***
Колдомедик с левитируемым за ним Барти отправился в летнее поместье. Я же поспешил переговорить с гоблином и отправиться скорее домой. Тони, наверное, уже заметил моё отсутствие. В самом поместье я уже был. Большое светлое здание. С послушными эльфами в наволочках с гербом Поттеров. До своей смерти Флимонт Поттер приказал им не засыпать до отмены его приказа и оставил накопители магии примерно на лет тридцать. Флимонт умер, приказ остался, как и накопители. В первую нашу встречу я был удивлён их внешности. Описание, конечно, совпадает с каноном, но большие выпученные глаза, острые уши, хрупкое безволосое тельце с непропорциональными конечностями и большой головой — удивило. Встретили меня радостным лепетом. Позже я даже научился подкармливать их магией. Всего лишь нужно было приложить к их лбу палец и отпустить внутри себя тонкий ручеек магии. Получилось не сразу, но главное, что вышло. А не то, что я успел обжечь у парочки эльфов лбы. Всего лишь хотел проверить, смогу ли подкормить эльфов, если с накопителями что-нибудь случится. До сих пор стыдно за их ожоги. Но все же к насущному. Эльфам заранее были даны распоряжения по поводу моих вассалов и колдомедика. Можно было не волноваться за мистера Найта и Барти. Но на всякий случай им обоим были вручены блокноты с протеевыми чарами и чарами конфиденциальности. Мне достался такой же блокнот, но зелёный. Это такие намёки гоблинов о том, что мне лучше поступить на Слизерин? Смотрит он на меня как-то больно хитро. Заговорил Крюкохват со мной, как всегда, спокойно. Дронул, как обычно, делал пометки в своём блокноте. — Посоветовавшись со своими коллегами, мы решили, что обучение легилименции вы сможете начать уже после вашего дня рождения. К сожалению, времени, чтобы полностью заблокировать связь до Хогвартса — у нас нет. Но вы и ваш наставник можете успеть научиться глушить связи. Ваши вассалы будут ощущать, что вы связаны, но чем, нет. Ощущения будут походить на Долг жизни. Про Долг жизни вы уже прочли? Вот и прекрасно, — в ответ на мой кивок. — Почти все необходимые вещи для школы мы, как и договаривались с вами, приобретем заранее без вашего участия. Но с палочкой такого не выйдет, как вы понимаете. Её советую приобрести у Олливандера и в Лютном Переулке. В день вашего рождения вы встретитесь со своим учителем и сходите за покупками, вас устраивает такое предложение? Я лишь ещё раз кивнул. Насчёт связи, конечно, не очень: меня тот же Снейп ещё больше ненавидеть начнёт, про остальных я вообще молчу. Хотя я пока даже не знаю, кто из них осведомлён о личности моего бывшего мужа. Иллюзия долга жизни может очень даже помочь. Пока они не начнут копать глубже. Но думаю, гоблины придумают, как решить эту проблему. За отдельную плату. Последним мы кратко обсудили дело Сириуса, которому, наконец, дали ход. Заседание пройдёт тридцатого октября, и никто, кроме гоблинов и Амелии Боунс, не знает о дате. По легенде, дальний родственник Сириуса заинтересовался его судьбой и через гоблинов заплатил за подробное расследование его дела. Гоблины переговорили с Амелией и запросили записи обвинения и проводимого над Сириусом суда. Обнаружились нестыковки, дальнейшее расследование показало, что и суда-то не было. Обвиняемого буквально сразу посадили в Азкабан. В общем, канон в чистом виде, но Амелия была зла, как мантикора, и обещала порвать их там всех на тряпочки. Я бы сказал, как Тузик грелку, но меня там не было. К сожалению. По словам гоблинов, Амелия была прекрасна в гневе. С остальными моими заключёнными было сложнее. Кто-то очень качественно затёр любые следы не только их невиновности, но в целом любой признак их присутствия. Но предъявить Визенгамоту этого будет мало. Спишут на Пожирательские штучки. То, что следы были, я могу судить только из слов гоблинов. Но больше мне и некому верить.***
