Peaches — In The Valley Below
We won’t live too long
So let’s love for one song
The lion won’t lay down
When the holy man’s in town
С похорон Херба прошел месяц. Очень странный месяц. Ви прекрасно понимала, что без нормального сна и на таблетках она долго не протянет. Поэтому не без уговоров и криков Пятый все-таки помог девушке восстановить режим. Заснув первый раз в абсолютно трезвом состоянии, Виоле показалось это похожим на окунание в ледяную прорубь, в которую затягивало все глубже и глубже. Но, на удивление, никаких ужасов, видений и снов не было. Это было до жути приятное чувство усталости, но одновременно странное, будто Ви больше не владеет своей способностью. Через несколько спокойных ночей и бесполезных попыток девушки вызвать видения, Восьмой стало жутко тревожно, и она кинулась скупать в городе всевозможные книги про медитации, изучая кучу методов погружения в сон. Ви не выходила из комнаты, постоянно была сонная и виделась с братьями только в обед, пытаясь разобраться с очередной собственной странностью. Однажды Пятый застал ее в сидящей в темной комнате на полу в позе лотоса с закрытыми глазами и абсолютно расслабленным лицом. Сначала его это насмешило, но, когда Пять попытался ее разбудить, ничего не вышло. Виола начала с малого. Сначала она видела события прошедших дней, потом видения предсказывали самые разные мелочи. Например, что Клаус разбил кружку за завтраком, или Виоле пришло новое письмо от Джея поздно вечером, или что Пятый просидел всю ночь в гостиной у камина и заснул с раскрытой книгой в руках. Все сбывалось, и тогда аппетит Восьмой увеличился в разы. Видеть будущее было безусловно интересно, просматривать отрывки из прошлого помогало восстановить хронологию тех событий, которые девушка подзабыла или упустила, но одним вечером в голову пришла настолько смешная мысль, что Ви просто не смогла удержаться. — Ты не занят? — игриво поинтересовалась Виола, постучавшись в кабинет Реджи. Пятый разбирал старые вещи и бумаги отца уже несколько дней, спасаясь от смертельной скуки и ожидая, когда же Виола вернется к своему привычному состоянию. Он кинул хитрый прищур девушке и отрицательно помотал головой. — Я хочу кое-что попробовать… — Ви телепортируется к нему в плотную, из-за всех сил пытаясь не рассмеяться. На самом деле, в ее затее не было ничего смешного, это было даже опасно, но сама мысль вызывала истерические смешки. — Ви? Не думаю, что здесь подходящее место, — шепчет Пятый, с ухмылкой косясь на портрет Реджинальда. И вот опять он здесь. — Нет-нет, я про другое, — Ви прячет смущенный взгляд, улыбка пропадает с лица парня, и он хмурит брови. — Закрой глаза. И заранее прости. — Так, Виола, — Пятый делает неуверенный шаг назад, заметив ядовитые огоньки в глазах Восьмой. Такой же взгляд она бросала агентам в штабе, которых ждала долгая мучительная смерть. Таким взглядом она оглядывала неугодных ей сотрудников, над которыми за спиной посмеивалась. И таким взглядом она смотрела на него, когда они были в Лас-Вегасе на крыше. Когда он окончательно признался самому себе, что полюбил кого-то, и когда она осмелилась сделать шаг в пропасть. — Прошу, — Ви аккуратно берет Пятого за предплечье и убедительно смотрит. Смогла бы Виола в здравом уме причинить ему вред? Вряд ли. Но кто ж знает, какие она принимала таблетки с утра или сколько выпила перед встречей с ним. — Только потому, что ты первый раз вылезла из комнаты, — парень нехотя откладывает стопку бумаг на стол и, еще раз заглянув в сияющие глаза девушки, закрывает веки. — Расслабься, — он слышит ласковый шепот над ухом, и сердцебиение учащается. Предчувствие ему очередной раз кричит, что ничем хорошим это не кончится, но парень до последнего надеялся получить что-нибудь хорошее. Он скучал по ней. Казалось бы, их комнаты не так далеко, они живут в одном доме, но видел ее Пятый чаще всего спящей, молчаливой и отстраненной. Апокалипсис надломил всех, Пять это понимал. Но ему до последнего казалось, что он сможет спасти Ви от ее загонов, помочь с которыми она не подпускала никогда. Пятый чувствует прикосновение пальца на лбу и сдерживает нервный