это — наш обет

Вэй Усянь подробно описывает план нападения на Гусу, распоряжение о захвате наследников орденов под видом «перевоспитания» и суть надзорных пунктов. Не Минцзюэ злится на всё и вся, хотя, думается Вэй Усяню, больше его задевает именно ситуация с Гусу. Вэй Усянь уверяет, что предупредил Лань Ванцзи — только после этого ярость Не Минцзюэ слегка утихает. Но разъярённый бык всего лишь меняет жар на пыл — Вэй Усяню легко понять, откуда Не Хуайсан получил своё умение сглаживать напряжённость. Вэй Усянь не помнит точных дат, скрывает этот факт за утверждением, что его источник информации не сообщил о таких подробностях. Но и того, что он сказал, более чем достаточно для Не Минцзюэ. Тот сразу же начинает планировать поддержку для Гусу Лань, внедрение новых методов тренировок для борьбы с Вэнями. Не Хуайсан и Мэн Яо пытаются посоветовать ему о необходимости держать себя в руках, но это невозможно. Им удаётся-то едва отговорить Не Минцзюэ от объявления войны Вэням в ту же секунду. Как бы Вэй Усяню ни хотелось нанести упреждающий удар и покончить с угрозой до того, как она возникнет, об этом и речь быть не может. Четыре великих ордена не объединятся, пока в этом не возникнет крайняя необходимость, те же Ланьлин Цзинь довольно долго воздерживались от выбора стороны в войне. Если бы все, наплевав на предрассудки, стали бы сотрудничать гораздо лучше, то можно было бы избежать ненужных кровопролитий и предотвратить множество смертей — об этом Вэй Усянь и Цзян Чэн часто горько жаловались друг другу наедине. Но тогда они были слишком сосредоточены на выживании, на сохранении выносливости для движения и боя, что то были лишь пьяные измученные разговоры. Сейчас Вэй Усянь не хочет участвовать в новой войне. Он боится этого, боится чувства, сидящего у него внутри и портящего всё хорошее в этом мире. Он знает, чем это закончилось в прошлый раз: Не Минцзюэ хоть и отрубил Вэнь Сюю голову, но прожил недолго. Как и сам Вэй Усянь — тёмный путь, что помог выиграть войну, вскоре привёл к его падению. Вэй Усянь стряхивает с себя уныние. Он здесь, чтобы изменить этот мир к лучшему. Он обращает внимание на Мэн Яо и на то, как изо всех мест он оказался вдруг в Цинхэ Не — для этого на следующий день за завтраком он вытягивает историю из Не Хуайсана. Подробности грязной истории Цзинь Гуанъяо до сих пор ускользали от Вэй Усяня, но чем больше Не Хуайсан рассказывает, тем больше он вспоминает, пока в голове не проясняется. Мать Мэн Яо, Мэн Ши, выкупил из борделя делец родом из Цинхэ, у которого были хорошие перспективы и в Юньмэне — там он начал расширять свою сеть таверн, его прибыльное дело позволило ему завязать дружбу с Мэн Ши: она здесь жива и здорова, стоит ей чихнуть и её муж немедленно вызывает врача, способный заплатить и за лечение, и за лекарства. В Юньмэне у матери и сына Мэн никаких связей не осталось, так что переезд в Цинхэ их не затруднил. А уже там Мэн Яо предложили вступить в Цинхэ Не. Правда, для постижения основ заклинательства Мэн Яо был старше необходимого, но Не Минцзюэ быстро разглядел его таланты. Так Мэн Яо и оказался на службе, завоевав доверие Не Минцзюэ без войны. Не Хуайсан и в этот раз любит Мэн Яо, помогает ему, поскольку им обоим в мире заклинательства тяжко. Вэй Усяня немного забавляет их взаимная дружелюбность, но в желудке у него тошнотворная яма, потому что он знает: если ничего не изменить, Мэн Яо может стать причиной смерти Не Минцзюэ, и Не Хуайсан отплатит ему тем же. Лучше уж видеть, как они смеются и подшучивают друг над другом. Вэй Усянь следует за Не Хуайсаном на тренировочную площадку, любуясь сердцем Цинхэ Не. Не Минцзюэ никогда не особо заботился об эстетике обители и главной резиденции, но зато Не Хуайсану это доставляло безудержную радость (если подумать, теперь Вэй Усяню в том виделась тщетная попытка заглушить печаль из-за кончины его брата, тогда как раньше поведение Не Хуайсана было списано на его юность и неумелость). Город, который Вэй Усяню был знаком, ещё не возведён, но его остов уже здесь, крепкий и надёжный. Не Минцзюэ ждёт их с мрачным лицом, Мэн Яо рядом с ним. Сглотнув, Не Хуайсан поглядывает на Вэй Усяня, очевидно надеясь, что гость охладит пыл брата. Вэй Усянь только с сожалением улыбается — в любом случае Не Минцзюэ приложит все усилия, чтобы слепить из Не Хуайсана достойного заклинателя и доказать, что орден Не не допускает слабости даже в своей крови. — В ордене Цинхэ Не не используют банальных мечей! Здесь тренироваться ты будешь с саблей, Вэй Усянь! — говорит Не Минцзюэ и бросает ему саблю. Словив ножны, Вэй Усянь осторожно вытягивает её за рукоять и любуется изгибом лезвия. — Я никогда раньше не использовал саблю, — взволнованно произносит Вэй Усянь. Изучение