SCP: SelF-HarM

— Ноа? — окликнул меня голос Камера в динамике, — Что случилось? Нам можно войти? — Да, — ухмыльнулся я, глядя на остатки Джеффри Губерта. Херовое имя убийцы моей матери, но умер он красиво. Получил по заслугам. Ко мне открылись двери. Камер стоял на пороге с бледным лицом, позади старик разочарованно закрыл глаза. — Ноа… — Эта тварь умерла в муках, я убедился в этом, — ответил я его шоку. Док не хотел двигаться дальше по кровавому полу. Он сглотнул, глядя на остатки человека и застыл на Скромнике. — Выходи отсюда. — Я один? — Оба, — приказал он. Я поднялся с полу, потянул за собой тощего, он поднялся. Мы оба были с ним в крови, бледный особенно, именно он убивал Джеффри, сдирая с него кожу. Направляясь вместе с ним к выходу, Камер отступил и пропустил нас. Старик с неверием в глазах осматривал Скромника, отчего второй, смущённо закрыл лицо руками. — Это невозможно… — прокомментировал он, — Такого никогда не бывало… — Со мной так часто происходит, — виновато улыбнулся я. Камер недобро глядел на меня. Я понимаю его. Я только что наблюдал за смертью человека, и даже наслаждался ею, а это уже нездоровый звоночек. А что он ожидал от меня? Я уже изначально представился не в лучшем свете. — Вам нужно умыться, обоим, — наставил Камер, я лишь тяжело выдохнул и повёл Скромника к выходу. — Подождите минуточку, — отвлёк старик, — Не думали, как отреагируют люди в коридоре, если увидят SCP-096? Никто не даст гарантии, что субъект не помчится убивать всех, кто видел его, когда Ноа отпустит его руку, — годная пища для размышления. Камер из-за этого помрачнел, углубляясь в собственные мысли. — Мы запрём объект, — сказал Зеро вместо дока, — Дверь сумеет сдержать SCP-096 до тех пор, пока Ноа не возьмёт его за руку вновь, — и повернул голову к старику. Тот короткое время думал и дал согласие.       Я пошёл к выходу держась за руку с худым существом. Страшного гниющего Старика уже никто не переплюнет во внешности, поэтому глаза мои привыкли к нему, чего не скажешь о других. Люди, что встречали нас по коридору, тут же с криком разворачивались и убегали. Пусть Зеро и шёл впереди, это никак не убеждало учёных в безопасности. Немудрено подумать, что Скромник — сбежавший из клетки объект, готовый убить каждого по дороге. Хотя, он выглядит именно таким, но по поведению всё наоборот.       Добравшись до моей комнаты, мы ушли в ванную. Я разделся, успевая ловить его руку, когда снимал с себя халат, а уже в душе, спокойно мылся. Даже успел и его помыть. Он только и делал, что мычал от прикосновения к горячей воде. Без понятия, что могло твориться у этого существа в мыслях. Умеет ли он вообще думать, или выглядит как человек, но вовсе им не является? Заглядывая в его блёклые серым глаза, я не мог увидеть в них понимание происходящего. Лишь лишённую всякой надежды смерть, словно передо мной стоял центральный персонаж картины в дарк-стиле. И почему он такой высокий? Под метра два с половиной, не меньше. Приходилось задирать голову, чтобы смотреть на его лицо, однако, этого приходилось делать не так часто, ведь он вечно сутулиться, из-за чего его позвоночники можно было пересчитать.       