Падение в твоих снах

Теперь, в третий раз, когда Юдзи заглянул в сознание Сукуны, он стал искать какое-то объяснение почти всему. Это третье видение было самым длинным из всех до сих пор, и оно было на том же холме, что и раньше, казалось, что это место было обычным местом встречи Сукуны и Кокоро. Вскоре Юдзи понял, что это было больше похоже на переживание воспоминания, которое было похоже на предыдущее видение, которое он видел. Казалось, наступила осень. Деревья сакуры пылали оттенками красного, оранжевого и желтого. Травянистый холм был усыпан розовыми листьями, а бегущая река была полна разноцветных кои, которые плавали в ее водах. Сукуна и Кокоро были внизу, у русла реки, туфли последней были отброшены в сторону, когда она окунула пальцы ног в чистую речную воду, Сукуна сидел, скрестив ноги, рядом с ней. Сукуна выглядел таким же странным человеком, как и раньше – без татуировок, с глазами цвета мускатного ореха и бордовыми волосами. Юдзи обнаружил, что может двигаться в этом видении, и поэтому подкрался ближе к ним, чтобы услышать, о чем они говорят. — О, ты должна уйти? Голос Сукуны достиг ушей Юдзи, и это удивило Итадори, услышав в голосе Проклятья грусть и отчаяние. Кокоро вздохнула и отвернулась, теребя красный хлопок своего кимоно. — Ты же знаешь, что у меня нет особого выбора… — Ты можешь просто уйти, убежать и остаться со мной, — мягко предложил Сукуна, протягивая руку, чтобы схватить одну из рук Кокоро, его большой палец рассеянно поглаживал бледную кожу женщины. — Ты же знаешь, что я никогда не оставлю своего отца в таком состоянии, Ре, — слабо улыбнулась Кокоро. Итадори запоздало вспомнил, что полное имя Сукуны было «Ремен Сукуна». Было немного странно слышать произнесенную фамилию Проклятья… — Это он устроил ваш брак! — прорычал Сукуна, напугав Юдзи, который отчаянно оглядывался вокруг в поисках какого-то спасения, потому что он более чем осознавал, что вторгся в довольно интимную сцену. Как бы ни было велико его любопытство, он знал, что не должен быть свидетелем этого. — Это потому, что нам нужны деньги! — рявкнула Кокоро. — Он сделал это, потому что думал, что это будет моя единственная возможность жить вне бедности, и поэтому мне не придется беспокоиться о том, чтобы платить за его лекарства каждый месяц! Сукуна поджал губы и упрямо посмотрел в сторону. Юдзи не мог не восхищаться лицом другого еще раз, его глаза следили за пухлыми губами Проклятья, острым подбородком и длинными ресницами. К сожалению, глазение Юдзи было прервано, когда бледная рука мягко коснулась щеки Сукуны, когда Кокоро повернула лицо Проклятья, чтобы посмотреть на нее, вздох сорвался с ее розовых губ, когда Сукуна решительно отвел глаза. — Ремен, — мягко позвала она, постукивая указательным пальцем по его щеке, чтобы привлечь внимание Проклятья. — Ты же знаешь, что я бы пошла с тобой, если бы могла, но… Я не могу оставить отца в таком состоянии. Ты же знаешь, что Магам хорошо не платят. Юдзи нахмурился. Маги? — Я могу уйти! — Внезапно сказал Сукуна, и Юдзи был поражен чистой болью, которая окрашивала голос и черты лица Проклятья. — Я могу стать фермером или еще кем-нибудь! Давай, Коко, мы можем быть счастливы вместе. Кокоро лишь грустно улыбнулась, и Юдзи понял ответ женщины еще до того, как он слетел с ее губ. — Я не могу. — Сказала она, ее голос был влажным, а глаза остекленевшими, когда она свела их лбы вместе. — Я люблю тебя, Ре, но это к лучшему. — Ты мне нужна, — почти прошептал Сукуна, нахмурив брови и скривив губы. Юдзи отчаянно хотел, чтобы эта сцена прекратилась. Он не хотел вот так вторгаться в жизнь Сукуны, будь то иллюзия или воспоминание. В груди было почти невыносимое жжение, и он страстно желал покинуть эту сцену, чтобы она ушла. — Нет, — улыбнулась Кокоро. — Потому что ты мой маленький Маг. Ты прекрасно проживешь и без меня. С этими словами они встретились посередине, их губы соединились, когда они слились воедино. И Юдзи пришлось отвернуться, потому что ему казалось, что его сердце вот-вот разобьется… Должно быть, это было чувство вины за то, что он стал свидетелем такого интимного взаимодействия между ними. Но когда Юдзи начал перебирать все, что только что произошло, ему показалось, что его сбил грузовой поезд осознания, и он остался с таким количеством путаницы и вопросов без ответов, что казалось, будто мир трещит по швам. Во-первых, Сукуна был Магом?.. Но это означало, что он должен был быть человеком. Хотя Юдзи никогда не слышал, чтобы Король Проклятий был человеком… Вы бы подумали, что это довольно важная деталь, не так ли? И черт, это имело смысл, когда Юдзи думал об этом. Он так подробно объяснил, почему Сукуна может понимать человеческие эмоции, что никакое Проклятье не может, и это привело Юдзи в полное замешательство. И тут пришло второе осознание. Это жжение в груди? Как его сердце сжалось от боли? Да, где-то в глубине сознания Юдзи звучал тихий голосок, который шептал, что это ревность. Но чему он завидовал? Глаза Юдзи метнулись обратно к Сукуне и Кокоро совершенно по собственной воле. Эти двое все еще были в разгаре поцелуев и блаженно не подозревали о внезапном кризисе, который их сомкнутые губы вызвали у Юдзи, потому что его сердце так сжалось, что он испугался, что оно разорвется. И Юдзи уже знал, что он не ревнует Сукуну к красивой женщине… «О, черт возьми, нет!»

