Мужчина, перевернувший его мир

Дженсен только что отснял последнюю сцену последнего эпизода третьего сезона, в котором Дин все же попал в ад. С одной стороны он был рад, что пришла пора отдыхать, хоть и недолго, с другой стороны - эти съемки выжали с него последние соки. Он нащупал свой мобильный в кармане куртки и вытащил его, набрав последний вызов от Дэнииль. - Дэн, я отснялся. Да. Нет, все хорошо, устал правда. Ты как? Ну, понятно. Ладно, давай. Люблю. Пока. Эклз не сдержал обещание, которое дал сам себе пару месяцев назад, что будет совершать время от времени какие-то поступки, граничащие с нормальностью. Как говорил Миша. С ним он тоже не связывался все это время. Он не знал, как начать разговор, да и как собственно его продолжить. Миша в свою очередь не хотел давить на Дженсена, поэтому и не звонил ему. Хотя пальцы очень часто хотели нажать на строчку «Джеклз» в списке контактов. Дженсен сел в машину на пассажирское сидение, как уже привык. За рулем был Клифф. Как обычно, после съемок, путь Дженсена лежал к отелю. Приехав к своему перевалочному пункту, Дженсен сказал Клиффу «до завтра» и вышел из машины, которая сразу же отъехала. Посмотрев на противоположную сторону улицы, он заметил до боли знакомое лицо. Дженсен поднял руку и крикнул: - Миша! Коллинз, увидев Дженсена, помахал ему в ответ, широко улыбнулся и перебежал дорогу, посмотрев по сторонам. - Джееенси, привет! – Миша подошел к Дженсену и крепко его обнял. Дженсен, сперва оторопев, медленно поднял руки и похлопал Мишу по спине. - А ты что тут делаешь? - Да я по делам. Сюрприз, скажем так. А ты тут что, снимаешься? - Да, я уже отснял последний эпизод третьего сезона. - О! Дин в аду? – Миша еще шире улыбнулся, словно позлорадствовал. - А что ты улыбаешься-то? Не скажу я тебе ничего! Сам увидишь. Ты же знаешь, Дин всегда найдет выход из любой ситуации. Миша понимающе кивнул головой, согласившись с Дженсеном, и, опустив глаза, сказал с долей сожаления: - А ты мне так и не звонил. Эклз боялся этого разговора, он онемел на мгновение и не знал, что ему ответить. - Да я хотел, но все руки не доходили… - сказал он, потирая затылок. - Не ври мне только, пожалуйста. – Миша немного отвернулся от Дженсена, говоря куда-то в сторону. - Я знаю язык жестов и все такое. Ты хотел. Ты просто не набрался смелости. Я прав? Дженсен посмотрел в глаза Миши и не смог соврать ему еще раз. Коллинз похоже его гипнотизировал, сам того не подозревая. - Да, прав. Хотел. Но я не могу так, понимаешь? Мне даже сейчас неловко с тобой разговаривать после… Ну… Ты сам понимаешь. - О Господи, Дженсен, мы же не трахались! – Миша засмеялся. Его смешила эта «правильность» Дженсена, которая била изо всех дыр, как Ниагарский водопад. Он никак не мог понять, как можно было так в себе замкнуться и так зависеть от мнения общества. - И не начинай мне только говорить про то, что ты известен на всю Вселенную и боишься, что если кто-то узнает о том, что ты вдруг решил позвонить своему знакомому после вечера, когда ты его поцеловал по-пьяни, то твоей карьере настанет конец. - Да, я боюсь! И ничего не могу с этим поделать! - Спорим, что ты даже не старался? Миша немного сократил между ними расстояние, но окружающим, если бы они были, не было бы это заметно. Благо, отель находился на окраине Ванкувера, улица там всегда была пустынна, да и отель не отличался роскошностью. Губы Миши поймали взгляд Дженсена, Эклз тяжело сглотнул. Его всем телом тянуло к этому брюнету, он хотел его уже, сейчас. Да хотя бы поцеловать здесь, на улице, но были бы нарушены границы морали. Этого Дженсен не мог себе позволить. Он лишь тихо сказал ему: - Сегодня в десять вечера, номер 210, – резко развернувшись, дабы больше не искушаться, Эклз практически побежал в отель. Миша, самодовольно улыбнувшись, дальше пошел по своим делам, поставив в голове мысленную галочку напротив одного единственного пункта – Дженсен