Чужие звезды: Космический мусор.

Он мельком видел, какой силой обладает Акуи Рью, когда со всех ног удирал, схватив в охапку младшего брата. Как раз успел застать гибель матери и увидеть Мангеке отца. Оказалось, что он даже не представлял себе, насколько на самом деле сильна их с Саске мама. Но Рью тогда оказался куда сильнее. Иногда с той ночи ему казалось, что против нукенина нет оружия. Может быть иллюзии могут немного помочь, но ведь он казался непробиваемым. Чем бить такого противника, даже если он не может ответить? Сейчас же, наблюдая с расстояния за битвой Андо Минами и того парня, Кимимаро, Итачи подумалось, что не так уж все и безнадежно. Рью вполне может быть побежден, если все трое настолько сильны. Его впечатлило то, как спокойно третий член их группы проделал себе проход в сплошной костяной стене, которую сам Учиха пробил бы только Аматерасу. И конечно, он знал о возможностях Андо и о ее разрушительной силе. То, что сделал тот парень в розовом кимоно, с которым Тору приходил к нему домой, оказалось не под силу даже ей. Хотя кости вообще плохо горят, рассудил он. Нет, их можно конечно сжечь, но чакры ей пришлось бы потратить на это немеряно. Так что это поражение еще не говорит о том, что Минами слабее, просто Кагуя Кимимаро для нее неподходящий противник. Такое бывает. В конце концов, Оренжииро она вынесла походя, а его живучесть хвалил даже Орочимару. Решив, что больше ему тут делать нечего, Итачи с чистой совестью поспешил вернуться на пост. Бывшие члены десятой команды уж как-нибудь сами разберутся. Для него сейчас главное, что все обошлось без особых разрушений и экзамен продолжится. *** Однажды любопытство одного человека привело к поразительному открытию, за которым последовали все новые и новые. Это заинтересовало многих и некоторые из них решили сделать ставку на перспективного исследователя, рассчитывая увидеть истину в его изысканиях. А кто-то может быть просто хотел примазаться к славе. И такие бывают в ордене джедаев. Но нашлись и те, кто посчитал новое крамолой, порочащей старые пути и учения. Раскол произошел еще задолго до начала войны и сам его виновник, так увлеченный своим делом, просто не замечал, какие настроения зреют вокруг него и что послужило причиной. Ведь у него все получалось! О чем еще тут говорить? Но все же война началась и тем, кого объявили отступниками пришлось сплотиться, хотели они того или нет. Отстаивать свои взгляды на природу Великой Силы. Отстаивать право своих собственных учений, что принес прогресс, запущенный всего одним человеком. И долгие годы войны ожесточили всех, кто принимал в ней участие. Когда в Столетнюю Тьму вступил республиканский военный флот, все было уже решено. Не имея никакого преимущества в космосе, раскольники проигрывали сражение за сражением, подавленные орбитальными бомбардировками. Представьте, - ваш друг умирает на ваших руках, а за окном вспышки турболазерных батарей, опустошающие поверхность планеты. И далекие канониры недосягаемы для вашего светового меча. *Не...* Что вы почувствуете тогда? Только лишь печаль? Может быть гнев? Нет, нет и еще раз нет. Бессилие, - вот что вы ощутите прежде всего остального. За ним придет злость на свою беспомощность и коварство врагов, но та злость также окажется бессильна. Только так и может быть на войне. Смерти отпечатывались в разумах солдат, оседая пластами, меняя их души. Войны могут вестись по-разному, но всегда оказывают одно и то же воздействие на тех, кто стоит на передовой. И когда такая война наконец закончится, ее эхо будет витать среди звед еще очень, очень долгое время. *...понимаю... не...