----
Чжоу Цзышу с хмурым и властным видом сидел в маленькой комнате. Это была не тюремная камера, как можно было бы ожидать, а небольшая меблированная комната для прислуги, в которой он оказался заперт после того, как Владыка Долины Призраков ушёл с девушкой в пурпурном. Его разлучили со своими товарищами, хотя Цзышу это и не удивило. Большинство, если не все пленные, захваченные сегодня, скорее всего, будут содержаться раздельно, чтобы избежать сговора между ними. Он не думал, что Долине Призраков стоит беспокоиться об этом в отношение кого-либо, кроме членов Тянь Чуан. Знать – бесхребетные трусы, которые ради спасения своих жизней не смогли бы разработать план по побегу даже из бумажного мешка. Сегодня будет захвачено много таких бесхребетных трусов. Выбор времени для атаки – ещё одно обстоятельство, подсказывающее, что во дворце есть крыса, которая помогла спланировать этот шаг: подавляющее большинство союзников и сторонников принца Цзинь в этой войне были здесь сегодня, во второй день того, что должно было стать как минимум недельной встречей умов для обсуждения битвы против Долины Призраков. Нанеся удар сейчас, так стремительно и эффективно, Владыка Долины Призраков одним махом заковал в кандалы всех спонсоров и сторонников войны против него. Это было хорошо спланировано, заговор выстраивался очень долго и последовательно. Дверь в комнату, в которой он находился, распахнулась. Затем кто-то постучал о косяк. Сделав глубокий вдох, Чжоу Цзышу поднял свой равнодушный взгляд и увидел фигуру Владыки Долины Призраков, который с ухмылкой замер в дверном проёме. – Лао Вэнь, – проворчал он в знак приветствия. Вэнь Кэсин приосанился и скользнул в комнату. Цзышу не был связан и не находился под воздействием наркотиков, но Владыка Долины Призраков вошёл так, будто ему не нужно было бояться за свою безопасность. Ему и не нужно было. – А-Сюй, – тут же надулся он. – Почему ты так смотришь на меня? Что я сделал? Чжоу Цзышу усмехнулся, схватил маленькую подушку и швырнул её в другого мужчину: – Что ты сделал? Мы планировали переворот, а не то, что ты устроишь шоу за мой счёт! – И переворот состоялся! Так что же тут такого, если я немного разволновался, увидев тебя, всего такого связанного и красивого, и решил отпраздновать нашу победу? Что в этом плохого? Цзышу цокнул языком; его взгляд, как всегда, остался равнодушен. – Пагуба, – прошипел он. Вэнь Кэсин усмехнулся, прислонившись к стене и скрестив руки на груди: – А-Сюй... Я знаю тебя, как свои пять пальцев. Тебе не понравилось, когда тебя, беспомощного и пленённого, целовали прямо на глазах твоих «союзников»? – Конечно, нет, – проворчал Цзышу; его лицо полыхало. Они оба знали, что он лжёт, но лао Вэнь, вероятно, заволновался бы, что он болен, если бы Цзышу не играл в сдержанность и упрямство. – Ммм, – прогудел Вэнь Кэсин. – Означает ли это, что ты не хочешь играть роль моего несчастного девственного военного трофея перед всеми этими жалкими толстыми котами и их алчными взглядами? Желудок Цзышу свело от возбуждения. Тем не менее, он усмехнулся, пусть на этот раз его протест был слабее: – Никто этому не поверит. Ты не сможешь наложить на меня такие путы, которые я не был бы способен разрушить, если бы действительно захотел. Губы Вэнь Кэсина медленно изогнулись в ухмылке. Он потянулся к рукаву, чтобы вытащить из него пузырёк, после чего удалил пробку. Нюхательная соль. Созданная Тянь Чуан, чтобы вызывать мышечную слабость. – Правдоподобная неспособность? – прощебетал демон, приподняв бровь. – ...ть.----
Чжоу Цзышу споткнулся и с трудом поднялся на ноги, в то время как его за локоть втащили в самый большой и роскошный зал дворца. Его ноги были босы, волосы – свободно распущены по плечам. Его руки связали спереди, и из-за слабости в ногах ему было трудно идти в том же стремительном темпе, которым передвигался ведущий его замаскированный Призрак. На Цзышу не было ничего, кроме нижнего платья, и его завязки держались на честном слове. На нём не было даже штанов; каждый спотыкающийся шаг сопровождался проблеском бледной кожи его ног. Он весь представлял собой возмутительную, истерзанную картину. Несметное количество вздохов и криков являлись этому достаточным подтверждением. Он поднял голову вверх, реагируя на звуки, без сомнения напоминая загнанное