Прошло 15 лет…
Антон задумчиво глядел в окно, за которым непрерывно шёл дождь. Вернуться в город, где ты раньше жил и был счастлив — очень сложно. Смотреть на те же серые дома, пасмурное небо, ощущать тяжесть воздуха. Когда-то очень давно Антон вместе с родителями жил в Санкт-Петербурге. После ухода отца, Майя забрала сына в свой родной город — Воронеж, где Тоша жил до девятнадцати лет, а затем уехал куда подальше, забрав маму с собой. Они жили в неприметном городке. У него родилась прекрасная дочь, которую Шастун назвал в честь давно погибшей тёти. Кира Антоновна Шастун. Звучит не очень складно, но Тоше до безумия нравилось. Кира росла быстро, была позитивной, немного вредной, но с возрастом поумнела. Как Шаст радовался, что её глаза были нежно-изумрудного цвета, а не голубые. К сожалению, пусть и прошло много лет, парень не смог отпустить до конца прошлое. Он до сих пор помнил пронзительный взгляд голубых глаз, чувствовал, как они заглядывают в его душу, согревая и принося радость. Помнил мягкие, разгорячённые прикосновения всегда тёплых ладоней. Помнил нежные поцелуи, которые покрывали всё лицо, руки, тело… всё-таки они истинные… так просто из памяти это не сотрется… Первое время вдали от любимого было неимоверно тяжело. Особенно сказывалась беременность, которая нехило потрепала нервы. Антон много плакал, срывался, но сам с собой. В такие моменты, как утверждал сам Шастун — в моменты своей слабости, он всячески избегал маму, чтобы та много не волновалась. Тоша ел много, но не набирал вес, наверное, из-за чёртова токсикоза. Антону хотелось съесть всё. Он, словно окунувшись в детство, перечитывал разные сказки, пересматривал мультфильмы, мечтал жить в пряничном домике… ой, что-то не в то русло пошло. В общем, ещё будучи беременным, Шаст понял, что его дочь обожает сладкое. Его вечно тянуло на конфеты, пирожные, печенья, пончики, торты и тому подобное. Майя вечно, приходя с работы, приносила что-нибудь вкусненькое. Ладно-то это. Где-то на пятом месяце вкусы Антона стали какими-то извращёнными. Он ел солёные огурцы с вареньем, рыбу с шоколадом, помидоры с кетчупом. Однажды Тоша намешал такую бурду, что запах не выветривался несколько дней. Серьёзные проблемы начались на последнем триместре. Вечные загоны и переживания по типу: «а вдруг я не смогу родить» или «а что, если я буду плохим папой». Дима, тот самый друг Антона, который звонил ему чуть ли не каждый день, старался успокоить приятеля, но тщетно. Помимо этого сильно упал аппетит. Майя кое-как могла запихать в сына кашу, либо залить супа. Иногда парень плакал в подушку, ненавидел Арсения, покрывая его двухэтажным матом, бросал одеяла в стену, раскидывал вещи. Был случай, когда Майя зашла в комнату сына и обнаружила, что тот построил гнездо из вещей. Вещей, что он носил, когда встречался с Арсом. Но даже после пережитой беременности Тошу ждали трудности. И первая — тяжёлые роды. Как бы то ни было, пусть Антон и омега, но, к сожалению, мужчинам всегда трудно давались роды. Они длились около суток. Бедный, весь измученный Тоша выглядел хуже трупа. Майя и Дима, что подорвался с работы, извелись в ожидании. Но всё хорошо, что хорошо кончается. Кира Антоновна родилась девочкой громкой. Она не переставала плакать, пока медсёстры не отдали её отцу. И, уж поверьте, Антон никогда не был так счастлив. Он аккуратно держал на руках своё маленькое, такое хрупкое счастье. Весь измученный, но такой счастливый папаша. От радости из глаз брызнули слёзы, а малышка что-то непонятно