Твой французский поцелуй

      Рабочий день начался, как и вчера, а это значит, что хорошо. Мэтью и вправду любит детей, ведь в первую секунду, как те появились, сразу обнял каждого, а после дети пошли играть. Конечно, парень должен следить за всеми, что он и делал, но с большим трудом, ведь маска мешала этому процессу. Несмотря на эти трудности, парень мог за всеми приглядывать и никого не потерять. Мэтью очень переживал перед сон часом, ведь обычно в это время свет немного затухает, но всё равно остаётся что-то видно. Он переживал не за себя, а за детей, вдруг Луна им что-то сделает, что исправить уже будет нельзя, это будет страшнее любого фильма в жанре ужасы.       Время шло так быстро, что Мэтью даже не успевал следить за ним. Только недавно было 8 утра, а вот уже час дня, время, когда дети отправляются на двухчасовой сон. Пока дети всё ещё играли, а Мэтью ждал появления напарника, убираясь, Луна времени не терял и в спешке искал свою маску, которая куда-то делась именно тогда, когда ему нужно выходить.       —Чёрт возьми, да где она может быть?—Злился парень, разбирая каждый уголок своей комнаты. Какое было удивление и осознание своей невнимательности, когда тот обернулся и увидел свою маску, которая висела прямо на двери, на крючке.       В таком тоне нельзя появляться, поэтому он попытался успокоиться, что получилось в трудом и он уже задерживался на несколько минут, а обычно не опаздывает. Как раз из-за этого Мэтью и хотел уже сходить за ним, пока нужная фигура не появилась. Сейчас было достаточно света, чтобы хотя бы рассмотреть Луну, ведь на момент их первой встречи обычного фонарика не хватало. Этот парень был одет полностью как и Мэтью, только в более тёмных тонах, а вот маска кардинально отличалась. Глаза были красные, а самая светлая сторона была белая, другая чёрная. Это выглядело довольно пугающе. Солнце был недалеко от детей, т.е. он их видел, а они его нет, что позволяло немного перекинуться фразами с напарником. Мэтью только повернул голову в сторону Луны, что выдалось с трудом, чтобы сказать банальное приветствие, как сразу ему прилетела наотрез фраза.       —Даже не думай что-то делать,—Грубый тон присутствовал и Лучезарный сразу понял, что тот сегодня не в духе, что заставляло насторожиться сильнее.       —Я даже и не думал, ты просто... Так...—Солнце не мог подобрать слова, а Лунный даже слушать его не стал, шагая к детям. Оставшийся всё по-прежнему наблюдал, как Луна идёт к детям и те радуются его приходу.

«Ничтожество»

      Сразу почему всплыло эта фраза до боли знакомым голосом, который заставлял даже немного забыть где он находится. Нужно было уже идти в свою комнату, пока не выключился свет. Хоть конечно при дневном выключении что-то немного видно, всё равно было страшно от этого.       Мэтью, сняв свою маску, рассматривал её, лёжа на кровати. Подняв руки перед собой, он крутил предмет, пытаясь рассмотреть её, как можно детально. Он искренне не понимал, как вообще дети полюбили его, хоть и не все, но большая часть, которая приходила точно. Наверное на эту любовь повлияло то, как он разговаривает и как ведёт себя с ними, но уж точно не маска помогла присвоить эту любовь. Она была слишком странная для любви, и у Луны тоже, а главное, кто был дизайнером этих масок, что так с ними поступил? Ответа не было, но как-то это сразу ушло на второй план, ведь попросту стало скучно, а постоянно задумываться об этой маске даже не хотелось. Эти два часа были такой скукой, что можно было пойти поговорить с другими коллегами, но нет, сиди в своей комнате.       Не долго думая, Мэтью решил, что вновь напроситься в гости к Луне, который сейчас был на посту. Конечно, это было неразумно с его стороны идти второй раз в тот же огонь, но он же был не таким уж и трусом. Парень был не из робкого десятка из-за того, что произошло в детстве, но темноты он боится до сих пор. Но с другой стороны так не хотелось сидеть в одиночку и ждать, пока эти два часа пройдут без дела. Собравшись с мыслями, Мэтью понял, что плюсов немного больше, чем минусов, поэтому последний раз взвесив все за и против, решил пойти. Как и в тот раз он взял фонарик, надел маску, но не вышел, а стоял у двери и думал выходить ли вообще надо.

      «Вдруг он будет без настроения? А если мешать буду? Не буду! А если ребёнок проснётся? Спрячусь. Слишком страшно... Не будет, не будет, не будет! Я смогу, я правда смогу. Я ведь сильный? Нет, я не сильный... Но я смогу! Точно смогу!»

