Об изъянах и любви

Какаши стоит в стороне и не может поверить, что это всё произошло. Движения и дыхание были замедленны, будто во сне. Он смотрит на нее, такую потерянную и всю в крови, прижимающую маленький свёрток к груди. Её взгляд был пустой и смотрела она на два бездыханных тела. Губы тряслись и пытались что-то произнести, но… не получалось. Какаши делает шаг в её сторону, как вокруг неё, взяв в кольцо, материализуются АНБУ. Он останавливается, не понимая, что происходит. Она рассматривает каждую маску, вертит головой в разные стороны и пытается прижать к себе маленького человечка сильнее. Из её рук насильно забирают дышащее тельце, приставив сбоку к горлу вакидзаси . — Что вы делаете?! Верните моего брата! — Кричит она и пытается привстать с земли, как в ногу прилетает несколько кунает. Она падает на землю, где ей скручивают руки и приподнимают голову за подбородок мечом. — Верните мне ребёнка! Наруто! — Из её глаз льются слезы, а крик проникает в самую душу. Но Какаши ничего не может сделать, он просто стоит и смотрит. И что-то мокрое и неприятное попадает под маску. Он лишь делает вздох, как в эту же секунду замечает кровь в воздухе и резкое движение члена АНБУ. Он видит, как её глаза расширяются, а тело падает на землю, образуя под собой лужу крови. АНБУ будто и не было там. Её взгляд направлен на него и Какаши смотрит на её губы, шепчущие: — Не уберег. — Нет… нет-нет-нет… — Шепчет уже Какаши и пытается сделать шаг к самому дорогому человеку в его жизни, но ноги погрязли в грязи (или крови?). Он падает на колени и тянет к ней руку, пытаясь коснуться. Она так близко и так далеко одновременно. А губы её все шепчут одно. — Не уберег.

***

— Какаши… Какаши, милый, — Слышит он где-то вдалеке родной голос и чувствует что-то теплое на щеках. На нос, лоб и губы опускается что-то слегка влажное и приятное. — О боги… Какаши, проснись. Ах, — Приятный голос немного успокаивает и Хатаке пытается удержаться за него, сжимая в объятьях и прижимая к себе. — Какаши, милый, — Этот прекрасный голос кажется, начинает немного писклявит, — Открой глаза, пожалуйста. Хатаке не противится. Он сильно сжимает глаза и резко открывает их, начинает бегать взглядом по комнате. Переводит взгляд с потолка на неё, живую и рядом с ним. Он замечает её тяжёлое дыхание, лёгкие подрагивания и слезящиеся глаза. Она натянула улыбку и нежно поглаживает Хатаке по щеке. — Кошмар, да, — Утверждает она, целуя его в нос. А сама до сих пор дорожит. — Что… Что я сделал? — Какаши приходится сделать маленькую паузу, чтобы избавиться от неприятного кома в горле. Она машет головой и цепляясь за его плечо, падает вместе с ним обратно на кровать: — Ничего, Какаши, ничего. Ложись спать. Хатаке прижимает её к себе одной рукой и утыкается носом куда-то ей в ключицу. Она целует его в макушку и аккуратно гладит по волосам и шее, успокаивая. — Я радом, Какаши, я рядом… Он машет головой, сильнее прижимаясь лбом к её груди и будто не веря, что она до сих пор находится с ним. Она тяжело вздыхает и прижимает его к себе, вновь целует в макушку и чувствует, как он начинает засыпать под напетую ею песню. Их песню.

— Вместе с запахом выжженых Солнцем полей…