* Например... семь тысячелетий? Почему нет? Чудом выжившая горстка слишком хорошо помнила ужасы войны. Особенно с того момента, когда вмешалась республика. Страх толкал их дальше, как можно дальше от бюрократического чудовища, перемоловшего все, чем они некогда жили. Даже бывшие братья по ордену не воспринимались врагами настолько ужасными. Ведь когда джедай протыкает мечом ваше сердце, - он сожалеет. Далеко от ужасов отгремевшей войны, в пику республике и из ставшего иррациональным страха перед ней, рождается империя. Щит и меч, направленный на сенат и их армию. Попытка прикрыться окровавленной рукой от торжествующего убийцы с бластером. Жалкая, почти всегда обреченная попытка. Чаще всего она лишь помогает не видеть на лице убийцы ликования. Но отчего-то в этот раз удавшаяся. Случайность? Однако страх перед республикой передался и следующим поколениям. Когда предтечи ушли, их наследники забыли причины того страха. От этого он потерял форму и цвет, но стал лишь более жутким. А страх порождает агрессию. Всегда так было. И вот уже империя расправила плечи и грозит некогда страшному соседу. И теперь боятся все. Страх не хочет уходить. Он потерял объяснение себе, но все еще сидит в подкорках. И вот уже прежние века становятся больше легендами, чем былью, но всегда остается он, тот самый. Ставший свидетелем всей этой истории с самого ее начала. Не человек, тому уже все равно. Нет, именно страх. *...не понимаю...* И новое учение, должное стать отдушиной для пытливых и воодушевленных, меняется. Орден, построенный на идее познания Силы во всех ее проявлениях, начинает противопоставлять себя джедаям. Поначалу неосознанно. Ведь это глупо - считать, что исследователь, пусть и необычный, однажды возжелает власти. Это слишком просто для исследователя. Орден менялся, все больше ценилась тьма, ведь естественные враги предпочитали свет. Чувство страха ело носителей учения, искажая их слова. А потом рождались новые, что только те слова и слышали. И все изменилось. Навсегда? Тропинка, нависшая над пустотой, снова вела его вперед. Не смерть, нет. Просто память. Что он мог сделать, чтобы предотвратить все это? Порой Аджанте казалось, что именно для того Сила не дает ему уйти, чтобы он закончил начатое. Завершил свое учение и передал потомкам в первозданном виде. Тогда не стало бы никаких "тех самых" ситхов. Это было бы просто слово. Мимо проносились века, нарисованные событиями, но глядя на них сейчас, он так и не увидел подтверждения своим мыслям. Впрочем, как и опровержения. Единственное, что он мог сказать, глядя на всю историю целиком, - его главной ошибкой стало непротивление тому, что однажды его назвали богом. Тайфодж, кровавый бог ситхов. Вот это точно было зря. Ему следовало пресечь попытки обожествить себя и тогда возможно страх правителя не стал бы страхом божества. И передавшись наследникам, забылся бы однажды, как любой смертный страх. Но он не обращал на эти глупости внимания. Не понимал значения. Бог - это ведь смешно, верно? А стоило воспринять это всерьез. Скорее всего... нет, он не может судить наверняка, но скорее всего именно из-за этого Тенебри когда-то пытался объявить богом себя. Дарт Вишейт добился бессмертия, но разум человека не стал разумом божества. Потому что нет никаких богов. А ведь Тенебри был когда-то. Шел по стопам учителя, которого никогда не встречал. Кроме того... боги ведь не боятся? - Не понимаю, не понимаю, не понимаю, не понимаю!, - бормотание незнакомого голоса заставило его вздрогнуть и начать украдкой оглядываться, но Аджанта никого не увидел. Но ведь ему не показалось? Он точно слышал шепот, прозвучавший для него оглушительным раскатом грома! Такой... безумный. Сумасшедший настолько, насколько это только возможно. - Кто здесь? - алхимик