Спасительницы

– Что ты делаешь? Кара услышала за спиной голос своей подруги, от этого внутри все похолодело, руки невольно дрогнули, и игла больно оцарапала кожу. Она медленно поворачивает голову, чувствуя, как по спине тонкими струйками стекает пот. До последнего выжившая надеялась, что сейчас там окажется не Кейт, хотя понимала, что больше там оказаться некому. Ирландка смотрела на нее глазами, полными непонимания, а на лице ее застыла маска удивления. – Что ты делаешь? – повторила она свой вопрос. Отнекиваться было бессмысленно, Кара отбрасывает в сторону пустой шприц мед-х и прячет лицо в колени. Кейт подходит к ней ближе, складывает руки на груди, но тут же расцепляет их и начинает чесать затылок. Она шумно вздыхает и пытается что-то сказать, но слова застревают в горле. Странное утро выдалось. Ирландка поняла это сразу, как проснулась, только открыла глаза и ощутила себя потерянной. Свет солнца был каким-то зеленоватым, дышать было труднее обычного и эта непонятно от чего появившаяся тревога. Девушка словно почувствовала, что сегодня произойдет нечто плохое. Хотя, судя по всему, происходило оно не в первый раз. – И как давно? – Кейт села рядом с подругой, сцепила пальцы в замок. – Месяц, – едва отозвалась выжившая. Ирландка шмыгнула носом и сжала зубы. Что ж, Кара была весьма осторожна, раз Кейт только сейчас узнала о ее пристрастии. Девушка провела ладонью по лицу, сильно потерла глаза. – Так что же стало отправной точкой? – Стычка с Братством у Мед-Тек, – вздохнула Кара. – Помнишь ведь? Меня когда Каррингтон долго зашивал… Кейт помнила. Помнила, как тащила Кару на себе, как они прятались от паладинов, как она перебинтовывала рану своей рубашкой. А еще Кейт помнила самые жуткие шесть часов своей жизни, когда она сидела в Штабе Подземки и ничего не могла сделать, только ждать и надеяться, что с ее любимой все будет в порядке. Помнила, как Кара кричала во время операции. А еще помнила, как сидела у ее постели, и держала за руку, каждые пять минут проверяя пульс. – Дубль два, – произнесла, наконец, Кейт. – Снова идем в Убежище 95. – Его захватило Братство Стали, – не поднимая головы, произнесла Кара. – Мне Дьякон об этом рассказал. – Тогда в Сэнкчуари-Хиллз, – ирландка уверенно поднялась и посмотрела на подругу. – Зачем туда? – почти испуганно спросила выжившая, в этот раз посмотрев на Кейт. – Потому что там живет долбанный Престон Гарви, который тебе мозг так вытрахает, что ты даже держать в руках химию не сможешь, – выпалила на одном дыхании Кейт и только закончив поняла, что сказала все куда грубее, чем хотела, заставив Кару съежиться и снова спрятать взгляд. – Черт… – она села рядом с подругой. – Прости, я не должна была на тебя кричать. В конечном счете, мне ли тут говорить. Просто… знаешь, я думала ты умнее меня. Или что выдержки у тебя больше. Не знаю почему, но я и подумать не могла, что ты подсядешь на что-то. – Прости, – почти простонала Кара. – Просто тогда было так больно. Каррингтон мне очень много морфина вколол… я сама его просила. Я тогда вообще не соображала ничего. А на следующий день поняла, что у меня ломка. Я хотела перетерпеть, думала, что стоит подождать, и все пройдет. Но оно не проходило, становилось только хуже. А потом мы с тобой разругались из-за того, что ты зубную пасту потеряла, – выжившая попыталась посмотреть на подругу, но не смогла поднять взгляд. – Я вся на нервах была из-за этой чертовой ломки. А тут мы поругались, ты ушла, и я осталась одна и… – Эй, – Кейт обняла ее за плечи и притянула к себе. – Все будет хорошо. Купим по пути у Труди таблеток, отлежимся в сарайчике. Ты же не отправишься в Институт в таком состоянии, правильно. Шон, наверное, просто вне себя будет, если ты явишься запускать реактор под кайфом, – она погладила выжившую по щеке. – Все будет хорошо. Я спасу тебя, Кара. – Спасибо, – прошептала Кара, крепко обняла подругу и заплакала ей в плечо. Мед-х уже начал действовать, делая все чувства и ощущения глубже и объемнее, оттого тоска девушки приобрела совершенно невероятную форму, превратившись в вязкое облако и обосновавшись в грудной клетке, сдавливая легкие и сердце. Облако это было холодное, из-за него кровь тоже похолодела и почти не добиралась до пальцев рук. Кара ощутила, как их нестерпимо сводит. Захотелось распрямить и вытянуть каждый палец по отдельности, выгнуть в обратную сторону, а потом крепко сжать в кулаки. Ни того, ни другого сделать не получилось; выжившая склонилась над своими пальцами, согнувшимися в неестественных положениях, и дышала на них, словно пытаясь