Назовёшь ли ты меня своим счастьем?

До дома Миллс так и не доехала, по пути она решила свернуть на набережную. Дождь закончился ещё днём, а ветер загадочно стих. Мокрая тропинка, по которой Реджина часто ходила, когда ей нужно было успокоиться или о чём-нибудь подумать, была усеяна небольшими лужицами. Недалеко от берега океана стояли скамейки, одну Миллс облюбовала уже очень давно, поэтому вновь решила сесть на своё любимое место. Холодный воздух, который шёл от небрежных волн океана бил по тёплой коже. Было уже темно, где-то одиннадцать вечера, солнце давно спряталось за горизонтом, но свет воды всё ещё отражал свои лучи. Реджина достала пачку сигарет, отыскала в своих карманах элитную зажигалку, потом чуть-чуть помедлила, заглядевшись на крупную волну, которая нежно начала обволакивать песок, и закурила. Тонкие пальцы обвили сигарету бледно-коричневого цвета, дым вырвался из её пухлых губ, растаяв где-то рядом в воздухе. Почему-то именно сейчас ей вспомнился отец. Его большие добрые глаза и любящая улыбка стояли перед лицом Реджины. Солёная слеза выбилась из густо накрашенных ресниц, её поймал новый дым, который вышел уже откуда-то из дрожащей груди. Миллс любила своего отца, она так тяжело переживала его смерть. Один день казался ей вечностью. Вскоре она поняла, что слёзы и многочасовые истерики перестают помогать, Реджина начала губить свою боль алкоголем, но и он не долго успокаивал её душу. Затем она принялась резать саму себя. Как только образ отца всплывал в её разуме, она тут же бралась за острое лезвие, надавливая им на тонкую оливковую кожу. И это спасало, но не на долго. Слёзы... Слезы начали капать из её глаз! Нет, они уже льются ручьём! Реджина кинула сигарету куда-то вдаль и побежала к океану. Она бежала, а слёзы с силой стекали по её щекам, губам и шее. Мгновение... Долгий, протяжный крик взорвал её грудь. Сердце добавляло боли этому моменту своими скоростными ударами. Ветер вышел из сна и вскружил её волосы. Реджина упала на колени, мокрый песок передал её джинсам влагу, но и это сейчас было не важно. Крики повторялись, громкие, чёткие, безудержные, наполненные вселенской печали стоны гнали воздух в разные стороны. Ухватившись за голову, Миллс судорожно пыталась успокоить свои разбушевавшиеся нервы. Образ отца вновь бесследно покинул её разум. Пара минут и женщина уже направляется к своей машине, тяжело дыша, вытирая мокрое лицо от солёной воды, которая пощипывала нежную кожу щёк. Добравшись до дома, Реджина решила быстро сходить в душ, он смыл с неё неприятный запах грусти и печали, после чего она упала в свою огромную белую постель, уткнувшись в подушки и уснула. Во сне она видела Эмму. Да, точно, это была Эмма Свон, только... она была юная. Такая чистая и непорочная девочка появлялась в каждом отрывке сна. Откуда? Ведь Реджина видела её всего один раз в жизни. Но этот образ девочки в белом платье с нежным цветком за ухом проявлялся то тут, то там, отзываясь счастливым смехом. Руки... Её руки так и тянулись к Реджине, они желали дотронуться до её кожи, желали согреться в объятиях. А эти глаза, они молили о ласке, просили о понимании. Голос... Её голос обволакивал всё пространство, но как, ведь она его не слышала... Резкое движение или звук, Миллс подскакивает на кровати. Будильник бесится на её прикроватной тумбочке, издавая жуткие вибрации, которые заставляли сердце женщины биться чаще, будто бы где-то случился пожар. Мотнув головой, вспоминая свой сон, Реджина обернулась и долго смотрела на своё отражение в зеркале, которое гипнотизировало её своей неподвижностью, будто бы картины в галерее. Сон, этот сон взбудоражил сознание женщины, она провела рукой по волосам и направилась в ванну, где долго, под могучими струями душа вновь и вновь прокручивала остатки сна в своих мыслях. Быстро высушив волосы, накрасившись, переодевшись, Миллс выбежала из своей квартиры, со стаканом кофе, которое успела замешать, пока вспоминала, куда вчера кинула ключи от машины. Она уже опаздывала, сегодня должен быть прогон нового сценария, который ещё не видели её глаза, что напрягало известную актрису, но она надеялась на свой ум и интуицию. Дорогу до театра она уже выучила наизусть, знала каждую кочку, предугадывала счёт светофоров, могла бы ездить с закрытыми глазами. Припарковавшись на своём месте, она выпрыгнула из машины, даже не посмотревшись в зеркальце, что было неотъемлемым ритуалом обычного дня. Сегодня Реджина Миллс была одета в чёрные джинсы, которые облипали её ноги, выделяя прекрасные бёдра и в рубашку, свободного кроя, часть которой