***
Изуку осторожно переключает на следующую серию, стараясь не задеть спящую Мэй рукой. Хоть они и недавно начали, она почти сразу уснула. Изуку знает, что его сестрёнка не проснётся даже из-за взрыва, но всё равно слишком привык быть осторожным. Во всём, на самом деле. Он устраивается поудобнее и глубоко вздыхает. Всё хорошо, всё закончилось. Химико вернулась и сейчас разговаривает с мамой и папой, Мэй рядом, а в доме нет посторонних. Они в безопасности, он в безопасности. (Это всегда будет ложью, ты же знаешь. Они просто ждут момента. Только отвлекись и они снова нападут, они снова подорвут твоё лицо, они снова доведут тебя до смерти, но остановятся прямо на середине, чтобы ты страдал и страдал, но так и не умер. Ты всё равно никогда не умрёшь, смири—) Изуку пытается останавить этот поток бреда в своей голове, уже прекрасно зная, к чему он приведёт и сегодня уже довёл его. Нет, он не выдержит второго раза. Просто вдохни и выдохни, всё в порядке. У Изуку было много практики в скрывании своих приступов паники, особенно под чрезмерным надзором папы, но он не был готов увидеть их снова. Прошло столько лет, он действительно начал думать, что всё прекратилось. Приступы бесконтрольной паники за эти годы стали очень редки, хоть довольно навязчивые мысли никуда не делись, он расслабился. Это его ошибка, наверное. Изуку чувствует вину за то, что вовлёк в это Химико. Он действительно сильно напортачил. Изуку чувствует, как мысли снова ускоряются. Дерьмо. Он переводит дыхание и пытается сосредоточиться на серии, но слова в голове слишком громкие. Отвратительно. Изуку держит спокойное лицо и просто выключает сериал, ни один мускул не дрогнул, хотя мысли изрядно поднадоели своим криком. Похоже, сегодня он заснёт не скоро. (Просто смирись со своей вечной жизнью, неблагодарная тварь.)***
Одна из главных проблем Изуку — он не чувствует себя собой. Он — не его тело и не его мысли, не его мозг и не его чувства. Изуку не контролирует свои эмоции и слова, они — не его, это не он. Наверное. Всё так сложно. Изуку сам себя не понимает. Он даёт советы и пытается помочь, ведь все в их семье немного больны, но он не может помочь себе. Он (Нет-нет, твоих чувств не существует, прекрати противоречить самому себе, прекрати выдумывать себе проблемы.) чувствует себя жалким и бесполезным, чувствует, что этот поток бреда в голове никогда не закончится. Итак, с начала. Изуку совершенно не контролирует свои приступы паники, он может сохранять спокойное лицо, если проблема только в голове, но стоит ему столкнуться с ней в реальности, его тело перестаёт быть его (Если когда-либо вообще было.). Он задыхается, его трясёт и мысли окончательно путаются, превращаются в шторм ненависти и отвращения к самому себе и неспособности контролировать что-то, что должно быть его. На самом деле, он почти не способен контролировать свои мысли даже в повседневной жизни. И в один момент он перестал понимать, что его тело его. Мысли уходят всё дальше и дальше, а он остаётся один, забитый и почти полностью уничтоженный. И вопрос крутится, существует ли он вообще? Если он — не его мозг и не его чувства, если он не может управлять ими и самим собой, то кто он вообще? Что доказывает, что Изуку — настоящий человек, а не посторонний наблюдатель чьей-то чужой жизни? Изуку Мидория болен, он это понимает. Его мысли точно нездоровы, его слова лицемерны, он должен пройти лечение. Должен, но таблеток ведь итак хватит, да? Он должен просто пройти курс, что выписал врач (Или консультант? Или психотерапевт? Изуку не запомнил.), и всё будет в порядке. Ему не стоит беспокоить кого-то только из-за, наверняка, неверных подозрений. Изуку не нравится думать, что он просто поставит себе диагноз, даже ничего не зная о психологии. Это глупо. Его мысли и чувства — всегда неуправляемый сгусток презрения, проедающий его мозг. Изуку (Опять же, пытается.) отгоняет его прочь