Домой я вернулся только к одиннадцати и сразу попал под ясные очи Тони. Святые потроха, я успел испугаться в первый момент. Даже глаз начал опять дёргаться. Он только после встречи с Барти успокоился, а тут опять. — Ты бы хоть предупредил меня, что уйдёшь к гоблинам, — с усмешкой в голосе пожурил он меня. — И почему ты в пижаме? В ответ я только чихнул два раза подряд. Все же нужно было одеться теплее перед походом к гоблинам. В кабинетах у них прохладно. Волшебники обычно приходят к гоблинам в теплых мантиях или хотя бы обладают знанием, как накладывать согревающие чары. Тони посмотрел на меня хмуро. — Залезай быстро в кровать и укутывайся. Заболеешь ещё, — Тони включил внутреннего родителя, вынужденного заботиться о своем непослушном ребенке. Как только я оказался в кровати, а он успел сбегать и вернуться с горячим малиновым чаем, разговор продолжился. — Я сказал всем, что ты не очень хорошо себя чувствуешь. Маргарет сказала передать тебе: «Роза и кедр не виноват», — на последних словах он вопросительно выгнул бровь. Не впечатлило. Приедем в школу, я ему мастера выгнутой брови покажу. — Ты же понимаешь, что ты её знаешь дольше меня? — повторил я его манёвр с выгнутой бровью. Получилось не лучше. Далеко нам до мастера, очень далеко. — Обычно ты можешь объяснить странные вещи. Могу, но не Маргарет. Она была неуловимой и периодически говорила странные фразы, которые только позже обретали смысл. Может, она слабая пифия? Лавгуд, почти наверняка, пифия. Обычно происходило все по следующему сценарию: Маргарет говорит, к примеру: «Надень сегодня красный галстук», Ричард надевает и заключает выгодный контракт с японцами потому, что «Красный — это символ мира и процветания». — Без понятия, — сказал я с тяжёлым вздохом. — Слушай, мы, конечно, не говорим о наших делах с гоблинами. Но я хотел тебе сказать одну вещь. У меня есть одно безопасное место на всякий случай. Там, правда, уже сейчас живёт один человек и в скором будущем будут жить ещё некоторые люди, но они нам никогда не навредят, — нервно сглотнул я. — Просто знай, что у нас есть такое место. Всякое может случиться. Подняв на него взгляд, я встретился с его серьёзным лицом. Иногда мне казалось, что из нас двоих взрослый именно он. — Не существует полностью безопасных мест, — тихо произнёс он. Да, даже слишком взрослый. — Да. Но есть более безопасные, чем другие. И вообще, что за пессимизм? У нас пока все хорошо. И вообще, будешь так говорить, я найду заклинание, которое закинет нас с тобой на необитаемый разумными существами и полностью безопасный мир. Тебе уже через неделю надоест моё общество. И не надо мне тут улыбаться! На такие угрозы обычно пальцем у виска крутят, а не счастливо улыбаются, — нахмурился я на него. А он всё так же улыбается. — Я буду только рад. — Ой, дура-а-ак…***
Бывают дни, когда я рад, что живу в огромном поместье. Иначе я уже не всего лишь один раз смог бы натолкнуться на страстно целующихся Ричарда и Маргарет. В тот единственный раз я успел увидеть, как Маргарет начала снимать с Ричарда его галстук. Что было дальше, я не стал смотреть, но очень хотелось крикнуть: «Ебитесь, дети мои!» Вот только маленькие мальчики из приличных поместий такого не говорят. Даже если хочется. Даже если кроме Ричарда и Маргарет успел увидеть ещё несколько пар — и не только гетеро — в различных двусмысленных позах. Начинаю понимать, почему Тони особо не изучал поместье до моего появления. В