нового навыка — то, чем он никогда ещё не занимался в этом мире. Наоборот — большую часть времени старые скрывал. А теперь у него есть шанс открыто потерпеть неудачу? Сам факт восхитителен! Вэй Усянь взмахивает саблей пару раз, проверяя её вес и ощущение от него; он прекрасно понимает, что стойка у него для сабли неподходящая, но всё, чему он был обучен — мечу. В различных стилях Юньмэн Цзян и Гусу Лань используется меч. Конечно же, Мэн Яо глядит на него с весельем, а Не Хуайсан — откровенно хихикает, не удосужившись даже за веером спрятаться. — Прекрати! Поранишь ещё кого-нибудь! — рявкает Не Минцзюэ. И всё утро Вэй Усянь проводит на импровизированом вводном уроке по владению саблей. Его невероятно стопорят десятилетия, проведённые с мечом, но Не Минцзюэ и не удивлён. — Вряд ли ты виноват, что рос с плохим оружием, — фыркает он в какой-то момент под смех Не Хуайсана. — Хуайсан! Давай, покажи Вэй Усяню, как нужно! — Ох, да-гэ, я не думаю, что… — Где твоя сабля?! Почему она не всегда с тобой?! Иди и найди её прямо сейчас! Теперь черёд Вэй Усяня смеяться над убегающим Не Хуайсаном. Не Минцзюэ напоминает Цзян Чэна: оба ревут и мечут, но заботятся о своих близких больше всего на свете. Под колючками Не Минцзюэ пригляд за младшим братом; для него отсутствие оружия равносильно смерти — конечно, он ругает Не Хуайсана за промашку. Жестом указав Мэн Яо следовать за Не Хуайсаном, чтобы убедиться — тот возмёт саблю и не сбежит, — Не Минзюэ вернулся к занятию с Вэй Усянем, снова огрызаясь, мол, ты саблю держишь, а не зубочистку! Пусть и оскорблённый слегка за Суйбянь, Вэй Усянь отмахивается. Он вытирает пот со лба, по-настоящему собой наслаждаясь. Хоть он никогда и не станет мастером сабли, зато видит, как благодаря этому мастерству орден Не достиг своей известности: здесь есть сила, которой не хватает Суйбяню, сила, которой нет даже у таких мечей как Бичэнь или Саньду. Под конвоем Мэн Яо возвращается Не Хуайсан, скулящий, что А-Яо к нему слишком жесток. По правде говоря, Не Хуайсан ненамного лучше Вэй Усяня себя показывает, а ведь тот начал заниматься с нуля буквально час назад. У Вэй Усяня есть уверенность, пусть и нет правильной стойки — он просто переносит образ меча на саблю. У Не Хуайсана нет даже этого. Его стойка слаба, её легко разбить, а ещё он нервничает. Вэй Усянь ловит себя на том, что сдерживает собственные язвительные замечания по поводу того, как неловко Не Хуайсан пытается приблизиться к нему. Даже его собственные дети не были никогда такими неуверенными. Ещё Вэй Усянь отмечает свою привычку лезть с наставлениями, даже если сам совсем не разбирается в науке. Когда Не Минцзюэ отпускает их, Вэй Усянь и Не Хуайсан камнем валятся на твёрдую землю грудой, скулящие от ноющей боли. — Ах, молодой господин Вэй, возможно, наши тренировки в ордене Не слишком сложны для вас? — с огоньком в глазах спрашивает Мэн Яо. В руках он держит поднос с напитками и едой, так что Вэй Усянь не обижается. — Я предпочту это книжкам в Гусу Лань, — ворчит Вэй Усянь, заставляя себя подняться и правильно сесть за дворовый столик. С громкими стенаниями Не Хуайсан присоединяется к нему. Набив рот грецкими орехами, Вэй Усянь продолжает: — И это заставляет меня ещё больше ценить Юньмэн Цзян. Хуайсан, есть ли поблизости озеро? Давай искупаемся: жара, я весь вспотел. — Это не Пристань Лотоса, — ухмыляется Не Хуайсан, агрессивно обмахиваясь веером. Он присмотрел себе одну паровую булочку и теперь грызёт её, посматривая на тренировочную площадку, где занимаются ученики. Вздыхает. — Даже Вэй-сюн владеет саблей лучше, чем я, хотя взял её в руки впервые. — Он привык к мечу, — отвечает за набившего рот Вэй Усяня Мэн Яо. Вэй Усянь силой заставляет себя всё проглотить, от усилий у него аж слёзы выступают. — Да, Не-сюн, к тому же, это всего лишь тренировка. В настоящем бою я бы уже умер, — наконец, выдыхает он. — А я был бы мёртв и с саблей, и без неё, — стонет Не Хуайсан. Он роняет голову на стол — Мэн Яо сдерживает улыбку. — А вот А-Яо тоже хорошо обращается с саблей. — Меня обучал глава Не, — отвечает тот, улыбаясь шире. — Можете присоединить к нам в следующий раз, второй молодой господин Не. — Нет-нет-нет, — Не Хуайсан качает головой, остальные тут же смеются. Некоторое время они втроём болтают ни о чём, пока Мэн Яо не напоминает Не Хуайсану, что у него назначена встреча. — Да-гэ это не нравится, но я беру уроки каллиграфии, — объясняет Не Хуайсан, постукивая веером по губам. — Это не секрет, но чем меньше он знает, тем лучше, верно? Не думаю, что ты хочешь присоединиться ко мне, Вэй-сюн. Вэй Усянь морщит нос — он мог бы, и он точно ценит прекрасный почерк, как-никак он был супругом Лань Ванцзи, выдающимся мастером каллиграфии, — но сейчас не в