Вероятность: ошибка или закономерность?

“Два дня назад я совершила преступление, а сегодня я слабовольно поддалась и разрушила свою жизнь окончательно”       Квартира встретила пустотой. Никто не посягнул на жилплощадь, что не могло не радовать. Зато мысли разрывали голову на части. В машине Кана не проронила ни слова, только поблагодарила за то, что её подвезли, и пулей пронеслась до подъезда. День в гостинице, возвращение в Токио, гонки, встреча с Хайтани и последующее увлекательное путешествие должны были свести Джей в могилу. Однако, пока там оказалась только нервная система. Информатор быстро переоделась в домашнюю одежду, а свитер без сожалений выкинула в мусорное ведро. Одолженная футболка осталась в квартире Хайтани сложенной на столе в спальне. Кана со стоном повалилась на кровать. Как назло, усталость лишь отдавалась болью в мышцах и тяжестью век, но сон никак не шёл.       Только что она была в квартире Хайтани. Носила его одежду. Была в его спальне. Целовалась с ним. Вот каким образом Джей дошла до этого?! Самое приятно-противное: ей понравилось. И плевать было на то, что они отдалились друг от друга и вели себя словно чужие.       Зато теперь последняя выжившая нервная клетка решила отыграться на темноволосой и щедро сыпала упрёки на голову информатора. Кане не следовало приходить к Хайтани. Нужно было вернуться домой, хоть пешком. Не следовало искать у него сострадания, принимать его помощь, и уж тем более - отвечать на его внезапный порыв. Чем он был вызван? Джей хотела бы верить, что чувствами, но представить нынешнего Рана в таком ключе не получалось. Хайтани и раньше был хладнокровным и расчётливым, а сейчас - и подавно. Самое интересное, если про других людей, например Майки, можно было сказать, что с возрастом проявлялись некоторые новые качества, то в Хайтани информатор не видела каких-то незнакомых доселе черт, потому что Ран и раньше обладал ими.       Хотелось бы, чтобы существовала машина времени. Тогда можно было бы избежать многих ошибок. Сколько неправильных поступков Джей совершила за последние пару месяцев, информатор боялась считать. Жизнь пошла наперекосяк и не оправдывала высказывание: “За чёрной полосой следует белая”, ведь всё становилось только хуже. Произошедшее в квартире Хайтани воспринималось, как очередная оплошность со стороны темноволосой, так как вообразить хороший исход подобных отношений Кана не могла. Теперь Джей представить даже возможность этих самых отношений была не в силах. Единственное, что оказалось понятым: оба участника ситуации будут делать вид, что ничего не произошло. Это являлось самым простым решением. Между ними ничего нет и быть не может. А то, что случилось - это просто ошибка. Они оба поддались порыву, вот и всё.       Такое умозаключение здравый смысл оценивал, как банальную попытку сбежать от ответственности, но нежелание анализировать произошедшее, давать себе ложную надежду на нечто большее, закапываться в ситуацию, причинявшую лишь боль, быстро заставило разум заткнуться. Джей и Хайтани живут не той жизнью и не в том мире, чтобы всё шло гладко, и как хотела бы темноволосая.       Калейдоскоп событий, закруживший девушку в своём водовороте, имел некоторые, пусть и хилые, положительные стороны: переизбыток эмоций притуплял чувства, в душе привычно ощущалась глубокая грусть и вина за убийство, за преступную жизнь в группировке, выжегшую клеймо вечного отступника.       Каждый человек может найти в себе симптомы отклонений. Кана прекрасно осознала это на собственном опыте. Просыпаться от кошмаров и одновременно нежелание просыпаться вообще - разве это нормально для здоровой полноценной личности? Чтобы остаться в рассудке, нужен был близкий, способный выдержать все подробности жизни Джей и готовый поддержать даже после той грязи, которую о себе поведает информатор. И Кана не могла найти этого человека в своей голове. Родных впутывать темноволосая однозначно не собиралась. Друзья отметались по той же причине. Амаи, пусть и была снисходительна к ней, не внушала должного уровня доверия (не человек, с которым Джей знакома пару месяцев).       На этом варианты заканчивались. Девушка намерено не рассматривала Хайтани, которого теперь усердно старалась выкинуть из головы и мысленно стереть из памяти и сердца. Дело было не только в самой Кане: насколько информатор могла понять, для Рана многое значила выгода, и сухой расчет чаще посещал голову парня, нежели внезапно нагрянувшие чувства. Поэтому даже если он что-то и чувствовал, то не пошел бы на поводу у эмоций - это противоречило его натуре. Не зря же он занимал место одного из глав “Бонтен”. Если так подумать, то и с Цубаки парень мог быть просто потому, что ему это удобно и выгодно. Кана бы не удивилась. Конечно, это всё - лишь домыслы, но рациональное зерно в них прослеживается. “Мне - всё равно. Завтра еду в “Тенгоку” и встречаюсь с Шио. Больше я не допущу подобной ошибки. Если жизнь вынуждает меня стать жестокой, то лучше выжечь все эмоции и убить чувства.”       