животное, когда его глаза забегали по сторонам, дикие и яркие. Цзышу был прекрасно осведомлён: та нюхательная соль создавалась для физической слабости, а не для притупления ума. Зал был действительно грандиозен, как и подобало дворцу принца: красные колонны, позолота и роспись были повсюду, а свитки с искусной каллиграфией украшали колонны и стены. По всему залу множество людей стояли на коленях на возвышениях для сидения; похоже, что каждый из гостей присутствовал во дворце, когда началось нападение. Все богатые и влиятельные единомышленники и покровители, пленённые и охранявшиеся неподвижно замершими Призраками, уставились на него, пока он спотыкаясь шёл вперёд. Прямо посреди дворцового зала, – что было достаточно кощунственно, – расположилась импровизированная кровать: немалая часть пола была выложена роскошными постельными принадлежностями и подушками, слегка возвышавшимися на поспешно, но надёжно возведённом большом деревянном каркасе. Чжоу Цзышу покрылся багровым румянцем от ужаса и унижения при осознании того, что Владыка Долины Призраков намеревался сделать с ним здесь. На глазах у всех. «Похищение жемчужины короны». Разве не так он сказал? – Цзышу! Услышав голос принца, он вновь вскинул голову, на мгновение увидев возмущённое и испуганное лицо Хэлянь И, прежде чем другие Призраки вышли вперёд и подтолкнули его к кровати, вынудив упасть на неё спиной. Его связанные руки подняли и прикрепили к каркасу, несмотря на все его усилия по сопротивлению: Цзышу сейчас был далеко не так силён из-за воздействия наркотика. Наступила оглушительная тишина, нарушаемая только звуком его собственного тяжёлого дыхания. В этом было нечто большее, чем простое унижение – находиться в центре внимания и знать, какую картину он из себя должен представлять: привязанный, раскинувшийся и поверженный на спину, с вздымающейся грудью. Его волосы рассыпались по постельному белью; шея и большая часть груди обнажились, выглядывая из распахнувшегося ворота нижних одеяний. Снизу дела обстояли не лучше: его длинные ноги были почти так же откровенно выставлены на всеобщее обозрение. Он олицетворял собой образ расхристанного, но пока ещё целомудренного трофея – именно такой, каким его хотел видеть Вэнь Кэсин. – Цзышу! – снова донеслось до него тихое шипение принца; как будто то, что он понизил голос, могло помочь кому-то не услышать его в смертельной тишине этого гулкого пространства. – Я не понимаю, – тихо проговорил мужчина, несомненно, кому-то рядом с собой. – Почему он не может просто освободиться?.. – Его накачали наркотиками, принц, – раздался шёпот в ответ. Хань Ин. Ох. Даже Хань Ин находился здесь, чтобы засвидетельствовать это... это осквернение? Чжоу Цзышу ощутил это осознание где-то глубоко внутри себя. Принц издал слабый звук гнева и возмущения при этих словах, но больше ничего не сказал. И вот наконец начал раздаваться шёпот. Как можно более тихий, зарождавшийся между людьми, находившимися в непосредственной близости друг от друга. Цзышу ловил намёки тут и там, то и дело вспыхивая, когда мог расслышать слова: – Великолепный… – ...всегда знал, что он будет так хорошо выглядеть... – ...впервые взятый Владыкой Долины Призраков, какая потеря… Цзышу заскрипел зубами, стараясь перекрыть этим звуки шёпота. Ублюдки. Он знал многих, кто, часто бывая при дворе Хэлянь И, наблюдал за ним жадными глазами. Богатые мужчины привыкли получать желаемое, особенно если это касалось красавиц, согревающих их ложе; и все они явно вынашивали фантазии о нём в том же контексте. Как это было похоже на подобных мужчин: сокрушаться не из-за того, что он будет изнасилован, а из-за того, что это не они лишат его девственности. Затухание шёпота и звуки стремительно падающих на колени в знак почтения Призраков возвестили о прибытии Владыки. Он вошёл беззаботным шагом с ухмылкой на губах, голодным взглядом исследуя фигуру Цзышу во время своего неторопливого шествия. Это было поистине ошеломляющим зрелищем – наблюдать за этим медленным приближением с того места, где он лежал, связанный и поверженный. – А-Сюй, – пропел мужчина, жадно глядя на него. – Как ты потрясающе выглядишь. Твои формы ещё божественнее, чем я думал. Какая удача – найти такое сокровище, как ты, в этом душном месте. Чжоу Цзышу молча нахмурился в ответ; его затылок становился