Луноликая: В Эпоху Войны

На будущей горе Хокаге мы провели ещё несколько часов в разговорах о построении деревни, о заключённом между кланами мирном договоре, о прекращении войн и последующей спокойной жизни… В общем, Хаширама мечтательно вздыхал, Мадара молчаливо поддерживал, а я напивалась. Не знаю, что на меня нашло… Хотелось немедленно спиться, послать жизнь и забыться. Хорошо ещё не стала совершать попытки отправиться к Шинигами рядом с «братьями» и не разболтала ничего лишнего — всего лишь сидела тише обычного. Впрочем, алкоголя в бочонке было слишком мало для меня, тем более мы его разделили на троих. Поэтому-то неопытные подростки сладко сопели и не подозревали о моих тяжких думах. Звёзды давно заполнили небосвод, когда я, не способная побороть желание опрокинуть в организм несколько лишних очоко, покинула спящих «братьев» и направилась к тому самому городу. Похоже, из меня выйдет неплохой вор, хн. Зачем становиться наёмницей, если лавочки с торговцами так и манят? Смешно. Ночью охрана увеличилась и поднялась в квалификации. Хрен проберёшься на трезвую голову, да и на пьяную тоже. Создалось ощущение, словно днём выходят зелёные солдатики, а к вечеру подкатывают строгие офицеры с каменными лицами и цепкими глазами. Остановило ли это меня? Конечно! Я же не дура в ночь лезть по стеночке, отключать стражников, когда ещё парочка делает обход, а буквально в двадцати метрах стоят их напарники. Это же, чтобы не выдать себя, пришлось бы в ускоренном темпе избавляться ото всех. По стелсу, ага. Поэтому, как взрослый, разумный человек, не ищущий лишние проблемы на пятую точку, я вернулась на гору Хокаге… …Ха, смешная шутка. В ней есть доля иронии. Не сложно было запомнить про уже залитый в организм алкоголь, да хандрящее настроение? Естественно, природная дурость и порой по детски глупое поведение несмотря на осознание абсурдности стремления обокрасть большую часть пивнушек, тоже учитывается. Как ни удивительно, но Курама и слова против не обронил. Я бы сказала, он только поддерживал, да ехидничал от «профессионализма» дежурных. От части забавно, но мне надоело стараться оставлять за собой живые тела. Убить легче — несколько метнувшихся кунаев и минус пять стражников. Удобно. Однако в эту прекрасную ночь решила удержаться от подобного… Один-два трупа не считаются, хн. Они оперативно перекочевали в могилку, созданную при помощи дотона. Итак стены города лишились охраны на несколько часов, а после и около тридцати литров различного алкоголя. Или больше? Меньше? Не помню. Удивительно, но для полного опьянения пришлось постараться. Без понятия почему, то ли от ядовитой чакры Курамы, то ли ещё что, но голова долго не туманилась. Хотя, как можно догадаться, эксперимент «за сколько напьется до белочки Учиха, наследница, чтоб ему пусто было, Шинигами с огромным сгустком чакры в брюхе» увенчался успехом. Ура, товарищи, ик! Мы победили! Ура! Ура! Ура… Эх… Пусть и не надолго. К утру всё до омерзения быстро стало приходить в норму. Даже не знаю кому жаловаться. Отпраздновав обретение «братьев», я тащилась по каменистой дорожке с последним бочонком, наблюдая предрассветные сумерки. Ветер обдувал горящее лицо, птички задорно чирикали, а на периферии засуетились первые горожане. Хандра после веселья сошла на нет, оставляя за собой флёр щемящего равнодушия и ноющей белугой обречённого одиночества с гудящей головой. Противоречивые эмоции раздирали душу: мне и смешно от своего страха сближаться с другими и грустно от вынужденного из-за нанесённым отчасти по вине Шинигами травмами. Где-то на затворках притаился пофигизм со слоганом в лапках: «Наплюй и живи! Наплюй и пошли! Наплюй и убей!». А ведь помимо дражайшего дедушки есть ещё Киара, папаша Ямара… Отхлебнула остатки роскоши, бросила через плечо бочонок с тяжёлым вздохом. Сила. Стремления. Цели. Что это всё перед душевной слабостью? Ничто. Никчёмные пылинки. Не более. Лис в подсознании умиротворённо дрых, не мешая думать о вечном. В ином случае не избежать мне головомойки. Поразительно, но он, судя по всему, записался в няньки. Шинигами подговорил что ли? Вместе с икотой от меня, за спиной послышалось чертыхание с изумлённым вздохом. — Курои? Ленивый оклик пригвоздил к земле. Тело невольно замерло, как собачонка при команде хозяина… Дурной пример. Сглотнула от