и игнорирует. Игнорирует до тех пор, пока сгусток не сожрёт мозг окончательно. Но точно не сейчас. Изуку ведь говорят, что он умный. А если умный, значит, разберётся. Его суицидальные наклонности (Не ставь себе диагнозы, прекрати.) всё равно ничем не окупятся — Изуку просто не сможет умереть. И из-за этого он хочет быть героем, так что знает, что даже пытаться — глупо. Глупо, глупо, глупо. (Даже если не пытался он, пытались сделать за него другие, а ему этого хватит.) Изуку, может быть, так часто использует причуду не из надобности. Но ничего не будет, так ведь? Мэй использует её постоянно, а причуды просто причуды. С ним всё будет в порядке. Если дела станут хуже, он (Ты снова врешь самому себе.) попросит помощи у мамы или папы. (Они обещали, что больше не будут закрывать глаза. Она обещала, что будет относиться так, как нужно. Родители никогда не врут, значит, они заметят. Они точно-точно не проигнорируют его в этот раз.) С Изуку всё будет в порядке, он уверен. И, в любом случае, не так важно, если пострадает он. Изуку ведь выживет, да? Ему лучше сосредоточиться на проблемах своих сестёр, ведь им хуже, чем ему. Всё будет в порядке. (Смирись со своей незначительностью, беспричудный отброс.)***
Изуку осторожно идёт по ступенькам, в голове прокручивая маршрут до клуба. Мэй всё-таки уговорила его присоединиться, хотя не обошлось без подкупа Мо-чан. Несколько томов манги, учитывая его уже потраченные карманые, творят чудеса. Химия, конечно, его не очень привлекает, но он хотя бы понимает её. .... Хотя нет вещей, что он не понимал. Кроме английского. Английский — отстой. — Изуку! — Слышится приглушённый голос Мэй. Изуку кривится от того, насколько она громкая. — Быстрее! Изуку ускоряет шаг, считая секунды до момента, когда Мэй не выдержит и просто побежит за ним. Раз, два, три, четыре... Мэй вылетает из-за двери и на полной скорости несётся по ступеням. Чтож, четыре. С недавних пор она начала заплетать косы, подражая Мицури Канроджи — своему фавориту. В любом случае, ей очень даже идёт, хотя иногда Мэй скучает по дредам. И, как бы сильно она не пыталась уговорить его посмотреть Клинок, у Изуку итак слишком большой список «Посмотреть позже». Действительно огромный. Мэй, с её косами и стим-панковскими очками — Изуку действительно стоит перестать поражаться её любви к стим-панку абсолютно во всём —, несётся прямо на него и почти сбивает, но Изуку привык уворачивать. — Ты слишком медленный! — Да-да, прости. — Изуку улыбается, и Мэй удовлетворёно кивает. — Что делаем сегодня? Мэй задумчиво молчит пару секунд. — Ммм... Сегодня отдыхаем. Многие члены клуба сейчас болеют, а без них как-то скучно, так что Мо-чан принесла сервиз и вкуснейший чай. Думаю, где-то в ящиках завалялось печенье и конфеты, так что искать их будешь ты. — Мэй дарит ему наглую улыбку, а Изуку только поражёно вздохает и кивает. Чтож, зато Мэй весело. Этого ему хватит.***
— I am not my body, not my mind or my brain. — Изуку тихо напевает, почти заканчивая пазл из 1000 деталей. — Not my thoughts or feelings, I am not my DNA. — Часть за частью собираются в полноценную картину, пародия на человеческую личность. И только к концу Изуку замечает, что последней детали не хватает. Какая досада. — I am the observer, I'm the witness of life. — Мэй-чан, что ты делаешь? — Мо-чан спокойно спрашивает, попивая какой-то дорогой чай. Мэй тихо бурчит ответ, проверяя странный механизм. На вид улучшенный респиратор в оранжевых и розовых цветах и их оттенках. — Прости, я не расслышала. — Маска! — Мэй радостно улыбается, поднимая голову и начиная объяснять. — Одна милая девушка заказала у меня его, увидев объявление о заказах на том сайте, где я недавно выставила свои услуги. Не помню, как он назывался, на самом деле. Она немая, но хочет выглядеть круто и не хочет, чтобы об этом кто-то знал, поэтому попросила у меня что-то, что будет выглядеть круто и что