старался не выдавать волнения. Для него не было секретом, где он сейчас находится. Все это - просто память. Его память. И она настолько хороша, что он уверен, - этот шепот он слышит впервые. А значит тот - никакое не воспоминание. - Это я, - вот, снова он. Отовсюду сразу. Кто-то прокрался к нему в разум, чтобы напугать? Кто-то у него сейчас получит... - Не понимаю... не понимаю тебя... я не понимаю... Я ЗДЕСЬ!!! От оглушительного рева, которым обратилось это жуткое бормотание, Аджанта со стоном рухнул на колени, зажимая уши руками. Что тут происходит? Иррациональный страх, который словно и не принадлежал ему, захватил его сознание. Стоило немалых усилий, чтобы справиться с этим безумием. К счастью воля древнего ситха оказалась слишком сильной, чтобы вот так позволить сломить себя. Тот страх куда-то утек, но все еще таился и угрожал своим незримым присутствием. Теперь остался только его собственный, с которым нет нужды бороться, ведь он - настоящий. Похоже, что на Аджанте только что применили ментальную атаку. В Силе... - Здеессь - шепнуло что-то еле слышное, на грани восприятия, но Аджанта угадал направление. Черная пустота, в которой он бродил между воплощениями и в которую его теперь привели собственные воспоминания, не имела в себе далеких пейзажей. Только бесформенный туман вокруг тропы, из того что было, что есть и что может когда-нибудь случиться. А может и не случиться. Случайно он заметил две далекие звезды, глядевшие на него из непроглядной черноты. Они лишние тут. Тусклые, заметить которые не всякий бы сумел, они смотрели прямо на него с раздирающим волю безумием во взгляде. Этот взгляд принадлежал сумасшедшему и сводил с ума всех, кто вглядывался в ответ. Но этот взгляд принадлежал равному или почти равному Аджанте Поллу, а потому он мог смотреть в ответ без опаски. - Кто ты? - крикнул он, окончательно сбросив как собственный страх, так и тот, который пыталась внушить ему странная тварь, - Что тебе нужно? - Я просто тут, смотрю на тебя, - отвечала тварь, - Ты интересный. - А имя у тебя есть? - фыркнул он, приготовившись выгонять тварь из своей головы. - Почему ты... почему ты не слушаешь меня? - монотонно забубнил голос, словно его источник вращался вокруг алхимика, - Почему? Почему, почему, почему, почему... - Я задал тебе вопрос, - Аджанта начал злиться. Этот бессмысленный диалог выводил его из себя. Обычно ему не было свойственно вот так реагировать на полоумных, но ощущая в этом существе силу, по меньшей мере равную своей, он не мог не воспринимать его всерьез. И злило его то, что их разговор состоялся в его разуме. - Мы виделись - бормотание вдруг затихло на этой фразе, а две тусклые, мертвые звезды начали приближаться, пока не превратились в два желтых глаза левиафана, смотрящих на него с сумасшедшим любопытством. И тогда он вспомнил. - Это тебя я встретил тогда на Корбосе? - он обвиняюще ткнул пальцем туда, где должен быть нос этого существа, будь оно человеком или антропоидом, - Что тебе нужно? - Я - Мать! - - провозгласило существо, - Мать! Мать, Мать, МатьМатьМаТьмаТьмаТьма... - Что ты несешь? Какая еще мать? - орал он, но все тщетно. Тварь снова ушла в себя и принялась бормотать глупости, хотя от этих глупостей у него и сейчас холодели ладони. -АБЕЛОТ!