Мафия – чуждого сострадания…

Двери резко распахнулись, и все тут же настороженно стали наблюдать за тем как двое стражников, схватив Марию по обе стороны за руки, отрешенно тащили ее в неизвестном направлении. — Пустите меня! Я ни в чем не виновата! Пустите! Участники взволнованно переглянулись между собой. — Эй, что происходит? — Куда вы ее тащите?! — Вот именно! Отпустите меня уроды! Девушка безуспешно дернулась в хватке двух амбалов. Один из стражников с отвращением покосился на новенькую. — Она под подозрением в измене нашей столичной мафии. Пока идет расследование, будет сидеть в темнице! По комнате прошелся удивленный возглас. Поднялся неразборчивый гам. — Что?! — Не может быть! — Как так?! — Слишком много балаболите! Подтолкнув Третьякову, они продолжили путь, не обращая никакого внимания на истеричные колебания девушки. Пока все буйно обсуждали инцидент, Эрнест проводил Марию задумчивым взглядом, сделав для себя в голове какой-то расклад мыслей, и решительно кивнув, стремительно направился в кабинет начальницы. Несколько настойчивых стуков, и мужчина получает разрешение войти. — Лаура Альбертовна… — Чего тебе блять?! Начальница явно была не в духе. Нервная, раздраженная, угнетенная, одним словом удрученная всеми своими недугами. Поборов страх поджечь свою шкуру от гнева босса, мужчина сохраняя рациональность, подошел ближе к столу. — Я по поводу ситуации с новенькой… Услышав это Лаура судорожно выдохнула, но тут же овладела своим присущем равнодушием. — Ах, Третьякова…да, печально конечно, кто бы мог подумать. Ну а тебе то что, сопельки подтереть? — Я считаю, что вы несправедливо обвиняете ее в предательстве. Она наверняка ни в чем не виновата! Женщина надменно усмехается, скривив губы. — Ну да, конечно, ты то у нас точно все наверняка знаешь! — Я понимаю что вы злитесь на нее, но скорее эта злость от боли предательства, а не от вашей задетой гордости, как это обычно быв… — Заткнись! Что ты несешь?! Мужчина покорно умолк, закрывая эту тему, и тут же перевел на другую. — Хорошо, но что у вас есть из доказательств? Просто то что это именно ее паспорт? Лаура хотела было ответить, но мужчина продолжил упорно стоять на своем… — А если я потеряю свои ключи или перчатки во время перестрелки, вы тоже меня обвините?! Сорвавшись, брюнетка со всей силы стукнула кулаком по столу, да так, что все костяшки на ее пальцах отозвались жалобным хрустом. — Ты сюда приперся чтобы провоцировать меня?! — Я лишь хочу… — Да мне плевать! Выйди отсюда! — Я верю в ее непричастность. Неожиданно раздраженная гримаса начальницы сменилась на подозрительную. Загадочно прищурив глаза, женщина сухо спросила… — Ухты, и почему же ты ее так защищаешь? — Потому что она очень хороший человек, прекрасный боец, а главное верный товарищ. Брюнетка с отвращением корчит лицо, забавно жестикулируя в воздухе. — Ну да, давай еще больше вылижи все ее достоинства, какая она блаженная! — Вы будто ревнуете… Женщина заливается ядовитым смехом, пренебрежительно махнув рукой в сторону подопечного. — Пфф! У тебя там что, паштет вместо мозгов?! О чем ты думаешь?! Все, наш разговор окончен, проваливай. — Ну а если я прав? Если она действительно невиновна, и сейчас сидит там в темнице без како… — Пошел вон! Мужчина уже собирается уйти, не желая продолжать спор, как вдруг оборачивается, и говорит напоследок… — Она ведь всегда была добра к вам, по первому зову приходила ко всем на помощь, и да…эта «неуклюжая», спасла вам жизнь, не забывайте об этом. Оставил озадаченную женщину наедине со своими мыслями. Долгое время Лаура неподвижно просидела на одном месте, борясь со своими чувствами, затем нахмурилась, и резко сжала карандаш в руке, моментально разламывая его на части. — Что ж мне с тобою делать… Алина пододвигается чуть ближе к девушке, положив поверх ее ладони свою, и намеривается поцеловать в щеку, но Алена сразу же обиженно отстраняется. — Что такое? — Ничего. Женщина застывает в недоумении, затем снова тянет руку пытаясь прикоснуться к шатенке, но безуспешно. — Ну и что опять не так? — Зачем ты пыталась настроить всех против новенькой? Алина с «озарением» закатывает глаза. — Ах ты об этом…и почему это ты ее защищаешь? — Я ее не защищаю, просто меня раздражает твое постоянное паскудство в ее адрес! Зачем опорочивать человека не имея доказательств? Алина прицокнув языком, откинулась на спинку дивана, и неохотно пробурчала… — Ну да-да, может я и перегнула палку, но разве тебе не кажется подоз… Алена резко вскакивает с