этот день пришли письма. Но только не два, по одному каждое, а одно для Тони и забитая комната писем мне. Какая-то ускоренная версия «Гарри Поттер и Первое письмо из Хогвартса». А как же сначала одно, на следующий день два и так далее? Да и живу я уже не у Дурслей. Почти на всех письмах был зачёркнут адрес «графство Суррей, город Литтл Уингинг, улица Тисовая, дом четыре, чулан под лестницей», нового адреса не было. Само оформление писем мне понравилось, а вот содержание с кучей статусов Великого Светлого уже нет. Не доверяю я людям с огромным количеством власти в руках. Он ещё, наверное, и газеты каким-нибудь образом контролирует. Страшный человек. Даже если не Дамбигад. Все свои письма — кроме одного — я довольно быстро сжёг заклинанием. Правда, очередями, и на полу, который мы позже прикроем ковром, чтобы не было видно закопчённых следов. А подрастем — у нас, может, и очищающиеся начнут получаться, пока мы знали о них только в теории. Само заклинание огня — Инсендио — выходило довольно просто. Нам, конечно, запретили колдовать, но некоторые мелкие заклинания выполнять было легче, чем дышать. У меня это было Инсендио, у Тони — Агуаменти. С учетом этих заклинаний получалось, что он постоянно тушил подожжённые мной предметы. Вот и сейчас ему пришлось тушить кончик ковра. — Знаешь, я договорился заказать всё необходимое у гоблинов, разве что за палочками сходить в два места, — завёл разговор я, выметая остатки от писем. — Почему в два? — Чтобы суши ими есть. Тони на несколько минут выпал в ступор. В его кодексе Рода есть запись, что Палочки — именно с большой буквы — являются священными. Посмотреть эту запись мне удалось совершенно случайно. Вопрос только в том, почему я смог её прочесть. Когда я показывал ему некоторые из самых интересных записей в своих кодексах, он ничего не видел. Или видел что угодно, но не записи из кодекса. На его кодекс не наложены нужные чары? Про сам Род и его принятие я понял относительно недавно. Когда заметил на его пальце кольцо, по всей поверхности которого изображены глаза. Я чувствую, что это кольцо Главы Рода, но какого Рода, не знаю. В кодексе не успел прочесть. Да и не видел его с того раза больше. Прямо спросить — нельзя. Остается только ждать. Не понятно сколько и зачем, но изображаем из себя Хатико и зря не гавкаем. — Гарри, — отмер, мой дорогой. — Вообще, это гоблины посоветовали. Сам я не уверен, но в лавке Олливандера, являющейся главным поставщиком палочек, нам могут впихнуть не те палочки. Не могу сказать, будет так или нет. На всякий случай я бы ещё сходил в Лютный. Со взрослым, конечно. Да и палочки без слежки Министерства нам пригодятся, — пока я говорил, мои пальцы продолжали теребить край футболки. — Это опасно? — Да. Поэтому нам и нужен взрослый. — Хорошо. Я пойду с тобой. Ни вопросов, зачем понадобятся, ни сомнений в моих теориях. Меня пугает его вера в меня. Ещё больше я боюсь ошибиться и подвергнуть его опасности.***
Ровно в двенадцать часов ночи 31 июля в ворота поместья начал ломиться Хагрид. Все представление мы с Тони, к сожалению или счастью, пропустили. Мы проспали. Про себя я даже не удивился: я один раз в прошлой жизни пожар у соседей пропустил. А тут нас разделяли пару этажей поместья, дорожка до ворот, ворота и охрана, что пыталась увести Хагрида. Подробности мы с Тони узнали только утром от Ричарда. Маргарет, вдохновлённая внешностью Хагрида, убежала в мастерскую ещё в час ночи и до сих пор не выходила. Даже не представляю, на что он её смог вдохновить. — Кричал, что обязан отвести Гарри Поттера за покупками в школу волшебства и рассказать о его родителях. Охрана