смешок, собираясь прервать это странное действие. Но в следующий момент, словно по щелчку пальца, его резко клонит в сон, ноги становятся ватными, и он падает в кресло, так удачно стоявшее за спиной. Пятый редко видел сны, но те видения, которые показала ему девушка, он запомнит навсегда. Он привык к ночным кошмарам, привык просыпаться посреди ночи с холодным потом на лбу, но никогда не видел ничего подобного. Его уносило и в детство, и в события прошлых недель, и в будущее. Сначала он видел тринадцатилетнего себя. Отец сообщил Академии, что должен уехать на неделю в другой город, поэтому тренировок будет меньше, а для детей, прячущих довольные улыбки, это значило, что будет больше свободного времени. И тем же вечером Пять с Виолой до позднего вечера сидели в их любимом кафе, до тошноты поедая пончики. Он видел ее испачканные пальцы, присыпку на губах и широкую улыбку. Пятый был счастлив, что снова посмотрел в ее живые глаза, взглянул на серьезное лицо, когда что-то ей рассказывал и услышал задорный смех, на который теперь Виола пыталась сделать пародию. Второе видение перенесло Пятого в сырой подвал Лас-Вегаса, где проходила большая часть подготовки к штурму. В ту самую ночь, когда они с Ви вернулись после прогулки. В ту самую ночь, когда они стали ближе, как никогда. Но самым запоминающимся оказался тот сон, как он с Ви едет в машине. Впереди бескрайняя дорога, за окном живописные пейзажи, по радио играет какая-то веселая мелодия, а в руках Восьмой та самая карта, которую Пять смастерил после возвращения домой. Они были в путешествии и решили не пользоваться способностями, дабы скоротать время, которое теперь не утекало от них слишком быстро. Они хотели почувствовать себя обычными людьми, и у них это получилось, оставив незабываемые воспоминания. — Никогда, — сквозь сон произнес Пятый и резко распахнул глаза, подскакивая на ноги. Он увидел слегка напуганную Виолу, с бегающим по его лицу изучающим взглядом. Она наконец-то стояла перед ним без перчаток, крепко сжимала почерневшие пальцы за спиной и немного отошла назад, видимо, не ожидая такого пробуждения. — Никогда. Так. Не делай. — процедил Пять, поджимая губы. Разумеется, ему понравилось то, что он увидел. Он был рад за сестру, которая смогла провернуть нечто подобное, что показывала ей ее копия. Был рад, что Виола раскрыла свою способность в полной мере, но Пятый ненавидел, когда без его разрешения к нему лезли в голову или в сердце. Парню каждый раз с трудом давались слова о чувствах и их проявления. Ему нечего было скрывать, но он не хотел показывать свои страхи, которые Ви могла запросто увидеть в видениях. Он не хотел показывать свою слабость, которую так умело скрывал долгие годы. Виола оказалась вжата в книжную полку, но ее лицо не выражало извинений за произошедшее, а только удивление и еле заметную радость. — Можешь рассказать, что ты видел? — шепчет блондинка. Она боялась причинить Пятому вред, боялась напугать его, зациклить в одном сне на много сотен раз, но сделала все, чтобы этого не произошло, поэтому не до конца понимала, что Пятого так разозлило. — А ты не знаешь? — раздраженно прошипел парень. — Я еще не до конца понимаю, как это работает… Но я ничего не видела, честно, — выставив руки перед собой и упершись в грудь парня, тихо говорит Виола. Обычно его это успокаивало. Заметив замешательство в лице Пятого, она хмурится и продолжает настаивать: — Хотя бы скажи, там было что-то хорошее? Она вдруг понимает, что слишком давно не видела его так близко, не чувствовала его дыхание на своей коже и не видела этого горящего взгляда на себе. — Да, — Пятый отступает на несколько шагов, опираясь на край стола и сложив руки на груди. — Я так и знала, — вырывается у Ви, и радостная улыбка озаряет ее. Она много практиковалась, но даже не представляла себе, что у нее получится вызвать видения у другого человека. Это казалось чем-то невероятным. Восьмая видит его напряженный взгляд и скованную позу. Глупо было надеяться, что Пятый одобрит такой эксперимент, и она даже собиралась сразу пойти к Клаусу, но Четвертого просто не оказалось дома. — Прости, больше не