Вот только Кана смешна: против собственной сути не пойдешь. Легко сказать: “Всё. С этого момента я меняю свою жизнь”. А вот сумеешь ли ты сделать это в реальности? Джей и сама понимала это. Вряд ли у неё получится заснуть и проснуться другим человеком. Восемь лет помнить Хайтани, встретить его и понять, что для неё Ран - по-прежнему особенный. Как перечеркнуть что-то настолько сильное парой принятых в запале решений? Оставалось только попытаться…       Даже так в конце концов усталость берет верх. Кана заснула тяжелым сном, глубоким, но не приносящим чувства отдыха. Джей проспала до обеда. Появиться в “Тенгоку” следовало ближе к вечеру, поэтому информатор начала приводить себя в порядок. Сознание разделилось пополам: эмоциональная часть уснула, а на её место пришла холодная, более жесткая версия информатора. Это читалось и во взгляде серых глаз, отливавших сталью. Подобное состояние импонировало, так как скачки настроения за последние дни изрядно измотали.       Стоило войти в “Тенгоку”, как Джей проинформировали о желании Шио увидеть свою подопечную. Про Коко речи пока не шло, но Кана была уверена - Хаджиме точно будет насмехаться над ней. Если, конечно, воспринял “побег” темноволосой, как некоторую шутку. Или девушку сразу пристрелят с порога, что тоже вероятно в некоторой степени. Пусть Кана и устраивала небольшие перепалки, называя беловолосого “Принцессой”, вот только о дружбе никто не говорил, и у темноволосой не было каких-либо бонусов к карме. Как ни странно, информатор не переживала о собственной судьбе. Затопившая апатия творила “чудеса”: стресс, паника и страх отключились, приводя на своё место спокойствие и ироничный настрой.       Кана вошла в кабинет Амаи и столкнулась с выразительными малахитовыми глазами. Сейчас казалось, что на темноволосую смотрит настоящая ведьма: радужка словно светилась изнутри, взгляд прожигал насквозь. Вот теперь Джей испытала на себе тёмную сторону Шио. – Что-нибудь можешь сказать? - изящные пальцы со свежим маникюром сцепились в замок, на который лег подбородок Амаи. – А нужно? Ты прекрасно знаешь, что я никого не сдала и ничего не рассказала. Да и к тому же, мне уже провели воспитательную беседу.       Ход с озвученным наказанием оказался удачным: взгляд перестал быть жутким, и чёрные брови немного приподнялись, выражая удивление девушки. – Надо же. И кто меня опередил? – Хайтани. Ран. Со мной не только поговорили, но и сводили в квартал красных фонарей как возможное будущее место работы, где до меня домогался какой-то отморозок, - сморщилась против воли Кана. Зато Амаи всё больше оттаивала и почти вернулась в обычное состояние. – Вау… Как интересно, - в голосе читалась заинтригованность. - И необычно.       Черноволосая поднялась из-за стола и, подойдя к информатору, протянула оставленный в номере рабочий мобильный Каны и сумку с оставленными там же вещами. – Держи. Скажи “Спасибо”, что я всё забрала. – Спасибо, - буркнула Кана, принимая вещи. – Раз профилактическую промывку мозгов уже сделали, да ещё и таким образом, я в принципе спокойна. Сейчас тебе нужно к Коко, – Джей направилась по указанному маршруту, но у выхода Шио добавила. - Впредь не совершай таких ошибок. Следующая точно станет последней. Говорю не из-за собственной кровожадности: “Бонтен” не прощает подобного. Майки я не сообщила о твоём побеге. Знаем только я и Ран. Коко известно только, что тебя не было два дня. Я сказала, что дала тебе поручение. – Спасибо, Амаи, - слова действительно имели оттенок благодарности: черноволосая выручила, и отрицать подобное было бы верхом эгоизма и собственной глупости. – Постараюсь больше не доставлять проблем. – Иди уже. Коко итак не особо спокойный, а когда что-то идёт не по его плану - так вообще еще та истеричка.       Значит, всего двоим известно о маленьком побеге Каны. То, что один из них - Хайтани, не играет существенной роли. Рану бессмысленно сдавать Джей, да и не в его стиле это.       Информатор поспешным шагом направилась к своему прямому начальству. Коко встретил подчинённую неизменно: сидя за ноутбуком. “И всё-таки Амаи спасла меня”       Немного насмешек со стороны беловолосого были привычным делом, так что Кана спокойно проглотила очередную дозу яда и принялась за работу. Сопоставление данных и перенос в другую базу сами себя не сделают.       