Выходя из душа, я взял полотенце, вытерся, оделся в свою привычную одежду и вытер его самого. А как вышли из ванной комнаты, я устало присел на диван, схватил сигареты и закурил. Первый вдох показался мне действительно первым. После пережитого сегодня, моя жизнь уже никогда не будет прежней. Мне понравилось наблюдать за смертью убийцы моей матери, мне нравилось, как пищал его скрывшийся голос в истерическом крике. Наверняка ублюдок никогда не надеялся увидеть меня и потерпеть отмщения за мать. Он лишил меня детства, новых воспоминаний, заботы материнских рук, наших с ней ссор во время подросткового периода, и уже более никогда не услышу от матери: «Сколько бы тебе не было лет, ты навсегда останешься для меня ребёнком!», никогда более уже не услышу нежного голоса, и не увижу укоризненного взгляда. Хотелось бы наблюдать за извивающимся от боли телом Джеффри ещё очень долго, однако, что сделано, то сделано. Надеюсь, это хоть как-то облегчит мою ношу.       Скромник всё это время стоял рядом со мной, тихо шмыгал и мычал на своём языке, наблюдая за дымом сигареты. Даже пытался рукой поймать её, но она увиливала от его кривых пальцев. Когда я докурил, ушёл играть дальше в «Subnautica», словно ничего не происходило, и убийца до сих пор ещё жив. Так скоро принять его смерть у меня точно не получится, ведь я даже не принял смерти матери, воспринимая её плетущимся за мной призраком в белом саване.       После нескольких часов игры, я заметил, что Скромник перестал держать меня за руку. Обернувшись к нему назад, я уже надеялся увидеть его страшное лицо с широко разинутой пастью, но не застал подобной картины. Его вообще позади меня не было, за то на полу лежала ветка, вымазанная в нечто белое, похожее на свежую краску. Осмотрев помещение, нигде не мог найти глазами тощего, лишь ветку. Так…вот каков твой первоначальный облик... С псом понятно — он статуя Фенрира из мифологии, а Авель изначально был мёртвым, но что произошло с тобой? Почему стал веткой? А если вспомнить моего гнилого друга? Он же исчез насовсем, сколько бы его не искали. Как же он выглядел до аномалии? Однако странно, что ветка, помазанная белой краской для заборов. Если кто-то и вселял в предметы и животных необычность, какими критериями он руководился, чтобы выбрать ветку для такого ужасающего воплощения? Хотелось бы мне…познакомиться с этим «кто-то», чтобы просто узнать его историю. — Ноа? — постучался ко мне в дверь Камер и вошёл внутрь, — Доброе утро, — без особой радости пожелал мне. — Доброе, — с той же интонацией ответил я. Сохраняясь и выключая телевизор, пошёл к диванам, прихватывая ветку. Бухаясь на диван, достал сигарету и закурил, глянув на дока. Он не осмелился подходить, оглядываясь вокруг. — Где SCP-096? — спросил он первое его насторожившееся. — Вот он, — протянул я ветку. Док подошёл ближе, взял её, осмотрел и вернул мне обратно. — Понятно. Странно, что ветка. — Я тоже задавался этим вопросом, — продолжал я курить. Мы недолго молчали, пока Камер не присел рядом со мной на диван. — Агент к тебе не заходил? — Нет, — он молчаливо кивнул. — Ты как? — через какое-то время, спросил он. — Нормально. — Ты вчера убил убийцу своей матери, что чувствуешь? — Ничего, — и отвечал я правдой. Я действительно ничего не чувствовал после всего. — Понятно, — разочарованно ответил он, — Агент может прийти в любой момент, надо отправить тебя к новому объекту, — кажется, разговор у нас сложно клеился. Чувствую от него некую отрешённость. Наверное, думал, что я стал походить на человека в последнее время, но после вчерашнего, он в этом сильно засомневался и перестал понимать, как меня воспринимать. Всё же как человека или уже как объекта класса Евклид? — Не понимаю, зачем так страшиться? — затянулся я сигаретой. — Ну как же… Мне не хотелось бы, чтобы он тебя избивал, пытаясь вытрясти ненастоящие сведения. Он убеждён, что ты шпион, — этому я усмехнулся. — Глупость какая, — запрокинул я ногу на ногу, — Мне