Сноуборд: Падение в небытие

      Горный склон заполнен туманом, и лишь свет голубой луны освещал путь сноубордисту. Он ехал вперед по заснеженной горе, и его не покидало чувство преследования, будто кто-то или что-то неутолимо преследовало его по пятам. Свет ночного светила завораживал, приковывая взор путника, и тот не удержался и остановился, чтобы как можно детальнее разглядеть одинокого спутника.       Оставив половину своего пути, он стоял на склоне горы, окруженный лесом. Дымка тлеющих снегов обволакивала, закрывая взор вдаль, а величественные деревья были лишь безмолвными наблюдателями, стараясь не вмешиваться, чтобы не спугнуть момент, и лишь небо было чистым и ясным.       Однако пустота, которая настигала парня все то время, что он сходил со склона, буквально наступала ему на пятки, наконец показав свой лик. Обернувшись, сноубордист увидел, как все за его спиной исчезало на глазах и окутывалось непроглядной темнотой. В панике тот хотел уже сорваться с места, вот только доска примерзла к талому снегу. Все тело охватил жар, и страх потрясывал его тело. Неужели конец настал, пора проснуться?       Расстегнув крепления сноуборда, тот ринулся вперед, стараясь не поворачиваться лицом к своей скорой участи. Проваливаясь в сугробах, он все равно бежал, надеясь оторваться от пустоты, что уже дышала в спину. Еще бы чуть-чуть, и она бы поглотила его, забрав в мир небытия, однако по левую сторону леса мелькнули сигнальные огни, подзывая юношу к себе, и тот не раздумывая поспешил к ним, словно к лучику надежды.       Безмолвный лес встретил сноубордиста с распростертыми объятьями, и вступив в тихую рощу, тот обернулся, дабы убедиться в своей безопасности. Заснеженная гора, с которой еще пару минут назад он сходил, пропала, а за спиной была лишь непроглядная пустота. Тьма буквально поглотила кусок пространства, отрезав все пути назад. Теперь другой дороги нет, остается только погрузиться в пучину безгласых столпов.       Его путь казался бесконечным, и пройдя пару сотен метров, его не покидало чувство, будто у леса не было конца. Гробовая тишина давила на уши, а поднимая голову, путник видел лишь, как стволы величественных елей безгранично уходили вверх, что даже казалось, будто они касаются неба, доходили до самых звезд.       Надежда вновь увидеть сигнальные огни, что так манили его со склона, угасала, а желание идти дальше стояло поперек горла. Отчаявшись, тот упал на колени, чтобы хоть как-то передохнуть от бесконечного скитания. Обратив голову к небу, молодой сноубордист увидел те сигнальные огни, которые так долго искал. Протянув к ним руку, пространство вокруг него поменялось, и тот в одно мгновение покинул безмолвный лес, оказавшись на неизвестном ему склоне.       Свет голубой луны все так же дружелюбно встречал его на небосклоне, звезды приветственно сверкали, а разноцветное полярное сияние выплясывала под гимн своей души. Вдалеке виднелся горнолыжный курорт «Тормента Луиза», по правую сторону красовалась Вайлд Рок, а чуть ниже наверняка было замершее озеро Луиза. Обилие деталей, на которые парень сразу обратил внимание, не давало сосредоточиться, и в глаза не сразу бросилась одинокая фигура, что стояла на краю обрыва.       — Рэки! — крикнул взволнованный Ланга, сразу определив, чья именно фигура стояла перед ним.       — Не подходи ко мне, хорошо? — совершенно спокойным голосом попросил его друг, по-прежнему оставаясь на своем месте.       — Хорошо, — согласился с ним тот и даже сделал пару шагов назад. — Может, тогда ты сам подойдешь поближе? Ну же, Рэки, не глупи.       — Почему ты позволил случиться этому?       — Случиться чему?       — А ты что, не помнишь?       — Чего я не помню? Объясни мне.       — Так, давай, я покажу тебе. — Вкрадчивым голосом ответил друг и без лишних слов шагнул в пропасть.       В попытке нагнать падающего друга, Ланга сам чуть ли не свалился с обрыва. Вновь потрясываясь, только теперь не от страха, а от неистового горя, тот смотрел вниз, оставаясь лишь наблюдателем, как это и произошло в реальности.       Мир грез изменился, теперь он находился не на обрыве, а на некой опушке, однако горизонт остался тот же. Чуть ниже опушки находился сход по склону Вайлд Рок, и по нему проехался сноубордист. Им оказался Мико. Золотая копна его волос, что торчала из-под шапки, развевалась на ветру. Однако, его сошествие со склона длилось недолго: он упал и кубарем прокатился по необрамленной поверхности горы. Недолго думая, тот принялся оказывать первую помощь пострадавшему другу, а потом они провалились под лед. И абсолютно никто им не помог, а дыра, что образовалась после их погружения в воду, медленно начала затягиваться ледяной коркой.       В надежде спасти близких ему людей, Ланга спрыгнул с обрыва, вот только мир опять изменился, и склон, по которому сходил его молодой человек, пропал, и он медленно падал, ожидая нелегкое приземление.       В этом мире нет места боли, по крайней мере, в физическом ее проявлении, поэтому, когда тот оказался на земле, то ничего не почувствовал. Галопом пробегая препятствия, он наконец-то добрался до места разлома. Однако в пучине замершего озера Луиза он увидел лишь… пустоту. Она смотрела ему прямо в глаза, поедая изнутри, а он не мог оторваться. Она смотрела на него, и он все глубже погружался в забвение, основанное на горечи и вине за то, что не смог ничего изменить. Дамба, что тот строил, дабы держать свои эмоции в узде, разверзлась, и все самое поганое вновь вылезло наружу.       — Не вини себя в случившемся, ты ничего не мог сделать, — сказал теплый голос за его спиной.       От услышанного голоса сердце обливалось кровью, а телом овладела неутолимая тоска. Он не слышал его уже около трех лет, и единственное, чего он так желал в тот миг — услышать его вновь.       — Отец! — придя в чувства, Ланга окликнул голос, что так согрел его уста, однако, обернувшись, за своей спиной он никого не увидел.       — Сынок, твое предназначение тогда было лишь наблюдать за течением судьбы, — вновь обмолвился теплый голос, но его фигура так и не появилась на горизонте.       — Что это значит?! Почему это происходит со мной? За что мне это... — стал задаваться вопросами бедный парень на неоднозначные заявления голоса отца.       Из-подо льда стали возвышаться к небу красные цепи с крупными звеньями. Они обвивались вокруг Ланги и создавали клетку, запутываясь между собой все сильнее.       — Падение твоего друга — лишь маленькое звено цепей событий, которые тебе предстоит распутать в будущем. Когда паззл будет собран, а судьба предрешится, ты поймешь мои слова и наконец прозреешь. — Сказал голос отца вкрадчивым баритоном.       Цепи обвивались все сильнее и сужались, давя тяжестью. Ланга, не выдержав давление, стал ощущать, как воздух потихоньку покидал его легкие.       — Подними глаза: запомни это место, здесь должна вершиться наша судьба, а теперь — проснись. Проснись!       Словно в трансе, он начал считать от десяти в обратном порядке и, к его удивлению, стал ощущать, как утреннее солнце ласкало его веки.       — …Три, два, один, один, два, три…       И Ланга очнулся в мерзлой палате, но прежде, чем тот открыл глаза, на долю секунды он услышал три выстрела.       