***
Скрудж сидел на плечах у Дональда, вешая ёлочную игрушку на ветку ёлки. — М-мне тяжело, вообще-то! — воскликнул Дак, у которого уже дрожали колени. — Давай быстрее! Скрудж, наконец повесив игрушку, похлопал Дональда по голове, забавно пропев: — Молоде-е-ец, продержался как надо. — Слезь с меня, наконец! — рыкнул Дак, попытавшись сбросить с себя дядю, но миллиардер крепко вцепился в селезня, который вот-вот был готов рухнуть на пол. Эта сценка выглядела милой и отчасти смешной, все смотрели на селезней немного с удивлёнными лицами, поскольку не привыкли видеть Макдака и Дональда такими счастливыми и общительными, особенно Делла. Делла вообще, находясь десять лет на Луне, забыла, как были прекрасны те времена, когда Скрудж и Дональд общались. Но сейчас она отчётливо видела различия в их взаимоотношениях. Что-то тёплое и слишком нежное было между этими двумя, но она никак не могла понять, что за любовь между ними скрывалась, а спрашивать напрямую было страшно. — Эй, Дональд, раньше бы ты с лёгкостью сбросил Скруджа со своих плеч. Что мешает это сделать прямо сейчас? — улыбнувшись, поинтересовалась Тельма, подойдя к брату и дяде. — Вот возьму и прямо сейчас сброшу! — согласился Дак, но всё равно старался стоять ровно на ногах. Макдак же положил свою голову племяннику на голову и загадочно улыбнулся: — Не-а, он меня не скинет! Делла вопросительно уставилась на миллиардера. Она не ожидала такого уверенного ответа. — Почему ты так в этом уверен? — всё же спросила уточка. — Потому что Дональд любит меня. После этих слов все в доме замолчали. — А чего вы все так на них уставились, а? Это давно было понятно, — усмехнулся Дьюи, валяясь на полу. Делла резко повернулась в сторону своего сына, громко спросив: — В каком смысле? — Ну, они же десять лет были в ссоре, не общаясь друг с другом, а теперь, когда воссоединились, снова полюбили друг друга. Тельма, переварив эту информацию в голове, вздохнула с облегчением, поняв, что сын говорил только о родственной связи. Однако, посмотрев на дядю с братом, сглотнула нервно ком. Макдак уже слез с Дональда, но зато обнимал его, а Фонтлерой, не стесняясь чужих взглядов, становился розоватым от смущения. Блондинка была в реальном ступоре. Вечером того же дня она узнала, что её брат и дядя были в отношениях. Да, она была в ужасе и шоке одновременно; да, она не могла за день переваривать так быстро эту информацию; но нет, Делла никого из них не осуждала и даже не собиралась этого делать. Последующие Новые года они встречали весело и счастливо, Скрудж всегда дарил Даку необычные и странноватые подарки, но зато с любовью и от души. Об их отношениях узнали и все остальные, но, по просьбе Тельмы, восприняли адекватно. Мужчины чувствовали себя самыми счастливыми, но да, не всегда удаётся удержать своё счастье. Жизнь людей обрывается так же внезапно, как и появляется чувство влюблённости. Дональд Дак столкнулся с этим и безумно не рад, что видел смерть дорогого ему человека. Помочь было в той ситуации сложно, Макдака придавило огромными валунами.***
Теперь же Даку остаётся сидеть на холодном полу и смотреть в окно, но к его огромному удивлению, на чердак ворвалась Делла. — Дональд, пойдём вниз, тебя все заждались! — воскликнула блондинка, подходя к расстроенному парню. Фонтлерой отрицательно покачал головой, обняв самого себя и приложив голову к такой же холодной стене. — Не все меня заждались, — холодно произнёс моряк, что по телу Деллы пробежали мурашки. Уточка с осторожностью дотронулась до плеча Дональда, однако тот никак не отреагировал. Тут матери тройняшек пришла в голову немного пугающая, но, по её мнению, правильная идея. — Дон, ты ошибаешься, мы все тебя ждём внизу! И даже Скрудж тебя ждёт. Тут у Дака дёрнулся глаз, а руки затряслись. Хотелось заплакать, но Дональд очень сильно не хотел расстраивать свою сестру в такой важный для них праздник. Одно только имя заставляет сердце селезня разбиваться на тысячу осколков. — Он меня не ждёт, его с нами больше нет, — шмыгнув носом, тихо ответил он. Тельма бы и сама была не прочь разреветься рядом с Дональдом, но так не хотела портить рождественскую атмосферу в их доме. — Дональд, я всё понимаю, но Скрудж живёт в наших сердцах! Да, в мире живых его больше нет, нам от этого очень больно, но остались же великолепные воспоминания, а самое главное — его цилиндр! Дональд недоверчиво посмотрел на свою близняшку, которая протянула ему чёрную шляпу Макдака. Он осторожно, дрожащими руками, взял цилиндр и надел себе на голову. Делла лучезарно улыбнулась. — Давай, Дональд, вставай, пойдём вниз. Скрудж с тобой, он навсегда в твоём сердце, он никуда не делся, — шептала Дак, таща за собой Дональда. Фонтлерой не сопротивлялся. Шляпа на его голове согревала сильно израненное сердце, ему было так приятно носить головной убор его любимого дяди Скруджа, что он просто не мог не улыбаться, идя рядом с Тельмой в гостиную. — Ну что, детвора, каким бы ужасным этот год ни был, мы всё равно должны отпраздновать Рождество! — воскликнула Делла, запрыгнув на стул. — Мы сделаем это ради Скруджа! Услышав последние слова, у всех замерло сердце, даже у Дональда, который уже сел за стол и только-только успокоился. Тут к моряку подошла Вебби, дёрнув его за рукав. — Что такое? — тихо спросил Фонтлерой, развернувшись к девочке. Вебби была дочерью Скруджа, и это факт нисколько не оттолкнул Дака от него, наоборот, было радостно осознавать, что такое чудо — кровинка Макдака. — Возьмите пожалуйста трость мистера Макдака, она вам дороже, — убаюкивающим голосом прошептала Вандеркряк, отдав Дональду трость миллиардера, а сама убежала в сторону Бентины. Губы Дона дрогнули, но вместо грустного лица, он постарался выдавить из себя улыбку, хоть выходило это и с большим трудом, но все видели его старания и мысленно поддерживали. — С Рождеством, Скрудж, — еле-еле произнёс Дак, после чего обнял трость покойного и повернулся ко всем. — Ну что, давайте отмечать?! Делла, которая стояла ближе всех к селезню, похлопала его по плечу, тихо добавив: — С Рождеством, скряга. За окном пошёл сильный снег, а окна постепенно замерзали. Часы пробили двенадцать.