- - утробно рыкнуло в пустоте. Поднятая этим рыком буря, грозила смести его с места и вышвырнуть в пустоту, настолько она оказалась мощной. Ничуть не сдерживаясь, он тут же ответил ей своей, не менее жестокой и разрушительной волной гнева. Когда волны страха и гнева столкнулись, все вокруг встряхнуло так, что он и правда оказался просто выброшен из собственного сна. Раньше Аджанта никогда не сталкивался с такими странными способами влиять на разум, а потому отчасти все же пострадал. Хотелось надеяться, что неизвестный противник, эта Мать, как она себя называет, получила не меньше него. По крайней мере жуткое присутствие исчезло раньше, чем он очнулся, крича и зажимая голову ладонями. *** Кто-то вздрогнул поблизости и поспешил к нему. Тору тяжело дышал, пытаясь привыкнуть к ночной темени. Похоже, он провалялся тут до самой ночи. Чьи-то руки затрясли его за плечи и он услышал голос. Знакомый, чуть обеспокоенный, но произошедшее все еще никак не забывалось, не желая превращаться в простой морок. Он помнил грибы и что кто-то его ударил, мигом выключив сознание, но в одном был уверен, - тот разговор действительно состоялся. Чем бы ни была эта Абелот или как там ее, но как-то сумела прокрасться к нему в сон из другой галактики и похоже не впервые. Тогда, в Танзаку, когда ему снился суд над собой, в его камере присутствовало нечто. И эти глаза, похожие на две далекие, мертвые звезды. Холодные и безумные. Джунбо и не снился такой взгляд. Может она его мать? А что? Похож-похож... - Нии-сан! - перед ним материализовался Хаку. Или вернее, в глазах самого Тору перестало наконец двоиться, - Нии-сан, что с тобой такое? Младший брат чуть не плакал, заглядывая ему в глаза. Рядом стоял растерянный Кимимаро и еще какая-то девушка в очках, он вроде видел ее где-то, но не мог припомнить, чтобы они общались. Рядом ощущалось присутствие еще одного человека, но отсюда Тору не мог его видеть. - Все... - он несколько раз тяжело выдохнул, - Все хорошо, Хаку. Она ушла. - Кто ушел? - не понял тот, - Абелот? Абелот ушла? Услышав это имя, Тору вздрогнул и недоуменно уставился на брата. - Ты кричал это слово сейчас... или имя, - юноша выглядел так, словно у него камень с души свалился, - Что случилось, нии-сан? Тебя же не мог довести до такого всего один удар! - Как долго я провалялся? - перебил алхимик. - Почти два дня, - признался Хаку, - Время еще есть, мы успеем... - Хорошо, - он помассировал виски и крепко задумался. Еще вот этого ему не хватало. Все-таки нашла его, даже тут. Наверное бессмысленно пытаться узнать у нее, в чем состоит ее цель. Скорее всего все, что делает Абелот, она делает просто так. Слишком уж она бессмысленна, как ни посмотри, - Я прошу прощения за это. - Тору-кун, - жалобно позвал его другой, но тоже знакомый голос, - Я... прости меня. - Минами? - он удивленно поднял брови и обернулся к ней, - Асума-сенсей говорил, что ты на задании. - Вернулась немного раньше, - неловко улыбнулась девушка. Про себя Тору отметил, что она здорово похорошела и джонинский жилет ей к лицу. А еще что шарф, когда-то подаренный алхимиком, Минами все еще носит. И эти веревки, которыми она привязана к дереву, тоже очень ничего, но честно говоря, он предпочел бы любоваться этим один, без Кими и Хаку... - Прости меня. Я так разозлилась, когда узнала, что ты вернулся, что... - И ты меня тоже прости, - он неловко засмеялся, почесав затылок, - Я ведь даже не предупредил тебя тогда. - Зачем ты ушел? - тут же насупилась куноичи. - Асума-сенсей шепнул мне, что обязан доложить обо всем, что там произошло тогда, - он отвел взгляд, - Обо всем, понимаешь? - А... - если судить по ее виду, Минами его не поняла, - Что плохого в твоей силе? - Сила, - вот что в ней плохого, - объяснил он, но лица абсолютно всех тут выражали полное недоумение. Его объяснения не понял никто, кроме может быть Кимимаро. Тот стоял с умным видом, скорее гордясь откровениями божества, чем пытаясь разобраться в них, - В смысле, руководство деревни приняло все за необычное додзюцу, а у меня ведь нет семьи, которая могла бы прикрыть от... всяких разных... мм? - несколько неуверенно