она заправила, а часть оставила развиваться по воздуху при ходьбе. На руках было несколько злотых колец, глаза подчёркивали искусно сделанные серьги, в которых блестели драгоценные камни, а на руке были небольшие часики, которые свободно прокручивались на её руке. Вбежав в свою гримёрку и кинув вещи, женщина посмотрела на время, перевела дыхание и пошла в зал для репетиций, где скорее всего её уже заждались. Дверь была приоткрыта, было слышно, как знакомые ей голоса говорят о чём-то несерьёзном, посмеиваясь. Ещё раз глотнув побольше воздуха, Реджина дотронулась до ручки и зашла в зал. Её встретили восхищённые взгляды, сразу же к ней подошёл сценарист, льстиво здороваясь и поднося бумаги со сценарием. Миллс села на свободный стул, а затем попыталась одарить всех приветливой улыбкой. Она словила на себе все глаза, но одни... Чисто зелёные, отдалённо напоминавшие вчерашний океан, оставили осадок в её разуме. Реджина зацепилась за эти глаза, пытала их несколько секунд собственным взглядом, но вовремя заметила, как человек, скрывавшийся за ними, стушевался и немного покраснел. Сидни Гласс – сценарист, перевернув несколько страниц, сказал: -Эта постановка будет достаточно трудной, в плане воплощения. Здесь вам нужно будет и петь, и исполнять танцы. Декораторам я вообще не завидую, им предстоит огромная работа, я надеюсь, что у нас всё получится! Начнём. - Он посмотрел на актёров, махнул рукой и слова полились из уст присутствующих. Реджина любила слушать, как люди читают, ей нравилось впитывать их бархатные тембры, предугадывать эмоции, актёры всегда читали с таким рвением и чувствами, что мир казалось замирал. Всё ещё неизученный голос появился в этой истории. Эмма Свон сначала очень тихо, чуть ли не шёпотом читала свою строку, но потом её голос вырвался из грудины, издавая резкий вопль, от которого внутри всё сжалось. Миллс хотелось вскочить и убежать, чтобы больше никогда не слышать этих криков, но сценарист начал хлопать в ладоши, а на его лице появилось мудрёное выражение, которое Реджине так и не удалось до конца разгадать. Очередь дошла до неё. Миллс уже успела пробежаться по нескольким строкам, но текста в этот раз у неё было слишком много, ей опять всучили главную роль, чему она уже не удивлялась и порой раздражалась, требуя у режиссёра немного отдыха. Реджину ставили почти в каждую постановку, роли доставали сложные, огромные тексты, которые она заучивала день и ночь, сидя перед зеркалом. Но, женщина любила свою работу, ей платили огромные деньги, приглашали на потрясающие вечеринки, но больше всего её душу радовали люди, которые приходили из раза в раз посмотреть на неё. Она жила за счёт зрителей, порой, ей казалось, что только они способны её любить, но в тоже время, она понимала, что эти люди совершенно не знают её, они видят на сцене только её внешность, а всё остальное, характер, манеры, поведение, это лишь образ, в который у неё хорошо получается вливаться. Дочитав свои строки, она подняла глаза, чтобы понять, как окружающие смогли её оценить, люди сидели и не сводили с неё своих взглядов, сценарист вновь взорвался аплодисментами, и актёры подхватили его, показывая на своих лицах искру восхищения и улыбку. После того, как прогон закончился, Миллс решила немного расслабиться и пошла за кулисы театра. Уж очень ей нравился воздух этого старого здания, несмотря на свои масштабы, театр был очень уютным, Реджина знала каждый угол. Часто она уединялась в каком-нибудь закутке с книгой или сценарием и вслушивалась стены, которые дарили ей необъяснимое спокойствие. За спиной послышался шорох и стук. Она сразу узнала человека, который собирался завязать с ней беседу. -Ты опять пробудила в Сидни вдохновение, он с таким энтузиазмом доложил мне о репетиции. - Сказал Голд, сверля взглядом свою старую подругу.- Он замолвил словечко об Эмме. Что скажешь? -Я слышала её всего раз, нельзя определить, есть ли у неё талант. - Ответила Реджина, в ответ прожигая взглядом Роберта. Мистер Голд поднял бровь, сотворив вопросительное выражение лица. -Я бы немного поправила её в начале, прочитала слишком тихо, со сцены было бы не слышно, в остальном, неплохо. - Сказала Миллс, поправляя часы на руке. -Я хочу, чтобы ты с ней поработала. А, и ты вчера так и не познакомилась с мисс Свон. Я спрашивал у Эммы, и она сказала, что ты как-то быстро исчезла после моего ухода. Я сказал, что сегодня ты найдёшь её и назначишь время для репетиций. - Невозмутимо проговорил Роберт, но видя лицо Реджины сразу же продолжил.