***
Если попробовать узнать у любого льва: «Что самое волнительное в жизни?», то почти каждый из них ответит: «роды любимой самки». И действительно. Это уже был не первый их ребёнок, но когда рождался Кайон, то в пещере прайда не оставалось ни миллиметра, на которую бы не вступила лапа короля, мотающегося то в одну, то в другую сторону, явно переживая за свою возлюбленную. Кайон вышел очень крепким младенцем. Он был крупнее, чем Киара при родах… И Крайне необычным. Симба помнит эту незамысловатую фразу Рафики: «Хм… Как странно», когда тот увидел, что у новорождённого котёнка… уже есть грива! Да, Кайон родился сразу же с пушком гривы на голове, что было крайне необычно. Такое обычно означало, что младенец далеко не самый простой львёнок. Грива явилась не единственной странностью Кайона. Его пятнистые лапы также доставили немало волнения и работы Рафики, чтобы доказать, что это просто врожденные пятна, подобные цвету грив, который задаётся при рождении. Однако, хитрый шаман просто всех перехитрил, на самом деле зная верный ответ на всё, что произошло. Как он и предполагал, Кионгози был необычным львёнком. Лучший его львиный друг — Муфаса — открыл множество тайн. Как противоречивых, так и просто странных. — Ты точно не ошибься? Он жив? Ответ был положительным. И этого явно не ожидал шаман, ведь он, как и другие, считал, что та история давно закончена.***
На Скале Предков уже все переволновались, бегая из стороны в сторону, ожидая Зазу хоть с какими-то новостями. Наконец, красивая птица показалась на горизонте, а за ней бежал Кайон. В этот момент все вздохнули с облегчением. Когда они приблизились достаточно близко, мать не сдержала инстинктов, бросившись навстречу. Обоих понадобилось немало ума, чтобы суметь разминуться и не врезаться друг в друга. — Кайон! Где ты был?! — воскликнула королева полу-яростным тоном. Несмотря на свой внешний облик, она обрела покой, осознавая, что с её полуторагодовалым сыном всё хорошо. — Прости, мам… — львёнок поджал ушки. — Я заигрался с Фули, Бангой и Бешти… А потом… Мы увидели гиен и… Ааа! Самка взяла его в зубы прямо за шкирятник, ничего не ответив, неся по тропе вверх. Львёнок понял, что сейчас лучше просто промолчать. Он ловил на себе взгляды других обитателей: отца, что смотрел на него со строгим взглядом, Киары, что смотрела на него, как на нечто жалкое, львиц-охотниц, которые также участвовали в поиске самца. — На эту неделю достаточно прогулок, — холодно сказала королева, положив самца в угол пещеры на подстилку. Львёнок не хотел поднимать глаз, думая, что он увидит злую мимику на морде матери, но как же он ошибался… Найдя в себе силы, он поднял на неё взор и увидел… обиду?.. Львица смотрела на него пустым взглядом, однако, в нём четко можно было понять: она очень за него переживала. Кайону впервые было настолько стыдно перед мамой. — П-Прости меня… — прошептал он, слегка подёргивая губой. Ему хотелось расплакаться, убежать, зарыться в песок, подобно страусу, не вылезая, пока обида матери не пройдёт. Но Нала была действительно доброй львицей. Она наклонилась к самцу и своим носом завалила того на спинку, начав вылизывать его. Насильно… Неискренне… Но так приятно… Он был против ласок, ибо не заслуживал их. Но также он не заслуживал получить право сказать хоть что-то, поэтому просто принимал сладкое «наказание» от самого себя, укоряя себя за то, что задержался так долго.***
— Рафики! Рафики! — нарушил покой мудрого шамана молодой львёнок, по лестничке из дождевиков забравшись к нему в дом. Шаман вздохнул, прекращая свою медитацию и с улыбкой взглянув на новоиспечённого самчика, что решил зайти к нему этим вечерком. — Чего тебе, малыш? — спросил тот, подзывая того к себе своей лапой. — Мама мне только что рассказала про всякие помолвки… Что я буду обручён с какой-то там львицей и так далее… Слушай… Это ведь так противно, — львёнок скривил свою мордашку в нечто неприятное, будто бы он только что съел нечто невкусное, что хотелось бы поскорее выплюнуть. Шаман лишь по-доброму посмеялся. — Эх, малыш… Тебе ещё столько всего предстоит узнать… — он взял свой посох, чему львёнок довольно сильно обрадовался. Он прекрасно понимал, что сейчас собирается делать шаман, поэтому не сводил с того глаз, подходя поближе к нему. — За мной, юный хранитель! Сейчас я покажу тебе волшебство Твоих Предков! — Кто-кто? Хранитель? — спросил юнец, с интересом вильнув хвостом и выгнув свою бровь. — За мной! — крикнул шаман, спускаясь с дерева и по-обезьяньи пробегая в сторону пещеры, где было множество рисунков и историй. — Эй, подожди! — крикнул львёнок. — Рафики! Я с тобой! — он бросился в неуклюжую догонку за мандрилом. Бегать идеально он всё ещё не научился, поэтому несколько раз чуть не упал. Однако, они оба достигли своей цели. Зайдя в пещеру, львёнок издал юное: «Вау…», разглядывая каждый рисунок на стенах, затем подходя и к самому обезьяну. — И что же ты мне хочешь показать? — спросил алогривый, подойдя к нему. Шаман молча поднял свой посох, указав им на какие-то рисунки. Стена оживилась новыми красками. Всё стало контрастнее и куда более красивее. А самое главное — всё зашевилилось. «Твой отец и твоя мать тоже думали, что всё это чушь, которая лишь помешает их дружбе…»***
