Холодное Свечение

Москва, январь, 1986 год. Всё еще облачённая в наряд для мероприятия Лера сидела за кухонным столом в своей квартире и пила теплый какао, размышляя о правильности своих сегодняшних поступков. Зимина не была моралистом и не видела ничего плохого в сексуальном контакте с генсеком. Ее больше волновали мысли о том, не переборщила ли она, открыто угрожая Горбачеву при самом председателе КГБ. Еще несколько лет назад она ни за что на свете не смогла бы себе представить, что однажды настолько осмелеет. Да, тогда она еще многого о себе не знала, и о своих родителях тоже… Только можно ли Лере теперь было надеяться на то, что все ее поступки будут сходить с рук? Можно ли было надеяться на то, что деньги отца вытащат ее из любого страшного места? Можно ли было надеяться на то, что генсек не причинит ей зла ради обещания своей возлюбленной? Разум подсказывал, что когда-нибудь этого может стать недостаточно. А может даже уже сейчас. В прихожей раздался звонок. Казалось, он и был настоящим ответом на поставленные в мыслях вопросы. ⁃ Всё-таки суждено мне остаток своих дней провести в коридорах Лубянки. - Лера усмехнулась и закатила глаза, а затем встала и пошла открывать дверь. Только вот за ней оказались не люди КГБ. Каково же было удивление, когда она увидела там Бориса. Зимина не хотела его впускать, но всё же сделала это. Как только Щербина вошел, он замахнулся правой рукой и влепил пощечину с такой силой, что Леру впечатало в заднюю стену прихожей. Было больно. И неожиданно. Борис никогда не позволял себе поднимать на кого-либо руку, тем более на женщину. ⁃ Ты совсем из ума выжила? Что ты натворила мать твою? - Он мигом подлетел к Лере и хотел было ударить ее еще раз, но сумел остановиться. Вместо этого он стукнул кулаком по стене рядом. ⁃ Я тебя предупреждала. Мои методы… - Ответила она, немного отойдя от пыла Щербины. ⁃ Ты больная, Лера! - Борис не дал ей договорить. ⁃ На что только не пойдешь ради спасения мира… - Она отвернулась, будучи просто не в состоянии смотреть на наполненные злостью глаза человека, которого она, по сути, и стремилась спасти. Как же было больно, когда тебя не понимали. В особенности, когда тебя не понимали самые близкие и родные люди. ⁃ Ты серьезно не осознаёшь, чем это для тебя закончится? Ты сгниешь на Лубянке! ⁃ Я хотя бы попыталась. - Обреченным голосом произнесла Лера. Ее ноги содрогнулись. На секунду Зиминой показалось, что это все происходит не на самом деле. Что она - это не она. Что она просто наблюдает за всем со стороны. Лера старалась держаться, но это было на грани возможностей. Её мир снова рухнул. Заместитель министра, обессилев, обмякла и сползла по стенке на пол. На глазах проступили слёзы. Щербина всё еще грозно стоял над ней. И хотя он больше не орал, Зимина ощущала исходившие от него отрицательные эмоции. Этот гнев, эту ярость… это грозное осуждение… Спустя несколько минут Лера всё-таки нашла в себе чуточку сил, чтобы подняться, и направилась в свою комнату. Министр не стал мешать. Она хотела было зайти внутрь, но на пороге остановилась. ⁃ Уходи, Борис. - Зимина всё прекрасно осознавала. И теперь она словно прощалась. - Когда они придут за мной, будет лучше, если тебя здесь не увидят. Нет, он не хотел уходить. Ему нужны были ответы. Хотя бы часть. Ничтожно малая часть. ⁃ Сегодня вечером… в главном зале… во время твоего появления… - Борис делал паузы после каждого словосочетания, будто пытался сформулировать слишком сложный вопрос. - Горбачев смотрел на тебя так… словно видел смерть… Что… это за образ? ⁃ Это и есть образ смерти. - Холодным тоном ответила