***
— Так не интересно, — Аманда хлопнула кружкой по столу. Уже второй залп светлого шёл насмарку из-за сдержанного экзо. Он, физически, просто не мог опьянеть. Поэтому он не заказывал напитков, но преспокойно ел, сидя рядом с друзьями, салат. И его ничего не беспокоило. Кейд, с которым Аманда провела ни один вечер за общим столиком, тоже не мог захмелеть, но он хоть за компанию употреблял и веселился. — Это экономично, — заметил Призрак. — Задача была: хорошо провести время. Что за жизнь у тебя такая... Аманда перевела взгляд на Ворона, и удивилась не меньше. Пробудившийся искренне старался пить так, чтобы ему не пришлось снимать маску. В общем-то, алкоголь он тянул через трубочку. — Вот это номер, — сказала Аманда. — Извини, я... Я бы не хотел пока снимать маску, — виновато произнес Ворон. — Поверить не могу, что между нами зарождается прекрасная дружба, а вы рушите этот великий день, — шутливым тоном сказала корабел. На самом деле она видела и более эксцентричных существ — все они по странному стечению обстоятельств были стражами — поэтому поведение охотника и экзо её не особенно удивляло. Разве что, скрытность, которая проскальзывала в их поведении, омрачала разговор. Но ничего — пара кружек светлого — и день высветлится сам. — Так Ворон, твой призрак нашёл тебя не так давно, да? — спросила она, прикладываясь к пивной кружке. — Лучик, — сказал Ворон. — Лучик? — повторила Аманда. Призраки не так часто были её собеседниками, и обычно даже не показывались без нужды, поэтому она не сразу сообразила, о каком “лучике” речь. Но она была умной девочкой — дошла до этого почти моментально, — А. Буду знать. Так Глинт нашёл тебя недавно? Ворон хлебнул алкоголь и вальяжно откинулся на спинку стула. — Так заметно? — поинтересовался он. — Ты открытая книга, страж. — О... Мне стоило подготовиться получше, прежде чем заявляться сюда, — съязвил пробудившийся. — От моего намётанного взгляда вам, шпионам, всё равно не скрыться, — погрозила ему Аманда. Они оба крякнули. — Так что, ты сразу встретил Осириса? Как ты сюда добирался? — Аманда потянулась за закуской, ожидая небольшой рассказ, но Ворон вдруг понуро опустил взгляд на стол. — Это очень долгая история, — сказал он, неуверенно наклоняя голову. — Я готова слушать, — Аманда захрустела чипсами, не сводя заинтересованного взгляда с знакомого, — но если хочешь — можешь оставить это при себе. — Да нет. Впрочем, с чего только начать... — Ворон обвел стол взглядом, и, пока думал, отпил добрую часть стакана. Было полно вещей, которыми он хотел бы, и не мог поделиться, и внутри него боролся здравый смысл с желанием раскрыть Аманде всего себя. Созерцая закуски и бутылки, он искал поддержки или знака, и в итоге его внимание упало на керамическую миску, которую Страж, опустошив, поставил со стуком на деревянный стол. Экзо спокойно посмотрел на Ворона, и их взгляды встретились. Ворон нашёл свой ответ. — Начнём с того, что я работал на Паука, и Страж... выменял меня?.. — Да ну нет, — ответила Аманда. Разговор был долгий. Иногда они находили что-то общее в своих биографиях и делились этим, приходя в восторг или грустное расположение духа. Алкоголь Ворона то и дело заканчивался. Аманда ждала, пока он с характерным звуком тянул жидкость через трубочку, и, похоже, её это даже веселило. Ворон пил много — от волнения — но по его температуре тела и развязному поведению Страж мог судить, что на самом деле он хорошо проводит время. Изредка разговор прилетал и в экзо, и он реагировал сдержанными кивками или короткими ответами. Это было... занятно. Прозвучала шутка, и, хотя его лицо не могло это отобразить, Страж поймал себя на мысли, что он улыбается. Но Аманда, конечно, не могла этого знать. — Я же говорила, лицо у него каменное! — Железное, — поправил захмелевший Ворон. Страж знал почти точный состав своего лица до последней молекулы, и поэтому также знал, что оно и не железное, но, решил промолчать, чтобы не портить друзьям настроение.***