что теперь, без вылозно сидеть в комнате как заключённый? — А чего ты ещё ждал? — с непониманием на лице, спросил меня Камер, словно нечто очевидное, — Ты в Фонде. Это тебе не поверхность, здесь куда более строгие правила. — Глупые правила, — Камер раздражённо выдохнул. — Пререкаться с тобой мне не за чем, — я кивнул. Мне не нравиться это атмосфера. Когда я кинул дотлевающий фильтр в пепельницу, протяжно замычал. — Ну, к кому дальше мам? — перевёл на него я глаза. Док заметно посветлел. Он так волнуется за меня, что готов вечно отправлять меня на смерть, чтобы не убили по-настоящему. Как-то…неправильно звучит, но видно, со мной всё не так просто и правильно. — Ко всем, к кому Агент точно не зайдёт ради собственной безопасности, — я удручённо закивал, соглашаясь с его приказом, — Я тоже не хочу этого, поверь. Была бы возможность, я бы отговорил Совет убрать Агента. — Почему они так вцепились в меня? — Подразумеваю, что дело не только в предателе, коих полно вокруг, — мрачно улыбнулся док, — Но и в том, что твоя особенность крайне опасна для их бюджета. — Блять… — с раздражением выпалил я своё недовольство, — И почему в этом мире вечно всё сводиться к деньгам? Неужели жизнь стала дешевле зелёных бумажек? — Именно из-за этих зелёных бумажек, тебе дают бесплатный кров. — Я не просил, — недовольно промямлил я. — Но никак иначе, — пожал он плечами, — Мне жаль, что мы попали в такое положение. Ты рискуешь всем… — Почему я особенный? — перебил я его, озвучив свою мысль, — Я никого и никогда не просил меня постоянно воскрешать. Никогда не хотел вечной жизни и был бы только рад отправиться в могилу при первой встречи со смертью, — я впился взглядом в глаза дока, — Вот скажи мне, зачем продолжать эту околесицу, когда я завершил то, зачем жил. — Ты про убийство Джеффри Губерта? — Со смерти матери, я поклялся найти ублюдка и убить его самым мучительным способом. Возможно, именно это удерживало меня изо дня на день в этом мире. Теперь цели у меня так таковой нет. — Может не стоит останавливаться на этом? — более свободнее сказал он, чему-то облегчённо выдохнув, — Разве тебе не интересно, почему ты не умираешь? — Нет. — А почему объекты становятся… — он взял ветку, — …первоначальным видом? — Нет. — А чем всё закончиться? — я устало моргнул глазами, — К чему, в конечном итоге, приведёт тебя жизнь здесь? К старости от которой умрёшь? Или к вечной молодости? Почему не спишь, не ешь, но куришь, и до сих пор живёшь? — Ладно-ладно, — остановил я его поток слов, — Это интересно, с этим я согласен, — я достал ещё одну сигарету, зажёг, затянулся и выдохнул дым к вытяжкам, — Не понимаю, чего ты ожидаешь от грузчика? Я всегда выполнял поручения, как солдат или раб, и никогда не задумывался, каким будет мой новый день, — я нахмурил брови и скривил недовольное лицо, — Но ты заставляешь меня это делать. Зачем? — Чтобы ты продолжал жить, — пожал он снова плечами, — Ты мой объект, и по сравнению с другими, чуть ли не из ряда самых лучших. Только с депрессией приходится бороться вместо тебя. — Вот за это спасибо, а то мне лень, — когда докурил, встал с места и сделал небольшую зарядку, разминая спину, — Ну, к кому пойдём? — Думаю, этот объект будет для тебя интересным, — вскинул он бровью, встал, открыл мне двери и пригласил на выход. Я последовал по его направлению. — Интересно, какими факторами ты ручаешься, когда подбираешь мне объекты? — он прикрыл дверь и незатейливо ухмыльнулся, устремившись в коридоры. — Обычно, наиболее опасные, но с возможностью вызволить тебя оттуда, но на данный момент, — я поспешил его догнать, когда он сделал паузу и задумался, — Думаю, объекты к которым труднее всего подобраться и они опасны для большинства, — я этому лишь еле кивнул. Спасибо за это, Камер, я знал, что никто больше обо мне так не печётся, как ты.       