Лера, всё еще не решаясь пройти дальше в комнату. ⁃ Я ведь не обо всём знаю? - Голос Бориса слегка смягчился. В глубине души он понимал, что не может на нее сильно злиться. Заместитель министра обернулась. Она и вправду за эти месяцы рассказала Борису не всё. Просто не хотела его пугать. ⁃ Красный - цвет партии, Кремля. - Зимина указала на левую половину своей юбки. Синий - цвет, символизирующий мирный атом, на который СССР с 50-х годов возлагал большие надежды. - Затем показала на правую часть. - Чёрный… словно графит. - Дальше Зимина указывала на свою кофту. - Это дефект реактора, те самые наконечники замедляющих стержней. Одна из причин, что приведут к взрыву на атомной станции. Это и есть смерть. Смерть для тысяч людей. Смерть для тебя… Лера сделала короткую паузу и тяжело вздохнула. ⁃ А это… - Она выставила вперед свои руки внутренней стороной и обвела их взглядом. - Это моя смерть… ⁃ Что это значит? ⁃ Теперь уже неважно. В этот раз КГБ прикончит меня раньше, чем это успеет произойти… Уходи, Борис. - Зимина снова повернулась спиной, прошла в комнату и закрыла за собой дверь. Через несколько минут она услышала, что министр всё-таки покинул ее квартиру. Лера упала на кровать и прикрыла глаза. Все силы снова будто бы разом покинули ее тело. Было трудно даже пошевелиться. Странное состояние. Однако она не хотела с ним бороться, а лишь спокойно лежала в ожидании того момента, когда за ней придут. На следующий день Лера проснулась от того, что за окном уже было слишком светло. И, на удивление, она себя чувствовала отдохнувшей, чего давно не случалось из-за бесконечных дел и переживаний. ⁃ Какой сегодня день? - Пыталась вспомнить Зимина, смотря на часы. Время уже перевалило за полдень. - О, Боже! Вчера я… И опять показалось, что это просто сон. В самом деле, почему она до сих пор была дома? Почему ее так и не забрали люди КГБ? Но Лере сейчас некогда было думать, она быстро вскочила и стала собираться, чтобы успеть на работу хоть на полдня, ведь сегодня вторник, обычный день, и она должна находиться в Кремле. Зимина в спешке шла по коридору третьего этажа к своему кабинету. Вокруг на удивление было тихо: то ли все занимались своими делами, то ли все опять были на совещаниях по ситуации в Норильске. Когда Лера резко распахнула свою дверь, увиденной за ней напрочь шокировало заместителя министра. От дикого изумления она не могла сказать ни слова и просто стояла с открытым ртом, пытаясь понять, правда ли всё это. В кресле у внешней стороны стола сидел человек, погруженный в какие-то бумаги. Мужчина средних лет в очках с толстыми стеклами. Громкий звук неожиданно открывшейся двери его явно напугал, и теперь он выглядел слишком растерянным. ⁃ Я прошу прощения. Вам, по-видимому, не доложили о моем приходе. - Он говорил слегка сбивчиво, будто ребенок, который рассказывал родителем о своем плохом поступке. - Я должен был ждать Вас снаружи. И вообще у Вас, наверное, много дел. Так нагло с моей стороны... ⁃ А, товарищ Зимина, вот и Вы! - Сзади послышался знакомый голос. Голос Бориса, который появился как раз вовремя, иначе неожиданный гость бы так и не прекратил извиняться. - Позвольте представить Вам этого человека. Это Валерий Алексеевич Легасов, первый заместитель директора Курчатовского института. - Затем он обратился к Валерию. - Товарищ Легасов, это товарищ Зимина - председатель комиссии по модернизации реакторов РБМК. ⁃ Очень приятно. - Растерянность так и не сошла с лица ученого. ⁃ И мне. - Ошарашенная Лера наконец смогла что-то сказать и улыбнуться. Затем она повернула голову и бросила благодарный и в то же время слегка