фыркала, уже давно не плача. Тошу держали в больнице ещё около месяца. Были многочисленные послеродовые осложнения. Тем временем за малышкой Кирой следила счастливая бабушка и новоиспечённый крёстный папа – Дима. И, пожалуй, на этом все трудности были позади… ага, если бы. Антон вместе с Кирюшей переехал в соседний дом, чтобы всегда быть ближе к маме. Он не хотел взваливать на неё ответственность по воспитанию дочери. Сам Тоша подрабатывал репетитором у детей — он очень хорошо понимал точные науки. Также по совместительству заочно окончил воронежский институт. В общем, Шаст вырвался в люди, воспитывал дочь и был счастлив. Конечно, когда у тебя на руках маленький ребёнок, хотя ты сам почти ребёнок, справляться не очень-то легко. Например — все эти пелёнки, подгузники, соски, бутылочки… один сплошной геморрой. Но Шаст справился. Гиперактивность Киры — справился. Антон выучил девочку так, что та в свои четырнадцать знала три языка в совершенстве. Было тяжело, но Тоша был счастлив. Кира дарила ему всю любовь. Они были настоящей семьей…***
Картина за окном перестала меняться. Серые стены вокзала выпускали наружу разыгравшееся воображение Антона. Вроде, если подумать, они пустые, ничего не означающие, но если копнуть глубже, то есть о чём поразмыслить. Сказать, что на Шаста нахлынули воспоминания — ничего не сказать. Питер… город, где он вырос. Много чего можно вспомнить. В особенности, были приятны воспоминания о том, что его семья была здесь счастлива. Мужчина улыбнулся своим мыслям. — Пааап! — девушка ворвалась в купе и недовольно скрестила руки на груди. Мужчина улыбнулся ещё веселее, переводя взгляд на девушку. Он в поддельном удивлении приподнял бровь и подпёр кулаком свой подбородок. — Ну и? Ты как? В Анапу едешь или всё-таки в Питере остаёмся? Мужчина задорно усмехнулся, всё-таки его дочурка ещё та юмористка. Девчонка тихо посмеялась в свой кулачок. И неожиданно Тоша почувствовал очень приятное тепло, разливающееся по телу. Бывают же резкие моменты, когда человек счастлив до такой степени, что становится трудно дышать? Вот именно это чувство ощутил Шастун. Он в городе своего детства вместе со своим сокровищем и просто самым дорогим на свете человеком. Они шутят, а чуть позже выйдут из поезда и поедут в новую квартиру. Кира пойдёт в школу, Антон устроится на работу. Шикарно. Не в этом ли счастье? — Иду я, иду, не ворчи, солнце, — Антон демонстративно закатил глаза, снимая чемодан с верхней полки. Кира немного возмущённо пофыркала, что-то проворчав, а затем схватила рюкзак и выбежала из купе. Мужчина аккуратно выкатил багаж из вагона и встал возле Киры, которая разглядывала проходящих людей, здание вокзала и поезда. Девушка восхищалась всем происходящим, а Тоша лениво зевал, ища в толпе своего друга. Слишком тускло и серо казалось вокруг. Но девчонка светилась неописуемой радостью, отчего Антон хотел ещё больше улыбаться. Было немного прохладно, это же Санкт-Петербург, здесь всегда так. Мужчина понадёжнее закутал Киру в шарф, а девушка в свою очередь надула губки в детском жесте и, как бы невзначай, напомнила, что уже не маленькая. Наконец, случайно наткнувшись взглядом на невысокого брюнета, мужчина облегчённо выдохнул. Наконец-то нашёл. К ним навстречу шёл Позов, интенсивно махая рукой. — Дядя Дима! — Кира весело заулыбалась, приветствуя крёстного. Тоша невольно засмеялся, отмечая, что его дочка знатно переросла Поза. — Кирюша, боже, как ты выросла, — не скрывая удивления, говорил Дмитрий. Ещё забавнее стало, когда он взглянул