Так шли по этажу достаточно долго, особенно при переходе в зону удержания объектов. Охрана сомневалась пускать нас, так как позабыла, кто такие док и я. А как только попали на ту сторону, для меня было странно, что повернули не в более освещённые коридоры, а в те, куда бы даже я побоялся идти. Кафельный пол побит на осколки, с потолков по серым стенам сползала плесень, а лампочки, словно, давно перегорели и никто не собирался их менять.       Не знаю, почему мы повернули именно сюда и почему именно здесь мне было не по себе, нежели в остальных комнатах. Явно, я бывал в более ужасных местах и видел куда худшие ситуации, однако коридоры заставляли ладони покрыться холодным потом. А раз я чувствовал себя так, то интуиция уже кричит мне поворачивать назад. Лучше уж от рук Агента помирать, нежели от объекта, с которым встречусь.       Камер открыл мне двери. Я пытался высмотреть табличку, обозначающий объект, но не обнаружил его. Внутри была наблюдательская комната, впрочем, никак не отличающаяся от остальных, которые видел ранее. За окном заметил молодого парня, который сидел за столом и читал книгу, взятую из небольшой библиотеки на другом конце комнаты. То ли близорукость проявилась, то ли я действительно не мог высмотреть внешности парня. — Здравствуйте, — поприветствовала нас невесело женщина, — Кто вы? — впервые вижу, чтобы кто-то не знал Камера. — Я Джо Камер, приятно познакомиться, — улыбнулся док, протягивая руку. — Я Изабелла Камски, приятно, — натянула она улыбку, после чего прикрыла рот и зевнула, почесав глаза, — Извините за непрофессионализм, я сегодня рано встала, — она слипающимся глазами посмотрела на меня, — А вы? — SCP-6533, Ноа Годсон, — она и мне пожала руку, еле кивая. — Что привело вас сюда? — спросила она, глянув на дока. — Может ли мой объект зайти к вашему? — Изабелла некоторое время глупо смотрела на Камера, словно старалась понять предложение, после чего с удивлением подняла брови и замешкалась. — SCP-6533! Это объект, кто убивает других объектов! — воскликнула она, — Точно! Я о вас слышала, очень давно, — она нежно улыбнулась, — Если вы подарите мне несколько часов сна, я буду только рада. — Вы не против? — вежливо спросил Камер, она повертела головой. — Ничего подобного. Вы же избавите меня от нелёгкой ноши, — но после, она загадочно на нас посмотрела, — Только конечно, если уничтожите. — Он с этим прекрасно справиться, — положил Камер руку мне на плечо. — Я справлюсь, — ответил я, женщина выглядела более живой. — Тогда, приступим? — она подошла к компьютерам, нажала на кнопку, двери в комнату открылись. Я устремился туда, но как только оказался на пороге, вспомнил, что я опять забыл спросить про объект. Я же не хочу, чтобы получилось так же, как со Стариком. Вдруг и у того парня будет в кармане своё измерение из которого мне точно уже не выбраться? Ладно, я сам виноват. Да и при том, вряд ли я умру.       Зашагав навстречу к объекту, я всё детальнее видел черты его лица. Чистая кожа бледного цвета. Из чёрной, прилегающей блузки, виднелись ряды кубиков и мышцы бицепсов. Ровные черты лица, голубые глаза и тёмные, если не чёрные, длинные волосы, заплетённые в пучок. Он напомнил мне Бреда Питта в свои лучшие годы. Он так сосредоточенно что-то читал в книге, что не сразу заметил моё приближение. А как только повернулся ко мне, цепляясь взглядом за мои глаза, я оцепенел, словно меня кувалдой ударили по голове.       