недоумевающий взгляд на Бориса. Тот легонько кивнул. ⁃ Товарищ Щербина, Вы, верно, уже поведали товарищу Легасову о сути нашей предстоящей работы? ⁃ Рассказал вкратце. ⁃ Хорошо. Мы начнем сегодня вечером в моей квартире. А сейчас мне нужно поговорить с генеральным секретарем. Лера вышла из своего кабинета и тотчас себя ущипнула. Нет, сегодняшний день точно не был сном. Она на самом деле только что видела Валерия. «Борис ему позвонил…». Все еще не веря в то, что первый шаг к победе сделан, Зимина направилась к Горбачеву. Сидя в своем роскошном кресле, он как обычно изучал и подписывал различные важные документы. Когда Лера вошла и закрыла за собой дверь, он поднял глаза на свою гостью, а затем снова их опустил и продолжил бесконечные дела. ⁃ Это значит да? - Заместитель министра села в кресло прямо напротив генерального секретаря и с замершим сердцем стала ожидать ответа. ⁃ Могу поклясться, сегодня с утра товарищ Щербина готов был убить меня, если КГБ хоть пальцем тебя тронет. ⁃ Он этого не сделает. ⁃ Любовь толкает людей на безумные поступки. - Казалось, Горбачев знал, о чем говорил. Лера не хотела оправдываться. Хотя это явно был не лучший момент для того, чтобы их отношения перестали быть тайной. Прошлые отношения… В любом случае, служебные романы никак не приветствовались. ⁃ Михаил… ⁃ Я даю вам месяц на то, чтобы разобраться с недостатками реакторов и найти способ их устранить. - Горбачев отложил бумаги и обратил все свое внимание на собеседницу. - В середине февраля ты, как председатель этой комиссии, отчитаешься о проделанной работе и предложишь ваше решение на Совете министров. ⁃ Чебриков? ⁃ Я уже все уладил. Зимина кивнула головой в знак признательности. ⁃ Только, Лер, не делай глупостей… - Он замялся, словно то, о чем он собирался попросить дальше, имело слишком большую цену. - К каким бы выводам вы не пришли…, хорошенько подумай, о чем стоит говорить…, а о чем нет… Нет, это была не просьба. Это было предупреждение. Лера всё прекрасно понимала. Выберешь неправильный путь и заплатишь жизнью, как Валерий в «том мире». Или лишишься родителей, чем ей уже угрожал генсек в «том» 1991 году. До тех пор, пока живы родные и близкие и дорога собственная жизнь, человеку всегда есть что терять. Вечером того же дня Зимина привела Щербину и Легасова к себе домой, чтобы наконец приступить к делу. Времени оставалось чертовски мало: какой-то месяц. И это совсем не тот случай, когда можно было нарушить дедлайн. Иначе последствия окажутся фатальными. ⁃ И так. Я не буду ходить вокруг, да около. Сразу скажу всё, как есть на самом деле. Реакторы типа РБМК имеют в своем строении несколько существенных недостатков. Один из них заключается в том, что наконечники замедляющих стержней сделаны из графита, который в нестабильных условиях повышает реактивность. - Лера внимательно смотрела на Легасова, пытаясь по его лицу прочитать, все ли он понимает. - Другие дефекты Вам, Валерий Алексеевич, придется обозначить самому. А также предложить способы их исправить. ⁃ Почему я? - Тихо отозвался ученый. Валерий все еще выглядел застенчивым и смущенным несмотря на то, что уже успел разговориться с Борисом. - Я ведь даже не физик-ядерщик, а всего лишь химик. Вы могли выбрать кого-то более компетентного в области… ⁃ Вы единственный, кто знаком с товарищем Волковым, который был на Ленинградской АЭС во время аварии 1975 года. Испуганное лицо Валерия заставило ненароком испугаться саму Леру. До чего же она докатилась. Прямо как КГБшник вселяла в людей страх. ⁃ Откуда Вы знаете? ⁃ Если я расскажу, Вы все равно мне не поверите. - Она постаралась