состоянии. Ожидая такого ответа, Не Хуайсан опять только смеётся и уходит. Мэн Яо принимается убирать за ними. Бросает: — Молодой господин Вэй, если хотите, я могу предложить вам посетить несколько мест в городе. У моего отчима замечательная таверна, которая наверняка бы вам понравилась. — Может, не сегодня? Думаю пойти вздремнуть. Тренироваться было весело, но меня изрядно потрепало. — Я попрошу слуг набрать для вас воды, — предлагает Мэн Яо тут же. — Ещё рано, но я уверен, что вам не помешает расслабиться. Сабля жестока, особенно для плеч. — Спасибо, звучит неплохо, — Вэй Усянь не скрывает благодарной улыбки. Мгновение Мэн Яо молчит, заставляя гадать, что же он скажет. Невдалеке Вэй Усянь слышит шум и звон тренировок учеников ордена Не, а дальше — суета города. — Второй молодой господин Не с большим энтузиазмом ждал вашего приезда, молодой господин Вэй, — наконец, говорит Мэн Яо. — Он был очень счастлив получить ваше письмо. Приятно было видеть. — Нелегко ему приходится, старший брат — глава ордена, — согласно кивает Вэй Усянь. — Хуайсан, наверное, скучает по нему. — Так и есть, — Мэн Яо с мягкостью во взоре оборачивается на Цинхэ Не. — Здесь вы не услышите ни одного доброго слова о Вэнях. Для своей мести вы выбрали хорошего союзника. Глава ордена недолюбливает Вэней с тех пор, как они убили предыдущего главу — его отца. — Никакой мести, — говорит Вэй Усянь с лёгким смешком. — И ничего личного. Хотелось бы, чтобы так оставалось и впредь. Мэн Яо хмурится в замешательстве, но быстро стирает это выражение лица, возвращая вежливую улыбку и давая обещание как можно скорее распорядиться о ванне. Вэй Усянь благодарит его ещё раз и уходит, чтобы как следует отдохнуть, вновь мысленно восхищаясь способностями Мэн Яо. Если бы он только знал, что Мэн Яо был до недавних пор в Юньмэне! Он качает головой. Да, он мог бы принять другое решение, но, в конце концов, он ничего не помнил. Жизнь Цзинь Гуанъяо закончилась для него десятилетия назад, Вэй Усянь многое о нём позабыл. Утром Не Хуайсан показывает Вэй Усяню свою каллиграфию, отчего тот искренне восхищается. Было бы хорошо, не будь Не Хуайсан избалованным вторым молодым господином. Он действительно больше подходит для искусства, а не для тяжёлой работы по управлению орденом и исполнения запутанных планов мести. Не Минцзюэ где-то на восточной границе Цинхэ, его вызвали решить какой-то деликатный вопрос. Не Хуайсан с радостью рассказывает Вэй Усяню обо всём, что знает: отставной высокопоставленный заклинатель Цинхэ Не оказался проклят, поэтому Не Минцзюэ и поехал разбираться лично. Не Хуайсан благосклонно отзывается о заклинателе и надеется, что с ним всё в порядке, ведь ему нравились его картины. Слуги подходят, чтобы освежить чай в их чашках, Не Хуайсан корчит лицо после их ухода — бормочет, что Мэн Яо заваривает лучший чай. Сейчас Мэн Яо с Не Минцзюэ. Не Хуайсан замолкает сперва, затем беспомощно поджимает плечи, когда встречает взгляд Вэй Усяня. — Да-гэ любит А-Яо, — говорит он, криво улыбаясь. — Иногда я думаю, что он предпочёл бы, чтобы его младшим братом был он. Вэй Усянь за смехом скрывает боль от слов Не Хуайсана. Это невозможно. — Нет, Не-сюн, не думаю. Думаю, он счастлив, что его младший брат — ты, — Вэй Усянь подбирает тёплый тон, Не Хуайсан же замирает. Пожимает плечами, слабо смеётся, решив, что спорить не стоит. Когда Не Минзцюэ возвращается, они возвращаются к работе сразу же. Вэй Усянь изучает местность Цинхэ Не, остальные размышляют над тем, какие у границ есть слабости, как их укрепить, прежде чем какой-нибудь вшивый Вэнь подумает напасть. Попытки Не Хуайсана высказаться всё ещё слишком робкие, Вэй Усянь продолжает поддерживать его, даже когда Не Минцзюэ предложения отвергает; к предложениям Вэй Усяня и Мэн Яо он относится более серьёзно, рекомендации Вэй Усяня собирается внедрить в тренировки. Вэй Усянь хорошо помнит формы, стойки и стили ордена Вэнь, какие те предпочитали во время войны. Но тогда он сражался с ними полчищами мертвецом. Сражаться с ними живыми заклинателями — иначе. Вэй Усянь чувствует ограниченность человека, пусть тот и владеет золотым ядром. Вэй Усянь чувствует желание дотянуться до Чэньцин, пусть он и владеет золотым ядром. Ордена Не, даже хорошо подготовленного к сражениям, будет недостаточно, чтобы победить Цишань Вэнь. Но три остальных великих ордена не объединятся, пока не станут мишенью и не будут атакованы. Вэй Усянь только надеется, что сможет убедить их действовать как можно скорее, чтобы можно было избежать трагедии в Пристани Лотоса. Вэй Усянь и Не Минцзюэ стоят вокруг карты в рабочем кабинете и обсуждают слабости отдельных уголков Цинхэ, думая над тем, как их укрепить. Но прибывает Мэн Яо, кланяясь, и перебивает их: — Глава Не, Цзэу-цзюнь был замечен на внешней границе. Он должен скоро прибыть. Выражение лица Не Минцзюэ загорается. Странно осознавать, что Вэй Усянь учится распознавать манеры и оттенки Не Минцзюэ. — Хорошо, — тот поворачивается к Вэй Усяню. — Сичэнь должен услышать то, что ты хочешь сказать. Я ждал его ответа. — Конечно, — соглашается Вэй Усянь; он не удивится, если Лань Сичэнь уже что-то подозревал. Лань Сичэнь — человек, которому Лань Ванцзи доверяет сейчас больше всего на свете. Болью в груди Вэй Усяня отдаются воспоминания о том времени, когда этим особенным человеком был он. Но он выкидывает их подальше, чтобы вместе с Не Минцзюэ поприветствовать Лань Сичэня. Он отстаёт на шаг, когда проходит мимо Не Хуайсана, яростным жестом показывающим Вэй Усяню, чтобы тот подошёл к нему за каменную колонну. Вэй Усянь поглядывает на Не Минцзюэ, ожидавшего, что он будет идти с ним в ногу, но всё же подходит к Не Хуайсану, чуть ли не подпрыгивающему на месте. — Сичэнь-гэ здесь, — лицо у Не Хуайсана просветлившееся. На это весело смотреть. — Да-гэ будет слишком занят с ним и не будет заботиться, тренируюсь я или нет. Нам сегодня повезло, Вэй-сюн! — И что же ты планируешь делать с этой новообретённой свободой? — Кто знает? — заблестели от восторга глаза Не Хуайсана. — Может, мы могли бы посетить соседний город? Ты мог бы прокатить меня на своём мече! А-Яо никогда не берёт меня с собой, говорит, что ещё недостаточно хорошо стоит на нём, но я уже видел, как он летал рядом с да-гэ! Думаю, он просто не хочет проблем от да-гэ. Ах, Вэй-сюн, там есть чудесная харчевня, она тебе точно придётся по вкусу! Там есть острая курочка, от которой, клянусь, можно обжечься! Вэй Усянь усмехается, с нетерпением ожидая, что попробует курочку потом. Не Хуйасан — отличный хозяин: в те дни, когда они не загружены тренировками или подготовкой, он водит Вэй Усяня по Цинхэ, демонстрируя достопримечательности столицы. Вэй Усянь никогда не видел Цинхэ Не и близлежащие города так близко, и ему жаль, что не было возможности оказаться здесь вместе со своей семьёй. Его детям понравилось бы исследовать дикую местность вокруг и попытать удачи в ночной охоте. — Чуть позже, — кивает Вэй Усянь. — Но я не верю, что в Цинхэ есть что-то, что сможет меня впечатлить! В Юньмэне самая острая и лучшая еда! Не Хуайсан прячет улыбку за веером, но морщинки у его глаз полностью его выдают. Вэй Усянь хочет добавить пару слов, но рядом громкий голос Не Минцзюэ эхом разносится по залу. Не Хуайсан, махнув рукой, сбегает прямо перед тем, как Не Минцзюэ подходит к Лань Сичэню и Лань Ванцзи. Лань Ванцзи останавливается на месте, встретившись глазами с Вэй Усянем. Ну, ладно, Вэй Усянь должен был предугадать что-то подобное. Лань Ванцзи часто был спутником Лань Сичэня, особенно в этом возрасте. Лань Сичэнь дружит с Не Минцзюэ, вот и Лань Ванцзи частенько оказывается вместе с ним в Цинхэ Не. — Какое приятное удивление, — произносит Лань Сичэнь, при этом нисколько не удивившись. А вот Вэй Усянь вскидывает брови. — Ванцзи, оказывается, твой хороший друг, молодой господин Вэй, тоже здесь. — Мгм, — у Лань Ванцзи стремительно темнеют красным уши. Вэй Усянь, не колеблясь, вприпрыжку оказывается рядом с ним и берёт его за руки, усмехаясь, когда Лань Ванцзи краснеет ещё больше. — Лань Чжань! Я не знал, что ты тоже приедешь! Здорово, я так давно тебя не видел! — Почему ты в Цинхэ Не? — спрашивает Лань Ванцзи, его пальцы дёргаются, словно он не знает, как отреагировать на то, что Вэй Усянь держит его руки. Вэй Усянь ослабляет хватку, немного смущённый тем, как легко он зацепился за Лань Ванцзи. Старые привычки, возраст которым десятки лет, умирают с трудом. К счастью, Лань Ванцзи слишком тактичен, чтобы устраивать сцену — а он мог бы, Вэй Усянь-то знает, как он не любит прикосновений. Даже будучи другом, Вэй Усянь слишком расширяет границы, поэтому он опускает голову в извинении. А затем поднимает и слегка игриво пожимает плечами, они ведь у всех на виду. — Ах, ну, это немного личное. Я скоро объясню вам, — говорит он. — Мне было бы очень интересно услышать. Минцзюэ-сюн был уверен, что у вас есть информация, которая может оказаться жизненно-важной для безопасности Гусу Лань. Должен признать, я и не осознавал, что мы в опасности, — короткая улыбка в сторону Не Минцзюэ, а тот глаза закатывает и жестом просит Вэй Усяня. Оказавшись в надёжном месте — кабинете Не Минзцюэ — Вэй Усянь повторяет свою речь. Лань Сичэнь внимательно его слушает, и можно сказать, что его не так легко убедить, как его побратима. Вэй Усянь иного и не ожидал. Хотя он рад поддержке Не Минцзюэ — только благодаря ей он зашёл так далеко и получил возможность аудиенции у Лань Сичэня, это его шанс выступить. Никогда не было