- Я знаю, тебе это не по душе, но сделай из этой неопытной простолюдинки актрису. Голд посмеялся, а затем сказал: -Жду тебя на ланч, в час, не забывай, как обычно. - Мужчина улыбнулся, развернулся и ушёл, не дожидаясь ответа. Я уже упоминала, даже несколько раз, что Голд и Миллс были друзьями, часто старик звал её вместе пообедать или посмотреть на новых артистов, чтобы некоторых отобрать для массовок. Мужчина всецело доверял Реджине, она могла с ним спорить, могла ругаться на него, но при этом ничто и никогда за много лет не смогло разрушить их тёплые отношения. Мистер Голд вырастил из маленькой неуклюжей девочки, настоящую, знаменитую актрису, ради которой в театр приходят толпы людей. Реджина посмотрела на время, одиннадцатый час, до ланча с Голдом оставалось ещё пара часов, оставив свою затею спрятаться от людских глаз в каком-нибудь закутке театра, Миллс направилась к себе в гримёрку, чтобы выпить новую дозу кофе и поработать над сценарием. Чтобы дойти до своего укрытия, нужно обойти весь театр, Реджина решила сократить путь через холл. Там, знакомый ей охранник болтал по телефону и несколько людей рассматривали костюмы, которые находились за блестящими витринами. Одинокая фигура сидела на мягком креслице без спинки, у окна, и держала в руках стопку бумаг, женщина не обратила на неё внимание, пока человек не встрепенулся, попыткой привлечь внимание, был небольшой кашель, который Реджина тоже пропустила. Не выдержав, фигура всё-таки решилась на отчаянный шаг. -Миллс, Реджина Миллс. - Глухо произнёс женский голос. Женщина обернулась, в трёх метрах от неё стояла Эмма, которая нервно заправляла свои золотистые на солнце волосы за ухо. -Эмма Свон. - Женщина протянула руку, попытавшись улыбнуться, но, видимо нервы всё же сыграли свою роль и улыбка получилось какой-то кривой.- Мистер Голд сказал, что вы сможете со мной поработать... если вас это не затруднит, конечно. Реджина смотрела на это бледное существо, которое дрожало, пытаясь успокоить своё тело. Она вспомнила, что должна согласиться, поэтому сказала: -Да, я помню, он говорил. Подойдите в кафетерий к часу, я скажу, когда у меня есть свободное время. - Почему-то Миллс стало жалко эту бледнолицую незнакомку, женщина улыбнулась и добавила.- Приятно познакомиться. Тут же лицо Эммы засветилось, улыбка приняла нормальный вид, а глаза, Боже, глаза... они были точно, как во сне Реджины. Миллс бросила загадочный взгляд и ускорила шаг. Добравшись до своей темницы, женщина заперла дверь и села напротив своего зеркала, вновь вспоминая выражение лица Свон. -Эмма Свон. - Произнесла женщина и попыталась повторить мимику девушки. Вышло довольно забавно. Время пролетело незаметно, Реджина направляется в кафетерий, где её уже наверняка ждет Голд. -Что будешь сегодня брать? - Спросил Роберт. -Пожалуй, салат и рыбу. - Повседневным тоном ответила Миллс. -Значит, как обычно, - Усмехнулся мужчина, - Ты говорила с Эммой? -Да, я встретила её в холле, она, кстати, должна подойти сюда, я посмотрела, у меня есть свободное время, на неделе у нас получится заниматься где-то два или три раза, если брать в счёт, то что время репетиций постоянно скачет. -Отлично, я обязательно отблагодарю тебя за это. - Сказал Голд, когда они уже садились за столик. -Нолан выходит с больничного завтра, в пятницу у нас по репертуару "Долина кукол", он будет играть там вместо Киллиана, нужно будет изменить график репетиций. -А что с Джонсом, он ведь не плохо вписался в эту картину? -Они решили поменяться ролями, чтобы выйти из образов и сменить обстановку. Киллиан уже несколько лет играет в "Долине", сама знаешь, что порой бывает достаточно трудно прибывать в одной роли долгое время. - Ответил Голд, но прервался, потому что за спиной Реджины увидел Эмму. -Простите, - Робко сказала девушка, -Вы просили подойти, чтобы назначить время занятий. -Да, сейчас. - Ответила Миллс, ища в своей сумочке бумажку, на которой написала время и свой номер телефона, на всякий случай. - Вот, здесь всё написано, скорее всего режим наших занятий будет иногда смещаться, но думаю, это мы это уже будет решать по факту. А, так, жду вас завтра в три, удобно? -Да, конечно, спасибо. - Ответила Эмма и быстро удалилась. -Реджина, ты что, совсем запугала нового сотрудника? - Голд усмехнулся.- Она же вся трепещет перед тобой, не будь такой суровой.- Уже более спокойным тоном произнёс Роберт. Миллс посмотрела на него довольным взглядом, принимаясь за еду. Они пообедали, ещё немного поговорили, после чего любезно попрощались и Реджина решила забрать новый сценарий и поехать домой, так как репетиций и выступлений сегодня не намечалось.