***
С удивлением Айю обнаружила, что начала приходить в сознание, хотя уже настроилась на то, что её жалкая жизнь оборвалась в таком молодом возрасте, и она умерла. То, что это реальность, а не какой-то там рай для (не)верующих людей помог однозначно определить Ал-Ан, чей острый взгляд выразительно тяготил ей душу. Кажется, если бы он бросался сдержанными гневными репликами при пробуждении, то это бы было намного предпочтительнее молчания, протянутое между ними толстым канатом. Всё тело дайвера ломило, болело, наверное, истекало кровью, даже когда она не пыталась пошевелиться, хотя этого очень хотелось. Рядом лежало что-то массивное, но оно было таким мягким и теплым, что Робин непроизвольно потянулась к нему, зашипев от боли. Очевидно, что в раю нет боли, как у дурного характера «жизни», что любит посылать своим счастливчикам новые неприятности. Но это значит она жива, значит ещё ничего не потеряно для неё, для Алана, для них. Но как они выбрались? Что-то горячее ткнулось ей в лицо и выдохнуло — потянуло тошнотворным и удушающим ароматом рыбы и, кажется, каких-то фруктов — и в следующий момент по щеке прошёлся тяжёлый язык, оставив слюну на коже. Женщина тут же отпрянула, визгнув и оттолкнув от себя нечто «теплое и мокрое», с трудом сев на задницу и открыв глаза, затрепетав ресницами, настраиваясь на резкий свет, что оказалось в помещении, где она очнулась. Комната оказалась знакомой, она была не её, а животное, оказавшееся её грелкой, был никто иной как… — Престон! — озадаченно и ошарашенно воскликнула Робин, приоткрыв рот на снисходительно смотрящего на неё шерстяного, белого зверя. С последней встречи они стали терпимее относиться друг к другу, но эти взаимоотношения были приятнее, чем являлись с хозяйкой такого необычного «питомца». Маргарет Мэйда во всем своём величии с военной выправкой, уверенно и стремительно вошла в комнату, смерив источник шума раздражённым взглядом с хищным пролётом болотных глаз — более пугающим и более опасным, чем взор той стаи левиафанов. — Ты меня спасла. — глупо заключила Айю, неловко улыбнувшись. — Твоя сестра была куда менее проблематичной, чем ты, Айю. — выжившая поджала губы и подала руку. — Вставай, хватит лежать на моём полу едва живым трупом. Я не увлекаюсь сбором человеческих ковриков. — Робин схватилась за кисть, когда её также крепко ухватились и рывком подняли на ноги. — «Мэм, вы как всегда любезны и добры ко мне», — криво улыбнулась дайвер, все же искреннее поблагодарив наёмницу. — Спасибо, что спасла меня. — Не за что, — невозмутимо отозвалась та. — Знаешь, мне это не в новинку: каждый день спасаю таких как ты, словно мне нечем заняться. — довольно язвительно добавила она, высокомерно хмыкнув, отправившись к своему излюбленному креслу. Робин немного растерялась от поступка старшей женщины, но, как она знала, выжившая дружила с её сестрой довольно успешно, пусть и непродолжительно, ведь их связывало общее дело… как на данный момент её с Аланом объединило их личное дело. Ксенобиолог закусила губу, подавив непроизвольную улыбку. Теперь было понятно, по какой причине пришелец не устроил здесь ей взбучку — не хотел, чтобы третий лишний стал свидетелем странного зрелища: как Робин говорит сама с собой, хоть это и не так. Недалеко от мыслей о сумасшествии посетят наёмницу Маргарет в таком случае… Дайвер погладила по костяному гребню Престона, который издал утробное, довольное рычание, и подошла к Мэйде, скрестив руки на груди, ожидая, когда та обратит на неё внимание — а это было невозможно, ведь она стояла прямиком перед ней. — Что? — грозным карканьем вопросила хозяйка базы, неказисто вздёрнув тонкую бровь, отвлекаясь от своего КПК. — Что ты хочешь взамен на моё спасение? Выжившая не поменялась в лице, но туда явно набежала тень. Она продолжила своё