тем горячее от смущения, чем тщательнее Вэнь Кэсин изучал его своими голодными глазами. Цзышу ничего не смог с собой поделать: когда Вэнь Кэсин встал коленом на кровать, чтобы присоединиться к нему, у него взволнованно перехватило дыхание. Так унизительно – показывать перед этим мужчиной свои трепет и нервозность. Перед всеми этими мужчинами. Он крепче сжал зубы. Владыка улыбнулся, воркуя над ним, словно над милым питомцем, и потянулся, чтобы приласкать его лицо: – Тише, А-Сюй. Всё в порядке. Знаешь, я довольно талантлив в том, чтобы доставлять удовольствие красавцам. Не нужно нервничать. Цзышу на мгновение задумался о том, чтобы укусить эти пальцы, но рука отдёрнулась прежде, чем он успел принять решение. Вместо этого она переместилась к вороту его нижнего платья. Поначалу проворные пальцы просто немного приоткрыли грудь; тёплые, широкие ладони всей своей поверхностью твёрдо легли на его кожу и принялись с признательностью исследовать её контуры. Цзышу покраснел от ощущения, что его ощупывают, изучают. Он откинул голову назад и стал пристально рассматривать потолок, словно ему не было бы так стыдно, если бы он не мог видеть лежащие на нём руки. Владыка одобрительно проурчал, довольный его покорностью, и двинулся руками вниз, к бёдрам Цзышу, чтобы погладить их. Одно – сквозь ткань его одеяний, другое – там, где оно обнажилось, проглядывая между складками платья. Чжоу Цзышу задержал дыхание, ожидая, когда эти руки скользнут по его икрам и двинутся обратно вверх. Собрал все силы, которые у него остались, и, когда крупная ладонь начала толкать одну из его ног в сторону, будто намереваясь их раздвинуть, нанёс прицельный удар, способный снести человеку голову. При этом молниеносном движении в зале раздались шокированные и встревоженные вскрики. Единственный, кто, кажется, был достаточно сообразителен, чтобы предсказать его нападение – это сам Владыка Долины Призраков, которому чудом удалось избежать удара и схватить непокорную ногу в мгновение ока. Цзышу с колотящимся сердцем и вторящей его волнению грудью взглянул на это потрясённое, обиженное лицо. Владыка обхватил его бедро рукой, фактически перекинув чужое колено через плечо. Было поистине чудом, что этот шаг не выставил на всеобщее обозрение ничего стратегически важного, учитывая то, что Цзышу был практически раздет. Но эта позиция сама по себе вынудила его вновь ощутить стыд. Вэнь Кэсин цокнул языком, всё ещё выглядя так, словно не мог поверить своим глазам: – О мой бог. Разве ты не полон огня, красавчик? Я прощу твой проступок на этот раз, А-Сюй, но не заблуждайся. В твоих же интересах вести себя хорошо. Не заставляй меня наказывать тебя. Понимаешь? Цзышу продемонстрировал своё понимание, плюнув в него. Ещё одна волна шока прошлась по залу, но Цзышу больше интересовало ошеломлённое выражение лица Вэнь Кэсина. Тот сжал челюсть, как будто был раздражён, недоверчиво фыркнул и вновь цокнул языком. Вздохнув и покачав головой, Владыка использовал захваченную им ногу в роли рычага, без усилий перевернув Цзышу на живот, откинул подол ему на талию и нанёс жалящий удар по округлому изгибу ягодицы главы Тянь Чуан. Цзышу вскрикнул от шока. Его мозгу потребовалась целая секунда, чтобы осознать, что его только что отшлёпали, как капризного ребенка, и что его задница оказалась обнажена для любопытного взгляда любого желающего. Когда он это сделал, то покраснел от возмущения почти до пурпурного оттенка, изо всех сил обернувшись, чтобы пристально посмотреть на своего мучителя и прошипеть: – Ты!.. Шлёп! Крепкая рука опустилась вновь, нанеся сильный удар, оставляющий после себя жгучую боль. Цзышу снова вскрикнул, прежде чем сжать губы и спрятать лицо в простынях и подушках. Он уже был унижен и не намеревался унижаться ещё больше, издавая подобные звуки. Он не собирался доставлять этому демону подобного удовольствия. Шлёп! Вновь последовал удар, за которым пришла острая, огненная боль. Вновь жар прилил к паху, как и после первых двух раз. Шлёп! Он дёрнулся; удары были далеко не мягкими. Как он должен был выглядеть сейчас: лежащий на животе с обнажённой задницей, с вытянутыми над головой руками и связанными запястьями?.. Шлёп! Цзышу заскулил в постель, слишком тихо, чтобы его мог услышать кто-то, кроме него самого. Он начал наматывать на свои руки