Его взгляд покорил меня, заставляя всё в груди вспыхнуть необъяснимым страхом не доходящим до тревоги. Это чувство возродилась за долю секунды, где-то под сердцем, рядом с ним. Я словно был магически очарован его небесно-синими глазами, будто именно сейчас открылось надо мной летнее небо. И странный запах так сильно напомнил мне свежескошенную траву и, вырванную из детских воспоминаний, запах соленого попкорна.       Волнение в груди и в ногах никак не мог унять. А легкое головокружение чуть покосило меня в сторону. Для меня это было более, чем странно. Это было даже ненормально. Но…я никогда не видел таких красивых парней в своей жизни, да даже был, почему-то, уверен в том, что индивид напротив, был добрым, заботливым и отзывчивым парнем. Меня словно схватили сейчас за горло и попытались задушить. — Привет, — улыбнулся парень напротив. Голос заласкал мои уши так, что к ним прилилась кровь, и не только, кажется, и в паху всё загорело пламенем. — П-привет, — невольно заикался я, неровно дыша. Я вроде ничего не ел в последнее время, но почему мне кажется, словно я под виагрой? Чёрт! Надо перестать об этом думать. Извращённые мысли так и норовят лезть в мою голову! Камер же сказал, что выбирает мне объектов особенно опасных, к которым не приблизишься, а значит, этот парень один из таких! — Ты волнуешься? — его улыбка стала такой соблазнительной. Его тонкие, розовые губы так манят… — Это забавно, — усмехнулся он. В этот момент, я чуть не упал на пол. Боже… Как же он красив… Нет-нет, кажется, сейчас передо мной Бог. Он закрыл осторожно книгу, поднялся со стула и пошёл ко мне. Я не мог оторвать глаз от его лица, от его тела, — Ты напряжён, — он подошёл ко мне, прикоснулся к моим ключицам, — Расслабься, я тебя не съем, — за то убьёшь, но мне теперь это неважно. Какое бархатное прикосновение тёплых пальцев, а шепчущий голос заставлял моё сознание проваливаться, — Как тебя зовут? — он пошёл мне за спину, не отрывал пальцев, повёл их по плечам к лопаткам. — Ноа, — ответил я не уверенно, сглотнув комок в горле, — Ноа Годсон, — мой голос мне уже не повиновался, я говорил как влюблённый придурок, теряющий дар речи. — Ноа? — он появился передо мной, и его лицо нахмурилось, — Твоё имя Ноа? — Да… — я уже чувствовал, как теряю над собой обладание. Теперь не только говорю, но и улыбаюсь, как придурок. — Ясно, — он отрешённо отошёл, отрывая руки. Я недовольно этому промычал. — А кто ты? — спросил я, стараясь вернуться в себя. — Чёрный вдовец, — брезгливо ответил он, с отвращением глядя на меня. Это защемило мне сердце. Так хотелось сейчас опуститься на ноги…блять, я это реально сделал… — Я буду кем ты только захочешь, — полз к нему я на коленках. О боже, я…не могу…как же он прекрасен, он мой Бог, он моё небо и солнце, моя луна и звёзды… Хочу прикоснуться к нему, почувствовать его тепло, хочу…хочу…хочу повалить его на кровать, целовать его нежную кожу, вдыхать его аромат. — Нет, ты не тот человек, — задумавшись ответил он, пятясь назад от меня так, словно это для него привычное дело, — У тебя нет того, что было у того человека. У того была та пакостная штука, не помню…как называлась, — вспоминал он, пока уходил от меня, но столкнулся со стеной, чему испугался. Воспользовавшись этим моментом, я вскочил на ноги и прижал его к стене. Он был ниже меня…очаровательно… — Я могу быть и тем человеком, если попросишь, — его дыхание обжигает мне