❈❈❈❈❈

— Это просто веселое пробуждение, — рассуждал Юдзи сам с собой, расхаживая по комнате. — Больше ничего. — Ты разговариваешь сам с собой или хочешь моего участия? Юдзи издал неприличный вопль, услышав внезапный голос Сукуны, повернулся и швырнул телефон в назойливый голос, на мгновение забыв, что Сукуны на самом деле нет. Ну, вот и его телефон, который теперь валялся разбитый на земле там, где отскочил от стены. — Кто-то напряжен, — заметил Сукуна, и в его голосе послышались веселые нотки. Юдзи почувствовал, что краснеет от глубокого протяжного голоса Проклятья, и тут же отругал себя. У Юдзи была ужасная привычка говорить вслух, чтобы разобраться в своих мыслях, когда они казались слишком ошеломляющими, чтобы обосновать их в голове. Конечно, обычно это происходило в его собственной комнате. Однако у Юдзи больше не было личной жизни с Сукуной, и это, конечно, не помогало тому, что сам Сукуна был своего рода источником его нынешнего кризиса. Юдзи молча поблагодарил какое-то божество, которое убедилось, что он не произнес имя Проклятья в своем бессвязном бормотании. — Веселое пробуждение, да? — нахально спросил Сукуна. — Нет! — Закричал Юдзи, размахивая руками в знак отрицания, несмотря на, то, что Сукуны физически не было рядом. — Нет никакого веселого пробуждения! Ну-у! Нет! Сукуна расхохотался. Искренний, гортанный смех. Юдзи так увлекся этим звуком, что почти забыл, над чем смеется Сукуна. Почти. — Так… и кто же этот счастливчик? Юдзи был обречен. — Никто, — твердо сказал Юдзи. — Потому что нет никакого веселого пробуждения. — Значит, это гей-паника? Попался. — НЕТ! — воскликнул Юдзи. — Нет никакого гея! Сукуна снова засмеялся, а Юдзи был так измотан, что даже не мог позволить себе насладиться этим звуком. Вдруг раздался стук в дверь. — Итадори? С тобой там все в порядке? «Черт, это был Мегуми. Неужели он все это слышал?» Юдзи услышал, как Сукуна взволнованно ахнул. — Тебе нравится Фушигуро?! Юдзи просто застонал от Проклятья, когда он потащил ноги к двери, прежде чем распахнуть ее, испугав Мегуми. — Э-э, прости, — извинился Фушигуро. — Я только что слышал много криков о том, что ты гей. Сукуна расхохотался, и Юдзи захотелось, чтобы земля поглотила его целиком. — Я… э-э… да? — Это все, что сказал Юдзи, потому что, честно говоря, что на это можно сказать? Сукуна хрипел в этот момент, а Фушигуро выглядел растерянным. «Тот же приятель», мрачно подумал Итадори. — Тебе нужна… э-э… помощь? — просил Мегуми, чувствуя себя так же неловко, как и Юдзи. — Что? — тупо спросил Юдзи. — Я гей. — просто удостоверил Фушигуро. — О боже! Это работает в твою пользу! — воскликнул Сукуна, как восторженный ребенок. Юдзи просто гадал, во что превратилась его жизнь. — О… Э-э-э… поздравляю, — неловко сказал Итадори, не обращая внимания на слова Сукуны и многочисленные предложения о том, как его забрать. Фушигуро только неловко посмотрел на Юдзи. Тишина была душной.… Ну, это было до того, как Сукуна решил присоединиться к разговору. — У этого паршивца веселое пробуждение, и он паникует, — гордо заявил Сукуна, вылез из щеки Юдзи. Юдзи был почти уверен, что умрет от смущения или в конце концов задушит Сукуну, и то, и другое звучало как относительно хорошее решение. На лице Мегуми отразилось понимание, и он тепло улыбнулся Юдзи. — Не волнуйся, я был таким же, — Фушигуро, казалось, немного успокоился теперь, когда понял ситуацию. — У тебя есть какие-нибудь вопросы? Юдзи покраснел от такой перспективы. — Он говорит