Одинокая звезда

       Хлоя едва ли смогла уложить малышей спать, несколько раз успев покормить их грудью, перед тем как смогла спокойно выдохнуть и выйти на кухню, чтобы убрать всё, что там оставил Марк. Он рос слабым мальчиком, в плане здоровья, и такое часто бывало.        Однако, как только она оказалась внизу, за столом сидел её пьяный муж, едва ли удерживая своё тело на стуле. Он усмехнулся, когда она спустилась и у неё пробежали мурашки по спине от того, насколько недобрый огонёк блеснул в его глазах. — Я надеюсь, что у тебя есть оправдание, почему детская засохшая блевотина ещё не убрана? — шипит он, и она не узнаёт своего мужа. Он бывал агрессивным, но не с ней. — Ты шутишь? — она улыбается ему, надеясь, что он сейчас посмеётся вместе с ней, а потом обнимет и она почувствует его любовь, но этого не происходит, и он с яростью смотрит на неё. — Я прихожу с работы, уставший как собака, а тут мерзкая детская блевотина, когда моя жена прохлаждается где-то, — кричит он. — Я укладывала детей, и если ты сейчас не сбавишь свой голос, они снова проснутся, и укладывать их пойдёшь уже ты, — сердится Хлоя. Она так сильно устала за сегодня, у неё болит грудь и единственное, что она сейчас хочет — это спать. Но её мужу, кажется, всё равно, потому что он возвышается над ней с ухмылкой на пьяном лице. — Ты ничего не попутала, милочка? Я здесь главный в этой семье, я зарабатываю деньги, чтобы прокормить вас, а взамен не получаю ничего, — продолжает он. — Знаешь что, — Деккер разворачивается на пятках и идёт к лестнице, чтобы подняться в спальню и закончить этот бред, — Тебе лучше проспаться, а потом уже что-то мне говорить.        Она поднимается наверх, когда мужчина догоняет её и хватает за руку, с силой сжимая её. — Сначала ты там всё уберешь, — кричит он на неё, пока она пытается вырвать руку из его хватки. — Пусти, мне больно, — просит она. — Как пожелаешь, — смеётся он, отпуская её руку тогда, когда она отклоняется назад, чтобы вырваться. Хлоя чувствует, как её ноги соскальзывают со ступенек и она кубарем катится вниз, распластавшись по полу. Из носа течёт кровь, а из глаз солёные слёзы перед тем, как она теряет сознание.        Она не чувствует слёз на своих щеках, но Люцифер видит их и пытается разбудить её уже пять минут, раскачивая в своих руках. — Дорогая, это всего лишь сон, — шепчет он ей, — Проснись, Хлоя. — Больно, — хнычет она, и он не понимает, наяву ли это, или во сне. — Где больно? — спрашивает он у неё, на мгновение остановившись и боясь причинить ей ещё большей вред. — Спина, — стонет она. — Радость моя, мне вызвать врача? — его трясёт от всего этого, и он осторожно бьёт её по щекам, чтобы привести в чувства. Он целует её лоб, губы, шею, когда она резко раскрывает глаза и глубоко вздыхает. — Люцифер, — она хватается за него пальчиками и тянется, чтобы обхватить за шею. — Тише, дорогая, — усмехается он, — У тебя всё ещё болит спина? — обеспокоенно спрашивает он и она отодвигается от него, виновато опуская взгляд. — Я говорила во сне, — шепчет она, — Прости меня. Я, наверное, тебя разбудила. — Нет-нет, ни в коем случае не извиняйся, — перебивает он её, — Что тебе снилось? — Как я падаю с лестницы, — отвечает она и он задыхается. — Поэтому тебе было больно. Могу я взглянуть на твою спину? — он помогает ей развернуться к нему спиной, когда она соглашается. Люцифер задирает её футболку, оголяя вид на выступающий позвоночник. Он начинает нажимать на самые болезненные точки костяшками пальцев, после чего она чувствует невероятное облегчение. Волосы спадают вперёд и закрывают её лицо, но ему не нужно видеть её взгляд, чтобы