грудь. Боже, я буду читать тебе молитву каждый день. — Не надо, — недовольно ответил он, отталкивая меня силой от себя. А он был куда сильнее… Его тело набухло, уродуя прекрасное, и из кожи, которая уже больше походила на натянутую резину, выползали тонкие, волосатые ножки паука. Разорвав ткань, появился гибрид паука и человека. Нижнее тело уж точно походило на брюшко и восемь ножек, верхнее же, на мужчину, покрытого в красно-чёрный кератин. Волос не было, большую часть лица занимали хелицеры, за которыми прятался обычный рот без губ, а от обычного расположения пары жёлтых акульих глаз, верх ко лбу уходило ещё две пары. Из спины торчали педипальпы, как и по бокам торса. Из плеч были кератиновые трёхпалые руки, но ниже, под обычными, торчали гибкие, тонкие лапы, больше походившие на косы, — Надеюсь, тебя переубедит моя внешность и ты отстанешь от меня, — прострекотал паук, передвигаясь на ножках, покачивая брюшком. — Нет, — продолжал я улыбаться как придурок, — Ты до сих пор так прекрасен для меня, — мои руки невольно тянулись к нему для прикосновения, но он не разрешал к себе подойти. — Ты самый странный человек, которого мне приходилось видеть, — ответил мне он, передвигая ножками от меня, — Чего тебе надо? — Прикоснутся, — парень недобро глянул, после чего, протянул руку, к которой я блаженно прикоснулся. — Тебе бы лучше побыстрей отсюда уходить, Ноа, — ответил он, наблюдая за тем, как мои пальцы переплелись с его, и моё лицо глупо улыбнулось. — Я не могу, — пожал я плечами, — Мне нельзя, пока ты меня не убьёшь. — Ты отбил мне аппетит, напомнив того человека, поэтому, скажи им, что я тебя не буду убивать. — У меня будут проблемы. — И? Мне то что? — Они меня не выпустят, пока я не буду мёртвым. — Какие-то у них странные условия свободы, — он тяжело выдохнул и с сожалением на меня посмотрел, — Хэй, — пригнулся он, — Как думаешь, хочешь прогуляться со мной? — его голос стал такой соблазнительный, так хотелось соглашаться со всем, что он предлагает, поэтому, я несколько раз кивнул, — Тогда пойдём, — он сплёл свои пальцы с моими и потянул в сторону выхода. Я как зачарованный шёл за ним. Я был не против, даже если я уже взял себя в руки после его перевоплощения, даже когда запах травы и попкорна пропал, и блеск его глаз исчез. Мне хотелось повиноваться ему так и дальше, глядя на его жёлтые, акульи глаза, на его лапы и брюшко паука. — А сколько тебе лет? — спросил я во время нашей короткой прогулки к выходу. — Скажем так…двадцать пять, — мягко ответил он, из-за чего в моём животе стало щекотно. Мёртвые бабочки ожили как я? — Понятно, — улыбнулся я. Мы дошли до двери со стеклом. Парень некоторое время осматривался, потом помахал рукой в окно. — Меня кто-нибудь видит? — спросил он, звук динамика треснул. — Да, — ответил ему знакомый мне голос Камера. — Мне доктора Камски дайте. — Конечно, — через секунду, нам уже ответила Изабелла: — Да? Что-то стряслось SCP-077-DE? — Уберите этого парня из моей комнаты. Кто это вообще? — Прости, мы не можем этого сделать SCP-077-DE. — Почему? — возмутился он. — Секретная информация, — паук раздражённо промычал. — Ладно, ответьте хотя бы, кто он такой? — SCP-6533. — Тоже объект? — он посмотрел на меня с непониманием, — Зачем вы сунули ко мне объект? — Это бессмертный человек, SCP-077-DE, — ответила она, — Пока он не умрёт, мы не можем его вытащить. — А я говорил, — улыбнулся я, — А какой тебе нравиться цвет? — Зелёный… — огрызнулся он, — Вы собираетесь его оставить у меня, пока он не умрёт? — Да. — А какую ты музыку слушаешь? — он с гневом