места. — Все хватит! Хватит блять пустых оправданий, итак уже понятно что ты просто завидуешь ей! — Что?! Алина встает следом, яростно скаля зубы. — Каждый раз ты позоришь меня на глазах у всех, своей непомерной желчью, а почему?! Просто потому что девушка осваивается в нашем коллективе?! — Замолчи! — Я не права?! Женщина опрометью хватает Алену за волосы, и отдергивает в сторону. — Ах, пусти! — Мразь! Теперь и ты перешла на сторону этой сучки?! Сдружилась, да?! Смотришь на меня как на врага народа, отталкиваешь, может еще переспишь с этой невинной овечкой?! Алина с еще большей жесткостью дергает девушку, практически под корень вырывая ей клочок волос. — Ты тиран! — Как ты смеешь идти против меня?! Из груди женщины вырывается истошный, разъяренный крик, и она со всей мощи влепляет девушке хлесткую пощечину, не разжимая ее волос другой рукой. — Ах! Затем еще один удар, и еще, еще… Она словно зверь сорвавшийся с цепи, вымещает на своей жертве все что в ней накопилось за это время, будто до наготы разрывая всю ее плоть. Она нещадными ударами била по лицу возлюбленной, но та даже не сопротивлялась…лишь терпела, всхлипывая и постанывая от боли, языком вытирая с губ свою соленную кровь, ставшей сплошной иллюзией. Еще пару стойких увечий, и женщина в конечном психе оттолкнула от себя шатенку, та не в состоянии удержать равновесие споткнулась, и полетев прямо назад, с силой ударилась головой об стоящий рядом комод. Когда пелена ярости в глазах Алины отступила, она увидела на полу безжизненное тело девушки, под которым стремительно разливалось пятно крови. — Алена?! Алена! Вокруг сплошная темень…сыро, глухо, морозно. И ничтожное одиночество…наверное такое же никчемное и забытое, как и ее жизнь, в пространстве этой галактики. Это бездушие пошагово сводит с ума, постепенно изнемогает ее… Поджав колени под себя, Мария лихорадочно качалась из стороны в сторону, уже второй час напевая себе под нос какую-то песню. Плечи ее дрожали от холода, тело покрылось мурашками, а чувство безысходности и подступающего страха только сильнее нагнетало внутреннее состояние девушки. — Я не сойду с ума, я не сойду с ума, я не сойду с… Вздрагивает услышав громкий звук щеколды. Камера открылась. Мария тут же вскочила, ощутив себя настоящим параноиком, и приготовилась к атаке. — Да неуклюжая, я всегда знала что у тебя не все дома. Женщина неторопливо подошла ближе, оглядывая помещение в котором находилась новенькая, и на миг в ее взгляде промелькнуло сочувствие и…злость? Злость на саму себя? — Л-лаура Альбертовна? Мария постукивала зубами, и вдруг еще больше задрожала, обхватывая плечи руками. Лаура с нераспознанными эмоциями оглядела девушку, и шагнула к ней еще ближе. — Ладно, я хотела оставить тебя здесь, но…долго думала…наверное я погорячилась. Пока нет никаких доказательств, ты не должна сидеть здесь как…преступница. Маша слабо улыбнулась боссу, продолжая ежится от холода. — Н-неужели п-проявите милосердие? Брюнетка подходит почти вплотную к новенькой, уже не сумев скрыть в глазах волнения, и замечает в ее взгляде жуткую изнеможенность, так и сдавливающую совесть женщины. Слегка прикоснулась к локтю девушки, и ласковым шепотом сказала… — Все, замолчи…шевели ластами, пока не склеила. Третьякова тихонько усмехается, и делает несколько шагов к выходу, но утомленность и огромный стресс организма — берет свое. Пошатнувшись, она хватается за запястье начальницы, пытаясь удержаться на ногах. Лаура устало закатывает глаза, поняв в чем дело. — Что, хреново стало? Или снова хочешь на ручки? — Нет, в-все н-нормально. Еще пару шагов, и в глазах немного темнеет. Мария обессилено качнулась в сторону, удержавшись прямо в объятиях босса, и крепко прижалась щекой к груди женщины. Она услышала под одеждой ритм ее учащенного сердцебиения. Сначала Лаура растерянно замерла на месте, после чего ехидно ухмыльнулась, и тяжело вздохнула… — Ну вот, опять от тебя одни неприятности… Маша отстранилась от женщины, лукаво улыбаясь, и подняла на нее свой чарующий взгляд. — Не п-представляете какое уд-довольствие в-вам их доставлять… — Еще и дерзишь? — Я сейчас ум-мру от х-холода… — Отлично, хоть какой-то способ от тебя избавиться. Лаура усмехнулась, устало покачав головой, а затем осторожно взяла Третьякову на руки. Та в полусознательном состоянии улыбнулась, и почувствовав трепетное тепло разливающееся по всему телу, еще крепче прижалась к своей начальнице. — В последний раз спасаю твою неуклюжую задницу. В следующий раз точно оставлю умирать…