Падение в твоих снах

— Что ты там видел?! — взревел Сукуна, выглядя совершенно разъяренным. Юдзи невольно вздрогнул, услышав громкий голос, эхом разнесшийся по всей клетчатой структуре владений Сукуны. За тот год, что он знал Сукуну, Юдзи ни разу не видел его таким расстроенным. Юдзи был так поражен, что не издал ни звука, оставаясь совершенно неподвижным в окровавленной воде владений Сукуны. Именно в этот шокированный момент Юдзи нашел время взглянуть на Сукуну. По-настоящему посмотреть на него. Несмотря на то, что Сукуна выглядел как зеркальное отражение Юдзи, его зубы были немного острее, скулы чуть выше, а плечи чуть шире. Но сейчас Сукуна выглядел полным дерьмом. Глаза Проклятья были еще более запавшими, чем обычно, темные мешки прилипли к глазам другого. Лицо Сукуны побледнело, здоровый румянец сошел с его щек. Черные когти другого были обкусаны до крови, кожа вокруг ногтя покраснела и распухла. Плечи Сукуны были напряжены, спина прямая, как шомпол, в отличие от обычной расслабленной позы, которую он принимал, когда сталкивался лицом к лицу в своем царстве. Это было необычно. Тревожно так, что беспокойство охватило сердце Юдзи. Честно говоря, Юдзи никогда не думал, что Сукуна может выглядеть так смертельно, словно Проклятье вот-вот рухнет от истощения. — Ты в порядке? — выпалил Юдзи. Глаза Сукуны расширились от удивления, но он быстро сузил их, критически оценивая черты Юдзи. Наступило затишье, прежде чем гнев, казалось, покинул Сукуну, когда Проклятье рухнуло обратно на его трон. Юдзи нахмурился, не зная, как справиться со своей нынешней ситуацией и странными перепадами настроения, которые проявлял Сукуна. Он хотел расспросить его о том, что видел, о женщине, которая, казалось, занимала мысли Сукуны. Но он также не особенно хотел снова оказаться обезглавленным Проклятьем. Сукуна окинул взглядом Юдзи, наблюдая, как мальчишка кусает губу, то ли от сосредоточенности, то ли в нерешительности, Сукуна не знал. Тихо вздохнув, Сукуна быстро перебрал в уме все, что случилось с Юдзи и его глупым любопытством. Быть прикованным к своему одиночеству внутри Юдзи было одновременно скучно и страшно. Сукуна слишком много времени проводил со своими мыслями, почти не отвлекаясь, и это заставляло Сукуну думать о вещах, которыми он не должен был заниматься, что и мучает его же разум, подобно заезженной пластинке. В ту ночь, когда Юдзи каким-то образом забрел в его владения, Сукуна был слишком ошеломлен, чтобы оставаться ночью один, слишком поглощенной мыслями о давно прошедшем. И вот Сукуна вызвал воспоминание из давно забытого прошлого и одно из своих любимых – катание на коньках по замерзшей реке с женщиной, с которой он слишком много времени проводил, пытаясь отвлечься. Сукуна позволил себе погрузиться в воспоминания, позволив образу женщины равенетт тянуть его по льду, пока он смеялся над давно забытыми шутками, слетавшими с ее розовых губ. ...Но тут на сцену вышел Юдзи. Сукуна почувствовал, как при виде другого у него встаю волосы дыбом, по спине поползли мурашки. Сукуна не показывал уязвимостей… по крайней мере, больше нет. Стыд также затопил его чувства, потому что он не заслуживал этого – не заслуживал смеяться и быть счастливым, предаваться человеческим эмоциям вне желания. Он вышвырнул Юдзи из своих владений, а затем спрятался, слишком много тревожных мыслей было о том, что видел Юдзи и что думает и будет делать этот мальчишка. Постоянные назойливые вопросы розоволосого мальчика, конечно, не помогали, тем более что Сукуна старался не думать о том, что произошло. Так или иначе, Сукуна смирился с тем, что будет дуться в своих владениях до конца своих дней. Но это было до тех пор, пока Юдзи не увидел что-то еще... Теперь Сукуна не был слишком уверен в том, что видел Юдзи. Для Сукуны это была всего лишь вспышка цвета и внезапная паника, охватившая его грудь, что-то инстинктивное, говорившее ему, что что-то не так. И судя по виноватому виду Юдзи, он был прав, предположив это. — Та женщина с катка на коньках… она была там, — тихо сказал Юдзи, выводя Сукуну из задумчивости. Сукуна вздохнул, глядя в сторону. Он почувствовал, как расслабляются мышцы лица и смягчаются глаза, когда он подумал об этой женщине. — Кокоро. Это имя легко слетело с его языка, и он быстро почувствовал, как сожаление сжало его сердце… Но ему не нравилось, когда ее называли «этой женщиной», потому что она была чем-то большим. Гораздо больше. — Что? — Юдзи нахмурился, не понимая. — Ее звали Кокоро, — в голосе Сукуны звучала мягкость, которой Юдзи никогда раньше не слышал, далекий тон, говоривший о давно минувших временах. Юдзи решил не комментировать прошедшее время этого предложения. — Ну что ж… Она была там, — Юдзи помолчал, обдумывая свои следующие слова. Любопытство было слишком сильным, чтобы его игнорировать. — И там был еще кто-то… мужчина. Глаза Сукуны сузились, но он ничего не сказал. Юдзи прикусил губу, не желая подталкивать, но слишком любопытный, чтобы не сделать этого. — Он был немного похож на тебя, — осторожно сказал Он. Сукуна лишь фыркнул, черты его лица утратили прежнюю мягкость и превратились в нечто более ненавистное. — Как видишь, я не человек, — просто сказал Сукуна, указывая на себя, но Юдзи увидел в глазах Сукуны нечто, говорившее о другом, о том, чего он еще не знал. — ...Думаю, да, — смягчился Юдзи.

