Назовёшь ли ты меня своим счастьем?

Дождь. «Ненавижу дождь», подумала про себя Реджина, когда ехала на работу. Голова была тяжёлой, клонило в сон, так и погода ещё решила подпортить настроение уставшей женщине. -Чёрт, - Вылетело из уст брюнетки, когда какой-то недоумок решил выехать на желтый прямо перед её носом. Реджина ехала в театр, да, именно там она и работала, занимала почётную должность известной актрисы страны с терпким характером. Даже режиссёры лишний раз боялись звонить ей после восьми вечера, потому что она могла спокойно отругать их за поздний звонок и со злобой сказать: -Вы могли бы просветить меня в этом завтра, а не в моё личное время, всего доброго. В театре все уважали Миллс, мужчины млели от репетиций, когда Реджина была в хорошем настроении. Женщина была властная, но в тоже время и мягкая, актёры любили её, но, когда она прибывала в плохом расположении духа, с ней обращались робко, а то и вообще не трогали, понимая, что могут попасть под горячую руку. Когда Реджина припарковалась на стоянке, она достала зеркальце из своей сумки и дрожащими руками попыталась его открыть. Тёмные круги под глазами от выпитой бутылки бурбона вчера вечером, сильно выделялись на её худощавом лице. В театр Миллс редко приезжала без макияжа, всё-таки нужно было держать планку роскошной женщины, но сегодня она была просто не в состоянии даже добраться до косметики. Подумав о том, что перед выступлением её всё равно раскрасят так, как надо, Реджина села за столик у ставилась в зеркало, разглядывая свои маленькие мимические морщинки, которые заставляли её расстраиваться. И вот, женщина заходит в огромный холл театра, её встречает старый охранник, который видимо тоже сегодня не выспался, потому что на его столе стояло две кружки кофе, они поздоровались друг с другом, и Реджина решила незаметно прокрасться в свою гримерку, чтобы никто до выступления не видел её в таком состоянии. Темная комната с огромным окном, которое было плотно закрыто чёрным полотном вновь встретило её приятным запахом дорогих духов. Миллс включила светильник и рухнула на диван. Вчера был не самый лучший вечер, женщина пыталась вспомнить все его детали. Ах, да, она со своим другом Робином Локсли поехала в какой-то, как обычно, дорогой ресторан, после чего они перебрались к ней в квартиру, где занялись бурным сексом, в перерывах вливая в себя бутылки алкоголя. Робин не нравился Реджине, но она пользовалась им. Когда было одиноко, Миллс звала его, когда было скучно, тут же печатала сообщение, когда хотелось секса, просто заваливалась к нему на работу и он всегда был ей рад. В какой-то момент женщина всё-таки задумалась о быстротечности времени и поняла, что ей хочется иметь место, где её любят и любят не за деньги, славу и красоту, а просто за то, что она есть, безусловно. И ей бы хотелось самой кого-то любить, но сколько бы она не размышляла, Робин Локсли никак не вписывался в её рамки. В дверь тихо постучали. Реджина не издала ни звука и надеялась, что тот, кто находиться за дверью всё-таки уйдёт. Но, стук стал настойчивее, а потом знакомый голос произнёс: -Реджина, открывай, я знаю, что ты там, я хочу тебя видеть. О, это был мистер Голд, директор театра. Мудрый человек, которого тоже все уважали, а когда встречались с ним в коридоре, иногда даже кланялись и одаряли своей любезной улыбкой. Миллс встала и отперла свою каморку. -Да, вижу, ты вчера хорошо повеселилась. - Сказал Роберт, приоткрывая дверь тростью и впуская в помещение живой свет. Реджина кинула на него уставший взгляд, закрыла дверь и облокотилась о стену. Она знала, что сказать ей сейчас нечего, да и язвить тоже не хотелось. Голд был её старым другом, когда-то он подобрал её на улице с разбитой губой и израненными коленками. Несмотря на потрёпанный вид, девушка привлекла его своей красотой, а мужчина, тогда как раз искал милое личико для юных женских ролей в своём театре. Роберт ещё несколько раз посмотрел на неё задумчивым взглядом, затем оперся на трость и сказал: -Сегодня твоим напарником будет Август, Нолан заболел, не сможет выйти, я надеюсь, что ты будешь как обычно на высоте. -Постараюсь. - Размеренным тоном сказала брюнетка, поправляя волосы. -Реджина, у тебя всё хорошо? - Робко поинтересовался Голд. Миллс просверлила его взглядом, а потом все так же размеренно ответила: -Да. -После выступления я познакомлю труппу с новым членом команды, очень хочу, чтобы ты присутствовала. -У меня были планы. - произнесла Реджина, хотя никаких планов не было. Женщина не особо любила посещать сборы труппы, все то и дело шушукались друг с другом, посмеивались или строили серьезные лица, слушая наставления правления. Там всегда было скучно и порой Миллс ощущала, что находится среди лжецов и лизоблюдов, которые только и желали блестеть перед начальством. -Реджина, я тебя очень прошу. - Сказал Голд, более требовательно. -Хорошо. - Кратко ответила Миллс, понимая, что никакие отговорки не подействуют. Услышав желаемый ответ, Роберт улыбнулся женщине, а когда выходил, то решил добавить: -Ещё, я бы хотел, чтобы ты взяла новую артистку к себе в ученицы, она не так давно проявила интерес к нашей индустрии, думаю, она тебе понравится. - Выдал Голд и захлопнул дверь. Реджина сделала недовольное