Бенгальский огонь

– Выглядишь потрясающе, – меня обняли при встрече, влажно поцеловали в нос. Я старательно изобразила нечто сродни смущённой улыбки. Ну что за пластмассовая рыгачка, как на это отвечать? И я ведь знала, что он скажет именно это, могла бы придумать что-то заранее. Что там говорят нормальные люди? «Ты тоже?» Кокетливое «реально»? Скромное «да что ты, я даже не красилась»? Господи, меня саму от себя тошнит. Егор был без шапки, явно недооценил силу декабрьского снегопада, потому что его уже основательно припорошило, но при первой же попытке хлопья стряхнуть, они попали за воротник, так что эту проблему решено было оставить теплу машины. – Что так долго? – со смешком спросил Егорушка, заводя мотор. – Да препод этот, гадалка сраная, прокуковал свои пары, сейчас вот восстанавливаем их, – я цокнула языком, уставившись в окно. Универ с синей подсветкой под самой крышей медленно проплывал мимо. В салоне пахло кожей и ароматизатором с запахом грейпфрута. Густой и душный запах, от которого затылок наливается тяжестью. – О, так вы должны были поладить с ним. – С чего вдруг? – Ну, у тебя же наследственность. Помнишь свою… бабушку? Он хотел сказать «ту свою сумасшедшую бабку», правда, одёрнул себя в последний момент. Это забавно, потому что её в любом случае называл так буквально каждый. – К несчастью, память мне не отказала, – вяло подтвердила я, потирая висок. Прабабка моя из рода по матушке под старость несколько повредилась разумом и яро ударилась в оккультизм. Подклады, сглазы и привороты. Порчаки раскидывала направо и налево. Пол-деревни прокляла до седьмого колена. Приезжать к ней было просто наказанием. Все навещали бабушек с тёплыми пирожками и вязаными носочками, а мне досталась ночёвка в комнате, за стеной которой всю ночь раздаётся леденящий душу шёпот и треск свечи. – Я терпеть не могу всю эту мистическую херобору, потому что знаю, как основательно она может сдвинуть мозги набекрень. – Ну, это не совсем херобора, – Егор вскинул брови, делая умное многозначительное лицо. – Она ведь дядюшку твоего прокляла так, что он через пару месяцев скончался. – Я тебя умоляю. Он умер, потому что пил не просыхая, у него к тому времени от печени было одно название, – я потянулась, стряхивая тягостные мысли и чужую ладонь со своей коленки. – Ладно, Егор, давай о чем-нибудь более позитивном. Музыку включи, Лободу там какую-нибудь. Только не манескинов. – Да мы уже, собственно, приехали. Машина тормознула на парковке у бара. Вывеска «Безумный кабачок», щедро обмотанная сияющий гирляндой, читалась с трудом. На пороге стояла ёлочка, заботливо составленная из пустых коньячных бутылок. Я усмехнулась под нос: украшение очаровательное. Приобнимая за талию, Егор открыл дверь бара: знакомое лобби с огромным байком, а после крутая лестница вниз, в полуподвальное помещение, лофт. Тёмно-красный кирпич, неон и кожаные диваны. Я уже была здесь пару раз, но всегда почему-то ненадолго. Мы остановились у барной стойки. – На самом деле я хочу познакомить тебя кое с кем серьёзным, – ткнувшись носом в ухо, загадочным тоном сообщил Егор. – Поэтому оставлю тебя на время. Подожди здесь. Закажи себе что-нибудь! Меня ободряюще похлопали по плечу и оставили в одиночестве, причём так быстро, что я и заикнуться не успела. Ни о том, что быть одной в незнакомом месте мне неуютно, ни о том, что я сегодня не расположена к новым знакомствам. Чтобы отвлечься от мрачных мыслей, я перевела взгляд на бармена, ловко управляющегося за стойкой. На вид он был совсем ещё юнцом, наверное, ровесник мой, тоже, скорее всего, студент. На бейдже имя – Сергей; на безымянном пальце любопытное кольцо с вороном – таки покупают или в рок-магазине, или на сезонных ярмарках. Он что-то готовил, легко подкидывая бутылки в воздухе. Эх, Серёга, занесло же тебя работать в такое неуютное заведеньице. На удивление пустой бар для субботнего вечера. Народу маловато, да и атмосфера какая-то не самая расслабленная, джаз ещё этот странный, никогда его не любила. Я опёрлась на стойку, стараясь не ловить на себе посторонние взгляды. Что я вообще здесь делаю? Обманываю человека, который и сам рад обманываться. И ради чего? Но додумать эту мысленную жвачку я не успела – в следующий момент перед моим носом на барной стойке вдруг появился коктейль. Высокий стакан с жидкостью в два цвета: ярко-синий на дне, и что-то сильно напоминающее взбитые сливки сверху. – Я ничего не заказывала, – сообщила осторожно, поднимая глаза на бармена. – Коктейль «Съебывай отсюда поскорее», подаётся за счёт заведения, – торжественно объявил тот. – Кто вообще так называет коктейли, – пробурчала я, протягивая руку за трубочкой. Вскинула голову, чтоб посмотреть меню – у них все названия такие конченые? А, ну да, один только “Anus burner” чего стоит. Так, стоп. – Его нет в меню. – М? – бармен вопросительно вздёрнул бровь. – Этого коктейля этого нет в меню. Что-то было совершенно не так здесь, от нервов даже горло вдруг пересохло, пришлось глотнуть. – Это авторский, – мне многозначительно подмигнули. – Тестируем на фокус-группе. – Знаете, на вкус, как мыло, – просипела, отодвигая от себя стакан и соскальзывая со стула. – Я, пожалуй, пойду.