посчитала его сумасшедшим, — спокойно и размеренно говорил он, попивая чай. — Я надеюсь, что он был исключением. И остальной преподавательский состав в вашей школе более адекватный? — Конечно, сэр, — поспешил согласиться я. — Только он не учитель. — И какую же должность он занимает? — Хранитель ключей, — сообщил я ему с самым невинным видом. Лицо Ричарда приобрело возмущенный вид. Конечно, как это за его сыновьями отправили всего лишь «Хранителя ключей». Сам я пока ещё не знал, как мне относится к Хагриду. Да, я вообще не знаю, как ко всем им относиться. Канон уехал куда-то в тартарары ещё со дня моего попадания сюда. Пока ясно только то, что это не классический Гарри Поттер. — Да, ужасно. Мы сами сходим за покупками. Да, это безопасно, деньги есть, вернёмся не позже семи. Сопровождающий есть. На свои слова я получил лишь пристальный взгляд и скупой кивок. Кажется, Ричард начинает мне доверять.***
К гоблинам мы отправились в тот же день. Заказать все необходимое вышло, но за мантиями придется идти самим. В следующие годы можно заказывать у них, а в первый раз это что-то вроде традиции. Первые мантии маленьких магов, вступающих во взрослую жизнь. Спорить я не стал, хотя и чувствовал подвох. Какой? Сам не знаю. Сопровождать нас будет наш будущий учитель по ментальным наукам. Представился он как Роберт Грин. По внешности он напоминал более взрослую версию Люциуса Малфоя, как я его себе представлял. Но схожесть была лишь в деталях. Длинные светлые волосы, собранные в низкий хвост. Серые глаза. Аристократические черты лица, прямая осанка. Но довольно простая, хоть и новая одежда. Искры веселья в глазах. И широкая улыбка. Его магия пахла тоже необычно: солнечный тёплый день и холодный ветер с моря. — Роберт Грин точно ваше имя? — со скепсисом попытался у него уточнить Тони. — Сейчас, да. Непонятно, но хотя бы честно. Про себя он ничего кроме имени и не рассказал. Только туманно пообещал, что расскажет после обучения. И то только, если мы покажем отличные результаты. Интересная у него мотивация. Я в деле. Поход к Олливандеру прошёл по классическому сценарию для Избранного. «Необычно, необычно. Сестра этой палочки…» и так далее. Я старался подыграть Олливандеру, но судя по еле сдерживающему смех Роберту, выходило у меня плохо. В лавке было так пыльно, что я даже принюхиваться не стал к магии Гаррика. Всё равно забуду. Роберт потом пояснил свою реакцию. — На мне сейчас слабенький артефакт — определитель лжи. Когда человек врёт, даже если он не знает о том, что врёт, по телу пробегает лёгкая щекотка. Он врал, очень сильно врал. — Значит, надо мной вы не смеялись? Я нормально сыграл? — Вполне. Но мы ещё доработаем с вами ваши актёрские таланты, — оскалился он на меня. — Звучит как угроза. — Всё возможно. Обожаю странных людей. После быстрого поиска, палочка из английского дуба с сердцевиной чешуи рогатой змеи выбросила сноп искр и была принята её новым хозяином — Тони. Выйдя из лавки и пройдя пару домов, мы оказались в совершенно другом мире. Я бы даже сказал, зеркально противоположном. Кривая улочка с узкой дорожкой и затемнёнными магазинами. Затемнение не было естественным, скорее всего, постарались сами маги, обитающие здесь. Может, правда, и само место такое. Навевающее тьму. На запах я только заткнул нос. Запах не был неприятным. Его просто было слишком много. Он состоял из множества противоречивых запахов. Запах грязи, слякоти, пепла, догоревших полений, женских духов, разложения, крови, засушенных цветов. Лютный не вызывал отторжения, скорее предупреждал, что здесь может произойти все что угодно. До Гарри Поттера именно так я и представляла