чего-то вставший в горле тягучий ком, без особых ожиданий обернулась, встретившись с засасывающими чёрными дырами. В них промелькнула неопознанная мной эмоция, от чего сильнее захотелось проматериться. Уже успела выкинуть из головы его особенность. Вот что в этом сонном мусоре такого? Не понимаю. Кто ты такой? От третьего лица: Нара Кенджи уже с час отчуждённо бродил по улицам городка, уныло опустив затуманенный взгляд на землю. Ладони были спрятаны в карманы шароваров, майка после произошедшего покрылась несуразным пятном от торта, потерявшегося в складках на груди, привычный хвостик золотых волос лишился своей аккуратности, выпустив пару неряшливых прядей, спадающих на плечи и опустившись на затылок. После подобной ночки в компании родного клана и Учиха настроение упало на планку: «хреновее некуда». Он пытался держаться ради отца, сестрёнки и младшего брата-близнеца, но после наглого, несомненно «важного» замечания до зудящих кулаков о его навыках и характере… Кенджи не сдержался, попытался вежливо свалить, но по итогу… Испачканная одежда, потрёпанный вид, суетящиеся нянька — на этой мысли он замер, облокотившись о стену закрытого бара, упёрся взглядом в пол — и бессонная ночь с недовольными Учихами в придачу. Как же его это всё достало. Прикрыл слипающиеся глаза, чувствуя как в груди всё туже затягивается дискомфортный узел. В нос ударил резкий запах перегара, вместе с тем до ушей донесся пьяный лепет проходящего мимо человека. Несмотря на нелюбовь к подобному он продолжил бессмысленно втыкать в пол без какого-либо желания, как обычно он бы сделал, уходить или затыкать нос. Опустошение забирало малейшие капли сил, одиночество резало сердце на мелкие кусочки с садистским удовольствием, порождаемое душащей обидой, сжимаемой в тисках шею. Кислород поступал в лёгкие громадными количествами, ком свербел в горле, а глаза щипало, будто он вот вот позорно расплачется. Что, пожалуй, недалеко от правды… «А она в тот момент и слезинки не проронила. Действительно сильная» — промелькнула в его голове мимолётное воспоминание первой встречи с Изуной. Дальнейшую рефлексию прервал метнувшийся в него бочонок. Он практически настиг жертвы, да та успела среагировать и отпрыгнуть в сторону. Кенджи наконец соизволил прекратить любование пыльными дорогами города. Отчего-то при взгляде на знакомую спину усталость отошла на второй план, обида расслабила усохшие пальцы на шее, а опустошённость забилась в угол. Стоило окликнуть и в удивлении обнаружить помятое лицо Изуны, как губы дрогнули в лёгкой улыбке. Не знамо почему, но от хмурых глаз с туманной дымкой знакомой стало немного легче. Не успел Кенджи сделать и шагу в её сторону, как она холодно обвела его взглядом чёрных, как глубокое ночное небо, глаз и отвернулась, зашагала вразвалочку прочь. Накинутое на плечи мятое хаори спало на землю, обнажая дыру в боевом кимоно на спине с множеством шрамов и, главное что подметил Кенджи, частичку татуировки: ворон, поедающий мясо с человеческой руки на фоне красной луны. Блёклая, частично прерываемая шрамами, она ввергла Нара в лёгкое недоумение. Кенджи издал тихий смешок. Поднял испачкавшиеся хаори и последовал за знакомой. Не ожидал он новой с ней встречи. Судьба упорно сталкивает их лбами, не так ли? *** — Какого, блять, чёрта ты за мной, ик! идешь? — мямлила Изуна, кидая раздражённые взгляды на спокойного Нара. Ему тоже хочется знать по какой причине столь навязчив. Не хочет человек общаться — так зачем лезть? С любым другим человеком он бы отступил, но ему так нравится как она злится и язвит. Ему приносит удовольствие препираться с ней. Почему? Кто знает… — Ты чересчур проблемная женщина — вздохнул он, обратно накинул на её плечи хаори, словив леденящий душу взгляд — Дай помочь. — С чего это? — дёрнулась от чужих прикосновений — Не трогай меня, сонный мусор, хн. — Ладно, ладно — примирительно поднял ладони вверх, опустил взгляд вслед за летящей к земле споткнувшейся Изуной — Что, ноги путаются, юная алкоголичка? — Пошёл в жопу — пролепетала она, скрипнула зубами и с ощущением накатившей неловкости скрестила руки на груди. Кенджи чуть не рассмеялся при виде краснеющего лица Изуны. Она смотрелась невероятно смешно: вся мятая, будто неделю беспросветно выпивала, с пыльной, как из жопы, одеждой, бросающая испепеляющие взгляды