будет преобразовывать её мысли в речь! Конечно, я ещё добавлю кучу дополнений, к примеру, функция временного отключения, чтобы не все её мысли были озвучены, а-то это будет супер неловко! На самом деле, она была супер милой и действительно интересовалась моей работой, поэтому мы до сих пор общаемся. Она попросила называть её просто Мико, кстати! — Мэй говорит супер быстро, и Изуку еле успевает улавливать её слова, но Мо-чан, как лучшая подруга, с лёгкостью успевает за её речью. Удивительная девушка. — Это очень круто, Мэй-чан. Я рада, что у тебя появились друзья, которым интересна твоя работа. Не расскажешь, что ещё за функции ты добавила? — Мо-чан спокойно улыбается, говоря размеренно, как настоящая леди. Изуку уважает её всё больше и больше, отчаянно ища последний кусок пазла и продолжая напевать. — I live in the space between the stars and the sky... — Конечно! — Мэй ударяется в странные формулировки, вообще не понятные Изуку, откровенно бормоча. Мо-чан, всё ещё спокойно, слушает её и попивает чай. — А ещё я добавила фильтровку газа, ведь основа маски — респиратор, конечно, придётся менять очистители после каждого использования, но их легко найти, так что, думаю, она справится... Хотя, может, стоит добавить инструкцию по их замене? Как думаешь, Мо-чан? — Думаю, всё-таки стоит. Ты хорошо в этом разбираешься, так что Мико это будет только на пользу. Печенье? — Мо-чан аккуратно достаёт из коробки печенье с шоколадом, протягивает его Мэй. Его сестрёнка быстро кивает, протирает руки от какой-то грязи и съедает печенье за два укуса. Ух. — I am here to take a look inside myself. Recognise that I could be the eye. Изуку так и не находит последнюю деталь, лишь вздыхает и достаёт следующий пазл. — The eye of the storm.***
Изуку никогда сильно не налегал на учёбу. Хоть она и давалась ему легко, всё-таки, мама любила учить его ещё до младшей школы и постоянно запихивала ему в глотку новую информацию, Изуку не видел смысла стараться, учитывая его репутацию и тогда, и сейчас. Лишнее внимания только ухудшит его ситуацию, а он уже побывал на её дне и не собирается возвращаться. В любом случае, из-за этого у него появилось больше времени для тренировок, занятий гимнастикой и семьи. И, ну, для его маленького хобби. — Зу, не оправдывайся. — Чако спокойно читает его комиксы на его кровати, не отрываясь от Человека-Паука. — Хочешь учить немецкий из-за своего фанбойства по героям, так учи. Только не жалуйся потом, если так и не сможешь туда съездить и получить автограф от... Как там её... Er... Что-то там на Ер. — Просто Рассказчица, Чако, не ломай язык. — Изуку глубоко вздыхает. — Я хочу учить немецкий, потому что он лучше, чем английский, и немецкая культура — интересна. Не из-за того, что я фанат. Чако закатывает глаза и показывает язык, Изуку отвечает тем же. Вообще, да, он действительно хочет начать учить другой язык из-за интересной культуры. Просто Чако не нужно знать, что его фанатизм по героям, особенно по Рассказчице, — тоже, хоть и второстепенная, причина. Если узнает, не отстанет от него до конца жизни, а жизнь у него будет долгая, и ему этого не надо. В любом случае, он не обожает Рассказчицу только из-за крутой внешности или интересной причуды (Она может заставить человека верить в любой её рассказ, главное — правильно формулировать предложения, и это выглядит чертовски круто, ведь она сражается, по сути, без причуды). Она крута, потому что выступает за сохранение природы, активно продвигает терпимость ко всем причудам, ежедневно жертвует во многие фонды тяжело больных или пострадавших от злодеев, и ещё много-много всего. Она крута, потому что делает то, что мечтает делать Изуку, и он в первую очередь уважает её. Он заинтересовался ей и Германией вцелом из-за её интервью, которое Рассказчица давала во время своего небольшого отпуска в Японии. Она говорила смело и твёрдно, стойко отвечала на