понять, что ей нравится, — Не больно? — спрашивает он у неё, когда она ёрзает по постели и мотает головой ему в знак отрицания. — Это лучшее, что я когда-либо чувствовала, — признаётся Хлоя, сложившись пополам. Морнингстар доходит до её копчика и останавливается. — Ты заслуживаешь самого лучшего, дорогая, — отвечает он ей, поднимая её за талию и облокачивая на свою грудь. Её волосы пахнут ванилью и клубникой вперемешку, и кажется, что он влюбился в этот запах больше, чем во что-либо другое. Он вдыхает их аромат и блаженно закатывает глаза. — Сколько время? — прерывает она их идиллию. — Одиннадцать, — говорит он и спешит оправдаться, когда видит замешательство в её глазах, — Близнецы накормлены, одеты, расчёсаны и отправлены в садик. Я попытался заплести Трикси косички, но воспитательница с сожалением посмотрела на меня и сказала, что всё исправит, — он обиженно надувает губы и Хлоя прикрывает рот ладошкой, чтобы не выдать свой смех, — Тебе смешно? — грозно спрашивает он, явно в шутку. Однако это заставляет её тут же остановиться. — Прости, — извиняется она, опуская взгляд вниз, — Я не хотела обидеть тебя.        Он смотрит на неё с непониманием, но позже до него доходит, что именно этой фразой пользовался её бывший муж и она теперь не может быть уверена в том, что не задела чужие чувства. — Всё хорошо, милая, тебе не нужно извиняться, — он проводит рукой по её щеке и она улыбается, — Вот так-то лучше. Тебе идёт улыбка.

***

       Дэниэль подъезжает к детскому саду после обеда и вылезает из машины, подходя к калитке. Хлоя запретила ему забирать их так рано, особенно, если они не хотят с ним никуда ехать, но ему было всё равно. Это его дети, и он будет брать их к себе тогда, когда ему захочется и это не ей решать.        Он проходит внутрь и начинает собирать детей, пока воспитательница смотрит на него с подозрением. Трикси рыдает навзрыд и не хочет никуда с ним уезжать, когда Марк, вообще, куда-то спрятался. Женщина не может смотреть на это всё, поэтому отходит в сторонку и набирает номер их матери. — Мисс Деккер. Тут мистер Эспиноза приехал и забирает близнецов, но они не хотят с ним никуда идти, — говорит воспитательница и мужчина оборачивается в этот момент. — О, вы уже пошли жаловаться их матери? Не волнуйтесь, я не собираюсь их у неё выкрадывать, — грубо отвечает он ей. — Миссис Пит, — зовёт её Хлоя, явно напряжённая тем фактом, что малышей забирают против их воли, — Вы можете вызвать полицию, если дети не хотят с ним идти, — говорит она, — Вся опека над детьми лежит на мне. — Я поняла Вас, мисс Деккер, — кивает женщина, сбрасывая вызов, но не убирает телефон, — Если Вы сейчас же не прекратите, я вызову полицию, — грубо кричит она на Эспиноза и тот тут же встрепенулся. Это действительно сработала.        Мужчину лишили родительских прав пару лет назад, когда Трикси сломала руку. Она упала с его байка, когда он пьяный разъезжал с детьми по всему Лос-Анджелесу, и после того случая вся опека над детьми была на Хлое. Однако, она не запретила видеться с ними, понимая, что такого больше не повториться. Как бы он ненавидел её — своих детей он любил. — Что ж, тогда я сам с ней поговорю, — выплёвывает он, откидывая в сторону колготки дочери и направляясь к выходу. Он был зол, что Деккер воспользовалась этим, когда он действительно хотел провести время со своими детьми.        Мужчина ещё какое-то время стоял возле детского сада у своей машины и курил. Он нервно подёргивал ногой, а потом выкинул окурок, не удосужившись его потушить, и сел в автомобиль, уносясь с места.        