верёвку, протянувшуюся между его запястьями и каркасом кровати. Шлёп! Цзышу не знал, сколько ударов сможет выдержать, закусив губу почти до крови и стараясь не издавать ни звука. Он был так сосредоточен на том, чтобы сохранить своё лицо и не проявлять реакции, что оказался застигнут врасплох, когда вместо очередного жалящего удара по ноющей коже его задницы чужие руки за бёдра перевернули его обратно. Одно это движение свело на нет все его попытки казаться безучастным. Как только он перевернулся на спину, всё открылось: его покрасневший, всхлипывающий нос, его повлажневшие глаза, его припухшие губы. Ткань нижних одежд красноречиво натянулась там, где теперь возвышался его затвердевший член. Если бы Чжоу Цзышу мог закрыть лицо руками, он бы это сделал. Не существовало таких слов, которые смогли бы должным образом выразить абсолютное унижение наблюдать, как лицо Владыки Долины Призраков расслабляется от шока, и слышать, как зрители плачут от удивления при виде его возбуждения. Он попытался скрыть своё состояние, сомкнув ноги. Твёрдые руки остановили его и вновь отбросили в сторону подол, обнажая его позор. Цзышу издал жалкий звук и снова запрокинул голову к потолку, закрыв глаза. Он не мог смотреть. Он не хотел видеть зарождающиеся восторг и неверие на лице Владыки. Однако от звука его смеха, яркого и радостного, невозможно было никуда деться: – А-Сюй! Какой сюрприз! Ай, и эта часть тебя такая же хорошенькая, как и всё остальное! Тёплые пальцы обхватили его член. Цзышу подпрыгнул, сжав бёдрами обнаглевшее запястье; это было всего лишь реакцией его коленей на подобную неожиданность, ничего более. Вэнь Кэсину удалось раздвинуть их вновь одной рукой, не отпуская при этом свою новую игрушку второй. Его прикосновения были приятны. – Шшш, не стесняйся, милый, – нараспев произнёс Вэнь Кэсин. – У тебя восхитительный член, здесь нечего стыдиться. Он принялся неторопливо играть с этим восхитительным членом, потирая его, надрачивая, оттягивая назад и позволяя ему отскочить обратно к животу Цзышу. Он засмеялся, когда это заставило Цзышу слегка вздрогнуть: – Так мило. – Заткнись, – отчаянно выпалил Цзышу, покрасневший и смущённый. Поддразнивания были приятны, но оставаться безмолвным становилось всё труднее. Эти чёртовы разговоры сводили его с ума; этот демон и его бесстыжий язык… Толпа заволновалась, как будто они ожидали, что ему дадут пощёчину или, возможно, перевернут и снова отшлёпают. Цзышу не был настолько глуп, чтобы думать, что некоторые из них не надеялись на последнее. Вместо этого Вэнь Кэсин улыбнулся и захихикал, а в его глазах замерцал дьявольский блеск: – Если это то, чего ты хочешь, А-Сюй… То тебе повезло – ведь у тебя есть кое-что, чем я могу занять свой рот на некоторое время. Склонившись в намерении, которое Цзышу не заподозрил бы у кого-то, претендующего на военный приз, Вэнь Кэсин открыл рот, чтобы в следующую секунду провести языком по головке его члена. Цзышу задохнулся от прилива удовольствия, а Призраки и пленники одновременно вздохнули при виде Владыки Долины Призраков, счастливо склонившегося над своим трофеем. Чжоу Цзышу снова попытался сомкнуть бёдра, но Вэнь Кэсин, будто ожидавший этого, вовремя перехватил их и продолжил удерживать врозь. Он пытается сломать меня, подумал Цзышу. Владыка Долины Призраков давно заметил, что Чжоу Цзышу пытается спасти хоть немного своего достоинства, не издавая ни звука, и захотел заставить его плакать от этого. Вэнь Кэсин начал с поддразниваний. Он знал, что делает, прокладывая влажные поцелуи вдоль ствола, посасывая его, дразня кончиком языка под головкой и прижимая его к щели. Казалось, он совершенно не стыдился делать такое на виду у всех этих любопытных глаз. Это была его сцена, и сейчас он устраивал шоу. Цзышу отчаянно пытался не показать даже намёка на своё удовольствие. Даже когда Владыка по-настоящему взял его в рот и принялся отсасывать. Но все его старания были тщетны. Казалось, с каждой подавляемой им реакцией другая тут же ускользала от него, доказывая бесполезность прикладываемых усилий. Не издавай звуков. Его ноги задрожали, а пальцы поджались. Не позволяй ногам раздвигаться. Его пресс напрягся от удовольствия. Дыши ровно. Его бёдра изогнулись – только для того, чтобы вновь попасть в плен рук Вэнь Кэсина. Не сдавайся, не