У Кевина никогда не было проблем с принятием своей ориентации, потому что он слишком долгое время не знал, что это вообще такое. Прозвучало странно? Что ж, это далеко не самая странная вещь, которая свойственна для выходцев из Эвермора.
Выправить свой режим после 16-ти часового рабочего дня было для Дэя практически нереально, перестать вздрагивать после любого окрика Ваймака (даже если он не кричал на него, а просто повышал голос, чтобы быть услышанным) — тоже.
Ещё с детства каждый «птенец» уже начинал работать на пределе своих возможностей, и на каждом это отражалось по-своему. Кто-то становился максимально замкнутым и агрессивным, кто-то даже с таких малых лет умудрялся дойти своим умом до идеи селфхарма, а кто-то на контрасте с первым примером сближался настолько, что и щипцами не разделить. А потом некоторые индивиды становились достаточно взрослыми, чтобы вбить в поисковике слово "
порно" и тогда начиналось…
Краткосрочно забывать о постоянном давлении и боли в моменты эротического экстаза для подавляющего большинства показалось крайне привлекательным. Кевина не втягивали в это насильственно (хоть где-то мерзкое клеймо на скуле принесло ему пользу), но он в буквальном смысле варился в этом котле каждую секунду своей жизни.
Тея стала для него отдушиной, чем-то, сравнимым с нервным срывом. Он истерически внушал себе, что любит её, даже не зная точного значения слова «любовь». До Теи у него был опыт, как с парнями, так и с девушками, но на этот раз: «У нас всё по-другому, Кевин. Мы делаем это по любви, мы любим друг друга, ты мне веришь?» И он верил, каждой клеточкой своего тела…
Прошло Гнездо, прошла и Тея. Это случилось, как по щелчку, будто бы с него сняли мутные очки и он увидел настоящий мир, мир нормальных людей, где возможно полюбить не ощущения, которые приносит партнёр, а конкретно его душу, характер, привычки…
Аарон Миньярд был чертовски красивым, хотя сам почему-то в это не верил. Он был умным, даже чересчур умным, и удивительно изобретательным. Он ненавидел мёд и орехи, но обожал Баунти и зелёный чай, он любил засыпать на боку, ощущая чужое тело у себя за спиной, а ещё слишком аккуратно вёл свои конспекты, затрачивая на это вдвое больше времени, чем мог бы… Кевин любил всё это, каждую крохотную деталь. И на этот раз слово любовь было именно в том значении, в каком и должно было быть.
Кевин отлично понимал, с каким трудом Аарону удалось принять их
неотношения. Как долго тот ненавидел себя просто за идею того, что ему может нравиться парень. Также нападающий старательно делал вид, что его нисколько не коробят эти до безумия резкие качели из крайности в крайность: ты мне нужен — не приближайся; я хочу это сделать — не могу поверить, что я решился на это дерьмо; отойди на милю — не отпускай даже на сантиметр…
Определённо, у Кевина всё было намно-о-ого проще. Всего лишь две бутылки водки. Одна — чёрт, мне не может нравится Эндрю! Вторая — нет, Эндрю нравился мне только внешне, а вот его брат…
Общий вывод из всего этого пустого чтения морали в том, что сейчас Дэй с волнующим трепетом наблюдает за тем, как Аарон с абсолютным доверием прижимается к нему спиной во время тревожного сна. И он просто счастлив от того, что на данный момент любые вопросы и проблемы их
неотношений стали для него хоть немного понятными и решаемыми.
Тихий стук в дверь, как всегда, удачно подменил Кевину, так и не установленный накануне вечером, будильник. Сначала появилась тонкая щель, впустившая в комнату поразительно тёплые для начала января солнечные лучи, а затем показалась взъерошенная рыжая голова. Утренняя тренировка была для обоих экси-наркоманов обязательной частью пятничного утра, но Аарона перед важным зачётом Кевин будить чертовски не хотел.
Короткий кивок в сторону спящего блондина, в данный момент блокирующего нападающему дорогу из постели, мол: «дай мне пару минут, я аккуратно выползу». Но когда Джостен в последний раз правильно понимал намёки?
«Какая же ты тряпка, Дэй, мог бы и сам разбудить своего несчастного парня» — Нил лёгким кашлем прочистил горло и заговорил на пару тонов ниже, чем обычно:
— Миньярд! Живо разлепляй глаза и тащи свою задницу к доске! — профессор по физике у парней был один и тот же…
Аарон, как ужаленный, подскочил на ноги и даже сделал шаг в сторону Джостена прежде чем наконец осознать, что его наебали. Рыжий мазохист в последний момент успел захлопнуть дверь, чтобы пущенный в него будильник встретился с деревянным каркасом, вместо его лица.