Утреннее солнце сквозь створки жалюзи просачивалось в помещение, дабы оповестить о начале нового дня. В холодном поту и тяжело дыша, Ланга наконец смог осознать, что это был всего лишь сон. Поменяв свое положение на сидячее, он уронил голову в свои ладони.       Эти жуткие сны уже сводят его с ума, не давая нормально выспаться вот уже как вторую неделю. Они редки, однако с каждым разом все страшнее. В этот раз фигура с золотой копной волос, что торчала из-под шапки, больше не тревожила его, а лишь была непосредственным участником кошмара. Парень предположил, что это случилось из-за того, что он наконец-то узнал ее лик, а ее предназначение закончено. Теперь это лишь его молодой человек.       Потирая вески большим пальцем, он пытался проанализировать все, что ему пришлось увидеть. После того, как первый сон воплотился в жизнь, ему сложно поверить, что это просто плод воображения его больного разума. Все было словно наяву, будто это уже случилось.       Решившись отвлечься от раздумий, Ланга поднял голову и хорошенько осмотрел палату, в которой находился. В ней не было ничего особенного. Несмотря на то, что город небольшой, палата, как и сама больница, была оборудована не хуже, чем в крупных городах Канады. Напротив него стояла койка, зашторенная занавесом, по правую сторону стояло уютное кресло, а рядом — фикус в большом горшке, по левую же сторону находился буфет немаленьких габаритов, доверху заполненный постельным бельем, вафельными полотенцами и всем подобным. Кардиомонитор, что был подключен к человеку за занавесом, показывал шестьдесят шесть на девяносто восемь и в точности отбивал сердечный ритм.       Парень понятия не имел, что делает в палате с неизвестным ему человеком, и как он здесь отказался, но наверняка ответы он смог бы узнать у Мико. Поднявшись с мягкого дивана, Ланга покинул палату с зелеными стенами и направился прямо по коридору в направление регистратуры. За стойкой находилась рыжеволосая медсестра, которая скрупулезно что-то искала.       — Прошу прощения, вы не могли бы мне помочь? — спросил в полутон Ланга.       Медсестра, что только что рылась по ящикам стола, посмотрела на молодого человека и широко раскрыла глаза, выказывая удивление.       — Мистер Хасэгава, вы очнулись! — возгласила девушка и поспешила подойти к пациенту.       — Да, — ответил озадаченный парень, и не успел он продолжить, как молодая медсестра потащила его по направлению к палате, где тот очнулся.       — Мистер Хасэгава, вернитесь, пожалуйста, в палату. Я сейчас позову доктора Миллера, и он осмотрит вас.       Остановившись и высвободив руку из крепкой хватки озадаченной медсестры, Ланга посмотрел на ее пейдж, чтобы обратиться к ней по имени.       — Дафни, прощу вас, остановитесь, — попросил ее Ланга, пытаясь сохранять самообладание. — Со мной все хорошо, вы лучше подскажите, где сейчас Майкл Сью?       — Мистер Сью? Последний раз я видела его сегодня около пяти утра, когда делала обход. Он был в палате, где вас оставил доктор Миллер. Мистер Сью такой заботливый, он так переживал за вас двоих, что места себе не находил.       — Дафни, прошу, ближе к делу.       — Ах, да, извините. Я хотела сказать, что, к сожалению, не знаю, куда он направился. Но вы можете спросить у доктора Миллера-младшего. Они, кажется, о чем-то спорили прежде, чем тот ушел.       — Мико покинул больницу?       — Да, — подтвердила Дафни, — Поул очень рассердился на него, кажется он угнал его машину…       Вполне в его духе. Значит, с ним все хорошо. Осталось только понять, действительно ли тот направился туда, куда он подумал.       — Большое спасибо, Дафни, вы мне очень помогли, — поблагодарил ее пациент. — Направляйтесь к доктору Миллер, я буду ждать вас в палате.       — Хорошо, — улыбнулась рыжеволосая медсестра. — Никуда не уходите, мы сейчас придем! — сказала она и поспешила в кабинет главврача.       Как только девушка завернула за угол, Ланга рысью ринулся к телефонной будке, что находилась напротив зала ожидания. Сняв трубку, он пытался вспомнить номер курорта, но почему-то никак не мог откопать его в памяти. Спустя нескольких неправильно набранных номеров, тот решил обратиться к справочнику. Он боялся не успеть до прихода медсестры, ведь она наверняка снова будет судачить о том, чтобы он вернулся в палату.       К его счастью, в большом справочнике был вкладыш с визитками туристических мест архипелага Клайд-Ривера, и, к его удивлению, там лежала отдельная визитка лавки проката «Фан виз Сью». Уж Стьюи-то точно должен знать, приехал ли Мико на курорт. Но не успел он нажать на кнопку вызова, как позади него он услышал знакомые голоса, окликающие его по имени.       — Ланга! — возгласил один из близнецов Норд и пулей влетел к ошарашенному парню с телефонной трубкой в руке. — Мы так рады, что с тобой все хорошо! Ты нас напугал! — начал рассказывать Уилл, таща бедолагу в комнату ожидания, где сидела вся компания Оливера.       — Да отцепись ты от него, — третировал брата Уинст Норд. — Дай ему прийти в себя!       — Ребята, что вы здесь делаете? — задался вопросом Ланга, оказавшись в центре комнаты.       — Скажи спасибо Майклу Сью! — возмущалась Кэрри, сидя рядом с Митчем Салеваном. — Я, конечно, подозревала, что он неприятный, но не думала, что настолько…       — Да хватит жаловаться, надоела уже! — выкрикнул Уинст, переключая третирование с брата на возмущенную девушку.        У этих двоих, как и всегда, начал разгораться конфликт на пустом месте. Ланга уже хотел потихоньку покинуть компанию, чтобы все-таки позвонить Стьюи, но, сделав шаг назад, врезался затылком в чью-то грудь. Долго гадать не пришлось: человек подал голос, и им оказался Райян Харт. Возвышаясь над парнем на одну голову, зеленоглазый шатен одарил его приятной улыбкой.       — С пробуждением. Как ты?       — Я в порядке, — тихо ответил Ланга, краснея от столь внезапной близости с Райяном. — Но все же, что вы здесь делаете?       Высокий шатен с зелеными глаза в недоумении поднял брови и кинул взгляд на свою компанию, держа в левой руке стаканчик с кофе.       — Не пугай нас, — сказал Уилл и медленно стал подступать к парню.       — Ты какой-то потерянный, давай присядем, — Райян повел его к дивану. — Ты помнишь, почему находишься в больнице?       — Эм, нет…       — Ты помнишь, как сюда попал? — продолжил допрос шатен.       Последовал тот же ответ.       — А что последнее ты помнишь?       После этих слов Ланга и правда почувствовал себя потерянным. Он попытался вспомнить вчерашний день с самого начала.       После завтрака Мико подарил Рэки сноуборд. Они пошли в студию и там объявился Паоло, или он пришел позже, точнее у него не получилось вспомнить. Потом они каталась вместе по склону, или они пошли на Вайлд Рок… Он вспомнил, как к ним подошел Оливер с ребятами, предложил вместе покататься. Потом он с Мико и Рэки опять сходили со склона, помнил, как они сидели у костра. Нет, это был камин… но где — он не мог вспомнить. А потом в его памяти четко появилась фигура с золотистой копной волос, что торчала из-под шапки, а дальше все как в тумане.       Пересказав все, что он вспомнил, Ланга посмотрел на ребят, и те были озадачены, а кто-то из них даже в ужасе.