отогреть. Кейт вернулась из фургончика. Она несла в руках снайперскую винтовку, которую Кара выменяла на надоевший боевой карабин. Посмотрев на подругу, ирландка решила, что оружие той давать не стоит, по крайней мере, заряженное. Девушка вынула магазин и дернула затвор, чтобы освободить патронник. Помогла Каре перекинуть ремень винтовки через плечо, а затем надела ей рюкзак. Выжившая стояла с понурым виноватым видом. – Двинули? – ни то спросила, ни то позвала Кейт; ее подруга едва заметно кивнула и они направились в Сэнкчуари. Солнце все еще было странным, хотя теперь Кейт понимала, что это признаки приближающейся с юга бури. Кара шла за ней, буквально ступая след в след. Она была как никогда сосредоточена и старалась наступать так, чтобы их следы полностью совпадали. Никакой нужды в этом сейчас не было, но отрывать выжившую от этого занятия сейчас было не лучшей идеей, и так ее состояние оставляло желать лучшего. Ведя свою подругу к закусочной «Друмлин», Кейт думала лишь о том, что стоило хоть подождать с разоблачением. В идеале – до тех пор, пока эффект не спал. А то теперь Кара серьезно загрузилась, и ее последний трип выйдет не самым приятным. А может и вообще превратиться в сущий кошмар, если выжившей придет в голову еще глубже погрузиться в чувство вины перед ирландкой. У входа в закусочную с ведром и тряпкой стоял Патрик. Он тщательно протирал немногие оставшиеся стекла и столешницу, находящуюся снаружи здания. Завидев девушек, он помахал им рукой. – Привет, давно к нам не заходили, – сказал он, когда путешественницы подошли ближе. – Привет, Патрик, – бросила Кейт. – Мы ненадолго. Кара попыталась поприветствовать парня, но во время пути она постоянно сжимала зубы и теперь ей казалось, что они приклеились друг к другу. Ей удалось выдавить из себя лишь невнятное мычание и глупую улыбку. Поняв, что делает что-то не так, выжившая постаралась придать лицу спокойный вид, но тут же поймала себя на том, что слишком сильно трет пальцами свои запястья. Она заглянула в глаза Патрика и поняла, что от него уже ничего не скроешь. Окончательно смутившись, и выдавив еще один нервный смешок, девушка юркнула в закусочную, стараясь не смотреть в сторону парня. – Нам бы таблеток, – произнесла Кейт и посмотрела на свою подругу; та продолжала тереть запястья и до крови прокусила себе губу. – Ну, в общем, ты поняла какие. Хозяйка заведения закатила глаза и полезла в аптечку. – Вот уж не думала, что именно вы… – Труди, – перебила женщину ирландка. – Давай не сейчас. Просто продай лекарства, ладно. Оставшийся путь до городка прошел незаметно, по пути девушки так никого и не встретили, что не могло не радовать Кейт. Ей сейчас совсем не хотелось нарваться на агрессивных представителей местной фауны и, уж тем более, рейдеров. В их положении схватка могла иметь весьма трагический исход. Однако все обошлось, и девушки ступили на мост, ведущий в Сэнкчуари-Хиллз. Когда они прошли его до середины, Кара взяла Кейт за руку и потянула назад. – Что случилось? – взволнованно спросила ирландка. – Давай обойдем по берегу, не хочу, чтобы меня сейчас видели, – выжившая стыдливо отвела взгляд. Кейт ничего не ответила, только коротко кивнула головой. Они не пошли в город, а свернули сразу на мостовую и в обход добрались до своего сарайчика. Чем ближе они к нему были, тем тревожнее становилось Каре. Ведь именно в нем она пережила самые сложные минуты принятия. Принятия того, что мир, который она знала, лежит в руинах. Что теперь ей придется в буквальном смысле бороться за выживание. Что ее любимого мужа больше нет в этом мире. А еще в этом сарайчике она приняла столько различных видов наркотиков, что страшно подумать. Тогда она совсем не думала о последствиях. Возможно, именно из-за этого они и не наступали. Только после того случая, когда Кейт рассказала ей, как сильно страдает от зависимости, Каре стало страшно и за себя в том числе. Еще будучи подростком она довольно часто что-то принимала, но никогда отказ от веществ не был для нее чем-то сложным. Быть может, теперь настало время платить по счетам. Кара юркнула в приоткрытую дверь и тут же задернула дырявую шторку. Скинула рюкзак с винтовкой и села на кровать. Кейт подошла к ней, положила руку на плечо и тихо сказала: – Я схожу за Гарви, ладно. – Не надо, не оставляй меня сейчас, – выжившая вцепилась в руку своей любимой и отчаянно замотала головой. – Позже. Давай, позже. – Хорошо, – ирландка села рядом с ней. – Пить хочешь? Кара нервно закивала. Девушка достала воду и протянула подруге, та стала пить ее жадными большими