каверзные вопросы и полностью уничтожила фактами одного ведущего, случайно обранившего дискриминационую фразу о слабых причудах и беспричудных. Он явно был неопытен и нервничал, а когда она начала уничтожать его, чуть не умер, учитывая степень его бледности. Изуку уважает таких людей всем сердцем и готов признаться, что когда начал учить немецкий и смотрел перевод одного её мотивационого видео для жертв причудливой дискриминации, чуть не расплакался. Поэтому он гордо объявляет, что фанат Рассказчицы. Но ему всё ещё немного стыдно признавать, что он начал учить другой язык именно так. В любом случае, просто ещё одно хобби, что тут плохого? Может, он вообще станет полиглотом, если всё-таки притронется к английскому.***
— Слушай, Хими. — Изуку играется со своими волосами и краем глаза следит, как его сестра рисует. Хими мычит в ответ, показывая, что слушает, и продолжает лайнить рисунок. — Как думаешь, может, покрасить одну-две пряди? Химико отрывается от листа и в шоке смотрит на него. — Ты серьёзно? Прям уверен? Не, конечно, мама и папа не буду против, они никогда не против, но тебе может не понравится и всё такое. — Ну я же не буду полностью краситься, Хими. Одна прядка ничем не повредит. — М-м-м... А в какой цвет? — Розовый. — Уверено говорит Изуку. Он, честно говоря, заметил одну интересную деталь — обе его сестры в розовом. Если у Мэй это волосы и некоторые детали одежды, чтобы сочеталось, Химико этот цвет обожает. Вся её одежда — разные оттенки розового и красного, милые вещи с сердечками, звёздочками и особенно товары Hello Kitty. Она даже начала отращивать — и сейчас они почти до пояса — волосы, чтобы носить розовые резинки и много-много заколок. Так что Изуку хочет быть похожим на своих сестёр хоть чем-то, ведь обычно он носит что-то чёрное или белое и их оттенки. И, ну, ему просто хочется попробовать. Химико, видя его уверенность, спокойно кивает и улыбается. — Хорошо, пойдём спросим у папы.***
Папа согласился — конечно, сперва написав маме — и они почти сразу поехали в парикмахерскую. У одной из женщин, что обслуживала их, была птичья мутация, из-за чего её голова была буквально воронья, и Изуку, получив разрешение, засыпал её вопросами. Как она ест? Есть ли у неё другие черты вороны? Может ли она превращаться в ворону? Есть ли у неё другая причуда, кроме мутации? Женщина — мисс Юмеко — с радостью отвечала на его вопросы, пока красила. Она была яркой и энергичной и умела поднимать настроение, из-за чего Изуку всё время хотелось улыбаться. Она даже поладила с папой, заставив его разговаривать. Хими тоже участвовала в разговоре, явно захваченная рассказами мисс Юмеко, и с вниманием слушала. Вообщем, Изуку всё понравилось! У него уже болит рот от улыбки, и он не может оторваться от зеркала, любуясь розовой прядью. Даже мысли стали медленнее! Мэй почти удушила его в объятиях, когда вернулась из гостей от Мо-чан.***
И всё должно быть хорошо, они учатся и потихоньку готовятся к вступительным экзаменам UA, особенно Мэй с её желанием продолжать поддерживать титул гения, но всё снова идёт не так. Ну или почти. Изуку задаётся вопросом, почему он не может жить спокойно. День с самого утра начался откровенно хреново : его голова гудела, погода испортилась и им пришлось ехать на машине вместо радостных прогулок, обычно сопровождаемые покупками и шутками. Но нет, сегодня все были злые, Изуку думает, что от погоды. В любом случае, он тоже чувствовал себя хреново не только из-за головной боли — к ней он успел привыкнуть, но его мысли неслись с огромной скоростью и совершенно не поддавались контролю. Его затягивает как из реальности, так и в водоворот самоненависти и планов по самоубийству. У него уже бывали такие дни, но редко, особенно после перевода в эту школу и появления Хими и Мэй. И сейчас он чувствовал себя, как после длительной тренировки, и это было отвратительно. Ему так хотелось домой и просто