улыбнуться. Только вот Валерий не разделял ее мнимый оптимизм. - Однако можете не волноваться. Никто кроме нас об этом не знает. Зимина открыла один из ящиков в своей комнате, вытащила оттуда увесистую стопку бумаг и разложила их на своем столе. ⁃ Вот в этих материалах - Лера ткнула пальцем в самую левую папку. - содержится подробный отчет о той аварии. А в этих - Затем заместитель министра показала на лежавшие справа бумаги. - описываются разные небольшие происшествия на Чернобыльской атомной станции. Легасов подошел ближе к столу и быстро пробежался взглядом по документам. По глазам ученого было видно, как в его голове тотчас закрутились шестеренки. Только вовсе не из-за того, что он уже пытался понять, в чем заключались дефекты и как их исправить. Просто Валерий сам придумывал ответ на вопрос о том, во что его вообще втянули. Эти пометки «секретно» и «совершенно секретно» в правом верхнем углу каждого листа не могли не привлечь всё внимание человека, видевшего подобные бумаги впервые. ⁃ Вы как будто архив КГБ ограбили. - Легасов был настолько потрясён происходящим, что решил своеобразно пошутить. ⁃ Технически так оно и было. - Задумчиво произнесла Лера. Валерий, по-видимому, только что осознал, что ляпнул чего-то лишнего и посмотрел на Щербину, который в ответ лишь пожал плечами. ⁃ Я посмотрю, что можно сделать. Но… - Ученый вновь повернул голову к Лере. - Вы ведь тоже не физик-ядерщик? И товарищ Щербина… - Легасов стал чесать затылок. - Мне нужна помощь того, кто разбирается во всех деталях. Одному мне не справиться. Думаю, Вы понимаете? ⁃ Ох, эти физики-ядерщики. - Сердито рявкнул Борис. - Я уже имел неудовольствие просить каждого из них о помощи. Что ж! Теперь я просить не стану, а просто заставлю, как сделал это с Вами! - Его строгий взгляд был устремлен к Валерию. Лера с ноткой недоумения посмотрела на Бориса. ⁃ Что? Думаешь, он сразу согласился? - Министр, как будто оправдываясь, ответил на еще не заданный вслух вопрос. ⁃ Извините, Валерий Алексеевич, но Вы правда важны. - Лера решила развеять напряженную атмосферу. - И я уже знаю, кого мы возьмем в помощь. Я ей завтра позвоню. ⁃ Ей? - Разом удивленно поинтересовалась Щербина и Легасов. *** Через пару дней состав небольшой комиссии пополнился еще одним человеком. Вечером, когда Щербина и Легасов вовсю уже работали в квартире председателя комиссии, уходившая час назад Зимина вернулась вместе с какой-то женщиной. ⁃ Знакомьтесь, это Ульяна Юрьевна Хомюк, главный физик из Белорусского института ядерной энергетики. - Лера представила гостью, после чего Борис и Валерий также назвали ей свои имена и занимаемые должности. ⁃ Товарищ Легасов, Вы ведь можете ввести товарища Хомюк в курс дела? Думаю, Вам, ученым, будет проще понять друг друга на своем языке? - Борис задал вопрос таким тоном, словно это он руководитель этой комиссии. ⁃ Разумеется. - Валерию ничего не оставалось кроме как дать утвердительный ответ. ⁃ Товарищ Зимина, мы можем с Вами поговорить? - Затем Борис обратился к Лере. Они еще не беседовали наедине с того самого странного вечера. А сделать это нужно было, так как между министром и его заместителем чувствовалось напряжение, и оно могло помешать их делу. ⁃ Лер, я должен извиниться перед тобой. Я дурак. - Борис проследовал на кухню за Зиминой, которая встала возле стенки и скрестила на груди руки. - Мне не следовало кричать и… ⁃ Ты ударил меня. ⁃ Да… Я сам не свой был… ⁃ Из-за того, что увидел меня с Горбачевым? ⁃ Нет. Вовсе нет. Если тебе мало меня… Если ты хочешь быть с другими мужчинами… - Щербине тяжело давался это диалог. И его слова прозвучали