inner demons

      — Джинни, ты сожрёшь меня, — Сынмин смеётся и вплетает руку в тёмные волосы Хёнджина, что устроился на его коленях и вот уже несколько минут кусает его шею.       Этот котёнок пришёл к нему в ветклинику прямо под конец смены, хотя на улице зима и далеко не плюсовые температуры. Сначала Сынмин нашёл это милым, пока не почувствовал, что что-то не так. Хёнджин едва ли поздоровался с ним, как толкнул на диван в его рабочем кабинете и забрался на колени. Хван выглядел немного напряжённым, и Сынмин правда беспокоился, пока парень-кот слегка подёргивал хвостом и бодал его плечо. Ким спрашивал, что не так, но Хёнджин уже перешёл на укусы шеи, и, возможно, только возможно, Сынмин потерял бдительность на время.       — Малыш, я так не пойму, чего ты хочешь, — невольный вздох вырывается из ветеринара, когда пальцы Хвана проходятся по его груди, залезая под врачебный халат. — Погоди-       И в этот момент Хёнджин отрывается от шеи и помимо расширяющихся зрачков, Сынмин замечает влагу в уголках обожаемых зелёных глаз. Сердце снова начинает биться чаще.       — Котёнок, что случилось? Ответь, пожалуйста, — Хёнджин гладит его грудь, расстёгивает пуговицы рубашки, и Сынмин пытается остановить его, взяв за руки, но тот вырывается и, не отводя взгляда, снимает с ветеринара очки. Поцелуй, который дарует Киму его нежный котик выходит таким же — медленным, томным и мягким.       — Та девушка, — оторвавшись, шепчет Хёнджин, и Сынмин хмурит брови, — она нравится тебе?       Ким вспоминает единственную за все две недели хозяйку-девушку своей пациентки — Рюджин. Она едва ли не каждый день водила к нему свою собачку Ынни, которая попала в некую передрягу с дворовыми псинами и сильно пострадала. Молодая девушка была приятной в общении, много чего знала о ветеринарии, но также вскользь упоминала о своей девушке. Так как она приходила вечером, и Хёнджин ждал его в то время, когда он забалтывался с ней, он мог напридумывать себе многого. И теперь в голове Сынмина всё встало на свои места.       — О господи, милый, нет, — он утыкается в шею Хёнджина и бодает так же, как и кот недавно. — Она просто хозяйка моей пациентки. У неё есть девушка, Хённи.       Глаза Хёнджина расширяются, но он по-прежнему обиженно смотрит на человека, и Ким с лёгкостью переворачивает его на спину. Тёмные волосы нимбом распались по кожаной поверхности дивана, пока котёнок дышит загнанно и недовольно.       — Как ты мог подумать, что я променяю тебя на кого-то другого? — Сынмин любовно оглаживает лицо Хвана и дарит ему ещё один поцелуй. — Я твой, пока ты — мой, понятно?       Хёнджин всё равно дуется и ничего не говорит, поэтому Киму ничего не остаётся кроме как доказать этому ревнивому малышу, что он им дорожит.

𑁍

      Бёдра Хёнджина дрожат, пока глаза пытаются сконцентрироваться на плакате о строении собаки. Там много надписей и всяких мелочей, но он ни единую не видит. Но пытается, ведь иначе он сойдёт с ума от ощущений внизу.       Сынмин остался в своём халате, в то время как Хван со спущенными штанами опёрся на стол для осмотра. Его хвост обвился вокруг запястья ветеринара, который нещадно трахает его тремя пальцами. Время от времени он проезжается по простате и гладит кошачий хвост, отчего Хёнджина подбрасывает.       Совсем недавно он вылизал его всего на диване и заставил кончить целых два раза, а теперь припечатал к смотровому столу и профессионально мучает. Он запретил ему делать что-либо, лишь позволить насладится своему человеку таким красивым телом, но всё это — непосильная задача для Хёнджина, который грыз себя мыслями о предательстве последние две недели.       Движения пальцев методичные, но быстрые, и Хван бы не удивился, надев Сынмин сейчас очки. Ветеринар сосёт его кожу так же вдумчиво, словно специально подбирает места, от которых по телу проходит электрический ток. И Хёнджина электризует, волосы на голове и шерсть встаёт дыбом, пока Ким вбивается в него.       — Пожалуйста, Сынмин! — тихонько вскрикивает парень, понимая, что в любой момент в кабинет могут заглянуть и не понять, почему на столе не какая-нибудь собака, кролик или кошка, а гибрид, осмотр которого ведётся действительно странным образом.       — Как ты сказал, малыш? — Сынмин внезапно замедляется, схватив хвост. Он обожает так делать, когда Хван провинился, и котик весь сжимается.       — П-простите, хоз-зяин! Помогите мне, пожалуйста, хозяин! — Хёнджин жалобно мяукает от неспешных движений. Его отросшие коготки вцепились в поверхность стола, но даже это уже не сдерживает его от нетерпеливых криков.       — Тише, котёнок, — шикает Сынмин и закрывает рот Хвану своей рукой, глаза гибрида закатываются. — Чего ты хочешь? Сформулируй правильно, ты же большой котик.       Это всё похоже на пытку. Хёнджин уже не видит ни собаки, ни чего-либо вокруг себя. Его хозяин просит сказать нормально свою просьбу, но осмыслить всё мешают ускорившиеся движения пальцев и укусы в области шеи и плеч. Сынмин будто метит его. Уже не вспоминается никакая девушка, на языке крутится только:       — Возьмите меня, хозяин, пожалуйста! — и как Сынмину тут отказать. Он возьмёт, обязательно возьмёт и вылюбит, чтобы Хёнджин обязательно почувствовал всю его любовь, получил её всю без остатка и остался счастливым.       Пока он принадлежит своему котёнку, его котёнок принадлежит ему.