на крестницу снизу вверх. — здорова, Тох! — Привет, Дим! — сначала Позов пожал руку другу, слегка обнимая, а затем заключил в крепкие объятия свою маленькую принцессу. — Ну что, Дим, как ты? Как у вас дела? И да, где Ира? — посыпались вопросы со стороны Антона, который так и стоял, глупо улыбаясь. — Точно, она же приехала? — глаза Киры заблестели огоньком радости, услышав о подруге. Дима утвердительно кивнул, начиная оглядываться по сторонам. — Наверное, кофе покупать пошла, — легкомысленно пожал плечами Позов и помог Антону с багажом. Троица прорывалась через толпу к самому зданию вокзала. Повсюду слышались крики людей, болтовня, равномерный голос, оповещающий о скорой отправке поезда, свистки и скрежет колёс. Наконец, выбравшись из шума, мужчины вместе с Кирой оказались в тёплом помещении, где в скором времени нашли Иру. — Кира! — девушка с объятиями подбежала к подруге. — Ира! — девчонки обнялись, слегка пританцовывая, будто в вальсе. Ира была старше Киры на два года. На момент рождения девочки, Ирина осталась без матери. Дима сам воспитал дочь. Они с Антоном помогали друг другу разными советами. Обоим было тяжело, но мужчины справились, подняли на ноги своих малышек и готовили их к светлому будущему. — Ну что, поехали? — легко пожал плечами Шаст. Еле заметная улыбка не сходила с лица Тоши. — Конечно, — поддержал того Дима. Но им ещё пришлось пройти осмотр, затем заказать такси, пройтись немного по холоду и наконец поехать. Было решено сначала отправиться в новую квартиру Антона и Киры, где только сделали ремонт, а затем Дима и Ира поедут к себе. Ехать пришлось недолго, от силы полчаса. За это время подруги успели обсудить много различных тем и людей. Ира рассказала всё о своей школе, где ещё предстоит учиться Кире. Дима с Шастом тоже не отставали. Позов с интересом рассказывал о новом кавалере, с которым они познакомились несколько месяцев назад. Дмитрий всё-таки смог уговорить Антона встретиться завтра в кафе и нормально пообщаться без детей. Заодно и познакомит с возлюбленным. Доехали без происшествий. Квартира находилась в благоприятном районе, на пятом этаже. Помещение встретило хозяев приятным запахом уюта. Просто, буквально пару часов назад Дима, Ира и Сергей — ухажёр Поза — с сыном убрали весь мусор в доме, навели порядок, чтобы квартира была пригодна для жилья. От чая Дима отказался и, попрощавшись на этой ноте, уехал к себе домой. — Ну что-с, да здравствует новый дом и новая жизнь, — весело хлопнув в ладоши, гордо проговорил Антон. Они с дочерью как раз стояли на пороге кухни, чувствуя приятный аромат свежести. — Ага! Осталось только разобрать вещи и пережить завтрашний день в школе, а тебе на новой работе, — проходя в кухню, с ноткой веселья добавила к сказанному Кира. — Это уж точно, — якобы обречённо мотая головой, проговорил Тоша. Вот и всё. Начало новой жизни. Так думал Антон. Но к сожалению у судьбы иные планы.***
Проспать в первый же день школы. Браво! Аплодируем стоя, ведь Кира именно тот самый человек, который умудрился это сделать. Антон тоже хорош, ещё бы чуть-чуть, и он точно бы пропустил собеседование. Яблоко от яблони. Наверное, со стороны вся ситуация выглядела забавно. Папа, что-то быстро готовивший у плиты, попутно заваривая чай и накрывая на стол. Дочь, которая впопыхах собирает портфель и засовывает в сумку документы папы. В общем, настоящая семейка. Покончив со сборами, Кира прибежала позавтракать. — Не торопись, а то подавишься, — предупредил мужчина, видя как быстро уплетает яичницу