глотками, проливая немного мимо. Кейт смотрела на нее печальными глазами, внутри у нее копошились жалость вперемешку со смятением. Она не знала, что делать, но понимала, что сделает все необходимое. – Давай полежим сейчас, – предложила ирландка, стягивая с себя ботинки. – А завтра начнем думать, что делать. Девушки легли на кровать и Кара вцепилась в подругу мертвой хваткой. Она все крепче и крепче сжимала тело любимой, словно боялась, что та может исчезнуть. А Кейт просто гладила ее по голове, пытаясь успокоить бешено стучащее сердце. *** Утром Кару слегка подташнивало. Во рту пересохло, и она постоянно пила воду. От еды отказалась, но это и не удивительно. Кейт вспомнила, как ей самой кусок в горло не лез, когда она валялась у себя в каморке, отходя от затяжного трипа. Но сейчас ей было в разы сложнее. Ирландка уже давно поняла, что куда проще самой пережить боль, чем смотреть, как страдает близкий человек. Ее этому научила Кара, за что Кейт была ей безмерно благодарна. – Я пойду за Гарви, – сказала она обуваясь. – Скоро вернусь. Дверь сарайчика легонько скрипнула и Кара осталась одна. Сейчас для нее секунды шли за часы. Сосредоточить внимание хоть на чем-то было крайне сложно, мысли терялись в потоке абсолютного ничего, принося лишь усталость и разочарование. Девушка поднялась с кровати и стала мерить шагами маленькую комнатку. Вскоре ей это надоело, и она уселась на диван, закинув ноги на невысокий столик. Но и так она долго не просидела, вернулась на кровать и на несколько секунд укрылась с головой покрывалом, потом вылезла из-под него, снова попила воды. Кейт ушла словно бы вечность назад. Посмотрев на часы лежащего на тумбочке пип-боя, Кара поняла, что не помнит, во сколько подруга покинула ее. А может быть, она и вовсе не засекла времени. Пытаясь успокоиться выжившая закурила, от чего в горле стало еще суше. Девушка вновь попила воды, подошла к окну и распахнула форточку. Уже было утро. Или даже день. Девушка вспомнила, что недавно смотрела на часы, но вот сколько на них было времени вспомнить не могла. Она вновь взяла в руки пип-бой и внимательно стала вглядываться в цифры. «12:04», – подумала она: «двенадцать ноль четыре… а сколько это будет?» Простояв несколько минут, размышляя над тем, когда же наступают двенадцать ноль четыре, Кара вновь посмотрела на циферблат: «12:04? Опять?» В этот момент дверь распахнулась. Девушка вздрогнула и выронила пип-бой, тот грохнул об тумбочку и полетел на пол. В сарайчик вошла Кейт, а за ней и Гарви. – Теперь ты объяснишь, что у вас стряслось? – с некой опаской спросил он у ирландки. – Я… – начала было Кара, но подруга прервала ее. – У Кары ломка от морфина. Лекции ей читать потом будешь, сейчас нужно помочь. Нам нужно много воды. Еды, которая полегче. Ну, овощи, фрукты, такое все. И детоксин. На первое время у нас есть, но может потребоваться и больше. А еще три ведра, – Кейт прошла вглубь комнаты и села на диван. – Кара не хочет выходить отсюда, и меня отпускать тоже не хочет, поэтому я прошу тебя о помощи. Престон облокотился на стену и тяжело вздохнул. Он понимал, что раз они в такой ситуации обратились к нему за помощью, значит другого выхода не было. О том, что Кейт когда-то сидела на психо, он узнал совершенно случайно, когда ирландка сама проболталась ему по пьяни. Утром же она все отрицала. – Кара… – Гарви, – прервала его Кейт, услышав назидательные нотки в голосе. – Я же просила, не сейчас. – Кара, – продолжил минитмен, как ни в чем не бывало. – Мы поможем тебе. И не с таким справлялись, верно? – теперь его голос стал через чур бодрым и воодушевляющим. – Помнишь, как мы выходили тебя, после стычки с когтем смерти? Хуже этого уж точно ничего быть не может. – Престон, – выжившая глубоко вздохнула и, преодолев невероятное смущение, подняла на друга глаза. – Ты слишком добр ко мне. – Не вздумай меня благодарить за это, – мужчина снял шляпу и почесал затылок, посмотрел на Кейт и обратился уже к ней. – Три ведра, овощи, фрукты и воды. Ирландка кивнула, минитмен покинул сарайчик, отправившись за всем необходимым. Кейт подошла к возлюбленной, обняла ее за плечи, взяла из рук недокуренную сигарету. Сделав затяжку, она блаженно выпустила под потолок струйку дыма и озорно произнесла: – А говорила ведь, что закурю в доме только через твой труп. Кара всхлипнула и уткнулась в плечо своей возлюбленной, крепко обняла ее и начала шептать что-то неразборчивое. Кейт почти ни слова не понимала, но сердцем чувствовала, что та пыталась ей сказать. Когда сигарета потухла, девушка швырнула ее в открытую форточку