закончил он. - Сенсей посоветовал тебе бежать из деревни? - удивилась девушка. - Ага, - он шмыгнул носом и улыбнулся, - И правильно сделал. - А мне ничего не говорить тоже он тебе посоветовал? - она вдруг нахмурилась и многообещающе сверкнула карими глазищами. - Неа, это уже - моя идея, - гордо задрал голову Тору, решив, что такие вещи очевидны и объяснять их необязательно. Ведь это же так просто! - Вот кретин! - фыркнула до этого молчавшая девушка в очках, сложив руки на груди. - Следи за языком, Карин-чан! - тут же возмутился Хаку и важно надулся, - Я вот все понял. - И я тоже понял, - поддакнул ему Кагуя, вопросительно поглядывая на Тору. Тот едва сдержал подступающий хохот. Ничего они не поняли, просто вид делают! Шиноби - такие шиноби... - Я тебе как-нибудь потом расскажу, ладно? - пообещал он, - А сейчас давай-ка развяжем тебя наконец... *** Минами ушла обратно, а они уже вчетвером двинулись в сторону башни. Неожиданное пополнение в лице Узумаки Карин, которую где-то подобрал Хаку, пошло команде на пользу. В том смысле, что это пошло на пользу самому младшему Оренжииро. Тору хитро поглядывал на то краснеющего, то бледнеющего братишку. Как быстро они взрослеют! Впрочем принадлежность девушки к деревне, скрытой в Траве, навела ситха на мысль о том, что свитки Земли и Неба стоит перепрятать. Просто на всякий случай, а то мало ли? Впрочем никакого преследования он не ощущал. Наверное стоило спросить Хаку, ведь только он мог почувствовать чакру на большом расстоянии, но брат был очень сильно занят и Тору деликатно предоставил его самому себе. Вопрос о довольно необычном пробуждении алхимика больше не поднимался, но он предчувствовал, что на него еще насядут по этому поводу, когда поблизости будет Гурен и не окажется чужих. Все же даже неожиданно для всех влюбившийся Хаку понимал, что не стоит терять голову. Впрочем, хоть он охотно развлекал Карин разговорами, зайти дальше ему что-то мешало. Сама девушка кажется втрескалась в него вполне взаимно, но точнее сказать Тору не брался, - оба вели себя достаточно сухо, пока считались соперниками на экзамене. А Кимимаро что? А Кимимаро сейчас для всех - валенок, если кто спросит. Вот и все. Очень удобная позиция, честно говоря. Удивительное дело, но по пути к башне никто не остановил их, не попытался напасть, хотя Тору и ощущал любителей засад в кустах. Видимо его выходка на первом этапе с окном и добровольцем несколько повлияла на отношение к нему других участников Чуунин Шикен. Те из них, что были достаточно сильны или самоуверенны, не стали бы вот так отсиживаться в кустах, а все прочие решили просто не связываться. А может дело было в том, что также заметивший их Кагуя сурово давил по кустам недобрым ки? Не жажда крови, скорее напускное чувство превосходства. Хотя любой бой показал бы, насколько оно напускное. Просто Кимимаро не свойственно так себя подавать и поступал он так только ради дела. На входе в башню, какой-то чуунин поздравил их команду с успешным прохождением второго этапа и огорошил Узумаки тем, что обоих ее напарников нашли мертвыми. Кто-то довольно безжалостно расправился с ними после того, как они разделились. Девушка не сильно опечалилась. Услышав в пути ее историю, Тору и остальные хорошо понимали, почему, но вмешиваться в дела чужой какурезато им было не с руки, хотя Хаку о чем-то с ней таки секретничал. Алхимик только надеялся, что он не наломает в последствии дров. Но надеясь, не предпринимал ничего, беря пример с Кими. Кагуя - валенок, а валенков должна быть пара. Пройдя за широкие двери в следующее помещение, троица встала перед широким плакатом с надписью: -Если вы не владеете Небом, - будьте готовы получить урок. Если