буду, — виновато шепчет Ви, подойдя к нему чуть ближе и взяв его руки в свои. В этот раз ее пальцы не были ледяными. Их до сих пор покалывало, а ладони словно горели. Пятый склоняет голову в бок, и темная челка падает на его глаза, сразу вызывая у девушки желание ее смахнуть. Он не видел ни капли честности в ее глазах. Конечно Ви будет проворачивать подобные вещи, наверняка и не раз, но ему и не хотелось думать об этом. Пять будто читал ее смешанные эмоции от их неожиданного близкого общения. Парень ничего не ответил на извинение, лишь тихо усмехнулся, расцепил пальцы, переместив их на затылок Ви и придвинувшись еще ближе. Виола не принимает попытки выбраться, широко улыбается, чувствуя, как внизу живота все сводит от предвкушения. Это и правда был он, тот самый Пятый, которого Виола не видела, кажется, вечность. Импульсивный, резкий и одновременно холодный. Именно от такого взгляда и порывистости у Ви подкашиваются коленки и с его искрящихся глаз, Ви переводит взгляд на губы… Именно так Виола начала изучать свою новую способность. Как бы девушку не пугала ее альтернативная версия, в отличие от нее, у Ви получалось вызывать у других людей хорошие видения или приятные воспоминания. Тренируясь с Клаусом, которому взамен девушка пообещала ящик чего покрепче, она научилась попадать в чужие сны и управлять ими. Это было что-то жуткое, но до безумия интересное. Ви открыла у себя в голове новый мир, даже миры, по которым можно было также путешествовать, как и по-нашему. Но в виртуальном мире гораздо больше тайн, чем в реальном, и во всем нужна своя мера. Вспоминая печальный опыт Пятого и его эксперименты со способностью, она старалась не прыгать выше головы и делала все постепенно, приглушая дикий азарт. По крайней мере, у Ви появилась цель выжать из этого навыка все по максимуму, что помогало девушке не продолжать закапывать себя в страхах и переживаниях. Это стало ее собственным способом излечения. Помимо сновидений, Пятый и Виола решили устраивать совместные тренировки на заднем дворе, прямо как в детстве. И с каждым разом это выглядело все более впечатляющее. Виола тренировалась с навыком огня, формировала из пламени разные фигуры, а также пару раз погружала брата в сон, прикоснувшись к лицу. Это, кстати, был отличный ход, если необходимо сбежать во время боя. Пятый ускорялся в перемещениях и в пространстве, применял кучу видов оружия и дразнил сестру. Они не готовились к очередному нападению или перестрелке, нет. На самом деле, им обоим так было более приятно проводить время, чем собираться в гостевой, выпивать или разбирать старый отцовский хлам. Они просто дурачились, и Клаус, наблюдавший за этими схватками со стороны, не мог сдержать счастливой улыбки. Одним вечером Четвертый застал Пятого и Виолу, готовящих на кухне кучу закусок и выпивки. В доме зазвучала музыка, а на лицах появились предвкушающие улыбки. В тот день должны были прийти Джей, Мартин и Эдвард. Эта вечеринка безусловно отличалось от семейных посиделок Академии, но атмосфера была такой же. Мартин и Клаус соревновались в рассказе анекдотов и смешных историй, Эдвард скромно посмеивался и прятал покрасневшие щеки, Пятый слушал от Джея новые истории из комиссии, а Виола порхала над ними, зазывая в танцы, и заботилась, чтобы все бокалы были полны. Тогда Пятый начал понимать Виолу, когда она с такой теплотой в глазах рассказывала про своих напарников и людей из комиссии. Они стали для нее семьей, в которой она так нуждалась. Мартин делился наблюдениями за новым куратором, но ничего интересного не нашел, лишь выяснил несколько интересных деталей его биографии. А также версия про то, что он являлся сыном одного из члена совета директоров, — подтвердилась. От этой мысли даже стало спокойнее, ведь это значило, что «сверху» его контролируют и за ним следят, соответственно, много натворить он бы не сумел. Также Ролан, несмотря на жесткий отказ Ви, передал ей через Эдварда пропуск в мастерскую, где она теперь может иногда изобретать что-нибудь или по необходимости чинить свои часы. Ви криво улыбнулась, принимая подарок «ирландского принца», к которому уже прижилось это