и направилась к комоду. – Давай-ка переоденем тебя в домашнее, – сказала она, вытаскивая из ящика клетчатую рубашку и свободные джинсы. Потом вернулся Престон и принес все, что у него просили. Они втроем сели пообедать. Кейт и Гарви пытались вести непринужденные беседы, разве что о погоде не говорили, но их выдавали короткие беспокойные взгляды, которые они то и дело бросали на подругу. Кара каждый раз ловила их, но делала вид, что не замечает. Старалась смеяться над шутками друзей. Сама только ничего так и не сказала. После обеда Престон ушел, а девушки перебрались на диван. – Достань сигарет, пожалуйста, – попросила подругу выжившая. – Так значит, правило «в доме не курить» ушло навсегда? – спросила она, направляясь к тумбочке. – Иди ты, – отмахнулась Кара. – У нас только вот пепельницы нет. – Пепельницы нет, зато есть три ведра, – ответила ирландка, вскрывая блок довоенных сигарет. – Это последний, если что. – Плевать, открывай, – выжившая нетерпеливо потирала руки. – А зачем, кстати, нам три ведра? – Ну, как же, – Кейт уселась на диван, поставила рядом ведро и протянула подруге сигарету. – Одно для мочи, второе для говна, третье для блевотины, – она подожгла им сигареты и растянулась в улыбке. – В книжке какой-то прочитала, что это необходимо, когда ломку пережить хочешь. – Ты прочитала? – с недоверием покосилась на нее Кара. – Эй, прекрати меня недооценивать. Не люблю я читать, но пару книжек в своей жизни я все же осилила, – девушка стряхнула пепел в ведро. – Что за книга хоть была? – А, не помню уже, – махнула рукой Кейт. – Вообще ничего не помню. Только совет про три ведра. *** Второй день начался куда сложнее первого. Хоть Кара и выпила две таблетки, кости ей все равно нестерпимо ломало. Она постоянно выворачивала суставы, словно пыталась разобрать свое тело на составляющие. Дышала она глубоко, тяжело и шумно. Постоянно просила воды и то ведро, что для блевотины. Когда ее прекращало тошнить, она падала на кровать и со всей силы хватала Кейт за руки. Ирландка прижимала ее к себе, шептала, что все будет хорошо, что этот момент нужно просто пережить. Кара кусала одеяло, чтобы не дай бог не завопить. Ей было не настолько больно, скорее, девушку охватывал бесконтрольный страх, невесть откуда взявшийся. Подобные чувства она испытывала, когда пряталась в гардеробной одной квартирки от рейдеров, с ножом и полностью разряженным карабином. Но там причина страха была очевидна. Сейчас же он взялся просто из ниоткуда, а оттого был еще сильнее. От него невозможно было спрятаться, его источник невозможно было уничтожить, этот страх просто был, и был он везде. Кейт регулярно заставляла свою возлюбленную пить, дабы той не стало совсем плохо от обезвоживания. Правда, заставить Кару сейчас что-либо делать было крайне тяжело. Вода казалась ей очень горячей. Как-то выжившая чуть не захлебнулась, потому что ей казалось, что воды просто нет. Она сидела и с интересом разглядывала бутылку, вертела ее в руках, трясла, попутно уверяя Кейт, что та совершенно пуста. Ирландка пыталась убедить ее, что вода там есть, нужно просто повнимательнее присмотреться, радуясь в глубине души, что ее любимая забыла о нескольких часах панического ужаса. Пытаясь доказать Кейт свою правоту, Кара открыла крышку и перевернула бутылку; вода полилась прямо на кровать, но выжившая продолжила уверять, что ничего там нет. Лишь чудом спася половину содержимого, Кейт уговорила подругу перебраться на диван, а сама принялась снимать постельное белье. Пока она это делала, Кара наблевала в ведро не предназначенное для блевотины. – А почему матрас мокрый? – спросила выжившая, держа в руках мутафрукт и гладя пальцами пятно. – Я же не?.. – вдруг в ужасе спросила она. – Ну, почти, – ответила ирландка, прожевав подогретый на плитке солcбери-стейк. – Ты пыталась меня убедить в том, что я тебе пустую бутылку дала. – Правда? – Кара задумчиво посмотрела наверх. – Не помню такого. – Ты еще мне сообразить на троих с Пайпер обещала, – тут же выпалила Кейт. – Я? Серьезно? – в интонации Кары было столько искренности, что Кейт не выдержала и засмеялась. – Спокойно, сестричка, ничего такого, – ответила она, доставая сигареты. *** – Слушай, Кейт, тут… в общем, – выжившая нервно переминалась с ноги на ногу и кусала губы. – Я тут подумала. Нельзя же вот так резко бросать, правильно. Это же стресс для организма. Короче… черт, у нас ведь остался еще мед-х? Может, мне стоит сейчас последнюю дозу поставить, на полшприца буквально, чтобы ломка легче проходила. Кейт откинулась на спинку дивана и потерла ладонями