— Почему он так быстро починился? — Аарон с тихим стоном прогнулся назад, разминая затёкшую спину, — я готов заплатить своему брату, чтобы он рассказал, где у этого еблана переключатель.
Кевин на секунду засмотрелся на потрясающий вид, но быстро вспомнил, что самому себе за опоздание на тренировку он втащить не сможет. Его чёрные спортивки валялись в паре метров от кровати, а вот футболка почему-то канула в небытие… а хотя нет, вот же она. Беленькая, мятая как из жопы, и с каким-то слишком уж приятным запахом.
Кевин уже стоял на пороге, когда в него прилетела подушка (ну спасибо хоть не будильник).
— Не замечал за тобой раньше посяганий на мою одежду, — Аарон сидел на краю кровати, всё ещё в одних домашних шортах.
Чёрт, Кевин слишком торопился, чтобы вовремя заметить непривычный для себя фасон.
— Возьми, что угодно из моих вещей, — второй номер тыкнул пальцем в сторону шкафа и вылетел из комнаты.
Аарон вальяжно прошёлся в сторону того самого шкафа. Утреннее самовнушение, что эта ситуация его нисколько не умиляет, кажется, даже сработало. Да свершится кровавая месть! Блондин вынул на свет хлопковую футболку с красочной надписью: «
I love exy», и перманентным маркером исправил
love на
hate. Великолепно! Джостен конечно мудак, но зато у Миньярда теперь есть пара лишних часов на подготовку. Нет худа без добра.
❴✠┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
— Классная футболка, — ну да, Нил бы просто не выжил, если бы не научился подмечать даже такие тонкие детали.
— Завались.
Они снова шли пешком, так как Нил не смел пренебрегать возможностью прогуляться до стадиона на своих двоих, когда Миньярд это позволял.
— Ты так и не придумал заклинание, чтобы Эндрю начал ходить на пятничные тренировки? — с надеждой протянул Кевин, явно жалея, что забыл надеть тёплый бомбер.
— И почему в этом штате никогда не бывает снега? — если Джостен уходит от темы, то принимайте это за «нет», — хочу поехать в Россию, там такие потрясающие сугробы…
— Там пьющих водку по вечерам называют не алкашами, а уставшими от жизни гражданами, — легко поддержал разговор брюнет, давно привыкший к заскокам Нила.
— Вот вернётся Эндрю, одолжу у него Мазератти и тогда…
— В каком смысле вернётся?! — Кевин выглядел искренне потрясённым, — чем, блять, вчера закончились ваши семейные разборки? У нас через неделю матч!
— Тихо, Кевин, дыши. Ему нужно было отъехать, и я взял это под свою ответственность. Не думаю, что его дела займут целую неделю, но если и так, то я что зря долбаюсь с этим новичком в воротах? — Нил припомнил все убийственные часы, когда он снова и снова запускал мячи в правый верхний угол, а Адам всё никак не мог их отбить, — если он не справится, то я готов разочек прогуляться с тобой в запой, — парень хитро улыбнулся и добавил, — как уставший от жизни гражданин.
Стоит ли говорить, что Кевина это нихрена не успокоило?
❴✠❵┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅❴✠❵
Чёрное Мазератти резко припарковалось на обочине дороги. Как и ожидалось, на водителя сразу же направили пару пистолетов, как говорится — тёплый приём.
Его встретило всего лишь два человека, но оба представляли из себя открытую угрозу. На самом деле это было не суть важно, только вот один идиот научил его подмечать даже такие тонкие детали.
Мужчина, вероятно, лет за пятьдесят вышел вперёд и с немым интересом ухватил его за подбородок. Такое действие от постороннего уже тянуло на нож в живот, но по понятным причинам он вынужден был сдерживаться.
— Хм-м, — мерзкая хватка на подбородке только усилилась, — верная собачка Натаниэля принесла свою голову ради любимого хозяина… Миленько.
На секунду чужие грязно-серые глаза подозрительно прищурились, а из поганого рта вылетел прерывистый свист:
— Ты знал, что тебя ждёт, но всё равно принёс с собой оружие? Избавься!
Ах да, тонкие силуэты ножей слегка проглядывались через плотные чёрные повязки. Всё было так. Он был готов к тому, что его ждёт, но как бы этого не было стыдно признавать — привычный холод на предплечьях помогал рукам не трястись во время вождения. Оба лезвия полетели на землю и мгновенно запачкались в дорожной пыли.
Мужчина коротко кивнул, приказывая следовать за ним. Выбора особо не оставалось, ведь один из пистолетов всё ещё дружелюбно целился ему в голову.
— Шагай веселее, Эндрю Миньярд, — и снова этот омерзительный свист (блять, можно просто вырезать ему язык? Ах да…нечем), — не переживай, парень, мы с тобой отлично повеселимся. До девятнадцатого января ещё предостаточно времени.