спокойно поспать — или выпилиться —, что он начал строить планы по побегу из школы. Всё было до невозможности невыносимым. Его одноклассники шумели, как сумасшедшие, учителя забили на это болт и всё ограничевалось парой замечаний, но не более. Будто они хотели, чтобы он поскорее вышел из себя. Шёл последний урок и его голова гудела и раскалывалась от боли, его откровенно трясло и почти тошнило. Изуку молился, чтобы его не вызвали к доске, иначе это было бы катастрофой. Слова не клеились и выходило только сдавленное мычание, мысли превращались в какафонию из истеричных криков и призывов к самоубийству. С Изуку достаточно, он больше не вытерпит. Изуку поднимает руку и говорит, что чувствует себя плохо и просит выйти к медсестре. Учитель машет рукой, мол, делай что хочешь, Изуку собирается и уходит. Плевать, если его родителей вызовут, голова забита совершенно не этим. Изуку спускается с третьего этажа на второй, когда слышит грохот и ругательства. Сначала он не придаёт этому значения, но когда раздаётся всхлип и сдавленные вопли, он бежит. Изуку не идиот, и если кто-то действительно унижает кого-то, ему стоит готовить голову на отсечение. Изуку не в настроении на меньшее. Дверь в мужской туалет распахивается и ударяет о чью-ту голову, Изуку не жалеет. Он осматривается и хмурится, увеличивая головную боль, — четыре человека стоят, один впереди и явно главарь, трое сзади и одного из них он и задел, заставив материться, ещё один человек лежит около раковины, на его лбу кровь, на раковине — следы от удара и тоже кровь. Рядом лежит, скорее всего, его рюкзак и вещи из него разбросаны по полу. Изуку быстро прокручивает в голове тактику и кивает сам себе, натягивает дружелюбную улыбку и машет рукой. — Приветик! Что тут происходит? Главарь хмурится и скалит зубы в усмешке, остальные поддакивают. — Лучше бы тебе поскорее свалить и притвориться, что ничего не было, лады? — Изуку улыбается шире, уже искрене. Вот идиоты. — Прости, но нет. — Изуку, как учила его мама, за секунду сокращает растояние между ним и главарём, хватает за плечо и легко нагибает, ударяет голову об колено. Главарь падает, скорее всего, без сознания. Они совсем не учились самообороне, верно? И, пока приспешники в шоке уставились на него, Изуку одаривает их лёгкой улыбкой. — Согласитесь на отступление или продолжим? Кстати, сводите его к медсестре, вдруг ударил слишком сильно. Они, завалив главаря на плечо, отступают, даже не споря. Изуку рад такому развитию событий, но не забывает о главном — человек, короткого травили. Он всё ещё лежит, душа всхлипы, и Изуку медленно присаживается рядом. — Хей, привет. Теперь всё в порядке, хорошо? Давай подлатаем тебя, ладно? — Парень вздрагивает, когда он касается его плеча, но Изуку со всей аккуратностью поднимает его и просит немного постоять. На умывание уходит какое-то время, парень молчит в тряпочку и только всхлипывает, но позволяет Изуку продолжать и покорно стоит. Когда кровь смыта, парень просто обнимает Изуку и в открытую рыдает. Изуку позволяет и понимает. Заканчивается этот акт доверия тем, что Изуку шепчет, что всё закончилось и больше этого не повторится, а Микумо — так он назвал себя — только слушает и кивает. У Микумо чёрные вьющиеся волосы, красные глаза и зажатая, но искренняя улыбка. Изуку рад. Когда звенит звонок, они сваливают. Изуку покупает Акатани мороженое и травит шутки о ничего не умеющих старших, Мику тихо смеётся. Он вообще всё делает до боли тихо, будто всё ещё боится, но Изуку понимает и позволяется, лишь бы Микумо было комфортно. Они гуляют до самого вечера, поедая чипсы и шоколад, смеясь и откровенно дурачась, пока Мику не звонят и он в спешке убегает, но до этого они обмениваются номерами. Изуку считает, что это был — хоть и сначала дерьмовый — хороший день. Мэй почти убила его, когда Изуку вернулся домой. Хими не сделала этого только из-за задания по рисованию.