не о сексе, сопляк. — пропищал Сукуна. Юдзи собирался, черт, ударить Проклятье в следующий раз, когда увидит его. Фушигуро слегка покраснел, но тем не менее рассмеялся. — Меня больше интересовало, есть ли у тебя какие-нибудь вопросы по поводу того, что ты гей. Сексуальность может сбивать с толку. Юдзи все еще пытался справиться со своим смущением, но он понял, о чем спрашивает Мегуми, и был очень тронут готовностью друга помочь. Он предположил, что, вероятно, было бы хорошо попросить кого-то более удобного в своей ориентации, чтобы помочь идентифицировать вашу собственную. Но Юдзи не особенно хотел, чтобы Сукуна присутствовал при таком разговоре; не только потому, что Проклятье было тем, что вызвало это, но также и потому, что мудак все еще бросал линии пикапа и давал Юдзи предложения о том, как пригласить Мегуми на свидание. — Это было бы… Неплохо. Спасибо. — сказал Юдзи, посылая Фушигуро улыбку, когда он открыл дверь дальше, чтобы впустить другого. — Нет проблем, — сказал Мегуми. — Если ты хочешь быть неопределенным из-за Сукуны, это нормально. — Что? — Юдзи нахмурился. — У тебя такое лицо, на котором написано, что Сукуна либо раздражает тебя, либо смущает, и я предполагаю, что ты не хочешь давать ему информацию об этом, если у тебя такой запорный вид. Юдзи фыркнул. — Ты все правильно понял. — Ты скучный, — проворчал Сукуна. Юдзи был почти уверен, что Проклятье надулось. Фушигуро устроился на кровати, скрестив ноги. — Ну и что? С чего все началось? Юдзи вздохнул и рухнул на кровать рядом с ним. — Я увидел этого парня, который, как мне кажется, мог бы мне понравиться, и приревновал. Промурлыкал Фушигуро. — А почему ты ревновал? Юдзи на мгновение задумался. До сих пор Сукуна не показывал никаких признаков того, что он знал, что Юдзи видел другое видение, не говоря уже о том, что это видение повлекло за собой. Итак, Юдзи догадался, что говорить об этом можно, если не вдаваться в подробности. — Я видел, как он целовал эту девушку… Но я ревновал не к ней, а к нему. — сказал Юдзи, раздраженно скрестив руки на груди. — Я этого не помню! Неужели я дремал для этого?! — раздраженно спросил Сукуна. — Ты не увидишь того, что вижу я, если не потрудишься открыть глаза, тупица. — огрызнулся Юдзи. Фушигуро спрятал улыбку от очевидного разговора, который, должно быть, вели Итадори и Сукуна. — Ну, — перебил Мегуми, возвращая разговор в нужное русло, прежде чем Юдзи и Сукуна начали препираться. — Это нормально, и я думаю, довольно красноречивый признак. — Но мне нравятся девушки! — Юдзи заскулил. — Тебе могут нравиться оба пола – это называется бисексуальность. — заявил Фушигуро. — Ты когда-нибудь испытывал подобное к другому мужчине? — …Не совсем? — сказал Юдзи. — Я никогда об этом не задумывался.» — Ну, может быть, нужно обратить на это больше внимания? Ты можете обнаружить, что тебя всегда так же привлекали мужчины, как и женщины, но ты просто никогда не находил времени, чтобы понять это, — Фушигуро пожал плечами. — Или ты можешь просто обнаружить, что это единственный человек, к которому ты испытываешь такие чувства. Юдзи тут же решил, что его влечет не только к Сукуне. Это не мог быть Сукуна… Верно? — Почему это дерьмо должно быть таким запутанным!? — завопил Юдзи, хватая одну из подушек и прижимая ее к груди, чтобы зарыться в нее лицом. Фушигуро просто похлопал его по плечу, сардонически или искренне, Юдзи не был уверен. — Ну-ну, — сказал Мегуми. — Ты сам все поймешь. Юдзи снова застонал в подушку.