глаза. Теперь она поняла, почему все утро Кара ходила вокруг нее, как брамин у кучи дерьма. Шептала ей на ухо всякие приятные вещи и даже сама приготовила завтрак. В сердце Кейт тогда поселилась надежда, что еще чуть-чуть и все останется позади. Но конечно, так просто с иглы не слезают, рано было радоваться. Теперь ирландку распирала злость на то, что она столь легко повелась на провокацию, почти усыпила свою бдительность и вот-вот была готова начать праздновать несуществующую победу. Девушка вспомнила тот день, когда Кара тряслась от ужаса и жутко выворачивала суставы. Да, это было не самое страшное, самое страшное еще впереди. – Любовь моя, ты хоть понимаешь, о чем просишь? – Кейт оперлась руками о колени и внимательно посмотрела на подругу, которая стояла перед ней, изображая святую невинность, от чего еще сильнее бесила. – Я думаю, что так сейчас будет лучше, – ответила та, утвердительно кивнув головой. – Тогда подумай еще раз? – девушка попыталась произнести это максимально нейтрально, но нотки обиды, в первую очередь на саму себя, все же дрогнули в ее голосе. – Когда тебе нужна была последняя доза, я ее дала, – злобно выпалила Кара, меча молнии из глаз; теперь стало понятно, что вся ее улыбчивость с самого начала была напускной. – Дала? – вспылила Кейт. – Ты в кусты ее швырнула! Как псине кость. – Тем не менее, – продолжала стоять на своем выжившая. – К тому же, тогда у нас были совсем другие отношения, – Кейт подскочила к своей девушке и ткнула ее в грудь пальцем. – Может быть у тебя, но я уже тогда была влюблена, – сказала Кара и голос ее дрогнул на слове «влюблена». – Тогда зачем потом были все эти разговоры типа «ой, Кейт, для меня это так странно, я ведь раньше думала, что неправильно и ненормально, когда одна девочка другой в трусы залезть хочет»? – в горле ирландки встал горький ком, и она отошла, отвернув лицо в сторону. – Если ты не отдашь, я сама возьму, – с усталой злостью произнесла выжившая. – Не возьмешь, – Кейт грубо схватила подругу за руку, а уже через секунду со всей нежностью, на которую была способна, притянула к себе, обняла и тихо прошептала. – Не надо, Кара. Пожалуйста, не надо. – Останови меня тогда, – прошипела выжившая, вырвалась из объятий и схватила подругу за ворот рубашки. Горький вздох холодом прошелся по легким ирландки. Если бы она не выучила глаза своей любимой наизусть, то подумала бы, что они сейчас наполнены ненавистью. Но девушка смогла разглядеть кое-что, спрятанное так глубоко, что и сама Кара, вероятно, не знала том. Это была просьба о помощи. «Дерьмо», – пронеслось в голове ирландки. Она делает еще один глубокий вдох и бьет Кару головой в переносицу. Выжившая падает на пол, схватившись руками за нос, пытаясь остановить хлынувшую из него фонтаном кровь. Кейт подлетает к ней и бьет ногой в живот. Потом хватает за рубашку, поднимает на ноги и бросает в сторону дивана. Кара не долетает, врезается в столик, опрокинув его и все, что на нем было. Девушка встает на колени, одной рукой все еще держась за нос, а другую выставляя в сторону, давая понять, что с нее хватит. Кейт достает из аптечки сверток ваты, отрывает от него немного, сворачивает и присаживается рядом с подругой. Кара запрокидывает голову, позволяя ирландке засунуть себе в разбитую ноздрю вату. Девушки сидят на полу, изучают друг друга, словно видят впервые. Выжившая машинально дотрагивается до носа, словно это может поспособствовать его заживлению. – Останови меня, – вдруг шепчет она, и в голосе ее больше нет вызова, в нем читается лишь просьба о помощи. Кейт садиться ближе и крепко обнимает Кару. *** Ночью выжившая проснулась от сильной тревоги, сдавливающей грудь. Она долго вглядывалась в абсолютную темноту, наполнившую их маленькую комнатку. Сгустки черноты переливались друг с другом, образуя однородную массу, таящую угрозу. В них ей виделись странные силуэты ни то людей, ни то кого другого. – Кейт, – тихо позвала она свою возлюбленную, но та не ответила ей. – Кейт, – уже громче произнесла девушка. – Да, любовь моя, – сонно отозвалась ирландка. – Здесь кто-то есть. – Кто же это? – спросила Кейт, сильнее прижавшись к Каре. Выжившая поняла, что ее подруга все еще спит и отвечает на автомате. Ей было неловко за то, что она будит свою возлюбленную посреди ночи, но тревога, разросшаяся до невероятных размеров, заставила ее потрясти Кейт за плечи и позвать ее еще громче. Девушка приоткрыла глаза и окинула взглядом помещение. Поначалу, она вообще ничего не увидела, кроме всепоглощающей темноты. Но позже, когда ее глаза привыкли, она смогла