гарантии, что Лань Сичэнь согласится присоединиться. Лань Сичэнь соглашается позволить Цинхэ Не отправить несколько патрулей под видом практики самосовершенствования для своих учеников. Но на этом и остановился, чтобы не заходить слишком далеко и не обещать лишнего. Потом он недолго молчит, обдумывая что-то. — А, — роняет Лань Сичэнь, взглянув в сторону Лань Ванцзи. — Это всё объясняет. — Объясняет что? — растерянно переспрашивает Не Минцзюэ, отмечая на карте места, где он хочет установить патрули. — Ванцзи просил нас провести эвакуационные учения. Лань Ванцзи не поднимает глаз, но Вэй Усяню и не нужно их видеть, чтобы понимать — Лань Ванцзи глубоко смущён тем, что говорит Лань Сичэнь. — Хорошая идея, — Не Минцзюэ быстро отсекает лишнее в сказанном. — Нам тоже было бы неплохо провести их, Мэн Яо, это на тебе. Мэн Яо склоняет голову и пытается поймать взгляд Вэй Усяня, заблаговременно и правильно сочтя, что Вэй Усянь попросит Не Хуайсана выполнить эту задачу. Но Вэй Усяня отвлекает Лань Ванцзи, упорно не поднимающий головы. — Мне было интересно, откуда у Ванцзи подобные мысли. Теперь я вижу, кто посеял в нём ростки сомнений, — улыбается Лань Сичэнь Вэй Усяню. — Эта информация секретна, иначе я сказал бы вам прямо, Цзэу-цзюнь, — полуизвиняющимся тоном отвечает Вэй Усянь, тот качает головой: — Вы не нанесли никаких оскорблений, молодой господин Вэй. Информация передаётся тайно по уважительным причинам. А такую информацию можно было бы расценивать как подготовку к войне. Я понимаю вашу потребность в секретности, — смотрит на карты, растопырив лист бумаги длинными пальцами. — А вы понимаете, что объявить войну ничему, кроме вашей информации, невозможно? Она беспочвенна и не имеет под собой оснований. — К сожалению, понимаю. Но информация для вас касается нападения на Облачные Глубины. К нужному моменты могло бы быть слишком поздно. — Кажется, вы уверены, что нападение случится, — Лань Сичэнь внимательно изучает его. — А вы не согласны, что Вэнь Жохань завидует библиотеке Облачных Глубин? И что он находит отвратительной идею того, что у кого-то может быть нечто, превосходящее его орден хоть в чём-то. Лань Сичэнь медленно моргает и некоторое время не отвечает, возможно, не в силах или не при желании оспаривать то, что многие считают фактом. Темперамент Вэнь Жоханя хорошо известен. — Я не думаю, что заявлять о том, что библиотека Облачных Глубин является предметом зависти многих, сделает мне чести, — наконец, говорит Лань Сичэнь. — Но этого мне недостаточно, чтобы призывать к войне против другого ордена и, тем более, что-то против него предпринимать. — Конечно, но я считал бы себя виноватым, если бы не предупредил вас, пока у меня был шанс. — Приятно сознавать, что у нас есть хорошие друзья среди стольких разных орденов, — Лань Сичэнь оборачивается к Лань Ванцзи: — Ванцзи, ты не против? Думаю, я немного поговорю с главой Не наедине, чтобы решить, куда он отправит свои патрули. Это даст тебе шанс побеседовать с молодым господином Вэем. Вэй Усянь прячет смех. Лань Сичэнь действительно думает, что умело лукавит. Возможно, для выходцев из Гусу Лань это неочевидно, но вот другим ясно, что он пытается поощрить эту дружбу. Тем не менее, Вэй Усянь не собирается упускать возможность, он не даст Лань Ванцзи сбежать. Он встаёт, чтобы уйти, думая об извинениях перед Не Хуайсаном, и ведёт Лань Ванцзи в южный внутренний двор. — Любимое место Не-сюна — северный двор, потому что туда проще всего сбежать. И, очевидно, потому что глава Не редко его проверяет, — говорит Вэй Усянь. — Но мне больше нравится южный двор. Здесь больше растительности, и он кажется более живым. Взгляд у Лань Ванцзи странный. — Когда ты прибыл в Нечистую Юдоль? — Ну… неделю назад? Хм-м, — он считает дни на пальцах, — а что? — Я… — Лань Ванцзи вновь краснеет, мочки его ушей просто пылают, но он изо всех сил старается не показывать этого. Вэй Усянь ждёт, пряча улыбку. — Я отправил тебе письмо. Оу. — Письмо? Ты имеешь в виду, что написал мне письмо, а я его даже не получил?! — Вэй Усяню хочется рыдать, но винить ему нужно только себя! Он же знал, что Лань Ванцзи собирался написать ему. Он должен был опередить его и сообщить об этой поездке в Цинхэ Не. — Я попрошу Цзян Чэна немедленно его переслать. — В этом нет необходимости. — Есть, ещё какая! Мой хороший друг написал мне письмо, а я его пропустил! Что за комедия абсурда! — Вэй Усянь качает головой. — Нет-нет, мой друг, я не прощу себе этой ошибки, я должен немедленно её исправить. Письмо! От Лань Ванцзи! А он его не получил! — Что ж, тогда ты просто должен пересказать мне всё, что написал в нём! — Лань Ванцзи откровенно смущён, но Вэй Усянь отмахивается: — Хорошо, тогда вместо этого скажи хотя бы, может, ты