Этапы взросления

— Папа Эндрю, давай быстрее! — Алекс прыгала вокруг мужчины и дергала того за джинсы. — А вдруг опоздаем? Эндрю со свойственным ему равнодушием посмотрел на Алекс. Она, как и всегда, была просто прелестью, образцом прилежного ребенка, если бы не кричала так громко. Пальцы зачесались достать сигарету, но у них с Нилом был договор – не курить слишком часто при детях. Он наклонился и потрепал дочь по макушке. — Поверь мне, к нему не стоит торопиться. — Алекс по-птичьи наклонила голову, не понимая такого нежелания ехать. Эндрю вздохнул и сказал Алекс садиться в машину. Та вприпрыжку открыла дверь и забралась на заднее сиденье, ожидая прихода брата. Микки, впрочем, никуда не торопился. Он сидел на заднем дворе их небольшого дома, смотря на ровно подстриженную лужайку и качели, которые однажды выпросила Алекс. Эндрю подошел тихо, несколько секунд смотря на ребенка, а потом окликнул его. Микки подскочил. — Мы уже едем? — спросил он. — Да. Было бы неплохо поторопиться, иначе Алекс тебя не простит. Микки улыбнулся и закивал. За три месяца жизни с Алекс он так привык к тому, что она совершенно не имеет никакого терпения, что стал подстраиваться под ее быстрый ритм движения. Закинув последние вещи детей в багажник, Эндрю сел на водительское кресло и завел машину. Алекс прилипла к Микки, рассказывая о том, как ей нравится у Аарона и тети Кейтлин. Эндрю как-то недовольно смотрел на нее через зеркало заднего вида. — Почему папа Нил опять не поехал с нами? — наконец Алекс переключила свое внимание на отца, дав Микки передышку от себя самой. Эндрю усмехнулся, но ответ не соответствовал его выражению лица. — Ему нужно уладить некоторые вопросы по поводу игр. (Спустя несколько лет, Эндрю скажет правду: папа Нил и Аарон слегка терпеть друг друга не могли, а потому старались видеться как можно меньше.) Алекс надула губы и недовольно цыкнула. Микки положил голову на ее плечо, собираясь заснуть. Дорога до Солт-Лейк Сити в штате Юта займет около трех часов, и он собирался доспать те минуты, которые у него украла Алекс, когда утром подняла брата ни свет, ни заря, чтобы тот уже начал собираться (сделала она это зря, потому что Микки, в отличие от нее, собрался с вечера). Алекс благосклонно позволила ему спать. Только потому что сама заснула спустя полчаса пути, и Эндрю мог наконец-то оказаться в тишине. Нил вероломно кинул его на растерзание Алекс и вряд ли мучался угрызениями совести. Они не особо скрывали того, что дочери иногда было слишком много, и слава богу или кому-то там свыше, что у них был Микки, перетягивающий половину внимания девочки на себя. Наступил игровой сезон, а, значит, как минимум на две недели нужно было уехать, оставив детей на Аарона и Кейтлин. Алекс уже была знакома с братом-близнецом и по какой-то неведомой причине ей чертовски понравилось в его доме рядом с шумной, как и сама Алекс, Кейтлин. Даже спустя столько лет Эндрю и Кейтлин было тяжело общаться, но даже Эндрю не был настолько злым, чтобы портить Алекс впечатление о тете. Однако Микки был противоположностью Алекс, и Эндрю не сомневался – Кейтлин не особо с ним поладит, а вот Аарон, который от природы не особо хорошо относился к детям, практически нейтрально общался с его приемной дочерью, соглашался оставаться с ней, даже если это означало разговаривать с братом немного чаще, чем ему хотелось бы.