разглядеть их ветхую мебель, кофейник на столе, ящик с инструментами на полке, фонарь, сделанный в виде керосиновой лампы, револьвер и пип-бой на тумбочке у кровати. – Здесь никого нет, тебе кажется, – ласково произнесла она и поцеловала выжившую в висок. – Кто-то здесь есть, – замотала головой Кара. Кейт сонно вздохнула и поднялась на кровати, откинула одеяла и стала на ощупь искать джинсы на полу. Натянув брюки, девушка сунула ноги в ботинки, взяла с тумбочки револьвер и встала с постели. Ирландка обошла комнату. Вернувшись к кровати, она вспомнила, как соседский мальчишка рассказывал ей, когда она была маленькой, что под кроватью у него живет жуткий мутант. Кейт тогда ответила, что не боится таких монстров, потому что у нее нет такой роскоши, как постель. Но сейчас что-то кольнуло ее, и девушка, встав на колени, заглянула под кровать. Там, как она и ожидала, никого не оказалось. – Я пойду, посмотрю, что на улице. Может кто-то из местных решил погулять, – устало произнесла она и направилась к двери. – Не надо, – остановила ее Кара. – Лучше ляг со мной. Ирландка постояла некоторое время, кивнула и вернулась в постель. Раздевшись, она залезла под одеяло и прижала голову любимой к своей груди. – Спи, все хорошо. Я буду оберегать твой сон, – произнесла она. *** Кара проснулась очень поздно, долго не хотела вылезать из-под одеяла. Она несколько часов опустошенным взглядом смотрела в стену, перед тем как перевернуться и продолжить так же смотреть, но в другую сторону. Кейт тем временем переделала дома все, что могла. Подмела пол, аккуратно разложила их вещи, протерла стол и даже вытряхнула маленький коврик, что лежал у входа. Делала она это, чтобы просто чем-то себя занять и не погружаться в тревожные мысли. Конечно, ей не сильно помогла такая деятельность, но это было лучше, чем ничего. Закончив со всем, ирландка села на кровать и погладила Кару по голове. – О чем ты думаешь? – спросила она, запутав пальцы в волосах любимой. – Не знаю, – ответила та. – Не помню уже. – Кости не болят? – Кейт принялась расшнуровывать ботинки. – Нет. Больше нет, – выжившая легла на спину и уставилась в потолок. – Можно еще таблеток. И воды. Кейт, не вставая с кровати, открыла тумбочку и вытащила из нее таблетки. Кара проглотила их, запив большим глотком воды, затем снова легла. – Ты все еще любишь меня? – спросила вдруг она. Ирландку аж передернуло от такого вопроса. Она внимательно посмотрела на свою подругу, словно ожидая, что та скажет, будто это просто неудачная шутка. Но Кара действительно ждала от нее серьезного ответа. Кейт легла с ней рядом, приблизилась к ее лицу и стала пристально всматриваться в зеленоватые глаза возлюбленной. – Почему ты спрашиваешь? – Потому, что я врала тебе, – ответила Кара. – Потому, что ты видела меня такой. Жалкой и беспомощной. Раньше я другой была ведь, совсем другой. Может, ты думаешь, что полюбила не меня, а ту Кару? – У тебя, кажется, совсем крыша съехала, – произнесла ирландка, изобразив интонации доктора Каррингтона, а затем продолжила уже своим голосом. – Это такие мелочи, по сравнению с тем, как сильно я тебя люблю. Кара придвинулась к Кейт и осторожно поцеловала ее. Они соприкоснулись лбами, выжившая тяжело задышала и поцеловала возлюбленную еще раз. Потом она схватила ее за волосы, притянула к себе и начала буквально пожирать Кейт; ирландка отвечала с не меньшим жаром, тоже схватив свою любимую за волосы. Кара откинула одеяло и забралась на подругу. Не прекращая поцелуя, она стала лихорадочно расстегивать пуговицы на ее рубашке. Кейт немного отстранилась и крепко схватила выжившую за плечи. – Постой, – прошептала она. – Ты уверенна, что сейчас стоит? – Я более чем уверенна, Кейт, – Кара склонилась к ней и укусила за шею. – Мне только это сейчас и нужно. Мне только ты сейчас нужна. – Стерва, – возбужденно бросила ирландка. – Знаешь же, как меня уломать. – Я все про тебя знаю, – девушка уже возилась с лифчиком подруги. Кейт нетерпеливо сбросила с себя рубашку. Кара быстрым движением расстегнула ее штаны и легко пролезла пальцами в трусы. Ирландка инстинктивно подалась вперед, выгнув спину. Она смотрела на свою любимую и радовалась тому, что та так и не удосужилась сегодня одеться. Девушка развела колени, чтобы выжившей было легче войти в нее. Не особо церемонясь, лишь раз погладив подругу снаружи, Кара до конца вставила ей пальцы и стала интенсивно двигать ими внутри. От такого резкого вхождения на мгновение Кейт ощутила режущую боль, но она тут же растворилась в приливе бесстыдного блаженства; она схватила возлюбленную