Дни вновь потекли своей чередой, но для Джей время как будто замерло: чисто механические действия, отработанные до автоматизма. Иногда Кане казалось, что она робот, действующий по заранее заданному алгоритму. Единственным промежутком времени за сутки, когда от темноволосой можно было ощущать больше эмоций, чем от бездушной машины, были тренировки на подземном этаже. Информатор проводила спарринги, всё чаще в качестве противника выходя против Какучё. Темноволосая сама вызывала его на бой, пусть и “учебный”, и выплескивала рвущийся наружу адреналин.       Привычки изменились: раньше Кана старалась избегать ударов в полную силу в зону головы и горла. Сейчас же Джей использовала все свои умения на тренировках. Более того, темноволосая нарочно язвила и насмехалась над противником, чтобы тот также выкладывается на всю катушку. С Хитто подобный метод не работал, но и спускать такое отношение с рук он тоже не собирался. Поэтому в последнее время поединки выходили зрелищными и жестокими. На руках и ногах от блоков появились заметные синяки, которые приходилось исправно лечить заживляющим гелем и мазями.       Если в одном аспекте Джей продвинулась на пути становления безжалостным бойцом, то со стрельбой дела обстояли иначе, ровно как и с метанием ножей. Теперь они воспринимались не как умение попасть в цель мишени. Навыки, наконец, приобрели в глазах Каны свой первозданный смысл - убийство. Нет, темноволосая не видела вместо черных силуэтов из плотного материала людей, которых лишила жизни, но отчетливо осознавала, что если тренируется стрелять или целиться тонкими острыми пластинами ножей, то это равносильно подготовке к убийству. Информатор больше не прикасалась к холодному оружию, но компенсировала это жёсткими тренировками по единоборствам.       С Хайтани дела обстояли даже проще: Джей банально сбегала, стоило увидеть знакомый силуэт. Им не о чем говорить: Хайтани не нужны отношения, Кане - тоже.       Так время тянулось до последних дней января, которые внезапно рассёк звонок Хани. Информатор как раз вышла из “Тенгоку”. В последние три дня Кана не вылезала из высотки, работая и тренируясь. И теперь, наконец, темноволосая направлялась в съёмную квартиру, когда раздалась трель мобильного. – Хани, привет. Я сейчас иду домой. Перезвоню позже. – Не смей бросать трубку! - рявкнули из динамика, после чего раздался милый голосок: - Девушка, не хотите сообщить, где вы живете? А если серьёзно: я сейчас въехала в Токио, поэтому поторопись и назови адрес!       Джей остановилась и впала в ступор. Хани. Приехала. Сюда. Ну ё-моё! – Хорошо, - Кана продиктовала адрес и ускорилась. Темноволосая была рада, но волновалась, что могут возникнуть проблемы: девушка ведь соврала о причине своего отъезда. Поэтому информатор переживала, что втянет подругу в неприятности. Следовало отправить Хани домой.       Ещё на подходе Джей заметила красную тойоту Кавасаки. Хозяйка авто стояла рядом, небрежно опираясь на дверь. Стоило увидеть подходящего информатора, как Хани выпрямилась и резво направилась к подруге. Когда осталась пара метров, лицо из радостного стало тревожным. – Кана, что случилось? – В смысле? – Выглядишь уставшей, и это мягко сказано, - светловолосая приобняла Джей и голосом заботливой мамочки пронудела - Кто обидел мою малышку? – Я вообще-то старше тебя, - против воли улыбнулась информатор. Блондинка заражала своей энергией, - На работе была.       В один из звонков Кавасаки темноволосая сказала, что нашла место в IT-компании. Очередная ложь. По мнению Каны - во благо. – Так. Нам срочно нужна реабилитация. Эти выходные ты принадлежишь мне, - сказала, как отрезала, Хани. – Но только на выходные. Хани, я очень рада, что ты здесь, но работу никто не отменял. – Да знаю я. Ты - трудоголик со стажем. Я и сама еле отпросилась. Ты же помнишь - в нашей компании даже в выходные нужно батрачить. Так, мне холодно. Хозяйка, веди гостя в свои хоромы. – Хорошо-хорошо.       Джей провела Кавасаки в апартаменты. – Я сейчас снимаю однокомнатную квартиру, поэтому здесь не особо просторно. – Да кого это волнует? - закатила глаза блондинка. - Сегодня мы никуда не успеем… Стоп, - взгляд загорелся энтузиазмом. – Ну нет, милая моя. Пошли в кино! – Хани-и-и, ты сама сказала, что я выгляжу уставшей, - заныла впервые с момента прибытия в Токио Джей и сама себе удивилась: как давно Кана не чувствовала себя обычной девушкой. – У нас всего два дня, не считая сегодня. Я уверена: ты в кино последний раз со мной в Иваки была. Давай, я отвезу нас и туда, и обратно. – Ты же даже не знаешь, где кинотеатр. – Приложение с картами никто не отменял.       