же вы не владеете Землей, то путешествуйте в поисках силы. Если вы открыли и Небо и Землю, то опасность исчезнет, - прочитал Хаку, - Кто-нибудь понял, что это значит? - Тут речь идет о свитках, - Тору недоуменно уставился на свои, - Может нам надо открыть их тут? - Но экзаменатор говорила, что открывать их во время экзамена опасно, - возразил тот. - Тут написано: "Если вы открыли и Небо и Землю, то опасность исчезнет", - пробормотал Кимимаро, - Я думаю, смысл в том, чтобы иметь при себе оба. Тогда их можно безопасно открыть. - Ну может, - протянул Хаку. - Давайте попробуем, - решился алхимик. По правде сказать, эта часть экзамена ему даже понравилась. Разгадывать загадки всегда интересно. Он взял по свитку в каждую руку и с размаху швырнул их вперед перед собой, держась за край. Свитки размотались двумя бумажными дорожками до самой стены, оголив символы какой-то фуин. - Похоже на печати призыва! - удивился младший Оренжииро. Ответ пришел незамедлительно, вместе с облаком дыма, из которого появилась знакомая прическа, - высокий колючий хвост из серо-голубых волос, а за ней и ее владелица. Откашлявшись, Гурен приветливо улыбнулась им. - Я думала, что вы придете раньше, - девушка определенно была рада их видеть, но смотрела с легким укором, - Нашли что-то интересное в этом лесу? - Наткнулись на кое-какие проблемы, - оскалился Тору, - Расскажу потом, когда вернемся в гостиницу. - Да, лучше так, - Гурен нахмурилась, подозрительно поглядывая на ситха, - Не важно. Официально я должна вас поздравить и объявить об окончательном прохождении второго этапа, так что поздравляю и все такое. Но второй этап пока не закончен. Как мне сказали, команд в этом году прошло многовато, так что нас ждут еще и отборочные бои перед третьим этапом экзамена. - Отборочные? - удивился Кимимаро. - Ага, - уныло махнула лапкой куноичи, - Отборочные. Имейте в виду, что вас могут поставить в пару друг с другом, так что хорошенько подумайте, кто пройдет дальше. Я к тому, что простой спарринг между Кимимаро-куном и Хаку-куном может приговорить местную арену, так что лучше просто заранее договоритесь, как поступить. - Хорошо, - улыбнулся Хаку, - Гурен-сан, могу ли я попросить кое-о чем? - Мм... да? - девушка немного растерялась. - Там на втором этаже сидит красноволосая девушка в очках, ее зовут Карин, - мальчик покраснел и потупился, - Я... мы... она из Кусагакуре, но ее бросила команда и я подумал, что может быть Звук согласится... - Хаку, - перебила его Гурен, - Звук может и согласится, вот только... - Она - Узумаки, - скороговоркой произнес он, заставив джонина задуматься. - Узумаки? - буркнула она, а потом весело расхохоталась, - Я вроде бы и сама догадалась, когда ты сказал "красноволосая". - Гурен-сан, - бедняга стал совсем пунцовым. - Хаку-кун, Кусагакуре - это довольно неудобно в нашей ситуации, ты так не думаешь? - она наклонилась к самому его уху, - Я спрошу Орочимару-сама, что он об этом думает, но сам ничего не предпринимай. Думаю, что все обойдется. Вряд ли сам знаешь кто станет посвящать в свои планы генинов, а раз ее бросили собственные товарищи, то и в деревне немногие о ней вспомнят. Но все равно... - Да я потому ведь и спросил, - промямлил тот, глядя себе под ноги. - Разберемся, - она Гурен хлопнула его по плечу и отошла на пару шагов, - Ну вот и все, собственно. Ждем остальных еще двое суток и начинаем отборочный. Постарайтесь как следует отдохнуть за это время. - Да! - вытянулась троица. Мало кто незнакомый с ними, мог бы сказать сейчас, что они просто притворяются. На всякий случай. *** По прошествии двух дней, выяснилось, что второй этап прошло семь команд. Четыре - из Конохи, две - Ото и одна из Суны. Сейчас