подружился с другими маленькими Ланями? Лань Ванцзи вздыхает. — Заводить друзей… сложно. Вэй Усянь сочувственно кивает. Это то, с чем боролся и его Лань Чжань: наличие детей дало ему возможность расширить имеющиеся связи, завести новые. Люди, особенно матери, спешили ему на помощь, когда Вэй Янь начинал реветь, обожали Лань Фэйлинь и дразнили Лань Цзицина. За два года, проведённых в Ланьлине, в течение которых Лань Чжань давал уроки каллиграфии и циня, он завёл определённый круг знакомых. Они вернулись в свой дом рядом с Шанши, когда Вэй Янь стал достаточно взрослым, чтобы не нуждаться в кормилице, но Лань Чжань по-прежнему любил возвращаться в Ланьлин и воссоединяться со своими бывшими учениками и их родителями. — Ну, — продолжает Лань Ванцзи, его уши розовеют целиком. — Кажется, у меня появились новые друзья? — Правда? Лань Чжань, это же здорово! Расскажи мне о них всё! Лань Ванцзи косо смотрит на него. — Ты не… — и замолкает, качнув головой. Он, кажется, борется со своими словами, которые желал высказать, но не считал это правильным. — Хочешь спросить, не ревную ли я? — уточняет Вэй Усянь. Лань Ванцзи сначала кивает, потом мотает головой. Кажется, он и сам не знает, о чём хотел спросить. Вэй Усянь сжаливается над ним: — Я хочу, чтобы у тебя было много друзей! Я имею честь быть твоим первым другом! И меня это более чем устраивает. Вэй Усянь улыбается неуверенности Лань Ванцзи; он лжец. Как он мог быть счастлив от одной только дружбы, когда у него было гораздо больше? Но сейчас он слишком поглощён предотвращением надвигающейся войны. Часть Вэй Усянь всё ещё боится, что этот Лань Ванцзи отвергнет его. Он не знает, когда его Лань Чжань влюбился в него. Если он будет напирать слишком сильно, если напугает, то может полностью потерять дружбу с Лань Ванцзи. Но он честен в том, что хочет, чтобы у Лань Ванцзи было больше друзей. Он заслуживает того, чтобы его любили не только его ближайшие родственники. Этот маленький Лань Ванцзи должен насладиться глубокими и близкими узами дружбы. — Итак, теперь ты расскажешь мне о своих новых друзьях, — подбадривает Вэй Усянь. — Они такие же смутьяны, как и ты? — В Облачных Глубинах запрещено создавать проблемы, — говорит Лань Ванцзи с огоньком в глазах. — Ох? Какое именно это правило? Не помню, чтобы мне доводилось его переписывать. О-о-о нет, — поднимает руку Вэй Усянь, — это тот твой взгляд, с которым ты собираешься повторять мне тысячу правил! Я этого не вытерплю! Лучше расскажи о своих новых друзьях, ну же! Пожалуйста! Прежде, чем моя душонка сморщится от страха слышать вероучения и правила Гусу Лань вновь! Лань Ванцзи неодобрительно качает головой, и только потом начинает рассказывать ему о Лань Чжугане и Лань Цию, двоюродных братьях, с которыми он подружился. Вэй Усяню подробности выпытывать приходится; он не удивляется, что один из этих братьев подошёл к Лань Ванцзи сам и дружбу предложил. Но ему нравится слышать, что Лань Ванцзи не только отправляется на ночные охоты со сверстниками, но и ходит в Цайи ради еды. Он слегка посмеивается, когда Лань Ванцзи озадачивается вслух тем, почему же Лань Цию любит проводить время в лекарском павильоне, когда он совершенно здоров — Вэй Усяню очевидно, что там есть девушка, которая этому Лань Цию нравится. Вэй Усянь проговаривает, что хотел бы однажды встретиться с новыми друзьями Лань Ванцзи, а тот обещает представить их, если Вэй Усянь снова посетит Облачные Глубины. — Может, мы вместе сгоняем на ночную охоту, — подмигивает Вэй Усянь. — Хуайсан становится лучше, пусть этого и не признаёт, а Цзян Чэн придёт в любом случае, если я притащу его с собой. Лань Ванцзи кивает, и они погружаются в приятное молчание, пока Вэй Усянь представляет всех их вместе на ночной охоте. Ему нравится эта идея. Через какое-то время Лань Ванцзи меняет положение. Осторожно спрашивает: — Вэй Ин. Почему ты здесь, в Нечистой Юдоли? Вэй Усянь откидывается назад, вцепившись пальцами в каменную скамейку, смотрит на облака. Ему кажется, что здесь они более тонкие, чем толстые пушистые облака, нависающие над Пристанью Лотоса. И совсем не бескоенчные туманы Облачных Глубин. — Я пытался рассказать дяде. Пытался его предупредить. Но он мне не поверил. Зачем ему это? Я для него просто несмышлёныш. А мне нужно было, чтобы меня восприняли всерьёз. Ты же видел, даже Цзэу-цзюнь ни капельки мне не поверил. Но глава Не уже зол на Вэней за смерть отца. Я подумал, что если кто-то и захочет меня выслушать, то это он. Лань Ванцзи топорится на словах о том, что Лань Сичэнь проигнорировал предостережения Вэй Усяня. Только когда Вэй Усянь договаривает, поднимает взгляд: — Я посоветовал брату провести учения, — говорит он медленно. — Но это был тяжёлый бой. Он не верил в необходимость