за волосы, притянула к себе и прошептала прямо в ухо: – Будь еще ближе. Кара обхватила разгоряченное тело ногами и стала двигать бедрами в такт движениям пальцев. Она скользила языком от губ подруги к шее, от шеи к груди и обратно. Извивалась вокруг Кейт, словно обезумевшая от голода змея вокруг своей жертвы. Эта рыжая бестия просто сводила Кару с ума. Ирландка вцепилась в спину своей любимой, дышала в шею и шептала на ухо всякие грязные пошлости, от чего у выжившей сводило ноги и кружило голову. – Трахни меня, как в первый раз, – простонала Кейт. – Как тогда, в заброшенном доме у реки, – она кусает партнершу за мочку уха. – Когда ты так долго ждала этого. Когда ты… Она не смогла договорить, Кара просунула в нее еще один палец и стала двигать рукой быстрее. Короткие вздохи вырывались из ирландской красотки, словно очереди из штурмовой винтовки. Она изо всех сил укусила выжившую в шею, сильнее оплетя ее руками и сдавив хватку. Она чувствовала волну приближающегося оргазма, когда Кара подло покинула ее. – Нет, – вырвалось у Кейт и она схватила возлюбленную за руку. – Подождешь, – ехидно улыбнулась та. – Не могу же я позволить тебе так быстро кончить. – Стерва, – почти прокричала ирландка. – Стерва, – уже тише произнесла она. Кара скользнула вниз, оставляя влажную дорожку поцелуев от груди подруги к ее животу. Она расположилась меж ее ног и легонько провела языком по промежности. Кейт взвыла, вцепилась в простынь и запрокинула голову. Ее грудь ритмично вздымалась, а ноги тряслись в сладком предвкушении. Кара осторожно поцеловала ее бедро и провела языком чуть выше к колену. – Хватит уже, – умоляющи застонала Кейт и потянулась рукой себе между ног. Ее возлюбленная бережно, но жестко перехватила ее запястье и отвела руку в сторону. – Даже не думай, – прошептала она. Медленно, насколько сама могла, выжившая приблизилась к подруге и еще раз провела по ней языком. Кейт вновь что-то простонала, скорее всего, снова назвала ее стервой. Кара с наслаждением засунула в нее язык как можно глубже, массируя большим пальцем клитор подруги. Другой рукой она скользнула к себе, ведь тоже изнывала от желания. «Кажется сейчас, я выйду на новый уровень, удовлетворив сразу двух женщин», – не прекращая отлизывать Кейт, подумала выжившая: «стони громче, девочка моя, сейчас я все для тебя сделаю». Вытянув ноги и выгнув спину, Кейт издала сладкий стон, наконец, дойдя до вершины наслаждения. Но несмотря на это, Кара даже не думала останавливаться. Она продолжала проникать языком в свою возлюбленную, поглаживая пальцами ее клитор. Еще чуть-чуть, и Кейт уже не могла этого выносить, она рывком поднялась на постели, обеими руками обхватила лицо Кары и подтянула ее к себе. Поцелуй со вкусом любовных выделений окончательно добил ирландку. Она, тяжело дыша, упала обратно на кровать, потянув подругу за собой. Кара смотрела на нее, продолжая ублажать себя, вызвав бурю страстного негодования в сердце партнерши. – Думаешь, после всего этого, я позволю тебе так легко кончить? – ирландка схватила любимую за зад и, чуть приподняв ее, быстро расположилась под ней. Выжившая уперлась руками в стену, а Кейт медленно-медленно водила языком по ее клитору. Кара закрыла глаза, сосредоточившись на ощущениях, вспыхнувших у нее внизу живота. Кейт очень ловко владела своим языком, всегда знала, когда ускорить темп, когда проникнуть внутрь, а когда лишь кончиком пройтись снаружи. Кара до сих пор не могла понять, как ее возлюбленная так хорошо умела считывать малейшие порывы ее тела. Доводя Кару до края, Кейт снова тащила ее назад. Это было ее отмщение, а мстить ирландка умела очень хорошо. – Давай… уже… – стонала выжившая. – Я… над тобой… так долго… не… измывалась. Кейт вновь остановилась, посмотрела в возбужденные глаза подруги и, злорадно улыбнувшись, произнесла: – Я знаю. Но я – не ты. После этих слов она повалила любимую на спину, в момент оказалась меж ее широко раздвинутых ног и с исступленной страстью принялась доводить дело до конца. Не прошло и минуты, как они уже лежали друг на друге, горячо целуясь и крепко обнимаясь. *** Кара проснулась рано утром. В груди еще горел слабый огонек вчерашней страсти. Девушка смежила веки и перед ее глазами предстали картины вчерашнего безумства. Они ведь действительно давно так не трахались, с полной самоотдачей, забыв вообще обо всем в этом мире. Кара любила такие моменты, в них она могла сжечь все свои печали и горести. Она была благодарна Кейт за это. Еще немного понежившись в воспоминаниях, девушка тихонько поднялась с кровати, оделась и