Хлоя в это время залезла на высокий стул на кухне, пока Люцифер готовил им поздний завтрак. Она проспала сегодня слишком долго, а потом они вместе валялись в кровати, и теперь у них хватало времени, чтобы поесть, а потом ему нужно будет съездить в клуб и встретиться с новым инвестором. Не то, чтобы она боялась оставаться в доме одна, но у неё было какое-то странное предчувствие, особенно после того, как ей звонила воспитательница из садика. — Так значит Дэниэль лишён родительских прав, но ты всё равно разрешаешь видеться ему с детьми? — Морнингстар ставит перед ней тарелку с блинчиками и она поднимает на него растерянный взгляд. — Он любит их, — отвечает она ему. — Но они не любят его, — строго говорит мужчина, усаживаясь напротив. — Когда это произошло, Трикси очень любила проводить время с отцом. Марк не особо с ним разговаривал, но тоже был не против, и я подумала, что не могу лишить детей отца, — пояснила она, — Но с каждым годом они всё меньше и меньше питали к нему интерес, и, когда он приходил, прятались за мою спину. И я не знаю, как теперь ему сказать, чтобы он больше не приезжал и не травмировал малышей. — Так и сказать, — спокойно предлагает сатана, — Ты не должна бояться его, дорогая. Он не тронет тебя, пока я рядом. — Я знаю, — усмехается Деккер, проводя пальчиками по кромке тарелки вокруг. У неё пропал аппетит, как только ей сообщили, что Дэниэль собирается с силой забрать детей из сада. — Послушай. Тебе нужно поесть, а мне нужно в Люкс, — начинает он, скрепив ладони вместе, — Я никуда не уйду, пока ты не съешь хотя бы два блинчика. Окей?        Она кивает ему и начинает свою трапезу, пока он наблюдает за ней. Каждый раз, когда ей кто-то сообщает плохие новости, её лицо вытягивается и становится ещё худее. Её взгляд всегда опущен и он не может видеть этих голубых глаз, которые должны излучать только радость.        Честно говоря, он сам не хочет оставлять её одну так надолго. Казалось бы, за два часа ничего не может произойти, но обычно в такие моменты и происходит что-то плохое. И сейчас, сидя напротив неё и наблюдая, как она давится вторым блином, он думает о том, чтобы всё отменить к чёртовой матери и остаться рядом с ней.        Но он уходит. Уходит потому, что она заставляет его уйти. Она не может вынести ту мысль, что он отказывается от важной встречи из-за неё, поэтому он с тяжёлым сердцем едет по трассе к Люксу.        Дэниэль подъезжает к её дому спустя двадцать минут после ухода Морнингстара, и присвистывает от того, насколько богато здесь всё выглядит. Сколько раз она ему лизала за то, чтобы жить сейчас вот так?        Злость распирает его и он с силой стучит в дверь. Ему приходится слишком долго ждать, и он уже думает, что никого нет, когда ему всё же открывает Хлоя в домашних серых шортиках и чёрной футболке, с удивлением смотря на него. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает она, схватившись одной рукой за дверь, а другой за её наличник, перегораживая путь в дом. Однако его это не останавливает и он с силой отталкивает её, проходя внутрь. — Хорошее приветствие, мисс Деккер, — язвит он, — Ты неплохо устроилась.        Хлоя следует за ним, останавливаясь на достаточном расстоянии от него. Она чувствует себя рядом с ним невероятно маленькой и ей внезапно становится слишком холодно, отчего она съёживается. — Чего ты хочешь? — повторяется она. — Я хочу видеть детей, но мне запрещают забрать их из сада, угрожая полицией, — он надвигается на неё и она пятится назад. Все приёмы, которые она знает, куда-то улетучиваются, когда у неё так сильно кружится голова от одного его запаха.        