смотрел на меня и попытался отобрать руку, но у него этого не получилось, я его не отпущу! Из-за чего, он поднял свою руку вместе со мной, и сколько бы не тряс, мои пальцы не расцепить. Я был грузчиком и не такую тяжесть, как я, приходилось держать. — Какой крепкий захват, — тихо выругался он, — Рок! Я слушаю рок! — возмутился он, опуская меня на пол, и провёл рукой по лицу скалясь, — Вы же понимаете, что я ошибся и этот парень по уши в меня влюбился?! — Понимаю, — снисходительно ответил уже за Изабеллу Камер, — Но ничего уже не исправишь, — я слышал его смешок. — А куда ты любишь ходить? В кино или в парк? — продолжал я спрашивать, ведь мне действительно интересно! Наверное, я неизбежно влюблён в него. — В кино, — зашипел он на меня, повторив попытку от меня отцепиться, из-за чего, рыкнул, — Кроме бессмертия, этот парень имеет какую-нибудь супер силу?! — Он… — я слышал, как Камер смеялся, — Он был грузчиком, — продолжал он смеяться, — Я сомневался, что Ноа гомосексуалист, но кто же знал, что с предположением не ошибусь. — Кто бы вы не был, это не смешно! — шикнул на него паук, — Я же его убью и не посмотрю, что это ваш объект! — Мы этого и добиваемся, — успокоился док, — Убивай его столько, сколько заблагорассудиться, только… — Камера вновь прорвало на смех, — Вряд ли от него теперь избавишься! — А какие нравиться тебе цветы? — спросил я, паук запрокинул голову назад от безысходности и продолжительно замычал. — Розы, — ворчал он, — И что же с тобой делать? — А ты знал, что лучший друг, который у тебя может быть — это собака? — Ну и? — устало посмотрел он на меня. — Я могу надеть ошейник, — улыбался я. — Может тебя убить? — Если меня убьёшь ты, я буду вне себя от счастья, — он ещё громче и безысходнее замычал. — Будь собакой, отпусти меня, — я послушался его приказа. В этот момент, как только моя рука оторвалась от его пальцев, он сорвался с места и побежал по стене, а там, прикрепился в угол потолка, — Если тебя оставить без еды на долгий срок, ты умрёшь сам по себе? — Нет, — ответил я, — Я уже три недели не ел и не спал. — Да что ж такое, — выругался он, — Может займёшься своими, повседневными делами? Погуляешь там? — указал он на выход. — Меня не отпустят, ты в этом убедился… А что ты любишь из еды? Сладкое или мясное? — Я люблю поедать людей, — мрачно проговорил он. — Понятно… — кивнул я. — Ноа, — окликнул голос Камера с динамика, — Будешь у SCP-077-DE какое-то время? — С удовольствием! — порадовался я. О боже, Джо Камер, ты моя лучшая мамочка на свете! Никто другой уже тебя не заменит! — Я останусь здесь! — Нет! Нет! — закричал парень с потолка, — Не оставляйте его у меня, прошу! — Прости, SCP-077-DE, но так надо, — ответил Камер. — А если я его убью?! — Тогда я подумаю. — Хорошо, — паук спустился ко мне вниз. Подошёл ближе, схватил за плечи и зачем-то потянул ко мне своё лицо, но я успел прикрыться ладонью, — Ты же хотел, чтобы я тебя убил, — процедил он, а я смотрел в его глаза, сам не понимая, зачем помешал, но чтобы оправдаться, шепотом ответил: — Тогда умрёшь ты. — Чего? — отстранился он. — Когда меня убивают, объекты обретают первоначальный вид, — он странно смотрел на меня, поэтому я продолжил, — Могу предположить, что изначально, ты был простым, безмозглым пауком. Разве ты хочешь стать таким? — Нет… — задумался он и отпустил меня, — Это затрудняет дело, — осмотрел он меня с ног до головы, — И сам уйти не можешь, и убить тебя не могу, чтобы ты ушёл. — Теперь я твой сосед по комнате? — засветились мои глаза, он разочарованно выдохнул. — Похоже на то…