يقبرني

      Когда узкая тропинка завернула за каменистый пригорок и впереди показалась Ли Хён, Хёнджэ остановился и поднял к лицу старый кнопочный телефон. Не с первого раза, но мобильный заработал, и Хёнджэ приставил его к уху. Вскоре на той стороне послышался сухой голос. Совсем неприветливый и родной.       — Древний Ли Хёнджэ? Я надеялась больше никогда не услышать твой голос. Что-то не так с Джуёном?       — Ты… ты знаешь, что он на Чирисан?       — О, брось, Древний Ли Хёнджэ. Ты же так старательно дрессировал его. Мы оба знаем, что спустись ты к Ложному Богу, он без колебаний пойдёт за тобой.       Официальное и холодное обращение ранило, но Хёнджэ с горечью понимал, что заслужил его.       — Юджинни…       — Я попрошу называть меня «Ваше Величество». Почему ты звонишь мне почти на заре?       Хёнджэ помолчал, не сразу собравшись с мыслями. Хотелось рассказать о многом, начиная с Королевы стригоев, оказавшейся той самой Ким Чоён, и заканчивая открывшейся сущностью Ким Чону. Хёнджэ мог только предполагать, что с ним произойдёт, попади он в вампирский мир. Да и кому доверить его в таком случае? Ли Донхёку, который когда-то с дьявольским упорством защищал честь возлюбленной Джу Ханёна? Самой Юджин?       — Ты позвонил напомнить о своём существовании? Не беспокойся, Древний Ли Хёнджэ, я ни на минуту не забывала о тебе, — голос Юджин зазвенел, и Хёнджэ с лёгкостью представил её горящие гневом глаза. — Если Джуён вернётся в особняк другим, я лично обезглавлю тебя. Ради этого я даже покину территорию Древних.       — Юджин, постой-       — Ты достаточно истязал нас, поэтому будь добр исчезнуть.       — Зачем Ли Донхёк ищет Древних?! — выпалил Хёнджэ первое, что пришло в голову, и зажмурился. Не так он представлял разговор с Юджин, хотя глупо было надеяться на другой исход. — Чон Джэхён говорил об этом. Зачем?..       — Я не знаю, Донхёк не посвящает меня в свои планы, — голос Юджин продолжал резать острее вампирского клыка. — Но в этом нет смысла, верно? Они ведь мертвы.       — Нет, они- они путешествуют по Европе.       — Считаешь, что я настолько глупа, чтобы поверить? После межклановой войны они все уехали к тебе на Чирисан, а потом я потеряла грозу Древнего Ли Шиён. Тебе рассказать, что происходит, когда один из Очарованных умирает? — Юджин рассмеялась. Злобно, громко и… ощутимо болезненно. — Нет, лучше расскажи, что ты сделал. Как именно ты убил Древних? Что сделал с телами? Ты хоть похоронил их по вампирской традиции?       Хёнджэ сглотнул, отворачиваясь к деревеньке, и прошёлся взглядом по деревянным ханокам. За пыльной линией горизонта поднималось солнце, и Хёнджэ должен был возвращаться. Пока Джуён и Чон Джэхён искали Ёнхуна, Чону спал в домике. Хёнджэ пообещал ему, что поможет найти хёна. Для этого он был готов спуститься с Чирисан.       — Это н-не я.       — Истинный боже, избавь меня от вранья. Когда ты уже сдохнешь?!       Юджин отключилась, и Хёнджэ по старой привычке вздохнул. Он давно не ощущал себя человеком в основном потому, что перестал кормиться. Хёнджэ даже не походил на вампира.       — Ли Джэхённи?       Сосредоточившись на ханоке старосты, Хёнджэ вздрогнул и проморгался. По имени, подаренному матушкой и батюшкой, его могла называть только она. Хёнджэ резко обернулся и встретился взглядом с невысокой и светловолосой вампирессой. Она улыбнулась, кутаясь в кашемировое пальто, и Хёнджэ сделал крошечный шаг. На пригорке тем временем появилось несколько фигур.       — Сестра? Что ты… что ты здесь делаешь?       Чан Еын подошла ближе и взяла Хёнджэ за ладонь. Спрятав телефон, Хёнджэ перехватил вторую, и улыбка Еын померкла. Она оглядела его с головы до ног.       — Здравствуй, братец.       — Привет… Сколько лет меня не виделись?..       — Очень много.       — Да…       — Я должна была прийти раньше. Ты уже отправляешься к Отцу, и эта встреча может стать последней, — с грустью отметила Еын, и Хёнджэ кивнул. Он чувствовал, что медленно умирал. Он не мог избежать смерти. — Я помню о нашем Договоре, поэтому не тревожься. Я сделаю всё, чтобы твоя душа пришла именно ко мне.       — Я не нарушал правила.       — Я знаю, братец, не бойся, — это было очевидно. Всё, что знал Истинный Бог, знала и Еын. — Я вернусь за твоим телом совсем скоро.       — Раз так… сколько мне осталось?       — Недели две или три.       Всего три недели? Еын вспомнила о нём всего за три недели до конца? Внезапно Хёнджэ стало жуть как страшно. Момент освобождения, которого он ждал на протяжении всего вампирского существования, приближался, даже дышал в спину, но Хёнджэ почему-то не ощутил радости.       — Тогда… буду ждать, — с кислой ухмылкой ответил он, и Еын подняла ладонь к его лицу. Кончики её пальцев засветились, коснувшись ледяной кожи, и Хёнджэ неожиданно понял, что его напугало. Семья Чан приходила лишь тогда, когда наступали тёмные времена. — Подожди, если ты пришла не за мной, то?..       — Мы хотим забрать Цянь Куна и Вон Юкхэя, — не убирая руки, Еын погладила Хёнджэ по щеке и обернулась через плечо. В застывших фигурах Хёнджэ признал Сяо Дэджуна и Дун Сычена. — Грядёт вторая межклановая война. Кто-то из них пострадает, если мы не заберём обоих.       — Ч-что?! Война? Между «Чхве» и «Ли»? Как?! Но-       — Тише, Джэхён, вспомни, что ты обещал мне, — Хёнджэ пришлось согласиться и утихнуть. Он больше не считался частью вампирского мира и не мог ни на что влиять. Еын скользнула тёплыми пальцами по его скуле и опустила ладонь. — Истинный Бог запретил мне говорить о войне.       — Ты знаешь, кто победит?       — Лишь догадываюсь.       — Но ты можешь хотя бы… Что будет с Чхве Юджин и Ли Джуёном?       — За них не страшись. В скором времени Чхве Юджин многое переосмыслит, а Ли Джуён… — Хёнджэ вцепился в руку Еын, и она грузно вздохнула. Её маленькие губы сложились в подобие улыбки. — Он освободится, когда найдётся Ким Ёнхун. У них всё будет хорошо.       — У них?.. — эхом переспросил Хёнджэ, и всё внутри упало. Ранние лучи солнца полоснули домики Ли Хён, затрагивая и вампиров, и Еын подняла на Хёнджэ по-человечески живые глаза. — Еын. Сестра. Неужели ты имеешь в виду?..       — Да.       — А как же… как же я?..       — Не забывай, что ты сын Ложного Бога, Джэхён. Ты не можешь любить его. Отец не позволит.       — Я всё ещё обречён?       — Мне жаль.       Не выдержав, Хёнджэ опустился на корточки и спрятал лицо в переплетённых предплечьях. Еын присела следом, кладя хрупкую ладонь на его затылок, и Хёнджэ заставил себя дышать. Это не требовалось, но иногда так хотелось вновь почувствовать себя человеком. Вспомнить, как ощущается настоящее тепло. Получить право принимать самостоятельные решения. Не действовать исходя из прихотей Ложного Бога.       — Твой Отец будет недоволен, но Истинный Бог решил сжалиться. Если хочешь, я убью тебя прямо сейчас.       — Нет, нет, я не могу, — вдавив основания ладоней в глаза, Хёнджэ замотал головой, и Еын приобняла его. Хёнджэ обещал себе не уходить, пока не найдётся Ким Ёнхун. Хёнджэ должен был удостовериться, что Чону будет в порядке и достатке. Он даже договорился со старостой Ли Хён, что она заберёт мальчиков. — Это нечестно. Несправедливо. Почему среди всех Он выбрал меня?       — Справедливый вампирский и человеческий миры — это утопия.       Еын сказала правду, и почему-то от этого стало лишь больнее. Хёнджэ прожил жизнь в сожалении и скорби по семье, и невозможно сосчитать, сколько веков он проклинал себя за это. Всё могло быть другому, если бы он был умнее. Ему не стоило храбриться перед Богами на смертном одре. Не стоило обещать побороться с Дьяволом. Но откуда он мог знать, что тот не только услышит его клятву, но вернёт на Землю и сделает рабом? Ложный Бог смотрел на вампирский мир сквозь Хёнджэ, и как же он ненавидел и его, и себя. Хёнджэ не нуждался ни в силе, ни в Слове, ни в господстве, однако его мнение Отца не волновало.       — Твой путь почти пройден, Джэхён. Оглядываясь назад, не печалься.       Это вызвало ядовитую усмешку. Как Хёнджэ мог не печалиться, когда он оставлял Джуёна? Единственный свет, который у него оставался? Единственного вампира, слепо верившего, что Хёнджэ ещё не настолько сгнил и заслуживал любви?       Иногда Хёнджэ пугало то, как сильно он желал любить Джуёна в ответ.       — Нам пора.       — Постой, — раскрыв глаза, Хёнджэ перехватил Еын за локоть, и она, почти поднявшись, замерла. — Всякий раз, когда ты приходишь, у стригоев есть шанс Исповедаться и что-то спросить. У меня есть вопрос.       — Так задавай скорее.       — Королева стригоев — это действительно Ким Чоён? — Хёнджэ решил узнать то, что беспокоило его больше всего после поездки в церковь. Выражение на лице Еын на мгновение поменялось, и он понял, что попал в яблочко. — Она злиться, что я отказал в Укусе? Она придёт за мной?       — Я не способна предсказывать действия стригоев, Джэхён.       — А ты попытайся, Еын.       — К чему тебе мой ответ, если ты одной ногой в семейном гробу? — Еын не планировала задеть его, но Хёнджэ всё равно вздрогнул. Он невольно вспомнил о погребе в доме и ожидавших его костях девочек. — Хорошо, я отвечу. Это правда Ким Чоён, и она пытается встретиться с семьёй Чан.       — Зачем?       — Хочет, чтобы дочь Истинного Бога признала её дочерью Ложного, однако, я никогда не сделаю этого, — Еын выпрямилась, подтянув за собой Хёнджэ, и случайно оступилась на высоких каблуках зимних сапог. Хёнджэ удержал её за талию. — Не имеет значения, насколько она сильна, у Ложного Бога уже есть ребёнок.       — Она сильна? Поэтому пряталась с поджатым хвостом столько лет? — сухо уточнил Хёнджэ и неосознанно расправил плечи. Он почувствовал, как грудь сковало льдом, что означало одно: к нему направлялся Отец. — В таком случае пусть приходит поскорее, я встречу её как старого друга.       — Нет, Джэхён-       — Кем она себя считает, раз посмела позариться на моё? Небось и Слово забрала? — промелькнувшего страха в глазах Еын хватило, чтобы Хёнджэ среагировал. Схватив вампирессу за горло, Хёнджэ сложился чуть ли не пополам и заглянул в её вытянувшееся лицо. — Достаточно капли крови, и я вернусь. Никто из ныне живущих вампиров и пальца моего не стоит. Это я! Только я заслуживаю могущества Отца!       Еын махнула ладонью, приказывая Сяо Дэджуну и Дун Сычену не приближаться, и взялась второй за скрюченные пальцы Хёнджэ. Из её горла вышел задушенный всхрип, но Хёнджэ продолжал давить. Сейчас, к сожалению, он не мог убить её. Зато потом, после Кормления, Еын раскрошится под его клыками. Наверняка мясо окажется сочным. Хёнджэ ещё не пробовал его, но Ложный Бог всегда соблазн-       — Во имя Истинного Отца, ближнего Сына твоего и Святого Духа освободи его душу, — Хёнджэ зашипел. Еын надавила кончиками пальцев на его щёку, невидимо обжигая, освещая и вместе с тем очищая, и он безвольно свалился на колени. Они затряслись, а в глазах резко потемнело. Не совсем Исповедь, но что-то близкое к ней. — Прошу, избави нас от лукаваго Хёнджэ. Держись, братец.       — С-сестра.       Хёнджэ зажмурился, вцепившись ладонями в пожухлую на пригорке траву, и Еын приобняла его за шею. Она больше не использовала дар Отца, но Хёнджэ продолжало колотить с головы до ног. Было не так больно и страшно, как раньше, однако Хёнджэ в любом случае ощутил нестерпимую боль.       Боль сожаления, что ему никогда не достичь прощения, разлуку с Джуёном, вину перед Юджин и остальными и…       …и ненависть ко всему живому.       Где бы он не был и что бы не делал, он навсегда оставался сыном Ложного Бога.