Кане ничего не оставалось, кроме как согласиться. Спорить с боевой блондинкой было бессмысленно, да и Джей не могла отказать подруге, которую давно не видела.       Девушки доехали до ближайшего торгового центра. Время близилось к девяти, а вечер пятницы обещал быть людным и шумным. Хани бросила оценивающий взгляд на афиши, примериваясь к каждой строчке. Выглядело забавно, поэтому уголки губ Джей дрогнули в улыбке. Кавасаки только приехала, но Кана чувствовала такое облегчение, словно вернулась в мирные дни в Иваки. Даже усталость отошла на задний план. После покупки билетов на более позднее время подруги завернули в кафе, чтобы поужинать.       Кино оказалось в жанре романтической комедии, что вполне в духе Хани. А ещё Кавасаки нравилось периодически щекотать себе нервишки ужастиками, но блондинка делала это без Джей, так как прекрасно знала её непереносимость данных фильмов. Девушка выбрала приятную картину с хорошим актёрским составом и музыкальным листом, поэтому Кана наслаждалась временем.       Домой подруги добрались за полночь. Пока гостья мылась в душе, Джей расстелила себе спальное место на полу. Хани, увидев это безобразие, возмутилась: – Ты, что, меня на полу собралась положить?! – Нет, я сама там лягу. – Ещё лучше, - всплеснула руками блондинка. - Кана, не страдай ерундой! У тебя кровать двуспальная. Я вполне не против, если ты займешь половину. Если ты не пинаешься, конечно. – Я ещё и кусаюсь во сне, - съехидничала Джей. – Какая ты кровожадная! Ну ладно, я рискну, - поддержала шутку Хани, но одеяло и подушку Каны подняла с матраса, расстеленного на полу, и перенесла на кровать, предварительно сдвинув выделенные ей постельные принадлежности.       Когда Джей после душа села на кровать, Кавасаки удивлённо воззрилась на кофту и длинные спортивные штаны подруги: – Ты спишь в этом? – Да. Сейчас зима, и мне прохладно, - не говорить же, что Кана не хочет показывать синяки и свежие шрамы? – Ну ладно, - светловолосая пожала узким плечиком и с размаху плюхнулась на подушку. – Ты планировала уже, что хочешь посетить в Токио? – Хм.. Так как я приехала увидеться с тобой, то предлагаю развлечься. Первым пунктом - расслабление в СПА…       Кана дернулась и перебила: – Хани, что угодно, но не СПА. Извини, я не очень хочу в салон. Пожалуйста, давай пойдем куда-нибудь ещё.       Видимо, речь была проникновенной, так как блондинка быстро смирилась: – Хорошо. Тогда предложи вместо этого пункта другое место. У тебя ведь наверняка есть любимое.       Кана задумалась, но ненадолго. В голову почти сразу пришла идея: – Сходим в океанариум? – А давай, - поддержала Кавасаки. - Но вечером. Днем погуляем по городу, съездим в ботанический сад, посетим настоящую чайную церемонию и покушаем в знаменитом в кафе в Акихабаре. Слышала, там очень вкусная еда. Кстати, название “Honey Toast Cafe”, представляешь? Как будто в честь меня. – И вправду, - мягко подтвердила Кана. Глаза слипались, поэтому, пожелав приятных снов, информатор легла спать. Сон быстро захватил в свои объятия.       Следующий день, как по заказу, радовал солнечной погодой и чистым голубым небом. Хани не стала брать свою машину, потому что анонсировала вечер в компании красного вина в ресторане в Сибуе. Прогулка по центральным улицам Токио и разговоры о повседневных вещах развеивали тяжелые думы, давившие на сердце. Чайная церемония, прекрасные кимоно, изящный макияж выступавших девушек, а после - поданный свежий чай матча в специальных чашах. Всё действо приносило умиротворение и восхищение ритуалом. Под конец посетительницам было позволено прогуляться по территории помещения и рассмотреть детали декора. Ботанический сад пусть и не отличался яркими красками в зимний месяц, но был ухоженным и аккуратным. Вдоль дорожек разместили скульптуры, а кое-где стояли белоснежные беседки. Помимо этого, в центре парка находился магазин с сувенирами, главной достопримечательностью которого были две белоснежные кошки, лениво наблюдавшие за людьми.       День был просто прекрасным. Следующим пунктом Хани назвала кафе в Акихабаре. Дорога заняла двадцать минут на метро. Заведение встретило опрятным видом и широкими витринами, сквозь которые легко рассматривалось со вкусом оформленное помещение: темные кожаные диванчики, деревянные столешницы, комнатные цветы в кадках и стеллажи песочного цвета. Когда Джей взялась за ручку входной двери и открыла последнюю, Хани протянула: – О-о-о.. Я уже чувствую божественный запах кофе.       