Кира. Она что-то промямлив с набитым ртом, немного замедлилась. С завтраком разобрались. Кира начала натягивать на себя школьную форму, затем затянула папе галстук, при этом чуть не задушив, и взяла портфель. — Ладненько, пап, думаю мне пора, — с неуверенной улыбкой проговорила девушка. Она немного волновалась. — Может мне всё-таки сходить с тобой? — немного приподняв брови и сведя их к переносице, поинтересовался Шастун. — И окончательно опоздать на собеседование? Нет, думаю я справлюсь. Если что, Ира поможет, — с улыбкой отговорила его Кира. — Ладно, люблю тебя, солнышко, — мужчина подошёл к дочурке и нежно чмокнул в лобик. — Я тебя тоже, пока! — выбегая из дома, громко крикнула девушка.***
Опоздать Кира всё-таки умудрилась. Но, к счастью, её классная руководительница — Ляйсан Альбертовна Утяшева, оказалась прекрасной женщиной. Кира сказала, что заблудилась по школе, что не было ложью, так как она и правда потерялась, и женщина с улыбкой сказала: «Ничего страшного, проходи, садись». Ляйсан Альбертовна вела русский и литературу. После первого урока, вокруг парты Киры собралась целая толпа подростков. — Ого, а ты новенькая? — задал кто-то до жути глупый вопрос. — Ну, вроде того, — с неуверенной улыбкой отвечала Шастун. — Ого, а откуда ты? — Ты же Кира? — А кто твои родители? — Давай поближе познакомимся? И куча других вопросов посыпалось на Киру. Девушка не успевала отвечать на всё, какие же на самом дела её одноклассники любознательные! — Вы чего там столпились? — послышался властный, строгий голос мужчины, от чего подростки слегка разошлись в стороны. — Здравствуйте, Арсений Сергеевич! — поздоровались ребята, а Кира тупо уставилась на голубоглазого преподавателя. Арсений Сергеевич был красив. Широкие, расправленные плечи, неплохая мускулатура, высокий, с ровной осанкой. Его волосы были аккуратно уложены, а на носу красовались очки. Но больше всего Киру привлекли эти очаровательные глаза цвета морской глади. Можно было утонуть лишь в одном взгляде. К сожалению, они были полны печали, скрываемой глубоко внутри души. А жаль, именно эта грусть портит такие прекрасные глаза. Кира с детства любила читать людей по глазам. Она легко могла раскрыть, кто счастлив, а кто наоборот. В глазах Тоши, как и у этого мужчины, в глубине скрывался огонёк печали, а, возможно, и непонимания и ненависти. Девушке стало даже как-то грустно. — О, так в 9-ом «А» новенькая, — с улыбкой поинтересовался Арсений, поправляя сползающие очки. — Здравствуйте, моё имя Кира Шастун, — девушка встала в знак уважения. И она заметила спектр эмоций, отразившихся на лице учителя: удивление, шок, непонимание, отговорки, боль… — Наверное однофамильцы… — прошептал одними губами Попов, из-за чего никто даже не услышал. — Так, ладно, моё имя Попов Арсений Сергеевич, я учитель французского, надеюсь, мы поладим. Прозвенел звонок, и все расселись по местам. Пока Кира не понимала почему Арсений такой взвинченный, Попов пытался успокоиться. Это всего лишь совпадение. Антон мечтал назвать дочь Алёна, поэтому нет. Да и прошло столько лет, они просто однофамильцы. Арс постарался глубоко дышать, выбрасывая из головы дурные мысли и воспоминания. — Кира, не против продемонстрировать нам свой уровень французского? Если не готова или не уверена, можешь отказаться, — с улыбкой предложил Арсений. — Je suis content (Я с радостью), — Кира встала из-за парты, ожидая своего задания. Арс был удивлён чёткому произношению девушки. — Для начала расскажи о себе, — Арсений Сергеевич дал наиболее