прозвище, но больше ее порадовала другая новость: комиссионные лекари сделали специально для Джея лекарство, помогающее на время убрать слепоту с одного глаза. Это очень пригодилось ему на заданиях, и мужчина стремительно шагал по карьерной лестнице до главы отдела киллеров. Мартин делился шикарными воспоминаниями из совместной поездки с братом на родину. Им удалось побывать на футболе, отчего программист был неимоверно счастлив, поесть вкуснейших национальных блюд и встретиться со старыми знакомыми. Все шло как нельзя лучше, и Виола боялась себе представить, что это счастье может когда-нибудь снова разрушиться у нее на глазах. Комиссия восстановилась, теперь сотрудников не считают ненужным мусором и о них заботятся, новый куратор делает все, чтобы это место стало работой мечты, а не каторгой, но как же страшно порой было окунаться в эти кровавые воспоминания. Спустя еще месяц после похорон Виола снова вернулась на кладбище. Она наконец смогла с ним попрощаться, она смогла себя простить. Ви долго стояла возле надгробия, рассматривала цветы на могиле, которые до сих пор продолжали носить коллеги Херба, касалась пальцами влажной земли, просматривая очередной раз тот самый день, когда Херб ее спас, но больше не плакала. Она не истязала себя горечью и скорбью, а пыталась вспоминать о Хербе с улыбкой на глазах. И пускай ей до сих пор кажется, что она заслуживает до конца жизни нести этот траур, Виола отпустила его. Вскоре в Академию приехала Эллис и Лютер, но на это раз они взяли с собой Клэр. Виола никогда не забудет тот день, когда увидела на пороге маленькую девочку с темными кудряшками и обворожительной улыбкой. Это случилось рано утром. Пятый, услышав звонок в дверь, напряженно переглянулся с Виолой, с которой они планировали начать тренировку пораньше, и не спеша отправился открывать. Никто гостей не ждал, Эллис хотела сделать сюрприз, и, черт, у нее это получилось. — Привет! — девушка услышала протяжный голос сестры и со счастливой улыбкой на лице направилась к двери, предвкушая увидеть Эл и Лютера одних. Но, заметив в коридоре Пятого на коленях обнимающего маленькую Клэр, Виола застыла на месте, широко распахнув глаза. — Клэр, смотри, это твоя тетя Виола, — тихо сказала Эллисон дочке, от чего у той загорелись глаза. Девочка быстро добежала до застывшей блондинки и крепко обнимала ее, бормоча что-то неразборчивое. В тот момент Виолу будто пробило током. Она медленно опустилась на корточки, сняла кожаные перчатки и аккуратно обняла племянницу, скрывая в ее густых волосах слезы. Только тогда Ви заметила, что чернота с рук пропала, и только кончики пальцев слегка покалывало от наступающих эмоций. Она видела это чудесное создание лишь раз, когда Клэр чуть не убила группировка Кэт, и не имела возможности с ней даже познакомиться и представиться. А сейчас Клэр крепко прижималась к ней, будто Ви для нее самый родной человек на земле. Видеть радость этой малышки было настоящим счастьем, и это воспоминание обязательно пополнит копилку Ви, как самое лучшее, что с ней происходило. — Мама и папа мне много про тебя рассказывали, — тоненьким голоском рассказывает Клэр, рассматривая Виолу. Девушка долго молчит, хмуря брови, а потом поднимает заплаканные глаза на Лютера. — Папа? Эллисон, заметив шок сестры, как бы невзначай поправила правой рукой волосы, на которой поблескивало обручальное кольцо. — Черт возьми, Лютер, я в тебя верил, — Пятый так же удивленно оглядывает брата и, похлопав Первого по плечу, замечает его смущенную улыбку. — Клэр, ты… Так похожа на маму, — Ви проводит рукой по маленькой щечке, услышав смешок от племянницы. Восемь, наверное, первый раз в жизни так растрогалась, видя дочь сестры. Ей было страшно вспоминать первый день их «знакомства» с Клэр, но она до последнего уверяла себя, что девочка из-за стресса забыла те жуткие события, и они никак не отразились на пятилетней малышке. Тот день прошел просто волшебно. Эллисон без конца рассказывала планы на их грандиозную свадьбу, Лютер поделился историей того, как делал Элл предложение, а Ви чувствовала себя настолько сентиментальной из-за слез, не желавших