Кана обернулась к Кавасаки, чтобы ответить, но столкнулась с кем-то на входе. – Ой, извините… - стоило поднять взгляд, и сердце ушло в пятки. - Кейске, привет…       Брат, до этого выглядевший раздраженным из-за чужой неуклюжести, ошеломленно взирал на темноволосую. – Кана, что-то случилось? Кто это? - Хани встала за плечом информатора и напряженно сверлила взглядом парня. Кана мысленно паниковала: вот и столкнулись две лжи. Баджи не знал, что Джей в Токио, а по легенде для Кавасаки темноволосая была здесь как раз из-за семьи. – Это мой брат, Кейске Баджи. Кейске, это моя подруга из Иваки - Хани Кавасаки, - нервно улыбнулась информатор. – Почему ты не сказала, что приезжаешь в Токио? Как давно ты здесь? Насколько приехала? - отмер парень и легко улыбнулся. Он заметил затравленный взгляд сестры, ещё когда та только увидела его. Это вызывало беспокойство за родственницу. Что произошло, пока они не виделись? Последний раз Кейске был в Иваки полгода назад, так что с Каной они давно не пересекались. Джей мысленно молилась, чтобы в дверях не разыгралась драма. Но, кажется, Хани пока не до конца понимала причин для собственной злости, впечатлённая внезапным знакомством с родственником подруги. – Я тут недавно. Мы сейчас с Хани хотим пообедать. Присоединишься? – Не, я недавно ел. – Ты здесь один был? - в это не особо верилось: Кейске - не любитель поесть в кафешке в одиночку. – Тут работает знакомая, - Джей наблюдала, как парень отвёл взгляд, и в лоб спросила: – Мегуми, да? – Да, - Кейске вынужденно ответил и поджал губы. Было забавно, как братец смущался, когда говорил о своей девушке. – Хорошо, тогда созвонимся потом. – Окей. Я пойду тогда.       Когда подруги сели за столик, Хани нахмурилась: – Почему ты соврала брату, что недавно в Токио? И разве он не знал, что ты здесь из-за родственников?       Можно было попробовать врать дальше, но что-то подсказывало, что новая ложь сделает только хуже и обязательно приведёт ссоре. – Он не знал, потому что я соврала ему, что нахожусь до сих пор в Иваки, - Кана замолчала на пару секунд, а потом продолжила, сглотнув тугой ком в горле. - И я приехала в Токио не из-за родственников. Хани, я соврала. Извини. Я понимаю, что поступила неправильно. Просто не хотела втягивать тебя в проблемы, которые по глупости нажила на свою голову.       Кавасаки выглядела настолько растерянной и расстроенной, что Джей прошептала: – Хани, прости меня, пожалуйста. Я не хотела врать. Но я не могу рассказать тебе всё. Это только мои проблемы. – Почему ты не сказала? - блондинка сжала руки в кулачки и сложила их вместе, рассматривая древесный узор столешницы. - Я ведь даже не знала, что у тебя неприятности. Ещё и сказала: “Хорошо, что ты переезжаешь в Токио”. Думала, это поможет тебе развеяться, а оказалось, что всё это время ты испытывала трудности. Кана, неужели ты думаешь, что я бы не помогла? – Я уверена, что ты бы помогла. Поэтому и не говорила. Хани, это не то, во что я хочу впутывать тебя. Со мной всё в порядке, видишь? Я жива и здорова. Но есть то, с чем я должна справиться самостоятельно. Ты приехала, и я очень рада. Мы общаемся, и это доставляет мне большое удовольствие. Прошу тебя, давай просто хорошо проведём выходные, ладно? Мы ведь не перестанем общаться из-за этого? - голос против воли дрогнул. Кана боялась, когда говорила всё это. Что, если Хани откажется и уедет? Тогда в жизни станет ещё меньше света - близких людей, которые дорожат ей и волнуются за неё. – Конечно нет, - тихо ответила блондинка, шумно выдохнула и резко подняла голову. - Ладно! Не время киснуть! Раз у нас всего одни выходные, то мы обязаны выжать из них максимум. Сегодня идём в клуб. – А как же ресторан? Разве по нам не скучает компания красного полусладкого? - неловко пошутила информатор. – Нет. По нам скучает “Секс на пляже” и “Мамба”. – Ты ведь помнишь, что я не пью? - осторожно заметила темноволосая. – Помню-помню. Зато ты танцуешь. Этим и займёшься, девочка моя. Будешь отрабатывать своё враньё.       Кажется, общение потихоньку возвращалось в прежнее русло. – Говорю сразу, я не знаю хороших клубов. Да и не очень - тоже. – Ничего. Я найду.       Фирменные медовые тосты оказались выше всяких похвал, о чём свидетельствовало светящееся личико Хани. Кофе благоухал нежным запахом добавленной ванили, а с плеч свалился камень весом в тонну после признания и прощения.       