❈❈❈❈❈

С тех пор прошло почти две недели, и, честно говоря, Юдзи уже не знал, что и думать о Сукуне. В какой-то степени все вернулось на круги своя – Проклятье не давало ему покоя и критиковало все, что не соответствовало его стандартам, а также позволяло Юдзи время от времени вступать в разговоры, если они не касались того, что видел Итадори. Но Юдзи больше всего на свете казалось, что он идет по яичной скорлупе. Сукуна все равно огрызался и отключался в тот момент, когда что-нибудь выводило другого из себя и приводило Проклятье в кислое настроение. Это было странно… Юдзи не привык, чтобы Проклятье было таким эмоциональным и легко срабатывало. Еще до того, как Юдзи увидел эту новую, более мягкую сторону Сукуны, тогда он еще думал о Проклятье как о воплощении зла, он восхищался сильным менталитетом Проклятья. Сначала Юдзи просто подумал, что Проклятье не может понять и половины оскорблений, которые ему навязывал, слишком полагаясь на человеческие эмоции, которые, по мнению Юдзи, Сукуна не понимал. Но он быстро понял, что это не так. Сукуна был просто упрямым, упрямым мудаком, который не позволял ничему добраться до него. И вид этой новой стороны Сукуны только еще больше укрепил уважение Юдзи к умственной силе другого. Но, несмотря на это, Сукуна, казалось, не очень хорошо справлялся по какой-то причине. Сукуна также не сказал больше ни слова о женщине, о Кокоро. Юдзи пытался найти в гугле любую историю этой женщины, даже зашел так далеко, что спросил Годжо, есть ли какие-нибудь выдающиеся женщины в истории Магии по имени «Кокоро». Но ему не повезло. Похоже, ему придется положиться на угрюмого Сукуну, чтобы рассказать ему о женщине. Информация, которую, казалось, Юдзи должен будет вырвать из холодных, мертвых рук Проклятья. Так что сейчас Юдзи был в тупике. Вздохнув, Юдзи снова сосредоточился на лекции, которую Годжо-Сенсей пытался прочитать ему, Мегуми и Нобаре. Быстрый взгляд в сторону показал, что двое других обращали на него не больше внимания, чем он. Но с другой стороны, казалось, что их учитель где-то сбился с пути в своем собственном бреду, когда он говорил о собаках всех вещей. — Тссс, — прошипела Нобара, толкнув Итадори локтем в бок, по его мнению, излишне сильно. — Что с тобой? — Фушигуро не хотел, чтобы что-то говорил, — Хотел, чтобы ты пришел к нам, но обычно ты проявляешь настоящий энтузиазм, когда дело доходит до этого дерьма. Юдзи почувствовал, как его глаза расширились, а сердце сжалось от чувства вины. За все время, что он беспокоился о Сукуне, он на самом деле не концентрировался ни на каком Дзю-дзюцу и не присутствовал, когда общался с Мегуми и Кугисаки. Юдзи увиливал от своего долга во всем, что касалось Проклятья, которое он собирался в конце концов убить, принося себя вниз вместе с ним. Вздохнув, Юдзи послал Нобаре натянутую улыбку. — Да… Почему бы нам не поговорить после, да? Нобара нахмурилась, беспокойство исказило ее лицо, прежде чем она ответила коротким «конечно» и повернула голову в сторону Годжо. Юдзи прикусил губу, даже не пытаясь осознать все, что он пропустил из этого урока, пытаясь сгладить свою тревогу и обдумать, что он скажет Кугисаки, потому что, зная ее, она превратит это в допрос. Юдзи слишком устал, чтобы разбираться со всем этим дерьмом.

