Без золотой клетки

      Сегодня Кокоми была вся на нервах. Мало того, что на нее повлияли тяжелые переговоры о торговле острова Ватацуми с другими островами, так еще эти переговоры проходили на территории клана Камисато. Даже наоборот, в первую очередь эти переговоры проходили на территории клана Камисато. Хотя бы Кудзе Сара не затронула тему переподчинения армии сопротивления комиссии Тенре, иначе Божественная жрица после сия дискуссии просто бы упала в обморок от усталости, и так энергия была уже на минус пяти. Сама мысль о лицезрении впервые за четыре года лика ее любимого человека казалась невозможной. А вдруг он ее не узнает? Нет, звучит как полный бред, двадцатиоднолетний человек не сильно отличается от двадцатипятилетнего. А вдруг ему не понравиться как она ведет переговоры, и он в ней разочаруется? Вдруг ее политика слишком жесткая и он подумает, что она не хочет вновь с ним увидеться, что она хочет новой войны за независимость? А вдруг ее политика, наоборот, слишком мягкая и он разочаруется в моих идеалах? Каждый такой вопрос в голове Кокоми отнимал по единице энергии.       У Аято ситуация была не лучше. Настроение было в истерике свернуться калачиком. Однако так делать нельзя, если кто-то увидит сразу не то подумает и вызовет врача. И как потом объясняться? Лучше подумать, как встретится с Кокоми наедине. Можно сказать лично, но кто-то может услышать. Можно передать записочку, но кто ее передаст, а вернее что? *** — Госпожа Кокоми, к вам посол комиссии Ясиро. Впустить? — спросил стражник шатра Божественной жрицы — Да, пусти. — Добрый день, госпожа Божественная жрица, Сангономия Кокоми. — слуга осторожно вошел в покои и поклонился — Наш комиссар, господин Аято Камисато посылает вам подарок — он аккуратно достал толстую книгу — за оказанную вами честь посетить с дипломатической миссией наши земли и надеется на дальнейшее тесное сотрудничество с сегунатом и трикомиссией, включая комиссию Ясиро. — Благодарю за ваше внимание. Передайте господину Камисато, что подарок принят, так же как и предложение о сотрудничестве. — девушка забрала у посла книгу. — Можете идти. — До свидания!       Как только слуга покинул шатер, Кокоми начала судорожно трясти подаренную книгу и оттуда выпала маленькая бумажка. Однако эта бумажка была пуста. Тогда госпожа поднесла ее к огню свечи и появился текст: «В восемь часов, после захода солнца, лес Тиндзю, святилище кицуне. Жду с нетерпением». Он ждет, ждет ее — от одной мысли об этом сердце в груди делало двойной сальто. Он ее помнит и никогда не забывал. Обычно, когда девушки идут на свидания, они хотят быть красивыми, а Кокоми хотела просто там быть, на важно какой, в чем, почему, просто быть и видеть своего возлюбленного.

***

      Зашло солнце. Кокоми немного опаздывала. Она задержалась за обсуждением с Горо возможных вариантов развития переговоров. Надо было отработать все пункты: торговля, земельное право, административные запреты, будущее государственное управление, переподчинение армии, судоходство, вопрос различия религий и культур. Из-за навалившихся дел сейчас она опаздывала на целых полчаса. Главное, чтобы Аято дождался. Девушка бежала так быстро, что ее длинные персиковые хвостики не успевали догнать спину хозяйки.       Вот уже снизу мелькали многочисленные неровные каменные ступеньки, а сверху — красные арки тории с бумажными фонарями, освещающими мрачный лес. Что же за черная фигура виднелась на холмике у статуи кицуне? Наверное, Аято. Оказываясь все ближе и ближе, волны эмоций нахлынывали все больше и больше. Заметив бежавшую девушку темная фигура тоже начала приближаться. Кокоми протянула вперед тонкие руки и кинулась в объятия молодого человека. — Привет, моя милая жемчужинка. — он нежно поцеловал ее в макушку и вдохнул запах пудровых волос. Пахло магнолией, магнолией весенней, мартовской, из садов самых благородных леди. — Здравствуй, Аято. — девушка подняла голову и искренним веркающим восторгом взглядом смотрела на улыбающееся лицо возлюбленного, быстро пробегая по каждому миллиметру его бледной, но такой родной кожи. — Живая, здоровая и все такая же прекрасная. — молодой человек готов был расцеловать ее с головы до пят, включая каждый волосок ее длинных, на краях голубых, локонов: блестящий лобик, крошечный носик, румяные щечки — одним словом, все.       В конце он немного отдалился от Кокоми и серьезно посмотрел в ее небесные глаза, прямо в зрачки, будто ожидая разрешения. Она аккуратно взяла его за подбородок, подалась вперед и робко поцеловала. Поцеловала просто губами, без языка, чтобы не разрушить ту трогательную атмосферу, которая их окружала. Изо рта Аято пахло освежающими мятными леденцами, даже об этом он позаботился. Это внимание к деталям тронуло девушку. Надо было закрыть веки и просто наслаждаться моментом: умиротворяющей обстановкой, звуками леса, горением свечек, от которых исходил запах расплавленного пчелиного воска, легкой дрожью, толи от октябрьского похолодания, толи от ветра прошедшего дождя, толи от происходящего. Конечно, она целовала его не в первый раз, но ощущения были как в первый, тогда, на галичном пляже рядом с поместьем Сангономия.