Так как планы поменялись, девушки неспешно направились домой, чтобы выбрать клуб и подготовиться к нескольким часам веселья. – Кстати, у тебя волосы отросли: у корней уже рыжие. – Подкрашу на днях, - бросила Джей, выбирая одежду. – Не понимаю: зачем? У тебя такой яркий природный цвет, а ты их красишь в тёмный. – Просто не люблю свой натуральный оттенок. – Жалко. Тебе бы пошло.       Сказать, что в гардеробе не было подходящей одежды - это ничего не сказать. Только практичная, черная, удобная вещь теперь могла попасть в шкаф к Кане. Кавасаки, заглянув внутрь, сделала вид, будто падает в обморок. И сразу пришла на выручку со своим огромным чемоданом всего “самого необходимого”. Джей осторожно отклоняла варианты, прилагая значительные усилия, чтобы не раздраконить подругу. В конечном итоге выбор пал на обычную белую кофту с открытыми плечами и ключицами. Джей нужны были длинные рукава, которые могли бы прикрыть заживающие синяки и шрам от пули на предплечье. Для аналогичной метки на кисти пришлось придумывать историю про неудачное падение и ранение о металлический штырь на улице. Низ - чёрные узкие джинсы и ботинки на плоском ходу со шнуровкой - информатор достала из собственного гардероба. – На такси поедем? - спросила Хани, по её словам уже присмотревшая интересное место. – Может, на твоей машине, если ты не против? Я всё равно не собираюсь пить, так что довезу нас обратно. – Принято. Тогда возьмем мою конфетку и доберёмся своим ходом.       Кавасаки облачилась в коктейльное бежевое платье с лёгкой юбкой длиной чуть ниже середины бедра. Ботильоны на высоком каблуке в тон одежде удлиняли ноги, а макияж с небольшим количеством золотистых блесток завершал образ, заставлявший завидовать этой красотке. Хани всегда берёт вещи на все случаи жизни, и поход на вечеринку - один из них. Блондинка накинула тёплое пальто, и подруги отправились к машине. В дороге Джей невзначай спросила: – Что за клуб ты выбрала? – А, просто взяла один из топа ночных заведений Токио - “Чёрную лилию”. Он, судя по адресу, находится в Роппонги. Я правильно район назвала? Такой ведь есть? – Ага, - голос сел. Внутренняя истеричка вопила: что за театр абсурда?! Внезапно приехала Хани. Внезапно встретились с Кейске. Внезапно едут в клуб, которым раньше заправляли Хайтани! А возможно - и сейчас. По спине пробежали мурашки. – Что-то не так? – Всё нормально. Он действительно в топе? – Да! Я видела фотки помещений - реально круто выглядит.       Джей не стала просить изменить пункт назначения, потому что и так сегодня много косячила по отношению к Хани. Да и не случится же ничего, если она побудет там пару часиков?       Вывеска, логотип и отделка изменились, но Кана легко узнала своё временное место работы в качестве официантки. Вдоль здания расположились группки людей: кто-то курил, кто-то весело переговаривался, кто-то ждал друзей. После двадцати минут в очереди, девушки получили круглые печати с логотипом “Чёрной лилии” и вошли внутрь.       Помещение оказалось просто огромным: клуб выкупил соседние аппартаменты и значительно расширил свою площадь. С высокого потолка свисала люстра – центрическая композиция из горизонтально расположенных колец, блестевших зеркальными вставками в огнях мельтешащих огней ночного заведения. На втором этаже с одной стороны находился открытый балкон, заполненный столиками, с другой - наклонная зеркальная стена - вип-комнаты остались на прежнем месте. Зал был просторным, и сейчас его заполнили двигающиеся в такт музыке тела, создавшие живое бушующее море. Также, вдоль боковых стен были бары и столики, а впереди возвышалась сцена для выступлений. – Зашибись! Тут круче, чем на фотках.       Джей только улыбнулась. Заведение очень сильно изменилось, но сменились ли хозяева? Хотя какая разница? Сегодня она здесь всего лишь посетитель. Один из сотен прибывших. – Для начала нужно разогреться, - безапелляционно заявила Хани и лёгкой походкой продефилировала к бару, тянувшемуся вдоль левой стены. Джей, как на прицепе, потянулась за ней. Когда подруги устроились на стульях, и перед блондинкой поставили ярко-жёлтый коктейль с зонтиком и двумя разными трубочками, девушка качнула им в сторону информатора: – Хочешь попробовать? – Пока нет. – Эх ты. Не буду уговаривать.       После напитка Кавасаки утянула Кану на танцпол. Вначале Джей неловко переступала с ноги на ногу, но видя, как подруга отрывается, игнорируя окружающих, решила присоединиться. Постепенно музыка полилась по телу, битами будоража каждую мышцу, гипнотизируя и заставляя полностью отдаться ритму. Надо же, а она не разучилась танцевать с тех пор, как приехала в Токио.       