***

      — Диссоциативная амнезия, — цитировал доктор Миллер, осматривая зрачки пациента. — Вполне нормальное явления, с учетом последних событий. Она обычно возникает на фоне стресса и работает как защитный механизм, блокирующий травмирующие воспоминания. — Объясняет тот всем присутствующим.       Как только ребята заподозрили неладное, то сразу же отправились на поиски главврача. К их счастью, они наткнулись на Дафни, которая как раз пыталась понять, куда делся гиперактивный Ланга. Увидев дергающиеся зрачки парня, они все вместе поспешили вернуть его в палату.       — Доктор Миллер, это лечится? — уточняет Райян Харт.       — Конечно, как и любая амнезия в легкой форме. Юноше просто нужен покой, тогда его психическое состояние потихоньку придет в норму.       — Мы можем ему как-то помочь?       — Ох, не стоит, молодой человек. Вы уже попытались и смотрите, до чего вы его довели, — слегка поругал их доктор, смотря на бедолагу, который неподвижно сидел на диване с широко раскрытыми глазами, что гуляли во все стороны. — На данный момент, ему нужен покой. Не стоит рассказывать ему о событиях минувшего дня, пока я не проконсультируюсь со специалистом. Вы пока можете ехать обратно в отель. Мы определим мистера Хасэгава в палату и проведем пару анализов.       — Хорошо, доктор Миллер, спасибо!       И вся компания потихоньку стала покидать палату.       — Идемте, идемте, — торопил их главврач, попутно обыскивая листок бумаги, который оставил ему Мико с номером Хезер Пейдж.       «Что я забыл?» — задавался вопросом Ланга уже около десяти минут, копаясь в воспоминаниях. Он прокручивал вчерашние события, но у него не получалось собрать их в одну кучу.       — А что насчет гонки? — кто это сказал?       — Вот ты, Рэки, хочешь прокатиться со мной? — чьи это слова?       — Рэки, нет!       Ухватившись за эту крупицу памяти, Ланга продолжил свой путь в забвение.       — Удачи, Рэки! — выкрикнул Мико. — Помни все, чему мы тебя учили!       <i>— Что-то прохладно стало, — услышал Ланга где-то впереди себя. «Сны, сбылись!» — эти слова, словно гром среди ясного неба, прозвенели в голове Ланги, и его зрачки еще быстрее забегали после осознания того, чего он забыл.       На против него все еще стояла койка, закрытая занавесом, с неизвестным. Кардиомонитор отбивал ритм его сердца, и на миг показалось, что он отбивает такт и его сердцебиения. Вскочив с дивана, тяжело дыша, Ланга направился узнать, кто-же все-таки там находится.       На самом деле, он уже знал, кто этот человек, но отказывался верить, пока не увидит воочию. Ланга медленно открывал занавеску и как только краем глаза увидел своего друга, лежавшего в коме, то его ноги беспощадно покосились, и он упал на промерзший кафель палаты с зеленными стенами.       Все забытое резким ударом втемяшилось в его голову. Он вспомнил, как на его глазах друг падал с обрыва, как на его глазах Мико и Рэки провалились под лед. Вспомнил, как их обмякшие тела достали Райян и Митч, как они сидели в спасательном вертолете, и его молодой человек пришел в себя. Вспомнил, как они прибыли в мемориальную больницу, и Рэки отвезли в реанимацию, как Мико ругался с Полом, как они сидели на ЭКГ, и он держал его за руку. Вспомнил, как они все узнали о том, что Рэки впал в кому, и как он впал в паническую атаку. А ведь сон, что приснился ему сегодня, готовил его к этому моменту.       — Прости меня… — сквозь слезы прошептал Ланга другу, вот только тот вряд ли его услышал.       Во всех этих воспоминаниях не хватало лишь одного человека. Оливера Хантера. Ведь ни на озере Луиза, когда Мико и Рэки провалились под лед, ни в больнице, его не было нигде. Он помнил только, как они с его другом стартовали с вершины склона Вайлд Рок. Он точно причастен к случившемуся. Вся эта семейка причастна!       Его голова была полностью погружена в злобные и кровожадные мысли, заочно вырабатывая план мести ему и его семье. Он обязательно поплатится за то, что сделал. Он не спустит ему этого с рук, как это делали судья на городских соревнованиях, где он участвовал.       Схватив свою куртку с дивана, он немедленно направился к выходу из больницы, не обращая внимания на просьбы рыжеволосой медсестры, чтобы он вернулся в свою палату, проходя мимо кресла-каталки, на которой лежала записка, что была предназначена для него.