этого. Согласился лишь затем, чтобы успокоить мои тревоги. — Это на него похоже, — мягко соглашается Вэй Усянь. — Я не могу винить его. Да даже если бы я мог сказать всю правду, нет никаких гарантий, что то, что случилось в первый раз, повторится снова. — Ты веришь в это? Вэй Усянь ненадолго задумывается. — Я верю в правдивость многих вещей. Вэни были жадными. Им всегда хотелось большего. Касательно них… нет, я не верю, что что-то изменилось касательно них и их амбициозных планов. То есть, планы, возможно, будут постоянно меняться, но всё равно цель всегда будет одной: контроль над всем заклинательским миром. Они хотят быть главенствующим орденом, в чьих руках власть. И я верю в то, что они обратят в пепел любого несогласного. Лань Ванцзи издаёт звук, показав, что услышал и понял. Он говорит через пару минут: — Я не понимаю, зачем Вэням нападать на Облачные Глубины. Вэй Усянь чувствует лёгкую жалость. — Это потому, что ты хороший человек, Лань Чжань. Что ты знаешь о зависти, жадности? Лани придерживаются сдержанности и скромности, — он вздыхает. — Вот почему я не могу злиться на Цзэу-цзюня за то, что он проигнорировал меня. Ваш орден ничего плохого Вэням не сделал. Поэтому вам кажется, что у них нет причин нацеливаться на вас. Но для жадности и ненависти причины не нужны. У Вэней есть сила взять то, чего они хотят, и уничтожить тех, кто сопротивляется. Если остальные ордена объединятся, то смогут победить. Но довести их до этого состояние будет непросто. Без использования тёмного пути победить будет во сто крат сложнее. Но об этом говорить не обязательно — лучше вообще помалкивать, пока может. Если они с Цзян Чэном сохранят свои золотые ядра, Вэй Усяню никогда не придётся идти по этой кривой дорожке, он сможет избежать многих душевных страданий. — Думаю, к Чифэн-цзуню твой брат отнесётся немного серьёзнее, — добавляет Вэй Усянь. — И мне нравится твой план, Лань Чжань. Надеюсь, нам никогда не придётся к нему прибегнуть. Разговор плавно затухает. Они приятно молчат, и так их находят Лань Сичэнь и Не Минцзюэ. Вэй Усяню непривычно видеть Лань Сичэня настолько молодым — да, во время пребывания в Облачных Глубинах он часто видел его юношей со свежим лицом, но за время после этого Вэй Усянь отвык. Разлука вернула в его сознание образ старшего, утончённого Лань Сичэня, кому густая седина добавляла выразительности в чертах. — Ванцзи, нам не обязательно возвращаться прямо сейчас, — произносит Лань Сичэнь. — Мы с Минцзюэ-сюном обсудили возможность остаться на ночь. Это не входило в наши изначальные планы, но трудно устоять перед уговорами на хороший ужин. Не Минцзюэ фыркает и хлопает Лань Сичэня по плечу: — Я видел, чем вы питаетесь в Облачных Глубинах! Такая еда не для людей! Лань Сичэнь с любовью качает головой. Сердце Вэй Усяня разрывается от воспоминаний, какой была окончательная судьба этой дружбы. Теперь он лучше понимает, почему Лань Сичэнь пробыл в уединении пять лет. Не Минцзюэ действительно был для него хорошим другом. Обнаружив, что Цзинь Гуанъяо использовал Песнь Очищения, которой его лично научил Лань Сичэнь, для того чтобы убить Не Минцзюэ… Неудивительно, что Лань Сичэнь не смог простить себя — его доверие было использовано одним побратимом для убийства другого. Чем больше времени Вэй Усянь проводит с Не Минцзюэ, тем больше ему хочется защитить обещание этого будущего и этих отношений; чтобы Не Хуайсан не потерял брата, чтобы Мэн Яо никогда не восстал против Не Минцюэ, чтобы Лань Сичэнь сохранил свою дружбу. Вэй Усянь улыбается Лань Ванцзи, согласному с планом брата. — Может быть, так мы сумеем завтра побродить по округе? Я всё учился и учился, времени совсем не было! Не Хуайсан может показать нам окрестности. — Не может, если я его поймаю, — обрубает Не Минцзюэ, а Лань Сичэнь прячет смех за рукавом. — Этот паршивец нашёл сегодня причину, чтобы отлынивать! Я заставлю его тренироваться с саблей — тысяча ударов в каждой стойке! Посмотрим, наберётся ли он от этого ума. — Минцзюэ-сюн, так ты его сломаешь, — теперь уже Лань Сичэнь смеётся откровенно. — Таланты Хуайсана заключаются в другом. Ты же это понимаешь. Давнишний спор, Не Минцзюэ беззаботно от него отмахивается. Вэй Усянь заметил, что тот находит баланс между принуждением Не Хуайсана к тренировкам и вмешательством в них, если рядом находятся заклинатели из других орденов. Просто Лань Сичэнь — друг, так что Не Минцзюэ не чувствует необходимости сдерживаться и держать лицо. — Возможно, завтра Хуайсан будет занят, — ухмыляется Вэй Усянь. — Я тут тренировался с саблей! Покажу вам завтра. Честно говоря, выходит не очень, зато это весело! Лань Ванцзи следует за ним, когда они идут трапезничать, заитригованный рассказом Вэй Усяня о том, как он научился