больших, он бы сказал, кошачьих глаз, напоминающая обиженного ребёнка со скрещенными на груди руками. Не хватало надутых щёк и отсутствии заплетающегося языка. Он сел перед ней на корточки, проникновенно посмотрел прямо в глаза. — Зачем же настолько напиваться, Курои? - выдохнул волнующих вопрос. Изуна с независимым фырком отпрянула от тянущейся руки, враждебно зашипела. «Ну точно — кошка» — полуприкрыл глаза, дабы скрыть насмешку. Он ещё не знает, что кое-кто ужасно различает эмоции без хиганбаны. Кенджи всё-таки не сдержал обидного смешка. — Давай хотя бы до выхода из города помогу добраться — наклонил голову к плечу, заразительно зевнул — Или ты в таверне остановилась? Изуна попыталась проигнорировать доставучего Нара, попыталась самостоятельно подняться, но тело вдруг вспомнило, что вот уже пару недель не принимает поддерживающие таблетки. Накатила мешающая слабость, усиливающаяся количеством алкоголя в организме. Такими темпами и кашель с кровью не за горами. Сможет ли она встать? Пожалуй, да, но сил уйдёт… Она подняла голову на терпеливо ожидающего Нара, снова подумала и…оттолкнула его пяткой. Теперь на земле отдыхают два тела: одно растерявшиеся, другое язвительно фыркнувшее. — Ха, ей помощь, а в ответ пятка — закатил глаза, лениво потянулся всем телом — Какая же ты проблемная. Надежда на то, что раздражающий комок мусора исчезнет всё ещё теплился в груди, поэтому, проигнорировав Кенджи, Изуна еле поднялась, дрожа всем телом, нависла над неприятелем, перекрывая собой первые солнечные лучи. «Очевидно же было с самого начала, что она выберет, — подумал с непроницаемым лицом, прищурился, всматриваясь в искажённое шрамом лицо — Вот идиотка. И шага не пройдёт — свалиться обратно» Несмотря на чужие уверенные ожидания Изуна сильнее укуталась в хаори и медленно посеменила в переулок, в сторону одинокого пятачка у стены. Кенджи закатил глаза, буркнул что-то про упрямых особ женского пола и шустро оказался рядом с ней. Подозрения в его голове крепли, пусть он и не мог точно сказать в чём причина её желания покинуть город скрытно. Учиха? Возможно. Но вероятней что-то другое. — Ты не ответила на вопрос. Кенджи нахмурил брови, заметив как лицо Изуны на миг потемнело, а скрип зубов еле был различим среди «многообразия» звуков. Хотела бы она резко обернуться и врезать ему, но состояние не позволяет. Потому, не желая отказывать себе в удовольствии, хоть в трезвом состоянии это ни за что не было бы обращено в жизнь, Изуна с силой, с чувством…вырыгнула всё содержимое желудка на итак запачканную одежду приставалы. Обречённый стон и рыгание с едва различимыми смешками ясно показали их реакции на произошедшее. … —…Приставучий мусор — прохрипела побледневшая Изуна — Какое тебе до меня дело? Чего пристал с вопросом? Стоящий сзади неё полуголый Кенджи устало потёр глаза, проклиная начало утра и ночь. Что одно, что другое оставило отпечаток в виде пятна на майке. — Это ненормально, когда человек напивается до зелёных человечков — растягивая гласные объяснил он, встречаясь взглядами со встающей Изуной — Даже в нашем мире. — Хн, любопытство, значит. Как предсказуемо — усмехнулась уголком губ, продолжила путь — Я тебе расскажу, если ответишь почему под утро шляешься в городе, в столь неряшливом виде. Они уткнулись в огромную стену. Изуне оставалось лишь пересечь её и скрыться от странного Нара, как изначально и планировалось. Однако она продолжила стоять, даже повернулась лицом к нему в ожидании ответа. В голове медленно начало проясняться. Кенджи скованно почесал затылок, тем не менее, несмотря на скрестящее недовольство в груди, продолжил прямолинейно смотреть на собеседницу. Для него сейчас разыгрывалось своеобразное соревнование: выдержит ли взгляд этих глаз, что, без всякого удивления думал он, обещают своей тяжестью расплющить его мелким слоем по земле. Что по итогу? Выдержал. И даже смог встать в расслабленную позу, облокотившись о стоящие друг на друге ящики. Здесь же встал вопрос: отвечать или смолчать? Довериться, несмотря на всю симпатию, практически незнакомке — глупо. Кенджи как никто другой это понимает. Был опыт — плавали в этом отвратном болоте. Нет. Он не повторит прошлый проступок. Не совершит ошибку во второй раз. Нет, он же умный человек. Ни за… — Эх…— сил не хватает на то, чтобы противостоять