магию. Для меня она была похожа на сделку с ведьмой, которая давала желаемое, но только при соразмерной плате. Такой, как воспоминания о счастливом дне, ребёнок, любимый мишка, десять лет жизни, фото любимой собаки. Или ещё что-то. Выбор за исполнителем. Наверное, поэтому я даже не удивился, когда Роберт указал на стену, как на вход в магазин палочек. У волшебников кинк на проходы через стены? Меня больше удивило, что мы никого не встретили, даже той бабки из второй книги не было. Только один прохожий в заношенной одежде. Он вынырнул из одного переулка, раболепно кивнул Роберту и исчез вновь. Кого, чёрт возьми, наняли гоблины? Какие ощущения при проходе через стену? Как при проходе через стену. А если серьёзно, то похоже на плавание под водой, но не мокро. Звук в ушах похож на движение песка. Глаза открывать я не пробовал. Мне пока хватит ощущений. Ещё стоя с закрытыми глазами, я услышал скрип половиц под ногами. Мы оказались в небольшом помещении: пыли здесь было больше, чем у Олливандера, в углах была паутина, всё дерево было темного цвета, полки были неаккуратно забиты полностью чёрными продолговатыми коробочками. Видимо, с палочками. Продавца мы с Тони заметили, только когда проскрипел старческий голос. У него или у неё были растрёпанные седые волосы, стоящие дыбом, морщинистое лицо, выцветшие глаза с искрой безумия на их дне. Пол определить было невозможно, только предположить. Одежда на нём походила на лохмотья. На всякий случай я покрепче сжал ладонь Тони, получив ответное не менее крепкое пожатие. — Кого я вижу? Неужели пришёл за новой палочкой, уважаемый? — обратился он к Роберту. — А в прошлый мой приход вы говорили, что слепнете, мисс Шари. В ответ на слова Роберта старуха только разразилась лающим смехом, перешедшим в кашель. — Помнишь ещё мой псевдоним, молодец. — Я много чего помню. Мы пришли, чтобы подобрать палочки для этих молодых людей, — указал на нас Роберт, прерывая обмен любезностями. Взгляд старухи тут же упёрся в нас. — О, да. Интересные молодые люди. Русская душа с мертвецом за спиной и проклятые глаза, — прохрипела она, растягивая губы в сумасшедшей улыбке. — У меня есть для вас палочки. Старуха шаркающей походкой направилась к полкам, бормоча под нос: «Какая интересная встреча! Какая встреча! Это же надо было до такого дожить». Роберт даже заинтересованно посмотрел на нас. Да мы сами в шоке, дядя. И ничего не понимаем. Не-не-не. Ничегошеньки. Но с Тони я всё-таки поговорю после. Что ещё за проклятые глаза? — Нашла! Так-так-так. Сначала светленький. Держи. И протянула чёрную палочку с узорчатой ручкой из стали. В руках Тони палочка сразу выбросила синие искры. — С первого раза, — удивлённо прошептал Тони. — Я никогда не ошибаюсь, мальчишка. Все мои посетители получают свою палочку сразу, — строго проворчала она, после чего добавила более мягким голосом. — Боярышник с сердцевиной из кости фестрала. Хорошая палочка, сильная. Много магии и зелий ушло на неё. Так уж сделаю тебе хорошую, возьму с тебя тридцать галеонов. Спасибо всем моим и его предшественникам, что у нас есть деньги на такой грабёж. Спорить с ней совершенно не хотелось. Да и цена могла оказаться оправдана. — Теперь, ты. Бузина с пером чёрного феникса. Это какая-то извращённая шутка. Фениксы меня преследует. Теперь вот чёрный. Да ещё и бузина… И, конечно же, она мне идеально подошла. Дерево светлого цвета и простая ручка с узором в виде множества букв из алфавитов разных языков. — Сорок галеонов. Грабёж! Но делать все равно нечего. Платим и быстро уходим под ворчание старухи: «Интересное время пришло». Как пришло, так и уйдёт. Выходя на Косую Аллею, я почувствовал, как напряжение отпускает меня. Рядом с облегчением вздохнул Тони. Все же мы не готовы пока к более долгой прогулке по Лютному. Про стремление поговорить с Тони, я, конечно же, забыл.***