раскачивайся. Его рот безвольно распахнулся в форме «о»; он едва удерживал свои стоны, не давая им вырваться на свободу. Он боролся так, как будто его жизнь зависела от того, сохранит ли он то немногое самообладание, которое у него осталось; а затем Вэнь Кэсин разрушил его, погрузив в себя член так глубоко, что головка ударилась о заднюю стенку его горла, и Цзышу увидел звёзды. – Блядь! – всхлипнул он, извиваясь и пытаясь освободиться от своих пут с отчаянным шумом удовольствия. Он едва слышал потрясённые звуки, наполняющие зал, из-за собственных судорожных вздохов. Чжоу Цзышу всегда был стойким, холодным и воспитанным человеком. Без сомнения, это было впервые, когда кто-либо из присутствующих здесь слышал, как он ругается. Вэнь Кэсин оторвался от его члена, и его распухшие губы искривились в торжествующей усмешке; он немедленно заменил свой рот ладонью, поглаживая напряжённый ствол в изнурительном темпе. Всякая решимость Цзышу молчать оказалась отброшена в пользу неистовой мысленной мантры: не кончай. Не кончай. Не кончай. Не кончай! Не… О боже… Ох, я… Я… – Хочешь кончить, А-Сюй? – Ннннннннннет! – он кусал губы, запыхавшийся и доведённый до отчаяния. Цзышу хотел кончить; он так сильно хотел кончить, что ему было больно, но он отчаянно пытался не дать этому ублюдку получить удовольствие от подтверждения, что его прикосновения делают ему хорошо. Сквозь пелену собственного отчаянного дыхания он едва услышал, как Вэнь Кэсин пробормотал с любопытством: – Нет?.. Затем, как если бы это было его единственным предупреждением, рука исчезла, и стимуляция прекратилась. Это было больно. Шок от депривации оказался настолько силён, что показалось, будто он вырвался на поверхность воды после того, как тонул, захлёбывающийся и дезориентированный; он съёжился от потери оргазма. Цзышу был так близко, что его тело всё ещё не было уверено, случится ли это в конечном счёте; его член подёргивался, как будто если бы он достаточно постарался, то, возможно, смог бы получить то разрушительное удовольствие, в котором так отчаянно нуждался. Если бы он не был так занят стонами и стискиванием зубов, то заметил бы ошеломлённую волну содроганий и звуков сочувствия вокруг него. – Шшш, – успокоил его Владыка Долины Призраков, нежно поглаживая по бокам. – Что не так, А-Сюй? Ты сказал, что не хочешь кончать. Дикий взгляд, который Чжоу Цзышу бросил на Вэнь Кэсина, был беспощаден; это было безмолвное обещание только между ними двоими: в следующий раз, когда я возьму всё в свои руки, ты пожалеешь об этом. – Иди ты на хуй, – выпалил Цзышу; его член пульсировал от ужасной боли из-за пресечения оргазма. Вэнь Кэсин рассмеялся: – Понятно! Это то, чего ты хотел дождаться? Чтобы я взял тебя, и мы смогли получить удовольствие вместе? Как романтично, А-Сюй. Если ты настаиваешь… Потянувшись к рукаву, Владыка вытащил пузырёк с маслом, и живот Цзышу свело от нерешительности и возбуждения, благодаря чему он вновь вошёл в роль нервничающего военного приза: – П-подожди, – взволнованно проговорил он, широко распахнутыми глазами наблюдая, как пробка вылетает из флакона. Вэнь Кэсин принялся смазывать свои пальцы, ведя себя так, будто не слышал его. Даже просто смотреть на его руки было довольно устрашающе: с широкими ладонями, крупные – заметно крупнее, чем у Цзышу. Пальцы на вид были длинные и элегантные, а два из них – уже довольно блестящие и скользкие. Два, подумал он нервно. Два? Неужели Владыка отказался от идеи использовать сначала один и собирался вставить в него сразу два своих слишком больших пальца? – Подожди! – он снова начал задыхаться, когда Вэнь Кэсин стал прокладывать себе путь между его коленями; его сердце колотилось. Он на мгновение напрягся, готовясь к новому удару, но Вэнь Кэсин остудил его острым предупреждающим взглядом и проговорил: – Веди себя хорошо. Яркое воспоминание о том, как его отшлёпали, как какого-то мелкого паршивца, заставило Цзышу снова замереть. По крайней мере, это вызвало у него достаточно сомнений, чтобы Владыка Долины Призраков успел расположить бёдра Цзышу по бокам от себя и добраться до своей добычи. Он провёл пальцами между ягодиц Цзышу одновременно с ещё одним неистовым восклицанием: «Подожди!» и гораздо более неожиданным рыком: «Не смей!» Воздух в комнате тут же словно замёрз; все глаза обратились