Через какое-то время Хани направилась за дополнительной энергией к тому же бармену, которого окрестила “красавчиком” (за время отсутствия Каны в Иваки, блондинка успела начать встречаться и расстаться ещё с каким-то парнем, имени которого Джей не запомнила, но сейчас Кавасаки была свободна). Девушка продолжила двигаться под какую-то тягучую мелодию. Голос певицы словно призывал к плавным, гибким движениям. Спина от духоты вспотела, а волосы прилипли к шее, но это не имело смысла. Сейчас хотелось наслаждаться настоящим: музыкой, танцем и компанией подруги.       После очередного трека Джей решила остыть и прогуляться по клубу. Предупредив Хани, Кана направилась на второй этаж. Было интересно взглянуть, как там всё изменилось. Да и ложа с вип-комнатами навевала ностальгию.       Здесь музыка слышалась значительно тише, поэтому уши, наконец, смогли отдохнуть от мощных басов, сотрясавших танцпол. Широкий коридор с дверьми по обе стороны и редкими нишами - зонами отдыха, оборудованными диванчиками и журнальными столиками - совсем отличались от воспоминаний Каны. Дойдя до одной из таких ниш, Джей заметила посторонних. Мужчина в чёрной футболке и джинсах, ругнувшись, поднял за локоть повисшую на нём девушку. – Ну не здесь же!...       В ответ незнакомка лишь захихикала и замахала кистью. Одежда с принтами дорогих брендов говорила о высоком статусе посетительницы. А вот мужчина был непонятным: одет абсолютно просто, взрослый, около сорока лет, с ёжиком волос и досадливым выражением лица.       Тем временем, хихиканье усилилось, а потом его разбавила икота, что ещё больше развеселило саму девушку. Та стала захлёбываться собственным смехом. Мужчина заматерился и, грубо встряхнув ношу, потащил её в сторону випок. Кана быстро нагнала пару и остановила. Когда на Джей посмотрели абсолютно чёрными глазами кукольного личика, информатор испугалась: это была совсем ещё девочка. Точно несовершеннолетняя. Даже броский макияж и высокие каблуки не могли скрыть этого. Незнакомка ткнула пальцем в сторону темноволосой и засмеялась пуще прежнего. Кана перевела взгляд на мужчину: – Вы что натворили?! Она же совсем ребёнок. Что вы ей дали? - то, что это он - виновник состояния юной девушки, Кана не сомневалась. Модная девочка не стала бы тусоваться с простым взрослым невыразительным мужиком. – Свали с дороги, - угрюмо бросил тот и попытался обойти Джей. Кана дернула девочку на себя, вырывая её из мужских рук. Та взвизгнула, а потом захихикала, махая руками. – Я сейчас вызову полицию. – Я ничего не делал, просто хотел отвести её отдохнуть в вип-комнате. Увидел, что ей плохо и решил помочь на свою голову - пошёл ва-банк мужчина. – Ты тут не работаешь - на тебе нет формы персонала. А все двери в свободные випки закрывают, насколько я понимаю.       Мужчина сжал челюсти. В глазах горела лютая злость. Которая внезапно сменилась напряжением и загнанным выражением. Незнакомец поклонился: – Здравствуйте, Хайтани-сама. “Вот так повезло. Сегодня и вправду не день, а театр абсурда”       Джей развернулась: в этот раз своим появлением порадовали оба брата. Риндо мрачно взирал на информатора, а мысли Рана были нечитаемы, хотя Кана примерно догадывалась, о чём думал один из глав “Бонтен”. Наверняка о том, что Джей опять, в незнамо какой раз, влипла. Но отступать темноволосая не собиралась. Особенно, когда в руках у неё сейчас ломало совсем ещё подростка. – Почему у вас толкают наркоту?       Ран бросил взгляд за Кану, обращаясь к мужчине: – Отведи её в випку. Поговорим с тобой позже. И не смей сбегать, иначе сдохнешь уже завтра.       Джей обернулась к наркоторговцу и сжала плечи девочки. Вот только руки опустели, когда её саму дёрнули назад. Кана споткнулась пятками и на мгновение облокотилась на Хайтани. Впрочем, темноволосая быстро опомнилась и приняла вертикальное положение. Девушка вперила взгляд в старшего из братьев: – Нужно поговорить.       Ран бросил взгляд на младшего: – Я сам разберусь и присоединюсь к тебе. – Я и не собирался в это лезть, - бросил Риндо и пошёл дальше, а затем свернул в правый коридор.       Внимание старшего Хайтани вновь было сосредоточено на девушке. – Поговорим в другом месте.       “Другим местом” оказался просторный кабинет с рабочей зоной и зоной отдыха, состоявшей из диванов и столика между ними. Вдоль боковых стен тянулись стеллажи, а задняя стена, как и в випках, была заменена тонированным толстым стеклом. Джей опёрлась на спинку дивана поясницей и, нахмурившись, посмотрела на Рана: – Вы продаете здесь наркотики? – Люди сами за этим приходят. Никто их не заставляет. – И что? Ты не видел?! Она же несовершеннолетняя. Подросток. А если она умрёт от передоза? Что будешь делать, если родители заведут дело? - Кана решила попробовать стратегию запугивания. Хотя против Хайтани это можно было воспринимать, разве что, как шутку. – Если бы их это волновало, они бы давно заметили, что что-то не так. Каждый сам выбирает. А здесь просто предлагают услуги.       