их всех построили в большом зале, где на возвышении перед ними сам Сарутоби Хирузен собирался толкнуть речь. Тору тем временем благополучно глазел на оставшихся участников. Наруто и Саске со своей розововолосой напарницей стояли рядом. Учиха периодически морщился, дотрагиваясь до ключицы. Видимо Орочимару малость перестарался с засосом, хихикнул про себя алхимик. Сейчас он надеялся, что Рью смотрит. Досу с Абуми и Цучи стояли тут же. Тору до сих пор не мог понять, почему Досу все зовут по фамилии, если его имя - Кинута. Хотя на язык не особо ложится, вынужден был признать алхимик. Эти трое поглядывали на них с Хаку едва ли не враждебнее, чем на остальных. Вот тебе и союзники из одной деревни! Кроме того, новая команда Асумы также всем составом стояла рядом, а вместе с ними две команды с членами клана Хьюга в каждой. Эти Тору несколько нервировали. Девушка еще вела себя прилично, не сводя обожающего взгляда с Наруто, а вот тот тип, Неджи, то и дело недобро косился на Кимимаро, стоически не замечающего его намеков. И правильно, одобрил Тору, сейчас бы еще на Хьюга всяких обращать внимание! Последней шла троица детей казекаге. От рыжего фонтанировало опасностью пуще прежнего. Пожалуй, только от него алхимик ждал проблем. Какие противники эти джинчуурики, он уже давно выяснил на собственной шкуре. Еще перед тем, как их всех тут собрали, он на всякий случай предупредил своих товарищей, чтобы сдавались сразу, если поймут, что победить этого Гаару у них не получится. Во всяком случае быстро, - затяжной бой с носителем биджуу слишком предсказуем. В самом плохом смысле. Наруто еще будет сражаться, как в спарринге, разве что прикладывая все усилия для победы, но Сабаку но Гаара точно попробует взять чью-нибудь жизнь. - Приближается третий этап Чуунин Шикен, - хокаге начал свою речь, - Но перед тем, как мы приступим к отборочному этапу, предшествующему финальному, я хочу объявить вам истинную цель экзамена. Зачем мы проводим совместный экзамен с дружественными какурезато? "Для поддержания хороших отношений с дружественными народами и повышения уровня шиноби." Пусть эти слова вас не обманывают. "Экзамен" - это лишь название. На самом деле цель этого мероприятия - миниатюрная война между скрытых деревень... На этих его словах по рядам генинов прошел шепоток. Для многих слова хокаге стали откровением. Тору во всяком случае впервые взглянул на этот экзамен под таким углом и увиденное ему не сильно понравилось. Да, в этом жестоком безымянном мире взрослеют рано. Вспомнился тот разговор между десятой и четырнадцатой командой, состоявшийся за несколько минут до распределения. "Не торопись судить человека за чудаческое поведение..." - это ведь его слова. Тогда он пенял на ужасы войн и убийств, но как-то даже не принял в расчет то, что люди вступали в эту жизнь с двенадцати лет, а кто-то и раньше. Итачи закончил академию экстерном, всего за год. Ему было только семь или восемь, когда он впервые убил человека. Может в этом все дело? Чудаческое поведение - не столько способ борьбы со стрессом, сколько оборванный хвост искусственно прерванного детства? Все это наводило на мысль о том, что что-то в этом мире нужно повернуть в обратную сторону. Хорошо бы чей-то нос, - ведь так было бы проще всего... - Раньше между нашими нациями нередко вспыхивали войны. Тогда, чтобы избежать опустошения земель, предводители скрытых деревень выбрали подходящий способ решать конфликты - Чуунин Шикен. - Но разве мы делаем это не для того, чтобы стать чуунинами? - выкрикнул Наруто. - Разумеется, экзамен, это помимо прочего также и экзамен, - кивнул старик, - Но кроме этого здесь вы в бою защищаете честь и достоинство родной