Поход к Мадам Малкин на фоне Лютного почти не запомнился. Роберт только всё вокруг глядел, но видимо так и не увидел, что хотел. Ещё мы встретили, закупающегося тут же… Барабанная дробь! Невилла Лонгботтома! Правда, он уже уходил, когда мы зашли, но, благодаря мадам Малкин, мы узнали, с кем мы столкнулись. — Благодарю за покупку, мистер Лонгботтом, — крикнула она в спину сгорбленному мальчику с карими глазами и пухлой фигуркой. При столкновении меня окружил запах корней дерева, кактуса и свежих булочек. Магия, как живая, ощупала меня, проверяя, не опасен ли я для её хозяина. — Извините, — тихо пробормотал мальчик. — Всё хорошо, — как можно ярче улыбнулся я. С годами мне всё больше нравился Невилл. Мы можно сказать были даже в чем-то похожи. Но различий у нас тоже было много. — Невилл, нам необходимо ещё много чего купить. Поторопись, — раздался за спиной строгий голос. Похоже, это была бабушка Невилла. Окончательно смущённый Невилл быстрее поспешил к бабушке, ещё больше опуская плечи. — Увидимся в школе! — крикнул я им вслед. Плечи Невилла совсем чуть-чуть приподнялись. Я был доволен своим поступком, пока не повернулся к Тони. Тот сверлил во мне дырку недовольным взглядом. О, Мерлин, неужели детская ревность к первому другу? — Ну, что? Пойдём мучиться с одеждой? — попытался я наладить ситуацию. В ответ получил тяжёлый вздох и решительный кивок. Но по-тихому он продолжит ревновать весь вечер.***
Уже через пару дней я узнал, что слова гоблина «вы и ваш наставник можете успеть научиться глушить связи» означает, что программа обучения в режиме «сдохни или умри». Нагрузка оказалась до того сильной, что спали мы часов по четыре-пять. Я знал, что смогу выдержать режим, а вот насчёт Тони не был уверен. Мы опять начали спать вместе. Потому что моя комната была ближе его на десять шагов. Мозговая активность оказалась для нас намного более энергозатратной, чем любые физические упражнения. Они тоже были, но меньше. Кроме ментальных наук Роберт решил, что нам край-конец нужно обучиться ещё и искусству манипуляций и притворства. Не скажу, что всё вышло. Я в какой-то момент решил, что ментальные науки мне сейчас важнее и плюнул на манипуляции. А вот у Тони даже очень хорошо начало выходить. Так он путем манипуляций выманил у меня печенье. Сообразил я, что меня развели, только через час. В своё оправдание хочу сказать, что я медитировал весь тот час. Вечером Тони принёс, в теперь уже нашу комнату, целую тарелку этих печенек. Всё же не быть нам слизеринцами, как Роберт ни старается. Вещи для школы пришли в первые же дни месяца. Я, как и хотел, кроме стандартного набора мантий заказал ещё и один женский комплект. Шокировать общественность прямо сейчас я не собираюсь, но вот совершать ночные прогулки в женской форме и убегать от учителей будет гораздо эффективней. Сразу меня никто и не узнает. А я смогу удовлетворить сразу две потребности: пошляться в юбке и изучить замок. Также вместо стандартной школьной сумки у меня был рюкзак с облегчением веса и расширением пространства. На чемодане тоже были облегчающие чары и чары расширения пространства, как и у Тони. Закончилась сумасшедшая гонка со временем только 31 августа. Этот день был у нас выходным. Основные цели обучения были достигнуты, дальнейшее обучение пока что будет состоять из прочтения теории и медитаций. Встретимся мы с Робертом только на зимних каникулах. Позвонил Хенсли, чтобы с ним попрощаться и заранее пригласил к нам на Рождество. Ричарда я уже давно уговорил. Заскочил через гоблинов в летнее поместье. Наслушался комплиментов от эльфов-подхалимов. Проведал Барти и мистера Найта. Первый был более адекватен, но всё время молчал, либо отвечал односложно. Но видеть меня был рад. Колдомедик, как неудивительно, тоже выказал радость от моего посещения. Вернувшись от них к себе, я упал обратно спать рядом с Тони. Тот тут же оплёл меня всеми конечностями. Как же хорошо-о-о.***