      С такими мыслями, Мэтью отрыл дверь, включил фонарик и медленно вышел из комнаты, тихо закрывая дверь за собой. Он стоял там минуты две, перед тем как начать быстрое движение, ведь было логично, что если ты будешь делать всё медленно, то будет страшнее вдвойне. Быстро спустившись со второго этажа, где обитали воспитатели, парень побежал, куда глаза глядят, пока не врезался во что-то. Подняв глаза он понял, что это было не что-то.       —Что ты творишь? Что ты вообще здесь делаешь?—Зло ругался Луна, как только обернулся на того, кто в него врезался.       —Прости! Прости! Мне было скучно и я решил...       —И ты решил испортить мне смену? Возвращайся в комнату,—Луна говорил тихо и смотрел так угрожающе, что Мэтью тоже стал говорить тише. Он и сам понимал, что дети спали, а Лунный не хотел бы, чтобы те проснулись.       —Нет! Я бы никогда не подумал испортить тебе смену. Да и не нужно мне это,—Мэтью отвёл глаза от других злых, ведь злой Луна был немного страшнее темноты, в которой сейчас они находились, а глаза только напомнили о ней. Стало вдвойне страшней, поэтому через несколько секунд он вновь посмотрел на напарника,—Можно я останусь? Пожалуйста, я буду тихим, обещаю!       Луна неодобрительно смотрел на него минуту, скрестив руки на груди, но факт, что тот будет тихим, заставил задуматься, поэтому вздохнув, он разрешил остаться. Мэтью и вправду был тихим, а точнее тихо задавал очень много вопросов. Русоволосому было интересно о Луне всё, что тот только мог сказать, но они застряли на таком простом вопросе как имя.       —Как тебя по-настоящему зовут?—Мэтью повернул голову к Луне, жаль, что через маску нельзя было видеть какая эмоция и реакция человека.       —Никак. Называй меня как и все,—Сердито произнёс Лунный, смотрев на детей. Он почему-то боялся, что Солнце не сдержит своё слово и начнёт вести себя громко.       —Я и так тебя называю, как все, но мне интересно, как тебя зовут.       —Я повторю тебе. Я никто и имя моё никак. Усёк?       —Как тебя зовут?—Мэтью не унимался, и уже всем своим корпусом сидел напротив напарника.       —Никак.       —Но есть же имя, которым называют знакомые, друзья, родители?       —Заткнись,—Впервые за всё прибывание здесь, у Луны появилась какая-то агрессия. Что-то явно вывело его из себя, только вот что, сказать трудно.       —Не заткнусь. Как. Тебя. Зовут?—Повторял Солнце так наивно, а после он слишком напугался, ведь буквально в эту же секунду его схватили за руку, заставляя встать с мягкого пола. Луна куда-то его повёл, но такого страха не было, ведь он был с ним, хоть и со злым. Наконец те оказались на другой стороне детского сада, где дети вряд-ли услышат хоть что-то. Луна резко повернул того к себе, заставляя даже через маску увидеть злой, даже слишком, взгляд.       —Меня. Зовут. Рейз,—Произнёс парень, впиваясь пальцами в чужое плечо. Конечно одежда смягчала хватку, но боль всё равно хорошо ощущалась. Это продлилось несколько секунд, а после Лунный отпустил плечо, возвращая своё хладнокровие.       —Рейз? Тебя зовут Рейз? Как круто! Какое прекрасное и короткое имя! А меня Мэтью!—Представился молодой человек, пытаясь улыбаться и не воспринимать в счёт того, что сейчас произошло с его плечом. Они оба понимали, что прямо сейчас нарушили одно из правил. Спасибо, что здесь нет камер.       —Мэтью? Неплохо,—Рейз хотел было уже уйти, ведь он сказал всё, что хотел, но как только начал отходить от напарника, то сразу почувствовал его руку на своей. На этом моменте Рейз остановился и повернул голову на Мэтью.       —Это, конечно, не моё дело, но... Ты боишься темноты? У тебя никтофобия?—От этих слов глаза дневного воспитателя забегали и стали чаще моргать. Ладони вспотели, будто он просто боялся сказать ответ. Это давалось ему труднее всего, ведь это был самый главный его страх и секрет.       —Что? У меня? Нет! Пф..! У меня? Никтофобия? Смешно!       —А если сейчас уйду?       —Не надо, пожалуйста,—Взгляд устремился в пол.       —Если не хочешь, то не рассказывай, но... Эй, ты что, плачешь?—Насколько чёрствым и холодным не был Рейз, он по-прежнему оставался человеком, который сейчас не понимал, что вообще происходит.       А прямо сейчас в голове Мэтью был бардак, полный хаос, который он не хотел вспоминать. Тёмная комната, тарелка каши, шесть часов без света, ремень отца—это всё сейчас всплыло в одном простом воспоминании. Было тяжело не заплакать от этого. Сейчас можно было увидеть человека, который так и не может проработать свои детские травмы, из-за которых страдает по сей день. Слёзы просто текли из-под маски, хотелось её сорвать с лица и упасть вниз, лишь бы позволить волю слезам, которые долго уже не были на его лице, но нельзя.

Нельзя

Нельзя

НЕЛЬЗЯ

      Всю жизнь было что-то нельзя, всегда его любили только за что-то одно. Ему надоело быть примером для кого-то, быть добрым и притворяться, что всё хорошо. Как надоело скрываться за маской веселья и радости. Надоело подавлять настоящие эмоции. Надоело...       Тёплая рука. Не в белых перчатках, а самая настоящая тёплая рука, чуть холодная ближе к кончикам, только что опустилась на его плечо. Не то больное, а которое было здоровое и это хорошо, ведь другое по-прежнему болело. Мэтью поднял голову и он увидел Рейза, который всё это время просто стоял рядом.       —Пойдём в кровать. Тебе нужен отдых, хоть и короткий,—До окончания тихого часа оставался ровно час, поэтому этот отдых и вправду будет коротким. Но даже этого времени хватило бы, чтобы Солнце полностью восстановился.       Луна так и проводил его до комнаты, а возвращаясь к детям, всё-таки начинает задумываться о состоянии своего напарника.