какурезато. На проведение третьего этапа съезжаются высокопоставленные гости. Богатые и влиятельные люди, включая даже дайме проводящей экзамен страны. Все они - наши потенциальные клиенты в будущем. Деревня, показавшая себя на экзамене с лучшей стороны получит больше заказов, тогда как проявившая слабость - меньше. Страны получают возможность продемонстрировать соседям военный потенциал своей деревни. Таким образом, они получают возможность влиять друг на друга. - И мы должны рисковать своими жизнями из-за этого? - раздался протест от какого-то паренька в капюшоне, который таскал с собой животное, если верить Живой Силе. Животное пока что не показывалось на глаза, но Тору точно знал, что оно где-то там. - Сила страны - это сила какурезато. Сила какурезато - это сила ее шиноби. А сила шиноби рождается в смертельной схватке. На этом экзамене вы все демонстрируете силу своей страны. Все, что я назвал - и есть причины для проведения Чуунин Шикен. По тем же причинам и ваши предшественники боролись на экзамене. - Но как это должно помогать поддерживать хорошие отношения между странами? - задала вопрос какая-то девчонка, но Тору со своего места не видел, кто. - Я же сказал вам, - пусть эти слова вас не обманывают. Борьба друг с другом за клиентов и поддержание баланса за счет демонстрации силы - это нормальные взаимоотношения среди шиноби и потому я говорил, что... Тору поймал взгляд Орочимару, снова замаскированного, как джонин команды Досу. Тот незаметно подмигнул алхимику. Видимо рассчитывал, что слова Хирузена подействуют на него отрезвляюще. Странный юмор у этого Змея, кто-то кроме Тору мог бы и не понять таких шуточек. Но он все же уяснил для себя кое-что. Поступки Акуи Рью стали теперь немного яснее. Во всяком случае, так казалось алхимику. Зачем одному человеку может понадобиться столько силы, сосредоточенной в своих руках? Одно из двух, - или он жаждет власти, или нуждается в ней для чего-то еще. Та девчонка, убившая Рензо, она ведь что-то говорила о великой цели. Даже Джунбо нечто подобное упоминал в их первую встречу. Похоже что Акуи Рью - безмозглый идеалист. Очередной слишком быстро выросший ребенок, за которым все еще волочится иссохшая пуповина. Наверное он не виноват в том, что вырос таким. Окружение и условия, созданные людьми в этом мире крепки, как любое общество. Это только кажется, что его легко разрушить. Люди, да и представители прочих разумных видов, держатся за свои привычки до последнего. Один из них родился талантливее прочих. Он родился воодушевленным мечтателем, но вырос наивным дураком. Он видит чудесный мир, в котором есть все, что как он считает, этому миру необходимо. И всеми силами старается приблизить воплощение своей мечты в реальность. Прекрасное стремление, вот только этого ребенка никто не мог обучить тому, что муравьям больно, когда по ним танцуют боги. Еще бы, у него ведь даже пуповину никто не удалил. Так он и тащит за собой протухший кусок мяса, воображая его королевской мантией. Аджанта однажды видел мантию. Такую носил король Тариса. Может он и ошибается насчет своего отца, сравнивая его с другим, но так или иначе, Рью уже не может быть прощен. Что бы он ни задумал, к чему бы ни стремился, его пути достижения благих целей сделали кое-кому очень больно. И теперь не нужно видеть будущее, чтобы понимать, - Акуи Рью там уже не будет. - Меня зовут Гекко... кх-кх... Хаяте, - к тому времени, когда увлекшийся своими мыслями ситх снова начал воспринимать окружающее, слово уже держал другой человек, джонин Конохи, которого Тору никогда раньше не встречал, - Я экзаменатор третьего этапа Чуунин Шикен. И прежде, чем экзамен продолжится, я хочу, чтобы вы кое-что сделали...