это блаженное счастье и предвкушение того, что относительно скоро эта мечта сбудется. Около месяца назад Волковы узнали, что в семье будет пополнение, с тех пор строго и выдержанного военного будто подменили, он стал даже чересчур заботливым по отношению к ней, однако пока что в их сексуальной жизни ничего не изменилось. В близости он жене никогда не отказывает, врач сказал можно, значит, так тому и быть. Девушка как-то ляпнула, что было бы неплохо заняться любовью под бой курантов, чтобы год начался с приятного, ведь как встретишь, так и проведёшь. Но у Олега иные планы: надо весь вечер провести за готовкой и просмотром старых добрых советских комедий. Вообще, будь её воля, Аня бы все праздники не покидала постель при условии, что Олег сделает то же самое, но против татарина не попрёшь- он слишком опекает любимую и всегда чувствует, когда стоит притормозить, на что Аня частенько обижается. Стоит ей войти во вкус и захотеть ещё, мужчина требует сделать перерыв. Это оставляет за собой чувство досады и лёгкого голода, что, впрочем, через час-другой лишь играет им на руку, желание с невиданной скоростью взрастает, захлёстывая их обоих с новой силой. Сейчас брюнетка сама изнывает от желания, но делает вид, что не собирается уступать, для проформы. Волков возвращается к начатому и нежно целует её в шею, массирует широкой ладонью талию, ловкими пальцами пробирается под ткань домашних брюк. Аня отстраняется, потому что ей неловко от того, как её тело противоречит словам, что она произносит. Олег знает, что наличие естественной смазки не всегда значит стопроцентное согласие, но в купе с приглушёнными стонами, тяжёлым дыханием и затуманенным взглядом это с потрохами её выдаёт. Аня кладёт свою тонкую руку на его большую и сильную, нехотя перемещает её обратно на талию. Волков окидывает возлюбленную вопросительным взглядом. Аня тянется к плите, чтобы выключить конфорку и снять кипящий кофе, а то чего доброго убежит ещё. — Леж, ну ты… — Что я? — Такой…но нам надо ещё дом украсить наконец. — Да что вы говорите, Анна…- Волков прижимает девушку к столешнице и ставит руки по обе стороны от неё. Дыхание прерывистое, они в опасной близости друг от друга. Напряжение нарастает, и тем приятнее поцелуй, чем дольше оттягиваешь момент. — Олег Давидович, что вы себе позволяете? Аня знает, что это хоть и в шутку, но доводит Олега до точки кипения. Он хочет её, она это чувствовала не только своим бедром, в которое через брюки упирался стоячий член, но и каждой клеточкой тела. Она дразнит его, и это чертовски нравится обоим. Дом наполняется ароматами кофе и печенья, которое уже почти готово. Мужчина понимает, что если они начнут прямо сейчас, то как раз успеют к моменту, когда противень пора вынимать. Волков думает, что вынимать пора будет не только противень и собственным пошлым мыслям даёт добро. Сегодня слишком хороший день, чтобы в чём-то сеье отказывать. Девушка сдаётся, хоть и не признаёт этого, в тот самый момент, когда её руки обвивают шею мужчины. Олег принимает вызов, подхватывает девушку под бёдра и усаживает на деревянную поверхность, Аня обвивает его ногами, скрещивая их на пояснице Волкова. Темноволосый держит её под поясницу, не давая слишком сильно прогнуться назад. Аня откидывает голову и зарывается тонкими пальцами в волосы мужчины, слегка тянет их у корней, давая ему больше свободы для поцелуев. Между ними уже пылает настоящий пожар, и он ярче, чем сияющая гирлянда на панорамном окне, которая не выключается ни днём ни ночью. В этот момент всё вокруг теряет резкость: свет сливается в одно размытое нечто, в глазах пляшут нечёткие огоньки, ароматы пленительно окутывают. От Волкова всегда пахнет дорогим парфюмом и кофе, и, надо сказать, эта комбинация так возбуждает брюнетку, что стоит ей случайно уловить на улице даже тень, отдалённо напоминающую этот флёр, низ живота начинает приятно тянуть, а внутри ощущается болезненная пустота. Волков словно читает её мысли и настойчиво отодвигает ткань брюк и длинными пальцами ныряет ниже. — Ох, какая ты. — Ну, какая…я.- девушке едва ли хватает дыхания, чтобы соединять звуки в слова, а слова в фразы. — Нетерпеливая и.