сражаться с саблей. Так легко болтать с Лань Ванцзи, будто рядом с ним его Лань Чжань, и Вэй Усянь разрешает себе заговориться ненадолго. *** Официальная версия такова: в знак дружбы и для дальнейшего развития гармоничных отношений между орденами Цзэу-цзюнь любезно позволил Чифэн-цзуню использовать территории Гусу Лань для обучения своих адептов. Вэй Усянь думает, что звучит красиво. Не настолько ерундово, чтобы другие ордена начали что-то вынюхивать, ведь всем хорошо известно, что Лань Сичэнь и Не Минцзюэ — друзья. Они всё ещё не стали названными братьями знаменитой триады, но и до этого они представляли собой крепкий союз. А вот и третий названый брат, ввергший весь заклинательский мир в хаос. Какое-то время Вэй Усянь наблюдает за Мэн Яо, кивает головой в ответ на слова ответственного за патруль. Вэй Усянь отводит взгляд прежде, чем Мэн Яо успевает его заметить. Вэй Усянь более чем счастлив дать Мэн Яо шанс в этом новом мире. Но он знает, на что Мэн Яо способен; Вэй Усянь не хочет быть ни богомолом, ни цикадой. Лидер этого патруля — не Вэй Усянь, у него ни власти над адептами Цинхэ Не нет, и сам бы он не хотел этим заниматься. Он — старший ученик Юньмэн Цзян, им и планирует оставаться. Лидер — Хэ Цзя, двоюродный брат Не Минцзюэ, у него гротескные шрамы на левой стороне лица из-за отклонения ци, но Вэй Усянь видит определённое сходство. Но только внешнее — Хэ Цзя часто шутит и не фильтрует выражения. Вэй Усяню он сразу понравился. Когда дело касается ночных охот или разведовательных миссий, Хэ Цзя до предела серьёзен, и вот уже в этом видится влияние Цинхэ Не. Они несколько недель тренируются, изучая местность — это оказывается хорошей затеей, так как большинству заклинателей Цинхэ Не неудобно сражаться на землях Гусу Лань. Они привыкли к землям Цинхэ Не; туманы Облачных Глубин же загоняют их в угол, а некоторые заклинатели вовсе не умеют плавать. Хэ Цзя снова объясняет, какой тактики стоит придерживаться на этой территории, планируя разделить отряд на две группы для имитации боя. Но замирает на полуслове. Он даёт знак всем остановиться. Вэй Усянь переводит взгляд на Мэн Яо, который, кажется, тоже не имеет ни малейшего представления, что происходит. Знакомая эмблема красного солнца появляется из густых зарослей деревьев; в животе Вэй Усяня сворачивается хладный ужас. Появляются типичные представители заклинателей Вэнь, и Хэ Цзя подходит к ним, требуя ответить, что они здесь делают. Часть Вэй Усяня хочет выйти вперёд и перебить их всех, он тоскует по Чэньцин, которая позволила бы призвать нежить и убить вэньских псов. Лань Чжань был прав в том, что использование тёмной энергии ухудшило его разум и контроль, но он чувствовал себя… правильно, когда убивал людей, довёдших его до этого состояния. Разве неправильным были страдания Вэней за то, что они сделали?! Но Пристань Лотоса по-прежнему сильна в этом мире, а флейта Вэй Усяня по-прежнему безымянна. Он глубоко вдыхает, пытаясь подавить ярость в своём сердце. Он слушает, как Хэ Цзя спорит с заклинателями Вэнь о том, что у Цинхэ Не есть разрешение находиться на территориях Гусу Лань, тогда как он сомневается, что у тех есть такое же. Человека, у Вэней главного, не разуверили аргументы Хэ Цзя, он ухмылялся им со всей своей уверенностью происхожденца из более могущественного ордена, прикрывающего его спину. Он теряет эту часть высокомерия, когда понимает, что у Хэ Цзя всё-таки имеется при себе нефритовый жетон Облачных Глубин, означающий, что у него гораздо больше прав находиться здесь, чем у Вэней. Тогда он рассказывает миленькую историю о том, как вместе со своими людьми заблудился во время ночной охоты, в которую никто не верит, даже другие Вэни, всё хихикающие и фыркающие друг над другом. Хэ Цзя не собирается звать их лжецами, но показывает направление в сторону Цишаня, советуя поспешить, чтобы поспеть домой к заходу солнца. Как только Вэни исчезают из виду, Хэ Цзя плюёт в их сторону, слишком крепко сжимая саблю. Но в его глазах довольные искорки. Он отправляет пару заклинателей в Цинхэ Не, чтобы доложить Не Минцзюэ об отряде Вэней. — Они ведут разведку, — тихо произносит Вэй Усянь. Мэн Яо обращает на него внимание. — Ты так не думаешь? — Точно никакой ночной охоты не было, — отвечает Мэн Яо. Какое-то время он смотрит в спины удаляющимся Вэням, а затем с беспокойством возвращает взгляд Вэй Усяню. — Я не сомневался в вас, молодой господин Вэй, но увидеть здесь так много заклинателей Цишань Вэнь… готов не был. Всё становится более реальным. — Так и есть, — Вэй Усянь делает глубокий вдох, слышно, что дрожащий. — Ненавижу свою правоту, но, похоже, Вэни действительно собираются напасть на Облачные Глубины. Кампания «Выстрел в солнце» начинается для Вэй Усяня снова.