Вечером в слабо освещённом парке на границе Города и старых районов цвела сирень, и было безлюдно — никто не подходил к черте Города ночью. Кроме пары сегодняшних стражей. Они вышли размять конечности и подышать наконец воздухом после эмоционально полного застолья с корабелом. Аманду они уже галантно отправили домой. Теперь предстояло как-то доставить домой Ворона. Он спускался по каменным ступеням нечёткой походкой, почти наполовину состоявшей из хорошего настроя, и более чем наполовину — из алкогольного опьянения. На последних ступеньках охотник присел, потому что весёлый настрой сменялся лирическим, и нужно было погрустить. Страж остановился у верхушки лестницы и терпеливо наблюдал за ним. Но Ворон молчал и не двигался, глядя на сирень, и в итоге, не желающий мешать этому состоянию друга, Страж сошел вниз и разместился рядом. Они сидели так какое-то время в вечернем парке, и было жалко, что экзо не дышат полной грудью. — Сегодня, когда Аманда привезла нас в город, я подумал: "мы наконец-то вернулись домой", — вдруг тихо сказал Ворон. Он некоторое время сидел молча, разглядывая маску в своих руках, потом продолжил: — Я знаю, что Город не заменит мне Риф, и у нас полно работы, но... я... ощутил облегчение, когда эта мысль возникла. Я благодарен судьбе, что у меня есть это место. Сейчас. Они сидели дальше. Страж, который занял позицию на несколько ступенек выше, смотрел вниз, на Ворона. Он видел только окутанные бледным туманом скулу и нос — все остальное скрывал еле накинутый сверху капюшон. Уличный фонарь отбрасывал на плечи и голову пробудившегося жёлтые пятна, от которых его фигура выглядела ещё более одинокой в окружающей темноте парка. Аманда таким его ещё не видела. — Пойдём, тебе нужен сон, — наконец сказал Страж, поднимаясь с места. Он подошёл к Ворону и участливо похлопал его по плечу, приглашая встать. Однако, заглянув ему в лицо, сразу смекнул, к чему идёт дело: у Ворона был такой вид, что становилось понятно: упит он достаточно, чтобы без посторонней помощи только и остаться спать на лавке. Страж протянул руку. — Осирис меня заклюёт, — пробормотал охотник, нехотя хватаясь, но все ещё ловко поднимаясь с места при помощи Стража. — Не потеряй маску, — ответил тот, притягивая его к себе. Они стояли так какое-то время, прислонясь друг к другу, со сцепленными руками между ними, и в зрительном контакте, ни о чём не думая. — Готов идти? — спросил Страж. — Да, спасибо. Вечер, проведённый с коллегами-варлоками был бы полезен науке, но вечер, в который Ворон пообещал другу пить культурно, а Страж — следить за этим, определённо был лучшим из возможных. По крайней мере, так считали их призраки. — Хотелось бы в это верить, — признался призрак Стража. В его словах слышно было отблески того, что он не особенно-то и верит в обещания, но настроен он нейтрально, — Мой страж обладает железной волей. Если пообещал — сделает. Но Ворон… — О нет, Ворон бы не стал мне врать! Призрак покосился на товарища. Глинт выглядел уверенно. В отличие от друга, он явно наслаждался этим вечером. Однако, Призрак только устало заметил: — С твоим стражем всё не так просто. У него теперь есть, с кем ещё провести время, и Аманда предпочитает налегать на алкоголь. Призрак думал, что, возможно, со Стражем и правда проще, чем со многими. Хотя также иногда ему казалось, что и сложнее в вещах, которые другие призраки даже не замечают. Сами же стражи по всей видимости не собирались больше подавать признаков жизни. Оба они пришли, сняли плащи и оружие, кто как мог: вещи Ворона валялись на полу без хозяина, плащ Стража висел на стуле. Ворон вскарабкался на кровать, тщетно пытался снять с себя и остальное снаряжение, и Страж молча присел на пол рядом — ему было всё равно, в каком положении спать — и отключился, когда Ворон убедительно заявил ему, что дальше разберётся сам. Ворон ковырялся какое-то время, оставшись в одиночестве в полумраке квартиры, но в итоге сдался, упал на кровать, да так и уснул. Всё это время их призраки тактично молчали.***
Экзо снятся сны. Но это не те сны, что производит мозг, притомившийся за день. Экзо снятся времена, которых уже нет, символы без формы, лица, которые никогда не будут видны, голоса, которые не слышно, и они тянутся, тянутся, тянутся к экзо... И никогда не достигают их. Даже если экзо тянутся в ответ. Что-то небольшое, почти в его руках: плечи или наваждение. Какие-то яркие цветы, обернувшиеся дождём, и ветвящиеся слова из одних гласных, которых не существует. Он сближает и сжимает руки, чтобы дотронуться до того, что почти в его ладонях — а оно всё меньше и дальше — все сильнее, сильнее, пока наконец руки не сцепляются между собой: наваждение исчезло. А может, это были всё же чьи-то плечи? "Продолжай быть полезным, — говорит ему знакомый голос. — Не думай обо мне". Как он может не думать? Спрашивает себя экзо и просыпается. Его тусклый взгляд в ночи Последнего Города и комнаты, где он проснулся, выглядит жутко. Будто сломанная машина, он лежит не шевелясь лишь короткое время, и затем медленно и страшно отнимает себя от пола. Его ноги как будто не его. Но это очень быстро проходит.