прекращаться. Пятого было странно видеть рядом с ребенком. Ни с ружьем, ни с винтовкой. Ни с хмурым взглядом, обдумывающим что-то, ни с чашкой кофе, а с Клэр. Он был с ней так заботлив, выполнял ее прихоти и даже согласился на прятки, черт возьми. В детстве он всегда выигрывал в эту игру, перемещаясь в пространстве, но малышке он постоянно поддавался, вызывая у нее победную улыбку. А потом пришел Клаус. Он был в странной одежде ясновидящего, чем поддерживал образ перед клиентами, с жутко уставшим взглядом и явным желанием напиться, но, увидев Клэр, он не желал отходить от нее ни шаг, постоянно обнимая и целуя в макушку. Это был самый трогательный момент для Ви. Она никогда не видела семью в таком составе. Клэр стала ее неотъемлемой частью, без которой Харгривзы становились хмурыми и серьезными. Ее детский веселый смех был лучшим подарком для этого огромного особняка, в котором в последнее время было шумно, разве что по вечерам. Эллис и Лютер буквально светились от счастья, а пригласительные на свадьбу окончательно добили Виолу. Она долго обнимала Эллисон, не веря, что это происходит взаправду, Клаус подкалывал Лютера, спрашивая чью фамилию возьмете, а Пятый просто не понимал, каким образом кто-то из Харгривзов умудрился пожениться. Узнав о таком событии, Ваня и Диего приехали на следующий день. Седьмая сообщила семье, что через месяц состоится ее сольный концерт, а Диего без умолку рассказывал о той самой девушке следователе, которую пообещал даже познакомить с семьей. Казалось, что все стало совершенно по-другому и ничего теперь не будет, как прежде. Теперь братья и сестры могут спокойно заглянуть друг к другу в гости, чем вызовут радостные улыбки, а не раздражение, как это было раньше. Теперь они могут поделиться чем-то сокровенным, они могут надеяться друг на друга. Академия Амбрелла наконец-то стали настоящей семьей.***
Виола, жутко уставшая, телепортируется домой. В комиссии пришлось провести целый день, перебирая ценные записи, вещи и бумаги в своем кабинете. Так непривычно было видеть его пустым. Сегодня Ролан попросил девушку освободить помещение для нового сотрудника, чем немного расстроил Ви. Как бы эгоистично это не звучало, Восьмая хотела оставить частичку себя в комиссии. Но, разумеется, она понимала, что ее кабинет и номер придется когда-нибудь разобрать, иначе бы все ее вещи просто выбросили. Забрав оттуда несколько внушительных стопок бумаг, инструменты и одежду, Виола планировала оказаться дома, но, кажется, часы после апокалипсиса продолжали барахлить, либо же Ви от усталости указала неточные координаты, оказавшись посреди пустой улицы города. Она ставит пакеты на землю, осматривается, раздраженно сверяется с часами и тяжело вздыхает, осознавая, что до дома придется тащиться на своих двоих. И как же она радовалась, что в последний момент захватила с собой инструменты, ибо появляться в комиссии очередной раз ради ремонта часов ей не хотелось. За месяц она провела там внушительное количество времени. Ролан никак не хотел отпускать Виолу, поражаясь ее настойчивостью и решительностью на заданиях. Но именно эти качества и помогли ей отбиться от куратора и смело отпраздновать с братьями то, что она больше официально не принадлежит комиссии, как бы это не звучало. Также куратор часто вызывал девушку для консультаций по поводу его изобретений. И Ви не могла отказать. Она вспоминала, когда не была сдержанна с Хендлер, когда пошла на поводу эмоций, и из-за этого оказалась в семидесятых без возможности выбраться. Ей больше не хотелось повторять этот опыт, ведь, на что был способен Ролан, Ви не знала. Поэтому приходилось часами просиживать в мастерской, объясняя, почему и что не так, либо же исправлять самой. Еще Виола не могла удержаться от того, чтобы заглянуть к Мартину и послушать его увлекательные истории про отпуск с братом, посидеть у Джея в номере, расспрашивая о его очередных сумасшедших планов для выполнения миссий и зайти в отдел к Эду, чтобы взглянуть на работников, которые улыбались ей и кивали, показывая уважение. Это место осталось у Ви в сердце, и она отдала бы все, чтобы работать в такой комиссии в