выражение лица и вновь села на диван, достав сценарий, пытаясь повторить все свои реплики. Ближе к четырём часам в дверь опять постучали, это была личная гримёрша Реджины, Руби Лукас. Эту девушку ей нашёл Голд пару лет назад, когда Миллс устроила ему разнос в кабинете из-за плохого макияжа и криворукого визажиста. -Здравствуйте, готовы? - Тихо спросила Руби, приоткрыв дверь. -Да, заходи. - Ответила Реджина радостным голосом, Лукас она была рада видеть сейчас больше всего. Спустя час Миллс уже была готова. Ровный тон кожи, пастельные цвета теней и пухлые губы вновь будут радовать зрителя. Сама Реджина одета в пышное чёрное платье в пол, сегодня она будет играть госпожу Бовари из романа Гюстава Флобера. Эта роль ей нравилась, там она могла и покричать, и посмеяться, там она могла быть разной, чего так жаждал яростный взгляд зала. Август Бут сегодня будет её главным партнером, она его не очень любила. Репетиции с ним проходили скучно, он часто путал стороны сцены, забывал работать с реквизитом и иногда делал совершенно нелепые движения, которые так сильно раздражали Реджину. Миллс стоит за кулисами. Шум зала доносится до её разума. Спустя столько лет работы в театре, она уже привыкла к этим нетерпеливым выходам, что даже волнение не касалось её нервной системы. Улыбка, короткий шаг и вот, весь театр наблюдает за её точёной фигуркой, которая ловко изворачивается на сцене. Бут и другие актёры легко парировали репликами, аккуратно и профессионально вели себя на сцене, представление прошло замечательно, Миллс ни на кого даже не хотелось наорать, что было достаточно редким явлением. Настал момент, когда вся выступающая труппа должна была выйти на сцену, актёры сцепили руки и ступили на край, первый ряд зала начал вставать и громко хлопать в ладоши, крича «Браво!», «Бис!», «Великолепно!», а за ними подхватили остальные зрители. Несколько человек решили взойти на сцену, чтобы подарить артистам цветы и разные небольшие презенты за качественную работу. Реджине сегодня досталось восемь огромных, бесподобных букетов, к которым прилагались небольшие пакеты, в которых лежали разные бирюльки и шоколад. Ещё раз поклонившись и улыбнувшись зрителю, актёры повернулись, и тяжёлый занавес закрыл их от рукоплескавшей волны, которую обожали и неистово любили все артисты. Миллс решила пойти в гримерку, чтобы быстро снять с себя тяжёлое чёрное платье и переодеться в свою, удобную одежду. Желание идти на собрание так и не появилось, поэтому женщина силой потащила своё уставшее тело в это безобразное место. Некоторые актёры уже присутствовали в зале для репетиций, где обычно и проходили все объявления. Реджина села на стул рядом с выходом, чтобы при любом удачном случае сбежать. Она хотела позвонить Робину, чтобы он приехал за ней, и они отправились куда-нибудь поужинать, но потом Миллс передумала, потому что от его лица, которое она стала видеть слишком часто, её начинало тошнить. Поэтому Реджина где-то мысленно сделала заметку, что поедет сегодня домой одна и просто будет отдыхать. В зале становилось всё громче, люди приходили и их сразу же встречали, спрашивая о цели сей собрания, видимо, никто не знал, только одна Реджина, но она молчала, да и если бы кто её спросил, она бы всё равно не ответила. Женщина наблюдала за самыми шумными актёрами, прожигала их взглядом, но потом ей это наскучило, и она решила достать телефон. Минут через десять гул затих, Миллс тут же поняла в чем дело. За дверью стоял мистер Голд, видимо, разговаривал по телефону. Скрип и все глаза, которые находились в зале тут же направились к дверному проёму. Зашёл Голд, а за ним, совсем тихо и робко вошла блондинка, которая одарила всех присутствующих короткой улыбкой, а затем направила свой взгляд в пол. -Уважаемые актёры, хочу познакомить вас с новой коллегой! - Громко сказал Голд, стоя посередине зала, призывая всех посмотреть на белокурую девушку.- Её зовут Эмма Свон, теперь она будет постоянным жителем нашего театра, приветствуем! Комната наполнилась громкими приветствованиями, топотом, смехом и аплодисментами. Толпа артистов ринулась знакомиться с новым членом команды, каждый подошёл к ней, пожал руку, кто-то даже попытался обнять, самые болтливые: Мэри Маргарет Бланшар, Киллиан Джонс и Зелена, уже успели завязать разговор. Реджина сидела на своём стуле и наблюдала за этой картиной, Голду позвонили и он ушёл, поэтому Миллс поняла, что больше ничего сегодня не скажут и она может спокойно ехать домой. Ей была совершенно не интересна Эмма Свон. Девушка, примерно её лет, с длинными белокурыми волосами, зелёными глазами и достойной фигурой будет просто делать своё дело, как и остальные актёры этого театра. Реджина ещё не видела её в процессе работы, но почему-то была уверенна, что ничего приятного не увидит, а если Голд всё-таки сделает Миллс наставником Эммы, то она будет неохотно давать ей советы по работе с ролью, игры на сцене или чтению сценариев, ведь это по сути не её работа, просто Роберт пытается привнести в жизнь Реджины что-то новое, так он однажды сказал ей, когда они пили кофе у него в кабинете. Забрав свои вещи из гримерки и выключив свет, Миллс не торопясь направилась к своей машине, чтобы отправиться домой и упасть на диван перед телевизором или книгой.