❈❈❈❈❈

Нобара, конечно, вцепилась в руку Юдзи в тот момент, когда Годжо отпустил их, а затем оттащила его, едва бросив извинение через плечо Мегуми, когда она тащила Юдзи прочь. — Она определенно взволнована. Низкий протяжный голос Сукуны эхом отозвался в его голове, и Юдзи невольно вздрогнул, на мгновение забыв, что Сукуна мог слышать все, что мог слышать Юдзи и даже мог видеть, если бы Проклятье потрудилось открыть его глаза ниже глаз Юдзи. — О… Ты не против, если я расскажу ей? — спросил Юдзи вслух, заработав смущенный взгляд Нобары. Он все еще толком не понял, как разговаривать с Сукуной мысленно, не раскрывая весь свой мыслительный процесс, и он раздражающе усердно работал, чтобы вытащить Сукуну из своих мыслей, поэтому он просто решил говорить вслух. — Не то, чтобы я мог остановить тебя, — сказал Сукуна, и, хотя голос Проклятья все еще был пропитан медом и мурлыкал в голове Юдзи, Юдзи также был уверен, что он мог услышать унцию трепета в голосе Сукуны. — Если ты не хочешь, я не буду, — Юдзи нахмурился, ожидая ответа. — Значит, речь идет о Сукуне? — спросила Нобара, набрасываясь на Юдзи после того, как затащила его в свою спальню. Он не был уверен, что ему вообще разрешено находиться в общежитии для девочек, но он не собирался расспрашивать Кугисаки, он слишком хорошо знал, что это плохо для него закончится. Юдзи рассеянно кивнул в ответ, ожидая, что Сукуна заговорит и заполнит внезапную тишину в его голове. Юдзи вздохнул, когда ему показалось, что он не получит ответа. — Ну и что? Что не так? Это из-за того, о чем ты говорил со мной и Фушигуро на прошлой неделе? — Нобара завалила расспросами. — Вроде того, да… Я видел кое-что с тех пор, и это было похоже на то, что связано с той сценой, — неохотно проговорил Юдзи. — Ну? Что ты там видел? — настаивала она, рассеянно подталкивая Юдзи, чтобы он сел на край ее кровати, когда она подтащила стул к столу. — Я думаю, что она был расположена на том же месте, что и в прошлый раз… Хотя меня не было во владениях Сукуны. — Нобара нахмурился, но жестом велела Юдзи продолжать. — Там была женщина, с которую я видел в прошлый раз, и мужчина… — Юдзи замолчал, подчеркнуто решив не комментировать тот факт, что он был почти уверен, что мужчина был Сукуна. — И что? — Мне казалось, что я живу воспоминаниями или чем-то вроде того… — сказал Юдзи. — Тогда Сукуна притащил меня в свои владения и потребовал, чтобы я рассказал ему, что я видел. И именно это всегда смущало Юдзи то, что Сукуна, казалось, не знал, что Юдзи видел, ни в малейшей степени. Юдзи удивлялся, как такое возможно, и иногда ловил себя на том, что сомневается в реальности увиденного. Возможно, это было что-то, что он только что придумал сам… Но его визит к Сукуне говорил о другом. — Это странно, — прокомментировала Нобара, нахмурив брови и прикусив губу в раздумье. — Но… Почему это так тебя беспокоит? «Это потому, что мне кажется, что я видел Сукуну», подумал Юдзи. «И я не могу отделаться от ощущения, что он каким-то образом страдает». — Я не совсем уверен, — солгал Юдзи. Нобара хмыкнула, явно не убежденная, но, к счастью, решив не настаивать. — А как же тогда женщина? Ты видишь ее во второй раз. Она что-то значит для Сукуны? — Не произноси ее имени… Слова Сукуны едва можно было расслышать из-за рева собственных мыслей Юдзи, но тот уловил их. Слова прозвучали… побеждено, устало и болезненно, что заставило сердце Юдзи сжаться. Юдзи почти уверен, что Сукуна хотел попросить Юдзи вообще не говорить о Кокоро, и поэтому он так и сделал. — Я ничего не знаю об этой женщине, — наполовину солгал Юдзи. Он знал кое-что о ней, что ее зовут Кокоро и то, что она, кажется, провела много времени с Сукуной, и что она была кем-то, кого лелеяло Проклятье, но кроме этого, Юдзи не знал о ней ничего существенного. — Сукуна опять притих? — спросила Кугисаки. — Нет… — Юдзи вздохнул. Чем больше он думал об этом, тем больше не понимал, почему его это так волнует. Да, эта женщина явно что-то значила для Сукуны. Да, Сукуна казался расстроенным и угрюмым, но не в своей обычной манере. Да, Юдзи пытался уговорить Сукуну заговорить, но в конце концов потерпел неудачу.… Но все это было второстепенным в общей схеме вещей. Конечно, это нормально чувствовать какую-то обязанность помочь кому-то, кто явно страдает, но Юдзи не думал, что это нормально чувствовать такое всепоглощающее чувство беспокойства из-за Проклятья. Юдзи позволил себе плюхнуться спиной на кровать Нобары, позволяя своим рукам занять как можно больше места. — Не знаю, почему это меня так беспокоит… — прошептал Юдзи, больше для себя, чем для Кугисаки. Кровать сдвинулась, когда Нобара легла рядом. — Чувства странные, как я и предполагала, — тихо сказала Кугисаки. Юдзи что-то промычал в подтверждение. — Они действительно…