готовая, — Олег облизывается и продолжает. Уже невмоготу терпеть, брюнетка сама подаётся бёдрами вперёд, желая ощутить его в себе. Не важно, как. Главное заполнить пустоту как можно скорее. Аня отпускает себя и расслабляется, насколько это возможно. Олег с усилием широко разводит её стройные ноги и подхватывает правую под колено, чтобы получить доступ к заветному месту. Девушка уже не берёт на себя инициативу, а просто наслаждается процессом. Олег нежно касается её губ своими губами, затем углубляет поцелуй. Вместе с этим свободная рука касается её внизу, Волков подушечкой указательного пальца касается набухшего клитора. Она уже слишком долго ждёт. Обычно им нравится делать это медленно и чувственно, мужчина мастер в оттягивании оргазма, так что их секс может длиться очень долго, начинаясь при этом задолго до проникновения, порой прелюдия начинается с самого утра и приводит к желаемому только к ночи. Вся их совместная жизнь наполнена страстью, без сексуального напряжения в хорошем смысле слова не строятся ни одни крепкие отношения. Девушка уже не может терпеть, в то время как Олег продолжает её разогревать, доводя до исступления. — Олег…пожалуйста. — Что пожалуйста, любимая? — Я хочу твои пальцы в себе…- моментально зажмуривается. Это прозвучало пошлее, чем было задумано. Олег снова утягивает её в поцелуй, пальцами активнее стимулирует клитор, задевая чувствительную головку. Девушка сама тянется к поясу брюк, чтобы приспустить их, а Волков сам отстраняется и помогает снять их. Брюнетка ёжится, когда ощущает прохладу. Олег отбрасывает элемент одежды в сторону, садится перед тумбой на колени и закидывает её ноги себе на плечи. От этой резкости кровь бурлит. — Олег…боже мой. Волков не медлит, хочет доставить любимой удовольствие и заставить стонать его имя снова и снова. Мужчина целует её между ног, касается головки клитора языком, от чего Аня тихо всхлипывает. Хочется большего. Даже не приходится это произносить, Олег осторожно проводит пальцами между половых губ, распределяет влагу, давмт на преддверие и медленно проникает. Она узкая внутри, поэтому Волков предельно осторожен. Добавляет второй палец, аккуратнр двигает ими внутри, слегка растягивая под свою толщину, нащупывает шероховатость на передней стенке влагалища и осторожно стимулирует медленными волнообразными движениями. Аня глухо стонет, начинает сжиматься вокруг пальцев в предвкушении разрядки. Олег это чувствует, поднимается на ноги и быстро избавляется от штанов и нижнего белья. Аня заворожённо смотрит на его объёмный член, который сочится предэякулятом и явно требует к себе внимания. Аня это понимает. Волков снова к ней приближается, девушка кладёт руку на набухшую головку и осторожно массирует её большим пальцем. Олег вздрагивает от остроты ощущений, когда она обводит пальцами набухшие вены. Терпеть нет сил. Заботиться о защите сейчас не обязательно, рисков нет. Это обстоятельство сейчас радует. Аня опирается на локти, Олег раздвигает её ноги, устраивается между них, обхватывает член у основания ладонью и помогает себе осторожно войти. Не торопится сделать это сразу, сперва вводит одну головку, увлажняет её и снова выходит, трётся ей о половые губы и клитор, от чего Аня буквально скулит. Слишком приятно, в глазах пляшут искры. — Ну-ну, потерпи, нельзя сразу, ты же знаешь…- голос у него размеренный, убаюкивающий. Аня глубоко дышит и расслабляет живот, чтобы мужчине было легче войти глубоко. — Прошу…прошу, войди, я уже не могу терпеть, — просит жалобно. Она уже полностью готова его принять, своей смазки хватит для безболезненного проникновения. Снова входит, на этот раз предельно медленно, наполовину, надавливая пальцами на клитор, что в разы усиливает ощущения. Аня выдыхает, и Олег толкается до упора резким движением, от чего девушка невольно вскрикивает. Олег даёт время пообвыкнуться к ощущениям, а пока продолжает глубоко и нежно целовать. Аня начинает ёрзать на столешнице, мужчина воспринимает это как сигнал к действию и начинает двигаться. Аня опирается на одну руку, а свободной гладит его спину, забирается под свитер холодными пальцами, очеркивает прикосновениями хребет, слегка царапает кожу. Волков наращивает темп, не разрывая поцелуя, ей комфортно, он это знает. Разрядка уже близка, слишком близка. По комнате разносятся шлепки кожи о кожу, Волков перестаёт сдерживаться и сам издаёт довольно громкий стон от того, какая она тугая внутри от природы. — Я почти… — ей еле хватает сил это произнести. — Я тоже, — Олег вдалбливает её в столешницу со всей силы, кажется, что она сейчас упадёт, но мужчина крепко её держит. Это ощущается как пребывание в открытом космосе. Ещё пара глубоких толчков и несколтко плавных, ещё один резкий, и Аня содрогается в оргазме, от которого темнеет в глазах. Она обмякает, но не прерывает мужчину. — Продолжай… — Можно в тебя? — Кажется, ты…опоздал с вопросом… Через секунду после её реплики Волков изливается внутрь, наполняя её горячим семенем. Оба замирают. Этот взрыв словно породил новые созвездия. И главные звёзды в нём — они. — Кажется, печенье пригорело… — Ну и чёрт бы с ним, — выпаливает Олег.