не слишком убедительно. - Я…не против… ⁃ Борис, наши отношения… - Лере было не легче. - Пора поставить точку. Так дальше нельзя. Это вовсе не из-за Горбачева или каких-то других мужчин. Просто… - Она присела на краешек кухонного стола и опустила голову. - Я уже давно не та Лера. Ты ведь и сам видишь… ⁃ Еще полгода назад ты была другим человеком. Верным и преданным партийцем. - Борис присел рядом с ней. - Знаешь, после того вечера мне приснилось… как тебя расстреляли… И утром я первым же делом помчался к генеральному секретарю… Зимина лишь бросила печальный взгляд на не менее поникшего Щербину. Всё-таки она его напугала. ⁃ Своим поступком в Норильске ты почти подписала себе смертный приговор. Та Лера никогда бы на такое не пошла… ⁃ Я тогда рано обрадовалась. ⁃ О чем ты? ⁃ Еще в октябре, когда я впервые рассказала тебе о том, кто я, я думала… Лера смотрела, как Борис легонько качал головой, выражая отрицание. ⁃ Только теперь ты мне поверил полностью. ⁃ Прости меня… ⁃ Ты не виноват… Это я всё сделала не так. - Заместитель министра всхлипнула, и по щекам покатились первые слезы. - Это я во всём виновата. Я совершила столько ошибок… Того взрыва могло бы не быть, если я… ⁃ Тише, тише, Лера. - Борис пытался ее успокоить, крепко прижимая к себе и гладя ее по спине. ⁃ Я ведь могла остановить этот чертов эксперимент, я должна была… Когда мощность реактора резко упала… Когда Акимов и Топтунов говорили, что продолжать опасно… - Зимина продолжала рыдать на груди Щербины. ⁃ Лера… ты же не могла знать, к чему это приведет. ⁃ Меня отправили инспектировать эту станцию… Я… я… - Ей было слишком стыдно признаваться в подробностях Припятской командировки. - Я ничего не заметила… А ведь… в моей комнате лежат доказательства того, что там уже случались аварии и раньше… Что там далеко не всё в порядке… ⁃ Лер, ты не физик. Ты не должна была… Пожалуйста, перестань плакать. - Умоляюще просил Борис. Казалось, еще чуть-чуть и он сам бы расплакался. Однако министр сделал над собой усилие. Всё равно слезы ни к чему не привели бы. - Здесь этого не случится. Мы всё исправим. И на этой станции. И на других. Ни один реактор никогда больше не взорвется. ⁃ Ты правда думаешь, что мы справимся? - Уверенный тон собеседника заставил Леру поднять свои заплаканные глаза. ⁃ Ты справишься. - Щербина сделал особое ударение на первом слове и затем добавил. - А заместитель директора Курчатовского института, главный физик Белорусского института ядерной энергетики и министр строительства предприятий нефтяной и газовой промышленности тебе в этом помогут. Борис улыбнулся. Лера, заметив его оптимизм, ответила тем же. Как же она любила этот позитивный настрой Щербины, именно он и давал ей почву под ногами. Давал ей стимул бороться дальше. Когда Зимина окончательно пришла в себя, и они с Борисом вернулись к оставленным в комнате ученым, те что-то активно обсуждали и будто бы не обратили внимание на то, что половина комиссии уже отсутствовала на протяжении целого часа. ⁃ Есть какие-то вопросы, товарищи? - Всё также не выходя из роли главного, произнес Щербина. ⁃ Нам нужны некоторые дополнительные научные материалы, товарищ министр. - Отозвалась Ульяна. - Я завтра схожу за ними в библиотеку. ⁃ Хорошо. - Кивнул Щербина. - Что-то еще? ⁃ Да. У меня есть одно предложение. Все посмотрели на Леру. И хотя ее тон был куда мягче, все знали, что по-настоящему главной здесь была она. ⁃ Давайте будем обращаться друг к другу по именам. Зачем нам эта официальность? В конце концов мы ведь не в Кремле работаем. Конечно, никто не возражал. Все эти «товарищи» и упоминания должностей