Эспиноза всегда пользовался слишком сильным одеколоном и ей приходилось привыкать к его запаху очень долго. У неё слезились глаза, она чихала и кашляла, но он продолжал им пользоваться, наплевав на неё. Раньше она не думала о том, что ему всё равно, но сейчас, когда она оглядывается назад, понимает, что он просто травил её. С самого начала. Сначала это был запах, потом слова… Он столкнул её с лестнице через два месяца после того, как она родила близнецов, и она простила его за это, живя с ним ещё полгода. Он не заходил к ней в комнату целыми днями, когда она лежала в постели и не могла встать из-за боли в спине, он не ухаживал за их общими детьми, и, кажется, что только на восьмой месяц после рождения детей она опомнилась.        Сейчас он казался ещё больше неё. Он зажал её в угол и поставил руки между её телом. У неё слезились глаза от резкого запаха, а он счёл это как страх. Хотя, несомненно, ей было страшно. — Это хорошо, что тебе страшно, сука, — шипит он, сжимая кулаки, — Потому что я не хочу оставлять тебя безнаказанной за то, что ты запретила видеться мне с детьми.        Он бьёт кулаком в стену возле её головы, и она зажмуривается, вжав шею в плечи. Теперь слёзы текут уже не только из-за запаха.        Дэн хватает её за руку и тащит за собой в гостиную, швыряя на пол. Она больно ударяется коленями о пол, и когда он надвигается на неё, падает на спину и бьёт коленом ему в пах, отчего он взывает от боли и даёт шанс бежать к выходу, но ей не хватает этого времени, когда он ловит её за волосы и тянет на себя, заставляя встать на колени.        На улице слышится звук подъезжающей машины, но Эспиноза его, словно не слышит, пиная её в спину и она падает вперёд, задержавшись руками о пол, чтобы не разбить себе нос. Он садится на неё сверху, снова хватая за волосы, и она издаёт стон боли, когда входная дверь открывается. — Я забыл… — Люцифер застывает на месте, когда в метре от себя видит, как она лежит на полу зарёванная, а Дэниэль сидит на ней и тянет за волосы. Кулаки мгновенно сжимаются и, не думая не секунды, он сталкивает его с неё, ударив в нос. Мужчина отлетает назад и Морнингстар нападет на него, продолжая избивать, — Тварь! Ублюдок! Как ты только посмел приехать сюда?! — кричит он. — Люцифер, — Хлоя подбегает к нему сзади и обнимает со спины, — Остановись, ты убьёшь его!        Он останавливается, смотря на окровавленное лицо Эспиноза. Он даже не замечал, как сильно бил его, потому что злость переполняла его. Перед глазами была лишь она и то, как этот ублюдок держит её на полу. — Хлоя, — он слезает с мужчины, осматривая её с ног до головы. У неё разбиты колени и он осторожно проводит пальцами около кровоточащих ранок, — Как знал, что не нужно никуда ехать.        Он поднимается на ноги и тянет её за собой, осматривая лицо с разных сторон. — Что он ещё сделал? Он ударил тебя? Не молчи, пожалуйста, — просит он. В его глазах столько волнения, что у неё перехватывает дыхание и она бросается на него, зарываясь лицом в грудь и громко всхлипывает. — Тише, — шепчет он, поглаживая её по спине, — Всё хорошо, я рядом.        Им приходится вызвать скорую для Эспиноза и сослаться на то, что на него напали и он уже в таком виде пришёл к ним. Лгала Хлоя, пока Люцифер миленько всем улыбался, не выпуская её из своих рук, завёрнутую в плед так, что её разбитых колен было не видно. И только после того, как все ушли, он сорвался с места, чтобы найти аптечку. — Как ты себя чувствуешь? Ничего не болит? — он садится рядом с ней, держа в руках бутылочку с перекисью и упаковку ватных дисков. — Я в порядке, — заверяет она его, всё ещё шмыгая носом от слёз. Ей даже представить страшно, чтобы с ней было, если бы Люцифер не вернулся за своей фляжкой. Это было удивительно, ведь он постоянно носил её во внутреннем кармане пиджака, а тут, вдруг, выложил.        