навязчивому желанию выдать всё этой дурной женщине — Меня выставил вон отец, когда я полез разбираться с сыном его потенциального партнёра. — Должно быть, есть весомая причина, чтобы в обычной среде уравновешенный Нара полез с кулаками на грубияна. Зачем она продолжает интересоваться его проблемой? Почему не махнёт на всё рукой? К чему это фальшивое участие? Внутри Изуны пульсировал клубок раздражения, озадаченности и непонимания. Хотелось развернуться, но она стояла. Хотелось испепелить неизвестный субъект, но она продолжила терпеливо ожидать ответа. Глупо. Неясно. И совершенно необъяснимо. — Не сказал бы — потёр слипающиеся глаза — К оскорблениям легко привыкнуть. Понятия не имею, что на меня нашло…— поджал губы, с минуту помолчал — Говорят, побеждает хладнокровный и спокойный воин, а импульсивный и упрямый погибает. Как думаешь, они правы? Несуразица какая-то. Почему он продолжает говорить об этом? Нара Кенджи восхищался Изуной, но не настолько, чтобы просить совета. В конце концов, перед ним такой же подросток как он, пусть и с отличным от его опытом. Кенжи не отрицает вероятности, что Изуна повидала больше, чем он, что она потенциально даст дельный совет, но в их мире, во время войн и всеобщего недоверия даже пытаться сблизиться с чужим человеком, тем более вне клана, безумная затея, с самого начала обречённая на провал. Клан — это единственное общество, достойное внимания, доверия и времени. Так его учили. Изуна сморгнула нависшую, словно тяжёлый занавес, пелену, еле удержалась от массирования висок. «Голова трещит» — подумала она, с прищуром посмотрела на собеседника. В данный момент юный Нара как никогда напоминал неопытного подростка, кем, по сути, и являлся. Она устало вздохнула, прикусив губу. Ей ужасно не хватает способности хиганбаны считывать эмоции. Изуна надеется, что это последняя их встреча и более не придётся никому ничего втолковывать. — Говорящее люди жуткие эгоисты. Несут всякую ересь, а ты и рад верить. — Что? — весь во внимании нахмурил брови. — Я согласна с тем, что побеждает сильнейший, хладнокровный… Однако если говорить прямо, то тебя сжирают люди. Они рвут зубами плоть, достигают самой глубины души, в стремлении подчинить, они желают твоей веры в их слова и потери свободы — сняла с себя хаори, глядя на покрытое мурашками тело нескладного подростка — Вот что я скажу, Кенджи… Не важно какие у тебя способности, какая ответственность давит на плечи и что требует клан. Прекрати наматывать сопли на кулак, хватит вестись на провокации грубых эгоистов, жаждущих всосать подобно пиявкам твои эмоции и по сотому кругу обсудить каждый провал. В конце концов…— накинула на изумлённого Кенджи хаори, заправила золотую прядь за ухо — …Я ещё ни разу не встречала глупого Нара, даже если он полукровка. Сила приходит с опытом и упорством. Главное…— горько усмехнулась уголком губ —…Не впасть в затягивающую трясину безысходности. Изуна исчезла из поля зрения Нара, изо всех сил пытаясь отойти как можно дальше от города. Потихоньку осознание произошедшего настигло её, молотом вдалбливая в голову последний проведённый час в компании сонного мусора. Никаких положительных эмоций это не вызвало, к сожалению. Одну озадаченность с флёром раздражения. Кенджи тем временем усиленно прятал лицо в ладонях, но краснеющие кончики ушей выдавали непутёвого хозяина. «Дурная женщина, — жарко думал он, чувствуя как в груди разгорается настоящий пожар — Зачем было целую речь толкать, да хаори грязное накидывать? Я что, ребёнок?» В смешанных чувствах Кенджи, передёрнув от холода плечами, надел одёжку, и впрямь ощущая себя глупым малышом. Сердце гулко стучало, грозясь разорвать грудную клетку, щёки полыхали, не желая утихать, а непонятное для него смущение провоцировало волну раздражения и чертыхания в сторону одной наглой Учихи, которая в тот момент блювала желчью с частичками крови в кустиках. Встретились, называется, подросток с бушующими гормонами и равнодушная, зацикленная на своих проблемах Учиха. Кенджи замер, не сделав и шага прочь. А на вопрос-то она и не ответила. —Хитрая зараза - цыкнул он — Ничего, судьба чересчур часто заставляет нас встречаться. В следующий раз не дам уйти без ответа. Хотя...— устремил скучающий взгляд на текущее по небу облака — Возможно я знаю причину. Хех, до чего же интересно...