1 сентября был суматошным. Начиная уговорами просто отвести нас на станцию, а не ждать отправки поезда, до придумывания объяснений, почему совиная почта, а не голубиная, для Маргарет. То, что мы не сможем звонить, её не смутило. Наконец мы оказались перед заветным проходом 9 и ¾. Насладиться всем великолепием момента нам не дал громкий шум за спиной. Там стояли Уизли. Разговаривать с ними у меня не было особого желания. Была бы возможность, я бы просто заперся с Тони в купе. Проход через стену, по ощущениям, напоминал наш прошлый опыт. Мы даже саму станцию особо не осмотрели, побежали занимать купе. Но даже мельком я успел рассмотреть свою детскую мечту. В этот момент я был рад оказаться в Гарри Поттере. Надеюсь, он будет не единственным. Как только мы расселись, мимо нашего купе пробежали два рыжих вихря — близнецы Уизли. За ними плелся, тихо пыхтя от своей ноши, наш ровесник, тоже рыжий и конопатый — Рон Уизли. Следующим через пару минут оказался Невилл. Его-то я и ждал. Затянув его к нам в купе, я заблокировал дверь своим чемоданом. Невилл не был испуган таким исходом. Скорее сильно удивлён. Жабу он славу богу ещё не успел потерять. — Ну, здравствуй, ещё один герой! — преувеличенно радостно поприветствовал я его. — К-кто? — удивлённо спросил он меня. Тони тоже начал на меня коситься. — Потом расскажу. Меня зовут Гарри Поттер, его Энтони Фаулер. Можно просто Гарри и Тони. Извини за такое неожиданное приглашение на знакомство. Надеюсь, ты не против с нами поехать? — Не думаю, что у меня особо есть выбор, — покосился он на чемодан. Купе тем временем уже пару раз пытались открыть. — Не волнуйся. Это от тех, кто снаружи. Если ты против, мы прямо сейчас тебя выпустим. — Или нет, — добавил ложку дёгтя Тони. — Тони, — осуждающе проговорил я. — Что, «Тони»? Это не я неожиданно хватаю людей потому, что они мне понравились. Невилл издал тихий смех. Выходить он не захотел. Сама поездка прошла довольно весело. Даже Тони, что сначала ревновал меня к Невиллу, стал более дружелюбно к нему относиться. У Невилла была способность располагать к себе человека, но он совершенно не мог ей пользоваться, когда нервничал. С нами он тоже не сразу открылся. Но когда открылся, я уже честно привязался к нему. Всё же чем-то меня зацепил Невилл ещё с книг Гарри Поттера. До самого конца поездки к нам в купе ломились с разной настойчивостью. Как наша хрупкая конструкция выдержала — не знаю. Мы даже умудрились в туалет по несколько раз сходить и ни с кем не столкнуться. По приезду к конечной мы уже были в мантиях и с сундуками в руках. — Первокурсники ко мне! — раздался где-то сверху зычный голос Хагрида. Великан производил неизгладимое впечатление. И как охрана поместья смогла не дать ему проникнуть внутрь? Путь до озера запомнился как множество шорохов, хруст веток, шепотки детей и тёплая ладонь Тони, крепко державшего меня. На берегу чёрного озера стояли в ровный ряд маленькие лодочки. В лодку сели я, Тони, Невилл и незнакомый мне мальчик. — Расселись? — прокричал Хагрид, у которого была личная лодка. — Тогда вперёд! Лодки заскользили по гладкому озеру. Мы приближались к Хогвартсу.