Она слишком резко дёргается, когда первая капелька перекиси попадает ей на ранку и он тут же дует на неё, поглаживая свободной рукой по спине. — Как бы я не хотел причинять тебе боль, дорогая, но придётся немного потерпеть, — с болью в голосе говорит он, целуя её в щёку, — Надеюсь этот урод страдает больше, чем ты.        Она молчит, наблюдая за всем процессом. Морнингстар делает это настолько аккуратно, что она едва ли может успеть пискнуть от того, как сильно щиплет коленку, когда он мгновенно дует на неё. — Такое ощущение, что ты это делаешь каждый день, — шутит она, снова натягивая на плечи плед. На улице тепло, но после всего, что здесь произошло, она слишком напугана и под стрессом, чтобы чувствовать тепло. — Замёрзла? — он поднимает на неё взгляд и встречается с её голубыми глазами, наполненными любовью к нему. Он садится рядом с ней, когда она облокачивается на подушки дивана и вытягивает ноги, положив их ему на колени. Он осторожно гладит их и целует возле ран каждую коленку. — Теперь всегда буду брать тебя с собой, чтобы такого больше не повторилось, — говорит он ей, продолжая гладить по стройным ножкам. Она улыбается ему, но не возражает. Ей действительно хватило сегодняшнего дня. — Ты так и не съездил на встречу с инвестором, — с сожалением шепчет она спустя полчаса после того, как они просто сидели перед телевизором и её ноги до сих пор покоились на его коленях. — Это не так важно, как ты, дорогая, — отвечает он ей. Она поднимается в сидячее положение и опускает ноги на пол, прижимаясь к его боку. — Спасибо, — шепчет она, прикрывая глаза, — Ты спас меня. — Я всегда буду спасать тебя, — говорит он, оставляя поцелуй на её макушке, — А теперь отдохни и поедем за малышнёй в сад.        Она не сопротивляется, устраиваясь на нём поудобнее. После нападения, рядом с ним она чувствует себя в безопасности и его запах не вызывает у неё такой слезоточивости и чихания. Она прикрывает глаза лишь на мгновение, пока он поглаживает её по спине, и проваливается в довольно-таки глубокий сон.        Люцифер держит её в своих руках, пока венка на его шее пульсирует от того, как сильно он сжимает челюсть от злости на этого ублюдка. Она сейчас выглядит такой крошечной рядом с ним, он чувствует каждый позвонок, каждую косточку в её теле, и ему даже страшно представить, как кто-то просто берёт и швыряет её на пол, тянет за волосы или садится на её хрупкое тело. Этот образ, когда он только вошёл в дом, запомнился ему надолго и будет сниться в кошмарах.        Её колени согнуты и прижаты к её груди. Она не может поджать их под себя, хотя ей было бы так гораздо удобнее, и это вызывает у него новый приступ гнева. Что было бы, если бы он не вернулся за фляжкой? Он ведь не хотел. Он доехал до середины пути и вспомнил про это, ещё долго думая, возвращаться или нет. Он вернулся лишь из-за того, что времени было достаточно. Чёрт возьми! Она могла бы пострадать ещё сильнее, этот урод мог убить её, причинить ей больше боли…        Его прерывает то, как она дёргается в его руках и хнычет, распахивая глаза. — Что такое? — обеспокоенно спрашивает он у неё, пока она пытается отодвинуться. — Спина… Защемило, — она застывает в одной позе и задерживает дыхание. Перед глазами чёрные мушки и она пытается привести себя в норму, чтобы продолжить движение. — Тшшш, не делай так, — он останавливает её и заставляет встать на пол. Она повинуется и её правая сторона перекрашивается немного вниз, отчего он понимает, что защемило где-то с правой стороны. Он заставляет её лечь на твёрдый пол спиной и вытянуть руки вверх, задержавшись за ножки дивана, а потом резко дёргает за ноги и слышит сначала хруст вставшего на место позвонка, а потом её крик.        