к фигуре Хэлянь И. Он побагровел от ярости до такой степени, что, кажется, на мгновение преодолел собственный страх перед последствиями. Вэнь Кэсин очень медленно приподнял голову и посмотрел на него, вскинув бровь. – Не смей, – в бешенстве повторил принц. – Ты не достоин того, чтобы раскрыть его! Владыка Долины Призраков моргнул, прежде чем рассмеяться: – Не достоин?.. А кто? Ты? Всё это время от тебя не было слышно ни единого звука, но когда я попытался проникнуть в твой драгоценный цветок всего лишь пальцами, ты почти взорвался от ярости. Что случилось, Ваше Высочество? Вы надеялись когда-нибудь сами лишить его невинности? Принц издал протестующий звук. Вэнь Кэсин снова засмеялся: – Ах, не только ты, но и все остальные в этом зале, я уверен. Не будь таким неудачником, принц, – хихикнул он, глянув на красавца, раскинувшегося под ним, прежде чем мурлыкнуть: – Победитель… – П-подожди… – Ты!.. – …вправе забрать свою награду, – закончил он, погрузив два пальца в жар тела Чжоу Цзышу с невыразимым самодовольством. – Мнннгх!.. – Цзышу поморщился и издал жалкий звук дискомфорта и унижения. Они ощущались такими большими, эти два пальца. От их продвижения Цзышу стало горячо и невыносимо туго, несмотря на то, что они были скользкими. Они раздвигали его стенки непрерывным, медленным скольжением. Он решил ускорить их вход, пока они не оказались бы в нём полностью, и Цзышу смог бы – он надеялся – приспособиться. Если это вообще возможно, подумал он в некоторой истерике. Тем временем пальцы продолжили входить в него всё глубже, – невыносимо долго по ощущениям Цзышу, – пока, наконец, не проникли внутрь до последнего сустава и не остановились. – Славный мальчик, – проурчал Вэнь Кэсин, нежно и успокаивающе поглаживая его бедро. – Вот так, мой хороший. Приятно и глубоко. Цзышу тяжело дышал, его лицо покраснело от этих слов и осознания того, что за ним наблюдали. Он находился на публике, и в него только что погрузили два пальца. Мне не должно быть так хорошо, упрямо повторял он про себя. Ему не должно быть так хорошо; он не должен хотеть раскачивать бёдрами для того, чтобы ощутить внутри себя трение; он не должен хотеть почувствовать, как эти длинные пальцы будут вонзаться в него, пока он не начнёт задыхаться, не заплачет, не кончит... – Ай, А-Сюй. Это преступление, что такую задницу ещё никогда хорошенько не трахали. Не то чтобы я против того, чтобы быть первым, кто удостоится чести… Чжоу Цзышу опалило стыдом и возмущением; он сверкнул влажными глазами и довольно бодро начал: – Ты... хнн!.. Вэнь Кэсин немного вытащил пальцы, прежде чем снова ввести их внутрь. Искра прошлась по позвоночнику Цзышу, теплом заливая его пах. Вэнь Кэсин засмеялся: – Ай, как же ты восприимчив! Ох, А-Сюй. Я думаю, ты будешь наслаждаться этим. – Я... хаах!.. Не буду... – запротестовал он, сжимая губы и слегка извиваясь, пока пальцы скользили внутри, распирая его, сводя с ума дразнящим преддверием удовольствия. Этого было недостаточно, чтобы удовлетворить; но достаточно, чтобы заставить человека умолять о настоящей стимуляции. Проникновение и отступление сводили с ума. Вперёд и назад, внутрь и наружу, горячее трение, и ритм, и... – Ммммнннн, – услышал он стон, долгий и томный, прежде чем осознал, что сам издал этот звук. Толпа захихикала, охваченная похотливым трепетом, и он в отчаянии отступил, умолкнув. Вэнь Кэсин усмехнулся, но не поддразнил словесно; вместо этого он наконец задал более интенсивный темп своими пальцами, входя быстро и неглубоко. По-видимому, он намеревался заставить пальцы ног Цзышу скручиваться, а его самого – растерять все мысли в своей голове. Цзышу задышал быстрее, нахмурился и приоткрыл рот в негромком звуке удовольствия. Но то, как его тело вспыхнуло, когда ловкие пальцы надавили на его сладкое местечко одним решительным ударом, совершенно поразило Цзышу. Удовольствие пронзило его всполохом молнии. Его спина выгнулась, рот раскрылся в беззвучном крике, и, к его собственному удивлению и огорчению, он в ту же секунду испытал оргазм. Цзышу задрожал, ловя воздух приоткрытым ртом, сгибая пальцы и сжимая ими пустоту там, наверху, где его руки оставались связаны. Он думал о том, как хочет, чтобы его перевернули на живот и трахнули, словно животное в гоне, пока его член продолжал вздрагивать от отголосков