каждый раз не приводили собравшихся здесь в восторг. ⁃ А почему мы собираемся в Ва… - Ульяна замялась. Ей снова хотелось обратиться на Вы, однако поймав на себе настойчивый взгляд Зиминой, смогла быстро исправиться. - … твоей квартире, Лера? ⁃ Кажется, я додумался до этого еще пару дней назад. - Сказал Валерий, тыкнув пальцем в правый верхний угол первого попавшегося на столе листа. ⁃ То есть… - Ульяна хотела задать вопрос, но теперь и сама осознала. ⁃ Горбачев дал мне особое разрешение. Только вот КГБ… Безопаснее будет работать здесь. ⁃ Это даже немного символично. - От изначальной растерянности Валерия сегодня мало что осталось. ⁃ Что ты имеешь в виду? - Поинтересовалась Лера. ⁃ Знаешь, кто живет в этом доме? Лера отрицательно помотала головой. Нет, конечно, с некоторыми жильцами заместитель министра была знакома. В основном здесь располагались квартиры разных чиновников, ведь набережные Москвы-реки считались лучшими жилыми районами столицы. Только вот Зимина сомневалась, что Легасов говорил сейчас о каком-то обычном представителе номенклатуры. Затем ученый посмотрел на Бориса и Ульяну, однако те тоже не имели ни малейшего представления, о ком шла речь. ⁃ Каллистов Анатолий Назарович. Один из участников атомного проекта. ⁃ Ядерная бомба… - Процедил министр. ⁃ Иронично… - Усмехнулась Лера, а затем добавила. - Один из жителей этого дома бился над созданием ядерного оружия, а теперь другой пытается сделать все возможное, дабы этим оружием не стал ядерный реактор, предназначенный для выработки электроэнергии… «У него получилось… Получится ли у меня?» *** На следующий день в Кремле Леру ждала очень приятная новость. Генеральный секретарь решил мирно урегулировать Норильскую забастовку, пойдя на компромиссы и пообещав удовлетворить требования работников горно-металлургического комбината. Руководству предприятия было поручено озаботиться улучшением условий труда, повышением техники безопасности и модернизацией устаревших конструкций и станков. Горбачев также распорядился поднять заработную плату рабочим. Зимина была за них рада. Хотя в то же время она понимала, что всё это не имело никакого отношение к заботе о здоровье и благосостоянии людей. Просто другие методы по решению возникшей на севере «проблемы» оказались бы более затратными. Комбинат простоял без работы на протяжении нескольких дней, и это уже привело к немалым убыткам. Дальнейшее оттягивание вызвало бы еще большие потери. Что касается насильственного прекращения забастовки, здесь далеко не всё так просто. Под Норильском не было достаточной по численности воинской части, чтобы справиться с целым городом, а перебросить туда армию из других уголков СССР зимой весьма сложно. А если учесть плохую погоду с бесконечными снегопадами, что шли там на протяжении всего января, и тот факт, что взлетные полосы никто не чистил, то это даже можно было назвать невозможным. Да даже если бы в город и вошли солдаты, стали ли бы они стрелять в безоружных мирных жителей? И к чему бы это привело? Всё-таки выгоднее было пойти на уступки. Выгода… Экономия… Хоть в этом случае она сыграла на руку. *** ⁃ Извини. Дела немного задержали. ⁃ Ничего. - Зимина впустила своего гостя. - Вообще-то… ⁃ Я сегодня первый? - Борис сильно удивился, не увидев на полу прихожей обуви Валерия и Ульяны, которые всегда приходили к Лере раньше него. ⁃ Мне звонил Легасов час назад. Сказал, что ему нужно еще проверить какие-то расчеты, и проще это сделать в Курчатовском. Ульяна тоже там. ⁃ Вот как. Значит их сегодня не будет? ⁃ Нет. ⁃ И почему я думал, что мы сейчас должны репетировать наше выступление? ⁃ Мы