Слёзы вырываются из её глаз и она осторожно пытается подняться, уже желая высказать ему пару ласковых, но в одно мгновение понимает, что у неё ничего не болит и ошарашенно смотрит на него. — Но как? — спрашивает она. — У одного моего знакомого была такая же проблема со спиной и он всегда просил меня так сделать, — улыбается он, помогая ей подняться, — Но у меня также есть врач — травматолог, и я бы хотел, чтобы ты сходила к нему, потому что так и не понял, что было потом, когда ты смогла встать и пойти после падения. — Ничего не было, — призналась она, — Моя спина прошла сама по себе и я до сегодняшнего дня ничего подобного не чувствовала. — Ложь, — с сожалением говорит он, — Как часто это происходит? — Обычно после того, как подниму что-нибудь, — отвечает она. — Что ты поднимала сегодня? — Он сидел на мне всем своим весом, Люцифер, а до этого пнул коленом в спину, чтобы я встала на колени, — выпаливает она. — Так он всё же ударил тебя, — злится сатана, и она уверена, что снова видела красный цвет его глаз. — Ты… — заикается она, — Что это было? Твои глаза… Они… — Что? — не понимает Люцифер, пока не видит своё отражение в телевизоре. — О, нет. — восклицает он. — Ты не должна была об этом так узнать, — он отодвигается от неё, дав возможность бежать. — Узнать что? — спрашивает она, хотя совершенно точно начинает верить в то, что он настоящий дьявол. Сатана, тот, кто забирает души… Зло.        Хлоя задаётся вопросом, а было ли это всё его частью плана? То, что она осталась без крыши над головой, а он купил ей дом? Лгал ли он ей, когда признавался в чувствах и говорил ли правду, что всегда будет защищать?        У неё слишком быстро бьётся сердце, она смотрит на него, застыв на месте и ему кажется, что он сломал её. Она сейчас просто убежит куда-нибудь, спрячется с детьми и он больше никогда её не увидит. — Хлоя, послушай, — просит Люцифер. Он держит дистанцию, дав ей возможность понимать, что он не переступит эту черту и не нарушит её границы. — Но как ты? А рога? Или… — Ты серьёзно в это веришь? — он кривится от того, что даже она думает так о дьяволе. — Я выгляжу как обычный человек, потому что меня, как и вас всех, создал Бог — засранец в огромной кофте. — Пожалуйста, скажи, что мне это снится, — молит она, — Скажи, что я сейчас проснусь и смогу обнять тебя, понимая, что я в безопасности. — Ты в безопасности, Хлоя, — заверяет он её, но её слова больно ранят его сердце. Она боится его, — Я никогда не причиню тебе вред, и не позволю этого сделать кому-то другому. Обещаю.        Она упирается спиной в стену у лестницы и он видит, как она дрожит. У неё трясутся колени, которые чуточку подсохли уже и не выглядят, как месиво. Ему так хочется обнять её и успокоить, но он также понимает, что это он источник её страхов. — Я… — она не знает, что сказать, — Мне нужно время… Прости, мы можем съехать, если ты хочешь забрать всё обратно. Я не хочу… Не могу… — Об этом не может быть и речи, — восклицает он, — Вы с малышами останетесь здесь, это ваш дом. Иначе и быть не может. Ты… Ты знаешь мой номер… Звони в любое время, если что-то случится.        Он выходит из дома ещё до того, как она успевает что-то понять, и, когда дверь захлопывается, невероятный холод пробирает её до костей. Он действительно дьявол, но он единственный, с кем она чувствовала себя собой, чувствовала себя в безопасности.        