пережитого удовольствия. Тогда он смог бы скрыть, что кончил; не было бы так, как сейчас, когда все эти взгляды могли свободно изучать белые струйки, которыми он разукрасил свой живот. Унизительно, как же это было унизительно! Кончить вот так, связанным и взятым в плен, не желающим этого. Всего лишь от пальцев Вэнь Кэсина. Это даже не был его член, но Цзышу оказалось достаточно, чтобы пролиться. В то время как он всё ещё дрожал и переводил дыхание, пытаясь не вслушиваться в шёпот, несомненно, полный похотливых комментариев, Вэнь Кэсин быстро высвободил себя из одежды и подстроился ближе. Он вжался в него прежде, чем Цзышу осознал его намерение. – Ах! Ах-хах!.. – он заплакал, ошеломлённый и слишком чувствительный. Это больно, он слишком большой. Как же ему это нравится. Владыка Долины Призраков запрокинул голову и в блаженстве вздохнул, медленно и уверенно входя внутрь. – А-Сюй, – пробормотал он. – Такой нежный и тугой. Ты был создан для этого. – Заткнись, – выдохнул Цзышу, крепко сжимая верёвку, стягивающую его запястья. – Заткнись, боже, заткнись. Его лицо горело. «Создан для этого?» Мог ли этот человек подобрать более унизительные слова, чтобы сказать ему подобное? Вэнь Кэсин усмехнулся, как всегда довольный его пылом и упорным нежеланием признать своё удовольствие. Он не стал делать Цзышу выговор; просто положил руку ему на живот, чтобы удержать в неподвижности, и отвёл бёдра назад, выскальзывая в медленном, но ощутимом трении. Это вызвало мурашки, пробежавшиеся по коже Цзышу; его чувствительность усилилась из-за посторгазменного состояния. Вэнь Кэсин скользнул обратно, и Цзышу вздрогнул всем телом. Издал тихий, жалкий звук. Сжал губы и вернулся к тщетным попыткам сохранять спокойствие и безучастность. Он просто был настолько восприимчив сейчас, что удовольствие для него балансировало на грани с болью от каждого движения члена Вэнь Кэсина – интенсивного, сводящего с ума, опьяняющего и такого-такого-такого приятного... – Чувствуешь себя хорошо? – услышал он вопрос Вэнь Кэсина, и в голосе Владыки звучал смех. Цзышу ошеломлённо моргнул и обнаружил, что его голова откинулась назад, рот приоткрылся, а ноги расслабленно раздвинулись в стороны, словно приглашая тело, расположившееся между ними, войти и остаться. Цзышу почувствовал, как его шея буквально раскалилась. – Нет, – упрямо прохрипел он, подтягивая ноги и снова пытаясь сосредоточиться на безразличном выражении лица. Он не был уверен, что сможет заставить своё лицо вести себя хорошо: его веки трепетали, рот распахивался вновь, а брови морщились при каждом восхитительном движении. – Нет? – повторил за ним лао Вэнь. – Разве я не делаю тебе хорошо? Ну, это точно никуда не годится, не так ли? В конце концов, я горжусь своей способностью доставлять удовольствие красавцам. Намереваясь тут же подтвердить свои слова, он подхватил Цзышу под бёдра, подтянул их к себе на колени и склонился над ним, из-за чего вошёл чуть глубже, найдя новый угол проникновения. Цзышу приветствовал это вторжение и смену позиции жалким и бессмысленным звуком. Он издал ещё один, когда Вэнь Кэсин прижал его к себе плотнее и погрузился так глубоко, как только мог; он дрожал, отчаянно желая, чтобы толчки начались снова. Он был почти готов умолять об этом. К счастью, ему не пришлось. Новая поза была невероятно хороша: каждый удар сладко проходился по комку нервов и заставлял его запрокидывать голову назад, заставлял его видеть звёзды. Вэнь Кэсин больше не двигался медленно. Больше не был нежным. Цзышу начал опасаться, что он может кончить снова; слишком рано, но он ничего не мог поделать, кроме как прерывисто дышать, ёрзать и обхватывать ногами талию Вэнь Кэсина, как будто так мог заставить его проникнуть ещё глубже. – Нггххх, твою мать! Он больше не мог притворяться, что рассматривает потолок, когда Вэнь Кэсин навис над ним вот так, одной рукой сжимая ту же часть каркаса, к которой был привязан Цзышу. Лицо Владыки светилось от удовольствия, брови сосредоточенно хмурились, а чернильные волосы ниспадали на плечи, в то время как он с каждым толчком воспроизводил в Чжоу Цзышу пространство, точно соответствующее его размеру и форме. Пальцы Цзышу вытянулись, сгибаясь, и умудрились коснуться руки Вэнь Кэсина. Он ощущал, как растворяется в удовольствии, близости, разделённом на