вышла на улицу; впервые с тех пор, как они пришли в Сэнкчуари-Хиллз. Прохладный утренний ветерок ласково обнимал ее, дышалось легко и спокойно. Кара вышла на набережную и огляделась вокруг. Легкий туман словно спрятал городок от всего мира. Девушка бросает взгляд в сторону моста и видит, как по нему в поселение идет Карла со своим вьючным брамином. И в этот момент все блаженство словно рукой сняло, ноги налились свинцом, дышать стало трудно, легкие неприятно обожгло. Даже ветер как будто переменился, стал порывистым и нетерпеливым. – Пять магазинов пятидесятого калибра. Бутылку воды, – выжившая задумалась. – Еще парочку вот этих консервов и три шприца мед-х. – Снова в путь собираетесь, – произнесла Карла, пересчитывая протянутые Карой крышки. – Да, сегодня уходим, – нетерпеливо бросила девушка, опасливо оглядываясь по сторонам. Конечно, она пришла только за морфином, остальное купила для отвода глаз. Хотя, разве Карла знала о ее зависимости? Конечно нет. Вполне могло сложиться и так, что им в путь не хватало именно обезбола, но Каре было невыносимо стыдно покупать только его. Сейчас ей просто было стыдно. Забрав покупки, стараясь не смотреть в глаза караванщицы, девушка быстрым шагом направилась к себе. Она сложила все на лавочку у их с Кейт сарайчика, а сама спустилась к реке. Села на берегу и дрожащей рукой приставила к себе иглу. Туман стал гуще. Он укрыл девушку непроницаемым покровом, дабы скрыть ее беспомощность от посторонних глаз. Кара легла на землю и уставилась в небо невидящим взором. Капелька росы скользнула с травинки на ее щеку и обожгла ее, словно горькая слеза. Кара дотронулась до нее и ощутила себя маленькой девочкой, которой снится долгий и тревожный сон. Кейт открыла глаза. На мгновение ей захотелось сильнее укрыться одеялом и подремать еще немного, но поняв, что в постели она одна, ирландка быстро вскочила и окинула взглядом комнату. Кары не было. Может, вышла подышать воздухом? Но ведь она не хотела покидать их жилища. Тревога кольнула девушку, и она судорожно принялась одеваться. Выскочив на улицу, Кейт тут же увидела Кару, ее подруга стояла у дерева и курила, глядя куда-то вдаль. – Решила прогуляться? – как могла непринужденно спросила ирландка, но голос ее все же едва заметно дрогнул. Кара молча посмотрела на нее, потом полезла в карман брюк и вытащила из него два шприца с мед-х. Сердце Кейт пропустило удар, она медленно подошла к выжившей, взяла из ее рук шприцы. Гадкое чувство разлилось внутри, пальцы свело судорогой, а из груди вырвался короткий болезненный стон. – Да, я решила прогуляться, – начала девушка. – Увидела, как сюда идет Карла и… – она замолчала и со злостью выкинула не докуренную даже до середины сигарету. Кара спрятала руки в карманы и посмотрела себе под ноги. Кейт молчала, с ужасом гляда на подругу. Но почему-то она совсем не сердилась на нее, чувства жалости и тоски полностью поглотили всю злобу. Так девушки стояли несколько долгих секунд, после чего выжившая достала новую сигарету и, закурив, произнесла: – Я не смогла, – подняла взгляд на Кейт. – Полчаса сидела на берегу, но так и не смогла. – Сколько доз ты купила? – проглотив тяжелый ком, спросила ирландка. – Три, – честно призналась Кара. – Где еще? – Я выкинула его в реку. Говорю тебе, я не смогла, – выжившая сделала шаг к подруге, заглянула в ее глаза. Кейт положила ей руку на щеку, осторожно погладила ее. Глаза Кары наполнились болью. Все ее естество кричало о том, как девушка сильно ненавидит сама себя. – Что ты сделала, повтори еще раз, – попросила ирландка. – Я взяла дозу и пошла к реке. Сидела на берегу полчаса, но так и не смогла поставиться. Шприц я бросила в реку. Два других отдала тебе, – Кара делала долгие паузы после каждого предложения, все это время неотрывно глядя в глаза Кейт. – Я бы не поверила тебе, – ирландка сделала полшага вперед, приблизившись к лицу Кары почти вплотную. – Но я слишком хорошо знаю твои глаза. Они не могут мне соврать, – Кейт отошла, продолжая смотреть на подругу. – Я отнесу это Кюри. Скажу, что это наш взнос в ее больницу. Сказав это ирландка буквально сорвалась с места и помчалась к зданию лазарета, попутно стирая с лица предательски набежавшие слезы. Кара смотрела ей вслед, и чем дальше убегала ее возлюбленная, тем спокойнее становилось на душе. Кажется, именно это и называют исцелением. Кейт вернулась раньше, чем сигарета Кары успела истлеть. Она подошла к своей любимой сзади, обняла ее за талию и зарылась носом в волосы. – Я думаю, нам пора, – произнесла, наконец, Кейт. – Что-то мы с тобой засиделись.