Хлоя ещё какое-то время стоит на месте, а потом понимает, что пора забирать близнецов из садика. Она на ватных ногах переодевается, собирает им поесть и замечает маленькую записочку в холодильнике на баночке с йогуртом «Для моей принцессы. Съешь меня, если не захочешь ужинать». — Люцифер, — шепчет она и по щекам текут слёзы. Она всё ещё может исправить, позвонить ему и попросить приехать, но ей действительно нужно время, чтобы всё обдумать. У неё же маленькие дети, с которыми он также общался. Чёрт возьми. Она и её дети общались с самим дьяволом.        Она выходит из дома, запирая дверь на замок. Её машину забрали, пока она находится на больничном, поэтому ей приходится идти пешком, что не внушает ничего хорошего, потому что она всё ещё чувствует себя слабой. Но дети хотели погулять в парке, поэтому она думает, что сможет где-то посидеть и отдохнуть.        Малыши выглядят счастливыми, когда она видит их на горке во дворе садика. Воспитательница мило ей улыбается и зовёт Марка с Трикси, которые, как только увидели мать, сразу же побежали к ней.        На ней были синие джинсы и чёрная кожаная куртка, застёгнутая до конца. Дети попрощались со своими одногруппниками и со спокойной душой пошли домой. — Люцифер сказал, что он нас сегодня заберёт, — говорит ей Марк, — Где он?        Хлоя на мгновение не знает, что ему ответить, но потом решается на то, чтобы рассказать правду. Лишь отчасти, конечно же. — Мы с ним немного в ссоре, — отвечает она. — Он обидел тебя? — обеспокоенно спрашивает Марк. — Он выглядит хорошим. — Нет, он не обижал меня, малыш, — продолжает она, — Просто я кое-что узнала о нём, и теперь мне нужно время, чтобы понять, что делать дальше. Я боюсь доверять ему. — Ты узнала, что он дьявол? — воскликнула Трикси. — Он очень добрый, мам. И он заботится о тебе. А ещё нам с ним весело, не считая, конечно, того, что он не умеет плести косички, — смеётся она.        Сатана плел косички её дочери, собирал её детей в садик, играл с ними и укладывал их спать. Он с такой нежностью обрабатывал ей колени, обнимал её во время грозы и целовал её на том пляже. Если он и дьявол, то явно не хуже, чем многие люди. Он сделал для неё больше, чем родная мать, которая выгнала её из дома с двумя маленькими детьми.        Они доходят до парка и, когда дети убегают на горку, она всё же набирает его номер. Он сделал для неё слишком много, чтобы она так просто взяла и отказалась от него. — Я знаю, что прошло слишком мало времени, — начинает она, — Но я поняла, что была не права насчёт тебя. Ты сможешь простить меня за это? — спрашивает она, усаживаясь на скамейку. Голова гудит от напряжения, и она прикрывает глаза, чтобы хоть немного расслабиться. — Я никогда не обижался на тебя, дорогая, — отвечает он. Где-то совсем рядом с детской площадкой, на которой играют её дети, раздаётся выстрел и она сразу же распахивает глаза, ища взглядом близнецов. — Это что было? — обеспокоенно спрашивает Люцифер. — Ты где? — В парке с детьми, — растерянно отвечает она и бежит к горке. Ей навстречу выбегает Марк весь в слезах, а на его маленьких ручках кровь. От одного осознания того, что её сын, который никогда не плачет, сейчас истекает слезами, у неё останавливается сердце. Она проходит чуть вперёд, где уже столпилась куча народу, и видит Трикси, лежащую на земле и истекающую кровью. Стрелок целился ей в грудь, но промазал и попал в плечо, но это ничего не меняет. — Трикси, — она падает рядом с ней на колени и роняет телефон рядом, так и не скинувшись. Марк подбирает его дрожащими руками, видя на экране имя Люцифера. — Кажется Трикси убили, — плачет он в трубку.