Если людей и вправду не заставляли, то это вполне резонный ответ. Но, блин, это неправильно! – Так нельзя. – Тебя это не касается. Не лезь.       Затопила горечь и обида. Попробуй Кана взбрыкнуть, и, возможно, ей достанутся очередная промывка мозгов и посещение знакомого квартала в Кабуки-тё. Её аргументы вновь столкнуться со стеной холода. Пытаться вразумить главу “Бонтен”, что преступный бизнес - это не бизнес, было провальной идеей с самого начала. Будто к информатору прислушаются. – Думаю, разговор окончен. Мне надо идти, – Кана оттолкнулась от дивана и вышла из кабинета. Джей спустилась в шумный зал и протиснулась через живое море к барной стойке: Хани там не было. После тщательного поиска та обнаружилась на танцполе с каким-то парнем. Информатор не стала выдергивать Кавасаки из атмосферы веселья и необременяющего флирта. Вместо этого попросила стакан воды у бармена. Настрой танцевать пропал окончательно, поэтому Джей то наблюдала за Хани, то за капельками конденсата, стекающими по внешней стороне запотевшего стакана. – О, ты вернулась. Где ты так долго пропадала? – Гуляла по второму этажу. – Ну и как? - оживлённо спросила блондинка. – Мне понравилось, - соврала девушка. Интерьер-то понравился, а вот прогулка пошла по одному месту. – Круто… Ты устала? - Хани заметила кислое выражение лица Джей. Информатор не стала отнекиваться. – Честно говоря - да. Давно не была в клубах, вот силы и закончились. – Тогда давай через двадцать минут пойдем? Я хочу ещё немного потанцевать. Или сейчас уходим? – Нет, я посижу и подожду тебя.       Больше ночь не преподнесла сюрпризов, зато в голове билась настойчивая мысль, что где-то за тонированным стеклом в одной из випок или в кабинете за залом наблюдает Хайтани.       Среди сотен движущихся тел, множества людей сидящих за столиками вдоль баров, глаз зацепился за белую ткань, блеснувшую в случайно упашем на неё луче прожектора. Только что Сойка покинула кабинет и теперь сидела у бара. На пару минут к ней подошла светловолосая девушка, но потом Кана вновь осталась одна. Когда Хайтани встретил Джей в коридоре клуба - в очередной раз появились мысли про тупую шутку судьбы. Всё время информатор намеренно избегала его, и Ран это чувствовал: стоило увидеть издалека стройную фигурку девушки, как та мигом исчезала на лестнице, в лифте, в кабинете Шио или апартаментах “Тенгоку”. Это было и смешно и разражающе. Но надо признать: Ран сам находился в замешательстве после произошедшего в его квартире. Тогда он захотел сделать это, но назвать простым порывом свой поступок не мог. Потому что порыв означал короткий эмоциональный всплеск. А Хайтани смотрел на девушку в его кабинете сейчас, на серьёзные серые глаза, на открытые плечи и красивый изгиб ключиц и понимал: хочет ещё. Хочет сдавить талию, сжать тёмные пряди волос в кулак, заставить отклониться назад, показав тонкую бледную шею… Увидеть блеск во взгляде, приоткрытые губы и нервно скользнувший по ним кончик языка. Хочет забрать её себе и не отпускать. Почувствовать пальцами тепло её тела, вдохнуть запах кожи. Вернуть её в этот чертов кабинет, усадить на стол, смахнув на пол документы, и…       Стакан с виски был со злости осушен мгновенно. Собственные мысли взбесили не на шутку. Пока что это был лишь намёк на зацикленность на одной персоне, но уже это служило тревожным сигналом - любая привязанность была слабостью. Кроме брата, Хайтани больше никто не нужен, ни с кем не следовало сближаться. Поэтому Ран и имел связь с Цубаки: преданная помощница не требовала ничего взамен. Кирэи была удобной: всегда рядом, но при этом не незаменима. Послушная, с женственной фигурой и миловидным личиком, девушка выполняла его поручения и обеспечивала хорошим сексом. Но это не означало, что Хайтани думал о ней так, как сейчас размышлял о Сойке. – Ты закончил? - в проёме появился Риндо, судя по всему не дождавшийся брата в вип-комнате. Сегодня братья пришли расслабиться, вот только настрой старшего был подпорчен, что не могло пройти мимо младшего. Как и стакан, сжатый в руке и наровивший вот-вот лопнуть от крепкой хватки. - Прекращай страдать херней и иди за мной.       Ран шумно выдохнул, поставил стакан на столешницу и отправился вслед за братом. Теперь и впрямь следовало расслабиться, чтобы отпустить непрошенные мысли.