Эклз. Забежав в номер, Дженсен закрыл дверь на замок и быстрым шагом пошел в ванную комнату. Подойдя к зеркалу, он пытался разглядеть в себе какие-то изменения, внутри. Снаружи он был всегда неотразим и желанен. «Черт возьми, да что со мной? Что происходит? Почему этот голубоглазый брюнет меняет меня, когда рядом? Почему с Джаредом я нормальный, с Дэнииль я нормальный. Со всеми я нормальный! Но когда появляется на пути Коллинз, то мир как будто переворачивается. Внутри все горит, внизу живота начинает томно тянуть, а глаза то и дело, что зацикливаются на его губах. Все, он сегодня придет, наверное, за тем, чтоб удостовериться, что я дальше готов совершать глупости. Но я соберусь с силами и дам отпор. Я – Дженсен Эклз. Я – натурал. У меня есть девушка, в конце концов. Мне с ней хорошо. Мне вообще нравится моя жизнь! Погоди, Коллинз. Не на того напал. Думал, что я сломаюсь? Не дождешься!». Улыбнувшись своему отражению, Дженсен повернул кран с холодной водой, набрал в руки и окунул в них лицо. Снова посмотрев на себя в зеркало, его начала окутывать паутина сомнений, а улыбка сошла с лица. На часах маленькая стрелка подходила к цифре 9, а Дженсен тем временем опустошал недавно начатую бутылку с его любимым янтарным напитком. Он дал себе слово, что скажет Коллинзу свое твердое натуральное «нет». Но что-то его подкосило, и он решил, что наберется все-таки этой смелости, выпив немного, и скажет ему все, что думает. А именно то, что сказал про себя перед зеркалом в ванной. Вдруг едкую тишину, которая царила в номере Дженсена, нарушил стук в дверь. Дженсен подошел, повернул защелку и открыл дверь, перед которой стоял Миша, одетый в черную рубашку, пуговицы которой были недозастегнуты, и черные джинсы. Его синие глаза тут же поглотили Дженсена. На миг он подумал, что забыл, что хотел ему сказать, но тут же опомнился, прочистил горло и пригласил его в номер движением руки. Миша прошел внутрь, сел в кресло и, увидев начатую бутылку, спросил: - Без меня? Думаешь, тебе это поможет набраться смелости? - Слушай, или ты прекращаешь говорить, или я… - О, это уже интересно! – Миша с двусмысленной интонацией произнес это и повернулся к Дженсену, который присел в рядом стоящее кресло, отделенное столиком, который превратился в импровизированный бар. - Миш, я хотел серьезно поговорить. Но что-то мне подсказывает, что ты не был рожден для серьезных разговоров вообще. - Нет-нет, я, может, и произвожу такое впечатление, но могу быть серьезным. Давай, начинай, - Миша положил ногу на ногу, обхватил колено руками, скрепив их в замок, и сделал весьма заинтересованный и серьезный вид, который портила еле подавляемая улыбка. Уставившись в пол, Дженсен начал свою речь, словно заучил ее перед приходом Миши: - Значит так, я не знаю, с каким настроением ты пришел ко мне, но я тебе хотел сказать следующее. Понимаешь, ты был прав тогда, когда сказал, что моей карьере придет конец, если кто-то узнает, что я творю иногда в свое свободное время. Я сейчас очень дорожу этим. Я не могу рисковать. И к тому же, у меня есть девушка, которую я люблю. Я – натурал. Это я тебе точно могу сказать. Был опыт, мне не по душе это было. Поэтому, да. Я не гей, у меня есть девушка, у меня карьера, и еще раз: я – не гей. Когда Эклз закончил свое пламенное чистосердечное признание, Коллинз сказал: - Подожди, я не успел запомнить. Так что, ты гей или нет? - Да нет, черт возьми! Миша громко начал смеяться, а Дженсен посмотрел на него с недоумением. - Дженси, ты совсем шуток не понимаешь. Да понял я все. А ты заучил речь, словно школьник. Хоть бы раз мне в глаза глянул. Да и я как будто тебе трах предложил. Я даже слова об этом не сказал. Я просто пытался помочь тебе развеяться. Ну да ладно! – Миша хлопнул ладонями по коленям, чем вызвал небольшой испуг у Дженсена. – Не хочешь, как хочешь. Мое дело - предложить, твое дело – отказаться. Счастливо оставаться. Миша встал