лёгкое задание, чтобы полностью оценить навыки ученицы. — Je m'appelle Kira, j'ai 14 ans (Моё имя Кира, мне 14 лет), — чётко начала Шастун. — J'aime apprendre les langues, surtout après avoir lu des livres dans une langue étrangère (Мне нравится изучать языки, в особенности, после читать книги на иностранном). J'apprends le français depuis l'âge de 4 ans (Французский учу с 4 лет). Je vis avec mon père (Живу с папой). Mon rêve est de visiter des pays étrangers et de communiquer avec les locaux (Мечтаю посетить другие страны и пообщаться с местными жителями), — Кира была готова продолжить, но Арсению хватило. Он и так слишком сильно был поражён. — Ого, браво, Кира, вы превзошли все мои ожидания, — с улыбкой и удивлением заявил Арс. — Спасибо, — ну всё, уважение со стороны учителя французского в кармане!***
— Как прошло собеседование? — поинтересовался Дима, потягивая коктейль из трубочки. Рядом с ним сидел Сергей, с которым Антон пока обменялся лишь парой слов. — Нормально, приняли на испытательный срок, — пожал плечами Шаст. — Кстати, Сергей, Дмитрий рассказывал, что вы капитан полиции, это правда? — Да, так и есть, — «забавный парень с хвостиком» — как назвал его Шаст, вежливо улыбнулся, еле заметно играя бровями. — Ощущение, будто я попал на какую-то светскую беседу! Ну хватит любезничать, мы же, как бы друзья, давайте общаться свободно, — устало простонал Дима, ведь и правда напрягала атмосфера вокруг. Да, Поз всё-таки вытянул Антона из квартиры, где мужчина просиживал весь день после собеседования. Когда Кира пришла домой, она с радостью заявила, что ей всё нравится. К её удивлению, друзья появились быстро, они умудрились даже позвать её в кафе, чтобы получше познакомиться. И теперь и папа, и дочь отдыхают в компании друзей, ну или не совсем. — И да… слушай, Шаст, у Серёжи есть хороший друг, который позже тоже подойдёт и мы тут подумали… — но Диму оборвали. — Нееет, Поз, ты же знаешь, что я ненавижу с кем-то знакомиться! Да мне чисто не до этого! — устало откинулся на спинку стула Антон, закатывая глаза и скрещивая руки на груди. — Понимаю, но он скоро придёт… — состроив несчастный взгляд, проговорил Дима. Но делать нечего. Он просто в очередной раз отошьёт похотливого альфу. Да, Тоша надеялся, что альфу. Дима мог свести его и с омегой. Всё-таки они с Сергеем оба альфы, мало ли… Пока мужчины пытались найти общий язык, Антон немного витал в облаках. Он думал о чём-то несусветном, давно забытом. Его преследовало плохое предчувствие. Будто сейчас что-то случится, что сломает его новую, пока что идеальную, жизнь вдребезги! Отчего-то вспоминался тот день, когда весь измученный Антон просыпается в больнице и ему говорят, что он чудом не потерял ребёнка. Первое, что он спросил у себя: «Я беременный?». Второе: «Где Арс?». А после пришло осознание. Антон не верил, не хотел. Но врач подтвердил его догадки. Арсений привёз Тошу в больницу и уехал, ушёл навсегда из его жизни, даже не оставив записку или номер телефона. Всё. Конец. The end. От воспоминаний сердце болезненно сжалось. Шаст вспомнил, как рыдал тогда. Как хотел к Арсу. Как его мучала боль, что физическая, что моральная. Хотелось вскрыть вены к чёртовой матери! Из раздумий вырвал голос Серёжи : — А вот и он! Антон, ещё раз тяжело выдохнув, повернул голову назад. И застыл в прострации. К их столику приближался высокий брюнет, который присмотревшись, завис на половине пути. Антон смотрел прямо в эти голубые глаза с ужасом и удивлением. Он смотрел прямо на Арса… его Арса…