двоих дыхании. Он тянулся так, будто смог бы держать лао Вэня за руку, если бы достаточно сильно постарался. Цзышу увидел, как выражение лица его чжицзи стало мягким, а глаза наполнились обожанием, когда он осознал, что именно Чжоу Цзышу пытался сделать. Раскинувшись под ним и издавая выбиваемые каждой фрикцией исступлённые звуки, дрожа бёдрами и животом от каждого жалящего удара по его простате, Цзышу отчаянно пытался взять Вэнь Кэсина за руку. Как могло ледяное сердце этого Владыки не растаять при таком зрелище? Вэнь Кэсин слегка сдвинулся. Чжоу Цзышу задохнулся, его глаза закатились; он начал отчаянно раскачивать бёдрами навстречу его движениям. И именно так Вэнь Кэсин понял, что он ушёл: не осталось никаких мыслей о сохранении своего достоинства или фарсе нежелания. Теперь он был просто живым человеком, преследующим своё собственное удовольствие. Хотя, когда у него возникает такое желание достичь оргазма, размышлял Вэнь Кэсин, он обычно становится немного более... настойчивым. – Лао Вэнь… Лао Вэнь! Ах. Вот и оно. Бёдра Чжоу Цзышу отчаянно врезались в него с каждым толчком, пытаясь дать ему проникнуть ещё немного глубже, помочь ему входить ещё немного сильнее, подстегнуть его двигаться ещё немного быстрее. Он поверхностно дышал, повторяя без передышки: – Да, да, да, да, да!.. Чжоу Цзышу, как и прежде, оставался самым очаровательным, что когда-либо видел Вэнь Кэсин. Теперь он всерьёз пытался вырваться из своих оков; его глаза повлажнели от слёз экстаза, а голос трансформировался в ничем не сдерживаемые стоны. На мгновение Вэнь Кэсин забеспокоился, что его запястья начнут кровоточить из-за такого сильного натяжения пут, а затем... Треск! Айя, А-Сюй, нежно подумал Вэнь Кэсин, прижав его запястья к постели собственной ладонью, неужели ты действительно так сильно хочешь меня обнять? – Ах, блядь! – плакало под ним истерзанное создание – дикое, запыхавшееся и неистовое. – Пожалуйста! Пожалуйста, лао Вэнь, пожалуйста! Я так близко, пожалуйста, просто… Он, вероятно, умоляет приласкать его член, размышлял Вэнь Кэсин. Что ж, он этого не получит. Головокружительное ощущение тугого тепла, продолжавшего сжиматься вокруг него, достаточно хорошо говорило о том, что А-Сюя не нужно было дополнительно стимулировать. Он вот-вот должен был кончить и так. Это хорошо. Вэнь Кэсин действительно не думал, что сможет продержаться дольше, глядя на отчаянное состояние этой истинной сирены. Чувствуя, как сводящие с ума жар и давление снова и снова окутывают его. А-Сюй, размышлял он, на данный момент делает почти всю работу за них двоих. Наконец, наконец, он увидел, как глаза его возлюбленного широко, почти испуганно распахнулись, – словно размах кульминации, в которую он вот-вот должен был упасть, заставлял его задуматься, сможет ли он вынести это, – и его собственный мир растворился в ослепительно-белой вспышке наслаждения тем, как безжалостно плотно А-Сюй сжался вокруг его члена. Когда волны его оргазма наконец начали утихать, Вэнь Кэсин вздрогнул и открыл глаза. Какая жалость; это было так хорошо, что он не смог увидеть, как Чжоу Цзышу по-настоящему распался на части. В конце концов, это была его любимая часть близости с этим человеком. Его А-Сюй был в полном беспорядке. Потный, дышащий поверхностно и словно лишённый костей; лёгкая дрожь толчками проходила сквозь него. Когда Вэнь Кэсин посмотрел туда, где продолжал удерживать эти нежные запястья, то не мог не усмехнуться. Он изменил свою хватку, когда они переживали оргазм, и, похоже, теперь его пальцы оказались переплетены с пальцами Цзышу. Он просто не мог не дать ему то, чего тот хотел. Вздохнув, Вэнь Кэсин попытался как можно более нежно освободить тело А-Сюя, запрокинул голову назад, чтобы счастливо вздохнуть, и обратился к своим Призракам: – Выведите заключённых на главный двор и казни… – Нет! – выдохнул Цзышу с того места, где всё ещё лежал, застигнув Кэсина врасплох. Он посмотрел вниз, и эти прекрасные глаза устало взглянули на него в ответ: – Подожди. Сначала дай мне привести себя в порядок и подготовиться. Я хочу быть там. Теперь моя очередь смотреть шоу. Вэнь Кэсин медленно улыбнулся. Кровожадное создание. Воистину, они должны быть родственными душами. – Очень хорошо. Если шоу – это то, чего его А-Сюй хочет, то шоу – это то, что его А-Сюй получит.