свои года, но теперь пора заканчивать с этой жизнью. И, как бы Ви не было приятно видеть процветающую комиссию, ей было приятней возвращаться домой и падать в теплые объятия Пятого. Ноги сами повели ее по знакомым улицам. Серые дома и тусклые вывески чередовались друг за другом, пока Ви шагала, уже проклиная себя за то, что не выкинула эти тяжелые пакеты. Знакомое чувство, раздражающее дежавю не покидало ее, а, наоборот, увеличивалось с каждым поворотом. Она помнит все слишком ясно: то, как она первый раз оказалась здесь после ограбления хранилища комиссии, то, как шла, недоверчиво косясь на красную папку в руках, то, как остановилась возле ворот в Академию, и то, когда увидела его. Виола пялится на дверь и, усмехнувшись, телепортируется на кухню. Все такая же тишина, такой же мрак, такой же взъерошенный Пятый, не ожидавший ее неожиданного появления и поперхнувшийся собственным кофе. — Ты долго, — единственное, что произносит он, рассматривая бледное лицо сестры. В тот же момент к нему постепенно возвращаются воспоминания их первой встречи, и парень с ухмылкой косится на кухонный нож. — Помнишь, как все началось? — тихо спрашивает блондинка, кинув пакеты на пол и опершись о дверной косяк. Она быстрым движением руки достает из кармана сигарету и поджигает ее, вдыхая приятный дым. Виола садится напротив парня, продолжая прокручивать воспоминания в голове и пялясь в стену. Хотелось растянуть этот момент, оставить дым и горький привкус внутри себя, остаться в том мгновении их встречи, но когда горло начало прикипать, она медленно выдохнула ядовитое облако, мысленно прощаясь с этим прекрасным моментом. Пятый следит за ее плавными движениями: ее безмятежное лицо, то, как она прикрывает глаза и ее длинные ресницы подрагивают, как облизывает губы и выдыхает, выпуская на волю сизый дым. Он старательно высматривая каждый сантиметр своей девушки, ловя каждое ее движение, пытаясь отпечатать все в своей памяти, как можно отчетливей, стараясь отпечатать этот момент в памяти, взамен старому. — Я чуть не зарезал тебя, — спокойно ответил Пять, сдержав смешок. Он бегал изумрудными глазами по ее удивленному лицу и улыбался, а Ви его глаза напоминали бесконечное море крон молодых крон, в которые она была готова всматриваться вечно. — Надеюсь: ты без новостей? — немного настороженно уточняет он, поднимаясь на ноги и не отрывая от нее пристальный взгляд. Девушка подхватывает настроение, расплывается в улыбке и отрицательно мотает головой. Почему в ее видениях никогда не было чего-нибудь счастливого? Почему там не было их переглядок, поцелуев, горячих ночей? Это ведь были такие же сильные эмоции, как и во время сражений, если не еще сильнее. — Я хочу верить в то, что это не сон, — шепчет она, наблюдая за приближающимся к ней парнем. Мягкий взгляд Пятого скользил по ее лицу, а ухмылка не спадала с лица. — Если это так, то ни за что не просыпайся, — также тихо отвечает он, потянув Виолу за руки на себя. Она затягивает его в поцелуй, запуская длинные пальцы в его темные волосы. Пять чувствует привкус сигарет на губах девушки. Сигарет, запах которых он сначала не переносил, сигарет, которые она курила с ним в одной постели, вспоминая о прошедшей ночи, и сигарет, которыми он сам затягивался за день до решающего их жизни штурма. А Виола чувствует растекающееся в груди тепло, но не от алкоголя, а от самого настоящего счастья, что, пройдя такой путь, может спокойно проводить с Пятым время, не привязываясь к апокалипсису. Счастлива, что может положиться на него в трудную минуту или просто прошептать на ухо такое заветное «люблю тебя». А ведь раньше это казалось чем-то, что настигнет ее только во сне, чем-то невозможно далеким и невообразимым. Но главное, чтобы все это не оказалось лишь видением и Ви не распахнет сейчас глаза, с ужасом оглядывая незнакомую обстановку. Хотя, даже если это и окажется сном, она готова находиться в нем вечно.Perfect — Ed Sheeran
Cause we were just kids when we fell in love
Not knowing what it was
I will not give you up this time
But darling, just kiss me slow, your heart is all I own
And in your eyes you're holding mine