***

— О боже, — простонал Эндрю, когда увидел это. Брат смотрел на идущего рядом с ним добермана таким же взглядом. Они оба терпеть не могли собак. — И что это? — спросил Эндрю. Аарон цыкнул. — Друзья Кейтлин попросили приглядеть. Эндрю еще пару мгновений наблюдает за собакой, которая своей мордой тычется в живот Аарону. — Алекс будет в восторге. Аарон вздохнул и отпустил животное с поводка. Затем засунул руки в карманы и осмотрелся вокруг в поисках племянников. — Где они? Эндрю запрыгнул на забор, окружавший дом брата, и наконец-то закурил. — Твоя жена их забрала. Мне кажется, она доведет Микки до сердечного приступа. Аарон сел рядом с ним. — Так зовут еще одного твоего ребенка? — Ни меня, ни Нила он пока не называет папами, так что можешь злорадствовать. Из-за поворота показались сначала Алекс с мороженым в руках, потом Кейтлин, которая улыбалась так, словно выиграла лотерею, и хмурый Микки, смотрящий по сторонам в поисках укрытия от взрослой версии сестры. К собственному удивлению, Аарон улыбнулся, когда увидел бежавшую к нему племянницу. Не то чтобы с детьми ему было совсем трудно сходиться, просто с отпрысками брата... В голове это звучало просто дико, особенно если учесть, что ни Нил, ни Эндрю не были похожи на людей, которые могли бы спокойно, без всяких моральных проблем взять в свой маленький мирок, состоящий из них двоих, еще кого-то. Алекс заставила Аарона слезть с забора, чтобы крепко обнять его. — Я соскучилась! — Кто бы сомневался. Эндрю незаметно пнул Аарона в бок. Кейтлин вежливо улыбалась, стараясь произносить как можно меньше слов в присутствии Эндрю. Микки подошел к Аарону, оглядел его с ног до головы, а потом посмотрел на Эндрю, словно пытаясь понять правда ли то, что они практически идентичны. — Это мой брат, Аарон. — представил его Эндрю. — С ним и Кейтлин вы поживете неделю, пока у нас с Нилом игры. Микки молчал так долго, будто не зная, что ответить, но в итоге произнес: — Ладно.

***

Конечно, в пять лет Микки растерялся, увидев копию отца – его чертовски сбили с толку. Только с возрастом он понял, что отличий у близнецов намного больше. От Эндрю пахло сигаретами, хоть он и пытался не курить при нем с Алекс. Аарон часто пил кофе из-за работы в больнице, и осанка у него была намного хуже, чем у папы Эндрю, не говоря уже о физической подготовке. Эндрю пытался играть с детьми, даже если не любил этого, Аарон просто сваливал все на жену, и Микки понимал его – не хочешь, не делай, а если надо, то заставь делать другого. Аарон был более пессимистичен по своей натуре, как и Эндрю, но все же его эмоциональный диапазон более разработан. Он улыбался, когда улыбалась Кейтлин, незаметно даже для самого себя радовался маленькому счастью Алекс, обнимающую собаку знакомых, и тонко чувствовал нежелание Микки находиться в центре какого-либо внимания. Аарон занимал почетную первую строчку в списке родственников.

***

Аппендицит застал Микки врасплох. Резкая боль появилась из ниоткуда и не пропадала несколько дней, пока Аарон, у которого Алекс и Микки гостили на тот момент, не заметил отвратительное состояние племянника. Из Аарона вышел просто ужасный врач, раз уж он не заметил, как хорошо Микки шифровался. Ему явно не хватило опыта общения с Нилом. Алекс была рядом во время посещения больницы и когда Микки проснулся от наркоза, разговаривала с родителями по видеозвонку. Те выглядели крайне недовльными – в первую очередь, двумя квалифицированными врачами, которые не смогли усмотреть за их сыном, а потом уже этим самым сыном, ведущим себя полным балбесом. Микки был невероятно рад этому разговору. Разумеется, это был сарказм. Алекс попрощалась с Эндрю (Нил на тот момент уже успел уйти) и повернулась к брату. С годами она становилась всё краше – явно выиграла генетическую лотерею, хотя Микки понятия не имел, кто был ее кровными родственниками. Жемчужные волосы вились кудрями и доставали до лопаток. Карие глаза немного покраснели, так как беспокойство за брата очень ярко отражалось на ее лице. — Не делай так больше никогда. – грозно, но при этом мягко предупредила Алекс и поправила прядь волос, упавшую Микки на глаза. Она часто трогала его – могла обнять, взять за руку, погладить по волосам, положить голову на плечо и уснуть. Алекс, несмотря на свою яркую натуру, любовь выражала тихо, так, чтобы это оставалось только между ними. Микки старался отплатить ей сполна, но стать таких же хорошим братом, какой она была сестрой, никогда бы мог. — Прости. — извинился он с искренним раскаянием, однако вряд ли таким коротким словом можно было выразить все, что Микки хотел сказать. Но Алекс многого и не нужно было. — Дядя злится на тебя. — усмехнулась она. – Скорее всего, весь следующий год его не увидим. Микки закатил глаза. — Ну и пусть. Я жив? Жив. Чё бубнить тогда. Алекс дала лёгкий подзатыльник. — Ты дурак. – вдруг мягкая улыбка превратилась в оскал. – Но я ещё не рассказала Кае. Глаза Микки округлились. — Ты не посмеешь, женщина. — прошипел он и попытался встать, но Алекс легко уложила его обратно на подушку. — В следущий раз будешь думать. — поучительно сказала она. – А теперь: овсяная каша или манная? Микки терпеть не мог каши.