с кресла, уже почти подошел к двери, как его остановил Дженсен, дотронувшись до его плеча. Он развернулся с вопросом во взгляде. Дженсен продолжил говорить: - Я еще не договорил. Ты слишком быстро делаешь выводы, - мягко улыбнувшись, Дженсен вгляделся в бездонные, как океаны, Мишины глаза, и продолжил дальше: - Это я сказал себе перед зеркалом, когда забежал в номер. А потом я понял, что живем мы один раз, в конце концов. Когда, как не в моем возрасте, экспериментировать. Я подумал, что моя жизнь и правда монотонна. А мне еще даже нет тридцати лет! Поэтому… Я спросил себя, почему бы и нет… Дженсен подошел еще ближе к Мише, их губы были в миллиметрах, они чувствовали дыхание друг друга, сердце Дженсена вырывалось из груди. Ему казалось, что он даже на съемках так не нервничал, как сейчас перед Мишей. - Я рад, Дженс, - прошептал Миша и мягко накрыл его губы своими. Дженсен был не против того, чтобы Миша вел, поэтому он просто чуть больше раскрыл свой рот, давая тому простор для действий языком, гибкости которого можно было только диву даваться. Их головы меняли положение так часто, а поцелуй становился все более страстным. Миша разорвал поцелуй и тихо сказал Дженсену: - Мы можем осваивать все понемногу. Можно не все сразу, - говоря это, он уже чувствовал отрицательный ответ, который упирался ему в ногу. Настойчиво упирался. - Ты издеваешься? У меня сейчас там все взорвется, если ты не сделаешь с этим что-нибудь. Миша стянул с себя рубашку, повторив то же самое с Дженсеном. Далеко ходить, или в их случае - бежать, не надо было, поскольку номер состоял из одной комнаты. Кровать стояла рядом; она так и манила к себе этих голубков своими размерами. Дженсен сел на край кровати, Миша подошел поближе, раздвинув его ноги. Рукой он дотронулся до его груди, насильно наклоняя его, чтобы он лег. Дженсен рухнул оставшейся частью тела на кровать, раскинув руки по обе стороны, и закрыл глаза, полностью отдаваясь чувствам. Миша обхватил руками бедра Дженсена и провел ими вверх, его глаза рассматривали идеальное тело. Он сел сверху на Эклза, наклонился к его шее и начал покрывать каждую клеточку кожи поцелуем, оставляя кое-где еле видные засосы. Его руки бродили по груди Дженсена, а язык вылизывал ямочки над ключицами. Руки Миши чувствовали это безумное сердцебиение Эклза, и он слегка улыбался, когда дотрагивался до места, в котором сердце выпрыгивало из груди. Миша лизнул кадык, который то и дело, что двигался по горлу при попытках Дженсена глотнуть. Затем он провел языком дорожку через середину груди и живота Дженсена, водя одновременно руками по бокам, отчего Эклз глубже вдыхал. - Стони, Дженс, не сдерживай себя, пожалуйста. Миша специально еще пару раз провел кончиками пальцев по бокам Дженсена, уже зная, что там его эрогенные зоны, и наконец-то вызвал этим стоны, хоть и тихие. Коллинз расстегнул ремень и штаны Дженсена, слез с него, встал на колени перед кроватью и подтянул Дженсена ближе к краю кровати, взяв его под коленями. Он стянул с него джинсы и выкинул куда-то в сторону, оставив на нем трусы, которые вот-вот, казалось, порвутся. Миша прикоснулся рукой к выпирающей части и начал ее томно массировать, смотря при этом на Дженсена, который уставился в потолок, прикусив нижнюю губу. Он все же старался сдерживаться. Тогда Миша резко сдернул с него трусы и сразу же вобрал в себя колом стоящий член Дженсена. - О мой Бог, да-да-да, - неожиданно вырвалось у Дженсена с губ. Дженсен начал стонать, а Миша улыбнулся еще одной своей победе. Он проводил языком по венам, выпирающим на члене, и быстро им работал, когда доходил до дырочки на головке, через которую сочилась смазка. Затем он начал вбирать его полностью раз за разом, чем вызывал еще более громкие стоны Дженсена. «Вот она, проснувшаяся шлюшка», - подумал Миша, когда ловил возбуждающие животные звуки, издававшиеся откуда-то из груди Дженсена. Миша уже почувствовал, что