собирались… ⁃ Значит, без них отрепетируем. - Настойчиво сказал Борис и, заметив, что Лера шагнула в свою комнату, громко добавил. - Сейчас приду. Зимина же сразу плюхнулась спиной на кровать и раскинула в стороны руки. На лице были следы усталости и измученности. Пролетевшие 4 недели оказались трудными для всех членов комиссии без исключения. ⁃ Лера? - Спустя пару минут вошедший Борис снова испытал недоумение. - Вставай! Давай представим, что мы на заседании. Заместитель министра не отреагировала. ⁃ Лера, да черт возьми! Оно уже через 5 дней. Хочешь, чтобы вся наша работа оказалось напрасной? - Непонимание всегда раздражало Щербину. - Если мы не сможем детально объяснить проблему и грамотно предоставить решение, нам не позволят притронуться к реакторам! Ефим Павлович не из тех, с кем стоит шутить! ⁃ Я знаю. - Наконец обронила Зимина, глядя в белый потолок. ⁃ И… - Борис уже собрался ругаться, как вдруг остановился от резко посетившего его осознания. - Да я идиот. Ты уже всё сама придумала и решила. Ведь так? ⁃ Не стану отрицать. ⁃ Не хочешь поделиться со мной? Лера покачала головой. ⁃ Тебе не понравится… Но это должно сработать. Это наш единственный шанс. *** «- Выиграешь Совет министров - тебе разрешат модернизировать реакторы.» - Эти сказанные вчера Горбачёвым слова всё крутились в голове Зиминой, вызывая тревогу. Даже красивый рассвет, пушистые облака, и высоко устремившиеся заснеженные верхушки Альп не могли ее отвлечь. Она смотрела в иллюминатор, но как будто этого не видела. «- Выиграешь Совет министров… Как будто у меня есть выбор.» - Лера открыла свою небольшую сумочку, чтобы снова проверить, все ли она взяла в свою небольшую поездку. Паспорт, билеты, деньги и… та желтая книжечка - сертификат вакцинации. «Пропуск» в хорошую жизнь. Так его называл Александр. «- Я не хочу, чтобы мою дочь использовали в качестве подопытного кролика! Да еще в чужой стране! Ты вообще в своем уме, Саша?» - Пока самолет снижался, Лера вспоминала продолжение того самого разговора в квартире родителей. Когда она наконец решила узнать всю недостававшую правду. «- Женя, не надо. Ты же знаешь, что я делаю всё, чтобы вам было лучше. ⁃ Лучше? Серьезно? Я так надеялась, что ты не посмеешь ввести Лере эту вакцину. Но… Саша… Использовать собственного ребёнка… Она не выбирала такую судьбу. ⁃ Мы многое не выбираем. Тем не менее это случается. ⁃ Ты решил за нее. И последствия… Ты возможно испортил ей жизнь!» Евгения же видела только отрицательную сторону совершенного мужем поступка. Ее можно было понять. Порой матери находят угрозу даже там, где ее нет. А тут-то. Как бы там ни было. Это уже сделано. И изменить нельзя. «Или… можно найти еще один портал и перенестись во времени куда-нибудь до 1965 года.» - пошутила в мыслях Лера. Нет, это явно не то, что она хотела бы изменить. Иногда Зимина задумывалась о том, в какой год она бы перенеслась, если бы могла выбирать. Может в середину 1950-х, когда атомные станции только проектировались, чтобы сразу всё сделать правильно? Может в 1957 год, чтобы предотвратить аварию на Маяке? Может в …, сколько нужно времени, чтобы перестроить Спитак, дабы он выдержал землетрясение? Но ведь выбора не было. Лера была благодарна тому, что ей выпал шанс предотвратить хотя бы Чернобыльскую катастрофу. «А это…» - она сминала в руках сертификат о вакцинации. - «Это не мой пропуск в хорошую жизнь. И не то, что испортит мне жизнь. Я использую его с другой целью.» «- Выиграешь Совет министров…» - Лера снова прокрутила эту фразу и отвернулась к иллюминатору, когда самолет коснулся взлётно-посадочной полосы. - «Я выиграю.»