Симба и Нала шли вместе на прогулке. Симбе всё хотелось побыстрее утащить Налу на место, о котором рассказал самцу его дядя Скар. Только вот мама слишком сильно любила своего львёнка и приставила к ним двоим надоедливого присмотрщика Зазу. Тот всё время летел прямо над ними и не упускал момента посмеяться над львятами, когда те попытались удрать от его взора. — Как бы нам избавиться от этого недоразумения? — вздохнула Нала. Симба ехидно улыбнулся. — Доверься мне, — сказал он, выпячивая грудь. — У меня всё под контролем. Просто следуй за мной… Почувствовав что-то за спиной, он резко обернулся и уткнулся носом в клюв Зазу. Львята так и не поняли, как он сумел так незаметно приблизиться. Симба озадаченно посмотрел на него. Возможно, была причина, по которой его родители держали птицу при себе… — Как это прекрасно — будущий король с его будущей королевой! — процедил с милой улыбкой надоедливый попугай. — Я сейчас начну линять от умиления! Это явно удивило обоих. Все прекрасно знали, что Симба является будущим королём Прайдрока, но вот о Нале не шло и речи… — В каком смысле — «будущая королева»? — ревниво спросил будущий король, взглянув на свою лучшую подругу. — Ну, однажды вы будете помолвлены. — вздохнула птица, поняв, что львята его явно не понимают. — Обручены. Сосватаны! — добавил он, надеясь на то, что будущие правители его поймут. — Симба, ты говоришь по-птичьи? — спросила голубогразая, не понимая, о чём толкует птица-носорог. Тот лишь покачал головой. — Женаты! — расстроенно перевёл Зазу. — Однажды вы будете женаты — друг на друге. Симба сначала непонимающе посмотрел на Налу, потом на Зазу, не в силах ближайшие секунды что-то сказать. — Этого не будет, — наконец сказал он, встряхнувшись всем телом, словно пытаясь избавиться от этой идеи. — Мы с Налой лучшие друзья. Насколько же тогда он не придавал значения всему этому. Но Нала безошибочно нашла его на всём земном шаре в джунглях, а не где-то ещё. Всё дело в том, что между ними была особенная связь. Связь, которая была заложена им с самого детства. И от этой связи никуда не денешься, от судьбы не убежишь, поэтому, рано или поздно, влюбишься по самые уши.***
Кайон задумчиво перевёл свой взгляд на другой рисунок, когда шаман окончил свой рассказ о его родителях. Это был львёнок, явно похожий на него. — Рафики… Это ведь я? Да? Да? Ну чего ты молчишь? — залепетал самец от интереса, не давая мандрилу сказать и слова. — Кхем… — намеренно прокашлянул обезьян, заставляя Кайона сесть на свои бёдра и заставить его продолжить свой рассказ. Стена вновь озарилась красками. «Ты родился здесь не так давно…»***
Кайон прекрасно помнил, как лежал с мамой, смотря на звёзды. Тогда он впервые узнал о том, что есть Предки… Он тщетно пытался сосчитать их. И считал по сей день. На данный момент он насчитал четыреста двадцать одну звезду. Никто не знает, как он мог их считать, ведь каждый день небосвод менялся, но он активно верил, что спокойно сможет сосчитать все. И тут, картина сменилась. Почти ничего не изменилось… лишь Кайон… Его грива приобрела более тёмный, коричневый оттенок, а шерсть стала слегка темнее. Из золотистой она стала более молочно-шоколадной, ближе к буро-оранжевому. В голове львёнка начали задаваться вопросы, но появляющиеся картины постепенно вырисовывали новую картину в его голове… И его мысли его просто ошарашили. Он не был вторым… Он был третьим…***
Самец аж вздрогнул, потрясся свою голову и почесав свой хохолок. Он понял, что был явно не вторым львёнком в семье… А Киара не была первой. Но… — В тот день… Он сорвался с того обрыва… Прямо в лапы к этой страшной львице… — закончил свой рассказ шаман. Картинки остановили своё движение. Всё стало вновь тусклым и некрасочным. Определённо, в этом был свой шарм… Но всё же ему стало грустно. Но львёнок решил не унывать. Уже тогда у него не хромало принятие решений, поэтому он просто переключился на другую тему… стену… Он взглянул на другой, довольно большой рисунок, где всё также был нарисован он, но также рядом были нарисованы кусты, что были позади него. Львёнок указал мандрилу на эту историю. — Рафики, а здесь что? — спросил он, подходя к этому странному начертанию. — Я сам не совсем понимаю этой истории… Тут многое рисовал не я… — протянул шаман, указывая посохом на желание Кайона. Стена вновь озолотилась красками, но счастье Кайона продлилось недолго. В кустах мелькнули карие глаза, после чего, скрывшись, история прекратилась. Столько загадок было в этот момент внутри самца… и так мало ответов… Но он знал одно — кто-то следит за ним. А вот для чего… Узнал лишь Рафики спустя довольно продолжительный срок. И лишь, когда Кайон вырос до какого-то более-менее самостоятельного возраста, когда он преодолел многие проблемы и стал Лидером Львиной Гвардии, соответствуя своему имени, он постепенно начал замечать то, о чём говорили эти истории… Жизнь посмеялась над кое-кем… И это была… Не самая лучшая шутка…