Дженсен близок к разрядке. Он полностью снял с него трусы и откинул их куда-то в сторону, и не факт, что они отправились к джинсам. Он поднял его ноги на кровать, раздвинув их и согнув в коленях, и с заботой в голосе сказал: - Не бойся, сейчас тебе будет хорошо. Он сунул свой средний палец в рот Дженсену, чтоб тот его облизнул. Дженсен его немного пососал. - Это потом. Сейчас я тебе делаю приятно, - Миша быстро потянулся к Дженсену и мягко поцеловал его, успев засунуть ему в рот язык. «Боже, да откуда он все это знает? У него точно жена есть?» - промелькнуло в голове Дженсена. Миша подвел свой палец к девственной дырочке Дженсена и начал водить им вокруг нее, готовя Дженсена к проникновению. Другой рукой он ласкал его бедра, чтоб смягчить то, что будет, и отвлечь его. Он потихоньку начал вводить свой палец в отверстие. Согнув его внутри, он начал бродить им в поисках того самого бугорка. Зацепив его, Дженсен выгнулся и застонал, широко открыв глаза, и с некой боязнью и возбуждением одновременно он посмотрел на Мишу. Тот еще раз провел пальцем мимо простаты. И еще. Затем он начал трахать Дженсена пальцем, раз за разом затрагивая это место. Дженсен уже не сдерживался в стонах. - О боже, да, да, быс… Быстрее, Миш, быстрее… Миша добавил второй палец, а спустя некоторое время и третий. «Он точно натурал? Так легко принял мои пальцы. Может он растягивался до моего прихода?» - подумал Миша. Он потянулся к Дженсену, вытащив свои пальцы, поцеловал его в губы и спросил: - Ну что, ты готов? - Думаю, да, - сказал Дженсен с долей испуга. Миша быстро стащил с себя джинсы с боксерами, которые порядком ему стеснили все, что можно было. Возбуждение у него было не меньше, чем у Дженсена. Кивком головы он показал Дженсену подвинуться чуть выше по кровати. Он лег сверху, устроившись между раздвинутыми ногами Эклза, пару раз провел рукой по своему члену, послюнявив руку и зацепив немного смазки, которая сочилась из него. Еще раз смочив обильно слюной свой член и проход Дженсена, Миша одной рукой оперся на кровать, а второй вставлял член в уже растянутое отверстие Эклза. Сантиметр за сантиметром, и он вошел в него до конца. - Сегодня тебе придется потерпеть без смазки, я не был готов к такому, - сказал Миша. Дженсен поедал его своими зелеными до невозможности глазами, постоянно облизывая свои губы и тяжело сглатывая. Миша начал понемногу двигаться, наращивая темп. Он выгнулся, опершись уже двумя руками на кровать по обе стороны от Дженсена, закрыв глаза и закусывая губу. - Ну, Миша, давай, где же твои стоны? Я хочу слышать их. Каждый раз, входя в него полностью, Миша издавал хриплый и дикий стон или даже рык. К нему присоединился Дженсен, и они уже издавали стоны вместе, возбуждая друг друга тем самым еще больше. - О Боже… О Боже… - Миша жестко целовал Дженсена в перерывах между стонами. У них было ощущение, что это не был их первый раз. Они уже делали это раньше. Почему они это чувствовали, они не понимали. Да и, наверное, не пытались. Им нравилось это ощущение. Они идеально подходили друг к другу. Природа и Бог очень хорошо сработались, когда создавали их на небесах, и, надо сказать, не ошиблись, когда планировали их встречу. Миша иногда задевал простату Дженсена, и через некоторое время Дженсен кончил, излившись себе на живот и издав протяжный удовлетворенный стон. Войдя в Дженсена еще пару раз, кончил и Миша, излившись внутрь. Выйдя из Дженсена, Миша лег рядом и пытался усмирить свое дыхание. Тяжело дыша, он сказал: - Черт… Эклз, ты прекрасен. - Да, я знаю. Ты еще не видел меня сверху, - улыбнувшись, сказал Дженсен, посмотрев на Мишу. - Не хочу тебя расстраивать, - Миша повернулся к нему, - но сверху только я. И он накрыл его губы своими в жарком поцелуе, в котором чувствовалось немного усталости. - Ну, это мы еще посмотрим, - сказал Дженсен, и, смеясь, запрыгнув сверху на Мишу, уже он первый начал глубокий поцелуй.