занятие, коротко ответив: — Ничего, — и в своей обычной манере добавила к сказанному раньше. — Если ты можешь убраться с моей территории, то сделай это сейчас. Не злоупотребляй моим гостеприимством. — с скупой добротой закончила Марго, замолчав. — Хорошо, я уйду. — согласно ответила Робин и отвернулась, без прощания покидая обитель наёмницы. Только иллюзорный шепот, что эхом донёс к Марго тихими словами повторной благодарности, смягчили в грозное выражение на лице, а губы растянулись в невольной, кривой улыбке — такой редкой и неуловимой гостье у беспощадной воительницы, у которой тоже есть милосердное сердце.***
Алан молчал долгое время — снова в ловушке, в которую добровольно сам заточил себя. Ожидание вылилось в неопределённость, он боялся. Не только за себя, но и за своего друга, которого совсем не винил в неосмотрительности или неосторожности. Он и сам мог попасться в такую ситуацию, поэтому был снисходителен и по-настоящему переживал за хрупкую жизнь женщины. В его силах было только подтолкнуть организм к восстановлению, благо Робин находилась без сознания, когда их подобрала наёмница в своём бронированном «КРАБе» и принесла в знакомое и главное место, где дайвер явно пойдёт на поправку. Он молчал, когда даже ксенобиолог проснулась. Его затопило облегчение и тихая, убаюкивающая радость за их выживание — буря прошла, а теперь самое тяжелое осталось позади. Хотя то, что Айю поспешно покинула базу наёмницы не было разумным решением, он не протестовал. Кажется, несколько нервных клеток все же умерло за период его ожидания… — Алан? Ты здесь? — позвала женщина его со временем, когда они добрались к песчаным берегам острова «Дельта». Он ощущал напряжение и осмотрительность, какую испытывала на себе подруга во время плавания, ведь снова угодить в такую же неприятность — им обоим не хотелось. На этот раз они могли не оказаться настолько везучими как тогда. — Да. Ты… — …в порядке? — слова вырвались у них обоих одновременно, и они обескураженно умолкли. Волны ласкали дайверский костюм Робин, накатывали на берег и уходили обратно в океан, тихо плескались при столкновении с поверхностью. Сегодня был штиль, но через несколько часов они обещали превратиться в бурный поток штормовых волн, поглощающихся все неприспособленное на своём пути. Беспорядочно впереди возносился ввысь чёрный дым от термальных шпилей, редко мелькали в отраженной глади воды острые голубо-коричневые гребни криптозухов, озаряющиеся золотыми красками на самых кончиках. Рядом с серным источником было не так холодно, а поблизости шныряли мирные стаи пингвикрылов, иногда издавая звуки обнаружения, таким образом общаясь со своими. — Я в порядке, — внезапно отозвалась Робин, хотя ответа уже не требовалось. Алан ничего не ответил, ибо не было в этом нужды. Он каждой частичкой своего существа ощущал единство с окружением, с соседом по сосуду. — Мы в порядке, Алан. — Айю неверующее повторила, улыбнулась, а по щекам запоздало потекли слёзы облегчения. Ал-Ан пообещал себе стараться лучше, чтобы быстрее обнаружить все нужные координаты и сделать новый носитель для своего использования. Но не только, чтобы стать самостоятельным, вернуться на родину - но и защитить того, кто когда-то взял на себя обязательство продолжить его путь, не смотря на все возможные опасности; кто однажды подарил надежду, когда его вера угасла во тьме отчаянья; кто дал ему призрачный шанс стать тем, кем он был несколько столетий назад. Но он никогда не будет прежним, Ал-Ан станет лучшей версией себя, чтобы не потеряться в вине прошлых лет. А Робин ему только в этом поможет. Волны приходят и уходят. Каждый раз они не похожие на прежние, но все также преследуют одну цель. Ал-Ан как волна меняется, подстраивается под обстоятельства, но без сомнений преследует свои идеалы.